ОхОхОхОхОхОхОхО
Гермиона посмотрела на часы: было ещё рановато, но ей нравилось проводить время с Андромедой, поэтому она надела безразмерный джемпер, джинсы и пару кроссовок, прежде чем направиться к камину. После войны Андромеда Блэк Тонкс была похожа на ту женщину, которую она научилась любить. Процесс горевания был болезненным, но жизнь не оставила ей столько времени, чтобы оплакивать свои потери в углу, особенно с Тедди, который нуждался в ней: он был ещё новорожденным, когда Нимфадора, Ремус и Тед, жертвуя собственными жизнями, оставили его в мире, где Волдеморта больше не существовало. Андромеда была единственной семьёй, которая у него была. Гермиона, Гарри и Рон делали всё возможное, чтобы помочь ей, дать ему всю возможную любовь и поддержку, но ощущение пустоты не отпускало их. Гарри знал это лучше, чем кто-либо другой. Магия втянула её в камин и перенесла в дом Андромеды. Когда Гермиона вышла из камина, дверь открылась, и в ней появилась не тёплая улыбка Андромеды, а пустое выражение лица Нарциссы Малфой. Чёрт. Они очень долго смотрели друг на друга, не в силах придумать, что сказать. Почему она была там? Почему Андромеда никогда не упоминала о том, что воссоединилась со своей сестрой? Она казалась слишком знакомой с домом, чтобы быть здесь впервые, иначе Андромеда была бы рядом с ней. Ещё один секрет. Она устала от них. — Мисс Грейнджер. — Миссис Малфой. — Вы выглядите намного лучше, чем в последний раз, когда я вас видела. Я рада. Что? Когда? Пронзительные глаза, казалось, сканировали её, оценивая наряд, качество её плаща и плохое состояние волос по сравнению с её идеальным высоким пучком. Гермиона знала этот взгляд, Драко часто так смотрел на неё, словно пытаясь прочесть её душу. Очевидно, он перенял это от своей матери. — Я в порядке, спасибо. Но… — Конечно, вы хотите знать, когда я вас видела. Ну, вы остались в моих семейных апартаментах после нападения Пожирателей, и я — та, кто предоставил вам доступ. Формально, Драко — глава семьи, но вы знаете… Настало время прервать её. — Ему совершенно наплевать на этот титул, поэтому именно вы управляете владениями и бизнесом вашей семьи после того, как Визенгамот лишил мистера Малфоя его привилегий. Нарцисса кивнула на мгновение, прежде чем выражение её лица стало жёстким. — Именно, но я настоятельно рекомендую вам не втягивать моего мужа в этот разговор, если вы хотите, чтобы он остался цивилизованным. Последствия войны всё ещё умудрялись усложнять её жизнь больше, чем нужно. Но, конечно, она не позволила бы себе грубости или ещё чего похуже: Гермиона и так слишком унизилась перед этой женщиной, о чём каждый день напоминали шрамы на её теле. — Я просто указала на реальность, миссис Малфой. И поверьте мне, — сказала Грейнджер, сделав несколько шагов вперёд, — я не жалею ни об одном из своих поступков во время войны, не тогда, когда каждый из них является причиной того, что я всё ещё жива. Гермиона была причиной позора Люциуса Малфоя, смерти Беллатрисы и Рабастана, а теперь она активно участвовала в том, что очень скоро должно было случиться с Рудольфусом. Все её действия привели Малфоев к краху, и Гермиону это вполне устраивало. Во всяком случае, чего не понимала Нарцисса Малфой, так это того, что у неё были все намерения бороться за Драко, и, если эта женщина думала, что Гермиона станет терпеть её усилия по обручению его с другой девушкой, то она сильно ошибалась. Драко обещал дать ей то, что она хочет, после того, как будет устранена угроза со стороны Пожирателей, и в этот момент она подвела черту. Тем не менее, Гермиона была совершенно уверена в том, что то, что у них было, было настоящим, значимым, и он не разочарует её. — Мисс Грейнджер, я вам не нужна как враг. — Это угроза? — Возможно. — Миссис Малфой, я знаю, что у вас другие планы на Драко, но выслушайте меня. Я не сдамся без борьбы за него, и вы, как его мать, должны быть счастливы за него, потому что это факт — мы счастливы. Драко впервые выбирает свой собственный путь, и, я думаю, он заслужил этот шанс. Это было предложение мира. Или, по крайней мере, перемирие. — Я знаю, скольким Драко пожертвовал ради своей семьи, — её голос немного смягчился, — я могу быть вашим союзником, мисс Грейнджер, но теперь и вы должны выслушать меня. На какие жертвы вы готовы пойти ради него? Быть Малфой нелегко, это обязательство на всю жизнь. Быть Малфой? Она говорила о браке? — Что вы хотите этим сказать? — спросила она, изо всех сил скрывая собственное удивление. — Готовы ли вы стать его женой? Готовы ли стать следующей леди Малфой? Готовы отбросить свою работу? Готовы ли завоевать своё положение в обществе? Готовы ли стать хранительницей наших традиций? Вы… — Я… — попыталась Гермиона, но Нарцисса прервала её через секунду. — Позвольте мне закончить. Готовы ли вы стать матерью для Скорпиуса? Готовы ли вы иметь детей? Готовы ли вы переехать в поместье? Готовы ли вы быть изгоем среди чистокровных? Готовы ли вы выслушивать их оскорбления в адрес себя и ваших будущих детей? Готовы ли вы к ненависти Люциуса? — выплюнула она. Гермиона на мгновение замерла, потирая висок. На её щеках проступил лёгкий румянец, потому что она очень хорошо осознавала свою точку зрения: она не хотела такой жизни, но Нарцисса забыла — или не поняла, она не могла этого сказать — тот факт, что и Драко не хотел этого. Он годами играл свою роль, следуя желаниям родителей, хотя это и убивало его, но теперь пришло время идти вперед. — Видите? Ваша реакция вполне нормальная, — улыбнулась она, но не в хорошем смысле. — Вы не готовы к тому, что значит быть Малфой: вы напуганы, как и должно быть, потому что никто никогда не готовил вас к этой роли, в отличие от меня или женщин, которых я выбрала для Драко, таких как Аннабель Бёрк. Гермиона подошла к Нарциссе, не сводя с неё глаз. — Я сделаю всё, чтобы Драко был в моей жизни, не обманывайте себя. Я люблю его. И я уверена, что он любит меня так же. Некоторое время они смотрели друг на друга. — Я уважаю вас, мисс Грейнджер, несмотря на наше прошлое, я вижу то, что Драко, Астория, Блейз и Скорпиус видят в вас. Вы страстная девушка, в вас есть огонь, который манит людей, и вы отличный целитель. Но я совершенно уверена, — повторила она свои предыдущие слова, — что вы не готовы ни от чего отказаться ради моего сына. — Вы думаете, я ничем не жертвовала ради него? Я любила его, даже когда он женился на другой девушке, я любила его, когда он стал отцом, я любила его, даже когда мы решили игнорировать наши чувства, — сказала она, и её голос немного надломился, но Гермиона всё равно подняла подбородок, демонстрируя свою самую красивую улыбку, — вы не верите, что он любит меня. — Да, не верю. Он действительно заботится о вас, но он не принимает во внимание общую картину. — Так что же я такое? Акт бунтарства? — Это часть вашего очарования. Нарцисса прикоснулась к её щеке ледяной рукой, и по позвоночнику пробежала волна ярости. — Вы прекрасная и удивительная девушка, используйте свой ум, чтобы принять лучшее решение для себя. Иногда любви недостаточно. Хорошо поужинать с моей сестрой, Скорпиус ждёт меня. Когда она пыталась уйти, Гермиона обратила на себя внимание, подняв запястье. — Этот браслет… Это подарок Драко. — Я знаю об этом браслете, он может чувствовать вас благодаря чарам, — парировала Нарцисса. Пришло её время высказаться. — Несколько недель назад он подарил мне ещё один амулет. Это портключ, — Гермионе не нужно было уточнять значение этого украшения или упоминать о конспиративной квартире, она прекрасно прочитала это в недоуменном взгляде Нарциссы. Женщина не знала о его последнем подарке, но это было реальным доказательством их любви: Гермиона была его семьёй. Нарцисса сохранила ровное выражение лица, не дрогнув, даже если Гермиона знала, что происходит за её защитой. — Как я уже говорила раньше, я не сдамся. Драко и Скорпиус — часть моего настоящего и моего будущего. Спокойной ночи, миссис Малфой. — Спокойной ночи, мисс Грейнджер, — Нарцисса взяла в руки пудреницу, чтобы как-то скрыть свой шок. — Прежде чем вы уйдёте, могу я спросить, почему вы здесь? Я не знала, что вы воссоединились с Андромедой. — Никто не знает, кроме Драко. Могу я теперь попросить вас о чём-то взамен? — О чём? — О вашем благоразумии. Мы пытаемся восстановить наши отношения и понять друг друга лучше, чем в прошлом, — выдохнула она, — однако это всё слишком хрупко, чтобы делиться новостями с людьми, и прежде всего — с моим мужем. — Не волнуйтесь. Ваш секрет в безопасности со мной. На её губах появилась лёгкая ухмылка. — Спасибо, я очень ценю это. Гермиона кивнула. — Это также урок для вас. Кровные узы не умирают. Не из-за вашего статуса. Он для меня сейчас ничего не значит, — а из-за семьи. Я люблю свою сестру, даже если это сложно. Так что разыгрывайте свои карты правильно, мисс Грейнджер. Кровь, кровь, кровь. Это всегда было связано с кровью. — Он — моя семья, даже если об этом не сказано официально в контракте. В этот момент Андромеда открыла дверь. — Что здесь происходит? — спросила она, глядя, как её сестра исчезает в пламени, прежде чем заметила присутствие Гермионы. — О, моя дорогая, ты рано. Я не ждала тебя до ужина.ОхОхОхОхОхОхОхО
— Итак, ты узнала мой секрет, — вздохнула Андромеда, подавая ростбиф на тарелке. Она выглядела немного смущённой. — Не волнуйся, Андромеда: я не сержусь и не разочарована. Ты можешь говорить со мной обо всём, включая свою сестру. — Это сложно. Но ты же знаешь, как я дорожу тобой и доверяю тебе. — Всё так, просто она очень сложная женщина. Андромеда кивнула. — Ты, Гарри, Рон, Дафна… Я так вас люблю. Но когда Тедди так далеко от меня, в Хогвартсе, я чувствую себя одинокой, а она — это всё, что осталось от моей семьи. Гермиона могла понять старшую ведьму, стоящую перед ней: с её родителями в Австралии, иногда ностальгия ударяла очень сильно. — Как давно вы поддерживаете связь? — Мы начали обмениваться письмами после войны, когда Люциус был в Азкабане, но лично я встретилась с ней только в начале этого года, в Мунго, — Андромеда озадаченно посмотрела на неё, — о чём вы говорили до моего прихода? — Ну, она не считает меня подходящим выбором для Драко: видимо, я не готова выполнять обязанности жены как леди Малфой, в отличие от чистокровных девушек, которых она постоянно подбрасывает ему, — она улыбнулась, чтобы скрыть свой дискомфорт. Андромеда положила руку на её, лежащую на столе. — Ты всегда выбираешь самый извилистый путь, моя дорогая. Иногда ты напоминаешь мне Нимфадору. — Она права, в этом-то и проблема. Я не хочу быть следующей леди Малфой, я ненавижу их поместье и надеюсь, что оно скоро сгниёт от собственных корней, — её голос был суровым, запятнанным прошлым, которое Гермиона не могла забыть. Каждый раз, когда они упоминали об этом, её кожа покрывалась мурашками, — и что? Леди Малфой или нет? Драко презирает такой образ жизни, и они это прекрасно знают. Андромеда налила сливочного пива в свой бокал. — К сожалению, это не имеет значения, чистокровные не меняются. — Так что же мне делать? — Ты можешь делать что угодно: это не зависит от тебя, только Драко может выбрать свой собственный путь, — заявила она, — как сильно ты его любишь? — Сильно, — ответ слетел с её губ через секунду. — Ему понадобится вся его храбрость, чтобы выбрать тебя, а не свою семью. Они были счастливы. Они хотели совместного будущего. Они были готовы стать семьёй. Это она повторяла себе каждый раз, когда страх начинал одолевать её. Будет ли Гермионы когда-нибудь достаточно для него? Иногда она не была так уверена в них, как обещала ему. Гермиона зарылась лицом в свои руки. — Моя дорогая, я знаю, что тебе тяжело, не забывай, что я была Драко в истории Теда, но в конце концов я последовала за своим сердцем, оставив позади семью Блэков и общество чистокровных. — Ты когда-нибудь жалела об этом выборе? Не о Теде, конечно, а о последствиях своего решения? А Драко? Он когда-нибудь захотел бы повернуть всё вспять? — Вначале я очень скучала по своим сёстрам и кузенам, но я не могла больше лгать. Я была слишком влюблена в Теда, чтобы игнорировать свои чувства ради семьи, и я потеряла всё, — её голос немного надломился, — но я бы всё равно сделала это снова. Гермиона кивнула. Она никогда не сомневалась в этом. — Я хочу поделиться с тобой одним секретом. — О, это главная тема вечера, — усмехнулась она, — расскажи мне. — Иногда сюда приходит Драко. Это началось после его развода, — глаза Гермионы расширились: она ничего об этом не знала, — он очень сложный человек, не самый простой выбор, моя дорогая. Он наглый, скрытный и с плохим характером, но в то же время верный, харизматичный и надёжный, с высоким чувством долга по отношению к сообществу волшебников и своей семье. Он не любит говорить больше, чем необходимо, и уж точно не любит делиться своими чувствами. Что ж, она знала, что говорила. — Вначале он пил свой кофе молча, лишь время от времени поглядывая на меня, но всё равно пришел сюда, потому что ему нужно было защитить свою мать. Казалось, что меня допрашивает аврор Малфой, а не мой племянник. Всё, что она рассказывала, удивляло Гермиону. Драко пришёл сюда, чтобы узнать своего врага, давая этой женщине, которую он никогда не видел до этого момента, преимущество сомнения. Действительно, у него не было хорошего опыта общения с сёстрами Нарциссы. — Потом он начал расспрашивать о моей жизни, о Теде и моём акте восстания, — она улыбнулась, её взгляд, казалось, был устремлён в прошлое, — но это просто был его способ наконец-то поговорить о том, что ему действительно было важно. О тебе. О. О. — У него больше нет никого, кто мог бы понять, через что он проходит. Кровь и традиции больше не имеют значения, как в прошлом, но Малфои — это совсем другая история, и прощать это не одно из их лучших умений. К несчастью для неё. — Я не скажу тебе, что он здесь говорит. Я завоевала его доверие и не потеряю его, но послушай меня. Драко готов выбрать тебя. После этого Гермиона встала и опустилась на колени, чтобы обнять Андромеду. Она действительно нуждалась в этих объятиях. — Спасибо, Андромеда, спасибо тебе большое.