***
Утро шебутное: напротив кровати стоят три фигуры, что-то активно обсуждают и смеряют пренебрежением. В силуэтах угадываются Трикс. Мирта притворяется спящей, но наклон головы Дарси и ее сухое «с пробуждением» фибрами прокатываются по позвонкам. С безостановочным кашлем она сорвала голос. Сонно промаргивается, отодвигаясь — Сторми бесцеремонно плюхается на край кровати, кривит лицо, притворяется Заратустрой, передразнивая с повышенной тональностью: — Как ж вы умудрились, Мисс Мирта, я так рассчитывала вас спросить на сегодняшней паре, — ржет с собственной шутки, хлопает по постели небрежно, тут же меняясь в лице и возвращая привычный пирронизм. — Не подставляй нас, тыковка, тебе нельзя болеть. Айси с холодной головой оценивает состояние, оскалившись: — Еще и по Драму пары. Сегодня практические консультации. Так и останешься с пустотой вместо головы. Образы грозно хохочут, Дарси дергает за волосы, отчеканив: — Не пойдешь на пары — останешься без своей подруги. Ее труп съедят насекомые, а останки запечатаем в Сердце Торренуволы, там будут все, только представь, — заговорщическим шепотом вещает ведьма гипноза на ухо, распаляясь. — Все преподаватели, Гриффин, студентки… и скелет твой подруги. Везде будет полыхать пламя, кровь стекать дождем по постаментам с горгульями, все слуги тьмы будут прислуживать нам, а ты, — она приподнимает ее подбородок движением пальца, давит импульсом, не касаясь кожи, — будешь все это лицезреть и останешься навеки в темнице Торренуволы. Злобные смешки становятся громче, увеличивают амплитуду, давят на виски и затылок. У нее в спине торчит экзоскелет из тонких нитей acchiappasogni , сплетенный паутиной, пыльцой и кровью. Маленькое нечто, похожее по форме на крылья бабочек, ломается, с хрустом разбиваясь, приносит неимоверную агонию, разрастающуюся по спине, словно вены опутывает ртуть. Мирта захлебывается в крике, ведьмин гогот подавляет все живое, набатом бьет по шее, отламывает кости. Мирта вскакивает с постели, хватаясь за грудь, и прерывисто дышит. Вместе с ее хрипом просыпается и Люси, неподвижная в одеяле, словно богомол — заспанно интересуется: — Все в порядке? Мирта колеблется с ответом. Ее потряхивает, качается из стороны в сторону. Люси с недовольством поднимает упавшие с тумбочки электронные часы подруги, ахает в изумлении: они проспали аж до десяти утра, для Мирты это ж целый рекорд. — От тебя голова кругом, — бурчит со смешком ведьма насекомых. Мирта не реагирует, мертвенно-бледная болтается по оси, сжимает подушку до боли в груди. Люси подходит к кровати, плавно садится, подгибает ноги по себя, сосредоточенно приглядывается к фигуре ведьмы иллюзий. Увиденное ей не нравится: губы синие с рубцами крови, взгляд потухший, направленный в никуда, плечи вибрируют, ресницы слипаются от непрерывных слез. Люси озирается по сторонам, обнимает подругу, тут же отстраняясь. — Я позову лекаря. Мирта загробным голосом останавливает, в мольбе протестует: — Только не его. Люси, прошу, давай сами. Я сама решу все. Только не зови его. Люси дотрагивается до лба и тут же отскакивает — подруга вся покрылась инеем, но при этом кожа раскалена и обжигает. — Я знаю, ты по какой-то причине не любишь Драма, но, Мирта, я- — ведьма насекомых, замешкавшись в дверях, тут же злостно выпаливает. — В жопу иди со своими бзиками. Ты не подохнешь тут, слышишь? Не смей умирать. Профессор поможет, он обязан помочь, он же как раз спец по этим вопросам, — Люси выбегает, с шумом хлопая дверью. Люси сдерживается от истерики: с Миртой подобное впервые, она и когда хворала, держалась бодрячком, от боли скрепя зубами, а тут в буквальном смысле может Mettere le scarpe al sole. «От дождя так не простужаются. Ее точно кто-то заразил», — гнев сменяется на неуверенность, как только достигает медицинского кабинета. Громко стучит, через какое-то время слышит кряхтение замка и отходит на пару шагов назад. Рубео Драм, словно все это время бодрствующий, приветливо улыбался. — Вы нечастый посетитель, Мисс Люси. Кошмарного утра. — И не говорите, — запыхается ведьма насекомых. — Я по делу. Мирте совсем плохо, я не знаю, что с ней, Профессор Драм, пожалуйстапомогитеей, — тараторит девушка, наспех хватая мужчину за рукав пиджака и вытягивая из кабинета. Рубео ускоряет шаг, повинуясь дерзкому поведению ведьмы. Заклятием призыва забирает тканевую сумку, ловко натягивая на плечо, достает форменные очки с драгоценной оправой из кости единорога, цепляет на нос, как только они доходят до комнаты. Люси жует исступленно губы, возится с замком подолгу — ее пальцы дрожат от волнения за подругу. Профессор Драм мягко кладет ладонь на пальцы в успокаивающем жесте, гипнозом маневрируя над ведьмой: — Отдохните, Мисс Люси. Наберитесь сил — они вам пригодятся к паре. Я со всем разберусь, — он отодвинул женскую кисть руки, торопливо открыл дверь, тут же захлопнув. Все насекомые уставились на незваного гостя с жужжанием, готовые атаковать в любую минуту. Рубео сгоняет их движением руки и заклятием ветра в одну кучу, бросает небрежным взмахом указательного пальца мираж, первопришедший на ум, создает купол на кровати, осторожно приземляется напротив студентки. Мирта хрипит сдавленным криком, закрывается «дымкой наваждения», от внезапного появления преподавателя хватает со стола карандаш, тут же отброшенный силой мысли Драма. — Какое наичудеснейшее у вас состояние, — бормочет Профессор по колдовской тактике и стратегии. — Вылитое Фениксовое Отродье, — он вытаскивает из футляра несколько ампул, на выпад от Мирты — мертвой хваткой руки — чертыхается. — Да успокойтесь вы, ваше состояние вполне объяснимо: сильная двойная доза вызывает интоксикацию в организме, через пару часов пройдет. Должно, по крайней мере. Мирта кряхтит проклятия в адрес Змееуста, с уст Рубео не сходит глумливый оскал. — Есть несколько вариантов развитий события, — он довольствуется ее отеку в горле и безостановочным слезам — отчаяние подпитывает гнилую душу того, кто жаждет власти хоть над кем-то. — Вы можете умереть, что невыгодно для меня и моих коллег, претерпеть еще пару тройку часов, или же можете принять мою помощь, и тогда никакой боли, ничего не почувствуете. Укол ставить не буду — он сделает лишь хуже, крови с вас не возьму, но «взнос» мне необходим для дальнейшего сотрудничества, — хитрый змей весело подмигивает. — Плата — сущий пустяк, по сравнению с болью, которая претит всей вашей душе. У Мирты заплетается язык, она вытягивает из себя слова: — Что… Вам… Надо? — Все просто, — Драм выливает из пробирок жидкости в граненый стакан, — Мирта замечает, как он размеренно болтает содержимое, выпивает залпом, перед этим сполоснув зубы, — выдергивает два боковых клыка изо рта, замачивает в какой-то странной тряпке, полностью пропитанной влагой, сует их в ладони Мирты и мензуркой вливает в колбу какое-то зелье, — на снадобье не походило из-за токсичного цвета. — Глотайте и после — выпейте все. До последней капли, — с усмешкой напоминает. — Яд как панацея работает в двойном количестве. Мирта подчиняется, едва не сплевывая содержимое. По горлу стекает горькая «микстура», зубы царапают глотку, зрачок расширяется от дозы, желудок съедается желчью и подобием цианида. Она теряет сознание, падая в крепкие змеиные, окутанные дымкой и чешуей, руки. Ее вырубает на фразе — то ли правда он такое выдал, то ли мерещится уже — «Вам не будет так хорошо, как сейчас, когда вы объебываетесь». Створки сознания замыкаются в усмешке.***
Неровная тропинка покрыта местами свежей травой. В ноздри ударяет запах пихт, по щекам и глазам режет жаркий влажный воздух. Ногам прохладно — почему-то в лесу она без удобных кед или ботинок, босая, с витиеватыми узорами на венках. Лак на ногтях стерся, на руках поломаны, щупает себя — локоть ноет. Одежда на ней причудливая: белое платье с черным ремешком, покрытое сгнившими лепестками от цветов, легко-летнее. Похоже на сарафан — при шорохе ветра раздувается до размеров пузыря, становясь прозрачным. Подпрыгивает на листьях-передвижниках, узнав локацию: Черный Лес, но Грязевые Болота далеко позади. Эхевири приглашающе распустились, светлячки окольцевывают браслетами плечи, запястья, ступни, свертываются в ожерелье. На голове из трав сплетено подобие короны. Подходит к озеру неспешно. На глади воды рассматривает себя, вздергивает курносый кончик ввысь, вертится по сторонам. Дотрагивается до ряби и прислушивается: от стекающих по линиям жизни капель слышен всплеск и бульканье. Хихикает непринужденно, ладонями касается глуби, спотыкается о камень и падает вниз, к бездне бескрайнего озера. Тут уже стало не до веселья. Бултыхается в воде лягушкой, разрывает поверхность волнами, ноги не слушаются, якорем тянут вниз. Светлячки прогрызают кожу, вода струйками разносит красный цвет. Пузыри выходят большие из носа, соль проникает в глотку, Мирта захлебывается, угасая от утопления, разрываясь на части. «Не так я хотела прожить свои годы в Торренуволе» Темная дымка завертывает, обволакивает, вытягивает из нутра нужную струну, направляет волны миража в нее, со спины взрастает монстроподобный птицекрыл, покрытый камнями, водорослями и потаенными страхами. Сущность клубится вокруг хозяйки, вздымается ввысь, клювом приподнимая «сирену». Тьма заполняет остатки, струится у ног и жадно проталкивается вглубь, очерчивая невидимый каркас — лишнюю пару костей в спину вплетаются, ветками кожу срывая. Мирта отхаркивается водой, сплевывает с кровью, — зубы ноют, — поджимает ноги к груди и давится воздухом. Птицекрыл заменяет ее писк раскатистым громом, визжа и отгораживая от всего сущего. Мирта заворожена, смаргивает подступающие слезы и кусает руку. Птицекрыл, лес, озеро испаряются. Чернота поспевает следом, отрезвляя. Мирта распахивает глаза, обводит комнату, очерчивает фигуру Профессора, с чьих губ не сходит ухмылка, пронзительно-подозрительным взором, одергивает ладони с чужих рук и цепенеет: боль ушла насовсем. Кроме ноющих суставов, прилипшей от пота майки и шорт, горевших от давления ног, она больше не мыслила о ноже у горла для прекращения своих страданий. — С возвращением в реальный мир, — Рубео Драм поправляет с заботой чужие волосы, смахивая с лица, и констатирует нелицеприятный факт. — С сегодняшнего дня, Мисс Мирта, вы — моя соратница, в нейтральном ключе — ассистентка-студентка. Отлежитесь, я предупрежу Профессора Заратустру, чтобы вас не опрашивала. Мирта чует подвох, но не решается спросить — он отвечает сам, как будто все это время любовался собой: — Сегодня практическое «консультирование». Буду ждать вас на паре, — зачем-то треплет ее веснушчатую щеку, щелкает по носу и выглядит так, словно сорвал меджикпот. «Вы тогда меня вытащили из озера?» — мужчина замирает, взглядом пролистывая ее насквозь, щелкает раздвоенным языком, уверенно заявив: «Чего не сделаешь ради такой уникальной студентки», — прежде, чем уйти, он поворачивается к ней вновь. — «Мисс Мирта, я хотел бы попросить вас: если вы мне не доверяете — не надо об этом стесняться сказать. Так или иначе, но нам нужно будет идти на уступки друг другу». Мирта со скепсисом разглядывает Профессора, на кончиках совести чувствуя вину. «Не могу обещать, но постараюсь». «Да, и еще кое-что», — Рубео забирает на вдохе струю марева. — «Прошу вас, Мисс Мирта, не фокусируйтесь на мне, как на злодее, в своем сознании. Я знаю, что у вас своя «предрасположенность» к магам и ведьмам, схожим с вами по ответвлению в магии, но это вовсе не значит, что я собираюсь вас съесть заживо. Мы ведь все с придурью, и это я не только про студенток». Мирту забавляет раскрытие Змееуста с новой стороны. Они ведь люди, так что она все понимает. Просто заранее настраивает себя на худший исход, в случае чего. «Договорились?» — он любезно обменивается пожатием руки, Мирта невольно греет руку в чужой, тепло щекочет. Ей ничего, кроме робкого кивка, и не остается ответить. Как только Рубео вышел, пулей влетела Люси. Мирта знает: подруга простояла в трансе несколько часов. Обещание «изменить настрой к Змееусту» тут же выветривается — Мирта кроет его мысленно благим матом, игнорируя замечания в голове от Профессора Драма — он все-таки на Старшей Гвардии Колдунов/Ведьм, поддержание телепатического контакта на расстоянии для него — плевое дело. Люси расспрашивает о самочувствии, диву дается, как она «уснула на ходу» в коридоре и ее никто не разбудил, несмотря на время — уже три часа дня, — поит чаем, осматривает с жуками больное горло, грызет ногти в раздумьях — отпускать ли подругу на пары или пусть отлежится. Карен одевает на Мирту колючий свитер из Armadillo с черепашьим воротником, Люси кутает ноги в гусинообразный мешок-утеплитель, Лунилла протягивает постиранный «тот-самый-платок», брезгливо фыркая: — Этот дэбил покупал дешевую херь вместа порошка, норм-не? У нас на Солярии ес' стирку и огана’за, то делают все с душой. Так и передай этому челу, шоб менял стир.сре’тво, иначе в камень затрамбую его тряпку. Мирта гнусавит тихое: «сиб, Лун». Лунилла встряхивает полки, фолианты, перебирает манускрипты и выходит победительницей в номинации «читер года»: консультация у Драма означала или групповые занятия, или с каждым индивидуально, и обычно все они заканчивались тестовой проверкой знаний. Люси обреченно достает шар для спиритизма, который в свое время Змееуст нарек «дешевой подделкой» — тогда-то Лунилла и брякнула «Ебаный фундамент импортозамещения с неис’якаемой энергией этот ваш Магикс, даже под’елки — и то делает фигово», отчего все присутствующие покатились со смеху, а Драм теперь пристально следил за «глупой матершинницей». Еще за Миртой приглядывал, но это детали, на которые мало кто обратил внимания. Инсенкты облетали ведьму иллюзий стороной, посыпая ее возмущениями, шептали что-то Люси, изредка жужжа в сторону Мирты. Насекомые роем спрятались за спину хозяйки, ведьма косится с шоком то на Мирту, то на своих «деток», предпочитая пока отложить тему на дальнюю полку. Пока совместно готовились к парам, читая фолианты по тактикам боя и стратегии и бурно обсуждали, с какого расстояния лучше пускать энергобол, — Мирта предпочла отмалчиваться, про себя повторяя основные правила и заклятия на наложение щитов, — к ним ворвалась Лисс, у которой из груди вот-вот выпрыгнет сердце. — Леди, нам кабзда, — с шумом выдыхает. — Профессор Драм отменил еженедельные тесты. Квартет разом оборачиваются к ведьме призыва. — Че за нах? — Лунилла от оскорбления отшвыривает «манускрипт шептаний». — А че мы делать-то будем? Обсуждать теорию? Писать теорию? Давица теорией? — Хуже, — Лисс падает на пол, сюсюкаясь с Gnahypsithus и одновременно поясняя детали. — Мы будем моделировать опасные ситуации и направлять знания, полученные на парах по природоведению, в нужное русло. — А кто тебе сказал об этом, м? — Карен щурится с присущим ей коварством. — Гербера, она ж с ним тусит, — ведьма призыва отгоняет от «мышонка» озлобленных и гудящих мух. Люси поднимается с места, подходит к шкафу и кидает стопку карт Рота. — Погадаем, дамы, как у нас пары пройдут. Каждая карта отражает пару, кто вытягивает первым — с того и спросят, а мы в ответ. Мирта со скукой смотрит на то, как распаляются сокурсницы от гаданий, наблюдает за их разочарованностью, в конце всех достает три карты и недовольно кряхтит. «Отшельник с тростью, «Подвешенный Маг», Слепящая Звезда… Хоть с Заратустрой повезло, хотя, это все лампа отвлекает» , — Мирта достает рюкзак, кладет все необходимое. Выходит из комнаты последняя, вопросительно зацепив каждое насекомое недоуменным: «что?» Ответом ей послужило молчание.***
— Дорогие Леди, — Профессор по колдовской тактике и стратегии обвел взглядом всех присутствующих — от пронзительных сионеклю не скроются даже Трикс. — Сегодня, — и с этого момента, — мы будем практиковать виды тактик для ближнего/дальнего боя, но параллельно с этим, вы должны будете выполнить ряд задач, список которых вы видите в раздаточном материале. Профессор Гриффин лично поручила мне заняться вашей подготовкой на сегодняшних сдвоенных по природоведению — уж простите, но правила устанавливал не я. Не стройте гримасы, иначе гоблины будут вас пытать в Измерении Заключения, а это, скажу вам, самое постыдное дело для ведьмы. На его слова студентки мрачно хохотнули. Мирта тоскливо вздохнула: стереотипы о варварстве будут преследовать гоблинов до Возрождения Феникса , если, конечно, то было не очередной сказкой-страшилкой. В раздатке перечислялись растения, при измельчении которых можно образовать магические споры для улучшения «легких» у деревьев. Напротив каждой ведьмы стоят колбы, магический растворитель, ступки разных объемов, магические стеклянные шары, фолианты о природоведении. — Простите, Профессор Драм, — Полли отодвигает ступки подальше, трет руки, смущенно уточняя. — Но как сочетаются предметы? Если мы будем делать задание Профессора Гриффин, то как мы его применим в данной дисциплине? — Все просто, Мисс Полли, — Рубео плотоядно облизнулся, на секунду выдернув раздвоенный язык. — После задания Профессора Гриффин, ваша задача будет распылить раствор по воздуху магией или распылителем, при этом защищаясь, и вы должны будете нейтрализовать противника. Сковать, но не убить. — Но постойте, — Диандра поправляет спадающие на лицо волосы, — вы так и не сказали, как мы будем атаковать и кого именно, как и то, каким образом распылять полученный раствор, если здесь нет деревьев, и мы далеко от Черного Леса? Зачем нам шары? Вы хотите сказать, что мы должны представить локацию сами, вы ее спроецируйте миражом и… мы будем драться друг с другом? — Вы точно подмечаете детали, Мисс Диандра, но на вопросы ответили лишь частично, — Профессор Драм услужливо поклонился, Диандра ответила ему взаимностью. — Шар сам распределит пространство, в которое вы попадете, и оно вовсе не завязано на одном «Чернолесье», — с задних пар доносятся смешки и шушуканье. — Деревья будут также спроецированы: наши, скажем так, прямые конкуренты, по слухам готовят комнату симуляций для «реалистичных квестовых заданий», — Мирта грустно улыбается: это он так Алфею обозначал, чтобы шума меньше на парах получать. — В свою очередь, пусть техника и наша Многоуважаемая Башня не позволяют нам создать схожую локацию, мы будем моделировать ее по-своему: я создам купол или круг, кому как удобнее, а вы, в свою очередь — будете контратаковать. — Но… От кого мы защищаемся? — Эдеравиола подставляет щеку к кулаку, другой рукой помогая словам излиться. — О, разве я вам не сказал? От меня, дамы. Студентки принялись активно переглядываться. — У каждой из вас будет свой шанс, и чтобы никого не стеснять, я покрою купол «омрачением». Никто не увидит, никто не засмеет, если вы окажетесь побеждены. — Но ведь и так, и так вы нас раздавите, Профессор! — Руколла возмущенно терла пестик тряпкой, заготавливая раствор в грелке. — Это неравный поединок! — А вы бы хотели лучше покалечить друг друга, чем помериться силами со мной? Вы заранее считаете себя слабее меня, Леди? — он с ухмылкой бросает им вызов и, конечно, все, кроме ведьмы иллюзий, ведутся. Особенно, Трикс — по ярким вихрям Сторми, чарующей пульсации Дарси и дошедшему до первых парт инею от Айси, они не потерпят проигрыша. Мирта никуда не торопится: ей незачем кичиться знаниями или с гордо поднятой головой идти «добровольно в жертвы». Она надевает очки, измельчает цветы и растения подолгу, корни выжигает грелкой, впитывает дым волосами, дергает ветви и полощет микстурами — все как в учебнике. Остается лишь в растворе помешать и добавить пару жидкостей для расширения, залить в прыскалку, хорошенько растрясти и ткнуть в шар, произнеся заклинание перемещения. Ей не нужно прислушиваться к возгласам, мысли четче выстроены и громогласны: все провалили задание, выйдя из боя проигравшими. Драм брал хитростью и действительно тактическими наступлениями, выжидал жертву и подчинял себе. Сторми вылетает разъяренной с криком; Дарси глотает горсть таблеток и скашивает глаза на «ссыкуху-Мирту»; Айси болезненно ковыляет до выхода из аудитории, разочарованная в себе. Мирта заканчивает с работой, когда до конца второй пары остается час. Рубео пристроился рядом, присев на край стола, демонстративно аплодируя. — Хоть кто-то из всех внимательно слушал лекции Профессора Гриффин и взболтал всю смесь, — он на глаз прикинул, как будут разрастаться споры. — Прошу, Мисс Мирта. Ведьма иллюзий крепко сжимает распылитель, грозясь прыснуть в болтливого Змееуста. На его укоризну и равнодушие спускается с платформы, спотыкаясь на ровном месте, встает напротив преподавателя, ровно по центру. — Вы предпочитаете купол или замкнутый круг, Мисс Мирта? — он снимает пиджак, сворачивая в воронку и заталкивая в карман брюк, закатывает рукава и чистит стекла заспиртованным платком, внимательно окидывая студентку своими расширенными эллипсами. Мирта с безразличием болтает жидкость в распылителе, бросает мысль по воздушным массам: «Я не буду с вами драться, Профессор Драм». Рубео заторможено удивляется, цепляет очки цепочкой за волосы, оценивает критически подростка перед собой. — Мисс Мирта, — он одаривает сардонической ухмылкой, — у вас нет права отказаться от тестового задания, иначе я поставлю вам двойной кол. Вы этого хотите? «И все же, при оценке противника должны учитываться и показатели сил», — парирует уверенно девушка. — «Зачем заранее перегружать себя и пытаться, если это бесполезно? Вы только удовольствие получаете от своих маневров, я не хочу вестись на провокацию и воспринимать это, как должное. Разве ведьмы и маги не сами выбирают, стоит ли им тратить ресурс попусту или лучше сэкономить?» — Мисс Мирта, — цедит Профессор Драм, шикая презрительно. — Когда на вас нападают, у вас не спрашивают разрешения, можно ли «провести атаку». Вас тут же убьют на месте заклятием, и вы даже не попытаетесь оказать сопротивление? Сдадитесь просто так? К тому же, у вас еще нет Вакуума, как у Трикс, вам бы не бросаться словами на ветер, а делом доказывать, что вы имеете полное право учиться здесь. Или факт, что вы «позитивнее» других все же волнует вас? Мирта, подпрыгивая, выплескивает наружу голодных псов тьмы, трансформируя в гигантского тролля из волчьей пасти. Пальцами смыкает ряд между указательным и средним, «кусая» место, где пребывал до этого Змееуст. С атаки волка его и след простыл — оплел темной струей монстра, подавляя касанием и выбрасывая иллюзию. Щурится довольно: девчонка использовала заклятие невидимости. — Старая школа, Мисс Мирта. Устаревшая программа для начинающей ведьмы, не находите? — он вытягивает длинный язык, пробуя воздух — девчонка сзади, нужно уклониться. — Или вам по нраву древние манускрипты? Стрела метнулась выше головы. Рубео задирает голову, неестественно выгибая туловище — недалеко и до превращения в змея добраться — и останавливает щитом стену шипов. — Значит, купол, — щелкнув пальцами, он закрывает арену наэлектризованным барьером, скалясь. — Вы, Мисс Мирта, большая молодец: теорию учите, правильно готовите, согласно формулам. Вы никогда не задавались вопросом, почему вас всегда садят на первые ряды, а Трикс — на последние? Вы же слабее по силе и иерархии. Корни опутывают слабо — заклятием сожжения отбрасывает дерево в воздух, устраивая пожар. Следом идет дождь, остужая горячую землю. — Все дело в знаниях, Мисс Мирта, — он прислушивается: ветка хрустит с левой стороны от него. — Вы гораздо умнее и сообразительнее многих студенток. Признаться, я даже вами восхищен. Однако… Чешуей откидывает гигантского питона, разбрызгивая кровь прямо в ведьму, рвет на клочки ее бумажные подсказки-компасы, ударной волной хвоста отшвыривая ее к дубу. Девушка задыхается, ее невидимость спадает частично, хватается за живот и откашливается до тошноты. — Вам не хватает практики и адекватной тактики. Вы противоречите собственным словам: вы ринулись в бой, думая, что эффектом неожиданности подловите меня. Один раз — согласен, но последующие ваши трюки просто смехотворны, — он садится на корточки, дурманит рассудок гипнозом и видит маленькую девочку, повисшую на руках матери. Отец, наблюдающий за этим у скамьи, фотографирует их. Бабушка, смеющаяся, сидит рядом с ним и умиляется с озорной улыбки ребенка. — Ах, ярчайшее воспоминание, — Рубео треплет по голове ведьму иллюзий, слегка наклоняется ближе, замечает ее расфокусированный взгляд с блеском от непрошенных слез. — Самое дорогое, что у нас есть… Помните, Мисс Мирта, враги также питаются вашими сомнениями. Нельзя давать спуску, даже себе. Пойдемте, присядем, угощу вас ядом. Мирта касается его лба, взгляд тускнеет, и она слабо дергает губами в попытке улыбнуться. Хрипит пугающе: — Поймала. Рубео Драм шире осклабился — ну что за чудо ему досталось. — Слишком поздно. Я уже загнал вас в угол, вы проиграли, Мисс Мирта. — Кто сказал, — она вытягивает пустой опрыскиватель, лая от смеха. — Задание было нанести споры на деревья, параллельно атакуя, Профессор. Это вы завелись. Я лишь «откусила» часть задания. Мужчина хохотнул. Ловко его провела девчонка, и правда из нее выйдет толк. — Я рад, что именно ты будешь моей соратницей, Мирта. За тем, как преподаватель ловко расписывался перьевой ручкой в журнале, ставя ей два наивысших балла, Мирта не сразу поняла, как резво он перешел с ней на «ты».***
На лекции Заратустры, к счастью, Мирту и правда не спрашивали. Хоть где-то Профессор сдержал слово. Она словно второе дыхание открыла: радуется со своего маневра, пытается в рисование — сначала делает образы и прически Люси, затем прорабатывает силуэт Карен, скетчит Луниллу, Лукрецию у доски, Заратустру… Кажется, она смотрит прямо на нее. Но Мирта не боится напора: она успевает писать конспекты, вдумчиво изучить материал и концентрироваться на потертом фолианте, проводя пальцем по потрепанной корке и поглаживая засевшего там монстра-вервольфа. Ей лично вручила его Заратустра для «кто кого из вас укротит», и у ведьмы пока выходит успешно. Самое странное открытие ее посещает в пять утра: ей завтра на работу, у нее были удачные пары, она ни за что не сдастся и ей совершенно не хотелось спать. Она словно стала Pelle d'asino , чего никогда с ней не случалось. «От адреналина? Может, побочка от нового яда? Странно это все, конечно», — она подсчитывает, сможет ли купить гримуар в той лавке в конце главной улицы, хочет обзавестись шоппером и… ловит себя на мысли, что Диандра Де Диаденн прощупывает слишком броско преподавателей. Она и на первой паре многим показалась стервой, но все восхищались, как она ловко смутила Эдилтруд, а тут… Прям Принцесса Оввиента с Профессором Драмом. Хитро поставила его на место, и все угадала. «Или все не так очевидно и она что-то скрывает?» — Мирта хочет объединиться с ней на одной паре, чтобы передалось все Di voce in voce , а не через других ведьм. Люси растерянно замирает от Мирты, сгорбившейся над домашкой с тусклой лампадкой. — Ты чего не спишь? Тебе надо поправляться, а не домашку ночами делать, еще ж на работу завтра. — Non fa niente , Люси, я справлюсь и с тем, и с тем. Всего понемножку возьму, — и делится с небывалым доселе энтузиазмом, как у Профессора Драма задание сдала успешно. Люси не завидует: ее пугают отсветы иссиня-черных вен на коже подруги, как скрипит ее голос и ей тяжело дышать, как она не замечает усталости и забывает о своем фиговом утреннем состоянии. Люси боится за подругу, но признаваться в этом не горит желанием — ее беспокоит, что Мирте стало плохо именно после Дарси и ее «заклятия», и она постарается выяснить, что же на самом деле произошло. Еще ей доложили кое-что ее «питомцы», и она опасается, как бы это не оказалось фактом. Пока она будет об этом молчать. Однако, в данную минуту ее мысли больше терзает конкурс красоты. Мирта с тяжелым вздохом тушит свечу, потому что усталость взяла над телом контроль, и просит ведьму насекомых позвонить в парикмахерскую — предупредить, что берет больничный на неделю. У Профессора Драма, если что, попросит справку. Люси кивает, отмахивается на сонные бредни, накрывает Мирту одеялом, втихую радуясь, что подруга наконец начинает заботиться о себе.