Не то, чем кажется

Предупреждение: глава содержит жестокие сцены насилия и ругань.

… - ...in nomine et virtute Domini Nostri Jesu Christi, eradicare et effugare a Dei Ecclesia…(1)*       1* - (лат.) именем и добродетелью Господа нашего Иисуса Христа, искоренись и беги от Церкви Божией (здесь и далее - текст обряда экзорцизма) Пламя свечей подрагивало как-будто бы от лёгкого дуновения ветра. Огонь в камине потрескивал, поглощая слегка влажные поленья. В комнате стоял удушливый горячий воздух. Окна были закрыты ставнями, так что определить время суток, находясь внутри, было практически невозможно. По бревенчатым стенам плясали причудливые тени. Посреди небольшой комнаты стояла широкая односпальная кровать. На ней, привязанный прочными верёвками за руки и ноги к ножкам, корчился юноша. Одет он был в одну лишь просторную льняную рубаху ниже колен. Всё его тело было покрыто липким потом, на оголённых участках тела виднелись небольшие порезы. Он стонал, кричал и выгибался, пытаясь избавиться от верёвок.       - Прошу, отпустите меня! Я ничего не сделал! Я ни в чём не виноват. За что вы так поступаете со мной? Отец! Мама! Помогите! Мне больно.       - Non ultra audeas, serpens callidissime, decipere humanum genus, Dei Ecclesiam persequi, ac Dei electos excutere et cribrare sicut triticum (2)*… 2* - (лат.) Не смеешь боле, змий хитрейший, обманывать род человеческий, Церковь Божию преследовать и избранных Божиих отторгать и развеивать, как пшеницу       - Аааааа! Прочитав очередной кусок молитвы, облачённый в сутану (3)* священник, стоящий у изножия кровати, окунул кропило (4)* в стоящую рядом с ним на табурете лохань освящённой им воды, и обрызгал ею юношу. На коже, куда попадали капли, появлялись новые мелкие порезы. Парень закричал и задёргался с новой силой. У стены стояли двое людей в простой поношенной одежде. Женщина плакала, уткнувшись мужчине в плечо. Тот одной рукой обнимал её за плечи, а другой поглаживал по голове в успокаивающем жесте и шептал на ухо ободряющие слова о том, что с их сыном всё наладится и будет хорошо - святой отец ему обязательно поможет. С каждым криком, раздающимся со стороны кровати, женщину накрывал новый приступ рыданий.       - Мама! Мамочка! Помоги мне! Почему ты просто стоишь и смотришь? Мама, мне очень больно! Этот человек лжёт вам: он не помогает, он хочет меня убить! Мама! За что ты так поступаешь со мной?       - Imperat tibi Deus Pater; imperat tibi Deus Filius; imperat tibi Deus Spiritus Sanctus. Imperat tibi majestas Christi, aeternum Dei Verbum, caro factum (5)* …       5* - (лат.) Повелевает тебе Бог Отец; повелевает тебе Бог Сын; повелевает тебе Бог Дух Святой. Повелевает тебе величие Христа, вечного Бога Слова воплощенного        После того, как на этих словах священник ещё трижды окропил несчастного святой водой, из горла юноши раздался страшный вой, а тело его выгнулось дугой и застыло. Священник встрепенулся, окунул ладонь в воду, быстрым шагом обошёл кровать и положил руку на голову молодого человека.       - Praecipio tibi - dic nomen tuum, daemon! In nomine Patris, et Filii, et Spiritus Sancti, dic nomen tuum! (6)* 6* - (лат.) Я приказываю тебе - назови своё имя, демон! Во имя Отца, Сына и Святого духа, назови своё имя! Прочтение молитвы по изгнанию нечистой силы и злобного духа из тела одержимого человека занимало немало времени. Проводящий обряд экзорцизма святой отец прочёл её уже восемь раз без какого-либо заметного эффекта, если не считать ран от святой воды. На девятом круге демон не выдержал, и этим нужно было немедленно пользоваться.       - Imperat tibi sacramentum Crucis, omniumque christianae fidei Mysteriorum virtus. Imperat tibi excelsa Dei Genitrix Virgo Maria. Dic nomen tuum! (7)*       7* - (лат.) Повелевает тебе таинство Креста и всех тайн веры христианской благородство. Повелевает тебе высокая Богородица Дева Мария. Назови своё имя!       - Potes meos suaviari clunes, foetida sacerdos! (8)* 8* - (лат.) Поцелуй меня в зад, вонючий священник!       - Imperat tibi fides sanctorum Apostolorum Petri et Pauli, et ceterorum Apostolorum. Imperat tibi Martyrum sanguis, ac pia Sanctorum et Sanctarum omnium intercessio (9)*…       9* - (лат.) Повелевает тебе вера святых апостолов Петра и Павла, и прочих апостолов. Повелевает тебе кровь мучеников и всех святых мужей и жен благочестивое заступничество.       - Хахахахаха! Ты правда думаешь, что вера в этих мужеложцев чего-то стоит? И по-твоему ты можешь мне что-то повелевать, грязный святоша? Хахаха! Bibe semen meum! (лат. Отсоси!)       - Ergo, draco maledicte et omnis legio diabolica, adjuramus te per Deum vivum, per Deum verum, per Deum sanctum, per Deum qui sic dilexit mundum, ut Filium suum unigenitum daret, ut omnes qui credit in eum non pereat, sed habeat vitam aeternam (10)*…       10* - (лат.) Посему тебя, змий проклятый и легион диавольский, заклинаем Богом Живым, Богом истинным, Богом святым, Богом, Который так возлюбил мир, что отдал Сына Своего единородного, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную…       - Глупец! Верите в свои лживые догмы, начитавшись книжонок, в которых нет ни капли правды. Ты правда веришь, что если будешь отказывать себе в радостях жизни на земле, то тебя ждёт какая-то награда? Идиот! Но тебе повезло, падре - ты грешник, тебе не светит встреча с твоим возлюбленным боженькой.       - Cessa decipere humanas creaturas, eisque aeternae perditionis venenum propinare: desine Ecclesiae nocere, et ejus libertati laqueos injicere (11)*…       11* - (лат.) Прекрати обманывать людей и изливать на них яд вечного проклятия; перестань вредить Церкви и свободу Ее облагать оковами       - Этот мальчик мне всё рассказал: как ты, падре, сначала трогал его, когда он был ребёнком и приходил к тебе в церковь. Потом заставлял его трогать тебя. А когда понял, что малец внял твоим увещеваниям о божественной каре и держит рот на замке, ты начал его трахать…       - Закрой свой грязный рот, демон!       - Что, неприятно слышать правду? Понимаю: вы, святоши, к ней не привыкли. Мальчик многие годы испытывал на себе твои низменные пороки. И когда он встретил меня и понял, что мне можно выговориться, он плакал часы напролёт.       - Exorcizamus te, omnis immundus spiritus, omnis satanica potestas, omnis incursio infernalis adversarii, omnis legio, omnis congregatio et secta diabolica (12)*…       12* - (лат.) Изгоняем тебя, дух всякой нечистоты, всякая сила сатанинская, всякий посягатель адский враждебный, всякий легион, всякое собрание и секта диавольская              Сбившись, священник начал читать молитву заново, всё также держа руку на макушке парня. Тот улыбнулся, повернул голову так, чтобы ладонь мужчины оказалась на его щеке и посмотрел ему в глаза снизу вверх.              - Что, падре, знакомое ощущение? Ты часто видел его взгляд снизу и держал мальчика за щёки, хоть и делал это обычно двумя руками. И тебя совсем не смущали его слёзы поначалу. Со временем малыш перестал плакать. Он уверовал, что то, что ты с ним делал, очищает и спасает его греховную душу от геенны огненной. И чтобы родители не разочаровались в том, что у них такой порочный сын; и чтобы не опозорить их на всю округу тем, что он у них таким родился, он не должен был никому рассказывать о той великой услуге, которую ты ему оказываешь в частном порядке. Сколько у тебя было таких мальчиков, падре? Тебе их было не жаль, верно? Ты убедил себя, что раз они тоже кончают, то им нравится то, что ты с ними творишь. Смотри, падре, у меня и сейчас член встал. Ты ведь не оставишь меня в таком состоянии, правда? Поможешь мне испытать удовольствие и спасти свою душу? Или тебя возбуждают дети помладше? Но ты ведь помнишь каким я был в 10 лет. Мне сейчас всего лишь 17, я ведь не сильно изменился, верно? Пожалуйста, святой отец, я больше не могу ждать… Высунув язык, юноша лизнул большой палец священника. Затем повернул голову ещё немного, и, застонав, втянул в рот указательный и начал его посасывать. В то же время он заёрзал бёдрами так, что рубашка сбилась и задралась, открывая взору возбуждённый орган. Парень застонал громче…       - Убери свои руки и отойди от моего сына! Мать не выдержала: вырвавашись из рук мужа, она подбежала к священнику и оттолкнула его от привязанного к кровати молодого человека. Затем начала отвязывать верёвку, держащую его правую руку. Пришедший в себя после гипнотического транса священник попытался её остановить.       - Не слушайте его! Это всё ложь, клевета и козни дьявольского отродья! Он испытывает вашу веру на прочность. Он скажет всё что угодно, чтобы вы ему поверили и освободили. Мортаг, заберите свою жену и позвольте мне закончить обряд - мы уже практически у цели: он ослаб и скоро сдастся. Нахмурившийся и сжавший кулаки мужчина посмотрел на экзорциста, перевёл взгляд на сына, потом снова на священника. Приняв решение, он коротко кивнул и оттащил сопротивляющуюся жену от кровати, крепко держа её в объятиях и говоря ей успокаивающие слова. Экзорцист вернулся в изножье кровати, взял кропило и макнул его в воду.       - Crux sancta sit mihi lux       Non draco sit mihi dux       Vade retro satana       Numquam suade mihi vana       Sunt mala quae libas       Ipse venena bibas       Vade retro, vade retro, vade retro!(13)*       13* - (лат.) Светит мне пусть Крест Святой, Древний змий да сгинет злой. Сатана пускай отыдет, Суета в меня — не внидет. Злом меня да не искусит, Чашу яда сам да вкусит. Изыди, изыди, изыди!        Прочитав короткую молитву по изгнанию нечистой силы и отречению от соблазна, святой отец трижды окропил беснующегося юношу святой водой. У того начались судороги, пошла пена изо рта и закатились глаза - видны были только красноватые белки с лопнувшими сосудами.       - In nomine Patris, et Filii, et Spiritus Sancti, dic nomen tuum! (6)*       6* - (лат.) Во имя Отца, Сына и Святого духа, назови своё имя!       - Ardete in gehennae, viles sanctos! Maledicta novem generationes filiorum tuorum! (14)*       14* - (лат.) Гори в аду, гнусный святоша! Будут прокляты девять поколений твоих сыновей!       - Dic nomen tuum! (Назови своё имя)       - Nothus homo! Perite! (Сукин сын! Отвали!)       - Dic nomen tuum! (Назови своё имя)       - Nomen mihi est Erinsar, filius Verdeth, nepos Archenmallum, pronepos Belial et Lilith!.. (15)*       15* - (лат.) Имя мне Эринсар, сын Вердета, внук Архенмаллума, правнук Белиала и Лилит!       - Praecipio tibi - vade retro, Erinsar! Vade retro! Vade retro! Vade retro! (16)*       16* - (лат.) Повелеваю тебе - изыди, Эринсар! Изыди! Изыди! Изыди!              По комнате пролетел резкий порыв ветра, затушив пламя церковных свечей и огонь в камине. Проревев имя демона, юноша выгнул спину и начал приподниматься в воздухе над кроватью до тех пор, пока верёвки не натянулись максимально, выворачивая ему ноги и руки до предела. Один глаз у него остался белеть, а второй вернулся в нормальное состояние и из него потекли слёзы.              - Эринсар, пожалуйста, не покидай меня! Держись! Ты нужен мне… Теллих, успокойся, не плачь… Нет, я не смогу без тебя! Я люблю тебя! Пожалуйста, мы справимся! Мне совсем не больно… Теллих, всё будет хорошо… Нет, нет, нет, нет, подожди… Я не могу остаться… Тогда сделай что обещал!... Теллих… Ты обещал! Пожалуйста… Хорошо… Я благодарен тебе за всё, Эринсар. Ты - лучшее, что со мной случилось за всю мою жизнь. Я те… Раздался мерзкий хруст, и голова парня сама собой вывернулась назад так, что вместо лица показался затылок. Тело его безвольно рухнуло на кровать. Издав вопль, мать дёрнулась и обмякла в руках отца, который остановившимся взглядом смотрел на тело сына и не мог поверить в случившееся. Чувствуя слабость в конечностях, он аккуратно опустил жену на пол и сам рухнул на колени. Священник положил кропило и молитвенник на стол и быстро зажёг свечу. Взяв её в руку, он подошёл к кровати и потрогал жилку на шее парня - что, впрочем, было вовсе необязательно, так как тот, очевидно, был мёртв. После этого он отвязал верёвки, удерживающие руки, и перевернул тело юноши так, чтобы спина и лицо оказались сверху. Приподнял веки и оглядел глаза - они как-будто бы остекленели, но оба вернулись в нормальное предусмотренное природой положение. Потом посмотрел на его слегка приоткрытый рот. Поднёс свечу поближе, надавил на подбородок, открывая его пошире, заглянул внутрь. Видимо, не обнаружив искомое, он засунул парню в рот два пальца и протолкнул их в глотку, двигая ими внутри, пытаясь что-то нащупать… Нервы отца не выдержали: у него перед глазами мелькнула недавняя картина, когда его сын посасывал палец экзорциста, и его накрыла кровавая пелена гнева. Схватив подвернувшуюся под руку кочергу возле камина, он кинулся на священника, размахнулся и со всей своей немалой силы ударил его тяжёлым прутом по спине. Тот вскрикнул и отлетел к стене, грузно врезавшись в неё. Отбросив кочергу, отец вновь подлетел к нему, опрокинул на спину, уселся сверху и начал бить обоими кулаками по очереди куда придётся, метя в голову.       - Не… смей… к нему… больше… прикасаться… грязный… извращенец…              Каждое слово сопровождалось крепким ударом. Начав уставать, он постепенно замедлился и начал приходить в себя. Прекратив бить и тяжело дыша, мужчина слез с тела под ним и привалился спиной к стене. Посмотрел на свои дрожащие, покрытые кровью и какой-то слизью руки со сбитыми и, возможно, местами сломанными костяшками. Перевёл взгляд на кровавое мессиво, в которое превратилось лицо священника. Каким-то чудом тот оставался жив, издавая приглушённые булькающие звуки в каждой отчаянной попытке вздохнуть. Казалось, что на его лице не осталось ни одной целой кости - оно как-то размазалось и потеряло форму. Плоть как-будто слегка провалилась внутрь лица, виднелись сломанные зубы. Глаз не было видно вовсе.              Ему конец. Он напал и жестоко избил представителя духовенства. При том не рядового, а достаточно известного и уважаемого. По всему было видно, что тот не жилец - вскоре он должен был скончаться. За это мужчине грозила смертная казнь. Даже если каким-то чудом ему удалось бы привести лекаря, тот попросту не успел бы, а то и не смог ничего сделать. Да и лекаря сперва нужно найти и разбудить - ночь на дворе.              Обряд изгнания проводился без разрешения епископа. Потому отец Нуций проводил его в одиночку, разрешив родителям присутствовать на случай, если что-то пойдёт не так и потребуется их помощь. Если бы тот знал, как всё обернётся, наверняка выгнал бы их и сделал всё самостоятельно. Тогда никто не узнал бы о его мерзком секрете, и кто знает сколько ещё детей он успел бы…              Они подавали официальное прошение на проведение экзорцизма, дабы спасти их единственного сына от той нечисти, что в нём поселилась. Признаков одержимости было предостаточно, но церковь почему-то прислала отказ. Письма с ответом они не видели, но им бы и в голову не пришло сомневаться в словах святого отца, которого они знали много лет. Не ожидавшие такого исхода дела родители упали на колени перед сообщившим им плохие новости отцом Нуцием и слёзно умоляли его, кланяясь тому в ноги, спасти их любимое дитя. За отдельную плату тот согласился помочь. Отчаявшиеся люди не сомневались ни секунды, согласившись отдать всё, что тот попросит, лишь бы с их сыном всё было в порядке и он смог жить как прежде. Кто же знал, что за жизнь была у их ребёнка прежде, раз демон стал для него избавлением и спасением…              Все эти мысли пронеслись в голове Мортага в считанные секунды. Смирившись со своей участью, он как-то отстранённо перевёл взгляд на тело на кровати. Вытерев руки о сутану священника, мужчина встал и подошёл к сыну. Вздохнув, он перекрестился, крепко обхватил голову юноши двумя руками. Напрягся и, уперевшись коленом ему промеж лопаток и глядя куда-то вверх, резким движением вернул голову в нормальное положение. После чего перевернул тело на спину и отвязал верёвки с ног. Уложил его в удобную позу с руками вдоль тела, выпрямил ему ноги и поправил рубашку. Вздохнул снова, погладил сына по волосам. Тот был бледен, выглядел тощим и измождённым, покрытый царапинами по всему телу, с синяками на запятьях и щиколотках и неестественно вывернутой шеей. Мужчине на глаза навернулись слёзы, но он сдерживал их - крепился ради жены. Кстати, почему она до сих пор не пришла в себя?              Подойдя к так и лежащей на полу женщине, он позвал её. Она не отреагировала. Опустился рядом с ней на колени, подхватил её под плечи, убрал волосы с лица и взглянул на жену. Глаза её были открыты и неподвижны. Лицо с посиневшими губами застыло, искажённое гримасой скорби. Она не дышала. Более не сдерживаясь, мужчина зарыдал, уткнувшись в плечо любимой женщины.              Когда слёзы высохли, он поднял тело жены и положил на кровать рядом с сыном. Принёс одеяло и укрыл их. Постоял в тишине, посмотрел на свою семью. В тусклом свете догорающей свечи они казались спящими после тяжёлого трудового дня.              Роды у жены прошли сложно: лекарь сказал, что следующие она уже может и не пережить. Поэтому они решили остановиться на одном ребёнке, окружив того любовью и заботой. Сын с малых лет рос послушным, тихим и ласковым мальчиком. Когда ему было 8 лет, он принёс из леса тощего голодного лисёнка. Как тот остался один - никто не знал: возможно, его маму загрыз хищник покрупней; может быть, её застрелил охотник, или она попала в капкан; возможно случилось что-то иное. Лисёнок оказался крепким - его удалось выкормить, и он стал постоянным спутником сына: куда бы тот ни шёл, лис следовал за ним. Они вместе охотились, ходили на рыбалку, гуляли по лесу, собирая грибы и ягоды, наведывались в город с отцом, занимались домашним хозяйством. Других друзей у сына не было: во-первых, их хижина стояла обособленно в лесу, куда не все матери готовы были отпускать своих детей - отец семейства работал лесничим. Во-вторых, мальчик рос худым и невысоким - другие дети дразнили его за слабое телосложение, мягкий характер и образ жизни, обзывая лешим, и не хотели принимать в свою компанию.              Единственное место, куда сын не брал лиса, была церковь: однажды тот напал на отца Нуция и сильно покусал, за что поплатился переломом нескольких рёбер, когда священнику удалось отопнуть зверя от себя. С тех пор сын запирал лиса в клетку, когда собирался на церковную службу. Однажды сын сказал ему, что они с лисом оба всей душой ненавидят эту клетку. Тогда он подумал, что это, должно быть, из-за того, что им приходится расставаться на какое-то время с другом, и не стал расспрашивать о причине. Может быть, сын в тот раз смог бы ему рассказать, что клетка ассоциируется у него с визитом к священнику. Почему он не спросил?              Примерно год назад случилось несчастье. Возможно, сын впопыхах не закрыл клетку. Возможно, он забывал смазывать петли, и они проржавели. В чём бы ни была причина, лису удалось сбежать и отправиться на поиски хозяина. Зверь долго прожил среди людей, и, должно быть, сообразил, где может быть его друг. Сын вернулся домой с пустым взглядом, прижимая к груди мёртвое тельце с вывернутой под неестественным углом шеей. Он наотрез отказался рассказывать что произошло и не позволил забрать свою ношу. Когда тело зверя остыло и задеревенело, сын взял лопату и ушёл в лес. Отец тайком последовал за ним и видел, как тот вышел к небольшой речке, подошёл к приметному дереву. Взял лопату, снял дёрн и вырыл яму среди корней крупной ракиты с раскидистой кроной. Положил в могилу лиса, встал рядом на колени и долго молился. После чего закидал тело землёй, выложил поверх холмика дёрн с травой, встал и пошёл обратно.              Несколько дней после этого юноша не разговаривал. Продолжал выполнять ежедневную рутину, молча выслушивая указания родителей. Мать пыталась с ним поговорить, обнимала его и плакала, чтобы он мог поплакать вместе с ней и его отпустило чувство утраты, но всё было без толку. На пятый день сын снова ушёл в лес, видимо, отправившись к могиле лиса. Вернулся он поздно, в каких-то непонятных расстроенных чувствах, и быстро лёг спать. Встал рано утром, собрал снасти и отправился на рыбалку. Его не было полдня, но принёс он всего пару некрупных рыбёшек. Глаза у него были красные и припухшие, выглядел он задумчиво, но на губах наконец-то появилась слабая улыбка.              С тех пор он перестал ходить в церковь и начал всё чаще где-то пропадать. На расспросы родителей отвечал расплывчато, заявив, что у него появился новый друг. Обрадованные тем, что их сыну полегчало и у него наконец-то есть с кем пообщаться, родители отпускали его на эти встречи. Про церковь они сперва решили, что он не хочет туда ходить потому, что это напоминает парню о случившемся. А потом как-то это превратилось в нечто обыденное, так что никто не поднимал этот вопрос - не ходит и ладно. Периодически они предлагали пригласить его друга на обед, чтобы познакомиться, но Теллих обычно отвечал, что тот занят и не может прийти.              Так прошло больше полугода. За это время сын изменился: он стал увереннее в себе, энергичнее, начал чаще смеяться и разговаривать с родителями. Они решили, что мальчик просто взрослеет и превращается в мужчину. Пока однажды не начали происходить странные события.              Сначала Теллих начал ходить во сне. Иногда на него нападала апатия, которая сменялась приступами бурной деятельности. Порой он становился нервным и раздражительным, ворчал и ругался с родителями, уходя после ссоры в лес. Возвращаясь, он непременно извинялся за своё поведение, но спустя какое-то время всё снова повторялось. Однажды отец застал его стоящим в тёмном пустом сарае и разговаривающим самим с собой. На оклик сын встрепенулся и сказал, что пришёл кое-что взять отсюда, но никак не мог этого найти, вот и ворчал по этому поводу. Мортаг поверил бы ему, если бы до этого не услышал, как тот чётко произносил:              - Сколько ещё времени это займёт? Да помню я, помню, что ты сам не знаешь точно, и это всегда по-разному происходит. Но я так сильно скучаю по тебе иногда… К тому же ты постоянно ругаешься с мамой и отцом. Да, да, я знаю, ты говорил как и почему это происходит, но они хорошие люди и не заслуживают тех слов, что они слышат от сына. Мы можем как-то ускорить процесс?... Проводив юношу внимательным взглядом, Мортаг нахмурился. Мальчик как-то весь осунулся и выглядел бледным. Обсудил с женой свои наблюдения, и они решили показать сына лекарю. Осмотрев его, врачеватель сказал, что молодой человек полностью здоров, разве что слегка ослаблен, возможно из-за смены сезонов года. Выдал им укрепляющий травяной сбор и отправил восвояси. Сын исправно заваривал и пил настой, но странности после этого не прекратились, а наоборот - всё становилось только хуже. Он всё больше худел и выглядел уставшим. Однажды он упал на землю и забился в судорогах. Придя в себя, стал уверять, что с ним всё в порядке, просто не выспался. Повторный поход к лекарю ничего не дал - тот вновь сказал, что парень абсолютно здоров, и выдал очередной сбор. Встревоженные родители не знали что делать и как помочь своему ребёнку. Пока в один день их кое-что не напугало по-настоящему.              Посреди ночи Мортаг проснулся от крика жены. Подскочив в кровати и бросившись на звук её голоса, он увидел, что она стоит в дверном проёме комнаты сына, прижимая ладонь ко рту и смотря испуганными глазами куда-то под потолок. Взяв её за плечи и оттеснив в сторону, он протиснулся в двери и поглядел в ту сторону. И сам остолбенел на мгновение, не в силах поверить, что он уже проснулся и это ему не снится. В дальнем углу комнаты под потолком… был Теллих. Каким образом он там оказался и как держался, было непонятно. Спиной он был повёрнут в угол. Руки и ноги были согнуты в суставах, ладонями и ступнями он упирался в стены. Правым ухом он прижался к потолку, положив голову на левое плечо. При этом он непрестанно что-то бормотал вполголоса на каком-то непонятном языке, так как разобрать слов было невозможно.              Мортаг позвал сына по имени - тот не заметил. Осенив себя крестным знамением трижды, он подошёл и взял парня за ногу. Тот опустил голову со всё ещё закрытыми глазами и проревел:              - Aibeud yadayk eaniy! (17)*       17* - (араб.) Убери свои руки от меня!              Изогнувшись, он по-паучьи полез выше и выше, пока полностью не повис на потолке всё в той же позе, продолжая бубнить. Мортаг постоял, посмотрел наверх. Затем принёс с кухни табурет и вскарабкался на него, поставив его на пол под сыном. Обхватив Теллиха двумя руками за талию, он со всей силы потянул вниз, но тот не сдвинулся. Подёргал на себя, повис на руках. Подбежала мать и тоже повисла на муже. Никакого эффекта. Велев жене отойти, разжал руки, приземлился на пол. Огорошенным родителям оставалось только стоять и молча смотреть на происходящее, будучи не в силах помочь своему ребёнку.              Жена начала молиться. То ли это помогло, то ли сын добормотал что собирался: он снова пополз по потолку, пока не завис над кроватью. После чего начал медленно опускаться, переворачиваясь спиной вниз. Когда он оказался лежащим в постели, родители подбежали и попытались его разбудить, но тщетно - он впал в состояние кататонии: не реагировал ни на оклики, ни на потряхивания за плечи, ни на похлопывание по лицу. Плачущая мать легла к нему, крепко обняла и стала поглаживать по голове. Отец сел в изножье и наблюдал за ними. Под утро Теллих проснулся и удивился присутствию родителей.              В этот день они решили отвести его в церковь, но тот наотрез отказался. Мортаг попытался применить силу и поволочь сына, но тот, неожиданно, дал отпор: поднял отца, превосходящего его габаритами раза в два, и швырнул через весь двор. Испугавшись содеянного, он убежал в лес и не возвращался до позднего вечера. Придя домой, он плакал и извинялся, но твёрдо заявил, что в церковь он не пойдёт. Тогда-то родители и обратились к отцу Нуцию с просьбой подать официальный запрос на проведение обряда экзорцизма. Если бы они знали, чем это закончится, они бы ни за что так не поступили и нашли бы другой способ помочь сыну…              … Пока эти воспоминания крутились у него в голове, Мортаг успел сделать многое: собрал вещи и припасы и упаковал их в просторный заплечный мешок, не забыв прихватить нужные в дороге предметы; зарезал пару куриц, подвесив тушки за лапки, чтобы стекла кровь; выпустил из клеток и загонов всех животных и прогнал их со двора, оставив только коня, которого оседлал и сложил необходимое в подсумки; выкопал вокруг дома по кругу широкую неглубокую траншею, сняв дёрн и взрыхлив сырую землю. После чего отволок тело священника на задний двор к колоде, на которой обычно рубил дрова. Взял в руки топор и принялся за дело. Первым делом оскопив его, он поднял щипцами для печи отрезанный орган и сунул в то место мессива на лице, где был рот. После чего отрубил ноги, руки и голову. Всё это он затолкал в ту самую клетку, в которой сын раньше запирал лиса и которую не позволял убрать после смерти зверька.              Закончив, он тщательно ополоснулся в бочке, смывая кровь и пот, и направился в дом. Взял стопку дров и начал обкладывать ими со всех сторон кровать с телами жены и сына. Достал несколько горшочков с горючим маслом для светильников, полил им одеяло и разлил остальное по дому. Подпалив свечу на столе, бросил её в лужу тут же вспыхнувшего масла и вышел из дома. Сев на коня, он подождал какое-то время, наблюдая как разгорается огонь, чтобы убедиться, что он не перекинется на деревья и не вызовет пожар в лесу. Опавшая сухая листва вокруг тоже местами прогорала, но огонь не выходил за пределы выкопанного круга траншеи. Кинув прощальный взгляд на свой дом, мужчина развернул коня и поехал прочь…              … Пока отец семейства избивал священника и горевал по жене, он не особо замечал, что происходит с телом сына. Он не видел, как на горле у того появился шевелящийся бугорок, который стал двигаться, выбираясь изнутри. Не видел, как изо рта юноши вылезла чёрная ящерица размером с ладонь, похожая на геккона, со слегка флюоресцирующими чёрными глазами с окаймлённым белым цветом вертикальным зрачком. Оглядевшись, ящерка юркнула вниз по ножке кровати и замерла там, выжидая подходящий момент. Когда мужчина вышел из дома, зверёк пересёк комнату и залез в щель между стеной и полом. Пробираясь в подполе, он на ходу поедал попадающихся по пути мелких насекомых. У самого выхода дорогу ему преградила здоровенная воинственно настроенная крыса. Замерев на мгновение, геккончик посмотрел на неё снизу вверх, обнажил частокол мелких острых зубов и первый бросился в атаку. Легко победив противника, он продолжил свой путь наружу.              Вылезя из-под крыльца, ящерка огляделся, выбрал направление и деловито двинулся в сторону леса. Перебирая маленькими, пусть и шустрыми, ногами, ему предстояло потратить достаточно много времени, чтобы достигнуть точку своего назначения. По пути он всё также подъедал любую вставшую у него на пути живность, постепенно немного увеличиваясь в размерах. Когда он преодолел две трети маршрута, то остановился, оглянулся и увидел столб дыма, поднимающийся над кронами деревьев. В этот момент из-под опавшей листвы на него кинулась змея. Но завершить свой бросок ей не удалось - ящерка резво отпрыгнул в сторону и сам бросился на обидчика сбоку, перекусив тело змеи пополам. Быстро проглотил останки и двинулся дальше. К тому времени, как он добежал до большой ракиты на берегу реки, он уже был размером с руку взрослого мужчины от кончиков пальцев до локтя.              Подойдя к небольшому холмику у подножия дерева, ящер начал активно его раскапывать, отшвыривая комья земли в разные стороны, пока не вырыл и не вытащил на поверхность тело лиса. Удивительное дело: несмотря на то, что прошёл целый год, оно ни капельки не изменилось с тех пор, как хозяин его тут закопал. Если бы не вывернутая под неестественным углом шея, могло бы показаться, что зверь просто спит.              Подойдя к голове лиса, ящер когтями разомкнул ему челюсти и приоткрыл пасть. После чего открыл рот сам и, аккуратно обхватив зубами морду животного, замер. Где-то в районе груди ящера засветился белый огонёк и начал потихоньку двигаться вверх по пищеводу. Чем выше он поднимался, тем ярче светились глаза пресмыкающегося. Выбравшись наружу, шар света плавно перетёк из пасти ящера в глотку лиса, и исчез у того внутри. Глаза ящера больше не флюоресцировали, а сам он вновь стал размером с ладонь.              Какое-то время ничего не происходило. Затем раздался хруст, с которым позвонки встали на место, и лис открыл ярко светящиеся жёлтые глаза с вертикальным зрачком. Резко подскочив, он зашипел, затявкал и начал вертеться, оглядываясь по сторонам в поисках своего противника. Дождавшись, когда тот немного пообвыкнется и поймёт, что ему сейчас никто не угрожает, геккончик мысленно обратился к лису:              - Успокоился? Испугавшись, тот втянул голову в плечи и прижал уши. Осмотревшись вокруг уже более осмысленно, лис обнаружил поблизости только небольшую чёрную ящерицу. Подошёл и обнюхал её.       - Ты готов слушать? Или собираешься меня ещё и облизать? Взвизгнув, лис как-то неловко подпрыгнул, отскочив в сторону и завалившись на спину. Сгруппировавшись, он вскочил на лапы и отбежал на несколько шагов, спрятавшись за деревом. Выглянул из-за него.       - Ты чего делаешь?       - Что… что происходит? Почему я понимаю тебя? Кто ты?       - Ты знаешь кто я. Прежде чем я скажу тебе нечто важное, ты должен собраться с мыслями и вспомнить что произошло и кто я. Дай знать когда вспомнишь и будешь готов слушать. … "Дверца закрылась неплотно. Если немного поднапрячься и толкнуть её… Да, наконец-то получилось! Нужно срочно найти брата, пока без меня с ним не случилось какой беды." Обнюхав землю вокруг клетки, он нашёл самый свежий запах своего друга и двинулся по следу. Тот привёл в крайне ненавистное место, куда ему было запрещено заходить. Но след вёл внутрь, так что лис навострил уши и двинулся дальше. Пригибаясь к земле и прячась от случайно встреченных проходящих мимо людей, он нашёл кого искал в небольшой квадратной комнате с каменными стенами, которая находилась как бы под землёй. Чёткий запах знакомого ему человека вместе с какими-то невнятными приглушёнными звуками доносился из-под плотно закрытой двери. Поскулив и поскребясь в массивную дверь, лис не достиг желаемого и огляделся вокруг. Почуяв сквозь найденную щель в стене струю свежего воздуха, он развернулся и побежал наружу. Лисы от природы обладают даром ориентироваться на местности и превосходным обонянием. Используя их, лис нашёл небольшое зарешеченое окошко у самой земли, ведущее в нужную ему комнату. Заглянул в него и зарычал, оскалившись. Его другу причиняли боль. Окно было достаточно большим, чтобы он смог в него протиснуться, но мешал нанесённый ветром лишний слой земли. Лис начал быстро рыть, расширяя проём, пока не смог проникнуть внутрь помещения. Шлёпнувшись на пол, он отряхнулся, снова зарычал и бросился в атаку, вцепившись в голую ягодицу обидчика своего человека и повиснув на ней мёртвой хваткой. Священник дико закричал и начал вертеться, пытаясь снять с себя зверя. Упав, он придавил собой пискнувшего лиса, извернулся и схватил того за шею.       - Снова ты, тварь! Удавлю!       - Нет, не трогай его! Отпусти!...       - Не лезь! Отбросив кинувшегося на выручку питомца юношу к стене, отец Нуций быстрым движением свернул зверьку хрустнувшую шею и отбросил обмякшее тельце в сторону. После чего, охая и причитая, стал осторожно ощупывать полученную рану. Неверящим взглядом Теллих смотрел в угол, где лежал его единственный дорогой друг, с которым он вырос. Он боялся пошевелиться, надеясь, что всё это лишь страшный сон. Но долго грезить ему не позволили:       - Я говорил тебе, мальчик, что твой зверь - порождение дьявола, но ты меня не слушал. Ты должен быть мне благодарен, что я избавил тебя от этого бесовского отродья и спас твою бессмертную душу от его посягательств. Обычные звери не могут быть такими сообразительными, да и лисы столько не живут. Его поведение явно свидетельствовало об одержимости. Кстати, о спасении души… Подойди, Теллих, мы сегодня ещё не закончили… … Боль. Тьма. Тишина.       - Очнись. Сознание медленно возвращало ему чувство самоощущения. Тело не отзывалось - он не мог пошевелить ни единым мускулом. Не мог даже вращать глазами, видя перед собой лишь комья влажной земли. Запахов он не ощущал, но зато слышал тихий голос своего брата, бормочущий какие-то слова:       - ...пожалуйста, Господи… мне друга… не виноват… это я… забери… безгрешна… на мне… не должен умирать из-за меня… что угодно… прошу… умоляю… верни… единственный… всё отдам… готов… нет смысла… Договорив что собирался, брат встал и начал закидывать его землёй. Он хотел посмотреть на него и дать знак, что он вернулся, вот он - тут, но мог лишь неподвижно лежать, наблюдая как гаснет свет и мир снова погружается в тишину.       - Ты понимаешь меня?       - Да. Кто ты?       - Друг.       - Друг?       - Да.       - Почему я тебя слышу?       - Ты не слышишь, ты осознаёшь - мы обмениваемся мыслями.       - Это как?       - Несложно: я представляю то, что хочу тебе сказать, и посылаю мыслеобраз. Ты его получаешь и осознаёшь в понятной тебе форме. При этом после установления контакта мы обмениваемся мировосприятием друг с другом, и ты начинаешь понимать то, что понятно мне, а я могу видеть мир с твоей точки зрения.       - Я ничего не понимаю.       - Не страшно, возможно когда-нибудь у тебя будет время обдумать эту мысль.       - Что тебе нужно?       - От тебя мне нужно узнать, что ты выберешь.       - Выберу?       - Да.       - Что ты имеешь ввиду?       - Твой брат попросил вернуть тебя, и я услышал его просьбу. Но я не тот, к кому он обращался за помощью. Я не могу оживить тебя.       - Но ты вернул меня.       - Ты ещё не ушёл, так что я не вернул, а просто разбудил тебя.       - Я не понимаю.       - Тебе не нужно понимать.       - Зачем ты разбудил меня?       - Я не могу оживить тебя, но я могу стать ему другом вместо тебя.       - Ты будешь о нём заботиться?       - Да.       - Хорошо. Тогда я смогу быть за него спокоен.       - Но для этого мне нужно получить кое-что от тебя.       - Что?       - Твою душу.       - Что это такое?       - Это твоя жизненная энергия. То, что ты получил при рождении и что поддерживало в тебе жизнь.       - Зачем тебе это?       - Я не могу обрести тело, не имея добровольно отданной души.       - А у тебя её нет?       - Когда-то была, но больше её нет.       - Тогда как же ты живёшь?       - Это долгая история, и тебе совершенно ни к чему её знать.       - Что станет со мной после того, как я отдам тебе свою душу?       - Сложно сказать. Скорее всего, ты перестанешь существовать.       - Это как?       - Тебя просто не станет.       - Как это случилось после того, как наш враг убил меня?       - Нет, по-другому.       - Это больно?       - Да.       - Ты сможешь защитить брата от нашего врага?       - Покажи мне его.       - Как?       - Просто подумай о нём, я увижу. Маленький брат вздрагивает при приближении этого человека… Я защищаю маленького брата… Дикая боль в груди… Иногда маленький брат пахнет тем человеком, и плачет по ночам… Уже взрослый брат стоит перед врагом на коленях на каменном полу…       - Я понял. Мой ответ - да, я смогу уберечь его от этого человека.       - Хорошо. Забирай. Боль. Тьма… …       - Ну что, вспомнил?       - Да. Почему я снова здесь? Ты же сказал, что ты не можешь меня оживить и я исчезну.       - Я говорил правду: тогда у меня не было сил, чтобы оживить твою плоть. И пока твоя душа была у меня, тело твоё оставалось пусто - простая оболочка. Потому оно и не изменилось за год в земле.       - Прошёл год?       - Около того.       - Где мой брат?       - Он умер.       - Ты обещал его защищать!       - Я обещал защитить его от того человека, и я сдержал слово - тот человек не прикасался к нему до самого последнего дня.       - Как это случилось?       - Он попросил меня, и я убил его.       - Ты лжёшь! Мой брат ни за что не захотел бы умирать по собственной воле!       - Я не лгу. Он действительно взял с меня слово, что, в том случае, если нам придётся расстаться, я позволю ему умереть.       - Он не мог… Я не верю!       - Твоё право. Но чем дольше ты проявляешь неуместные сейчас эмоции, тем меньше времени у меня остаётся, чтобы рассказать тебе о твоей задаче.       - Какой задаче?       - Ты должен сохранить ваши с братом души, пока они не закончат стадию слияния.       - Я ничего не понял.       - Смотри. Слияние душ всегда проходит по-разному… Мы можем как-то ускорить процесс?... Провести древний обряд… Aibeud yadayk eaniy!(17)*… Твои родители прервали песнь… Нет! Зачем вы связываете меня?... Ты обещал! Пожалуйста… Ящер передаёт лису шар света… Целый калейдоскоп событий, ощущений, мыслей и образов промелькнул перед внутренним взором лиса. Ему потребовалось несколько минут, чтобы уложить их в голове и осознать увиденное. Значит, брат с этим… гекконом договорились провести древний обряд, чтобы ускорить процесс слияния двух душ. Но случайно зашедшая посреди ночи в комнату сына мать, услышавшая какие-то звуки из-за двери, закричала, испугавшись внешних проявлений того, как дезориентированная душа стремится "убежать" от сотворяемого с ней святотатства. На крик, естественно, прибежал отец, и они вдвоём прервали обряд. Геккон пытался его завершить, но это было попросту невозможно: песнь должна быть спета непрерывно; а к тому, на ком проводится обряд, не должны прикасаться - чтобы случайным образом не втянуть в процесс лишнюю душу. Из-за того, что ритуал не завершился должным образом, ситуация только ухудшилась: если до него всё хоть и медленно, но происходило правильно и линейно, то после - слияние начало происходить неравномерно и непредсказуемо. Сколько в итоге это должно было занять времени оказалось неизвестно. Они попросту не успели завершить его - родители решили провести изгнание раньше. И брат действительно сам попросил этого ящера о смерти.       - Что ты в меня поместил?       - Ваши с братом души.       - Зачем было нужно слияние?       - Чтобы освободить его душу.       - Освободить от чего?       - От божьих оков.       - Я не понимаю.       - А у меня нет времени объяснять тебе - мои силы на пределе. По пути сюда я поглотил столько жизней сколько смог, но, отобранные насильно, они недолговечны. К тому же большую часть я отдал тебе. Ты готов меня выслушать?       - Да.       - Сейчас ваши души хрупки и нестабильны. Они ослаблены вынужденным двойным перемещением, так что процесс на какое-то время остановился. Ты должен оберегать их столько времени, сколько потребуется, и подпитывать свежей энергией.       - Каким образом?       - Поглощая жизни, конечно.       - Как я пойму, что всё идёт нормально?       - Ты вскоре привыкнешь и научишься понимать то, что у тебя сейчас внутри. Также ты поймёшь когда всё закончится.       - Что произойдёт после этого?       - Ваши души отправятся в то место, которое проповедники называют адом.       - Что такое ад?       - Это то место, откуда я пришёл.       - Я всё равно не понимаю. Почему я должен слушаться тебя?       - У тебя есть выбор. Ты можешь отказаться, и тогда связь прервётся, и вы отправитесь в противоположную сторону - глашатаи церкви зовут её раем.       - Я всё равно не знаю что это. Так как же мне выбрать? Впервые пришедший на могилу друга Теллих видит выползающую из кургана ящерку. Та на его глазах превращается в фантом юноши… Брат громко плачет, захлёбываясь рыданиями, на плече уже вполне материального юноши из плоти и крови. Тот гладит его по голове… Они целуются в лесу, укрывшись за стволом большого дерева… Потные и тяжело дышащие, они лежат в кровати брата и улыбаются друг другу, держась за руки… Теллих, стоя на поляне посреди леса, сосредоточенно кивает. Юноша вновь превращается в ящерицу и заползает ему в рот… Ящерка пытается выбраться из тела брата, мучимого ужасной болью от слов и действий их врага. Эту боль они делят напополам. Он оставит обе души, а сам вновь станет бестелесным. Если он выберется, боль обоих прекратится, но брат сопротивляется и не пускает… Скрепя сердце, он ломает ему шею, и брат затихает…       - Я буду оберегать наши души столько, сколько потребуется.       - Хорошо. Я больше не могу оставаться здесь в этой форме. Ваша дальнейшая судьба сейчас находится только в твоих... лапах. Если тебе повезёт, ты сможешь увидеть воспоминания своего брата о том, что я рассказывал ему. Тогда ты, возможно, поймёшь, почему он сделал такой выбор, согласившись на слияние. Прощай.       - Прощай… друг. Спасибо за всё. Тело ящерки рассыпалось, превратившись в кучку пепла. Её подхватил порыв ветра и развеял по лесной подстилке. Лис чихнул, отряхнулся и побежал на охоту. Нужно было начинать накапливать энергию, пока ещё имеются подаренные их новым другом силы… … Он чувствовал слабость и отголоски пережитой боли. Пусть будут прокляты все вонючие святоши, совершающие этот мерзкий обряд! После него требуется прорва времени, чтобы восстановить силы и вернуться в нормальную форму. К тому же приходится хвататься за любую подвернувшуюся первой возможность вновь воплотиться, иначе процесс может затянуться на годы. Это, конечно, не критично, но всё же как-то веселее разбираться с очередной душой, чем просто без толку зависать в безвременьи. Так, нужно сконцентрироваться, поискать и почувствовать зов…       - ДА! У МЕНЯ ПОЛУЧИЛОСЬ! Теперь вы все у меня попляшете, сволочи! Вы все подохнете, уроды! Я покажу вам, на что способен Фрон! Он очнулся в центре криво нарисованной пентаграммы с тлеющими смердящими свечами в её углах. Сначала он услышал чей-то победный вопль. Затем учуял резкий запах прогорклого жира и мерзкую трупную вонь. После этого ощутил, как у него ноет и болит всё тело. Он было подумал, что со зрением что-то не так, но потом понял, что дело в освещении - он был в пещере, где скудно горел всего один плохонький факел. Поднапрягшись и собравшись с силами, он встал… на 4 ноги. Оглядев себя под необычным практически панорамным углом обзора, он выяснил, что пребывает в теле козлёнка. Хмыкнув про себя, он обратил свой взор на человека напротив. Тот явно ликовал, выписывая какие-то кренделя и коленца. Когда он устал и запал его подиссяк, он остановился, встал напротив козлёнка и выпрямился.       - Демон, ты теперь мой слуга и должен выполнять всё что я тебе повелю! Я призвал тебя точно так, как нарисовано вон в том… как он там называется… гримаваре. Его продавец мне сказал, что там написано, что ты будешь тридцать лет выполнять мои пожелания в обмен на мою душу. Она мне ни к чему, можешь забирать, но только через тридцать лет. Хахах! Значит, слушай моё первое желание: хочу, чтобы этот надменный сукин сын Пондимор при всех на городской площади встал передо мной на колени и умолял меня взять в жёны его дочь Зантару. Чтобы он кланялся мне и целовал мои сапоги. И чтобы все, ВСЕ это видели. Особенно судья Бермонт, ещё один сукин сын. Хотел он, видите ли, мою красавицу Зантару себе забрать. Обойдётся! Теперь она будет моей! Хахаха! Пока грязный и всклокоченный тощий мужичонка непонятного из-за длинной спутанной бороды и плохого освещения возраста излагал свои мысли и пожелания, козлёнок внимательно осматривал пещеру. В дальнем её углу он заметил несколько голых человеческих тел со вскрытыми животами и надрезами на бёдрах. Была там и одна женщина - у неё недоставало ещё и грудей. Неподалёку от нарисованной несвежей кровью пентаграммы лежали тела взрослой козы и ещё двух козлят. Выглядели они какими-то странно изломанными, со следами засохшей крови на мордах. Чуть поодаль, около входа в пещеру, была сооружена прочная клетка из металлических прутьев, поделённая на 4 отсека. Три из них были пусты, а в последнем находился крепкий козёл с большими рогами, который громко блеял и периодически бодал дверцу, пытаясь выбраться из клетки. Козлёнок поймал его взгляд, и тот остановился и замер.       - Что тут произошло?       - Помоги мне!       - Чем тебе помочь?       - Выпусти меня. Я должен убить его за то, что он сделал с моей самкой и нашим потомством.       - Покажи мне.       - Как?       - Подумай о том, что произошло. Он, коза и трое козлят мирно паслись на лугу, чуть отойдя от остального стада в поисках сладких побегов клевера. Внезапно земля у него под ногами провалилась и он упал в яму. Стадо в панике разбежалось (он мог слышать их топот и блеяние), но коза осталась стоять наверху и громко звать его. Козлята в страхе жались к матери. Пришёл человек, накинул верёвку на шею самке и куда-то её увёл. Затем тот вернулся, набросил верёвку ему на рога и начал вытягивать его наверх. Когда он был уже недалеко от края ямы, то почувствовал несколько ударов по голове и мир померк… Очнулся он в клетке. В отсеке рядом были козлята, а в следующем - самка… Всклокоченный человек избивает до смерти самку, кладёт её в центр пентаграммы, зажигает свечи, что-то кричит… Сцена повторяется ещё 3 раза - он избивает козлят… На третьем козлёнке после того, как человек докричал что хотел и замолчал, по пещере проносится порыв ветра, который задувает свечи, и козлёнок открывает глаза… Образы промелькнули быстро - чудак не успел даже одно предложение договорить. Обдумав увиденное и услышанное, он понял ситуацию в целом и принял решение.       - Я не могу тебя выпустить. Но я могу сам убить этого человека.       - Хорошо.       - Для этого мне нужна твоя душа… … Перешагнув через мёртвое тело Фрона, лежащее со свёрнутой шеей, козлёнок подошёл к клетке. Подцепив задвижку, он отодвинул её и, открыв дверцу, вошёл в отсек с козлом. Тот неподвижно лежал на полу, с открытыми пустыми глазами. Посмотрев на него, козлёнок обнажил острые мелкие зубки и принялся за дело, вгрызаясь в мягкое брюхо… … Из клетки на четвереньках выполз юноша с какими-то нечёткими размытыми чертами лица. Подойдя к небольшой куче тел, он нашёл в ней взглядом труп молодого человека. Раздался тихий хруст, с которым кости скелета приняли свою окончательную форму: живой юноша стал немного выше, раздался в плечах и у него удлинились руки и пальцы. Также приобрело очертания и лицо: глаза стали карими, нос заострился, губы стали пухлее, чётко выделились скулы. Кожа приобрела тёплый оттенок загара. Стоя теперь в полный человеческий рост, он увидел маленькое углубление в стене пещеры где-то на уровне груди. В нём стояла обычная свеча и лежала книга в кожаном переплёте. Найдя на полу щепочку, он поджёг её от факела и зажёг свечу в нише. Полистал так называемый "гримавар". Так вот почему эти огарки на полу так жутко смердят и откуда здесь взялись трупы: этот чудик сам слепил свечи из человеческого жира. В книге было совсем немного текстовых пояснений, зато все страницы были изрисованы подробными иллюстрациями по подготовке ритуала призыва демона. Судя по тому, что в словах встречались ошибки, составитель сего экземпляра сам был не особо обучен письменной грамоте. А судя по его ожиданиям от описанного ритуала, он обладал скорее бурной фантазией, чем реальными знаниями в демонологии. И каким чудом он вообще услышал этот зов? Люди, которым принадлежали валяющиеся у стены тела, были мертвы уже давно: их души давно распались, начав разлагать плоть. От мысли о поглощении по всем признакам слабой душонки совершившего неудачный призыв чудика его всего передёрнуло. Подумав немного, юноша подошёл к телам козы с козлятами. Жаль, конечно, что их души он может взять лишь в качестве пищи, так как не от кого теперь получить добровольного согласия на них. Но зато ему должно хватить сил от поглощения жизненной силы храброй самки, не убежавшей вместе со стадом, надолго - как минимум до тех пор, пока он не найдёт себе подходящего человека. Юноша оскалился, обнажив крепкие белые зубы со слегка выдающимися верхними "глазными". Приоткрыл рот чуть пошире, и сзади и спереди от обычных человеческих зубов сверху и снизу выдвинулись два ряда острых длинных клыков. Ими он принялся рвать и поглощать плоть остальных членов небольшого семейства парнокопытных… … Выйдя из тёмной пещеры, он сощурился от яркого солнца, прикрыв глаза козырьком ладони. Осмотревшись вокруг, понял, что небольшая гора, из которой он только что вышел, находится посреди густого леса. Прислушавшись и принюхавшись, он определил, что где-то неподалёку течёт река. Решив для начала привести себя в порядок, смыв кровь, грязь и вонь того неприятного места, из которого он наконец выбрался, он определил направление и двинулся в сторону реки. Добрался он до неё где-то за полчаса: всё это время он быстро бежал, разминая мышцы нового тела и желая поскорее избавиться от мерзкого запаха. Будь он в нормальной форме, он бы справился с этим вопросом одним щелчком пальцев. Но сейчас приходилось беречь силы, коих были жалкие крохи по сравнению с его обычным состоянием, и решать вопросы простыми человеческими способами. В том месте, где он вышел к реке, берег был высокий и крутой, а течение быстрое. Осмотрев русло сверху, он решил, что дно в этом месте глубокое и никаких торчащих камней там нет. Хорошенько разбежался и сиганул в воду. Он оказался прав - погружение прошло нормально. Вода оказалась холоднющей, но его это не пугало - даже пока он пребывал в ослабленном виде, ему были не страшны ни высокие, ни низкие температуры, ни какие бы то ни было ещё особенности окружающей среды, неприемлемые для человека. Вдоволь поныряв и поплавав против течения, он блаженно расслабился, позволяя потоку воды нести себя. Рано или поздно, он начнёт ослабевать и вынесет его к пологому берегу. Лёжа на спине и смотря в чистое голубое небо, он то полностью очищал разум ото всех мыслей, то принимался размышлять о разном. Вдруг он услышал какой-то неясный шум. Это было что-то знакомое, но он никак не мог понять что это. Постепенно шум становился всё громче, а недавно чуть подуспокоившееся течение начало вновь разгоняться. И тут до него дошло… Встрепенувшись, он начал со всей силы грести, пытаясь выплыть к берегу, но ему это никак не удавалось - течение стало слишком мощным для его нынешнего состояния. Внутренне смирившись с неизбежным, он максимально сгруппировался и принялся ждать. Делать это ему пришлось недолго, и вскоре обрушивающийся вниз водопад увлёк его своим потоком, ударил о поверхность воды и потащил на дно. Его сознание отключилась и всё вновь погрузилось во тьму… … Очнулся он неожиданно - от резкого прилива сил. Первым делом он ощутил железистый привкус во рту. Перед тем, как его скрутил приступ кашля и из него начала выходить вода, которой он наглотался, краем глаза он успел заметить кровь, размазанную по лицу и на губах человека напротив. Как-то неожиданно быстро он нашёл себе человека. Совсем не так он планировал это сделать. Но теперь уже ничего не поделаешь - контракт заключён. Разорвать его или поменять тело сейчас было бы для него чрезвычайно затруднительно. Что же, придётся познакомиться поближе с этим субъектом. Кто же нам попался? Священник?!       - Погоди! Тебе нельзя сейчас ложиться: вода могла выйти не вся. Иди сюда. "Что он собирается делать? Странный какой-то священник: встал на одно колено, уложил меня на второе задницей кверху, а похлопывает по спине. Молоденький ещё совсем. Хехехе, сейчас я ему помогу с прицелом…" Хитро сощурившись, он извернулся и резко продвинул тело вперёд так, что очередной шлепок вместо спины пришёлся ему по голой ягодице. Ладонь монаха на мгновение замерла и он недоумённо уставился сверху вниз себе на руку. После чего осознал, что держится за чужую задницу, смутился и оттолкнул незнакомца от себя. Тот посмотрел на порозовевшее лицо мужчины и заржал, запрокинув голову.       - Ты чего творишь?!       - Не злись, отче. Я просто был поражён своим везением, столь удачно приведшим ко мне именно в этот момент священника. И чем я, интересно, заслужил такой подарок судьбы?       - Я не священник, я экзорцист.       - Хахахахахахаха!                            Словарь терминов:       1) ...именем и добродетелью Господа нашего Иисуса Христа, искоренись и беги от Церкви Божией… (лат.) (здесь и далее - текст обряда экзорцизма)       2) Не смеешь боле, змий хитрейший, обманывать род человеческий, Церковь Божию преследовать и избранных Божиих отторгать и развеивать, как пшеницу… (лат.)       3) Сута́на - верхняя длинная одежда католического духовенства с длинными рукавами, носимая вне богослужения. Сутана имеет стоячий воротник с колораткой, длиной достигает пят. Застёгивается на ряд пуговиц.              Колора́тка или римский воротник — элемент облачения клириков и иных священнослужителей в западных Церквях и церковных общинах, представляющий собой жёсткий белый воротничок с подшитой к нему манишкой, застёгивающийся сзади и надевающийся под сутану, или же белую вставку в воротничок-стойку обычной рубашки.       4) Кропи́ло - кисть с короткой ручкой, используемая священником в католической церкви, чтобы кропить святой водой.       5) Повелевает тебе Бог Отец; повелевает тебе Бог Сын; повелевает тебе Бог Дух Святой. Повелевает тебе величие Христа, вечного Бога Слова воплощенного… (лат.)       6) Я приказываю тебе - назови своё имя, демон! Во имя Отца, Сына и Святого духа, назови своё имя! (лат.)       7) Повелевает тебе таинство Креста и всех тайн веры христианской благородство. Повелевает тебе высокая Богородица Дева Мария. Назови своё имя! (лат.)       8) Поцелуй меня в зад, вонючий священник! (лат.)       9) Повелевает тебе вера святых апостолов Петра и Павла, и прочих апостолов. Повелевает тебе кровь мучеников и всех святых мужей и жен благочестивое заступничество… (лат.)       10) Посему тебя, змий проклятый и легион диавольский, заклинаем Богом Живым, Богом истинным, Богом святым, Богом, Который так возлюбил мир, что отдал Сына Своего единородного, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную… (лат.)       11) Прекрати обманывать людей и изливать на них яд вечного проклятия; перестань вредить Церкви и свободу Ее облагать оковами… (лат.)       12) Изгоняем тебя, дух всякой нечистоты, всякая сила сатанинская, всякий посягатель адский враждебный, всякий легион, всякое собрание и секта диавольская… (лат.)       13) Светит мне пусть Крест Святой, Древний змий да сгинет злой. Сатана пускай отыдет, Суета в меня — не внидет. Злом меня да не искусит, Чашу яда сам да вкусит. Изыди, изыди, изыди! (лат.) (молитва на сайте прихода Св.Антония Римско-Католической Церкви г.Нарвы)       14) Гори в аду, гнусный святоша! Будут прокляты девять поколений твоих сыновей! (лат.)       15) Имя мне Эринсар, сын Вердета, внук Архенмаллума, правнук Белиала и Лилит! (лат.)       16) Повелеваю тебе - изыди, Эринсар! Изыди! Изыди! Изыди! (лат.)       17) Убери свои руки от меня! (араб.)