Клятва

Рокэ вошел в комнату оруженосца без стука, как тот и пожелал. В полумраке на столе горела всего одна свеча, пока в камине дотлевали последние бревна. Ричард сидел на кровати с книгой в кожаной обложке, полностью одетый, несмотря на столь поздний час, на щеках его играл легкий румянец. — Эр Алва? — изумленно вскинул бровь Окделл, быстрым движением пряча гайифский роман под подушку, — Что Вы делаете в моей спальне?! — Решил преподать Вам урок, юноша, — властно ответил Рокэ, уверенно подошел и провел унизанными сапфировыми кольцами пальцами по столбику кровати, — Я крайне недоволен тем, как Вы исполняете свои обязанности. — Но ведь я делаю все именно так, как Вы велите, эр Рокэ, — резонно возразил Ричард и вжался в жесткую деревянную спинку кровати, будто испугался, но в серых глазах его горел хищный огонь, — Подаю вино, прилежно читаю то, что Вы велите, выполняю Ваши поручения, обучаюсь фехтованию… — Есть еще кое-что, Окделл. В Лаик этому не обучают, но незнание не освобождает от выполнения долга. Разденьте меня. — Как вы смеете?! — воскликнул Ричард Дикон улыбнулся, каким же наивным он был до той нелепой, абсурдной случайности, когда сын Эгмонта Окделла принес клятву Рокэ Алве, Первому маршалу Талига. — У меня есть потребности, юноша, а Вы, как мой оруженосец, должны заботиться о них со всем старанием и усердием оруженосца! — Слушаюсь, мой эр, — охрипшим от возбуждения голосом отозвался Ричард и нехорошо улыбнулся Ответить Рокэ не успел, Окделл резко подался вперед, схватил за бледную кисть и потащил Ворона на себя, притянул на кровать и навалился сверху. — Так значит, Вы желаете, чтобы я удовлетворил Ваши потребности со всем старанием и усердием? — насмешливо переспросил Ричард, схватив Алву за изящные запястья, и резко завел руки эра голову, — Как прикажете, мой эр! — Каких кошек, юноша? Что Вы творите?! — воскликнул Рокэ, пытаясь придать голосу строгость, но вышло не особо убедительно из-за жаркой волны, что прошла по телу, трепетным удовольствием — Вы же сами приказали, эр Рокэ, старание и усердие, Вы получите их сполна, уверяю Вас, — усмехнулся Ричард, обвязывая изящные запястья Рокэ и приматывая их к нижней перекладине изголовья кровати заранее приготовленным синим шелковым платком Когда руки уже были окончательно зафиксированы, Рокэ оставалось только возбужденно дышать, наблюдая, как Ричард расстегивал маленькие пуговицы его черного колета, усевшись сверху. Расстегивал медленно, бесцеремонно скользил подушечками пальцами по обнаженной коже. Когда юноша дошел до последней застежки, резко распахнул полы и властным, хозяйским движением огладил грудь и живот, Рокэ рвано вдохнул от захлестнвушего в паху возбуждения. — Развяжите меня! Немедленно! Я приказываю!.. — потребовал Первый маршал, тяжело дыша. Этого совсем не хотелось, но так было задумано в фантазии Окделла, он желал, чтобы Рокэ сопротивлялся и протестовал — Вам же нравится быть связанным, эр Рокэ, — бесцеремонно отозвался Ричард, еще раз огладив впалый живот, — Вам приятна Ваша беспомощность. Бес-по-мощ-ность, — лениво протянул Ричард. Скользнул руками от изящных ключиц по груди и ощутимо сжал налитые от возбуждения горошины сосков, получив в ответ хриплый стон, — Но признаться в этом Вы не можете. До чего же затруднительное положение! Наслаждаясь беспомощностью своего эра, Ричард огладил внутреннюю сторону бедра, от чего Рокэ дернулся, насколько позволяли платки. — Сейчас же освободите меня… — отчаянно требовал Рокэ, выгибаясь навстречу теплым ладоням. Игра зашла слишком далеко — Еще раз попросите развязать, и я вставлю Вам в рот кляп, эр Рокэ, — довольно рассмеялся Окделл и снова сжал нежные чувствительные соски своего эра, — Этого Вы точно не хотите, так что придется молчать. Ваше затруднительное положение только что стало безвыходным, мой Первый маршал! В ответ Рокэ только и мог, что рвано стонать, от мучительной ласки внизу живота горело закатным пламенем, а слова оруженосца обостряли чувства до предела. Как же не терпелось ощутить в себе его пальцы, эту сладкую боль, которой хотелось еще и еще… Окделл привычным движением стащил со своего эра штаны, тот был без исподнего, как и представлял в навязчивых фантазиях Дикон. — Разведите ноги пошире, мой эр. Да, вот так, — довольно улыбнулся Ричард и принялся сноровисто связывать длинными шелковыми шарфами, — Отчего Вы молчите, мой Первый маршал, скажите уж хоть что-нибудь. — Вы же мне сами запретили, — выдохнул Рокэ, судорожно дыша от разгорающегося желания — Да, запретил, но только требовать, чтобы развязал. Остальное можно, — покровительственно отозвался Ричард и немного подался назад, любуясь результатом своих трудов, — Если бы Вы знали, сколь сейчас прекрасны, мой эр! Такой красивый, беспомощный и доступный… — Дикон… — только и смог вымолвить Рокэ. Ему до безумия нравилось быть связанным, беспомощным и таким доступным — У меня для Вас подарок, эр Алва, — Ричард загадочно улыбнулся, — Ювелир долго возился, но результат того стоил! — Это еще что, Окделл? — меж бровей Рокэ образовался красивый излом, Первый маршал смутно догадывался о предназначении продолговатого предмета, сужающегося к концу, что Ричард тщательно протирал льняной тканью — Это называется гайифской пробкой, мой эр. Она из серебра, а на рукояти кэнналийский сапфир, видите? Все, как Вы любите, — Ричард скользнул взглядом по связанным рукам эра, сияющим бесценными кольцами, «Звездам Кэнналоа» на обнаженной груди, и улыбнулся, — Она лежала в горячей воде, чтобы Вам было приятнее, сейчас немного остынет, а я пока подготовлю Вас пальцами. В дыхании Первого маршала отчетливо слышалось волнение. Дикон не сделает больно намеренно, в этом эр был уверен, но что, если тот орудует такой игрушкой впервые? От двух пальцев Ричарда ощутимо распирало, болезненные ощущения смешивались со сладостными в восхитительный вихрь удовольствия, Рокэ стонал, извиваясь в шелковых путах, что обостряли чувства. — Думаю, Вы готовы принять мой подарок, эр Рокэ, — Ричард приставил к нежной плоти кончик гайифской игрушки и надавил — Каррьяра! — вскрикнул Ворон, ощущая, как теплый металл проникает все глубже и распирает все сильнее, — Дикон!.. — Старание и усердие, — с хищной улыбкой напомнил оруженосец, — Как Вы и приказали Гайифская игрушка для удовольствий полностью была внутри, Рокэ хрипло дышал, Ричард снова гладил его грудь пальцами. — Это одна из моих самых любимых фантазий, эр Рокэ, чтобы на Вас был этот строгий черный колет, «Звезды Кэнналоа», а Вы, связанный, в полной моей власти. — Надеюсь, Вы удовлетворены, юноша, — едва слышно отозвался Ворон, металл внутри распирал и давил на чувствительную точку, от чего невыносимо хотелось ну хоть какого-то действия, — Возьми меня, Дикон… — Так быстро? — вскинул бровь Ричард, — Нет уж, эр Рокэ, так не пойдет, я прилежный оруженосец, и буду удовлетворять Ваши потребности так, как Вы этого достойны, — Ричард взял с комода блестящее черное перо, — Смотрите, что у меня есть для Вас! — Так, а вот это уже лишнее, юноша, — резво отозвался Рокэ, увиденное вмиг отрезвило, приятные ощущения стремительно таяли, — Я же предупреждал, что боюсь щекотки! — Обещаю, Вам понравится, — Ричард скользнул рукой по перу и провел пальцами по ключицам своего эра — Дикон! Не надо, пожалуйста! — закричал Рокэ, дернулся, как мог, застонал из-за серебряной игрушки и снова выгнулся, — Убери это перо, убери сейчас же, слышишь?! Я так не хочу! Ричард, действительно, отложил перо на комод. Алве стало легче даже дышать. Мысль о том, что любовник слышит его даже сейчас, даже когда он связан и не может… не может ничего, несказанно радовала. Окделл, тем временем, присел рядом на кровати, начал оглаживать лицо и убирать разметавшиеся по подушке волосы своего эра. — Тшшш, все хорошо. Хорошо. Смотри на меня, Росио. Ричард наклонился к изголовью кровати и сорвал поцелуй с губ, Алва все еще не знал, что будет дальше, а потому хотел «задобрить мучителя», отвечая максимально старательно. Ричард оторвался от любовника раньше, чем тому хотелось бы, а продолжить целоваться Алва уже не смог из-за веревок, стоило Дику отстраниться. — Обещаю, будет только приятно, у Вас очень чувствительная кожа, но я знаю, где нельзя касаться, — Ричард нежно провел руками по судорожно вздымающейся груди, навалился, снова поцеловал дрожащие мягкие губы, — Прошу, доверьтесь мне, эр Рокэ! — Ладно, юноша, — отозвался Ворон, пытаясь расслабиться Перо плашмя скользнуло по ключицам, Рокэ напрягся, застыл гальтарской статуей, дыхание перехватило, вместе наслаждением накатывал страх. Каррьяра, хотелось одновременно и прекратить все это немедленно и не прекращать ни в коем случае. Ричард облизал кончик пера, чтобы он был влажным, и если бы он на этом остановился, но нет! Окделлу хватило дерзости поиграть с пером языком, как он еще совсем недавно делал с достоинством Алвы. Связанному Рокэ только и оставалось, что смотреть и томиться желанием, умолять коснуться уже хоть чем-нибудь, хоть как-то, ведь иного не позволяли досадные путы, оставалось лишь метаться по огромной кровати с балдахином, шептать, кричать имя любовника, требуя, требуя, требуя… Жесткий влажный кончик пера вдруг скользнул вокруг соска, а потом и по нему, и в тот же момент грубые пальцы Окделла уткнулись в ложбинки между ребрами Первого маршала и принялись прощупывать их с немалой прытью. Комнату заполонили бесстыдные стоны, переливистый смех и откровенный хохот. Алва еще пытался себя хоть как-то контролировать… Глупый. У Первого маршала ни кошки не получалось, перо беспощадно дразнило соски, а щекотка пальцами обостряла наслаждение и заставляла извиваться, отчего еще сильнее распирала гайифская игрушка внутри. — Дикон!.. — закричал Рокэ, задыхаясь от охвативших огнем ощущений и желания, — Я не могу больше! Ричард остановился, медленно приблизился к беспомощному пленнику и прильнул к нему, поглаживая волосы. — Эр Рокэ, я приказываю Вам немедленно успокоиться! Расслабьтесь, подумайте о чем-то… спокойном. Ну, не может же быть так невыносимо щекотно. Вы верно переигрываете, не иначе! Я так думаю. Ну же, не дергайтесь, лежите смирно, мой эр. Ричард скользнул пером по груди, на которой мерцали «Звезды Кэнналоа», и впалому животу Первого маршала, снова облизнул кончик и принялся ласкать им подрагивающий от возбуждения член Рокэ, отчего тому стало и впрямь совсем уже невыносимо, и Первый маршал вовсе начал умолять. — Ричард, прошу, нет, заклинаю Создателем! — хрипло выдохнул Рокэ, — Прекратите мои муки и возьмите меня уже! Рокэ безумно хотел уже почувствовать Окделла в себе, но еще больше хотелось убрать перо куда-нибудь подальше от своего тела. Молодому любовнику только и оставалось развязать эру ноги, чтобы тот смог подтянуть их к груди, лежа на спине. Просьбу Первого маршала оруженосец выполнил с большой охотой, сначала, все же, стребовав себе еще один поцелуй, Ладно, два поцелуя. Дальнейшее Рокэ помнил смутно: сначала было немного больно, внутри саднило и распирало, будто бы напоминая, что отверстие это для любви вовсе не предназначено, а затем стало резко хорошо. Первый маршал, наконец, расслабился и окончательно обмяк в сильных руках любовника, так кстати придерживавших эра за узкие бедра, и оросил свой живот жемчужно-белыми каплями. Обессиливший после долгой игры, Окделл помучил уже получившего желаемое Алву еще пару минут, выцепляя из него хриплые стоны и мольбы, а затем все же кончил внутрь, развязал любовника, завалился рядом с ним на перину и сгреб любимого эра к себе на грудь, чтобы тот никуда не сбежал. Так и заснули в обнимку.