***
Первый день после возвращения начался с раннего подъёма. Дети теперь являлись частью команды и, следовательно, должны были следовать определённому графику. Каждое утро в лагере начиналось с пробежки, и этот раз не стал исключением. Мужчина разбудил всех младшеньких и вывел на улицу, где взрослые уже заканчивали круг. — Итак. Во-первых, добро пожаловать в наш лагерь. Меня зовут Данн, и я буду отвечать за ваше обучение. — он улыбнулся. Из-за разных национальностей его подопечных всё приходилось повторять на нескольких языках. — А во-вторых, с сегодняшнего дня у вас начнутся тренировки. Обычно это скучно, но я надеюсь, что смогу сделать их чуть более интересными. Ёнджун был в предвкушении предстоящего и не обратил внимание на представление старшего. Мальчик тихонько переговаривался с ещё одним парнем из Кореи, обсуждая свои ожидания и причины появления здесь. — С этого дня мы будем начинать утро с игры в зомби. — заметив заинтересованность, он продолжил. — Правила следующие: нужно бежать за взрослыми с их скоростью на протяжении 10 кругов. Если кто-то начнёт отставать, то он окажется в лапах охотника за нечистью в лице меня и технически проиграет. Те, кто выдержат, получат на завтрак десерт. Задание началось с огромным воодушевлением. Дети честно пытались поддерживать темп взрослых, хоть удавалось и не всем. Данн их ловил и отправлял сидеть неподалёку. Раз в определённое время он повторял фразу «зомби неутомимы и неубиваемы, пока вы бежите за жертвой — вы обладаете этими качествами», к которой иногда добавлялось «жизнь — бесконечная погоня». В некотором роде это можно было считать гипнозом или программированием, но для ребят это было не более чем напоминанием об условиях игры. На завтраке десерт получило лишь трое. То, что Ёнджун оказался среди них, не стало неожиданностью для воспитателя. Он это предполагал. После еды были менее активные занятия: уроки английского, которые нужны были больше самому преподавателю для простоты общения, и сапёр. По специально ограниченной оазисом территории были разбросаны чрезвычайно точные нерабочие модели мин. Разумеется, они были замаскированы. Детям нужно было разделиться на две команды, спрятать флаг своего цвета и попытаться захватить чужой. Однако, помимо этого им нужно было не подорваться. Это было чуть сложнее. Каждый неверный шаг сопровождался звуком взрыва с ближайшего дерева, и неудачливый сапёр покидал игру. Победой считался захват флага или сохранение части своей команды при полном уничтожении вражеской. В будущем, если дети запоминали карту, мины перемещали, и всё начиналось снова. Также через время планировалось добавление пейнтбольного оружия и поиска выгодных позиций для защитников и атакующих. После обеда детей отправляли спать, а перед ужином они учились стрелять по вредителям. Эта игра проходила на открытой местности вдали от жилых зданий. На высокой перекладине висели макеты различных насекомых, в которые нужно было попасть. Если патрон попадал в определённые точки, соответствующие жизненно важным органам человека, то из них вытекала красноватая краска. Задачей являлось именно это: вызвать ложное кровотечение. Постепенно, на протяжении месяцев, силуэт должен был начать приближаться к человеческому, а точка, откуда стреляли, отдаляться. Но для этого пока рано. На ночь, после ужина, Данн устраивал культурные посиделки. Рассказывал сказки и истории, а также показывал картины мистера Го. Они как ничто лучше изображали ужасы войны и пробуждали желание установить мир. Первое время он думал, что Ёнджун может негативно отреагировать, ведь технически его отец - бывший военный, но этого не происходило. Мальчик слушал и запоминал. Конечно, игры, за исключением «зомби», менялись раз в три дня. Чон мог переставлять их в расписании или рассказывать о совершенно новых, с которыми дети ещё не сталкивались. И за победу в каждой из них давалась определённая награда. Всегда разная. То конфеты, то игрушки, то какие-то бонусы. «Принеси цветок принцессе» была тренировкой по лазанию по канату, главным правилом которой было быстрее всех принести положенный заранее цветок. Первое время верёвки висели на перекладинах, позднее — на ветках деревьев. Чем больше ребят справлялось с заданием, тем длиннее становилась дистанция до цели. То, что группа автоматически стала считать Данна этой самой принцессой, было даже забавно. Хотя на фоне его неспособности делать без очков или линз что-либо, не относящееся к боевым инстинктам, подобное прозвище приобретало второй смысл. «Скалолаз» проходил в соответствующей названию игры локации. Там не было специальных подставок для ног или крепежей, за которые можно было зацепиться. Лишь голые камни. Чон каждый раз обозначал белой линией высоту, до которой нужно было подняться. Если кто-то пытался лезть дальше — он лично их снимал и лишал еды до конца дня. Всё-таки безопасность была крайне важна. Спускаться все должны были самостоятельно. Победой считалась совокупность подъёма до линии и возвращения на землю. А вот самой популярной оказалась «будь как По». Идею для неё взяли из мультфильма Кунг-фу Панда. В детском корпусе был специальный зал, оборудованный деревянными столбиками с крутящимися элементами. На лопастях были небольшие шишечки, что делало удары чуть более болезненными. Это позволяло не только отрабатывать технику боя и уклоняться от атак, но и научиться терпеть боль любой локализации и интенсивности. Дети брали пример с нарисованного героя и почти безостановочно тренировались, когда им хотелось. Это был успех. Раз в неделю устраивался Форт Боярд, который включал в себя все этапы тренировок и преодоление препятствия в виде натянутой проволоки в качестве дополнения. На ней висели колокольчики, звеневшие, если кто-то задевал их пока полз. Если это происходило, наблюдатель тыкал в задевшую его конечность острой палочкой, и ребёнок не мог больше её использовать. При попадании всех рук и ног в категорию «отсутствующих» до финиша засчитывался проигрыш и добавлялись лишние подходы на тренировках. Когда Данн впервые предложил подобный формат «меньше шрамов - меньше подозрений» десять лет назад, его воспринимали крайне скептически. Однако, сейчас с помощью данной системы было выпущено пять курсов в полном составе, справляющиеся с заданиями ничуть не хуже других наёмников, а порой и лучше них. Мужчина был действительно горд этим.***
Белые облака. Шелест листьев на ветру. И марш. Кажется, свадебный. Он сидит на стуле, а перед ним у алтаря стоит его сын. Уже такой взрослый. Вот-вот должна войти невеста, но этого почему-то не происходит. Вместо неё в открытые двери входит Данн, направляет пистолет на жениха и произносит одно-единственное слово, заставившее в ужасе проснуться. «Прости». Донщик очнулся в незнакомой комнате. Это не было похоже на больницу или его квартиру, что заставило его паниковать. Он плохо помнил, что конкретно произошло перед тем, как он отключился, но одна мысль была чёткой: в произошедшем виноват Сынбо. Эффект яда, который он испытал на себе, мог быть вызван только тортом или алкоголем, ведь именно их употребляли все находившиеся в столовой. Хотя охрана снаружи сладкое не ела, так что стоит узнать об их судьбе. А и то, и другое привёз именно он. Возможно, теперь стоит называть его Данном? Второй мыслью стала «а как я выжил?». Третьей — «где я, чёрт возьми, сейчас нахожусь?». Решив, что нужно хоть что-то предпринять, Ян встал с кушетки. Голова немного кружилась, и мышцы всё ещё не слушались, но в целом самочувствие было хорошим. Комната больше походила на каморку. Было всего одно маленькое окно напротив двери, к которой он направился. Стоило ему подойти, как она открылась, и мужчина почти автоматически нанёс удар. Он вышел слабее, чем он рассчитывал, но всё же достиг цели. — Похоже, ты в полном порядке. — послышался знакомый голос, в котором Донщик с удивлением узнал Юнхо. Его друг вошёл в комнатку, потирая предплечье. — Еле успел заблокировать. Всё-таки медицина — мощная штука. — Где мы? — после краткого приветствия спросил Ян. — Как давно мы здесь? — Остатки правохранительных органов решили, что выжившим тут будет безопаснее. Это подвал какого-то полицейского участка, где мы находимся уже четвёртую неделю. — ответил Чан, присев на край кушетки. — Сам я очнулся всего на пару дней раньше тебя, и знаю не сильно больше. Врачи сказали, что приехали слишком поздно. Если бы не антидот — никто не выжил. Не знаю, зачем этот ублюдок дал нам второй шанс, но я готов задушить его собственными руками. — он в ярости сжал кулаки. — Нас осталось всего двое из отряда. Юсона так и не нашли. Сынджун ещё борется, но шансов мало. В остальных ситуация такая же, а у постовых и того хуже — их закололи ножом. Ещё и данные все подчистую стёрли. Я не мог сидеть сложа руки, так что теперь он в международном розыске. — Ты сказал остатки правоохранительных органов. Что ты имел в виду? — Донщик стоял напротив говорившего. Он пока не горел желанием возвращаться на койку. Конечно, мотив Данна-Сынбо был непонятен, но на данном этапе это было не самым важным. Лучше бы он вообще забыл об этом. Зато теперь было ясно, что дело именно в торте, и его друг детства официально признан преступником. — По новостям каждый день крутят репортажи про уничтоженные военные базы и важные стратегические точки, включающие склады с оружием, и про захваченный парламент. На всех правительственных зданиях висят флаги Прайда, а мы ничего не можем сделать, поскольку у них в заложниках министр обороны Кым Чонгу и генерал Ким, который оказался ещё и министром внутренних дел. Повсюду такая неразбериха началась. — Юнхо озвучил не всё, но этого не требовалось. Последствия были более чем очевидны: сотни гробов, большая часть которых оказалась пустой, десятки горюющих семей и отсутствие ответов. Всё из-за неясной справедливости и недостижимого идеала. — У нас же был информатор. Он не выходил на связь? — капитан подумал, что раз уж зашла речь о неких ответных действиях, пусть даже гипотетических, для начала стоит узнать хоть что-то о противнике, раз им ничего не известно, как выяснилось. — Боюсь, у нас его больше нет. В изъятой у начальства информации должно было находится его досье. В лучшем случае он успел сбежать, в худшем… Думаю, ты догадываешься. Повисла неприятная тишина. Каждый думал о чём-то своём. — А что Тина? Вы с ней связывались? — Ян вспомнил свой сон и слова Юнхо про начавшуюся неразбериху. Лицо младшего лейтенанта стало совсем хмурым, и он даже как-будто стал меньше в размерах. — Ёнджуна не нашли, и она пыталась привлечь к этому внимание. В последний раз её видели с группой противников Прайда возле министерства внутренних дел. Насколько мне известно, они всё ещё там. Донщик кивнул, переваривая услышанное. Шокирующих подробностей оказалось гораздо больше, чем он рассчитывал. Он-то был уверен, что атаке подверглась только база, а это было лишь частью продуманного плана. Он вдруг почувствовал себя крохотной пешкой на доске, по которой его перемещают другие. Только сейчас стал виден приблизительный потенциал террористической организации. Как против них бороться? А его сын? Он был уверен, что его забрал именно***
Когда Донщик говорил про «место, которое нужно посетить», Юнхо представлял совсем другое. Он думал, что они придут к каким-нибудь друзьям капитана, сообразят небольшую команду и пойдут раскидывать террорюг, почти как в любом достойном боевике, а они пришли в кондитерскую. Самую обычную. Он даже попробовал поискать потайные ходы, когда они вошли внутрь. Ничего звенящего на двери не висело, что было странно. Правда, из интересного оказались только причудливо украшенные леденцами столики и доска для фотографий посетителей в виде солнца. Знакомых лиц на ней не обнаружилось. Зато за столиком сидел пожилой мужчина и ел какую-то сладкую массу. — Здесь мы заказывали торт, когда владелец выдал его кодовое имя или прозвище. — пояснил Ян, видимо, всё же заметив выражение лица его спутника. — Ты про позывной? — предположил Чан, раз его друг забыл как это правильно называется. — Да. Его назвали Данном. Почти как звук попадания пули в мишень в тире. Младший лейтенант прыснул. — Сам придумал? — в ответ Ян лишь помотал головой и нажал на специальный колокольчик, чтобы позвать продавца. — Он сказал. — догадался мужчина. — И это тебя не смутило? — И без тебя знаю. — буркнул капитан как раз перед тем, как за стойкой показался работник. — Здравствуйте! Мы хотим подать жалобу на заказ, который мы оставляли около месяца назад. Его принимал ваш коллега-итальянец. Возможно ли поговорить именно с ним? — Он сейчас крыс ловит. Недавно вернулись. Но вы можете написать в книгу жалоб. Когда должны были доставить заказ? — мужчина за стойкой вежливо улыбался, но солдатам даже это казалось подозрительным. Не с проста ведь