Баллада о стальном адмирале

Пока мы были в Греции, Гор перебазировался в Италию. Мы должны были идти за ним и поэтому просто вернулись, пройдясь ещё раз по греческим берегам. За двое суток мы освободили свыше двухсот пленных. После нашего прибытия на Мальту, мы передали их и сразу же отправились к Гору. Он радушно принял нас. Сразу же я распустил команду по лагерю. Затем я взял с собой Харрикейна, Ланцета и Ирвинга и направился в штаб. Там он обратился ко мне: — Не считай меня своим начальником. По должностям и званиям мы равны, а по классификации русских ты вообще на звание выше меня. — Понял. — Код вызова "Разрывателей плоти" оставь себе. — Есть. Сколько у нас сил? — Ты привёл с собой 800 человек. Ещё порядка десяти тысяч есть у меня. — Мы наступаем или обороняемся? — Мы с состоянии подготовки контрудара. — И когда он будет? — Через две недели. — Дай мне направление и немного людей. Я прорвусь не меньше чем на пять километров на том участке на третьи сутки. — Твоему опыту можно доверять. Я отдам тебе весь правый фланг. Там стоит 3-ий батальон дружбы народов, 55-ый танковый батальон и 6-ой инженерный батальон. — Я беру с собой всех своих людей, "Разрыватели плоти" будут в готовности. — Тогда бери джип и едь на свои позиции. Я забрал первую попавшуюся машину и Ланцет увёз меня в штаб направления. Предыдущий начальник направления — генерал-майор Ашинд — стал моим первым заместителем. Он ввёл меня в тактическую обстановку. После я спросил его: — В каком сейчас состоянии бойцы? — Им не помешал бы отдых, некоторые из них не спали уже трое суток. — А враги? — Тоже. Я прикинул кое-что и спросил: — Русские на направлении были гвардией на Родине? — Да, именно поэтому их нам и отдали. — Мы сможем силами в две тысячи вести наступление в течение суток? — Что ты задумал? — Не важно. Я понесу любую ответственность за свои действия. — А люди? — У меня есть два медика, они смогут всё. — Делай как знаешь. — Отлично. Тогда я отойду на некоторое время и вернусь. Я прошёл по зоне расположения и нашёл медпункт. Там я застал Жизнева и спросил: — Подскажи мне ключик к русской душе. — Я прошёлся по расположению. Сейчас наши бойцы ещё боеспособны. И поэтому я даю совет: пообещай им доппаёк и по стакану водки. Они сделают всё ради того, чтобы победить, им только нужна небольшая награда. — Понял. Тогда я пойду к ним. Я направился в расположение русских. Они жили в одном огромном здании. Там я нашёл комбатскую. Этими людьми командовал гвардии подполковник Латкин. Поэтому я обратился к нему: — Как ваши люди? — Сейчас не очень. Устали как собаки. — А работать нужно. — Да не хотят они на чужой земле воевать. Не нужна им чужая земля. — А я хотел после атаки дать вашим доппаёк и по стакану водки... Глаза подполковника загорелись и он спросил: — Когда атака? — Сегодня вечером. Если хотите, я могу дать вам выспаться. — Дай людям четыре часа. Весь полк будет стоять перед этим зданием в 18:30. — Понял. Жду вас. Я вернулся к Ашинду и сказал: — В 18:30 русские будут готовы к бою. — Отлично, как раз план продумаешь. — Какой, нахуй, план? Люди будут готовы сегодня! — Ого, а ты неплох. — Готовь полевые кухни, сало, лук, хлеб и водку. Я пообещал людям доппайки после атаки. — Понял. Всё время до построения русских я ходил по базе и изучал наши силы. Гор притащил из Африки свои элитные, даже по меркам гвардии, орудийные расчёты, сформированные в 77-ой сводный батальон. На их охранение были выделены силы, из которых был создан 26-ой вспомогательный батальон. Среди них всех особняком стоит 41-ый гвардейский взвод, который возглавляет один из моих людей — главный старшина Кортион, в своё время бывший старшим наводчиком 3-ей башни. После смены орудий он ушёл и попал туда, где был уже порядка месяца. Но вот настало время построения. Я прибыл к зданию и увидел всех людей в полной готовности. Я направил людей на марш в походном шаге не в ногу. Мне сейчас просто нужно доставить людей и поэтому я решил забить хуй на все уставы. К 21:00 мы были на месте. Сейчас уже ноябрь и темнеет рано, но я ждал выхода луны. Теперь я направил в разведку Лайтнинга, дав ему в нагрузку Жизнева и двух русских солдат. После этого я ушёл к Алисе. Она уже была полностью одета, даже натянула на себя лёгкий бронежилет, дающий, тем не менее, повышенную защиту от взрывов. Я обратился к ней: — Не боишься? — Ты же не за этим пришёл? — Если у тебя есть какие-то планы, то после атаки. — Хорошо. Нет, не боюсь. Сейчас страшно должно быть только итальяшкам. — Ясен хуй, тут же русские. Ладно, наш выход. Разведка вернулась. И правда. Вслед за почти невидимым агентом прибыл Влад и его помощники. Он доложил: — Короче, от них до нас метров 500. Их около четырёх тысяч. Не понимаю, как они нас не видят. — Это нам на руку. Зови сюда комбата и Марата, будем атаковать. Вскоре медик привёл нужных людей. Я сообщил им: — Товарищ подполковник, ты берёшь своих людей и идёшь слева. Я веду своих людей справа. Марат. Бери абордажников и иди по центру. Самая ответственная задача у тебя, поэтому код вызова "Разрывателей плоти" даю тебе. Ты должен силами своего взвода и роты Орландо разогнать врагов. — Мне задать шума? — Да. Мы же будем действовать тихо. — Понял. — Тогда в атаку! Мы все побежали на вражеские позиции. Наши клещи разошлись, оставив на растерзание врагов абордажников. Однако, они были непросты. Враг ещё не был в готовности и к тому моменту, как застрочили первые пулемёты, Кнут и Марат уже рубили ворота лагеря. Однако, скоро бойцы Марата понесли хорошие потери и отступили. Их место заняли мы. Они снова начали стрелять, но это продолжалось недолго — Марат вызвал помощь и прямо на территорию лагеря высадились десантники в красном. Началась резня. Я ворвался во главе отделения своих офицеров в лагерь и устроил там кровавую баню. К тому моменту, как я обнаружил штаб, я убил больше двадцати человек. Но вот я уже под штабом. Своим клинком я выломал дверь и не теряя времени бросился на коменданта. Он понял, что ему не жить и сдался. Я приказал ему отправить людей в соседние крепости и лагеря и потребовать от них того же. Вскоре люди были отправлены. Я остался на территории лагеря и отправил посыльного за едой и водкой. Дадим русским то, чего они заслужили.