Соседи

      Сидя на лестничной клетке второго этажа многоквартирного дома и свесив ноги в лестничный пролёт, Фьора — одетая в чёрный топик и джинсовые шорты девочка четырнадцати лет худощавого сложения — с отстранённым видом затягивалась сигаретой и пускала изо рта струйки дыма. Растрёпанные и густые чёрные волосы точно плащом окутывали хрупкую фигурку Фьоры. Большие серые глаза цвета грозовых облаков бесцельно глядели в пространство. Под левым глазом её темнел здоровый синяк, которым сегодня в пылу пьяного прихода её наградил отчим Рено дю Амель. Пропойца посчитал, что отметелить падчерицу за то что не захотела обслуживать его нагрянувшую пьяную компанию — достойное наказание. Похожие синяки вроде того под глазом темнели на её локтях и на бёдрах. Шмыгнув тонким чуть вздёрнутым носом, Фьора утирала тыльной стороной ладони медленно текущую из ноздри кровь — размазав её. Оглянувшись себе за спину, девочка напряжённо прислушивалась к звукам в подъезде, стараясь не упустить ни малейшего шороха. Не уловив ничего, что могло бы нести ей угрозу, Фьора вздохнула с облегчением и вновь бесцельно обратила свой взор в пространство, сделав ещё пару затяжек и медленно выпуская дым изо рта. Хоть немного покоя и тишины она сумела урвать для себя, сбежав из квартиры, где Рено со своими собутыльниками вовсю воздавал почести Бахусу — спустив на алкоголь все оставшиеся деньги до конца месяца, до которого ещё надо было как-то прожить две недели. Сбегала Фьора буквально в чём была — в топике и шортах, наскоро обув на ноги потрёпанные и «просящие каши» балетки с облезшей местами кожей. Сбегала в окутанный холодом подъезд, где было ненамного теплее, чем на объятых промозглым февралём улицах Дижона. Из квартиры, где девочка проживала с отчимом на третьем этаже, не доносилось ни звука, и Фьора решила, что Рено с его компанией перепились и уснули. Но возвращаться в квартиру, где наверняка спят вповалку упившиеся вусмерть тела, Фьора не имела ни малейшего желания, как и не имела она ни малейшего желания вдыхать запахи перегара и смотреть на красные и окосевшие от пьянки физиономии. Что касается отчима — Фьора сочла бы за счастье век не видеть его опухшую рожу в скудном обрамлении сальных патл соломенного цвета и век не ощущать прикосновения его грубых часто потных рук к её еле заметной груди и талии, когда он напьётся, а напивался дю Амель часто. На пьяную голову Рено подвергал и без того накалённые нервы Фьоры нелёгкому испытанию, понося на все лады покойную маму Фьоры — Мари, умершую от инсульта, не забывая пройтись и по её старшей сестре Маргарите, непременно в очередной раз наградив Фьору эпитетом «малолетняя потаскуха» или «хреново отродье». Рено и раньше не любил дочерей покойной жены от её первого брака, что и до смерти Мари выказывал взрослеющим Маргарите и Фьоре. Разница была лишь в том, что до смерти жены Рено не заливал с таким постоянством за воротник. И в такие дни, когда Рено вливал в себя бутылки алкоголя, не щадя своей печени, Фьора спешно сбегала куда угодно, лишь бы только не попадаться ему на глаза. Болтая ногами, Фьора докуривала сигарету, пуская струи дыма вверх. Когда же докуривать стало нечего, девочка потушила окурок и убрала его в почти пустую пачку — где осталась одна сигарета, лежащую рядом с ней — украденный с подоконника трофей сегодня в отместку Рено за подбитый глаз. Мимолётно мысли немного расслабившейся Фьоры обратились к школе, где учителя уже не видели её месяца два уж точно, и наверняка девочка много пропустила. Да и как можно нормально подготовить уроки, когда рядом с тобой в квартире кто-то глушит спиртное, буянит, исходит на грубую площадную брань и крушит обстановку, таскает пьяные компании, не преминув также тянуть к тебе свои грабли?.. Фьора достала из пачки новую сигарету, поджигая кончик зажигалкой и сделав глубокую затяжку, выпуская дым изо рта вверх. Желудок девочки, в который с утра не поступало еды, потому что все деньги Рено спустил на выпивку, призывно заурчал и заныл, давая понять своей владелице, что было бы неплохо поесть хоть что-то. Но Фьора с безжалостной ясностью понимала, что денег нет и купить поесть не на что, если только украсть что-то в магазине. Мысль о том, что придётся пойти на магазинную кражу, чтобы поесть хоть что-нибудь, вызвала у девочки отвращение. «Придётся стрелять поесть у соседей», — промелькнула унылая мысль в голове у Фьоры, тяжело вздохнувшей. Неожиданно внимание Фьоры привлёк звук дверного домофона, и в подъезд зашёл молодой человек высокого роста и крепкого сложения в кремовом пуховике, джинсах и чёрных ботинках, катя за собой большой чемодан на колёсах, держа за ручку. Из-под серой шапки выбивались густые чёрные волосы. Карие глаза незнакомца оглядывали окружающую обстановку. По-новой затянувшись сигаретой, которая плохо справлялась со своей задачей перебивать сосущее чувство голода в желудке, Фьора с интересом наблюдала за пришедшим молодым человеком, которого ей не доводилось раньше видеть. На вид она дала ему не больше двадцати пяти. Вот новый жилец убрал длинную ручку чемодана и взялся за ручку поменьше, поднимаясь на второй этаж. На какое-то время Фьора потеряла нового жильца из виду, медленно растягивая удовольствие от последней оставшейся сигареты из запасов Рено. Но скоро ощутила за своей спиной чьё-то присутствие. Обернувшись, Фьора увидела прямо перед собой того самого молодого человека, который только что заселился. — Ты бы не сидела на холодном полу. Проблем со здоровьем потом не оберёшься, — заметил молодой человек серьёзным тоном. — Да я уже привыкла, — пробормотала Фьора, но всё же последовала совету и стала на ноги, на время перестав курить. — Ты не рановато курить начала? Наверняка для тебя это ещё года четыре нелегально, — проговорил незнакомец в пуховике, кивнув на чуть дымящуюся сигарету в руках Фьоры. — А вам-то что? Из полиции нравов будете? — отпустила девочка шпильку в сторону своего собеседника, всё же потушив сигарету и убрав её в пачку. — Странное желание раньше срока попасть на тот свет. Причём особо мучительным в будущем способом, — проронил он задумчиво, сняв шапку, которую убрал в чемодан, и взлохматив свои густые чёрные волосы. — У тебя кровь. Держи, — вынув из кармана пуховика тканевый платок, новый жилец протянул его Фьоре. Удивлённо на него глядя и бросив бойкое «спасибо», Фьора незамедлительно воспользовалась по назначению данным ей платком, вытирая кровь у себя под носом. Алые пятна мгновенно окрасили материю. — Это кто тебе глаз подбил? Да и на локтях с бёдрами синяки… Откуда? — настороженно задал вопрос молодой человек, внимательным взором карих глаз оглядывая недовольно нахмурившуюся и скрестившую руки на груди Фьору. — В школе подралась, — буркнула сердито Фьора, опустив долу свои серые глаза, бледные щёки девочки окрасились пунцовым и загорелись как на огне. — Что-то мне подсказывает, досталось тебе явно не в школе, — незнакомец нахмурил брови и поджал тонкие губы, ожидая ответа от девочки. — Ладно, раскусили. Отчим опять притащил своих собутыльников и надрался спиртного. Я решила, что разумно будет свалить из дома, пока у них идёт попойка. А вы не из опеки, случайно? — опасливо поинтересовалась Фьора у своего собеседника, вся похолодев внутри от страха, что этот человек, которого у Фьоры язык чесался послать в министерство не его собачьих дел, приставший к ней с расспросами, мог быть послан руководством её школы — за ней и по её душу. — Я не из опеки. Приобрёл здесь квартиру. Двадцать вторую. Я так понял, синяков тебе отчим наставил, да? — вопрос его больше походил на утверждение. Фьора кивнула в подтверждение его догадки, издав слабый вздох. — А твоя мама? Вы не обращались за помощью? — Мама мертва уже два года, — проронила Фьора, погрустнев. — Жила с нами ещё моя старшая сестра Маргарита, но она сбежала с каким-то байкером год назад. — Прости. Не хотел касаться больной темы, — произнёс с сожалением молодой человек. — А чего вам вообще надо от меня, месье? Вам-то что за интерес? — резко выпалила Фьора, тряхнув волосами. — Мне показалось странным, что какая-то девчонка легко одета в такой холод и сидит одна на полу, да ещё в синяках. Замёрзла наверняка, — молодой человек расстегнул свой пуховик и снял с себя, накинув на плечи Фьоры, плотнее закутав в него. — Благодарю, месье. Я и правда замёрзла. А домой возвращаться за курткой боюсь. Там эти пьяные морды… Может, у вас найдётся что-то перекусить? С утра ничего не ела, — промолвила Фьора, и в подтверждение её слов желудок девочки вновь заурчал. — А как вас зовут? Я Фьора Бельтрами, живу в тридцать третьей квартире, — представилась Фьора. — Я Филипп Селонже. Рад знакомству. Подожди, где-то у меня была бутылка сока и круассаны в чемодане, — Филипп открыл молнию своего чемодана и, порывшись в нём, спустя непродолжительное время извлёк оттуда пакет круассанов с шоколадной начинкой и бутылку апельсинового сока. Удалось также в недрах чемодана найти контейнер с двумя бутербродами. Всё это он отдал в руки своей новой знакомой. — Спасибо, так есть хочется, — поблагодарила Фьора Селонже, открыв пакет круассанов и принявшись с огромным аппетитом их уплетать, что за ушами у неё затрещало. Запивала Фьора круассаны соком, наслаждаясь своим завтраком, дарящим ей хоть какое-то насыщение. Покончив довольно быстро с круассанами, Фьора принялась за бутерброды, уплетая их так жадно и быстро, словно боялась, что у неё отберут еду. Когда же бутерброды были съедены и весь сок выпит, Фьора довольно облизнула губы и икнула. — Месье Селонже, я могу подождать полицию у вас? Мой телефон остался в квартире. Вы же вызовете их? — прозвучал вопрос Фьоры, которая плотнее куталась в данный ей пуховик, наслаждаясь его теплом. — Конечно можешь. От агрессивных и пьяных мужиков чёрт знает что можно ожидать. Пойдём. — Филипп убрал в чемодан пустой пакет из-под круассанов, пустую бутылку из-под сока и контейнер. Твёрдым и решительным шагом Селонже направился в левую сторону, держа в руке чемодан. Фьора, немного приободрённая после своей трапезы из сока с круассанами и бутербродами, успевшая согреться в пуховике с чужого плеча, следовала за ним, не отставая. Вдвоём они дошли до квартиры под номером двадцать два. Филипп достал из маленького внешнего кармашка чемодана ключи от входной двери и быстро её открыл, пропуская вперёд Фьору. Зайдя следом за ней, он не закрывал входную дверь ключом, который положил в верхний ящик тумбочки в коридоре. Вместо этого он просто плотно прикрыл дверь. — Пока проходи в гостиную, можешь располагаться на диване, — предложил молодой человек своей гостье, достав из кармана своих джинсов смартфон и набрав номер полиции. Фьора тем временем несмело прошла в гостиную, где села на диван, сбросив на пол балетки и подобрав под себя ноги. Решившись прилечь, девочка свернулась клубком как котёнок и смежила веки, желая немного вздремнуть. До слуха Фьоры донеслись слова говорящего по телефону Филиппа: — Здравствуйте, это полиция? Случай с домашним насилием. Пострадавшая — несовершеннолетняя. Агрессор в состоянии алкогольного опьянения. Их там прилично. Скорее всего, пострадавшей будет нужно сопровождение психолога и помещение в кризисный центр. Диктую адрес… Последние слова своего нового знакомого Фьора уже не слышала, провалившись в сон.