part of the darkness.

— Ты уверенна, что это нужно делать так?       Находиться на кладбище и сидеть на корточках напротив незнакомой могилы, то еще испытание. Хочу сделать это максимально комфортно и поэтому пытаюсь усесться поудобнее и прикрыть свою пятую точку курткой. Несмотря на то, что на дворе осень со всеми ее изменчивостями — сменой погодных условий каждую секунду, она все равно радует свежим утром и солнечным днём. Однако, вечерние холодные ветра раздражают меня.       Неожиданно лето решило напомнить о себе в Москве спустя всего два месяца после своего завершения. Это был какой-то странный «дар» от летней погоды, которого, кажется, хватало только на несколько часов в день, а потом все становилось неуютно и холодно. Изредка осень все же расходилась, показывая свою силу и закрывая яркое солнце плотными тучами, а также разгоняя легкий ветер до сильного, заставляя людей спешить домой.       Сегодня я ощущаю особенно холодный и неприятный ветер, который пронизывает до костей. Даже моя теплая одежда — плотные штаны и куртка — не справляются с его лютостью. Они кажутся мне бесполезными, как будто это гребанные садомазохистические средства от холода. — Ты думаешь, я стала бы тянуть время, чтобы окончательно здесь сдохнуть от холода? — позади меня за калиткой стоял чернокнижник и поглядывал на меня с особой заинтересованностью. — Кто тебя знает, сидеть и копаться в сырой и замершей земле, точно уж не занятие для нормальных людей… Поехали уже… — поворачиваю голову на Череватого и встречаюсь с неизменным хмурым взглядом черных, словно воронье крыло глазами и красными от холода щеками и ушами. — Замерз? — потирая ладони, а после убирая их в карман Влад, словно ловит себя на этих действиях, — Может тебе дать перчатки? — У тебя ладонь в два раза меньше моей, не боишься, что порву? — поджимаю губы, вспоминая, что мужчина совсем не… мальчик из храма, которому я могла дать, чтобы ребенок не замерз, чьи ладони были примерно моего размера. Череватый же больше походил на огромный шкаф — два метра ростом с широкими плечами, когда выпрямлялся и острым взглядом, который иногда бесил, но и пугал. По сравнению с ним я была просто напольная вешалка на колесиках или комодик. — Я почти доделала… — забираю рукой землю с могилы и кладу в тканевый мешочек, который я брала специально для таких дел, а после тушу свечки, которые были частью ритуала. — Что ты вообще делала? — уже выходя за калитку и проходя несколько могилок по тропинке Череватый семенил за мной, явно не зная, как отсюда выходить. Как и я в целом не помнила. — Ритуал на удачу и против магического воздействия, — убирая руки в карманы я жду Влада, чтобы пойти с ним в ногу, — На самом деле он простой, но требует сосредоточения. От удачи исходит сладковатый запах, который привлекает души, поэтому нужно быть осторожными, чтобы не подцепить, не дай Бог, неудачу, да и не упустить ее в целом. — У нее есть, ну как выразиться, обратная работа? — шмыгая уже несколько раз в минуту, будто передавая эстафету, достаю из кармана пачку салфеток и протягиваю ее парню. Тот неохотно достает руки из теплых карманов своей куртки и берет несколько. — Обратная работа, — усмехаюсь со слова чернокнижника, — Никогда не думала, что ты, Череватый, будешь заботиться о побочках, — Влад закатывает глаза и смотрит на меня боком, оставляя вопрос открытым. — На самом деле есть, но не страшная, так что не волнуйся за меня, — Влад закатывает глаза на мою реплику, явно уловив мою ироническую шутейку о том, что колдун каким-то образом заботится обо мне.       Переступая порог входа на кладбище мы чуть ли не бегом бежим к машине припаркованной около входа. Серая иномарка быстро отогревается, заставляя приятно расслабить не только спину, но и «булки», которые явно покрылись изморозью. Снимаю с головы шапку и прикрываю глаза, кладя на ноги головной убор. — Хрен бы я с тобой поехал, зная, что в земле рыться буду.       Лицо Влада никак не смягчилось, скорее наоборот стало более раздражительным и желающим покинуть это место, как можно скорее. Вырулив с парковки на дорогу машина спустя время разогналась до ста километров в час, проезжая по лесополосе. — Вообще-то это ты сам увязался за мной. Я тебя не звала, парень, — хихикаю, прикрывая ладонью улыбку, пока парень цокает и устало вздыхает.       Цифры на электронных часах на панели показывали начало третьего, а до, как минимум, моего дома ехать еще целый час. Владу же еще дольше. Через окна автомобиля не было видно ничего, кроме темноты ночного леса и слабого контура дороги, который только подсвечивался фарами. В машине царила спокойная атмосфера, которая порой была даже комфортной. Тихое рычание двигателя и тепло от работающей печки создавали уютную обстановку, которая заставляла меня засыпать и склонять голову.       Однако я лишь только начала расслабляться, когда волна вибрации пронеслась через мое тело. Легкое раздражение вырвалось цокотом из моего рта, также как из уст колдуна. — Не дай Бог съемки, — процедил Череватый, пока я доставала мобильник с кармана своей куртки. Разблокировав свой телефон, я увидела сообщение от известного мне номера под ником «Оркет (редактор) Мария», которая всегда помогала мне и предупреждала о съемках. Но на этот раз я не испытывала радости по нескольким причинам: я была очень уставшей и сонной, не могла испытывать никаких эмоций, даже улыбка доставляла боль; кроме того, я не хотела ехать на съемки завтра. Мария написала мне, что нужно быть сегодня вечером в готическом зале для съëмок «Белый и черный конверт». Я боялась, что визажист убьет меня за мои круги под глазами, или я засну во время оглашения результатов.       Заблокировав и убрав обратно сотовый, я устало прикрыла глаза и массировала двумя пальцами переносицу, накаркал, козел. — Готзал, нужно быть к восьми вечера там, будем снимать результаты испытания, — Череватый шепотом чертыхнулся, удобно усаживаясь на кресле и уже сонно поглядывал на дорогу, которая вела к моему дому. Он явно не доедет до своего жилища, не нужно быть экстрасенсом, чтобы знать точно, — И раз ты скоро уснёшь за рулем, предлагаю переночевать у меня. — Я похож на котенка? — стрельнув на парня глазами, я могу лицо, не до конца понимая, к чему он ведет. — Нет, Заав — тинок меруша вемазик (скорее на волчонка — злобного и вредного малыша), — не сразу замечаю, как перехожу на родной язык и, когда все-таки ловлю себя на этом поворачиваюсь к колдуну, чтобы увидеть его реакцию. — Это ты меня только что послала или уродом назвала?

***

      По прошествии долгих разговоров, убеждений и даже некоторых притеснений с моей стороны, Череватый наконец уступил под натиском моего очарования. Ну и обещания с моей стороны научить его пару трюкам с его демоном. Анатолий был уверен, что я многому могла бы научить Владислава, а чему конкретно — сказать отказался. — Не плохая квартирка, — оглядываясь и проходя дальше по коридору, заглядывая в каждую открытую дверь произносит чернокнижник. — Вот видишь, а ты боялся… — захожу в свою комнату, чтобы взять домашние вещи и найти что-то для Влада. Не сказать, что мужчины часто у меня ночуют, но парочку штанов и футболок я найду. И найдя те самые вещи, кидаю на заправленную кровать, осталось найти только что-то себе. — Я не боялся, просто… — Череватый стоял на пороге, словно бедный родственник и ждал моего разрешения. Или скорее как котенок. Взяв в руки вещи, предназначенные для гостя, даю Владу договорить мысль, — Неудобно. Откуда я знал, может у тебя тут твой мужик спит… — Мой мужик? — выгибаю бровь от неожиданного заявления брюнета. Смотрю в глаза Влада, но не могу поймать его взгляд, потому что он у него опущен. И смотрел он на вещи, которые предназначались ему, — Не мели чепухи, Череватый, бери вещи, иди в душ и спать. Давай, у тебя уже мозги поплыли.       Впихиваю сменную одежду и обхожу парня, ведя под локоть в его сегодняшнее место ночлега и отдыха. Соседняя комната была полугостевая, ибо я имела наглости, (так как это моя квартира), взять гардероб под себя, а это значит, что утром я могу зайти к нему. Предупредив и обезопасив себя и его я ринулась в ванную комнату, принимать первой ванную, ибо спать хотелось ужасно.

***

      И вновь битва за белый конверт в готическом зале, стоя плечом к плечу между мной и Владом. Медиумка, чьи силы общение с умершими людьми и покинувшими тела души и чернокнижник, чья сила в его «хозяине» и «спасатели». Но на самом деле это не так — мы оба делаем почти одно и тоже — общаемся с тьмой и ведëмся на её безграничную силу. И кто бы из нас ни победил — я или Влад, победа все равно за демонами.       Однако, мнения судей были неоднозначными в вопросе кто должен покинуть битву сегодня. Некоторые выступали против использования научного метода, особенно относительно Вадима Шлахтера. Другие были разочарованы и даже испытывали грусть, потому что Елена Ивашина, которая проходила испытания стабильно хорошо, не смогла победить.       В результате, вопрос о том, кто покинет это шоу оставался открытым и интересным для зрителей.       Испытание.       Рассказать, кто находится на фотографии, которая висела лицевой стороной к телезрителям. Первым решил пойти и попробовать прочесть с лица Марата Башарова, но что-то мне подсказывало, что Шлахтер сдает позиции. И сдает их намеренно. Как минимум, это были мои ощущения. Он предположил, что там была королева Елизавета или кто-то подобный — кто-то из царствующих семей и на самом деле ощущения были похожи. Но эмоции от картинки были хоть и похожи, но отличались — лицемерие для правителей это стандартный набор поведения для таких людей, но у этого человека скорее была шизофрения или раздвоение личности. И энергетика была очень знакомая, будто я сталкивалась с ним… — Есть идеи, кто это? — шепчет на ухо женский голос, от которой пахло мятной жвачкой и цитрусовыми духами. — Есть, но я имени не знаю… — Думаешь, кто-то интересный? — Думаю, он похож на нас, так же ощущает тонкий мир…       Женщина хмыкает и уже слушает, что скажет вышедшая с каким-то азартом Елена, размахивая перед собой своим посохом. — Чтоб ее этим посохом переебало, — хмыкаю от неожиданной фразы из уст Влада. Могло показаться, что это за него говорит демон, но нет, это его мысли. Я поднимаю глаза и встречаюсь взглядом с парнем, который внезапно улыбается широко. Мне приходится прикрывать рот ладонью, чтобы не рассмеяться прямо во время съемки, словно я «поймала смешинку». — Там мужчина, — констатация фактов привлекла внимание, заставляя успокоиться, — Мужская энергетика четкая. Не живой — мертвый, на данный момент. Агрессивным очень мог быть, — Лена выглядела, как помешанная, отдалялась, потом приближалась, внюхивалась в фотографию, а после с придыханием произносила слова, — Вот как перепады настроения, вот как у нашего Влада иногда бывают…       Произнесенные слова поставили меня в тупик, но и сомнений не было, что похожи. Энергетика, магическая энергетика была схожа с присутствием Анатолия внутри или около Влада. Но все равно что-то грызло меня, словно я чувствовала как Череватому может быть больно слышать такое. Дернув рукой, я хватаю того за рукав пиджака, заставляя привлечь того внимания, но он лишь отмахивается. — Как у Влада? — уточняет слова таролога ведущий, поглядывая за эмоциями на лице. И ведь ведется тот на провокации, будто бы специально вызванные Еленой. Чего она, блять, добивается? Что за самоуверенность после белого конверта и азарт после скорейшего возможного проигрыша… — Сумасшедшая увидела себя…       И все-таки он не сдерживается. Хоть бы все закончилось благополучно, Анатолий, пожалуйста, помоги. — А чего я, этой старой на пенсию пора уже давно… — В нем была жестокость и были как переключения, то есть он в ярость мог впадать по щелчку. Как бы щелк и меняется всё. Здоровье очень хреновое или слабость была… Онкология, возможно. — Онкология? Елена, вот вы сказали, что этот человек чем-то похож на Влада. А чем? — Перепадами настроения. Биполярочка, — показывая переключения двумя руками, Елена улыбалась. — Вы считаете у Влада биполярочка? — смеется ведущий. — А можно посмотреть, — Влад чуть ли не «рвется в небо», чтобы подойти и так же посмотреть, кто там. — Влад, ну, пожалуйста, посмотрите. — Кто там смотрит, видит себя, мне кажется, — будто бы намекая, Череватый идет и полуоборотом смотрит на Башарова. — Раз речь зашла о вас…       Череватый начинает читать заговор и я вижу как демон заходит за фото и внимательно смотрит, описывая уже все своему хозяину. — Вот тот, который там изображён, как мужчина, волосы, — показывает ребрами ладоней уровень до середины шеи, — Длинные, как у Лены. Такое же двуличие, как у Лены. Вот прям аналогичные, не знаю, почему началось такое. Вся желчь моя лезет наружу.       Ведущий чуть ли не вторит каждое слово чернокнижника, переводя взгляд своих глаз с Влада на Лену, смотрит на её реакцию, а потом снова на Влада. И так было несколько раз. — Влад, вы вышли посмотреть или отомстить? — безобидная шутка звучит совсем без доли шутки, а скорее как констатация факта. Влад мстил, словно ребенок, который посчитал такой способ взрослым поступком. — Как раз и месть и просмотр два в одном объединяем. Даже похожи, когда улыбаются. Но только тут мужчина. Как сумасшедший как будто. Вот, как я, сумасшедший который видит, но только здесь видит много. — Так может там ваша фотография, — теперь мне казалось, что вариант с Владом на той фотографии возможен на несколько процентов больше. — Нет, не моя. И двухцветная, черно-белая.       Закончился весь этот форс-мажор вылетом единственного, у кого была научная степень и тот хотел с радостью признать, что пока отдает свой балл магии и был горд тем, что дошёл до восьмерки лучших. И если так подумать, если бы ведущий был нормальным человеком или человеком, с которого считывали информацию был бы другой, Вадим бы считал с его лица все. Либо же Вадим специально поддался и вылетел со своего места.

***

      В Калужской области уже начался снегопад, а дорога, по которой ехали, оставляла желать лучшего — она была узкой, грязной, ухабистой и кривой, напоминая дорогу к кладбищу. — Мы, что на кладбище едем? — бормочу себе под нос, ибо разговаривать сейчас не с кем. Лина, как и Влад сейчас спали. Одна дремала на моем плече, слушая в наушниках музыку, а второй уперся лбом о холодное окно. — Наконец-то! Почему нам, хоть и медиумам, так редко дают задания на кладбище? — Астарот чуть ли не в грудь бил, когда совсем рядом показалась железная калитка любимого места для любого представителя эзотерики, — Анатолий, подымайся, мы ебанный в рот дома. — Мы все равно не первые идем. Ждем ночи… — Ночь ждут лохи, а мы сильные демоны идем туда, когда долг зовёт, и желание подкрепиться чужой энергетикой. — Астарот, закрой свой рот, хватит бубнить, — шиплю я, стараясь не разбудить ни одну, ни другого. — Да, эту хрен разбудишь, а этот твой… Все равно не спит. — Он не мой, — закатываю глаза и бросаю периферийный взгляд на парня, который по словам демона просто лежал с закрытыми глазами. — А я не против такой невестки, — слова из уст Толика заставляют дернуться не только меня, но и нога Влада также подрагивала. Астарот направил взгляд красных туманных глаз на демона поменьше, заставляя того сразу смолкнуть и отвернуться. — Не неси чушь, мелкий, договоришься, я тебя сам с Сатаной познакомлю и, поверь мне, за неё, — Астарот указал большим пальцем и кивком головы на меня, — Он тебе голову открутит… — За неё? Круть…

***

— Здравствуйте, София, — вышагивая по тропинке и заходя в калитку, которая ограждала большую чью-то неизвестную пока что могилу. А неизвестной она была, потому прикрыты черной тканью. Подняв голову, я ожидала увидеть Илью Ларионова, но вместо него был тот самый, бесящий меня, «засланный казачок». — Здравствуйте, — оглядываюсь, понимая, что сегодня задание будет не простым — четверо людей, трое из них примерно одного возраста, а один и вовсе молодое поколение, может младше меня на пару лет. И почему-то Астарот то и дело, что смеялся, обходя парня и приговаривал, что кровью пахнет. — Ваша задача рассказать о человеке, что спрятан в этой могиле. У нас есть его фотография и мешочек с его личной вещью, открывать нельзя. — Само собой, — примечаю, что недалеко стоит столик и ставлю туда свою сумку. И только хочу уже достать необходимые материалы, чтобы настроиться на умерший дух, как некая волна заставляет поднять взгляд перед собой. — Поработай сегодня через меня.       И ступор.       Впервые Астарот так яро просит расследовать это дело самостоятельно. На самом деле я редко работала с Астаротом, ибо он в любой момент мог просто слиться, вот такая он натура — ветреная. Но сегодня и именно с этим заданием по какой-то причине его глаза горят золотом. Что за хрень здесь произошла? — Я призову всех кого нужно. Просто поработай сегодня через меня, а не своими силами видеть души — не готова она выходить из-под своей плиты. — Все в порядке, София? — голос ведущего отрывает меня, заставляет вернуться в реальность и улыбнувшись, уверяю его в своем хорошем настроении. — Девушку будем смотреть, светлые, а может и русые такие волосы, костюм серый — не ее, мамин.       Поворачиваюсь на женщину выше, чем подруга и подхожу к ней. Беру за руку, чтобы не травмировать их тем, что я сейчас свои дела веду не через нее, а через демона. — Она не ждет вас. Вас вообще там никто не ждет, — глаза женщины расширяются, а я уже смотрю на отца девочки, — Пиончиков бы сюда. — И я просто чуть не упала. Упала бы, если она меня не держала. Диана постоянно, когда мы ездили на дачу, смотрела только на пионы, говорила, какие красивые, брала их на выпускной, на линейку. Только эти цветы — ее любимые.       А потом мне почему-то захотелось подойти ближе к отцу: — Песни с ней пели, хоккей вместе смотрели, — яркие вспышки застилают глаза, но Астарот вовремя отводит меня от этих воспоминаний, чтобы не стало хуже, — Ты что-то кричишь, а она смеется. Ей нравится, что ты котов кормишь. Она улыбается. Уличные… На Барсика похож, серый такой. — Да, и Барсик есть… — Что с ней случилось, можете рассказать? — Андрей в своей привычной манере сложил руки на груди и качался на пятках. Это что угроза. — Понеслась пизда по кочкам… Тебе не понравится тот, кого нужно призвать. — Ты бы ей всё равно не помог… — указываю пальцем на парня, который все это время стоял и молчал, словно хотел слиться с общей обстановкой, — Не вините его — он бы не смог, сам тоже попал… И не та, что вы думаете. Она была рядом, но она не виновата. — Простите, можете описать, про кого вы. — Симпатичная, губастенькая, кукольная чуть-чуть, связанная как-то с медициной, ты знаешь ее, — киваю головой и тот сразу подхватывает меня. — А кто тогда виноват? — Парень, Лёша… Он дал ей дрянь эту… И переборщили с дозой. — Подстава? — Больше на прикол был похож, но да. И они бы не помогли — сами под тем же были. — Глаза красные, я захожу к нему, а он вообще как овощ. Никто не знал, что он принимает. — Не рассчитал… — Это сколько надо дать, чтобы дать здоровому ребенку, сердце только-только проверяли, и не выдержала. — Вы сказали, дали дрянь. Губастая тетя-мотя, как она к этому причастна? — Да никак, прилипала. — То есть это не ее рук дело? — Нет-нет, она просто заводила такая, не прочь. Он виноват… Парень. — А кто-то мог бы ее все-таки спасти? — и все-таки мать не выдерживает и роняет слезы. Слышать, что твой ребенок принимал наркотики — ужасно. — Кто? Неадекватные все были… Кто ей вызовет?       Неожиданный вопрос, о том почему девушка была раздета, не поставил меня в тупик, как и Астарота. — Может ей подмешать, чтобы она поняла весь прикол? А то она живет в каком-то своем мире. — Она сама разделась, наркотик — это сильная дрянь, галлюциноген, ей могло показаться все что угодно…       Какое-то странное чувство окутало меня. Жажда крови, мести и злости исходили от отца девочки и преодолев расстояние, хватаю того за плечи. — Убить хочешь? — мужчина поднимает затуманенный заплаканный взгляд на меня, — А некого убивать, некому мстить. Карма догнала его — зарезали, убили… — Ну, мы не знаем… — Его нашли мертвым. После похорон начали говорить о том, что его зарезали. — Он ходил морально подавленный и очень сильно переживал... Поэтому это все случилось с ним. — Но его нет и мести нет, — я до сих пор ощущала это чувство. Чувство тоски и морального уничтожения после гибели любимой дочери, — Есть жизнь, сын есть, вы есть. Вы не сдохните, вы будете жить. Долго и счастливого... Хочется плакать — плачьте, рыдайте, хочется громко слушать музыку — слушайте. Вы держитесь за неё, Диане больно, отпустите ее. За сына, за ее следующую жизнь... Вы должны о нем думать сейчас, с ним время проводить. — Можно я обниму вас? — женщина раскрывает руки для объятий и я врезаюсь в неё, зарываясь в волосы. — Может, нам и вправду пора перестать думать об этом, ради Дианы продолжить жить, ради будущего сына... Мы и вправду слишком долго жили вне этого мира. — Ну вот наконец-то вы приходите в себя.

***

— Ма зэ лаазазель зин?       К концу дня мое настроение сильно ухудшилось. Сегодняшние гости испытания и ведущий решили объявить победителя уже сегодня. Это вызвало у меня двойственные чувства — радость и огорчение.       С одной стороны, я была рада тому, что время проведения следующих съемок может затянуться, что даст мне больше времени подготовиться и отдохнуть. Я всегда стремлюсь к тому, чтобы быть готовой ко всему, что может случиться на съемках, поэтому любое свободное время для меня очень ценно.       Однако с другой стороны, эта новость огорчила меня, потому что у меня было очень мало времени для подготовки к этому событию. На задание я шла последней, и это значило, что я буду вынуждена работать до последнего момента, пока все остальные уже немного успели передохнуть. Я знала, что в результате у меня будет меньше сил и энергии, чем у всех остальных. Это действительно расстроило меня в конце дня.       Моя усталость проявлялась через раздражительность, капризность и чувство голода. Я была очень голодна, но меня одели как куклу Барби и отправили в готический зал. Все мы слушали доводы и объяснения того, почему каждый член жюри выбрал нас троих в качестве победителей. Однако, слова Андрея вызвали у меня резкую реакцию и я обратилась к Владу... — Я не знаю, что ты сказала на своем иврите, — сказал парень, стоя на светофоре, поворачиваясь ко мне, — Но почему-то мне хочется ответить «да». — Мне не нравится этот Андрей Кислицин. Я предпочитаю Сафронова и Ларионова. Он — полный пиздец, — говорю я, доставая из отсека пачку чипсов, которую купила в ларьке. Влад дал мне всего лишь пять минут на покупки продуктов, поэтому я быстро начинаю жевать несколько штук. — Ты шел перед нами и сказал правду. Диана умерла из-за передозировки наркотиками, которые ей подсунули. Ты даже показал Степану фото этого парня в зеркале. Мы с Линой тоже сказали, что она умерла от наркотиков, но когда ты упомянул, что она разделась из-за наркотиков, Кислицин сказал, что это невозможно. Как может девочка-отличница и пионерка выпить настолько много, чтобы раздеться сама? Но как только мы сказали об этом, он сразу стал менять свою версию. Это жесть, такая мизандрия!       Влад цокает на мои слова и закатывает глаза, заезжая во двор моего дома и ища свободное место. — Ты так говоришь, будто не знаешь, что у каждого из нас есть любимчики. И я явно не один из них для него. — Мне не нравится он... Поедем на кладбище сегодня? — делаю глоток из бутылки, что была у Череватого на заднем сидение. Брюнет выгибает бровь и смотрит на меня, будто я ненормальная. — Странные вопросы задаешь... — Я спрашиваю, потому что мне неизвестно, когда ты вспомнишь, что работаешь один и скажешь, что я ненужна тебе там. — Не скажу, не бойся, — ухмылка вырастает на небритом лице колдуна, — Кто мне поможет узнать новые заклинания. Я победить вообще-то на битву пришел, а ты пока, что единственная моя соперница. — Держи друга ближе, а врагов еще ближе, — киваю головой, отвечая на свои же вопросы в голове. — Но, я не считаю тебя своим врагом... Скорее достойным и сильным соперником, — слова прозвучавшие из уст чернокнижника явно выходили от чистого сердца и с некой теплотой, что не могло не умилять меня. — Ты тоже мне нравишься, Череватый...