Я помню...

Бабушка с удовольствием смотрела на то, как внучка накинулась на еду - хорошего аппетита за ней не наблюдалось никогда, могла и сутки не есть, если не напомнить. Бабушка присела рядом и спросила: - Нравится тебе эта работа? Ника отставила кружку в сторону: - Такая работа не может нравиться, - заметила она. - В дорогие рестораны ходят люди обеспеченные, большинство из них считает официантов ничтожествами, которые нормального к себе отношения просто не заслуживают. Но это во всяком случае лучше, чем раздавать листовки на улице. Наверное, - улыбнулась она. - Ладно, мне пора бежать, - девушка чмокнула бабушку в щеку и побежала к выходу. Бабушка рассеянно смотрела ей вслед - она уже давно решила, что дома сидеть больше не будет. Для нее, привыкшей много и тяжело работать, сидение в четырех стенах было невыносимым - поэтому она собиралась найти себе работу медсестры. Не в онкологическом центре, нет - женщина прекрасно понимала, что сердце может не выдержать, поэтому собиралась найти работу в одной из поликлиник, где медсестры требовались постоянно. В большой кухне было душно - Ника расстегнула верхнюю пуговицу блузки. Эльвира - вторая официантка - мрачно буркнула: - Подойди к пятому столику. Ника выглянула из-за ширмы - за указанным пятым столиком сидел мужчина. Что-то в его лице - полном, лоснящемся, глаза так и светятся презрением ко всему и всем - показалось девушке знакомым. Ника попыталась вспомнить, где и когда видела этого человека, но память упорно не хотела помогать. Тем временем Эльвира подтолкнула ее локтем и прошипела, что ждать этот человек не любит. Ника подошла к столику. Мужчина выглядел поистине мерзко - он был невероятно толстым, маленькие пальцы сплошь унизаны тяжелыми золотыми перстнями, глаза, в которых горят злые огоньки, похотливо оглядывают ее с ног до головы... Ника вдруг почувствовала, как изнутри поднимается страх - хотелось кричать и скорее бежать отсюда, будто мужчина этот грозил некой опасностью. Она хотела спросить, что ему угодно - но слова застряли в горле, и язык не слушался. Мужчина тем временем, бросив ее разглядывать, рявкнул: - Чего стала?! Боишься??? Правильно, меня надо бояться, - он поднял руку и до боли сомкнул пальцы на ее щеках: - Тебе просто повезло, что ты осталась жива. И я пока не собираюсь это исправлять. Пока, - он буквально выплюнул эти слова ей в лицо и разжал пальцы. Развалившись в широком кресле, мужчина медленно проговорил: - Пошла вон отсюда. И сегодня я не хочу тебя видеть у своего столика, - Ника на ватных ногах пошла обратно в кухню и передала Эльвире слова мужчины. Та, презрительно фыркнув, взяла блокнот и пошла в зал, Ника же села на стул и попыталась прийти в себя. Сердце ее бешено билось, щеки горели - она пыталась понять, откуда ей был знаком этот человек и почему он говорил так странно и жутко... Она изо всех сил пыталась вспомнить это лицо и этот голос - но вспоминалась лишь темнота, словно кто-то взял плохо записанную пленку ее памяти и отрезал от нее кусок: все, что было до аварии, она помнила, хоть и помнила смутно, но на дне, когда произошла авария, память резко обрывалась, оставляя лишь непонятный страх и дрожащие руки. Впрочем, долго размышлять над этим ей не пришлось - один из поваров, Артур, сунул ей в руки поднос с едой, который она чудом не выронила, и приказал нести на один из столиков. - Надеюсь, ты справишься, - ядовито заметил он. Артур был представителем тех людей, которые любят себя больше, чем кого-либо. Невысокий, с ярко-рыжими волосами и покрытый веснушками, которые отнюдь не добавляли ему привлекательности, он, тем не менее, обращался с официантками и уборщицами немногим лучше, чем самые зажиточные из посетителей ресторана. Правда, в отличие от посетителей, у которых были деньги и влияние общества, у Артура было лишь не в меру высокое самолюбие и отличные кулинарные способности. Являясь любимцем повара, Артур привык смотреть свысока на всех, что со временем лишило его и друзей, и немногочисленных знакомых. Ника пропустила его слова мимо ушей и пошла в зал. Она отнесла заказ на указанный столик, приняла еще несколько заказов - и при этом постоянно чувствовала на себе похотливый взгляд, который и пугал, и приводил в бешенство. Мужчина неустанно наблюдал за ней и явно упивался ее испугом. Через два часа мужччина ушел. Работать стало легче, но чувство страха за собственную жизнь не отпускало. В конце рабочего дня она оделась и быстро выбежала на улицу - хотелось скорее попасть домой и распросить бабушку о подробностях того злополучного вечера, о котором она ничего не помнила. Но у входа в ресторан ее ждал Женя - он сидел на лавочке и играл на гитаре. Нежность к этому милому пареньку на некоторое время вытеснила страх и преследующие ее весь день мысли. Ника присела рядом на лавочку и поцеловала его в щеку: - Ты давно здесь? - спросила она. - Пять минут, - ответил Женя. Он сложил гитару на переброшенный через плечо чехол, затем сунул руку в карман: - У меня есть для тебя подарок... - начал он. Ника обернулась, посмотрела на шикарный ресторан, и забытый было испуг вернулся вновь. - Пойдем отсюда. Мне нужно домой, проводи меня, - попросила она. Женя пожал плечами, положил коробочку, которую успел достать, обратно в карман (девушка успела заметить край подарочной упаковки) и взял Нику за руку. - Пойдем, я покажу тебе одно место, - сказал он. - Мне нужно домой, сейчас! - запротестовала Ника, но Женя, не слушая, уже тащил ее куда-то.