Res Publica

      «Война окончена, но голод продолжается! Эквестрия спасёт страну от голодной смерти! " — не сказал бы, что газетные заголовки врали, но от них всё равно становилось дурно. То ли от необычайного таланта журналистов моментально улавливать «направление ветра» и готовность прислуживать кому угодно — хоть Кризалис, хоть эквестрийцам, то ли от самой ситуации, в которой мы все очутились. Правда, столице голод и разорение в любом случае не грозили: тут уж мы, признаться, на славу постарались, вовремя подписав мир, но на отношение к нам — высшим офицерам и прочим фигурам от власти всё это ударило необычайно сильно.       Сегодня я даже не надевал мундир. Ещё бы, что теперь значат все эти погоны, ордена и прочие регалии в проигравшей стране? В глазах общественности мы теперь были предателями: простые чейнджлинги из городков и деревень ненавидели нас за то, что не оправдали ожиданий, провалив с треском всю эту Кантерлотскую авантюру и вернувшись не то что ни с чем, а ещё с врагами на плечах, столичные же сочли нас малодушными, не готовыми пачками класть соотечественников нижних сословий на алтарь победы. Не подумали, не дожали, не заставили, а потом струсили, испугавшись настоящей войны, и сдались — вот и весь вердикт.       Я пил кофе в небольшом кафе в центре. Завтра мне предстояло вернуться в расположение своего штаба во Враксе и взяться за отчёт наверх о потерях. Нужно было всё тщательно обдумать: сильно врать не получится — не поверят, время теперь не то, да и всей правды говорить тоже нельзя. Хотя… если хорошенько наплести, то может и пони к себе заберут… А может и наоборот уволят: чейнджлингов они по природе своей не жалуют, а хорошие кадры в Рое им сейчас совершенно не нужны… — Генерал Торакс? — я и не заметил, как возле меня буквально возник какой-то знакомый лейтенантик. — Слушаю. — Генерал Фаринкс велел вас отыскать и доставить в генеральный штаб. — Меня собрались расстрелять? — Не могу знать. Есть приказ доставить вас в штаб. — Передай генералу Фаринксу, что я зайду позже, когда разберусь с делами. — Генерал Фаринкс велел передать, что это не просьба, а приказ начальника Генштаба и командующего операцией. — Нет уже никакой операции, как видишь. — Мне передать это как отказ? — Мне надо собрать вещи и справиться у квартирмейстера по поводу дома. Я сегодня вечером должен отправляться во Вракс… — Во Вракс вы не едете. — Это почему же? — Приказ генерала Фаринкса.       С этими словами посыльный передал мне заверенный министерской печатью документ: меня переводили в Центральный округ, непосредственно в Генштаб, тем самым положив конец моей привычной неторопливой жизни командира части. Напротив летней веранды меня уже ждал принадлежавший Фаринксу служебный автомобиль.       Фаринкс расхаживал по своему кабинету в неподпоясанном мятом мундире и в пыльных сапогах, прикладываясь то и дело к хрустальному графину с минеральной водой. Заметив моё присутствие, он, не проронив ни слова закрыл за мной дверь на ключ и вернулся за свой массивный, с темно-зеленым сукном стол. — Поздравляю с повышением. — Спасибо, конечно, но толку сейчас от него? Я тут уже практически на чемоданах, и тут такое… — Во Враксе ты больше не нужен. Южный округ в следующем месяце будут реорганизовывать, а твою часть распустят. С тобой вместе, разумеется. — А откуда ты… — Ещё был начальник Генштаба не знал таких вещей. Точнее… Ещё бы я не знал, чего там пони за моей спиной решают. — И как его реорганизуют? — А его не будет. Границу мы теперь не контролируем, этим будут заниматься три калеки из тайной полиции. — Поверить не могу… — Ну, зато мы спасли столицу, верно? И свои шкуры в придачу. — И что мне теперь со всем этим делать? — Пока не отсвечивать. Я подготовлю почву для одного дела, предупрежу некоторых чейнджлингов… — А дальше? — А дальше будешь делать то, что я тебе скажу. Ты, надеюсь, понимаешь, что эту должность я тебе не подарил? — Помогу, чем смогу, конечно. — Не помогу, а буду делать в точности то, как я тебе приказываю, и держать язык за зубами. Уяснил? — Ну даже если, а мне что с того, кроме столичного жалования? — Как минимум — договор о сокращении вооружений. Для пони мы от них избавляемся. Есть договорённости с уважаемыми господами из Олении — по факту всё уходит к ним за наличные деньги тебе в карман. Что нос воротишь? Делиться не забывай, и дело в шляпе. — Если это минимум, то что же… — Разработка, госиспытания, закупки, теперь ещё совместные учения с грифонами. Это тебе не солярку деревенским сливать, да? Ты не переживай, главное, я тебе всё покажу и расскажу. — А теперь главный вопрос: почему я? Тот же Тисбе гораздо лучше бы справился, да кто угодно. — Скажи мне, — Фаринкс сделал большой глоток из графина, — что ты знаешь о парламенте? — О нашем? Его ещё и нет, так что, думаю, не больше твоего, или ты о парламенте как явлении? — О парламенте как явлении я знаю без тебя. Меня волнует другое. — И что же? — Мне поступило предложение, отказаться от которого я не могу. Точнее так: это был приказ… У меня отнимают армию, Торакс. — Как?! — Через неделю с небольшим я стану премьер-министром. Главой парламента и лидером… «партии». Военные там по договору заседать не могут. Вот и вся история. — Подожди, подожди… Ты уже успел расстроиться, но а как же выборы, другие кандидаты… — Брось. На кого Королева покажет, тот эти твои выборы и выйграет. А показала она на меня. Абсолютного большинства у нас не будет, конечно, надо эквестрийским шестеркам место выделить, чтобы чего не подумали. Но по итогам мы всё равно типа как «правим»… — Типа как… — Я вчера был у неё. Там всё очень плохо. Головы летят только так, полная прострация, даже меня, как видишь… Страшно это всё, братец. — Может это всё и не так плохо, раз сам говоришь, что головы летят? — Могло быть хуже, да. Мимик бежала в Олению — у неё там какие-то влиятельные покровители от банков. Тисбе твой тоже на чемоданах, младший по крайней мере. Пони его запрашивали на трибунал, но вроде пока отмазали. — Действительно, могло быть хуже… -Я всё понимаю, ей нужны свои в парламенте, но мне-то тоже нужны… свои в армии. — И тут появляюсь я? — В такое время доверять можно разве что родственникам, Торакс. Остальные подставят и глазом не моргнут. Ты это в будущем тоже учитывай. Я же… могу тебе доверять?