Истинные

      Джисон ехал к Хвану и плакал, вспоминая их ссору с Минхо. Ему было безумно больно и обидно, что любимый человек так с ним обращается.       “Разве я это заслужил? Разве я виноват, что у нас два истинных? Господи! — всхлипывая, думал омега. — Ну почему от любого моего действия становится только хуже?!”       Из-за слез Хан поздно заметил, что сбоку на его полосу выезжает машина. Оба водителя резко ударили по тормозам, но столкновения избежать не удалось. К счастью, скорость была средней, так что повреждения оказались не фатальными. Однако здоровенный альфа из второй машины, видимо, так не считал — он выскочил из автомобиля и начал что-то орать, размахивая руками.       Джисон испугался, заблокировал двери в салоне и на автомате позвонил Минхо. Он сумбурно объяснил истинному, что попал в аварию, что сам он цел, но нужна помощь. Ли без лишних слов спросил координаты и сразу же вызывал такси, заверив омегу, что будет у него так быстро, как только сможет.       Стараясь игнорировать то, что происходит снаружи, Хан позвонил Хенджину, извинился и предупредил, что скорее всего сегодня не приедет. Узнав причину, Хван тоже сорвался с места и помчался к омеге. Только после разговора с Хенджином, Джисон вспомнил, что нужно сообщить об аварии в страховую компанию.       К этому времени агрессивный альфа немного остыл, но все еще хотел, чтобы нерадивый виновник ДТП сам посмотрел, что натворил. Хан нехотя вылез, планируя оценить степень повреждений и объяснить рассерженному мужчине, что готов полностью оплатить ремонт, но тот внезапно снова начал орать, с пеной у рта твердя, что дело не в сломанной машине, а в том, что из-за Джисона он теперь не сможет забрать больного дедушку из загородного дома, где тот сейчас совсем один. Водитель, вероятно, ожидал от Хана сочувствия, но тот просто оцепенел, не понимая, что делать. Его видимое равнодушие настолько взбесило альфу, что он схватил бедного омегу за грудки и начал трясти. К счастью, в этот момент подъехал Минхо, который, заметив, что на его парня напали, чуть ли не выскочил из такси прямо на ходу. Подлетев к обидчику, он тут же оттолкнул его, но тот с силой толкнул в ответ, и началась потасовка.       Когда приехал Хван, альфы уже катались по асфальту, меся друг друга кулаками, а чуть поодаль стоял бледный, испуганный Джисон, охрипший от попыток остановить драку. Как только он увидел Хенджина, тут же кинулся к нему, умоляя разнять разъяренных мужчин.       Убедившись, что омега не ранен, Хван оттащил от Минхо разгневанного водителя и, встав к агрессору лицом, грозно посмотрел прямо в глаза с выражением: только попробуй ещё что-то сделать и ты сильно пожалеешь. Бугай смерил субтильного альфу взглядом и, хотя был шире его почти в два раза, решил не связываться — слишком уж уверенно Хенджин держался. Однако подбежавший Минхо явно хотел продолжения. Он отодвинул Хвана в сторону со словами: «Не мешай» и снова потянулся к обидчику. Но Хенджин перехватил его руку и резко развернул истинного к себе: — Минхо, хватит! Ты пугаешь Хани. Ты что, не видишь?       Ли на мгновение растерялся от такого дерзкого поведения, но потом взглянул на омегу и с ужасом заметил, что того трясёт от слез и страха. Минхо тяжело было признать перед Хваном свой проёб, поэтому он злобно выдернул руку из его ладони и снова повернулся к амбалу, но на этот раз просто сверля его испепеляющим взглядом. — Из-за вашего омеги я теперь не попаду загород, — внезапно начал оправдываться водитель, смотря на Хенджина. — А меня там ждет старенький дедушка с температурой. — Сколько стоит такси до вашего дедушки и обратно? — спокойно спросил Хван. — Туда ехать два с половиной часа, сам-то как думаешь?       Хенджин открыл бумажник, выскреб оттуда примерно столько, сколько стоила неделя его работы, и протянул бугаю: — Столько хватит? — Да, — уже без намека на агрессию ответил водитель, ошарашенно пересчитывая купюры — там было явно больше, чем требовалось на такси. — Хорошо, тогда подпишите документы и оставьте нас, — отрезал Хван.       Альфа кивнул и поплелся к своей машине, за которой уже приехал эвакуатор. Как только он отошел, Джисон подбежал к истинным и начал влажными салфетками вытирать кровь и грязь с лица Минхо. — Господи, он тебе губу разбил! — воскликнул омега. — Ерунда, — шипя от боли, отмахнулся Ли. — Ты сам-то в порядке? — уворачиваясь от салфетки, альфа принялся осматривать истинного. — Да, в отличие от тебя, — Джисон достал сухую салфетку и попытался остановить кровь, сочащуюся из губы Минхо. — Ну вот зачем? Зачем ты его ударил? — причитал омега. — Он схватил тебя! — возразил Ли и потянулся за сигаретами. — Ну и ты бы тоже его схватил, бить-то зачем было? — А из-за чего все началось? — наконец спросил Хенджин.       И пока Минхо курил, Хан очень эмоционально пересказал второму альфе события последнего получаса и потом добавил: — Джинни, спасибо тебе огромное, если бы не ты, они бы тут поубивали друг друга. Минни, ну почему нельзя было решить конфликт словами, как это сделал Хенджин? — повернувшись ко второму истинному спросил он.       Ли обалдел от постановки вопроса: — Я все делаю хуже него, да? — вспылил он. — То я трахаю тебя, не как он, теперь ещё и защищаю, не как он? Да пошли вы! Сами тогда разбирайтесь! — он в сердцах швырнул на землю недокуренную сигарету и торопливо пошел на край дороги, чтобы снова поймать такси.       Хан хотел побежать за ним, но не мог бросить машину: нужно было разобраться с документами и дождаться эвакуатора. Когда Минхо уехал, Джисон сел прямо на асфальт и разрыдался. Хенджин снял с себя куртку, осторожно накинул ее на плечи истинного и сел рядом. Хан развернулся к нему, обнял и начал рыдать еще сильнее. Альфа помог истинному подняться и отвел к машине, поскольку сидеть на холодном было вредно для здоровья омеги. Когда приехал эвакуатор и возня с документами была окончена, Джисон извинился перед Хенджином, сказав, что ему нужно вернуться к Минхо, потому что тот ранен и расстроен, а он переживает и хочет о нем позаботиться. Хван счел решение Джисона абсолютно верным и вызвался проводить омегу до дома, чтобы побыть рядом и поддержать его, хотя бы пока они едут в такси.       В машине Хан немного успокоился и морально приготовился к тяжелой ночи. Стоя у подъезда, он протянул Хенджину наличку: — Ты отдал этому мудаку все деньги, вот, возьми. — Что ты! Не надо, у меня на карте есть еще, — замахал руками альфа, отказываясь от помощи.       Джисон смущенно убрал банкноты и снова обнял истинного: — Джинни, спасибо тебе ещё раз, без тебя я бы чокнулся. — Я рад, что получилось тебе помочь, любимый.       Хан поднял на своего парня заплаканные глаза и робко потянулся к нему губами. Хенджин тут же ответил взаимностью, и они растворились в нежном поцелуе, пытаясь набраться сил перед разлукой.       Взяв с Джисона обещание в случае чего звонить и писать в любое время, Хван подождал, пока истинный зайдет в подъезд, и поехал домой, преодолевая дикое желание быть рядом с возлюбленными в трудную минуту. Он чувствовал ответственность за их ссору и хотел помирить, но понимал, что, если влезет, то сделает только хуже.        Зайдя домой, Хан услышал шум воды из ванной комнаты и понял, что Ли там. Он осторожно вошел и опешил от увиденного: Минхо сидел на полу их огромной душевой кабины, обхватив колени руками, и рыдал так громко, что было слышно даже сквозь гул лившейся на него воды. Сердце Джисона пронзило острой болью — он всего один раз видел своего парня таким, когда у того умер дедушка. Не раздумывая, Хан шагнул под струи воды прямо в одежде, сел рядом с Ли и крепко в него вцепился. — Минни, прости меня! — взмолился Джисон, чувствуя, как к горлу подкатывает ком. — Я вовсе не имел в виду, что ты хуже Хенджина. Я люблю тебя! Я хочу быть с тобой!       Сотрясаясь от рыданий, Минхо нерешительно повернул голову и посмотрел на омегу: — Я всего лишь пытался тебя защитить, — всхлипнул он. — Я знаю. — Разве я каждый раз лезу в драку? Разве я не стараюсь решать конфликты словами, когда это возможно? — Стараешься. — Я все дела бросил и помчался к тебе, но видимо мне вообще не стоило приезжать, Хван бы все разрулил правильно. — Минни, мне очень жаль, я не должен был вас сравнивать. Я… Я испугался за тебя, поэтому не подумал, что говорю. — А ведь когда-то я был для тебя самым лучшим, — кусая губы, жалобно проскулил Ли. — А теперь, что бы я не делал, я на вторых ролях, — его голова снова упала на колени, а тело начало сотрясаться от рыданий. — Родной мой, это не так! — глотая слезы, твердил Хан, пытаясь поднять Минхо, чтобы посмотреть ему в глаза. — Ну что мне сделать, чтобы доказать, что я люблю тебя так же сильно, как раньше?       Ли вскинул на Джисона опухшие от слез глаза: — Почему ты любишь меня, если я такой плохой и всё делаю не так? — спросил он, в глубине души надеясь услышать опровержение. — Я никогда не говорил, что ты плохой и все делаешь не так. Да, вы разные, но я люблю тебя таким, какой ты есть. Я обещаю больше никогда не сравнивать тебя с Хенджином, — капли воды, скрыли слезы Джисона.       Минхо попытался развернуться к Хану, желая сесть к нему лицом, но вскрикнул от резкой боли в животе, куда его несколько раз ударил бугай. — Он тебя ранил? Где болит? — тут же засуетился омега.       Сев на колени, Ли взял ладонь Хана и приложил к своему сердцу: — Вот тут, — из его раскрасневшихся глаз снова покатились слезы.       Джисон наклонился и начал целовать грудь альфы, шепча: — Прости, прости.       Ли осторожно поднял лицо омеги и ласково погладил его по щеке. — Поцелуй меня, — с болью во взгляде попросил он. Не дожидаясь ответа, он сам начал целовать Хана, игнорируя жгучую боль в рассеченной губе.       Джисон был безумно измучен случившимся и ужасно хотел забыться в объятиях любимого человека, но сначала нужно было кое-что прояснить: — Минни, ты меня прощаешь? — Да, — выдохнул Ли и впился губами в шею омеги, попутно снимая с него мокрую одежду. — Солнце, ты же ранен, — попытался вразумить его Хан, поняв, что задумал Минхо. — Хани, пожалуйста, — взмолился Ли и вновь страстно поцеловал Джисона.       Все происходило так быстро, что Хан моргнуть не успел, как оказался сидящим на Минхо полностью обнаженным. Жаркие поцелуи сводили обоих с ума, им не терпелось слиться воедино, отдавшись желаниям плоти, чтобы доказать друг другу, что их любовь все такая же всеобъемлющая, что когда они вместе, остальной мир перестает существовать.       Окончательно убедившись в том, что для Минхо принципиально важно, как именно они занимаются сексом, Хан пошел ему навстречу. Сидя на альфе в позе наездника, он начал двигаться так, как делал это раньше, до всех этих нововведений. — Ты чего? — удивился Ли, осознав, что происходит. — Ты о чем? — уточнил Хан, не прекращая ритмичных поступательных движений. — Почему ты так двигаешься? — Потому что хочу, — мило улыбнулся Джисон. — Но тебе же так не нравится. — Разве я когда-то говорил, что мне так не нравится? — удивленно поднял брови омега. — Ну я имею в виду, что в последнее время тебе больше нравилось по-другому. — Детка, если тебя напрягает тот способ, то и фиг бы с ним. Так тоже охуенно! Просто я думал, что тебе, как и мне, понравилось делать это по-новому, но раз нет, так нет. Я не хочу, чтобы ты переживал из-за подобных вещей, — он начал ускоряться и у Минхо закатились глаза от приятных ощущений. По телу разлилось удовольствие, то ли от движений Джисона, то ли от его слов. — Хани, ты тоже меня прости, — пролепетал Ли, когда они закончили заниматься любовью, но всё ещё сидели в обнимку под струями воды. — Я ужасно себя вёл в последнее время. Я постараюсь исправиться. — Прощаю, — кивнул омега. — Извини, что разбил машину. — Главное, что ты в порядке, булочка, — Минхо потянулся к Джисону и чмокнул его в нос. — Хани, может мы будем чередовать? — Что? — Ну, типа один день будем заниматься любовью так, как ты хочешь, а другой, как я. — Родной, да мне вообще не важно, как именно это делать, главное, чтобы нам обоим нравилось и было комфортно, — мило улыбнулся Хан. — Для меня вообще секс далеко не на первом месте в отношениях, — Джисон наклонился и поцеловал альфу. — Тогда решено — будем чередовать, — довольно кивнул Ли.       К тому моменту, когда парни вышли из душа, от Хенджина уже пришло несколько сообщений с вопросом, все ли в порядке. Джисон успокоил его и, пожелав доброй ночи, отправился спать. Минхо очень хотелось составить ему компанию, но нужно было продолжить работу над проектом. Чтобы совместить приятное с полезным, Ли уселся с ноутбуком под боком у Хана и, пока любовался спящим омегой, осознал, что чувствует себя уже гораздо лучше, чем до аварии. Невольно в его памяти всплыли все события вечера, в том числе Хенджин, его прикосновения, его запах, его взгляд — всё это вызвало в Минхо такой всепоглощающий трепет, что он испугался и постарался побыстрее погрузиться в работу. Ли даже подумать не мог, что ему стало легче не только от примирения с Ханом, но и от того, что он наконец-то увидел второго истинного.       Минхо изо всех сил пытался сделать за ночь как можно больше рабочих задач, но физически и морально истощенный организм не вывез, и Ли задремал. Даже во сне события предыдущего вечера не покидали его: Хенджин снова схватил его за руку и развернул к себе, только на этот раз он не стал ничего говорить, а, прижав Минхо к себе, страстно поцеловал. Проснувшись, Ли тут же начал убеждать себя, что во сне он целовался с Ханом, и в очередной раз самообман сработал, позволив Минхо как ни в чем не бывало продолжить трудиться над проектом. Со временем его мозг уже выработал защитный механизм, помогавший уберечь психику от лишних переживаний.       Перед сном Хенджин тоже прокручивал в голове произошедшее и тоже с волнением вспоминал, как Минхо до него дотронулся, и как Хван схватил его за руку и развернул к себе. Он был безумно рад, что пересекся со вторым истинным, хоть и при таких ужасных обстоятельствах. Хенджин никогда не видел Минхо в бешенстве, и несмотря на то, что выглядело это довольно пугающе, Хван подумал, что Ли прекрасен даже в гневе.       «Да, он повёл себя агрессивно, но ведь он альфа, чего ещё ожидать от альфы, который хочет защитить своего парня? — размышлял Хенджин. — Если бы я увидел, что какой-то амбал схватил Хани, я бы, возможно, отреагировал так же, — он крепко задумался: — Нет, прям так же вряд ли, я бы не стал поддерживать драку, просто постарался бы обезвредить нападавшего. С другой стороны, я, к счастью, никогда не был в такой ситуации. Легко рассуждать вот так со стороны, не зная всех деталей. Хорошо, что они помирились. Но Минни сейчас приходится совсем не сладко, — вздохнул Хван. — Нужно поговорить с Хани и подумать, что можно сделать…» — постепенно мысли начали путаться, и Хенджин провалился в сон. Ему снился Ли — они целовались, пока вокруг творился настоящий апокалипсис, на который они не обращали никакого внимания, настолько были поглощены друг другом. Сон был таким ярким и реалистичным, что проснувшись, Хван еще долго не мог перестать думать о нем.        Он все же поговорил с Джисоном о Минхо, когда они снова встретились. Поскольку с начала их отношений прошло уже несколько месяцев, влечение наконец-то пришло в норму, и теперь они могли спокойно общаться, а не набрасываться друг на друга, как только окажутся наедине. Парни по-прежнему были без ума друг от друга, но теперь их близость вышла на новый уровень — они стали чаще говорить по душам, делясь самым сокровенным, а их отношения стали глубже и осознаннее.       Оба очень переживали за Минхо, но омега совсем не ожидал, что Хван предложит не видеться несколько недель, чтобы Ли немного успокоился и перестал чувствовать себя за бортом. Джисону показалось, что это слишком радикальная мера, но обсудив всё с Хенджином, он согласился с тем, что в данной ситуации это самое лучшее решение. Оба понимали, что разлука будет для них мучительной, но беспокойство за Минхо было сильнее. Они не смогли бы беззаботно проводить время вместе, осознавая, что где-то страдает их любимый.       Ли не знал, что и думать, когда Джисон сообщил, что они с Хванам ради него решили сделать перерыв во встречах. Но в любом случае ему было приятно, что Хан снова все время с ним, даже в те моменты, когда Ли не мог уделить ему внимание из-за работы. Но через какое-то время Минхо снова начал беситься, на этот раз, когда замечал, что Хан с влюблённым видом читает сообщения Хвана или хихикает над его мемами, потому что это каждый раз напоминало ему о Хенджине, а Ли страстно желал больше никогда не слышать о нем. Минхо казалось, что проблема в том, что хоть физически Джисон был все время с ним, мыслями он все равно с Хваном. Но на самом деле причина была в том, что после аварии прошло уже много дней, и Ли снова начал скучать по Хвану. Тоска по нему снова стала конвертироваться в раздражение и ревность.       Джисон заметил, что Минхо бесится, даже когда он созванивается или просто переписывается с Хенджином, поэтому старался не делать это при нем. Он уходил в другую комнату или делал это, когда Ли не было дома. Хан понимал, что это вынужденная мера, но ему все равно было неприятно, что приходится общаться с Хваном так, как будто он ему не парень, а любовник. К сожалению, их план с треском провалился: хоть омега и находился все время рядом с Минхо и окружал его любовью, тот все равно ходил угрюмым и срывался на Джисона, потом правда извинялся, но потом снова срывался. Хан безумно устал от этих эмоциональных качелей и не понимал, какой смысл в разлуке с Хенджином, если это никак не улучшило состояние Ли, и как будто даже ухудшило. Данная ситуация просто убивала Хана, он абсолютно не понимал, что делать, чтобы она наладилась.       Желая поддержать любимого, в один из дней Хенджин отпросился пораньше с работы и поехал к Джисону в кондитерскую, чтобы проводить и вместе с ним доехать на метро до его станции. Омега чуть не расплакался, когда увидел истинного. Забыв о том, что на них смотрят, он выбежал на улицу и кинулся Хвану на шею. Он еле дотерпел последние 15 минут смены, чтобы наконец пойти к Хенджину. У них не было времени побыть наедине — Хану нужно было сразу ехать домой, чтобы не огорчать Ли, — однако всю дорогу парни ехали прижавшись друг к другу. Хван гладил Джисона и шептал ему подбадривающие слова, омега кивал, но сам еле сдерживал слезы. Забив на все нормы приличия, Хан поцеловал своего парня взасос, пока они ехали на длинном эскалаторе, а потом еще долго водил носом по его шее, стараясь надышаться любимым ароматом, который действительно придавал ему сил и успокаивал. Джисон был очень благодарен возлюбленному, что он приехал. Несмотря на то, что они провели вместе чуть больше часа, Хан начал чувствовать себя значительно лучше и решился поговорить с Минхо, чтобы как-то повлиять на ситуацию. В глубине души Хан мечтал, чтобы Минхо полюбил Хенджина, и чтобы у них была большая полигамная семья, что в общем-то было не такой уж редкостью — омега знал как минимум два таких примера.       Стоило Минхо зайти в квартиру, он тут же почувствовал запах Хенджина, и по телу побежали мурашки:       «Неужели он здесь?» — затаив дыхание, подумал Ли.       Он пошёл на запах и увидел Джисона, сидящего в гостиной на диване, поджав под себя ноги. — Привет, булочка, — Минхо сел рядом и поцеловал Хана в висок, взволнованно принюхиваясь к молочно-сливочному аромату, оставшемуся на омеге. — Как прошёл твой день? — Нормально, а твой? — Ты виделся с Хваном? — Ли пытался скрыть раздражение, но получилось плохо. — Да, он проводил меня с работы. — Ясно, — безэмоционально ответил Ли и отстранился.       Джисон внутренне сжался, но все же решил озвучить то, над чем размышлял последний час. — Минни, знаешь, я подумал, что если бы Хенджин жил тут, то у тебя было бы меньше почвы для ревности. Ты бы видел, как именно я с ним общаюсь, убедился, что я не отношусь к нему лучше чем к тебе, и перестал бы воспринимать его как конкурента. — Ты издеваешься, что ли? — практически побагровел Ли. — Хочешь, чтобы я наблюдал, как тебя трахает другой альфа? — Почему сразу трахает-то? — То есть ты не будешь с ним трахаться, если он переедет сюда? — недоверчиво приподнял бровь Минхо. — Никто не заставляет тебя смотреть, как мы трахаемся, — на лице омеги нарисовалось недоумение. — Я вообще не про это хотел сказать. — И про что же тогда? — А вдруг, пожив с ним, ты, наоборот, проникнешься к нему симпатией? — Какой ещё нахрен симпатией? Я его на дух не переношу! — чуть ли не прокричал Минхо. — Я не прошу тебя любить его, но вы могли бы, например, подружиться. Он правда хороший, честно-честно. И у вас намного больше общего, чем ты думаешь.       Ли словно током прошибло, когда он представил, что ему придется видеть Хвана каждый день. Он вскочил с дивана и заорал: — Что, например?! Что он тоже трахает моего омегу?! Да я не то что жить с ним не хочу, я даже имя его больше в своем доме слышать не хочу! Ты понял?       Эти слова ранили Джисона в самое сердце: — В твоем доме? — растерянно прошептал он. — Прости, я имел в виду в нашем доме, — тут же пошел на попятную Минхо. — Ну да, ты прав, это твой дом, а я твой омега — я должен всегда быть с тобой и подчиняться твоим желаниям, — в этот момент внутри Хана все разрывалось на части, в голове проносилось обрывки воспоминаний, когда Ли просил его переехать, говоря: мой дом — твой дом. — Я совсем не это хотел…— Минхо потянулся к своему парню, но тот увернулся и поплелся в сторону комнаты, в которой останавливались их друзья или родня, когда ночевали у них. — Хани, ты куда? — Раз это только твой дом, я пойду спать в гостевую комнату, — стараясь не расплакаться, пролепетал Джисон. — Хани, умоляю, прости, — Ли кинулся омеге в ноги и начал обнимать за колени. — Прости, булочка, это случайно вырвалось. — Знаешь, что? Меня достали все эти случайности, — высвободился Джисон. — Ты каждый раз просишь прощения, а потом снова говоришь мне гадости. Если ты мой истинный, это не дает тебе право так со мной обращаться. Даже нет: это тем более не дает тебе права так со мной обращаться! — Хани, любимый, извини меня… — Ли хотел ещё что-то сказать, но Джисон быстро зашел в комнату, захлопнув перед его носом дверь, закрылся изнутри и разрыдался.       Обычно Хан предпочитал не выносить сор из избы, и не рассказывать друзьям о проблемах в личной жизни, но сейчас все стало настолько невыносимо, что обсуждать происходящее только с Хенджином было уже недостаточно — Джисону хотелось кричать всем и каждому о том, как он устал, каким беспомощным он себя ощущает и какой безвыходной кажется ситуация. Раньше Хан не пропускал регулярные посиделки своей омежьей компании, но из-за всей этой неразберихи с альфами, он не виделся с ними уже пару месяцев, зато, когда они наконец-то встретились, вывалил на них все, что так долго держал в себе. Друзья, мягко говоря, были в шоке — они знали Минхо как любящего и заботливого альфу и с трудом могли представить его грубым и вспыльчивым собственником. Еще буквально недавно они радовались за Джисона, наперебой твердя, как ему повезло с парнем, ведь тот благородно разрешил ему встречаться с другим истинным. А теперь оказалось, что Хан вынужден общаться с Хенджином так, словно они любовники, лишь бы не злить Ли, который срывался на него по поводу и без. Друзья искренне посочувствовали несчастному омеге, но один из них не удержался от каверзного вопроса. — Хани, милый, если тебе так плохо с Минхо, почему ты не уйдешь от него к Хенджину?       Джисон аж побледнел от такого допущения. — С ума сошел? — тут же отчаянно выпалил он. — Я люблю Минхо. Люблю и хочу быть с ним! — А если бы пришлось выбирать между ним и Хенджином, кого бы ты… — Я даже думать о таком не хочу, — резко перебил его Хан. — Я лучше умру! — Тише, тише, не горячись, я просто рассуждаю. Я же не говорю тебе совершать сейчас какие-то реальные действия в этом направлении. — Извини… Просто я… Возможно, я как-то слишком сгустил краски и однобоко описал ситуацию, поэтому вам показалось, что все прям совсем ужасно. Но на самом деле хорошие моменты тоже все еще бывают. Просто на Минни очень много сейчас навалилось, ему тяжело... Я уверен, что это скоро пройдет и все снова станет хорошо. — А если не пройдет? — пытливо склонил голову второй омега. — Пройдет, — упрямо сжал губы Хан. — Нужно только подождать. — И как долго ты планируешь ждать? — Да отстань ты от него, — вмешался еще один приятель. — Почему нельзя просто посочувствовать? Вот обязательно в душу лезть? — А для чего еще нужны друзья, если не для того, чтобы помочь увидеть ситуацию со стороны? — Например, чтобы просто быть рядом в трудную минуту. — Ну вот ты и будь просто, а я не собираюсь сложа руки смотреть, как близкий человек страдает от партнера-абьюзера. Хани, я переживаю за тебя, — развернувшись к Джисону, вкрадчиво добавил он. — Ты прекрасно знаешь, что я всегда с симпатией относился к Минхо, но прямо сейчас, мне хочется ему хорошенько врезать разок другой, потому что он охренел. Детка, никакая любовь не стоит того, чтобы над тобой морально издевались. Обещай, что ты не будешь терпеть неуважительное отношение к себе.       Хан сидел опустив глаза в пол, а с кончика его носа капали слезы. — Все, отвали от него, — вмешался уже третий друг и, подсев ближе к Джисону, сгреб его в охапку. — Хани, всё будет хорошо. Все обязательно будет хорошо!       Он говорил что-то еще, но Хан его уже не слушал, его мозг и так кипел. Он действительно как будто впервые посмотрел на ситуацию со стороны и ужаснулся, не понимая, куда делись его самоуважение и здравый смысл. Если бы кто-то из его друзей оказался в подобной ситуации, он бы абсолютно точно сказал, что нужно бежать и не оглядываться. Но сам он боялся даже допустить мысль о расставании, он готов был сломать себя, лишь бы быть с Минхо.       После последней ссоры с Джисоном Минхо тоже чувствовал себя максимально паршиво, но в отличие от Хана, ему не с кем было разделить эти переживания. Из-за работы и семейной жизни у него не оставалось времени на друзей, поэтому он ото всех отдалился. Остался только школьный друг, с которым они виделись раз в год, и коллега-альфа, с которым они часто болтали на отвлеченные темы, когда ходили курить. Но ни с тем, ни с другим Ли не собирался обсуждать душевные терзания. Он и сам прекрасно знал, как поступить: нужно было прекратить отношения Джисона с Хваном и вернуть себе омегу. Без этого ни о каком счастливом будущем не могло идти речи. Минхо чувствовал, что не вывозит, и переживал, что такими темпами запорет шанс получить повышение, а вместе с ним то безбедное будущее, которое он так мечтал разделить с Ханом.       Ли не стал в лоб говорить о том, что решил поставить точку во всем этом безумии. Сначала он в качестве извинений за прошлое свое поведение приготовил для Джисона ванну с пенкой, украсив там все маленькими круглыми свечками и включив расслабляющую музыку. Когда Хан вышел, Ли сам посушил ему волосы и помассировал все еще напряженные плечи. И как только Джисон пришел в хорошее расположение духа, Минхо завел непростой разговор. — Детка, мне очень жаль, что мы постоянно ссоримся. — Мне тоже… — Я очень хочу, чтобы мы как и раньше жили душа в душу, — нежно проворковал он, притянув Джисона в свои объятия. — И я этого хочу, — согласился тот, склонив голову на плечо альфы. — Я так устал от всех этих скандалов. — И я, я тоже безумно устал. Знаешь, я много размышлял над тем, во что превратилась наша жизнь: мы постоянно на нервах, постоянно как кошка с собакой. И все это началось, когда в нашей жизни появился Хван. До встречи с ним мы даже ни разу не ругались всерьез.       Джисон медленно отстранился и напряженно уставился на Ли: — К чему ты ведешь? — Если мы оба хотим, чтобы все снова стало хорошо, тебе нужно прекратить отношения с Хенджином. Другого способа я не вижу. — Ты шутишь, что ли? — Хан нервно всматривался в Минхо, не веря своим ушам. — Нет, я вполне серьезно. — Но Минхо, это… Как ты себе это представляешь? Ты вообще подумал о моих чувствах? А о чувствах Хенджина? — Если хочешь, я могу сам ему об этом сказать, — невозмутимо ответил Ли. — Ты в своем уме? — вспылил омега. — Я еще мог бы не начинать с ним отношения тогда, но прервать их сейчас я точно не могу. Я не стремился найти еще одного истинного, не искал любви другого альфы, но так случилось и с эти ничего не поделать. Я и так вижусь с Джинни очень редко, потому что переживаю о твоем состоянии. Тебе хочется, чтобы я был только твоим, а мне хочется встречаться с ним так же часто, как с тобой. Но я наступил на горло своим желаниям, заботясь о твоих чувствах. И надеялся, что ты тоже будешь заботится о моих. — Разве я не заботился? Да я же сам тебе сказал, чтобы ты был с ним. — Вот именно, что сам, а теперь что? Или, по-твоему, это дает тебе право отыграть все назад? Нет, Минхо, ты не можешь сначала разрешить мне быть с ним, а потом внезапно передумать! Мы с Хенджином не код в твоей рабочей программе, который в случае чего можно откатить обратно, мы живые люди! — Я понимаю, что это жестоко, но я тоже не могу больше делить тебя с ним. Поэтому я надеюсь, что ты меня поймешь. — Нет, я отказываюсь это понимать. Нет! — Что значит “нет”? — То и значит: Извини, но я не брошу Хенджина. — И что мы будем делать? — Оставим все как есть. — Я против. — А я против что-то менять. Я не твоя собственность, — взорвался Джисон. — В конце-концов, он такой же мой истинный, как и ты, и я его люблю не меньше чем тебя! — Тогда выбирай: или он, или я! — в сердцах выпалил альфа.       Джисон уставился на него огромными от шока глазами: — Ты же это несерьезно? — Очень даже серьезно, — ответил Ли в полной уверенности, что выберут его. — Если ты продолжишь встречаться с ним, счастливой жизни у нас все равно не получится. — Тогда я выбираю Хенджина, — трясущимися губами ответил омега. — Хенджина? — Да, — Хан был настолько потрясен тем, что Ли поставил ему ультиматум, что у него абсолютно пропало желание продолжать выяснять отношения. Он начал поспешно собираться, вытирая рукавом слезы. — А как же твои слова, что я всегда буду для тебя на первом месте? Что ты ни на что не променяешь наши отношения? Значит, это все было ложью? — бегая за ним по квартире, отчаянно кричал Минхо. — Ты только мои слова помнишь, да? А как насчет твоих слов, что твоя агрессия никогда не будет направлена на меня? — А ты говорил, что любишь меня таким, какой я есть, и никогда не будешь любить кого-то сильнее! Значит, моя ревность была не беспочвенна, раз ты выбрал его? — Ты совсем уже с катушек съехал со своей ревностью! — голос омеги истерично сорвался на последнем слоге. — Я выбрал его, потому что он никогда бы не заставил меня выбирать, в отличие от тебя! — Что ты делаешь? — Минхо вырвал из рук Джисона дорожную сумку, в которую тот судорожно запихивал вещи. — Я ухожу, — Хан выхватил сумку обратно, застегнул и чуть ли не бегом вышел в коридор. — Хани, если ты сейчас уедешь к нему, можешь не возвращаться! — не успев подумать над своими словами, крикнул вдогонку Минхо.       Джисон торопливо обулся и накинул на себя куртку: — За остальным я заеду в выходные, — стоя на пороге, безэмоционально сказал он, хотя по щекам текли горькие слезы. — И я очень надеюсь, что тебя в это время дома не будет.       После того как Хан скрылся за дверью даже не попрощавшись, Ли долго стоял в коридоре бледный как стена, все еще не понимая, что произошло.