Часть 15
20 января 2024 г. в 14:44
Костя мнется, после того как кладет на пол пакеты с едой. Стоит и тупит несколько секунд в прихожей.
Кисе хочется, чтобы он остался, но она не может вот так прямо сказать.
«Останься. На ночь. А желательно, навсегда».
Во-первых, это унизительно, а во-вторых, «навсегда» в их случае невозможно.
Как минимум из-за Хэнка.
Да и Костя бы не согласился.
— Ну что ты? — Киса чувствует в голосе мерзкую плаксивость. — Иди уже на базу. Домой, в смысле.
— Давай сумки хоть разберу.
Костя, не давая ответить, начинает разуваться.
— Чего стоишь, Ань?
— Ты мне пуфик загородил!
Он смотрит на нее с непониманием, а потом хватается за лоб.
— Прости, прости, я совсем забыл.
Костя отходит в сторону, и Аня с облегчением падает на законное место.
Разуваться стоя она больше не может.
Киса уже хочет потянуться к кроссовкам, некрасиво кряхтя и проклиная все на свете, но Костя делает совершенно неожиданную для нее вещь.
А именно падает перед ней на колени.
Как-то раз она это представляла. После того как бросила его и до того, как Костя все узнал. Глупо это было. Он тогда пришел отчитать ее, а не просить прощения и чего-либо еще другого, о чем думать было нельзя.
— Ты че?
— Ничего, — Костя морщится. — Кроссовки помогу снять, тебе же неудобно.
Он вполне привычным движением развязывает ей шнурки и пытается освободить от обуви. Киса только надеется, что от ее ног не сильно пахнет. Жаль только, что Костя все равно увидит, как они распухли. Хотя он и так видит, насколько она пострашнела за это время, он же старый, а не слепой.
— Ноют? — заботливо спрашивает Костя, и Киса ошарашенно кивает.
А потом он начинает массировать ей ноги.
Киса не знает, что сказать. Слишком много эмоций захлестывают сразу. Шок от того, что Костя делает, благодарность и нежность, потому что он это делает.
И грусть от того, что она понимает, почему он вообще додумался, что ноги болят который день. У него ведь это все не в первый и не во второй раз.
Она сама не замечает, что по лицу начинают течь злые слезы. Костя замечает первым.
— Котенок, ну ты чего?
Сто лет он ее так не называл. Киса даже по этому скучала, хотя ей казалось, что она кто угодно, но не «котенок». Костя пытается вытереть ей слезы, но Киса сразу отбрасывает руку.
— Нормально все, это гормоны. Сам же знаешь, опытный уже.
Костя смотрит на нее с пониманием, но от этого только тошнее. Лучше б орал на нее, Кисе было бы легче его послать. А так Костя опускает глаза и продолжает массировать ноги. Киса его не прерывает, ей правда становится легче. Жаль только, что Костя не станет так обхаживать ее каждый день, слишком много чести.
Она вытирает слезы тыльной стороной ладони и пытается расслабиться. Костина короткостриженная макушка очень отвлекает — Кисе хочется запустить руку и почесать, как она обычно делала, когда им удавалось полежать вместе. Косте, кажется, тогда заходило.
— Все, хватит, Кость.
— Полегчало?
Костя с трудом встает с колен, и Киса вспоминает, что он как-то жаловался, что они совсем больные. Злость снова переходит в какую-то совсем жалкую нежность, и Кисе очень хочется, чтобы он ушел, иначе она просто растечется лужицей прямо в коридоре.
— Ага, можешь массажем подрабатывать, — Киса поднимается, цепляясь за Костину куртку. — Это разовая акция или как?
Костя довольно улыбается, и она сразу отворачивается, ругая себя за длинный язык. Будет теперь думать о себе слишком много.
— Я в пятницу приду, хорошо? Как раз доешь все. Сама с пакетами не таскайся только.
— Я это за месяц не доем.
Костя гладит ее по голове, и Киса пытается не зажмуриться от удовольствия.
— Я разного накупил, с запасом. Ты половину, наверное, выбросишь, вкусы меняются.
Кисе очень хочется его поцеловать, но она не понимает, насколько это вообще сейчас можно. Последний раз Костя ее отшил, и больше так позориться она не хотела. Но все выглядит так, как будто он тоже хочет. Киса уже почти решается притянуть его ближе, но Костя открывает рот:
— В холодильник все сложу, хорошо?
Он отстраняется от нее и забирает пакеты, уходя на кухню. А Киса осознает, что еще немного — и она просто не успеет добежать до туалета.