Хи-мера

Развалины Чокекирао встретили отряд наемников сизым туманом и плотными, словно свежие взбитые сливки, облаками, спустившимися с вершин Кордильеров и теперь стелющимися по равнине. Горные вершины выступали, подобно задремавшим часовым, сквозь туман, создавая обманчивое ощущение плавного спуска и неглубокого обрыва. Розовый рассвет окрашивал хребты гор где-то на горизонте и причудливыми узорами ложился на развалины, прогоняя лучами остатки сна. Портключей было три, и наемники разбились на небольшие группки для удобства перемещения. У каждого за спиной был простой рюкзак, в котором лежала уменьшенныя одежда, запасы еды и спальный мешок, а в рюкзаках главных по группе — палатки. Альбус чувствовал с утра, что сегодня у него плохой день — он попал в группу Кая и теперь не знал, куда деть глаза. Они собрались всем отрядом на небольшой площадке возле полуобрушенной стены, сверяя карты и дорабатывая план поиска входа в пещеры некромантов. Кай негромко задавал вопросы о расположении основных опознавательных объектов местности, но туман все еще скрывал долину и прозрачным покрывалом окутывал соседние горы. С каждой секундой солнце поднималось выше и выше, позволяя заметить во всей красе переход сизого рассвета в яркое утро. Все как по команде сняли согревающие чары, ведь солнечные лучи, еще несколько минут назад робко ласкающие кожу, начинали припекать и без того утеплившихся людей. Альбус посмотрел вниз и не поверил своим глазам: туман как по волшебству рассеялся и его взгляду открылась завораживающая по своей красоте картина — Кордильеры во всем своем величии: резкие перепады изумрудных хребтов, темные долины, поблескивающие серебристыми речушками, неожиданно появляющиеся и тут, и там остатки культуры древнего народа. Восхищаясь окружающей картиной еще с первого взгляда, смотря на эту дикую и чарующую смесь капризов природы и трудов человека, Альбус не смог подавить потрясенный вздох, когда увидел всю площадь затерянного города. Конечно, он видел Стоунхедж, но здешние строения были значительно аккуратнее созданы, талантливо украшены и, что неожиданно, грамотно спланированы. Возможно, все дело в том, что некроманты каким-то образом помогали местным жителям? Передавали знания, учили наукам? Времени на раздумья было крайне мало, и поэтому Альбус, тряхнув головой, быстро зашагал за своей группой в сторону главного каскада. Уже подходя к первому ярусу, он чуть не толкнулся носом в спину Кая, когда тот резко остановился. С трудом сохранив равновесие и не коснувшись его, Альбус почувствовал заметное облегчение, но внезапный разворот, мелькнувшая ухмылка и изогнувшаяся бровь разом ухудшили настроение. Боязнь гнева Кая, стыд за свою неуклюжесть и что-то еще, упорно не позволяющее себя определить, создавало внутри чувство, похожее на вытягивание какого-то чувствительного нерва в районе солнечного сплетения… Ал понимал, что, начиная нервничать, он делает все больше и больше ошибок, но успокоиться совсем не получалось. Одев на палец огромный перстень с черным камнем, Кай прошептал заклинание, и на только что заросшей колючим кустарником скале образовалось очертание двери. Изображение замкá были будто пропечатаны прямо в твердой породе. Все принялись разгребать остатки песка и гальки, чтобы получше рассмотреть знаки. Какого же было удивление всех, когда они обнаружили Morsmordre — известную по учебникам «Истории магии» Черную метку. Наемники как по команде сделали шаг назад, но Альбус успел заметить, как сокрушенно Кай смотрел на нее, а Теодор, положа руку ему на плечо, невольно отвернулся. Отряд словно замер. Сид негромко прошептал: — Там похоже этот знак… Опять нужен парселтанг? Вот блин, влипли. Альбус непонимающе уставился на него и вдруг вспомнил, как еще на днях ребята рассказывали ему нескольких слабых сторонах отряда, таких, как, например, отсутствие змееустов. Сид с Люком сокрушались, что при охоте на древние артефакты регулярно приходится вскрывать гробницы и тайники темных волшебников, а большинство из них требуют знание парселтанга. Поэтому, хотя Кай запомнил звучание нескольких слов и пытался сымитировать шипение змеиного языка, но каждый раз они опасались столкнуться с каким-то новым, неизвестным ему заклинанием. — Откройс-сся! — прошипел Кай, но дверь не поддавалась. Он стер рукой выступивший на лбу пот, и Альбус только сейчас заметил, что бледное лицо их мастера будто стало еще белее, на скулах алел лихорадочный румянец, а глаза под полуприкрытыми веками ярко блестели. — Проход! Открой! Пароль! Вход! — он перебирал возможные варианты, но с дверью по-прежнему ничего не происходило, а череп и вылезающая из темной расселены змея стали и вовсе менее четкими, чем минутами ранее. Отчаяние наваливалось тяжелой ношей и перед глазами уже начинали плясать яркие пятна, когда Альбус, не понимая, что делает, подошел ближе к двери и, наставив на замóк палочку, неожиданно произнес: — Пос-сследний же враг ис-сстребитсся, Сс-мерть! [*] Резкая вспышка на миг ослепила отряд, а когда же им удалось продрать глаза, двери больше не существовало, и перед их глазами открылся проход, под резким углом уходящий куда-то вниз. Но все смотрели не туда, а уставившись, пожирали глазами смущенного Альбуса. — Ну что? Что я сказал? — Ал озирался на товарищей и не мог понять причины их такого странного поведения. -Ты… ты, — Люк пытался подобрать слова, но его губы мелко дрожали, и это еще больше заставляло бояться любых дальнейших объяснений. Затянувшуюся паузу прервал пугающе спокойный голос Кая: — Как давно вы, мистер Эванс, так хорошо говорите на парселтанге?

* * *

Они спускались по каменным ступеням в полной тишине. Молчание висело, словно тяжелая ноша на плечах — он сам так и не понял, откуда у него прорезалось новое умение, и не смог ничего толком объяснить своим спутникам. Долгий спуск заканчивался каменной площадкой, и они выстроились в кружок, разглядывая карту в руках Кая. Две арки, расположенные друг напротив друга, вели в длинные темные туннели. Они выбрали левый, и один за другим двинулись в глубь пещеры. Проход петлял, порой становясь настолько узким, что там с трудом мог пройти взрослый человек, но они продолжали идти, не сбавляя темпа. Выйдя на очередную площадку, Кай опять склонился над картой, сделав рукой знак. — Делаем привал на пять минут, — сказал за него Тео, и Альбус еще раз поразился слаженным взаимодействием этих двоих. Пока Кай разглядывал карту, негромко разговаривая с Теодором, Ал мог спокойно наблюдать за Каем, удивляясь той силе и спокойствию, которое исходило сейчас от него. Сказать, что, находясь в темной пещере некромантов, он абсолютно не испытывает страх, было явной ложью, но одного взгляда на Кая ему хватило, чтобы взять себя в руки и постараться прогнать все глупые мысли и даже почти не воспоминать о происшествии у входа в пещеру. Он правда не понимал, откуда взялась его способность к парселтангу, ведь такие навыки передаются только по наследству. И тут осознание прошибло его вместе с холодным потом. Отец. Если верить книгам по истории магии, отец-то как раз и был змееустом во время Второй Магической Войны. Вот только Альбус никогда не слышал от него ни одного слова на парселтанге и думал, что это очередное преувеличение, которыми грешит история. А отец сам, казалось, забыл, что умеет говорить на языке змей. Могло ему передаться это умение? Возможно. Следовало поговорить с отцом, но сейчас это было невозможно, а главное, совсем не хотелось. Альбус уже прокручивал в голове предстоящий разговор, понимая, что, вернувшись в Лондон, ему все же следует объясниться с ним. Наверное, пришло время открыто признать свои ошибки и постараться достучаться до отца. Как бы он ни был поглощен собственной карьерой, проводя все свое время в Министерстве, раньше, в далеком детстве, он находил время для разговоров с детьми. Что потом изменилось Альбус не знал или не помнил, но только сейчас, находясь под властью чужих людей, он осознал, как ему не хватало отца. Натянуто-нейтральные отношения с матерью его вполне устраивали — ее любимицей всегда была Лили, а из сыновей она с большей теплотой относилась к Джеймсу, а не к нему, но вот недостаток общения с отцом только сейчас остро ощущался и требовал восполнения. Видимо поэтому Алу всегда нравилось выводить его из себя, привлекая внимание к шалостям и их последствиям. Это пресловутое взросление, о котором так часто говорили учителя в Хогвартсе? Он не верил их обещаниям, что, повзрослев, осознает бессмысленность своих поступков, но вот нечто, вроде понимания справедливости их нравоучений, наконец стало доходить до него. Значительно успокоившись, Альбус поднялся и присоединился к двинувшейся в направлении очередного туннеля процессии. Довольно скоро они вышли на третью площадку, но с первой же секунды стало ясно, что эта оказалась не такой простой, как предыдущие две: воздух неожиданно стал холоднее и словно ожил. Люмус сиял ярче, освещая крохотные частички пыли, снежинками кружащиеся в воздухе. Какой-то неясный шум слышался будто под ногами, а стены переливались каплями влаги и кристалликами солей. — Будьте внимательны, здесь рядом подземное озеро или водопад, — голос Тео звучал глухо, неожиданная предосторожность разом подтянула всех. Вход в очередной туннель, как и соседние два, был завален большими камнями с острыми краями. Будто их веками оттачивали, сохраняя грани тонкими и опасными. Стандартное Вингардиум Левиоса не помогало, тогда Кай перепробовал несколько заклинаний — от одного из последних камни немного шевельнулись. Альбус догадался, что выбранные чары были верными, но Каю не хватало магической силы. Они с Тео повернулись к наемникам, которые как по команде подошли ближе и встали вокруг них. Взмахнув палочкой и применив невербальное заклинание мастера, они потихоньку вытянули магию из собственных слейвов, оставив тех слабыми, словно под заглушкой. Неприятно вспомнив ощущение полного отсутствия магии, Альбус поморщился, но не сказал ни слова. Кай и Теодор повернулись обратно к камням и совместными усилиями подняли те в воздух, перенеся их на несколько шагов в сторону. Алу на мгновение показалось, что они так и пойдут дальше, но Кай обернулся первым и, взмахнув палочкой, обведя своих слейвов, вернул привычное ощущении магии, пусть, как и в последние дни, значительно приглушенное. Теодор повторил движение за ним, и отряд, выстроившись по одному, продолжил движение вглубь горного лабиринта. Альбус, ступив в проход, не поверил своим глазам: сразу за аркой шел большой зал, который почти полностью занимало чернеющее подземное озеро. Стены блестели как в предыдущем, а с неровного потолка то тут, то там свешивались соляные столбы, которые кто-то из наемников назвал сталактитами. Кай что-то негромко сказал Теодору, который тут же достал из рюкзака уменьшенную палатку и положил на гальку возле ног. Трансфигурировав ее в надувной плот, Кай приказал спустить ее на воду и забираться внутрь. Как только они оттолкнулись от берега, Альбус ощутил, как темная поверхность озера словно манит его, приглашая окунуться в свою холодную глубину. Вода была густой и как будто живой. Кто-то зачерпнул рукой немного прохладной жидкости и вскрикнул — на вид она была похожа на настоящую кровь. — Ничего не трогать, — шепотом, казавшимся очень громким в тишине, нарушаемой только плеском трансфигурированными из камней черных весел, Кай пресек панику, навалившуюся было на отряд. Спокойствие вновь расходилось волнами от него, и Альбус опять почувствовал облегчение. По мере продвижения по словно бесконечному озеру, все нарастал непонятный шум, и, когда он стал заметно громким, Кай поднял руку, приказывая прекратить грести и тихо сказал: — Впереди водопад. Как оказалось потом, «водопад» — был словом-ключом, ведь как только Кай его произнес, под плотом, словно неожиданно явившееся чудовище, выросла волна и, подхватив легкое суденышко, бросила его прямо к обрыву. Альбус даже не понял, как это произошло, а только почувствовал, как плот завис в воздухе, резко опрокинув пассажиров в пропасть. Уже подлетая к оглушающей массе брызг, сквозь которые четко проглядывали острые верхушки обломков скалы, Ал ощутил легкое замедление, и, когда до удара о них оставалось не больше метра, воздух под ним как будто стал гуще, и он плавно опустился на скальную плиту. Остальные не так удачно приземлялись, но благодаря магии мастеров все избежали падения на острые скалы. Поднявшись на ноги, Альбус заметил, как Кай и Тео присели поодаль тяжело дыша. Хотелось поблагодарить их, но слова не шли, хотя было очевидно, что те спасли себе и своим наемникам жизнь. Догадка поразила своей правдивостью — несмотря ни на что, этот поступок не был проявлением дружеских чувств, а простой заботой о своих рабах, как фермер загоняет скот в хлев перед началом бури. Отвернувшись от них, Ал наконец заметил источник слабого света — впереди в скале был проход. — Там что-то есть! — громко сказал он и указал рукой на проход. Все обернулись в указанном направлении, и отряд по команде Тео резко поднялся, продвигаясь вперед. Первым в пещеру зашел Кай и, остановившись в центре, начал чертить в воздухе паутину диагностирующих чар. — Все чисто, заходите, — вздох облегчения прошелся по отряду, и они ступили внутрь. Пещера отличалась от тех, которые они уже прошли. Она напоминала длинный желоб, уходящий высоко вверх: вместо потолка виднелся клочок звездного неба. Вся противоположная от входа стена состояла из вырезанных прямо на скале рисунков, испещренных древними символами. В центре выделялась сияющая драгоценными камнями фигура божества. Теодор достал из рюкзака какую-то книгу; раскрыв ее в самом начале, он стал палочкой повторять символы. Альбус догадался, что волшебный фолиант — что-то вроде словаря, когда книга стала переводить их один за другим. — Это Пирва, — Кай не стал дожидаться конца перевода, — у инков он олицетворял Юпитера [1]. Вспышка резанула по глазам, и они упали на пол, сослепу не понимая, что происходит. Они словно попали в другую реальность, в которой воздух стал гуще, законы гравитации перестали действовать: вес тела не ощущался совсем, а яркий свет был почти физически осязаем Сухой голос, который, звучал у них в головах, на каком-то языке обратился к ним. Они затаили дыхание, и только страх толчками об артерии бился у них в ушах. После секундной паузы этот же голос, но уже на понятном языке, повторил: — Приветствую вас. Альбус и его спутники удивленно таращились по сторонам, едва узнавая в светящемся тумане друг друга. — Знаю, вы пришли за моими дарами, — голос не выражал ничего, но почему-то из-за беспомощности было немного страшно, — и вы смогли отыскать путь в мой вака[2]. «Посох, — подумал Альбус, — его обязательно нужно спросить про посох!» — То, что вы ищите, было преподнесено священным змеем Сача как подарок мне от бога смерти Сапая. Я хранил его веками и теперь не знаю, готовы ли вы, чтобы я отдал вам его. В наступившей тишине был слышен шум водопада в соседней пещере. Кай попытался подняться на ноги, но божество отбросило его назад. — Волшебники, что поклонялись Сапаю, хотели забрать его. Но, презренные, они видели в нем только силу, думая, что и я разделю их планы. Я же тот, кто взращивает все, переводя из подземного, низшего мира Смерти, в верхний — земной, мир живущих. И только Виракоча мне судья и Бог, — голос лился и лился, и в сознании Альбуса уже рисовались замысловатые картинки устройства древнего бытия, — я не предам его. Неожиданная пауза позволила поменять позу и попытаться осмотреться, почти не напрягая привыкшие к свету глаза. Но как только божество продолжило, оцепенением снова сковало и тело, и разум. — Я навсегда проклял посох, чтобы те, кто найдет его, умирали в мучениях, если используют для ублажения кровавой жажды Сапая. Тогда они замуровали меня, навсегда оставив здесь вместе с посохом. Если вы готовы взять его, вам следует только сказать это. Альбус сам не понимая, что делает, услышав слова Пирвы-Юпитера, протянул руку вперед и прошептал на парселтанге: — Мой пос-сох. — — — — — — — — — — — — — — [1] — http://ru.wikipedia.org/wiki/Астрономия_инков [2] — Вака — общее название священных мест на языке инков От автора [*]: Здесь рассмотрена теория о том, что УПСы взяли свой лозунг не из Библии, а скорее из остатков информации о древних некромантах. Ведь Риддл собирался возвыситься над жизнью и смертью, а некроманты, вероятно, обладали необходимыми ему знаниями. Картинки с видом развалин Чокекирао http://www.pichome.ru/ge http://www.pichome.ru/g3