The Butcher's Son /// Сын мясника

— Войдите. Нил надел на лицо знакомую маску, когда служанка тихо вошла в освещенную свечами комнату. Она была бледна, и ее руки задрожали, когда его взгляд упал на нее. — Господин просит вашего присутствия. Это подтвердило страх, который зародился в его нутре с того момента, как он услышал ее стук, но он не позволил ни малейшей его доли. Вместо этого он высокомерно отмахнулся от нее, не потрудившись подтвердить просьбу. Никто не отказывался от приглашения его отца. Только когда она вышла из комнаты, он сбросил с себя личину, глубоко вздохнул и потер лицо. Конечно, его не убьют из-за нескольких неверных слов. По крайней мере, пока. Пока их игра не закончена, а новая жена его отца еще не произвела на свет наследника. Он закрыл глаза и позволил себе вспомнить ту ужасную ночь полгода назад, когда их с матерью поймали. Они прямо убили ее, сожгли ее тело и отказали ей в уважении, которого она заслуживала. Но не он. Нет, он сражался с людьми отца, ожидая момента, когда они перережут ему горло и бросят в огонь вместе с ней, но они этого не сделали. Они оставили его в живых, вместо этого притащив его в руки отца - руки, в которых был зажат гораздо более острый и жестокий нож. Возможно, его отец наконец решил воспользоваться этим ножом. Нет. Нил покачал головой. С ним все будет в порядке. Отец пока не мог его убить, по крайней мере, еще несколько месяцев. Это было небольшое утешение, и в основном ложь - отец мог делать все, что ему заблагорассудится, - но оно придало ему достаточно сил, чтобы сделать последний вдох ночного воздуха и закрыть окно. Избежать этого было невозможно - Мясник звал, и он должен был ответить. *** Натан Веснински не был высоким человеком, но он умел наполнять комнату страхом и внутренним осознанием того, что одно неверное движение, один неверный вздох - и он станет последним. Нилу требовалось все, чтобы скрыть свой страх и сохранить скучающую, жестокую маску на лице. Отец мог считать его слишком мягким, разочарованным сыном, но если Нил закончит игру, его прирежут без раздумий. — Натаниэль, — пропел его отец, отчего по спине Нила пробежала дрожь. — Отец, — ответил он, коротко склонив голову. — Ты звал меня. — Между ними повисло молчание, и, не выдержав, Нил поднял голову и посмотрел в ледяные, мертвые глаза отца. В этих глазах светилось удовлетворение. Что бы ни предстояло, Нил был совершенно уверен, что он пожелает смерти до конца. — Что..., — он облизал губы, ненавидя, что сбился. — Чего ты хотел? — Только сообщить тебе хорошие новости, — сказал его отец, поднимаясь со своего трона и спускаясь по ступеням. Желудок Нила скрутило в узел, но он знал, что должен действовать осторожно. Последние несколько месяцев они танцевали на высоких ставках - Натан все глубже и глубже проникал в фасад Нила, а Нил отвечал ему каменной маской. Отец не совсем верил ему, но охота доставляла ему удовольствие. А Нил... Нил изо всех сил старался оставаться незаметным. — Хорошие новости? — наконец смог сказать он, сохраняя спокойствие в голосе. — Конечно, — ответил отец веселым тоном, который Нил пожелал никогда больше не слышать. — Вчера вечером ты сказал, что тебе нечего терять. Теперь мы не можем этого допустить, не так ли?. Натан обхватил холодными руками шею Нила и притянул его к себе. Нил почувствовал горячее дыхание отца на своем ухе, когда тот прошептал: — Я нашел тебе мужа.