Крылатая Школа

Для представления классу как должно Ретта решила все-таки переодеться. Детишек следовало не только запугивать, но и внушать им осознание того, что их гоняет не просто какая-то там наемница, а наследница семьи Энграм. Ладно, вопрос наследства еще толком и не вставал, да и перспектив при дворе у Тильен все же больше, так что герцогство наверняка достанется ей и ее супругу. Но это все в очень далеком будущем, а прямо сейчас… Прямо сейчас следовало блистать. Наносить удары со всех сторон, чтобы эти ученички не успевали привыкнуть к манере Ретты себя вести. В школе ей выделили собственные покои, роскошные четыре комнаты, обстановкой которых занималась Эльдара: гостиная (вдруг Ретта решит принять гостей на чаепитие), спальня (вдруг чаепитие продлится до глубокой ночи), гардеробная и ванная. Мачеху Ретта знала достаточно хорошо, чтобы понимать что именно сейчас найдется в гардеробе. — Итак… Предчувствия ее не обманули. Стройными рядами по левой стороне гардеробной, больше напоминавшей центральный магазин дамских штучек в столице, тянулись элегантные струящиеся платья из хрустального радужного шелка, атласа и тяжелого внушительного бархата. Кружева, воланы, рюши, вышивка, драгоценные отделки и шнуры, искрящиеся меха накидок и кипенно-белые нижние юбки. Под каждым платьем красовались в тон ему туфли и ботинки для прогулок. — Эльдара… — вздохнула Ретта и перевела взгляд направо. Эта сторона отличалась разительно: элегантные донельзя, выполненные из шелка, замши и тончайшей кожи рубашки, штаны и жилеты, фасоном повторявшие наряд Ретты. Эльдара падчерицу знала достаточно хорошо. По крайней мере, движений одежда не стесняла, да и потайные карманы тоже нашлись в нужных местах. Ретта пробежалась пальцами по орехового тона жилету, украшенному выдавленным растительным орнаментом. Безумно дорого и безумно роскошно. Такое расточительство, восхитительно. Если платья можно будет переделать затем для Тильен или выставить на аукцион для горожанок, то что Эльдара планировала делать с этими нарядами? Передать на бедность Гильдии Теней? Заканчивалась гардеробная мозаичным изящным панно с изображением мирно пасущихся на поляне оленей, немного лупоглазых и кривоногих. Однако, если не обращать внимания на эти огрехи, картина была изумительна. Ретта улыбнулась и пробежалась пальцами по плиткам, с азартом нащупывая скрытый механизм. — Ну же, он должен быть где-то здесь. Одна из плиток под пальцами дрогнула, подалась и отошла в сторону, увлекая за собой и все остальные. В открывшейся нише замерцали драгоценные россыпи изумрудов и рубинов, обрамленных невесомыми оправами из золота. Не фамильные украшения, конечно, но кое-что, более подходящее Ретте. Она взяла в руки широкий браслет, усыпанный рубиновым крошевом, провела по нему пальцами, вытягивая гибкий метательный нож, искусно вложенный в эти ножны. — Спасибо, Эльдара. Издалека долетел удар колокола, прокатился по всей Школе, напоминая, что первый учебный день у некоторых классов начинается прямо сейчас. Ретта быстро разделась, стащила с ближайшей вешалки сорочку, державшуюся на плечах узкими полосками ткани, приятно облекшую тело касанием тончайшего батиста, набросила поверх темно-алое платье с открытыми плечами и короткими рукавами, напоминающими по форме округлые фонари. Заблистала в свете ламп золотая вышивка, брызнули искрами крохотные бриллианты. Платье расправилось по фигуре, корсаж приподнял грудь, юбка облизнула бедра и расширилась. И даже небрежная коса приобрела аристократический шик и высокомерную пренебрежительность модой на гладко зачесанные волосы. Ретта быстро защелкнула браслет с ножом на руке, сунула ноги в удобные мягкие туфли на низком устойчивом каблуке. И поспешила на поиски своего класса, уже подозревая, что поведение тех очень далеко от идеала. Ретта шла быстрым шагом, отмечая про себя, как проходящие мимо ученики провожают ее взглядами. Про себя она хохотала в голос, поскольку понимала, что в том наряде, что был на ней, ее не узнавали. «Одежда делает даму», — констатировала она про себя, испытывая смутную благодарность к мачехе. Тем не менее, свой класс она отыскала довольно быстро. Как-никак ориентация в пространстве — первейшее качество наёмного убийцы, без этого было никак. Дверь в комнату была прикрыта, и Ретта не спешила входить, а прислушалась. «Первое правило ассасина — собери сведения о жертве», — напомнила она себе. Действительно, за дверью стоял шум, перемежающийся взрывами хохота. На этом фоне голос мужчины, судя по всему, в летах, был практически неразличим. «Любопытно, — отметила про себя женщина, — и чего это они так веселятся?» Она приникла к дверному полотну, но слышимость была так себе. Что ж, она прекрасно знала, что делать. Браслет после прикосновения выбросил нож, и им Ретта приоткрыла замок. Слышно стало не в пример лучше. А когда тем же ножом она сделала тонкую щель в двери, то стало ещё и видно. Магия на такую порчу школьного имущества никак не отреагировала, то ли заклинания и не существовало, то ли Ретту уже включили в список тех, кто имеет право обходить сигнальные маячки. Класс представился обычной комнатой с рядами столов на одного ученика, расставленными тремя рядами по три стола в каждом. «Итого девять малолетних недоумков», — посчитала про себя Ретта. Видимо, четыре пары и у кого-то пара старше или младше. Она сделала себе пометку расспросить директора о том, какой вообще бывает по числу набор, и сосредоточилась на наблюдении. Подростки не сидели за столами, они хаотично перемещались по комнате, совершенно не обращая внимания на престарелого профессора, что пытался их урезонить. На другом конце комнаты, дальнем от двери, стоял учительский стол, а за ним висела большая черная доска с написанными мелом формулами и числами. Ретта проследила глазами ряд цифр, и сделала вывод «Математика». Которую детишки учить считали ниже своего достоинства… Наблюдать за тем, как бессильно мечется по классу сухонький старичок с очаровательной лысиной и роскошной белой бородой, было по-настоящему больно и неприятно, поэтому Ретта резко распахнула дверь и гакнула во все горло «Лежать!» Часть бегавших легла на пол. Ретта внимательно отследила и постаралась запомнить, кто это был. Часть просто замерла, но через мгновение возмущённо завопила. «Вот и первые кандидаты для Златоглазки», — мысленно потерла ладони женщина. Платье ничуть не мешало двигаться и не замедляло движения, поэтому подсечки делать было не просто легко, но и незаметно. Таким образом, через некоторое время весь класс устилал пол ровным слоем. Лежала даже Тильен, впрочем, она-то как раз оказалась в числе особо дисциплинированных, что Ретту несказанно порадовало. Она кивнула преподавателю, под локоток препроводила его к учительскому столу и бережно усадила со словами: «Прошу вас, присядьте, коллега. А я пока поясню этой толпе, почем в лесу шишки». — Представляться не буду, уже познакомились. Раз у вас энергия бьёт ключом и все по голове, значит, туда ей и дорога. Полигон и восемь кругов каждому бегом, начиная с завтрашнего утра. Ретта оглядела лежавших подростков. Судя по тому, что те не спешили вставать, ушибы были весьма болезненными. «Эээ, сюда бы нашего Лена, он бы быстро показал им почем жабы на рынке в зимний полдень…» — Пока вы все отдыхаете, подумайте вот про что: вы все должны будете вести хозяйство и считать финансы, и чтобы вас не обманули и не стянули ваше добро, вам нужно уметь подсчитывать и прибавлять, умножать, отнимать и делить. И лучше делать это правильно… Я уже не говорю про то, что иногда необходимо в кратчайшие сроки рассчитать скорость полета метательного ножа с учётом скорости ветра и сопротивления воздуха, принимая во внимание темп шагов движущейся цели, — Ретта всегда любила математику и гордилась тем, как лихо умеет заворачивать фразы. — К чему нам уметь подсчитывать, если за нас это будет делать поверенный или… — начал было миловидный паренёк из тех, кто сразу лег. — Затем, зайка моя, чтобы вас не облапошили и не обокрали, — Ретта заложила руки за спину и встала ровно рядом с учительским столом. — Раз уж вам легче думается лёжа, посчитайте расход продуктов на отряд из четырех человек, при том, что один из них съедает вдвое больше командира, а два других в совокупности едят столько же, сколько половина отряда. — Это какое-то глупое задание, — пробурчали внизу. — Это уравнение на дроби, что мы с вами проходили три урока назад, — с улыбкой пояснил профессор. — Если бы вы слушали внимательно, решить подобное не составило бы большого труда. Ретта посмотрела на коллегу и скептически приподняла бровь. — Так у молодых людей ещё и с памятью проблемы, — констатировала она, — тогда во время утреннего бега будете декламировать заученные вечером стихи наизусть. Это поможет развить память. Профессор посмотрел ей в лицо с обожанием. — А теперь, все дружно встали и на полигон, упражнять память, мышцы ног и самое главное эротическое место, которое находится между… Ретта сделала эффектную паузу и подмигнула Тильен. Та с тяжёлым вздохом подсказала: — Ушей, конечно. Там находится мозг. Нехотя весь класс со стонами, бурчанием и тихим возмущением поднялся с пола и нога за ногу поплелся на полигон, решив, что уж там-то будет намного легче избежать классной дамы. Ретта быстро переговорила с профессором, извинилась за срыв урока и внезапное изменение расписания, уверила, что в скором времени успеваемость в классе вырастет, и отправилась за подопечными. Навстречу им вышел Сэйларион, как всегда, безупречно причесанный и одетый, на этот раз в синее. Ретта про себя отметила, что этот цвет ему был чрезвычайно к лицу. Она присела, пытаясь вспомнить, как делается реверанс, но видимо, не преуспела, поскольку завуч подлетел и приподнял за локти с самой очаровательной улыбкой. — Ретта, рад вас видеть, право же не стоит утруждаться подобными проявлениями этикета. Мы тут по-простому… Кстати, а куда так дружно шагают наши воспитанники? Ретта широко улыбнулась: — Прямиком на полигон, уважаемый Сэйларион, улучшать память и знания по математике! Очевидно, что ответ классной дамы застал завуча врасплох — тот аж подавился воздухом. — Вот уж не знал, что занятия физическими упражнениями повышают способности к запоминанию… Сзади него нарисовался директор, неслышно материализовавшись рядом. — Надеюсь, подобная практика окажет свое благотворное влияние на подрастающие умы, дама Ретта! Завуч покосился на напарника и с сомнением кивнул. Ретта слегка присела и продолжила пояснения: — Вот его и пойдем тренировать! Ум то есть… — Кстати об уме, — директор галантно чмокнул ее руку, — вы очаровательны в этом платье. Сэйларион закатил глаза, но не преминул вставить свои два золотых, сообщив, что присоединяется к комплименту. Ретта приняла его с достоинством. Начальство раскланялось друг с другом, и женщина отправилась переодеться: валять подростков по полигону разумнее было в штанах. Поэтому вскоре класс Тильен увидел ее в замшевых штанах цвета корицы, батистовой блузке цвета сливок утреннего надоя и совершенно роскошном ожерелье из Даманских изумрудов. О том, что нанизаны камни на гибкую проволоку и ожерелье легко превращается в удавку, Ретта решила не сообщать. — Ну что, господа аристократы, недоаристократы и совсем не аристократы, приступим к тренировкам? — бодро возвестила она, — по моему хлопку начинаем бежать и декламировать стихи. С чувством, вкладывая всю душу. — На какую тему стихи? — с вызовом поинтересовались из толпы. — На тему быта и жизни, на ваш выбор. А я буду ценителем! Она звонко хлопнула в ладоши: — Начали! Однако вместо того, чтобы бежать, восемь недоумков бросились на свою классную даму врукопашную. Ретта была готова к такому развитию событий! Отметив мимоходом, что Тильен все-таки воздержалась от участия в этой драке, Ретта отступила в сторону, изящно повернулась вокруг своей оси, позволяя некоторым из нападавших пробежать далее и повстречаться прелестными личиками с мокрой землей полигона. Тех, кто удержался, ждала участь, чуть более печальная: била Ретта раскрытой ладонью, а не кулаком, но все еще болезненно. — Сука! — выдохнула Салиара и начала процесс перевоплощения. — Стой! — в панике завопила Тильен. Однако ее предупреждение запоздало: Ретта растворилась в воздухе, а затем Салиара жутко завыла, глядя на торчащую из своего сломанного предплечья кость. Потом крик захлебнулся, вбитый ударом ладони Ретты. — Сзади! — крикнул кто-то таким знакомым голосом. Ретта усмехнулась, не оборачиваясь, зная, что творится за спиной: щелкающие на изломе кости, медленно разрывающиеся сухожилия. — Я же знаю, что ты всегда прикроешь мне спину, Королевские Ушки, мог бы и не орать. — Это я для твоего спокойствия. Невысокий хрупкий юноша спокойно улыбался, игнорируя стоны и крики боли. Ретта раскрыла руки, приняла его в объятия. — Так вот в какую академию тебя пристроили… — Я сюда перевелся. Снежинку и Златоглазку не видела? Ретта качнула головой в отрицании. — Учишь юные умы послушанию? — Лен улыбался так мило, словно беседовал со старинной подругой за чашкой чая. — Пытаюсь. Сам видишь, гонору много, а мозгов нет. Ну что, вызываем персонал для транспортировки детишек к тебе в медицинское крыло, а потом поболтаем о том, что произошло, когда я от вас умчалась? — Принимается, — кивнул Лен.