***
В грядущий закатный час они собирались спуститься к корням машины Варуны. Среди гаснущих сумерок — до полного захода солнца, как и в несколько прошедших часов, Люмин, Чайльд и Паймон обходили с Арамой широкие ручьи и водопады, что в самом низу долины сливались в один огромный водоём. Аранара вещал им о многом — о семенах и деревьях, уникальных мелодиях аранар и собственном языке, на котором они разговаривали в Ванаране, когда не было нужны использовать общетейватский язык. Люмин верила, что с их первой встречи Арама стал много увереннее в словах и совсем разучился бояться кого-либо из присутствующих. А затем пришли другие мысли. Это будет долгая ночь. Впереди — в лесах, с полным заходом солнца внезапно стало удивительно тихо. Арама разнес одну из песен аранар на ближайшие окрестности, но никто не спешил откликнуться. — Что-то нехорошо. — забеспокоился аранара. — В ване Врамухукунде должны быть Арапакати и Арадзи, но они не отзываются. — Каковы шансы, что Доктору известно про существование Аранар? — повернув голову на Чайльда, вопросила Люмин, стоя плечом к плечу с Паймон на влажном ветру. — Не отрицаю подобного поворота событий. — задумчиво покачал головой Тарталья. — Если это засада, Исход Дождя превратится в тюрьму. — указала Путешественница, держа ладонь на рукояти меча. — За нами останется преимущество — с нами аранара, который знает каждое разветвление в глубине, люди Дотторе нет. Люмин осмотрелась вновь. Отводить взгляд от просторов теперь непозволительно. Их враги выдадут себя с первым же зажжённым факелом или случайным выстрелом. Мысли отравляли весьма не утешающие картины. Среди относительно ночной прохлады внезапно стало теплее. В траве даже не стрекотали насекомые. Но Путешественница чувствовала, что они не одни. Спустившись под машину Варуны, Люмин думала, что тени хохотали. Они подёргивались так живо и ярко, что она могла бы представить, как они стекали со стен и сбегались к её ногам, подлинно играясь. Жест, поговаривали, под стать Бездне. И, осторожно коснувшись взглядом Чайльда, Люмин казалось, будто Предвестник такого же мнения, что и она. Люмин не собрала бы сил, чтобы описать величину увиденного подземного каньона или осмотреть кварц стен, высокие невообразимой красоты своды представших залов. Чужая сила, окутывающая её с головы до пят, казалось, способна раздавить. Или это неизбежные отголоски безумия, следующего неотъемлемо за творениями первых богов. Однако, стоило пройти глубже, все мгновенно пожалели о собственной спешке, ныряя в ближайший коридор. — Чтец Бездны. — с крупной долей страха в голосе заключила Паймон. Орден Бездны не бóльшая из проблем в Сумеру, и Люмин не хотела этим обманываться. Она отчётливо видела то в глазах Предвестника. Явление далеко не похожее на монстров и тьму. Многие говорили, Бездна — живое олицетворение бойни. Душа раздора. Но Люмин видела войну во взгляде другого человека. — Замечательно! — Тарталья хлопнул в ладоши, голося чуть ли не под все своды пещеры. Люмин, пожалуй, его воодушевления не разделяла. Чудо, что их до сих пор не заметили. — Когда всё идёт по плану, это нисколько не интересно. А тут ещё и повод для хорошей драки. — Нужно придумать план. — отметила Люмин строго, отчего Чайльд совсем рядом закатил глаза и наигранно вздохнул. — Всё просто. — он пожал плечами. Речь отскакивала от сырых стен, оседая между ними. — Разберись с очищением, я возьму на себя Орден. — Ты идиот, Предвестник. — выговорила она, перебирая пальцами холодную рукоять меча. — Девуля, может, всё-таки попробуешь мне довериться? — спросил Чайльд. Брови Путешественницы хмуро искривились. — Увлекательное занятие, честное слово. Люмин фыркнула, закатив глаза, но далее ничего не сказала. Нравилось же Тарталье улыбаться в лицо смерти! — Отыщите листы, которые находятся на самом верху Рощи Сновидений. — вступил Арама. — Перенаправьте энергию машины Варуны. Арама останется с Алым нарой. — Как они выглядят? — спросила Паймон. — Для Паймон — никак. — просто ответил Арама. Феечка закатила глаза. — Зато Золотая нара может увидеть ту мелодию, подобную прохладному вечернему ветерку, внезапный дождь, сон, словно гладь озера, разбитая на тысячи осколков. — Звучит солидно. — хмыкнула Люмин. И почему аранары не могли выражаться понятнее? Они пустились по разным сторонам с Чайльдом. Он — вперед, прямо к самому Чтецу, в то время как Люмин двигалась в обход по периметру, следя за тем, что Паймон летела за ней. Сейчас ей безопаснее сзади, если что-то из происходящего можно было назвать подобными понятиями. За спиной виднелись всполохи грома. Впору начаться буре, где вода и молнии сойдутся в поединке. Клокочущий смех Чтеца разнесся по коридорам и, виляя между развалинами, Люмин ударилась об один из камней. Хотелось слиться с их холодной поверхностью. Чем обернётся тень у следующего камня? Винтовкой, ножом, еретической наукой Бездны или пастью чудовищ? И стоило ли надеяться, что тени проявят к ней милосердие? Беспрерывные звуки скрежета металла то стихали, то разгорались ещё в большей силой вновь. Тело сковала лёгкая одышка, пока она дышала через рот, карабкаясь вверх. Пальцы расцарапаны в кровь. Отчего-то жарко, пот мелкими бусинами выступал на коже. Забравшись наверх, глаз обнаружил корни, что сплетаясь в дивном узоре, образовывали пьедестал, где мелькала голубая сфера, ныне подёрнутая тёмно-фиолетовой дымкой. И ночь в ней смотрела на Люмин с интересом, спрашивала будто, пришла ли девушка позвать истину великую? — Люмин! — Паймон ткнула пальцев вниз. Люмин проследила за направлением. — Вот блин. — закономерно выругалась Путешественница. Чтецов оказалось трое. Трое созданий Бездны на одного. Монстры посмеивались и извивались на местах, играясь с будущей добычей. Но Чайльд даже не поменялся в лице, словно подобные твари не способны уничтожить даже . — Я иду. — Люмин норовила подойти к краю. — Нет! — Паймон быстро преградила путь, широко раскинув руки в стороны. — Сначала корни. Он продержится и без твоей помощи. Путешественница бросила ещё один взгляд в низ, а затем кивнула Паймон. И повелела себе не разворачиваться. Тарталье, вероятно, в скором времени сильно достанется, но стоило надеяться, что на деле пострадает лишь гордость и извечное желание лезть в неприятности. Люмин поднесла к сфере ладонь. Если верить опыту с очищением слёз Двалина, то её силы должно хватить. Но резкая боль подкосила тело, заставив отпрыгнуть с криком. Мышцы секундно колыхнуло в спазмах, она дёрнулась, упала, ударилась головой об твердую почву, ничего не видя и не слыша. Рот приоткрылся в крике, но на деле не произнесено ни звука, легкие чуть ли не слиплись между собой, настолько сильно сдавлена грудная клетка. По венам разливался жидкий огонь, Путешественница перевернулась на живот, сдернула одну из перчаток, наблюдая, как по пальцам потянулся рисунок черных вен. — Нет… нет, нет, нет. — сердце болезненно провалилось к груди. Силы не хватит, чтобы противостоять настолько мощному сгустку скверны. И эти голоса. Прикоснись…Узнай, как когда-то владычица грёз...
Стоит лишь протянуть руку.
Избавься от этой пародии на жизнь.
Ты наша.
Ты ведь зверь, пришедший из-за любых границ понимания…Способный разом разорвать этот мир.
Мы ведь с тобой суть одно.
Иди к нам. Люмин слышала их голоса, жмурилась, чтобы не видеть. Это нечто не силуэты в темноте, непонятные, неясные, нет. Это сама чернейшая ночь, имеющая четкость, резкость и лица, отвратительные, озлобленные искаженные поцелуем смерти… — Люмин! Маленькие ручки встряхнули её. Легкие сдавило спазмом и Путешественница закашлялась. — Люмин, прошу, ты сейчас очень нужна. — Паймон… — голос совершенно чужой. — Где та записная книжка? Феечка в ту же секунду передала блокнот. В другие минуты Люмин проявила бы большую аккуратность, но теперь же ветхие страницы рвались от спеши дрожащих рук в поиске решения. «Связь ветвей и листьев машины Варуны и видима, и невидима. Найти её непросто без помощи аранар или чувства стихий, однако всё прошло успешно.» «Пришлось задействовать элемент Дендро. Поскольку он идет своими истоками к силе Властительнице Трав, а далее напрямую к Ирминсулю, ветви которого соединены со всеми живыми организмами Тейвата, а также с семью элементами, мощная вспышка способна вызвать перенаправление энергии машины Варуны.» Очертание собственной силы в руки не давалось, будто обжигая, разливая по телу огненное марево. Зелень разрасталась по пальцам, после окутала руки, добираясь нестерпимым удушением к шее, вынуждая глотать воздух. Перед глазами плыло от вида, как по венам на ладонях расползалось черное свечение. Одного прикосновения достаточно, чтобы платить. Даже тем, у кого иммунитет. Картина перед глазами тут же сломалась, тело повалилось на колени, оставляя ползать по земле. Лазурный свет от сферы рванул вверх. Далеко за пределы Рощи Сновидений. Люмин ничего не чувствовала. Ничего, кроме жгучей боли, которой скверна связывала руки. Стоило бы бояться этой силы, но в сердце нет страха. Одна лишь злость. Дендро элемент вспыхнул вокруг Путешественницы плотной всепоглощающей волной. Она поднялась, ноги держали сами, всё внутри изнывало. Сердце билось с одним желанием, чтобы те уроды убрали свои когтистые руки от тропического леса. — Помощь не нужна? — подойдя к уступу, усмехнулась Люмин, оперевшись острым концом меча в землю. — Трое на одного, мне кажется, стоит уравнять шансы. — Присоединяйся, девуля. — крикнул Чайльд. — Я недавно с сожалением осознал, что давно не видел тебя на поле боя. Увлекательное зрелище, не могу не сказать. Как раз выдалось несколько лишних минут, чтобы повеселиться. И буря будет славным подспорьем. — Будет тебе буря, только отойди. Люмин спрыгнула вниз. Всякая разумная мысль рассеялась в голове, пока по телу нестерпимым покалыванием бежал терзающий азарт. Сила и уверенность пришли к Путешественнице сплошным неудержимым потоком. Элементы запели с новой силой. Скрипела сталь. На лбу проступила испарина. Люмин перекатилась в сторону, уклоняясь от булыжника, который взмыл в воздух из-за прорыва огня под ним, вызванным Чтецом, и полетел в её сторону. Путешественница лишь хмыкнула и рванула вперёд, сконцентрировав всю силу в ладони. Другой же схлопнул руки вместе: воздух затрещал и от Чтеца пополз электрический разряд, шипя, словно злясь на хозяина. — Прощайтесь с жизнью! — безумно рассмеялось чудище и выставило когтистые руки вперед. Не успела Люмин выставить перед собой щит, как электрический разряд прошёл по полу. Напор обоек жадно глотнуть воздух, пока она еле успела отпрыгнуть в сторону. Руки подрагивали. Ещё бы чуть-чуть и молния настигла тело. Они находились в весьма невыгодной позиции, где твари из Бездны запросто могли окружить их, однако Люмин успешно парировала атаки, изящно вращаясь из стороны в сторону. Чайльд, будто скрываемый самими тенями, выпустил череду заряженных Гидро элементом стрел, а затем перешел на клинки. Капли воды, разлетающиеся от каждого удара, переплетались с Дендро стихией. В пространстве то и дело вспыхивали зеленые вспышки. А затем взгляды Люмин и Чайльда встретились. Краски и огоньки на стенах плясали, отражались в его зрачках напротив искрами и яркими цветами. Напряжение разлилось по телу с новой силой. С каждой пульсацией элементальной магии на кончиках пальцев, со всяким вздохом. Грудь затопило воспламенённым воздухом, когда, следя за каждым её движением, Предвестник с ловкостью и уверенностью отсекал нападения, поддерживая. Когда он оказался совсем близко к ней, когда атаки полностью слились с темпом Люмин… И улыбнулся бесстыдно. — Есть идея. — произнесла Путешественница. Терпкий запах металла въедался в ноздри, сбивая мысли с толку, но она не подавала вида, продолжая внимательно следить за действиями врагов. — Весь во внимании, принцесса. — ответил он, в который раз прицеливаясь. — Я постараюсь как можно сильнее увеличить зону разрастания Дендро элемента, это увеличит количество бутонов. Потом ты вдаришь по ним со всей силы. — Звучит как неплохой план, но тебе не кажется, что тут присутствует вероятность подорваться вместе с Чтецами. — смакуя предложение, Чайльд голосисто растягивал слова. Даже позволил себе мгновение на наигранное раздумье. — И когда ты нашел привычку просчитывать вероятности?! В любом случае, сейчас или никогда. Время играло против них, будучи человеческими их тела имели свойство выдохнуться. Численное преимущество на стороне Чтецов, а столь замкнутое пространство не давало столь широких маневров для битвы. Люмин призвала силу растений, создав лотосовый светильник. Зажмурилась, пытаясь расширить зону поражения. Картинка размылась, вместе с ней уходит и боль от нескончаемых ссадин. Любая тяжесть. По телу разливалась живая нега, точно весь холод исчез из подземелий. — Давай! — прокричала она. Мгновение и Чайльд соединил клинки, выполнив круговую атаку. Водяные капли разлетелись повсюду, а затем уши заложило от грохота, обращая каждый звук нестерпимым звоном. Люмин носом налетела на обвалившиеся с потолка камни, когда её вместе с остальными отбросило волной, что поочерёдными зелеными вспышками зависали среди тьмы. Все звуки иссякли. Собирая ноги, Путешественница рукой стёрла кровь с лица, что тонкой струйкой стекала на губы и оседала на языке. Переносицу обжигало болью. Острой. Сердце зашлось бегом вместе с тем, как чужая хватка подняла её, беря под руку. — Они мертвы? — спросила Люмин, заглянув в глаза Чайльда. Она затаила дыхание. Их лица так близко друг от друга остановились. В горле ком. Это так сбивало с толку, что Путешественнице пришлось моргнуть — один раз с колоссальным усилием. — Да.***
— Твои руки. — произнёс Чайльд, стоило всем выйти из подземелий. Ему не довелось видеть всё произошедшее на верхнем уровне Рощи Сновидений, однако ещё во время битвы заметил, как чернота вен оголённой руки Люмин тянулась от кончиков пальцев к плечам, более тонкими линиями обвивая шею. Границ у той силы нет, Тарталья познал это ещё в Бездне. — Пройдёт через пару дней. — её слова вышли неровными, сложенные над животом руки подрагивали. Свидетельство того, насколько тяжело вынести лишь одно касание. — Моя сила может очищать небольшие сгустки скверны, как это было в отравленных слезах дракона Двалина из Мондштата. Помимо этого она увеличивает сопротивление, но сейчас, кажется, я немного переусердствовала и чуть не оказалась за границами дозволенного. Чайльд приподнял голову. На небе собрались густые облака. Первые капли забарабанили по земле, а через пару секунд обрушились со всей силой, являя миру чистый дождь, теперь же смывающий едкий жар в воздухе. Люмин прикрыла глаза, вздыхая полной грудью. Он бросил на нее взгляд, и через несколько секунд Путешественница посмотрела в ответ. Она раскинула руки, будто приветствуя бурю. Грудь её порывисто вздымалась. Вода лилась по ресницам, стекала по лицу, смывая с одежды запах подземелий, и Тарталья внезапно понял: несмотря на нечеловеческое происхождение Люмин, Чайльд никогда не мог представить кого-то из сошедших такой… Юной. Настоящей. Живой. — Ты совершенно неугомонная. — протянул Чайльд. Уголок его губ пополз вверх. От воспоминаний о битве. О кипящей крови в венах, опьяняющем чувстве собственной силы и… её мимолетных взглядах. О карих глазах, играющими отблесками звёзд в ночи — столь похожих на те, что могли быть рассыпаны над головой. И столь же недосягаемых. Манящих. Тарталья не мог позволить себе сорвать. Люмин красива. — Уже успел забыть? — улыбнулась она, оборачиваясь. — И тебе же не по душе моё вечное бурчание. — Прошу тебя, бурчи на здоровье. — выговорил Чайльд для самого себя внезапно. Путешественница снова рассмеялась. Тарталья повертел в руках записную книжку, которую подобрал после обвала, а затем открыл на последних страницах. — А эта ветхая книжонка и вправду оказалась поле… — он замолчал на полуслове, внимательно вычитывая текст. — Что случилось? — спросила Люмин. — Ты дочитала до конца? — Нет. — уже с недовольством отозвалась она. — Между прочим, меня кое-кто всё время отвлекал! Он передал книгу Люмин. — Смотри. «...Возможно, говорить всё это не стоило, но мне было не удержаться. В результате Арапакати и Арадзи кое-что таки усвоили...» «...Надеюсь, из-за этого не возникнет неприятностей, если они однажды встретятся. А вообще будет забавно, если моя сестра их встретит...» «...помнили как друга нар. Но наступит день, когда…» «...побег. Надеюсь, они не возненавидят меня. Но, зная аранар, я сомневаюсь, что им ведома ненависть...» «...Когда настанет время, у меня будет столько всего ей сказать. Как говорят аранары, «Мы встретимся в сарве». Надеюсь, к тому времени ещё не будет поздно всё спасти.» — Сестра… — Люмин на мгновение зажмурилась. Возможно, в надежде, что то не игры воображения. — Записная книжка, Чайльд… Вот почему почерк с самого начала казался мне знакомым. Она принадлежала моему брату. Итэр и есть нара Варуна. Мы идем точно по его следам!