Пока заживала рука у портного

Дед не только не собирался умирать, он также мечтал о конюшне. Раньше он разводил кроликов и кур. Кролики от него сбежали. Они много раз совершали бегство под покровом ночи, но их всегда силой возвращали обратно. Причем не силой старика Левинштока. Он впрягал в это дело соседей. Те посреди ночи поднимали своих отпрысков точно на пожар: «Вставайте сейчас же! У Левинштока опять сбежали кролики!» И все носились по окрестностям в поиске беглецов, тогда как сам старик сидел на крыльце с видом легенды, властвующей из тьмы. Но долго это не продолжалось, и в одну прекрасную ночь кролики к нему так и не вернулись. Кур Левинштока постигла ещё более инфернальная участь. Однажды старику просто все на свете надоело — правительство, соседи, солнце над головой, кудахтанье и необходимость каждый день кормить кур. И он вышел утром во двор с ружьем и перестрелял всю птицу. Эту историю Альберту рассказал его новый друг Марко. И после всего этого Беня хотел завести лошадь. Альберт не мог этого допустить. Альберт прибил на его дом табличку «Бенито Левиншток. Шью на заказ». Дед сидел в до блеска начищенных туфлях, брюках в полоску и читал газету. Над его губой появились тонкие аккуратно подстриженные усики. - Похоронить меня раньше времени все решили, ха-ха, - сказал он. - Дед, дело не в этом. А можно я поем? В сковороде был рис со специями. Альберт взял ложку и стал есть прямо из сковороды. - Почему ты ешь из сковороды? Не знаю чему тебя там в твоей Австрии учили, но точно не приличью, например. Альберт проигнорировал эту шпильку. - Очень вкусно. Дедушка, ты сам готовил? - Нет, это из пакетика. Итак, Альберт жил у деда уже две недели, и вместо увлекательных рассказов о бурной молодости дед читал газеты, строчил на швейной машинке, крыл социализм еврейскими проклятиями и слушал песню «Ваши пальцы пахнут ладаном.» Впрочем, ничего такого ужасного. Разговоры о скверном характере деда были сильно преувеличены. Рассказывали, будто дед требовал подчинения и уважения. Также у него была страсть к порядку. Поставить не туда ботинки — и сразу брюзжание. - Куда ты засунул мои очки? - спросил он. - Я их не брал, - ответил Альберт. - А где же они тогда? - Откуда мне знать? Зачем мне твои очки? - Быстро ищи мои очки. «Достал, - раздраженно подумал Альберт, оглядывая пространство - Сует их куда попало, а я должен искать» - Ваши пальцы пахнут ладаном, - пропел вместо этого Альберт. - Сейчас твои пальцы ладаном запахнут. Я их кладу в одно и то же место, и они никуда не пропадали. А с тех пор, когда в моем доме поселился ты, я половину своих вещей вообще найти не могу. - Да вот они, за тумбу упали, - Альберт поднял очки и подал их деду. - Сегодня пятница. Ты не хочешь пойти в донночке Раймунде? - Нет. - Почему? - У меня теперь есть подруга. - И кто же? - Пока не могу сказать. - Скажи хотя бы, она местная или нет? Может быть, я ее знаю. - Я потом тебя с ней познакомлю. Я хочу сейчас сходить в кино. Сейчас показывают «Виридиану». - Ты пойдешь со своей девочкой? - Да.