Зараженный

      Под кроссовками шуршали обертки. Изуку осторожно переступал через бутылки и стекло, стараясь производить как можно меньше шума, когда как Каччан делал тоже самое так легко, будто и вовсе не смотрел под ноги. Он явно вознамерился покинуть магазин, но Изуку понятия не имел, куда он хотел направиться. Склад, где они хранили припасы и останавливались пару часов назад? Какое-то место неподалеку? И как он собирался миновать монстров?       — Черт, — едва слышно выдохнул тот, высунувшись наружу и сразу вернувшись обратно. — Их слишком много. Даже если выйдем через черный ход, придется идти через переулок. Нужно проверить окна, которые выходят на задний двор.       — Думаешь перебраться в соседнее здание?       Не отвечая, Каччан схватил оба рюкзака и потянул его в противоположную сторону. Они молча обогнули сначала одного щелкуна, а потом другого — убитого Изуку, и вошли в соседнюю комнату, а через нее в небольшую подсобку. Когда-то здесь хранились санитарные принадлежности, а теперь на полках водилась только плесень. Через единственное узкое окно можно было увидеть проросшие сквозь стены деревья, мох и незнакомые желтые цветы, чем-то похожие на лютики, но ни намека на монстров.       — Взорвавшие бомбу наверняка пережидают в безопасном месте. Последуем их примеру и сумеем выбраться из зоны риска.       — Ты стал слишком популярным, Каччан, — улыбнулся Изуку, подтягиваясь на руках и осторожно вылезая через окно. — Наш лагерь растет не по дням, а по часам. Неудивительно, что кто-то попытался убрать тебя.       — Напомни мне не сотрудничать с Кендо.       Изуку молча смотрел, как тот вылезает следом — мышцы на руках напряглись, когда он перенес на них вес. Наверное, неуместно было разглядывать друга так долго, но он не мог не поддаться соблазну: уж слишком красиво черная майка облегала натренированное тело, слишком идеально Каччан выглядел в штанах цвета хаки. Сильный широкий торс, сужающийся к узким бедрам и мускулистым ногам, мог бы запросто принадлежать богу.       Покраснев, Изуку перевел взгляд на многоэтажное здание, отделенное от них крохотным двориком, и пробормотал:       — Не думаю, что это ее рук дело.       — Ты слишком наивен. В каждой группе есть свои крысы.       — Кендо не может контролировать всех, ты же знаешь! — расстроенно воскликнул он. — Если бы не Тецутецу, она давно бы потеряла власть. Слишком многим не нравится ее либеральность.       — Поэтому каждому лидеру и нужен достойный советник. Она доверилась посыльному, Тецутецу это одобрил, а мы получили засаду. Повторюсь: напомни мне не сотрудничать с ней.       Закинув за спину рюкзаки, Каччан первым направился к многоэтажке. Тот выглядел очень раздраженным — скажешь что-то и разругаешься окончательно. Еще с секунду понаблюдав за ним, Изуку молча пошел следом.       Слова о том, что он не сможет напомнить о Кендо, потому что скоро перестанет существовать, комом застряли в глотке. Каччан вел себя так, будто даже не допускал мысли о том, что Изуку потеряет себя, превратившись страшного монстра. Тот говорил о будущем, их общем будущем, и это ранило сильнее всего.       Жизнь Изуку уже начала обратный отсчет, и каждая проходящая секунда тикала в голове, словно бомба. Он говорил себе, что должен быть сильным, что пока друг рядом, не может показывать слабости. Но паника продолжала разъедать внутренности, и глупые просьбы только подливали масла в огонь.       Гравель мягко хрустнул под ногами, когда он подошел к запасному входу. Когда-то бывшее банком, теперь это здание представляло жалкое зрелище, только выцветшая табличка говорила о том, что в нем было раньше. Уже вошедший внутрь и оглядевшийся Каччан подал ему знак рукой.       — Что думаешь делать? Лестница выглядит устойчивой. Если поднимемся выше…       — Нужно проверить, — тихо перебил его тот. — В любом случае, соваться через зараженных было бы самоубийством.       — Я мог бы…       — Нет, ты не мог бы. Иди за мной и перестань болтать.       Они осторожно ступали со ступеньки на ступеньку: Изуку, который шел налегке, и Каччан, все еще таскающий их пожитки. Словно с кордицепсом Изуку потерял и физическую силу — друг вел себя именно так. Острый и мрачный взгляд жег спину все то время, пока они поднимались, и даже когда оба остановились передохнуть, Изуку ощущал, как пристально тот наблюдает за ним.       Когда они достигли четвертого этажа, ладонь коснулась плеча:       — Подожди секунду.       Изуку остановился на лестничной площадке, ожидая, пока друг проверит этаж на наличие врагов. Жар, что раньше чувствовался на спине и груди, теперь волнами прокатывался по всему телу. Вытерев пот со лба, он украдкой привалился к стене.       — Пойдем, — наконец-то сказал Каччан.       Комната, в которую они вошли, была очень уютной. Пушистый мох ковром устилал пол, достигая нижней части стен, а окна, огромные и лишенные стекол, лили на зелень золотистый яркий свет. Около одной из стен уже лежали рюкзаки, и Изуку направился в их сторону. Каччан сразу присоединился к нему, и совсем скоро они сидели бок о бок и жадно глотали воду.       Через мгновение Изуку с сожалением закрутил крышку. Он не должен был расходовать слишком много: один бог знал, сколько времени им придется провести вне лагеря. Каччану, тут же поправил себя он, а не им. Тот нуждался в питье и еде, когда как Изуку мог обойтись без них. Какая разница, если он скоро умрет?