***
До Магикса часть ведьм добираются уже «пешим» ходом: Диандра долетает на Чешуйке до Торренуволы, подбрасывая Мирту, в то время как Руколла и Эдеравиола через остановку в Адкуистесе на микробасе долетают до конечной за семь минут. Сюрпризы на этом не заканчиваются — Диандра, отправляя щелчком пальца дракона отдохнуть в Черном Лесу, достает из небольшого мешочка жемчужину, даруя Мирте. На жест небывалой щедрости от графини пытается отступить, но ведьма из Диаденн непреклонна, подходит ближе и всосывает в руку Мирты. — Мы так и не поблагодарили тебя за помощь с Заратустрой. Если бы она поставила пары, поверь, тыковка, работа на Репенте бы затянулась, и мы бы могли пролететь с сегодняшним заказом. Да и твои фантазии на «сама-знаешь-какую-троицу» впечатляют. В голове щелкает прозрением. Она неверяще смотрит на ведьму. «Воля на самовнушение», — Диандра довольно хмыкает, с гордостью сделав реверанс. — «У тебя тоже сила иллюзии или транса?» — Мы изучали миражи, когда остальные первокурсницы только учились ходьбе, — Диандра фыркает. — У нас упор на силу внушения, просто методы использования разные. Кто-то отбивает ритмом и привлекает людей, кто-то — продает драгоценности. В моем случае, важно иметь натуральное обаяние и форму на отклик, а внушение достигается со временем. На каждого — своя методика. Мирта от восторженности — «Ничего себе, ты будешь самой сильной ведьмой к выпуску», — вспоминает главный интересующий вопрос. «Но как ты обратилась в Дарси?» Диандра с грациозностью направляет палец на сжатый кулак Мирты с мокрым жемчугом. — Достаточно вещи человека, в кого хочешь обратиться. Действует на пару часов, но побочка от него сильная: мышцы скручивает, неприспособленный организм устает от давления темной магии, и требуется отдых примерно на сутки. Мне как раз хватило. А тебе его лучше поместить в сосуд, воспользуйся им мудро. «Ты — одна из сильнейших, но почему тебе не удалось вчера обмануть Профессора Драма?» Ведьма внушения на секунду теряет былую властность, но быстро берет себя в руки. — Он раскусил мой метод «внедриться в его сознание и скрутить», победив меня моим же оружием, — уклончиво произносит Диандра. — Влез в голову и стал давить на мое эго. Знал, куда бил. Мирта думает об уханье сов и как хочет их услышать/полюбоваться ими. Диандра отводит ее на чердак, припадает головой к стенке, спрашивает как бы невзначай: — А ты сдала его? Мирта кивает, поглаживая одну из сов по перьям и подкармливая червячками из пакета. — Как ты это сделала? — ведьма из Диаденн теперь не скрывает своего удивления. — Ты пробила брешь его сознания? Какое ты заклятие использовала? «Скорее, показала свое безразличие к заданию сразиться с ним, и пока его эго металось, а он пытался словами давить на больное, параллельно с легкими иллюзиями-ловушками, делала поручение от Профессора Гриффин и опрыскивала деревья», — развернуто мыслит Мирта, робко улыбаясь. — «Поставил две восьмерки. Странно так, но все еще радуюсь этому. Ни разу не ставили так много положительных оценок, как за последние дни». Диандра поддерживает настрой улыбкой, с легким сочувствием оглядывая руки Мирты — они все почернели от внедрения яда в сосуды, вместо вен — смольные ветви с трещинами у кожи. — Хочешь его отблагодарить? — ведьма из Диаденн прощупывает почву: ей кое-что нашептала одна из пчел Люси, хочет проверить слушок. «Это его работа обучать нас, его Торренувола и так благодарит: и комнату вручила, и доступ к архивам дала, вон, преподаватели к нему относятся с почтением, так что обойдется», — презрение так и прет с Мирты. — «Да и мне нечего ему дать, у него и так все есть. Разве что душу или сердце оторву от себя и поднесу ему, как закуску, тогда да, надеюсь, подавится». Диандра глумливо хихикает, прикрывая ладонью лицо. Мирта-язва ей нравилась гораздо больше, чем Мирта-стесняшка. — Ты можешь подарить ему один из Лунных Цветов, — подкидывает идею ведьма внушения, хитро щурясь и смакуя мыслительный процесс и возмущение Мирты «с чего бы вдруг, лучше засушу и использую только в целях крайней необходимости». — С одного цветка ничего не убудет. «Он может им воспользоваться с дурным умыслом», — Мирта рьяно протестует. — «Он опасный Змееуст и чуть не расквасил мне мозги, когда проникал в сознание». — Вижу, — Диандра с притворством-осторожностью касается чужих кистей рук и по ошалевшей Мирте понимает — не замечала доселе. — Но, быть может, он тебе подсобит как-то скрыть эти попытки влезть в голову, потому что, судя по токсичности его сил, не всегда проходило у него успешно. А как оплата — Лунный Цветок. Он редко, где встречается в Волшебном Измерении, Профессор точно оценит сей жест. Мирта задумчиво крутит в пальцах жемчужину, прячет в пустую стеклянную таблетницу, которую всегда таскает с собой, кивает на предложение. «Если так только». — Заодно и спросишь его, к чему готовиться к следующей паре, — Диандра заговорщически добавляет, спускается вниз, оставляет Мирту наедине с совами и пищей для размышления.***
Спустя пару часов терапии с совами, подремав на чердаке, ее выпинывает оттуда Дискорда недоуменным «ты что здесь забыла? У тебя разве своей комнаты нет?». Мирта с грустью окидывает магический замок на дверцах — теперь путь на чердак ей заказан. Жукотараканы на лестницах поедают остатки мусора, пыли, грязи с улиц и леса — доставляют хлопот, Мирта через прыжок обходит «живой пылесос», на последней ступеньке едва не разбивает лоб, но успешно отлетает к платформе. Эдеравиола, видимо, ожидавшая ее, еще раз поздоровалась, попросила прощение за задержку ключа от библиотеки и, положив в свободную руку Мирты, поспешно удаляется. Мирта складывает очевидные факты, удивляясь, почему Диандре так необходимо обретать чужие оболочки и отдавать-просить от лица кого угодно, но не своего. Старается не забивать голову этим, но предполагает «из-за ее статуса и скрытности». На платформе, возле одной из статуй колдунов, у лестницы, затягиваясь трубкой, сидел Профессор Драм, выпуская дымовые кольца. «Вы простудитесь, если будете тут долго сидеть, Профессор», — Мирта покачивается на пятках, поправляет спешно волосы за уши. Синяя прядь вылезает вперед, рассекает бровь и пол щеки тенью. Рубео мутным взором оглядывает площадь, всматривается куда-то сквозь ведьму иллюзий пару секунд, прищуривается, на конкретику Мирты «я вас не заразила часом тогда, Профессор?» — хищнически блестит сионеклю. — Ну что вы, Мисс Мирта, от простуды я вряд ли «свернусь», — он добавляет трав в трубку, поджигает спичками, дым впитывает с шумом. — Кошмарнейшего утра вам. Помните про завтрашний день? Мирта потупляет взор, Профессор тяжко вдыхает струю пара. — Завтра мы с вами встречаемся в Администрации, чтобы приступить к индивидуальным парам. Забыли? «Да, вспомнила», — рассеянно бормочет про себя, сдерживаясь от обсценной лексики — не хочет омрачать утро. — «Вообще-то, Профессор, я вас искала». — Вот как, — выдыхает через ноздри, будто дракон, струи облаков. — И что же вы хотели обсудить? Она вытягивает руки, демонстрируя черные от яда вены. «От этого можно как-то избавиться? Это пройдет или это на всю жизнь? Или мои руки обретут, как у Рисоси или части населения Хлорофиллеи, зеленый оттенок?» Профессор поправляет очки, внимательно осматривает трещины на коже вокруг кровеносных сосудов, своим мыслям усмехается и заверяет: — Пройдет через пару-тройку дней, вам не о чем волноваться. Если хотите — выпишу крем-эмолие , если достанут с расспросами. «И ничего не нужно пить для лечения?» — Мирта не горит желанием еще раз вливать в себя дозы яда. — Кроме воды, в остальном нет более необходимости, — новость о законченном принудительном процессе радует юную ведьму. — Могу после пар отдать вам крем, Мисс Мирта. «Спасибо», — Мирта вытаскивает из-за пазухи заранее спрятанный цветок. Ему хоть бы хны — не помялся, приобрел пышность. — «Это вам, Профессор. За все». Глаза Рубео заблестели, зрачки-эллипсы сузились. — Мисс Мирта, — Профессор Драм, будучи в растерянности, с долей насмешки протягивает, высовывает язык, пробует ауру цветка и задыхается от пьянящей пыльцы. — Извольте поинтересоваться, откуда у вас один из редчайших цветов во всем Магическом Измерении? Вы ведь знаете о его свойстве забвения? Ведьма иллюзий хрипло ухает. «Там, где он обитает, скрыто солнце и потухла жизнь. Держите его при себе, на всякий случай», — Мирта старается скрыть сожаление: видимо, магия Диандры сработала, внушая выдать секретное растение Змееусту, — хочет расположить к себе Профессора? — против воли. Рубео прислушивается к ответвлениям дум соратницы, берет кисть руки в свою, с нежностью кусая в ладонь, зубами пробивая заклятие графини. Из другой руки берет цветок, уменьшив его до размера талисмана, и складывает в карман. От рассеянных чар и потери концентрации Мирта падает в руки Профессора, тут же отстраняясь и хватаясь за ладонь. От вида размазанной крови Драм чуть облизывается, с шипением оценив состояние студентки. — Мисс Мирта, у вас есть аптечка в комнате? «Да», — взволнованно бубнит, шаря по карманам в поисках пластыря. — «Думаете, это-» Профессор шикнул, выпуская из трубки дым и окружая им всю платформу. — Теперь нет лишних ушей, — Рубео раздраженно щупает глазами пространство, языком смакует воздух: кроме Мирты он не ощущает признаки Диандры де Диаденн. — С-с-серьезно, чем ты только думала, когда летела на Репент и взяла с с-с-собой этот цветок, притащив его в башню? Мирта невольно кривится и хмуро зыркает на преподавателя по колдовской тактике и стратегии. «Мы с вами не переходили на «ты», Профессор», — строго замечает ведьма иллюзий, на что получает колкое: — Вот с-с-станешь думать головой, тогда и начну общаться с уважением, ес-с-сли ты по-другому не понимаешь. Мирта давится с комментария, садится поодаль и изредка косит взгляд на сгорбленного преподавателя. Рубео трет лицо, гладко вылизанные гелем волосы, очки об рукав рубашки, пальцами клацает по ступени. «Думаете, она специально привела меня туда? И промыла мозги Эдеравиоле и Руколле? Но они ведь не поддались ее очарованию на первой паре». — Не поддались раньше, поддались позже, — закатывает глаза Драм, выдавливая из себя ухмылку. — Лунный Цветок будет играть нам на пользу, только ес-с-сли мы его с-с-спрячем и прибегнем к нему при крайней необходимости. «К ним», — тихо пищит Мирта, сипло выдыхая. — «Я взяла еще семь». Рубео плотоядно усмехнулся. — Моя любимая с-с-соратница, вот как знал, что на тебя можно положиться, — ерошит довольно красные волосы. Мирту корежит, она уклоняется, закрывается скрещенными руками у лица. «Зачем ей нужны вы?» — Любую ведьму интерес-с-сует влас-с-сть, кроме тебя, — шепеляво констатирует Драм. — На первой моей паре она не с-с-смогла одурманить меня пыльцой от Лунного Цветка, вот теперь и бес-с-сится. Даже Профессор Фумоакре и Профессор Заратус-с-стра повелис-с-сь на ее плохую игру и магию. Она объяснила, зачем вообще ис-с-спользует с-с-силы попус-с-сту? «Она упоминала о причине поступления, и только», — Мирта задумчиво трет нос. — «Думаю, она нашла Репент и поляну раньше «первой пары» со своим драконом, и когда поняла, что Эдеравиола и Руколла там работают — втерлась к ним в доверие своей помощью с перелетом, или могла подсыпать в респиратор сыпчатую пудру с пыльцой Лунного Цветка», — строит гипотезу ведьма иллюзий. — «Но почему-то верится с трудом, что она, будучи графиней, кому-то служит или работает на кого-то. Скорее, сам Цветок ее одурманил, и теперь она не осознает, что делает. На каждого же свой эффект — ее метод мог обернуться против нее». — Прямо как яд в вашей мудрой голове вчера побывал: и мыс-с-сль открылась вам, и с-с-стали вы мудрее в один день , — издевательски-приторно изрек Драм. — Но многое прояс- показывает извне, — берет себя в руки Профессор, клыками раскатывая яд по языку, убирая шепелявость на время. — Проясняет ее причудливое поведение и попытки влезть мне в голову. Да и в здравом состоянии она бы вряд ли преуспела. «Почему вы так уверенны, Профессор? У нее ведь первая категория, она сильнее всех первокурсниц вместе взятых». Он от усталости и отсутствия трехсуточной дремы скатывается к коленям Мирты, сонно-насмешливо ворчит: — Потому что сила внушения только подразумевает иллюзию, но не создает ее. Ментальная грань у таких четко выстроена, и они не могут обмануть толпу людей, расстрачивая силы на конкретную жертву. Я не говорю, что это невозможно — просто специфика магии больше направлена на ближний бой. А прочитать мысли не сможет, потому что тут же сойдет с ума. У тебя, с вовлечением твоих сил и при полном их контроле, — чего сейчас не наблюдаю, — есть небольшой шанс меня одолеть в чертогах разума, — с закрытыми глазами, свернувшись в истинную форму желтоглазой кобры, Рубео Драм тихо засыпает на коленях студентки, отчего Мирта не способна пошелевиться. Преподаватели в Торренуволе и не так чудили, нарушая личное пространство, потому подобное проявление слабости — наименьшее из всех зол. Мирта, привыкшая ко многим причудам Профессоров, в последнюю очередь подумала бы о «таком» исходе диалога. Вроде бы, и мешает, но бесить кобру-Драма и получить за это дополнительную порцию яда ей претит сильнее. Туман целует в щеки, охлаждает кожу у шеи, мелкими каплями посыпает плечи, макушку, кроссовки. Мирта, с несвойственным ей равнодушием к пресмыкающимся, водит руками по чешуйкам, наблюдает, как свет от них тускло мерцает и зеркалит ее пальцы, бездеятельно разглядывает «очки» на затылке и как ровно дышит змей, раздвигая капюшон от дрожащих касаний. У нее часто слипаются глаза, клюет носом, пока вслушивается в странное гудение, — это так сердце у Профессора бьется, — чуть не лишается фаланг от вялости и где-то после двух часов — она засекла — неподвижного времяпрепровождения и отека ног, попробовав их вытянуть вперед, будит Драма своей шумной возней. Он вспыхивает темным сгустком, трансформируясь обратно в человека. «Так и знала, что вы не просто Змееуст, а буквально анимаг», — выдает девушка, от долгожданной свободы разминая ноги. — Я могу рассчитывать на твое молчание? — впервые за все время он источал серьезность и, — где-то в воображении витает, — готовность придушить своим плотным хвостом. «Как будто мне есть дело обсуждать вас за спиной», — мощится, пальцы на ногах хрустят. — «Вы ведь наставник, принимать надо, включая недостатки, все дела». Рубео галантно подает руку, помогая подняться, уголки его губ вздымаются вверх в подобие улыбки. — Я рад, что мы понимаем друг друга. Ступай к себе, пары уже скоро начнутся. Жду завтра у своего кабинета. Мирта, наперекор его словам, доходит до своей комнаты под руку с Профессором, пребывая в сонном состоянии. На просьбу пояснить, Драм бросает что-то про ее больничный, насчет завтра проговаривает короткое «быстрее телепортируемся вместе — меньше хлопот и неловких встреч». В дверях Мирта сталкивается с встревоженной Люси. В дверях же Мирту и клонит в сон: она не чувствует ни то, как ее подняли, ни как уложили в постель. «Отвратительно», — сознание сыпет соль на рану, когда она засыпает от пыльцы Лунного Цветка.***
Через пару часов в комнату ломятся Карен с Луниллой, будят и требуют пить больше жидкости. Мирта напрочь забывает, что жемчужина у нее на ремешке, как и цветы, и только через час снимает судорожно ремень на юбке, кидая в выдвижной ящик. На недоумение сокурсниц отмахивается — «давит на живот». Засранки посмеиваются — отличилась как всегда Лунилла со своим «худышке-тыкавке шота жмет. Че те там жать может, у тя и живота-та никакова нет». Квинтетом — к ним присоединяется Лисс с соседней комнаты — обсуждают лекционные Стамиры Древней, пересказывая исторические события, изученные на прошлой паре, и перечисляя заклятия, которые лучше держать в мыслях. — Мне вот интересно, — Карен уплетает нарезанные томаты с энтузиазмом, — почему фей, когда учат базе, не напирают на «магия действует только про себя»? У меня, вот, сестра когда звонила в прошлый раз, говорила, мол, у них это норма и так принято. — Если норм — почему мы тогда свои не кричим? — Лисс тискает свою ненаглядную Rhidaephinolo, переворачивая страницу с заклятиями притяжения. — А смысл? Над хитрить, панимаиш'? Они пока крикать бу’уд — мы успе’м накаставать еще дес’ть, — Лунилла гордится своей идеей и размеренными шагами обходит по кругу ковер. — Мы умнее феек. Над эт юзать. Люси с Миртой на пару читают про себя, забив на окружение и какофонию из звуков — жужжаний инсектов, перепалки девушек, шум в коридоре — Руколла бегает с криками за своей лягушкой, и все время с характерным хлопком шмякается об пол. Люси соединением большого и мизинца просит о важном разговоре после пар. Мирта, искоса уставившись на подругу, соглашается жестом скрещения среднего и безымянного.***
Под вечный гам и суматоху пары идут оригинально: каждая, словно по игре telefono senza fili , передает сообщение другой. Взгляд падает отовсюду. Перешептывания оглушают, ее словно отдирают с кожей, мясом, отшлифовывают кости, изучают скелет с каким-то небывалым интересом. Дарси сканирует затылок с тихой ухмылкой, пока остальные в открытую злословят. Кто-то пустил слух об тайных отношениях с Драмом: она «любимица» у него не только из-за вечной зубрежки предметов, а потому что- Дальше Мирта затыкала уши. В глазах застыли слезы даже не из-за грязной сплетни и чувства, будто ее облили ведром помоев, и не от осознания, что этот слух безоснователен и единственный в своем роде клевета, в сравнении с другими слухами Торренуволы, а оттого, что пустили его насекомые, какого-то Орга, Люси, и та им поверила, вместо попытки обговорить все на месте. Горечь обволакивает горло, гаденькие смешки и просьбы «помочь с оценкой по Драму» отвращают и без того понурую натуру подбитой ведьмы иллюзий. Айси выдает язвительное: «он любит тебя любой, тыковка, и с синяком, и с глупой головой — надеюсь, ты ценишь нашего великодушного профессора». Сторми с желчью поддевает, говорит что-то про «разделение постели», не затыкается и захлебывается в смехе громче всех. Дарси также не смогла устоять: «он ведь талантлив во всем, тебя можно понять, тыковка. Ему трудно отказать». Мирта хочет очистить свое имя от гнусной «интрижки», стереть кожу на плечах, зареветь от адинамии, послать сгореть всех в пепле к Оргову Фениксу и убить того, кто пустил эту мерзость, наслав «вечный кошмар». Проходит две пары; на практике по Зельеварению вместо лекции Леди Фульвии, Фумоакре вызывает к доске Диандру де Диаденн и, ко всеобщему удивлению, спрашивает о зелии с Репента, знает ли о нем ведьма внушения и как его готовить. Мирта приходит к двум неутешительным выводам: каждый следит за каждым и каждый докладывает о шаге каждого. «Стукачи херовы». Теперь все отвлекаются на графиню и ее неловкое толкование о Репенте и Лунных Цветах в сжатом объеме. Мирта решается на поиски виновного в распространении сплетни и пишет подробно объяснение Люси, не упоминая о яде: приходил, дал какой-то микстуры, наслал, должно быть, мираж, она с ним разберется, потому что «нет, Люси, встречаться с преподавателем — преступление, к тому же гнусное и самое противное среди ведьм. Я бы, скорее, голову ему отрезала, чем начала бы тайные отношения. Ты ведь знаешь, как он меня бесит, как ты вообще могла только подумать о таком?!» Люси оправдывается, сообщает, что отнеслась первоначально с недоверием, — как инсекты могут подобное выдумать, — и блеет: «я не знаю, откуда они знают, честно, я хотела тебя спросить как раз после пар». Лисс виновато бьет себя по губам: ее целью было вовсе не очернить Мирту, а создать «сплетню на одну ночь», чтобы отвлечь всех от пар. Диандра де Диаденн, как только действие от опьянения пыльцой спадает, «внушает всем», что это была неудачная шутка и просит всех забыть. «Это не так работает», — наперекор возмущению, все действительно как будто ежеминутно позабыли о коллективных насмешках. Кроме Люси, Лисс, Эдеравиолы, Руколлы, Диандры, Луниллы и Карен — последние от событий офигевали молча. По итогам расследования, Мирта обязывает Лисс каждодневной уборкой в их комнате и совместной «зубрежкой» предметов, а Диандра ограничивается изъятием Эдеравиолой и Руколлой остатков Лунного Цветка вместе с десятью жемчужинами — отдадут все заказчику, в «честные руки». На пальцах разрастается и пульсирует негативный энергобол с насыланием «кошмарного сна». Мирта бьет себя по рукам, убирая миражную зону, со всей злостью отбивает костяшки, стучась в дверь к Профессору Драму — в нынешний кабинет под лаконичным названием «больничное крыло». Дверь с щелчком отворяется. Мирта захлопывает за собой со всей силы — Рубео поднимает взгляд изумленно-игриво: — Что-то случилось, Мирта? «Что за мираж вы показали насекомым Люси? Какого Орга моя подруга думала, что я с вами тайно встречаюсь?!» От ядовитого тона и крика в голове Профессор Драм раздосадованно подмечает: — Я без малейшего понятия, о чем ты, Мирта, но склонен предположить, что тебя оклеветали. «Верно!» — Но при чем тут я? — от его усмешки Мирту передергивает. — Не я ведь пустил слух- «Но вы способствовали этому!» От неконтролируемого потока ментальной тирады и оскорблений в свою сторону Рубео сердито ломает перьевую ручку. — Слепая ярость не придаст тебе сил, а только вымотает попусту. Я чувствую твою злость, но не я виноват в допущении самой гнусной сплетни, — Драм был бы и рад проникнуть в сознание девчонки, как следует на нее наорать, принизить ее достоинство, прислонить к дверце и раздразнить, пока ведьма отбивалась бы от него примитивными заклятиями, средними миражами и выкинула бы в конце фокус, — к примеру, размозжила бы ему мозги, — но он кошмарно устал и был занят всю ночь раскодированием одного из древнейших манускриптов. — Я не стал бы рисковать своей репутацией в Торренуволе и Администрации Магикса, а также портить авторитет в глазах коллег и студенток, только чтобы встречаться с тобой, пусть ты умнее других и лично мне импонируешь. И я точно не стал бы специально пускать допущение мысли о сплетне, поэтому я не знаю, что там могли представить эти насекомые. У Мирты градус в голове падает — кажется, факты приводят ее в чувство. — Tu cavarselata a buon mercato? — интересуется, откладывая злосчастный манускрипт на потом. «Да, мне помогли. Диандра пришла в себя после Лунных Цветов, а Лисс призналась, что хотела оживить людей на парах, а не… оскорбить меня. Дурынды, обе, идиотки», — мысленно сплевывает Мирта. — «Но это не значит, что я поняла, откуда и с какого Орга пошла сплетня — все указывает на вас и что после вашего ухода инсекты рассердились». — Мисс Диандре лично я бы предпочел не доверять, будь я на твоем месте, несмотря на фактическую причину ее поведения, — советует Профессор. — Как и громогласным ведьмам, как и всем здесь, впрочем. К той же Мисс Лисс, правда, приглядываться не помешает — быть может, на свою сторону склоните. «Но… Все же, Профессор, что именно вы показали в мираже?» — Твою левую руку, без напульсника, — Мирта замирает, только сейчас отметив его отсутствие на запястье. — Первое, что мне пришло в голову — проверить пульс на руке, и после — температуру тела. Глаза в очередной раз обманули их — похоже, под определенным углом комнаты я «целовал» руку, вот они коллективно и мыслили, поверив в то, чего не могло быть. Мирта виновато бормочет извинения. Рубео небрежно машет рукой, призывая мысли уйти на дальний план, отдает банку с мазью. — Постарайся не вестись на всех подряд, хорошо? И жду утром у себя — отправимся ко мне в Администрацию. Здесь невозможно заниматься хоть чем-то без посторонних глаз. Мирта, утонув в своих думах, активно кивает, покидая кабинет. Останавливается на полпути. Разворачивается на носочках, распахивая дверь и ускоренным шагом добирается до рабочего стола «целителя». — Верните мне мой напульсник, — выдавливает из себя хрипло слова. От усмешки Рубео, нахмурившись, повторяет. — Верните напульсник, я знаю, это вы его стырили. — Ах, как некультурно, — сионеклю отражают лукавое озорство. — Обвиняешь преподавателя не только в распространении сплетен, но и в краже, Мирта, это низко с твоей стороны, даже для ведьмы. Мирта не меняется в лице, стойко терпит издевательскую улыбку, втиснутым напульсником в руку ощупывает на предмет подозрительно-подкинутых вещиц, находит скрученные в мешочек зубы и колбу с ядом. — Вы серьезно? — дополнительную дозу осуждения Рубео игнорирует емким: — Яд для улучшения действия надо принимать порционно и каждодневно. Только так, Мирта, и никак иначе. Прими перед сном в обязательном порядке. Выпроваживает возмущенную студентку, предлагая «наслаждаться кошмарами ночью, а не бродить по Репенту», и хлопает дверью прямо у нее перед носом. Осадок обжигает, но вздыхает спокойно, пряча шрам на руке и заворачиваясь в свой личный кокон, с чаем от Люси, носками и прочими теплыми вещами от Карен, камнем-светильником от Луниллы и отобранным плеером у Лисс. Прячет колбу с мешочком в комод, предварительно глотает зуб уже, как таблетку, и запивает частью яда, наказывает предупреждения инсектам, прижимается на секунду лбом к бабушкиным часам и кладет под голову, засыпая. Завтра предстоит тяжелый день — первая индивидуальная пара, но по какой-то причине, после череды событий, Мирта уверена: она будет морально готова ко всему. Даже к пыткам от Профессора Драма.