Баллада о стальном адмирале

По окончанию своего срока на должности наместника по военным вопросам я, наконец, вернулся на Родину. Хоть и запоздало, но поздравил Кея с днём рождения и стал на оборону конвоев. Вместо устаревших транспортов класса "Liberty" мы гнали в СССР новенькие "Victory". Они уже имели ощутимую мощь и были опасны для подлодок. Я мог быть спокоен. Сейчас, кстати, я имел должность обычного капитана корабля, но Кей за то, что я поздравил его, пообещал мне хороший подарок на мой собственный день рождения. Я стал ждать. В январе мы провели три конвоя. И вот вдруг выяснилось, что в этом — четвёртом — конвое со мной выходит Лайтнинг. Он прибыл ко мне на корабль. Я спросил его: — Зачем вернулся? — У меня миссия. — Куда идём, товарищ капитан? — В Польшу. — А там уже есть наши силы? — Есть. Мы около недели назад пробили границу со стороны Второго фронта. — Тогда пошли. Я перевёл крейсер через часть Балтики и высадил агента. Однако, он попросил меня: — Отпусти со мной снайпера, медика и подрывника. — Я знал это. Я согласен, только если ты мне скажешь что ты, сучонок, задумал. — Хорошо. Тебе можно знать это. Мне поступил приказ — захватить начальника последнего линкора Германии. — Он же вроде уже не ходит по воде, стоит как батарея. — Именно. Линкор стоит здесь и это мой шанс. — А если просто потопить его? — Сюда не могут пройти крупные корабли. Малые же силы будут уничтожены — береговые батареи не дремлют. Тут Лайтнинг посмотрел на мой крейсер и спросил: — Ричард, а как ты вообще прорвался незамеченным? — Кстати, хороший вопрос. Ну-ка, позови Ланцета. Агент сбегал за криптографом. Когда они вернулись, я спросил Джунифера: — Слушай, твоё благословение случаем не блокирует обнаружение? — Чего греха таить. Да, это так. Видящий написал мне шифровку. Человек, давший благословение, не покинет тебя если хоть раз ты применишь его. Я уже применил его. Мой помощник — Фома Верешкец, польский снайпер убитый в 1943-ем на Курской дуге. Его благословение — "Позлущая тень" — исключает возможность моего случайного обнаружения. А так как я на крейсере, то и его найти не смогут. — Понял. Лайтнинг, лезь на борт и веди наш крейсер. — Есть. Мы прошли по фаватеру и смогли найти последний линкор Кригсмарине. Шесть торпед решили его судьбу. И тут я понял — начался отсчёт в месяц, про который я говорил. Однако, я также понял и то, что за месяц мы не успеем одолеть всех немцев. Однако, это уже не важно — победа всё равно будет нашей. По возвращению в Великобританию я доложил Кею: — Товарищ адмирал, последний линкор Кригсмарине потоплен. — А что сказал Лайтнинг? Я попросил послать его за тем, чтобы он убил начальника этого блокшива. — Товарищ адмирал, повторяю — по-топ-лен. — А, точно. Тогда всё в порядке. — Разрешите идти? — Иди. И ещё — зайди на базу обслуживания авиации. Тебя хотел видеть глава базы. — Есть. Я пошёл на базу. Там меня хорошо знали — оба моих лётчика гнали своих железных птиц сюда. Встретил меня прапорщик Генрих Джориус — старший ремонтник второго отдела. Он сообщил мне: — Тебя хочет видеть товарищ майор. — Который из них? — Эдмунд Эмбер. — Иду к нему. Майор Эмбер был главным по вооружению боевой авиации. Завидев меня он передал мне стул и два чертежа. Я увидел на них самолёты моих подопечных, но что-то на них было не так. Он увидел моё замешательство и сообщил: — У нас появились авиационные пушки калибра 20 мм русского производства. Я хочу заменить на них все пулемёты на твоих самолётах. — А они выдержат? — Расчёты говорят что да. Тем более, что я буду менять их один к двум. — Я даю разрешение. Пусть будет так. — Тогда завтра я их приму. Они в курсе. — Я пойду? — Иди. Я вернулся на корабль. В январе провёл ещё один конвой. Начался февраль. Конвой я брать не стал — Кей попросил пересмотреть бумаги моей эскадры потому что потерялось чьё-то личное дело а чьё — никто понять не может, ведь Ланцет всё зашифровал. Без Ланцета мой крейсер он тоже отправлять не решался. Я, конечно, знал, что на самом деле он просто хочет чтобы я был у него на мой день рождения. Поэтому я остался на базе с бумажкой дешифровки. Третьего числа я выяснил — потерялось именно моё личное дело. Я об этом доложил и мне сказали, что оно будет готово пятого числа к обеду. Всё четвёртое число я просидел с документами — все работы и приказы по ним были сделаны, но моих подписей на них не было. Тогда же я и подал рапорт на выходной. Кей подписал его сразу же и я получил день передышки. Пятое число началось для меня часов в 11. Сразу же я отправился к Кею за личным делом. Он впустил меня и сказал: — С днём рождения. Сколько тебе сегодня стукнуло? — Мне стукнуло 25. — Первый квадратный юбилей. Ты за личным делом? — Именно так. — Держи. — Можно его изучить? — Изучай. Порядка часа я пролистывал своё личное дело. Однако, в конце я заметил странные вещи: — Товарищ адмирал, восемь золотых звёзд? — "Gneisenau" тоже было решено считать линкором. — Это понятно, но у меня никогда не было Тройного ордена почёта. Да и я ещё не адмирал. — Ошибки нет, Ричард. В этих вопросах я не ошибаюсь. — Но это же не правда!? — Сейчас станет правдой. Кей достал из-под стола бумагу и начал читать: — "Сим указом я назначаю вице-адмирала Дейла на должность командующего флотом Великобритании с повышением до звания "адмирал". Кроме того, за высшее личное мужество, героизм, превосходную дисциплину и чуткое руководство награждаю вышеназванного военнослужащего Тройным орденом почёта". Бумага подписана королём. Я-то и мог ошибиться, но король не ошибётся. Тем более, что всё это у меня. И адмирал достал из-под стола погоны адмирала и орден. Я принял всё это и сказал: — Спасибо. — Теперь ты можешь обращаться по мне как к равному, ведь ты на самом деле лучше меня. — Спасибо, Георг. — И ещё — мы согласовывали группы атаки на Берлин. Понимаю, возможно рано, но всё же — мы будем там со дня на день. — Я буду там? — Да. Старшим на направления тебя ставить не стали — ты, всё-таки, моряк. Однако, у тебя ещё более почётная задача. Особый тяжёлый штурмовой полк "Любой ценой". Тебе дадут пять тысяч человек и вам будет разрешено абсолютно всё. — Прямо вообще? — Мы верим в то, что ты удержишь людей от преступлений против человечности, но не будешь удерживать их от воздаяния за жизни невинных людей. Напомни им всё — причину, почему Лайтнинг взялся за оружие; причину, почему Марат стал воином; причину почему вместо Рейзинга рядом с тобой стоит Эклипс; причину, почему наш переговорщик ещё жив. — Я вспомню всё. И тогда они пожалеют о том, что они это сделали.