Лучшее во мне

      Зачёт по алгебре давно позади, сдан на законную тройку и забыт со спокойной душой. А вот зачёт по истории назначают на утро понедельника, а сразу после него в расписании стоят ещё четыре пары, которые Антон отсиживает с горем пополам, стараясь не засыпать под скучные голоса преподавателей. За последние несколько дней он спит примерно пару часов, то проводя ночи на работе, то за зубрёжкой билетов.       Наконец, решив, что выходной, а лучше сразу два, ему жизненно необходимы, парень предупреждает Серёжу, чтобы тот вывел на смену других официантов, — с которыми Антон, кстати, уже успевает мало-мальски познакомиться, как и с остальным коллективом, — он со спокойной душой топает в общагу сразу после последней пары.       Впрочем, отдохнуть у него не выходит, потому что через час в их с Димой комнату заваливается вся компания друзей с бурным обсуждением того, чем они займутся на день рождения Оксаны восьмого марта, которое должно наступить, на минуточку, через неделю. А у Антона не то что не готова идея для подарка, у него даже денег нет, — зарплату-то ему ещё не дали — чтобы его купить. И вот это беспокоит его больше всего. Нужно поговорить с Серёжей, чтобы дал ему аванс.       Он вообще со всей этой беготней, работой и учёбой чуть ли не забывает о дне рождении лучшей подруги. Оксана бы ему этого никогда не простила, потому Антон благодарен Ире, которая слишком громко обсуждает предстоящие планы на праздник, оказавшись в его комнате вместе с остальными, не особо переживая, что Антон может спать.       — Шпала, ты чего там спишь? — Оксана чуть ли не с разбега запрыгивает к нему на кровать, приземлившись в ногах и копошась там, пытаясь устроиться поудобнее, точно маленький котёнок, ищущий как-бы ему согреться.       — Да какой уж там? Вы же так орёте, — Антон разлепляет глаза, рассматривая друзей: Дима и Катя сидят на кровати первого, которая находится напротив Антоновой, а Ира занимает кресло, стоящее недалеко от входа. — Вы там что-то по поводу днюхи говорили?       — Вот для чего тебе нужны такие большие уши, — шутит Катя, и все дружно смеются.       — Язва, — улыбается Антон, совсем не обижаясь. Он лениво приподнимается на кровати, чтобы принять сидячее положение. — Ну так что?       — Мы думали в наш бар сходить, снять его на денёк, — поясняет Оксана.       — Нифига себе, — Антон смотрит на друзей, как на сумасшедших. — А как это я упустил момент, когда мы резко разбогатели? Вы хоть знаете, сколько стоит снять весь наш бар?       Отчасти Антон и сам понятия не имеет о точной сумме, но уверен, что нулей там больше, чем воды в его курсовой по обществознанию. Да и он за всё время хождения и недолгой работы в этом баре ни разу не слышал, что его можно арендовать. Такие вещи, как минимум, нужно планировать заранее. Он, конечно, может поговорить с Серёжей и узнать, есть ли такая возможность, но что-то ему подсказывает, что работать ему потом придётся бесплатно, чтобы всё оплатить.       И пока в комнате царит тишина, Антон невольно бросает взгляд на комод, на котором стоят телевизор с приставкой. Там на самом видном месте лежит диск с игрой, которую они с Димой, несмотря на усталость и загруженность, успевают пройти дважды. При виде неё на лицо непроизвольно лезет улыбка. За все двадцать лет жизни Антону ещё никогда не дарили что-то просто так. На день рождения — да. На новый год — да. Даже на день защитника отечества он стабильно получает свою порцию носков и пены для бритья. А вот просто так, без повода — никогда.       Арсений сделал ему подарок просто потому, что хотел отблагодарить за помощь. Антон думает, что Арсений удивительный человек. Они знакомы всего ничего, общаются только на работе и почти ничего друг о друге не знают. Но каждый раз, приходя на смену в бар, на душе становится теплее, потому что там всегда неизменно стоит этот голубоглазый брюнет, улыбающийся при виде него, Антона.       Обычно все их разговоры только на рабочие темы, но иногда Арсений рассказывает ему истории из своей студенческой молодости, травит дурацкие шутки, от которых Антона складывает пополам в приступе дикого смеха, и постоянно интересуется его делами: спрашивает про учёбу, отношения с Ирой, родителей и родной город.       А Антон рассказывает просто потому, что Арсению легко всё это рассказать. Так он узнаёт, что Арсений служил в армии, что учился на маркетолога, что переехал в Питер из Омска, что ему двадцать восемь лет, и он терпеть не может, когда кто-то называет его на «вы» потому что: «Я вообще-то ещё молодой, горячий и в самом расцвете лет». Что правда, то правда: Старым или даже взрослым этого человека назвать трудно. Иногда Антону кажется, что они одного возраста. Только когда Антон спрашивает его о чём-то личном, мужчина сразу меняет тему, а в его глазах селится холод.       — Вообще-то, — прервав поток его мыслей, робко говорит Оксана, — для меня бесплатно. — она замолкает на пару секунд, и все взгляды друзей устремляются на неё. — Для меня Серёжка его и так закроет.       — Стоп! Серёжка? — переспрашивает Дима, поперхнувшись кофе, который пьёт из огромной своей любимой кружки.       — Серёжка?! — вторит ему Антон, будто подруга и с первого раза не слышит их негодование.       — Ну да, хозяин «Топаза», — как ни в чём не бывало кивает она.       — А с какого перепуга, позволь узнать, он ради тебя бар закроет? — уточняет Катя.       — Да, Окс, давай уже расскажи им всем, а то я одна страдаю от твоих охов-вздохов, — улыбается Ира.       — Ну, мы с ним вроде как… вместе? — Оксана говорит это с такой вопросительной интонацией, точно сама сомневается.       — Ты и Матвиенко? — Дима таращит глаза в удивлении. — Ты серьёзно сейчас?       — Ты знала? — Антон смотрит на свою девушку, которая делает вид, что ничего сверхъестественного не случилось. — Ирина, ёбаный рот! А как же заветное правило всех нормальных пар?       — Трахаться до свадьбы? — не удерживается Дима, за что получает подзатыльник от Кати. — Ой!       Антон глядит на него, как на врага народа. Ну что за человек? Он же ему по секрету рассказал, что они с Ирой ещё не зашли дальше поцелуев!       Не то, чтобы Антон не хочет зайти куда-то дальше, он всё-таки не девственник уже давно и ему не четырнадцать лет, чтобы краснеть от слова «писька», но что-то заставляет его каждый раз себя останавливать. И если бы он знал, то он бы не обратился за советом к лучшему другу.       — Нет! Не скрывать друг от друга таких вещей, — Антон встаёт с кровати и подходит к Ире, заглядывая ей в глаза. — Так, ладно, с тобой я потом разберусь. Оксссс, — он переводит сердитый взгляд на Оксану, нарочно растягивая последнюю букву имени, почти рыча её. — Какого хуя?       — Да что в этом такого? — искренне не понимает девушка. — Вот именно поэтому, из-за такой вашей реакции, я и не хотела говорить. Знала, что вы с Позом психанёте…       — Да что ты? — Дима тоже встаёт на ноги. — Он же старше тебя, на сколько? Лет на десять?       — На восемь вообще-то, — Оксана опускает глаза, разглядывая свои руки. Вся её уверенность вмиг куда-то испаряется. — Чё вы пристали-то?       — Чё мы пристали? — Антон начинает выходить из себя, а в такие моменты его не может успокоить никто. — Чего мы пристали?! Действительно! Чего это мы?! — он ходит по комнате, размахивая руками. — Ты нормальная вообще? Ты чё молчала? Ждала, пока он тебя кинет, чтобы потом всё рассказать?       — Он меня не кинет! — возмущается девушка. — Ты чё городишь? Серёжа он… хороший…       — Да что ты? Ты про Лёшу так же говорила, — не унимается Антон. — Напомнить тебе, чем тогда всё закончилось или ты сама помнишь?       Он понимает, что начинает закипать, и это очень плохо — в злости он себя совсем не контролирует, может наговорить того, за что потом будет стыдно. Но просто сидеть и ждать, пока какой-то хмырь крутится вокруг его лучшей подруги — слишком.       Однажды Оксана уже скрывала от них отношения с парнем, который был старше на несколько лет, а потом застукала этого урода в постели с другой девушкой, прямо накануне нового года.       Именно Антон с Димой тогда разбирались с этим дерьмом, пытаясь вытащить подругу из депрессии. Тогда Антон впервые в жизни избил человека до такой степени, что он не мог самостоятельно подняться — пришлось валить оттуда как можно быстрее, надеясь, что этот урод не напишет на него заявление. Тогда всё обошлось. Оксана пришла в себя, смогла жить дальше, но Антон и Дима решили, что никогда больше не подпустят к своей мелкой кого-то, пока сами не поймут, что он её достоин.       Серёжа Матвиенко, может, и не плохой человек, и они с Антоном неплохо ладят всё время, пока знают друг друга. Но это не значит, что мужчина может просто так распускать свои руки в сторону Оксаны.       — Зачем ты так, шпала? — у Оксаны на глазах появляются слёзы. — Я думала, что ты мне друг. Что ты будешь рад за меня. Что будешь рад, что я счастлива, а ты… ты…       Она вскакивает с места, намереваясь выбежать из комнаты, но Антон не даёт ей этого сделать: Он хватает её за руку уже у самой двери и рывком притягивает к себе, заключая в крепкие объятия, не давая вырваться.       Оксана начинает брыкаться, пытаясь его оттолкнуть.       — Отвали от меня! Отпусти! — кричит она и бьёт его кулаками по груди.       — Да тихо ты, успокойся, — Антон перехватывает её руки, прижимая крепче к себе. — Слышишь? Извини, Окс, прости меня. Я перегнул, знаю.       Каждый, кто находится в комнате, не смеет даже пошевелиться, молча наблюдая за этими двумя. Все они знают, что как бы Оксана и Антон не ругались, они всё равно не могут долго друг на друга злиться. Вот и сейчас, покричав ещё пару секунд больше для галочки, девушка размякает в его руках, прижимаясь к крепкой груди, глотая слёзы обиды.       — Ну, солнышко, прости, не плачь, — Антон отстраняется, перехватив её за плечи, заглядывая в глаза, целует в лоб и снова прижимает к себе, успокаивающе гладя по волосам. — Я не хотел тебя обидеть. Я просто волнуюсь. Прости.       — Серёжа хороший, ты просто плохо его знаешь. Он с меня пылинки сдувает. Я же для него принцесса, — шмыгая носом, говорит Оксана. — Я, кажется, люблю его, а он любит меня.       — Знаю, что хороший, знаю, — он оставляет на её макушке нежный поцелуй. — Я тебе верю. Просто переживаю. Ты же знаешь, как сильно я тебя люблю?       — Угу, — кивает девушка, теперь уже сама обнимая его в ответ.       — Не скрывай от меня больше такие вещи, договорились? Я хочу знать, что у тебя происходит, хочу быть готовым помочь, если буду нужен, — Антон снова отстраняется, улыбаясь. — Мир?       — Мир, — Оксана вытирает слёзы с щёк и пихает его в грудь. — Козёл. Я тоже тебя люблю.       — Сама коза, — хохочет Антон, щёлкая её по носу. — Всё? Успокоилась? — дожидается кивка и снова улыбается. — Вот и отлично. А теперь продолжим разговор о том, что ты встречаешься с моим начальником?       — Реально, — Дима выдыхает с облегчением, когда напряжение в комнате сходит на нет. — Окс, может, ты ему шепнёшь, чтобы он нашему Шасту зарплату поднял?       — И выходных побольше давал, — поддерживает Ира.       — Ой, да пошли вы, — Оксана строит забавную гримасу, показывая друзьям язык. — Серёжа сказал, что восьмого закроет бар, и мы сможем все вместе там отдохнуть. А сегодня, в честь удачной сдачи истории, он пригласил нас всех выпить. Вы как?       А ведь действительно, Антон так вымотался за эти дни, что даже не порадовался тому, что получил за зачёт по истории отлично. Он в жизни не получал таких высоких оценок. В школе делал всё, только бы не учиться: играл в футбольной, баскетбольной и волейбольной команде, занимался КВНом, активно участвовал в жизни школы. Всё, только бы его почаще отпускали с уроков и ставили оценки автоматом за активность.       — Я за, — кивает он с готовностью.       — Да мы все за, — улыбается Ира. — Когда идём?       — Ну, он ждёт нас через час, — Оксана тоже улыбается. — Так что собираемся и валим. Ммм?       — Хорошо, — Антон указывает остальным на двери. — Можете оставить нас с Окс на минутку, идите пока вниз, мы догоним.       Не став задавать лишних вопросов, все дружно поднимаются со своих мест и покидают комнату, оставляя друзей наедине. Антон ещё с полминуты мнётся, думая, с чего лучше начать этот нелёгкий разговор.       — Шпала, да я не обижаюсь, если ты про это хотел поговорить, — Оксана берёт его за руку, заглядывая в глаза. — Эй, ну что такое?       — Да я не про это. Хотя ты прости меня ещё раз, ладно? — он неуверенно улыбается. — А вообще, я у тебя совета хотел спросить. Как у девушки.       — Валяй.       — Это на счёт Иры и наших… — Антон задумался, подбирая слова. — Отношений. В общем, я не знаю, что происходит, но Дима прав. Люди же должны, ну… это…       — Я поняла тебя, — прерывает его мучения девушка. — Так в чём проблема? Ты не хочешь или она?       — Да нет, я хочу, и она вроде тоже, — парень тяжело вздыхает. — Я просто не хочу торопиться, и это так странно. Раньше со мной такого не было, вот я и подумал… Может всё-таки не моё? Может нам с ней не по пути просто?       — С чего вдруг такие мысли? Ты же по ней с первого курса сох, — Оксана вскидывает светлые брови. — Что не так?       — Да всё так. Она всё такая же привлекательная, красивая и мне с ней хорошо, просто… Да я сам не знаю, Окс. Просто думаю, что мы не подходим друг другу. Мы с ней совершенно из разных миров. Понимаешь?       — Я думаю, что ты себя накручиваешь, отсюда и все ваши проблемы, — она тянет губы в улыбке. — Слушай, вас ведь никто не торопит, да? Подожди немного, дай себе время во всём разобраться. Понять, что ты чувствуешь. Уверена, ты просто боишься всё испортить до такой степени, что, как обычно, всё и испортишь, если не перестанешь себя накручивать. Просто расслабься и получай удовольствие от жизни, а остальное само придёт. Окей?       Антон кивает:       — Да, ты, наверное, права.       — Я так-то всегда права, — Оксана тычет его локтем в бок и указывает на выход из комнаты. — Пошли отдохнём? Сегодня мы должны развлечься, а завтра подумаем, что тебе делать.       — Спасибо, Окс.       После разговора с Оксаной Антону всегда становится легче, будто она может забрать себе кусочек его сомнений, чтобы ему не было так тяжело. Ещё никто и никогда так хорошо его не понимал, и он просто благодарен судьбе за такую подругу. Он вообще благодарен за каждого, кто его окружает. У него есть гораздо больше, чем деньги, власть и прочие меркантильные потребности человека — у него есть настоящие друзья. Семья.

***

      Арсений стоит за барной стойкой, только заступив в ночную смену и уже успев обслужить несколько столов: Антон сегодня выходной, а второй официант опаздывает, и ему приходится отдуваться в одиночку, потому что у Серёжи, видите ли, какие-то планы. Хотя если быть честным, мыслями Арсений находится не здесь. Он где-то далеко, в тихом кафе в центре города, сидит напротив своего адвоката, который в очередной раз говорит ему, что ничего не выйдет. Что он не сможет получить свою дочь. Что у Алёны больше возможностей выиграть суд. Что Кьяра, в конце концов, уедет от него так далеко, что страшно даже думать.       — Это бред собачий! — в очередной раз начинает Арсений, выходя из себя, пока адвокат рассказывает ему, как у них мало шансов. — За что я вам деньги плачу вообще, если вы ничего не можете? Я не могу просто позволить ей забрать мою дочь…       — Она и её дочь тоже, — возражает Руслан Викторович, и Арсения уже достало, что все повторяют ему эту фразу. — Арсений Сергеевич, я прекрасно понимаю ваши чувства, но…       — У вас есть дети? — грубо перебивает он.       — Нет, но…       — Тогда ни черта вы не понимаете! Я люблю свою дочь, Руслан Викторович, и я хороший отец. Я обещал ей, что всегда буду рядом, а выходит… — Арсений задыхается от своих же слов. — Выходит, что я просто должен всё бросить? Позволить кому-то другому стать её отцом? Так?       Он смотрит на адвоката внимательно, ловя каждое изменение в его лице, пытаясь понять его настрой. А тот смотрит на него ровно так же, немного надменно, прожигая тяжёлым взглядом тёмно-зелёных глаз.       — Я не говорю, что мы должны всё бросить, я просто сообщаю вам о рисках и наших возможностях, — мужчина ёрзает в кресле, отпивает кофе из кружки, чешет короткую щетину и, вздохнув, открывает папку с документами, показывая Арсению фото мужчины лет сорока. — Его зовут Андрей Георгиевич Бебуришвили, и он один из лучших адвокатов в городе. Именно он представляет интересы Алёны.       — Мне и вас рекомендовали как одного из лучших. Выходит, соврали? — Арсений кривится.       Руслана Викторовича Белого ему советовал лучший друг. Руслан занимался делом о мошенничестве, когда Серёжа связался с какими-то левыми поставщиками алкоголя, продававшими ему подделку вместо хорошего пойла. Дело они тогда выиграли, деньги вернули, даже получили компенсацию, а мошенники были отправлены за решётку. За плечами Руслана много таких выигрышных дел. Конечно, Арсений изучил его характеристики и рекомендации перед тем, как нанять. Но он уже не уверен, что сделал правильный выбор.       — Либо вы придумаете, как мне помочь, либо я найду другого адвоката, — продолжает Арсений. — Я не могу проиграть. На кону слишком много. Там моя дочь.       — У меня уже готова стратегия, но нужна ваша помощь, — Руслан Викторович вздыхает. — Мне нужны доказательства, что ваша супруга…       — Бывшая супруга, — исправляет Арсений.       Адвокат кивает:       — Да, ваша бывшая супруга не способна воспитывать ребёнка.       — Что вы имеете ввиду?       — Мы должны доказать, что Алёна не сможет позаботиться о Кьяре так, как это сделаете вы. Что она материально не потянет воспитание дочери или что она эмоционально нестабильна…       — Предлагаете мне оклеветать Алю? — Арсений давится кофе, когда хочет сделать глоток. — Серьёзно?       — Вполне, — Руслан Викторович разводит руками. — Это наш единственный шанс.       Арсений мотает головой:       — Я не стану этого делать! Вы в своем уме вообще? Алёна — хорошая мать. Да, она не зарабатывает столько, сколько зарабатываю… — он осекается и исправляется: — зарабатывал я. Но она в состоянии прокормить Кьяру. И она уж точно не больная! Я не хочу отбирать у неё дочь, я хочу, чтобы она её не увозила.       — Если суд решит, что она вполне может справиться сама, что вашей дочери ничего не угрожает, то мы ничего не сможем им противопоставить. Кьяру оставят с Алёной, а вы останетесь один, — Руслан Викторович начинает собирать документы в папку. — Как её мать и законный опекун, ваша жена спокойно может лишить вас родительских прав и увезти Кьяру, куда только захочет. И если вы ещё не поняли, они с Андреем уже подали иск на лишение вас прав на ребёнка. Подумайте об этом и перезвоните мне, — он встаёт из-за стола, кидает деньги в оплату за счёт и покидает кафе.       Арсений стискивает зубы, стараясь взять себя в руки и продолжить улыбаться посетителям. Ему нужно сосредоточиться на работе, нужно отвлечься от окружающего его дерьма хотя бы на пару часов, потому что он просто не может больше всё это выносить. Он весь день ходит как на иголках, дёргается от каждого шороха и молится, чтобы его не бросило в паническую атаку прямо тут, на глазах у посторонних людей. А в голове эхом отдаются слова Руслана Викторовича о том, что Алёна хочет лишить его родительских прав.       Арсений, конечно, догадывался, что бывшая жена не будет играть по правилам, что её угрозы вполне реальны, но всё равно не может в это поверить. Как Алёна может с ним так поступать? Они ведь столько лет жили душа в душу, она ведь говорила, что всё ещё любит его. Неужели настолько сильна женская обида, что она решает действовать грязно?       В голове закрадывается мысль о том, что стоит согласиться на предложение адвоката, сделать всё, чтобы Кьяру оставили с ним. Но каким он будет человеком, если лишит ребёнка матери? Как он будет смотреть в глаза своей малышке, после того, как обольёт дерьмом её маму? Как он будет договариваться со своей совестью, когда дочь спросит, почему мама её оставила?       Двери в бар открываются в очередной раз, и на пороге появляется компашка из пяти человек: трёх девушек и двух парней. Один из них сразу бросается Арсению в глаза, потому что он его тут же узнаёт. Его вообще невозможно с кем-то спутать, даже в этой мешковатой фиолетовой толстовке и капюшоне, закрывающем лицо.       Антон, вошедший последним, тоже заметив его, широко улыбается и машет рукой в знак приветствия. Парень уже собирается подойти к барной стойке, — Арсений видит это — но его останавливает миловидная девушка, одетая в лёгкое весеннее пальто чёрного цвета и короткое платье, тоже чёрное. Она передаёт Антону верхнюю одежду, прося, видимо, повесить на вешалку, чмокает в щёку, привстав на носочки, и убегает за другими девушками к одному из свободных столиков. Виновато пожав плечами, Антон идёт за ней.       Арсений наблюдает за компашкой, продолжая отстранённо слушать, что ему щебечет изрядно выпивший мужик, сидящий за барной стойкой. Позже к ребятам присоединяется Серёжа, и тут у Арсения заканчиваются слова и мысли в голове. Потому что какого хрена его лучший друг делает в окружении студентов? Он бы, пожалуй, подумал об этом ещё пару минут, но его отвлекает новый посетитель.       — Пива, пожалуйста, светлого, — просит мужчина, и приходится фокусировать своё внимание на нём.       — Ваш заказ, приятного вечера, — улыбается Арсений, прокатив бокал с пивом по барной стойке.       В какой-то момент Арсению кажется, что Антон откровенно скучает, слушая бесконечную болтовню своей девушки, с которой они остаются за столом вдвоём — все остальные как-то незаметно испаряются. Парень сидит, уронив лицо на руку, упёртую локтем в стол, и, кажется, даже не пытается сделать вид, что слушает, о чём говорит девушка.       Арсений хочет переключиться на кого-то другого, чтобы не пялиться, как последний идиот, но народа в баре не так много, а потому единственным развлечением становятся именно эти двое. Они отчего-то напоминают ему о прошлом, которое он старается забыть. Когда-то они с Алёной тоже были студентами, были молоды, полны желаний и мечт, полны стремления достигать всего вместе. А что у него остаётся сейчас? И что его ждёт в конце?       Они с Алёной были счастливы, так что случилось? В какой момент всё пошло наперекосяк? Наверное, в тот самый день, когда Арсений, сидя на их общей кухне поздно ночью, — Алёна и Кьяра уже давно спали — задумался о том, что живёт будто не свою жизнь. Что его жена вовсе не тот человек, которого он хотел бы видеть рядом с собой. Что он потратил девять лет на жизнь с нелюбимым человеком. Он Алёне жизнь ломал, когда ночами просто не хотел возвращаться домой с работы, засиживаясь в офисе допоздна, уезжая к Серёже, делая что угодно, только бы не домой, только не в давящие на него стены.       Всё, чем он гордится и о чём никогда не жалеет — это его маленькая девочка. Только Кьяра стоит всего на этом свете. Только ради неё он всё ещё не сдаётся, не опускает руки. Только благодаря ей он просыпается по утрам и продолжает жить свою никчёмную жизнь. Только она — его стимул бороться. Кьяра — всё, что ему нужно.       — Чего приуныл, красавчик? — раздаётся из-за барной стойки, и Арсений вздрагивает, какое-то время слепо пялясь на подошедшего к нему Антона.       — Красавчик? — удивляется он. — Ну что ж, спасибо, Шастун.       — Не фамильярничай, — фыркает парень, усаживаясь на один из стульев. — Привет, кстати. Извини, что сразу не подошёл, — и протягивает ему руку для приветствия.       — Да ты и не должен был, — Арсений натянуто улыбается, отвечая на рукопожатие.       — У тебя всё нормально? — Антон, кажется, замечает его растерянность.       Ещё бы, как тут не заметить, когда он, Арсений, буквально зависает, думая над каждой фразой с полминуты. Тут бы даже слепой и тупой заметил, что что-то не так. А Антон явно не относится ни к кому из них. Он, несмотря на возраст, донельзя проницательный. Смотрит постоянно так, будто знает что-то, но никогда не лезет с вопросами.       — Да, — врёт Арсений. — Всё хорошо. А почему ты спрашиваешь?       — Да так, — Антон ведёт плечами. — Просто показалось, что тебе нужен собеседник.       — Спасибо, но я в норме, — Арсений указывает на столик, за которым до этого сидела компашка. — А где твоя ненаглядная?       — Эм… Ира? — спрашивает парень, будто Арсений знает, как зовут его девушку. — Она в уборную побежала, сейчас собираться будем. Ей домой скоро. Родители строгие. К десяти требуют быть дома.       — А остальные? Вы же впятером пришли, — он и правда упускает момент, когда теряет из вида даже лучшего друга.       — Дима и Катя прогуляться вдвоём пошли, — Антон машет рукой на выход из бара. — А Оксана… Окс… А чёрт её знает! Наверное, с Серёжей где-то зажимается.       — С Матвиенко? — удивляется Арсений. — Да ты гонишь! — и по лицу Антона понимает, что не гонит. Так вот почему Серёжа сидел с ними. — Теперь понятно, кто его таинственная новая девушка, о которой он ничего не рассказывает. А что, молодец, молоденькую нашёл. Скажи, что ей есть восемнадцать. Не хочу носить передачки в тюрьму, когда Сержа посадят…       Антон внезапно звонко смеётся:       — Арсений, ты придурок, что ли? — заикаясь, спрашивает он. — Оксана учится со мной на одном курсе. Какие передачки?       — Мало ли, — мужчина неловко улыбается, на этот раз искренне.       Он просто не может по-другому. От улыбки и заразительного смеха Антона заулыбается кто угодно. Арсений это уже давно понял. Единственное, что он не понимает, это как зависает на всё ещё хихикающем собеседнике. Тот и правда кажется таким ярким, что ослепнуть страшно. Зелёные глаза будто светятся в темноте, а вокруг них от улыбки появляются морщинки-лучики. Пшеничная кудрявая чёлка спадает на лоб, и Антон тщетно пытается сдуть её, после чего просто зачёсывает рукой назад. Браслеты и кольца, которых всегда просто неимоверная куча, звенят при движении, возвращая Арсения в реальность.       — Чего? — спрашивает Антон, перестав смеяться. — У меня соус на лице? Чего ты так пялишься?       — Извини, — Арсений слегка смущается. — Я не пялился, просто… Ой, да не важно…       Не будет же он говорить, что залип на его улыбку, потому что в жизни буквально не видел ничего красивее. Арсений не ценитель мужской красоты, но такие люди, как Антон, ему определённо нравятся. Такие яркие, весёлые, ловящие от жизни каждые моменты, светлые. Пожалуй, если его спросят, как он описал бы Антона Шастуна, он бы сказал: человек-лучик. Смотришь на таких, и тепло становится где-то внутри. А есть ли такие ещё?       Арсений таких никогда не встречал.       — Выпьешь что-нибудь? — предлагает он, отгоняя мысли.       — Нет, спасибо. Мне идти нужно, — Антон машет Ире, которая возвращается к их столику и ищет его глазами. — У тебя точно всё хорошо?       — Да, конечно, — кивает Арсений. Не нужны пацану его проблемы. Никому не нужны. — Иди. Тебя ждут.       Антон заглядывает ему в глаза:       — Уверен? Арсений, я могу вызвать Ире такси и остаться. Если ты хочешь поговорить или…       — Иди уже, Шаст. Я же сказал, что у меня всё нормально, — Арсений вытягивает руку и треплет его по волосам. — Иди.       — Да, но ты сказал это так, будто вовсе не нормально, — не унимается Антон. Он встряхивает головой, пытаясь исправить испорченную причёску.       Арсений закатывает глаза:       — Ты просто невыносимый, знаешь это?       — Ага, — сияет парень. — Ладно, храни свои секреты и дальше, мистер «у меня всё хорошо, но рожа такая, будто я лимон сожрал». Я уйду, но мы ещё поговорим, — он вскидывает палец вверх. — Да?       — Конечно, — Арсений тихо смеётся. — Спасибо, Антон.       — За что?       — Да просто так. Ты отвлёк меня от мыслей, которые я думал весь этот ужасный день.       — Вот теперь я точно верю, что у тебя всё хорошо, — иронично замечает парень.       — Антош, ну ты идёшь или нет? — требовательно спрашивает Ира, оказавшись рядом.       Антон смотрит на неё, а потом снова на Арсения, будто одними глазами, спрашивая: «Тебе точно не нужна помощь?». Мужчина вздыхает, качает головой и старается улыбнуться как можно непринуждённее и правдоподобнее.       — Иди уже, а? — фыркает он.       — Ещё поговорим, — Антон встаёт с места и направляется к выходу, вслед за своей девушкой.       Арсений провожает их взглядом, смотрит, как они одеваются, как покидают бар и только после этого снова возвращается к работе. Он не знает как, но у Антона, правда, получается отвлечь его от мыслей. Никто не может, а ему хватило пары улыбок.       Арсений ему благодарен.