Особое извинение

Так, что тут ещё сказать? Кнайф живой, как бы странно не звучало. Просто он решил, что если притвориться мёртвым, то и искать его для дачи пиздюлей не будут, что, собственно говоря, подтвердилось, когда он в спальне повесил своего наколдованного "клона" Маньяк лежал под кустом, находящимся под окном домика, и его было не видно, если, конечно, не знать, что он там. Наконец послышались шаги в сторону от домика. Брялок о чём-то орала, видимо, звала остальных. Нож вылез из куста. Поблизости никого нет. "Отлично" – подумал ГуХ, и направился в лес. Было у него там одно местечко... Там можно было бы побыть какое-то время. Кнайф спокойно шёл в лес, и вскоре дошёл до нужного места. Обрыв. Прекрасное место для обдумывания дальнейших действий. Обжект сел у обрыва, начав мысленно рассуждать: "Так, скорее всего, те две буквы далеко не единственные в своём виде. Всё-таки, сколько там букв в алфавите?.. Точно, тридцать три. Значит осталось тридцать один. Ухх, как много работы! Но ничего, управимся! А пока что... Так... – нож достал из сумки малиновую палочку. Ну да, палочки он взял с собой, ибо пригодятся. Также в сумку он положил биту – можно же с помощью палочки телепортироваться на их родину, или как оно там? Думаю да" – сделал вывод Гух, после чего решил просто полюбоваться небом, свесив ноги с обрыва. Медленно, но верно начинало вечереть. Солнце потихоньку заходило за горизонт. Небо розовело, хотя на нём было ещё множество цветов. Когда более-менее стемнело, маньяк встал и попытался телепортироваться с себе домой. Получилось. Он в зале. И... В спальне кто-то плачет?.. От этого ножу стало беспокойно, и он тихо, на носочках, направился в комнату, и встал в проходе. Оказывается, плакала Лампчка. Она явно очень скорбила по другу, хоть он и оказался конченным маньяком. Всхлип. Слёза капнула на пол. Тажело дышать. В глазах мутно от слёз. Тот встал в ступор. Он не ожидал, что после всего по нему ещё будет кто-то скучать. Нож не знал, как действовать в такой ситуации, и несколько секунд просто стоял в проходе. Вздох. Кнайф подошёл к подруге, и, надеясь утешить, положил ей руку на плечо. – Ну же, тише... Та вздрогнула, и обернулась на того. Она вроде была и в шоке, но вроде бы и была рада, но... Вдруг это начались галлюцинации?.. Но, во всяком случае, сейчас светяшке было плевать, и она набросилась на друга, и, крепко обняв его, снова расплакалась, но уже ему в плечо. – Кнайфичка-а! Живо-ой! – Да живой я, живой... Только не говори никому об этом. – Хорошо!.. Так они и обнимались. Никто не хотел прекращать. Не хотелось отпускать. Лампчка очень быстро успокоилась, и ребята сели на кровать рядышком, начав болтать на различные темы. Они и не заметили, как стемнело. Послышались чьи-то шаги в сторону комнаты, и Кнайф, моментально среагировав, телепортировался куда-то. – Эй, Лампа! Ты тут слишком дохрена возишься, вали спать уже! – заявила Брялок с порога, и тут же направилась обратно. – А, да, хорошо, сейчас!.. – и стеклянная тоже спешно вышла из домика. Ночь. А нож шастает по улице. Уже начинало клонить в сон, и обжект, телепортировавшись куда-то в лес, лёг спать прямо возле рандомного дерева, и вскоре заснул. Ты должен умереть наконец, урод. У тебя ничего не выйдет так легко, понимаешь?! Лучше бы ты и правда убил себя... Чтож, продолжай, пока тебя не настигла кара. А она тебя настигнет... Если, конечно, последний не обломает всё... Во всяком случае, ты умрёшь, буду надеяться, что безвозвратно. УМРИ. УМРИ. УМРИ. УМРИ. УМРИ.