Повелитель гроз

      На протяжении трёх земных дней, что за гранью мира слились в единое целое, в просторном зале с высокими сводчатыми потолками не стихали крики. Зажжённые факелы был повсюду: в глубоких нишах, где виднелись обломки древних скульптур, вдоль ведущей к трону лестницы и по краям арены, что выступала над полом, словно огромный каменный постамент. Их пламя полыхало с невиданной яростью, и вместе с ним на стенах дико и безудержно плясали уродливые тени. В решающий час желающих увидеть поединок стало значительно больше. Зал оказался набит под завязку, оттого жажда крови у зрителей только усилилась. То взвизгивая, то хохоча, они рвались поближе к арене. Кто-то пытался запрыгнуть на плечи впередистоящему, кто-то — пролезть под чужими ногами или взобраться на давно пустующие винные бочки. Галдёж стоял невыносимый, такой, что иной раз закладывало уши. И чем ближе очередная драка подходила к завершению, тем сильнее орали зрители.       Когда один из бойцов сломал своему оппоненту шею, зал взорвался от восторженных криков. Сперва они были неразборчивыми, однако со временем толпа стала скандировать имя победителя.       — Шанг Цунг! Шанг Цунг!       Звучало это, как биение сердца. Сердца гигантского чудовища. Окончательно озверев в пылу битвы, чемпион императора набросился на поверженного соперника. Тот лежал без возможности пошевелиться, лицом уткнувшись в залитый кровью пол. Схваченный за волосы, он раскрыл рот в немом крике, попытался вырваться. Левый глаз завертелся, точно у бешеного животного, тогда как на месте правого зияла чёрная дыра. Сил сопротивляться больше не было, а означало это только одно — потерю души. Предвкушая сладостный момент, Шанг Цунг обнажил зубы в жутком оскале. Тогда же поток зелёного света вырвался из тела несчастного и обвил предплечья колдуна подобно гигантской змее. Большая его часть въелась в кожу, оставляя едва заметное свечение, остальное рассеялось в мистической дымке, которой Шанг Цунг с наслаждением наполнил лёгкие. Получив желанную награду, он воинственно закричал. Толпа вторила ему в ответ.       Продолжалось это самолюбование достаточно долго. С горестью Рейден наблюдал за тем, как стражники вытащили бездыханное тело с арены и бросили под ноги смотрящим. Те, кто оказался ближе, тут же впились в пока ещё свежую плоть зубами. Среди них, по большей части, бог грома разглядел демонов Преисподней. Были там и жители Внешнего мира, привыкшие к лакомству такого рода. Между ними началась делёжка добычи. Кто-то, чавкая от удовольствия, обгладывал кости, а кто-то предпочёл раскроить череп, возжелав добраться до мозга. Остальные довольствовались внутренним содержимым — с жадностью они выедали органы из залитого кровью и слизью чрева. Отвратительный, но столь же обыденный для здешних мест пир.       Рейден отвернулся и невидимой тенью прокрался сквозь толпу в самый дальний угол зала. Там, вжавшись спиной в стену, стоял юноша. Его когда-то круглое смуглое лицо осунулось и приобрело болезненный зеленоватый оттенок. Чёрные глаза ввались глубоко в глазницы и теперь смотрели на происходящее с пугающим гипнотическим блеском. Увиденное ужаснуло Кунг Лао. Настолько, что он едва сдерживался, чтобы не опорожнить желудок.       — Рейден! — воскликнул он с дрожью в голосе. — Я не смогу, Рейден!       Его пальцы намертво сжали ткань рубахи на груди бога грома, а челюсти напряглись так сильно, что на скулах заходили желваки. Рейден похлопал юношу по плечу. Он разделял волнение Кунг Лао, однако позволить тому тонуть в пучине отчаяния попросту не мог — слишком многое стояло на кону.       — Сможешь, — сказал он с безжалостным спокойствием. — Ты выйдешь на бой и победишь, если перестанешь трястись от страха.       — Н-но…       Кунг Лао попытался возразить, вот только у него не получилось совладать с эмоциями. Вдруг он ощутил резкую нехватку воздуха и, пытаясь оставаться в сознании, задышал часто и глубоко. На лбу выступили крупные капли пота.       — Но его там на части разорвали!       — Такая участь грозит лишь проигравшим, а ты, как я погляжу, живой и здоровый, да к тому же выиграл все прошлые бои.       — Это ещё ничего не значит. Тот человек тоже был сильным воином. Он так размахивал кинжалом, что я не успевал следить за движением клинка, и что с того? Шанг Цунг убил его, не напрягаясь!       — Вот здесь ты не прав, — заметил Рейден. — Они дрались не меньше получаса и оба вымотались. Уже сей факт может изменить ход турнира в нашу пользу. Я чувствую, император больше не намерен ждать. Он вынудит своего чемпиона драться прямо сейчас, и ты примешь вызов, Кунг Лао.       Вновь бог грома обратил свой взор в глубину зала. Зрители продолжали визжать, требуя больше зрелищ, в то время как самых дерзких из них стражники запугивали сверкающими в свете огней бердышами. Пока слуги отмывали арену от крови, Шанг Цунг с удовольствием играл на публику. Он то вскидывал руки в победном жесте, то опрокидывал вёдра с водой, а затем кидал их в оголтелую толпу, то заходился в хохоте. Каждая душа, которую он порабощал, сводила его с ума. Сотни загубленных жизней, определённо, помогли Цунгу побороть смерть. Он оставался молодым и полным сил, а его мастерству могли позавидовать самые сильные воины Внешнего мира. Но всегда и всему есть цена. Похищенные души обладали неописуемой мощью, и далеко не каждый был способен её контролировать. Постепенно разум колдуна мутнел, словно старое стекло. "Ещё! — вопил он, задрав голову к потолку. — Хочу ещё!" В нём Рейден видел не более, чем жалкого червя. И он готов был поклясться, что тот, кто наблюдал за выходками Шанг Цунга вместе с ним, имел схожее мнение на этот счёт.       У противоположной стены зал практически пустовал. Всё потому, что единственный путь к трону преграждала стража. Любого, кто намеревался приблизиться к нему без разрешения, ждала смерть, ведь император очень не любил, когда его беспокоили понапрасну. За боями Шао Кан следил со свойственным ему азартом. Ему нравилось, когда участники дрались до последнего, однако большее удовольствие он получал от убийств. Чем мучительнее будет гибель соперника, тем счастливее станет повелитель — негласное правило среди его бойцов. Может, потому за последние тысячелетия турнир приобрёл дурную славу. Из акта вынужденного насилия во имя сохранения царств он превратился в кровавое зрелище, где каждый выродок делал всё возможное, чтобы угодить завоевателю миров.       Развалившись на троне, Шао Кан сидел, подперев голову рукой. Порой он поглядывал на молот, что лежал прямо у него в ногах, или любовался чешуйчатым узором кольчуги, которую носил под броней. Тяжёлый массивный доспех исчез где-то глубоко в веках. Теперь император Внешнего мира больше напоминал варвара, чем рыцаря, и не сказать, что новый образ не пошёл ему на пользу. Скорее, наоборот. Отчего-то его внешность стала по-настоящему отталкивающей. Особенно маска, за которой Шао прятал лицо. Было в ней что-то неправильное…       — Не нравится он мне, — сказал Кунг Лао после долгих раздумий. Как и Рейден, он тоже смотрел на императора.       — Думаешь, я от него без ума? Он заимел привычку портить мне жизнь на заре миров и с течением времени преуспевает в этом всё лучше и лучше. Кстати, Земное Царство вот-вот упадёт ему в руки. Тебе следует постараться, чтобы этого не случилось.       Услышав это, Лао в очередной раз поморщился. Он отвернулся к стене и уткнулся в неё лбом, шумно выдохнул в стремлении унять бьющую его дрожь.       — Легко говорить… когда…       Рейден покачал головой.       — Нет, вовсе не легко. Трудно бездействовать, когда под носом происходит такая мерзость, — он смерил юношу покровительственным взглядом, — потому я нуждаюсь в помощнике. Таком, как ты, Кунг Лао.       — Я не отказываюсь от своей миссии, пускай сейчас меня как-никогда страшит смерть. Но что, если я проиграю? Какая судьба будет ждать людей?       — Ты знаешь ответ.       В вопросах завоевания Шао Кан придерживался одного метода. После десяти поражений в турнире границы царств стирались, и всепожирающая сущность Внешнего мира высасывала жизнь из чужих земель. Обычно хватало нескольких часов, чтобы привычный ландшафт превратился в мёртвую пустошь. Почва беднела и опускалась вниз, воздуха становилось меньше, а небесное светило сменялось гигантской красной звездой. Вслед за тем пересыхали леса, мельчали самые глубокие водоёмы, и штормовые ветра заносили трупы местных обитателей ядовитым пеплом. Остальное довершала армия. Ей оставалось подавить сопротивление, если таковое возникало, и уничтожить выживших. К сожалению, вместо содружества император отдавал предпочтение геноциду.       Рейден не верил, что Земное Царство ждала хоть сколько-нибудь иная участь. Шао Кан выпьет из его мира всю жизнь досуха, а затем оставит на попечение своим генералам. Цивилизации народов исчезнут, а людей забьют, как скот, ведь в представлении внешнемирцев существа, жизнь которых едва дотягивает до ста лет, не годятся даже в рабы.       — Получается, я подведу всё человечество, — тихо произнёс Лао. — Стану его палачом…       С детства ему твердили о долге. И теперь он в полной мере ощутил груз на собственных плечах. Аккуратно Рейден развернул Кунг Лао к себе. Глаза того выражали неуверенность и страх, лицо осунулось ещё больше.       — А теперь послушай меня. Когда мы встретились, ты был совсем крохотным мальчиком. Однако уже тогда в тебе горела пламенная душа воина. Я разглядел её с первых мгновений и продолжаю видеть до сих пор. Твоё упорство способно свернуть горы, а сердце ведомо честью и чувством справедливости. Долгие годы ты обучался боевым искусствам у лучших мастеров, и я не совру, если скажу, что во всей Вселенной найдётся мало бойцов, которых ты бы не смог одолеть. Единственная твоя слабость — сомнения. Я вижу, как ты терзаешь душу извечными для человека мыслями, как стараешься побороть собственные желания. Из-за них ты рискуешь проиграть, Кунг Лао. Но и тогда я не посмею подумать о тебе, как о палаче человечества. Ты выполняешь предназначение, и омут его затягивает тебя исключительно по моей вине. Судьба Земного Царства — это моя ответственность. Не твоя. Так что успокойся и выходи на арену с чистой головой.       Кунг Лао слабо улыбнулся.       — У меня правда есть шанс? В конце концов, Шанг Цунг владеет магией.       — А ещё он такой же человек, как и ты, — заметил Рейден нетерпеливо. — Посмотри на него. Да он выглядит, как деревенский пастух. Для победы тебе просто нужна уверенность в себе… и немного удачи. Запомни: если чувствуешь, что проигрываешь, дёрни этого нахала за козлиную бородку. Желательно, посильнее.       Вместо того, чтобы засмеяться, Лао зафыркал носом. Развеселить его было плёвым делом, тем более, когда утомлённый разум требовал разрядки. Пусть юноша радуется глупым шуткам, пусть дышит глубже и дольше, ведь сегодня жизнь его и впрямь висела на волоске.       — Я постараюсь.       Рейден кивнул и покрепче сжал плечи Кунг Лао. Точно боялся, что он растворится во тьме тронного зала.       — Договорились.       — Ты же будешь рядом, правда?       — Правда. Я ни за что не оставлю тебя. Будь спокоен.       Удовлетворённый их разговором, Лао прикрыл глаза.       — Тогда дай мне пару минут. Хочу побыть наедине, собраться с мыслями.       Рейдена это вполне устроило. Он оставил юношу там же, где и нашёл, миновал толпу и приблизился так близко к трону, что поднял панику среди стражников. Заметив горящие синие глаза, те невольно попятились назад. Лезвия бердышей рассекли воздух совсем рядом, но Рейден продолжал идти напролом. На турнире он был связан строгими правилами. Ему запрещалось нападать, в то время как смертным тоже надлежало обходить бога грома стороной. И хотя участники турнира имели право бросить Рейдену вызов, ещё ни разу он не вступал в битву. Жители Внешнего мира славились жестокостью, но благоразумие средь их умов встречалось гораздо чаще. Стражникам ничего не оставалось, как освободить громовержцу дорогу.       Завидев его, Шао Кан заметно оживился. Он выпрямился, подался вперёд в попытке разглядеть гостя. С момента их последней встречи прошло без малого пятьдесят лет.       — Уже смирился с поражением, Рейден?       Когда император говорил, окружающие реагировали незамедлительно. Все замирали, точно громом поражённые, а те, кто разговаривал, старались как можно быстрее прикусить языки. Так случилось и в этот раз. Издаваемый толпой галдёж поутих. Краем глаза Рейден заметил, как из одичавшего зверя Шанг Цунг мигом превратился в сдержанного и покорного слугу. Слава больше не интересовала колдуна. Во все глаза он смотрел на своего хозяина.       — Здравствуй, Шао! — поздоровался Рейден с напускным весельем. — Давно не виделись.       Собеседник усмехнулся.       — Верно. Но не думаю, что ты успел истосковаться по мне.       — Правильно мыслишь. Вечность бы не видел твою физиономию, благо у тебя хватает ума её прикрывать. Прикупил новую маску?       Рот Шао Кана искривился. Глаза сощурились, вспыхнули алым огнём. Точно раскалённые угольки на дне глубоких колодцев. Лишь теперь Рейден осознал, что именно его смущало в императоре. Лицо последнего было сокрыто за настоящим черепом: расколотым на фрагменты, но скреплёнными железными скобами.       — Столько лет терпеть твою неслыханную наглость… — забарабанив пальцами по подлокотнику трона, Шао Кан раздражённо мотнул головой. По прошествии времени он успел растерять звериную долю своего хладнокровия. — Сегодня последний день турнира. Тебе есть кого выставить против моего чемпиона?       Он указал рукой на колдуна, который, следуя этикету, отвесил слабый поклон. Рейден даже не взглянул в его сторону.       — Есть. Его зовут Кунг Лао. Он воин, коему нет равных в Земном Царстве.       — Ты говорил это и в прошлый раз, — отмахнулся Шао Кан.       Неожиданно его поспешил поддержать Шанг Цунг. Разгуливая по краю арены, он ехидно заулыбался.       — Все они так считают, а потом визжат, как свиньи, когда им сворачивают шеи!       — Смотри, как бы тебе не пришлось оказаться на их месте, колдун, — поддел его Рейден и, убедившись, что тот более не раскроет рта, вернулся к главному. — Кунг Лао единственный из избранных, кто остался в живых. Если твой чемпион не примет вызов, победа уйдёт Земному Царству.       По привычке подперев голову рукой, Шао Кан жестом приказал освободить арену. Предвосхищая очередное зрелище, зрители загудели пуще прежнего и скопом повалили вперёд. Стражники бросились оттеснять их обратно. Образовалась давка.       Рейден не стал спускаться вниз. Он остался стоять подле трона, и никто не посмел проронить и слова в его адрес. Однако после того, как Кунг Лао буквально вывалился на арену, по залу прокатился хохот. И больше всех смеялся император. Вид молодого юноши в скромных одеяниях, которые тот успел порвать в попытке пробиться через толпу, вызвал в нём волну безудержного веселья. Шанг Цунг в этом полностью его поддержал. Воспользовавшись моментом, бог грома поймал на себе шокированный взгляд Кунг Лао, подмигнул ему. Тот взбодрился и, как полагается участнику турнира, поклонился присутствующим.       — Так это и есть твой воин, Рейден? — не дождавшись ответа, Шао Кан вновь рассмеялся. Его зловещий смех перебил прочие разговоры. — Да самому молодому щенку с императорской псарни больше лет, чем этому молокососу.       — Может и так, — подтвердил громовержец. — Но в Земном Царстве существует поговорка: не суди книгу по обложке.       Казалось, его замечание пропустили мимо ушей. Вдоволь навеселившись, император приказал принести вина, в то время как Шанг Цунг уже вовсю поддразнивал Кунг Лао. Медленно они наматывали круги вокруг арены. Оба были крайне сосредоточены, оба стремились изучить соперника. С каждым мгновением вой окружающих становился громче — все желали лицезреть последнюю битву. Вдруг прозвенел предупреждающий гонг. Напряжение в душном, затхлом воздухе возросло до предела. Оно заполонило собой весь тронный зал, надулось, будто мыльный пузырь, который взорвался, стоило участникам услышать заветное "бейтесь". На радость зрителям, они схватились в смертельной битве.       До сего момента ни Кунг Лао, ни Шанг Цунг не видели друг друга вживую. Рождённые на Земле, но волей случая заброшенные по разные стороны баррикад, они сразу стали непримиримыми врагами. И ярость, что возникла между ними, сопоставлялась, разве что, с гигантской волной, смывающей всё на своём пути. Они дрались, как никогда прежде. Удары были меткими и сокрушительными, в бесконечных пируэтах кружились тела, зубы скрипели от натуги. Кунг Лао бился достойно. Он без труда уходил от опасных выпадов соперника, и сам был не прочь пойти в атаку. Пару раз ему даже удалось пробить защиту. Но, к сожалению, его кровь окропила арену первой. Изловчившись, Шанг Цунг подмял Лао под себя и пару тройку раз крепко приложил того головой об пол. Сердце Рейдена сжалось.       — Сбрось! — воскликнул он. — Сбрось его немедленно!       Он не знал, слышал ли юноша в момент избиения хоть что-нибудь, потому чуть было не сорвался с места. Лишь мысль о том, что ему запрещено вмешиваться, удержала Рейдена от этой бессмысленной затеи. Всё равно пользы от него было, как от хромой лошади.       — Прекрасный вкус, — сказал Шао Кан, попивая вино из бронзового кубка. — Не хочешь выпить со мной? За победу Внешнего мира?       Рейден сжал кулаки. Так, что ногти впились в ладони. Впервые ему захотелось придушить Шао голыми руками, и последний наверняка об этом догадывался. Иначе не объяснить, почему он так старался вывести бога грома из себя.       К тому моменту, когда слуга бросился наполнять опустошённый кубок во второй раз, Кунг Лао всё же удалось освободиться. Поджав колени к груди, он оттолкнул Цунга от себя и поднялся на ноги. Кровь стекала по его лицу тонкими струйками, залитые слезами глаза впились в колдуна ненавистным взглядом. Никто не думал, что в таком состоянии он сможет продолжать драться. И зря. Разбежавшись, Лао проделал то, что у него получалось лучше всего: подпрыгнул так высоко, как только мог. Мысок его правой ноги ударил Шанг Цунга точно в шею. Зрители ахнули.       Дальше началась настоящая мясорубка: участники принялись бить друг друга без разбору. Глухие звуки ударов прерывались стонами и всхлипами, содранные до костей кулаки то поднимались вверх, то резко опускались. Задыхаясь, Цунг молотил руками по воздуху. Лао не отступал. Он бил соперника, практически не целясь, ведь кровь уже вовсю заливала ему глаза. Только столб огня, вырвавшийся из ладоней колдуна, вынудил его отступить. Пламя обожгло Лао нижнюю часть лица, опалило одежду, ткань которой вот-вот норовила загореться.       Шао Кан удовлетворённо закивал.       — Ты воспитал неплохо бойца, — заключил он, взирая на Рейдена сверху вниз, — но земной щенок уступает моему чемпиону во всём. Мы оба это знаем, — затем выпрямился и обратился к Шанг Цунгу. — Меня утомила ваша возня. Твоя победа знаменует мой триумф. Убей его!       — Как прикажет мой император.       То, что собирался сделать Цунг, было очевидно. Огонь горел в его ладонях, но не причинял вреда. Сила росла с невероятной скоростью, ярко-красные языки пламени, словно щупальца, потянулись в сторону Кунг Лао. Тот не понимал, что ему делать. Рейден видел, как он метался из стороны в сторону, и не находил себе места. Воображение нарисовало жуткую картину, в которой Лао, захваченный в огненное кольцо, сгорал заживо. Его кожа пузырилась и трескалась, чернеющая плоть кусками слезала с костей, а душераздирающий крик продолжал рваться наружу и после того, как заместо рта и глазниц образовались обугленный дыры. Об этом было невозможно думать, а видеть вживую — тем более. В отчаянии Рейден опустил глаза в пол.       Но простоял он так недолго. Восторженные возгласы долетели до него из толпы, Шао Кан же издал звук, напоминавший внутриутробное рычание. В самый последний момент, перед тем, как оказаться в смертельной ловушке, Кунг Лао вдруг сорвал с себя подпаленную рубаху. То, что он сделал, было одновременно странным и гениальным в своей простоте. Бросившись вперёд, он кинул скомканную одежду прямо в лицо Цунгу, и когда тот отвлёкся, повалил его на пол. Бушующее на арене пламя потухло, зрители зааплодировали. Они наблюдали сотни боёв, но то, как один боец кулаком проталкивал горящую ткань в горло другого, видели впервые. Без возможности выбраться Шанг Цунг забился в конвульсиях.       — Дорабатывай! — заорал Рейден не своим голосом. — Не отпускай его, слышишь?!       Будто умалишённый, он сорвался со своего места и вбежал в толпу. Если бы обернулся, то имел удовольствие лицезреть, как император в гневе хватил кубком о стену. Но его голову занимали иные мысли. Растолкав всех плечами, Рейден очутился совсем рядом с бойцами. При желании он мог дотянуться до них рукой.       — Лао, он ещё может колдовать. Добей его скорее!       Юноша молча кивнул. Он дышал часто и прерывисто, пот лился с него ручьями, из приоткрытого рта на подбородок стекала густая слюна. Пальцами он крепко сжал запястье соперника, поднимаясь, потянул его на себя. Шанг Цунг попытался вырваться. Он дёрнулся в противоположную сторону и тем самым подписал себе приговор. Замахнувшись, Кунг Лао ударил ногой по вытянутой руке, в ту область, где проходил локтевой сгиб. Послышался хруст. Мышцы разошлись, и уродливый обломок кости вылетел наружу. Цунг завопил от боли. Вслед ему взревела и толпа.       В увиденное верилось с трудом, и всё-таки это произошло. Кое-как сдерживая радость, Рейден бросился скандировать имя нового чемпиона. Демоны поспешили его поддержать. По большому счету для них было не столь важно, за кого болеть. Главное, чтобы кровь текла рекой, а предсмертные вопли не стихали ни днём, ни ночью.       "Кунг Лао! Кунг Лао!"       Сердце чудовища забилось с новой силой. Громко и ритмично оно стучало о стены тронного зала, угрожая превратить их в развалины, если его воля не будет исполнена. Лао догадался, чего оно желало. Он осмотрел поверженного врага, что в муках трепыхался у него под ногами. Ненависть на исхудалом лице сменилась отрешённостью.       — Он бесполезен, — процедил Шао Кан сквозь зубы. Свет факелов над ним погас. Гигантскую фигуру окутала тьма, из которой на юношу взирали злобные светящиеся глаза. — Прикончи его.       Кунг Лао покачал головой.       — Глупый мальчишка… ты должен раздавить этого червя сапогом, если не желаешь прослыть трусом.       — У нас слишком разные понятия о трусости, владыка. Меня учили ценить жизнь во всех её проявлениях и чтить законы, установленные Старшими богами. Убийство — удел слабых людей. Я же выбираю помилование.       Стоило Лао подвести эту черту, как вдруг мглу вокруг него разогнал нестерпимо яркий свет. Тонкие лучи устремились к юноше и подобно копьям разом пробили его тело насквозь. И хотя всё произошло быстро, даже самые недалёкие очевидцы сообразили, что явление это — глас Старших богов. Они сказали своё слово. Земное Царство одержало верх.       — Свершилось… — прошептал Рейден, когда тронный зал вновь потонул во мраке.       Он шагнул к своему ученику, борясь с невероятно сильным желанием заключить того в объятия. Но необходимость в этом тут же отпала. Глаза Лао закатились, а сам он мгновенно осел на пол. Рейден подхватил его в самый последний момент, прижал к себе. Радость от победы завладела им без остатка. Испытать нечто подобное было для него в новинку, и, сам того не замечая, бог грома расплылся в широкой улыбке. Это не укрылось от императора — их взгляды встретились.       Древние и могущественные, двое существ смотрели друг на друга и не произносили ни слова. Они были единым целым, и они же представляли собой противоположности. Свет и тьма, жизнь и смерть. Колесо мироздания никогда не останавливается. Оно несёт в себе то, что закономерно повторяется из года в год. Всё течёт. Всё меняется. Вот и пришло время злу сойти с пьедестала. Продолжая лучезарно улыбаться, Рейден пожал плечами, дескать «ничего здесь не поделаешь, рано или поздно это должно было произойти». Шао Кан молча заскрежетал зубами. Сегодня ему пришлось уступить. Также, как и тысячелетия назад, змей вновь укусил себя за собственный хвост.       Церемония награждения состоялась в тот же день. Весеннее солнце уходило за горизонт, когда Кунг Лао, измученный, но невероятно счастливый, взошёл на помост. Брёл он медленно, чуть прихрамывая на правую ногу. Обе руки и голова были перевязаны бинтами, в глазах стоял привычный блеск.       После того, как они покинули турнир, Рейден отнёс Кунг Лао в палаты Джинсей. Там юноша пролежал без сознания около двух часов и очнулся практически здоровым. Жизненная сила, что ключом била из древних источников, была способна исцелить даже тяжелобольного человека. Она быстро подняла Кунг Лао на ноги, и тот принялся умолять Рейдена поскорее вернуть его домой. Должно быть, не мог поверить, что всё действительно закончилось.       Под восторженные взоры близких, с кем делил еду и кров с самых малых лет, он приблизился к мастерам Ордена и молча поклонился. Настала пора торжественных речей, в суть которых Рейден особо не вникал. Он догадывался, что Лао испытывал те же чувства: возвышенные и оттого будто бы нереальные, ведь они совершили невозможное. Земное Царство было спасено, пускай только на неопределённый срок. Оранжевое солнце освещало белокаменную площадь нежными тёплыми лучами, в воздухе стоял аромат выпечки и цветущих яблонь, где-то в вышине щебетали запоздалые птицы. В этот великий час силы природы праздновали победу вместе с людьми. Осматриваясь, Рейден то и дело останавливал своё внимание на гостях, пришедших посмотреть на местного героя. Они очень хорошо выделялись в толпе, поскольку не носили красных монашеских одеяний. Среди них бог грома узнал постоянных прихожан. Те жили неподалёку от храма и часто приносили пожертвования. Кроме того, в последних рядах он разглядел девушку с копной вьющихся светлых волос. Щурясь на солнце, она то и дело приподнималась на носках, чтобы разглядеть происходящее на помосте. Рядом с ней стоял молодой мужчина с угрюмым лицом. Судя по тому, что на поясе он носил лёгкий одноручный меч, то был извечный телохранитель Джен. Рейден не был уверен, что помнил его имя.       Наконец, пришло время для вручения награды. Она находилась от бога грома по левую руку — золотая медаль с выгравированной на ней эмблемой дракона. Как только Кунг Лао остановился подле него, Рейден аккуратно снял её с подноса и накинул плетёный ремешок на шею юноши.       — Какая тяжёлая! — протянул тот с восторгом, поспешив рассмотреть свою награду со всех сторон.       — Ты заслужил гораздо больше, но Шаолинь может предложить только это. Ты доволен?       — Конечно.       Приобняв Лао за плечи, Рейден повернул его лицом к смотрящим. Оттуда на них взирали десятки любопытных глаз: знакомых и не очень. И прежде, чем произнести речь, Рейден увидел ещё одного человека, притаившегося у самого входа. Он стоял в тени широкой арки. Его массивную, грузную фигуру покрывала плотная шерстяная накидка, из-под глубокого капюшона торчала пышная борода. Что конкретно привлекло громовержца в этом человеке? Быть может, необычно крупное телосложение, благодаря которому тот смотрелся на фоне монахов, как слон среди мышей, или странный глиняный сосуд, болтающийся за спиной? Рейден не мог понять, в чём дело. Но был абсолютно уверен — этот мужчина прибыл издалека.       — Сегодня знаменательный день! — объявил он громко. — День, когда армия Шао Кана оказалась бессильна перед юным воином. Он посвятил жизнь упорным тренировкам, долгие годы закалял тело и дух. Здесь, среди друзей и наставников, воин начал свой победоносный путь. И здесь же он будет предан вечной славе. Мы не забудем тех жертв, что были сложены на алтарь победы. Их имена останутся в нашей памяти, скорбь по их душам никогда не покинет наших сердец. Но сегодня мы чтим имя чемпиона. Мы чтим человека, спасшего Земное Царство! Мы чтим тебя, Великий Кунг Лао! И пусть тебе благоволят Старшие Боги!       Бурные аплодисменты убедили его, что короткая речь вполне себе удалась. Они обменялись с Кунг Лао поклонами и принялись хлопать с остальными. После пережитых ужасов, душа требовала хоть немного отдыха.       — Знай, я горжусь тобой, — сказал Рейден так, чтобы больше его никто не слышал. — Ты не только сохранил свой мир, но и умудрился унизить самого Шао Кана. Этот тип ужасно не любит, когда ему отказывают, тем более в убийстве неугодного ему человека.       Лао по-доброму рассмеялся.       — Спасибо! Если бы не ты, у меня бы ничего не вышло.       — А я этого не отрицаю.       Вместе они спустились с помоста. Друзья и знакомые Лао тут же замкнули его в плотное кольцо. Все спешили поздравить его с победой, каждый считал долгом пожать чемпиону руку и, конечно же, осмотреть медаль, что переливалась в свете заходящего солнца. "А вот и победитель!" — восклицали ровесники. "Молодец, Кунг Лао!" — твердили малыши и взрослые. Вскоре толпа заметно поредела. Кто-то ушёл гулять в сад, кто-то — за стены храма, смотреть представление, устроенное городскими артистами по случаю праздника, остальные же предпочли отведать угощений.       В этот день еды в храме было навалом. Столы, установленные рядами вдоль площади, чуть ли не ломились от количества яств. Правда, чем больше народу к ним подходило, тем быстрее они начинали пустеть. Минуя их и выйдя во двор, Рейден огляделся в поисках чужеземца, но не увидел никого похожего. Тогда он вернулся обратно, прошёл мимо жилых помещений и принялся внимательно наблюдать за гостями. Весело играла музыка, со всех сторон лились оживлённые разговоры, маленькие дети, поглощённые игрой, носились друг за другом со звонким смехом. Но грузного мужчины с пышной чёрной бородой точно и след простыл. На мгновение Рейдену даже показалось, что он сошёл с ума. Но только на мгновение. Вдруг его окликнул девичий голос:       — Прошу прощения!       Это была Джен. Чуть было не запутавшись в длинной бежевой юбке, на которой золотыми нитками был вышит цветочный узор, он догнала Рейдена у входа во внутренние помещения храма. Вместе с ней появился и угрюмый спутник.       — Я слушаю.       — Мастер Акира, верно? Ох, Кунг Лао столько о вас рассказывал. Ведь это вы готовили его к турниру?       Не зная, что и ответить, Рейден молча кивнул. Внутренний голос подсказал ему соглашаться во всём.       — Как здорово! — обрадовалась Джен. — Давно хотела познакомиться с вами, но Лао уверял меня, что вы жутко занятой человек. Ещё он говорил о вас, как о строгом и требовательном учителе. Но это ведь ничего, что я вот так отвлекаю вас без повода?       — Ничего.       — Меня зовут Дженивьера Рейланд. Быть может, вы что-нибудь слышали обо мне?       — Мне известно это имя, — подтвердил громовержец с улыбкой. Его несколько позабавил столь непринуждённый разговор с девушкой, которую он видел второй раз в жизни. — Двери храма будут открыты всю ночь. Надеюсь, вы и ваш молчаливый друг хорошо повеселитесь на этом празднике жизни.       Как оказалось, спутник Джен всё же умел говорить. Раздражённо цокнув языком, он одарил Рейдена негодующим взглядом.       — Благодарю, но я здесь ненадолго. Слушать эти бредни — сплошная пытка.       — Сиро! — взмолилась Джен с таким видом, словно поведение телохранителя было для неё обычным делом. — Как тебе не стыдно?       — Лучше спроси то, о чём хотела, и пойдём дальше.       На вид Сиро было не больше тридцати лет. Высокий, хорошо сложенный он создавал впечатление человека, с которым не стоило связываться лишний раз. Несомненно, работа занимала важное место в его жизни. Доверившись чутью, Рейден разглядел в душе Сиро прямолинейность и глубоко сокрытый гнев, который тот время от времени пытался заглушить низменными потребностями. Вот только какими?       — Конечно я… — Джен запнулась, но затем смогла взять себя в руки, — вообще-то мы искали Лао. После награждения он затерялся где-то в толпе. Не знаете, как его найти?       Рейден указал себе за спину. Там, у облагороженных свечами алтарей, монахи и прихожане воздавали почести богам. Они зачитывали мантры, жгли благовония и поклонялись священным образам, запечатленных на стенах храма. Забинтованная голова Кунг Лао то и дело мелькала среди крохотных огней.       — Думаю, он обрадуется, когда увидит вас. Можете зайти. Если, конечно, тот бред, о котором говорят монахи, не доведёт вашего друга до обморока.       Зажав рот ладонью, Джен издала короткий смешок. Но Сиро явно не оценил шутку, потому как на его высоком лбу выступила пульсирующая вена.       — Надо же, какой ты остряк!       Рейден усмехнулся.       — Стремление понять мир и живущих в нём людей способно открыть новые горизонты познания, Сиро. Не стоит воспринимать всё в штыки. В конце концов, в каждой сказке есть доля правды.       — Да-да, древние боги, турниры, демоны, злые волшебники… Звучит всё очень правдоподобно.       Сжав руку девушки, Сиро повёл её во внутренние покои храма. Джен послушно побрела следом. Она наверняка успела пожалеть, что рискнула заговорить с посторонним человеком в компании телохранителя, который отродясь не слыхивал об элементарной вежливости.       Час спустя вечернее розовое небо потемнело. Сырой воздух поднялся от земли, стало холодать. Но собравшихся на празднике мало волновало приближение ночи. Они веселились, хором распевали песни и были полностью увлечены ритуальными танцами, которые несведущие в местных обычаях люди со временем превратили в общую забаву. Размахивая разноцветными лентами, женщины и мужчины кружились под неутихающую музыку. Флейты заливались в своей звонкой мелодии. Барабаны поддерживали ритм, с каким исполняющие танец поочерёдно выбрасывали вперёд то руки, то ноги. При взгляде на них вполне закономерно возникала греющая душу мысль, что жизнь как явление представляет собой не только череду страданий и невзгод. Всегда найдётся место и для светлых чувств.       Рейден посчитал уместным не задерживаться в храме слишком долго. Незаметно для остальных он направился к выходу. Миновал внутренний двор и обошёл пустующую арену, которую монахи использовали для тренировочных боёв. Прежде, чем оказаться с головой поглощённым в повседневную рутину, он решил занять себя долгой прогулкой под ночным небом. Вариантов, куда пойти, у него было много. Будь то долины рек, лесные тропы или песчаные пляжи, порой Рейден не мог отдать предпочтение чему-то одному. Сегодня как раз был такой случай. Потому, погрузившись в раздумья, бог грома не спеша шёл мимо цветущих садов. Даже не обратил внимания на человека, что сидел на скамье неподалёку.       — Может, присядешь? — спросил он тихим хриплым голосом. Его худая ладонь поднялась над головой в приветственном жесте.       В ответ Рейден проделал то же самое. Он не ожидал этой встречи.       — И давно ты за мной следишь?       — С начала церемонии, конечно. Я ведь не мог пропустить такое душещипательное зрелище.       Приблизившись, Рейден опустился на край скамьи и укоризненно посмотрел на собеседника. Не всегда он мог разобрать, когда тот шутил, а когда говорил серьёзно. Впрочем, это было взаимно.       — Тогда не вижу смысла рассказывать о том, что и так тебе известно.       — Ну, не скажи, — запротестовал Аргус. — К примеру, мне бы очень хотелось узнать, кому именно ты продал душу, чтобы утереть нос Шао Кану? Насколько я знаю, он вернулся во Внешний мир в крайне плохом настроении.       — Не припомню, чтобы нанимался к нему в шуты.       — Скорее, ты решил окончательно его доконать. Сперва лишил возможности развязать войну, а теперь отнял Земное Царство прямо из-под носа. Боюсь и представить, что он мечтает сделать с тобой…       — Что же, — неохотно согласился Рейден, — если до этого когда-нибудь дойдёт, надеюсь, всё будет нежно и ласково.       Аргус не смог сдержать улыбки. Не мигая, он смотрел на бледный диск луны, что неторопливо выплывал из-за облаков. Как и в прошлую их встречу, плечи его подрагивали от подступающего холода, на каждом выдохе клубы пара вырывались из приоткрытого рта, сливаясь с белеющей на подбородке щетиной. И вновь Рейден заметил, как настойчиво лунный свет словно бы просачивался сквозь его друга. Под покровом ночи, на фоне цветущих серебристо-белых яблонь, они оба выглядели, как не от мира сего. Однако Рейден в полной мере ощущал себя живым и полным сил. Аргус явно не мог похвастаться тем же.       — Кто-нибудь из слуг выжил? — спросил тот тихо.       — Нет.       — Я так и думал. Ох, и задаст мне Делия жару!       — Судя по твоему тону, она далеко не подарок. По правде говоря, я и подумать не мог, что ты так прогибаешься под смертной женщиной.       — Но-но, поаккуратнее в выражениях, — хмурясь, Аргус в шутку пригрозил указательным пальцем. — Не дорос ещё до таких разговоров. А вообще Делия у меня умная, понимающая. Что ни сделаю, всегда поддержит: и словом, и делом. Бывает, и разозлится, конечно, но не без причины. Хоть женщины — существа непредсказуемые, но мотивы их всегда просты и логичны. Не веришь, так спроси у нашего славного мальчика. Кстати, как он? Давно я его не видел…       Он затих, продолжая наблюдать за восходящей луной. Рейден последовал его примеру, думая о вещах, далёких от нынешних реалий, а ещё о Фуджине, с которым они расстались, не успев толком и поговорить. Стоило проблеме с турниром разрешиться, как Рейден почувствовал тоску, что накопилась в нём за сотни лет разлуки. Спонтанная мысль навестить брата показалась ему вполне здравой.       — С ним всё хорошо.       В тот же миг из глубины сада послышались весёлые голоса. Зашуршала прошлогодняя листва, хрустнули сухие ветки, и на освещённую тропу выскочили двое молодых людей. Юноша увлечённо пересказывал какую-то историю, в то время как девушка не могла сдержать приступ смеха. Они остановились неподалёку. Резко перешли на шёпот, боясь быть услышанными. Затем обнялись, и девушка, что больше всего на свете любила цветы, потянулась к юноше за поцелуем. Рейден закатил глаза.       — Кунг Лао!       Парочка вздрогнула. Услышав своё имя, юноша испуганно завертел головой. Когда же увидел своего наставника, схватил подругу за руку и опрометью бросился обратно в сад. Их озорные вопли ещё долго не стихали в ночной тиши.       — Ну вот, о чём я говорил, — сказал Аргус. — Она ведь пришла сюда далеко не из-за праздника. Ей важно побыть с ним наедине. Всё просто и логично, — вдохнув побольше воздуха он выпрямился и поднял глаза к небу. В кой-то веки невидимая тяжесть спала с его плеч. — Прекрасный у тебя мир, Рейден. Так насмотришься на него, что и уходить не захочется. Посидим ещё немного.       Губы громовержца дрогнули. Он понимал боль своего друга, видел её в усталых, потухших глазах. Если хранитель терял своё царство, для него это становилось страшным ударом. С тех пор, как пала Эдения, прошло много лет, но Аргус продолжал гаснуть на глазах. Лишь красоты Земли всколыхнули в его душе приятные воспоминания. Рейден был рад даже таким мелочам.       — Посидим, друг мой.       На тёмном небосводе гасли и вспыхивали звёзды. Ветер подхватывал песнь цветущих яблонь и уносил её за горизонт. Холодная роса сияла в мистическом свете луны. Всё было хорошо.