Змеёныш

      Новоиспечённые приятели отмечали судьбоносное решение всю ночь, а на рассвете завалились спать в конюшне одного из полузаброшенных городских имений, куда змеёныш провёл их через лаз в заборе. Он знал немало таких построек, обветшалых, пришедших в запустение с гибелью или разорением хозяев. Большинство давным-давно разграбили, но кое-где в пустых скорлупках чужих жизней ещё можно было найти хорошее укрытие от непогоды или недоброго взгляда.       Солнце было в зените к тому моменту, как молодые гуляки наконец пришли в чувство и принялись приводить себя в порядок, умываясь прохладной водой из заросшего плющом колодца. Без ветра воздух над дорогой к поместью колебался и дрожал знойным летним маревом. В нём ещё висела поднятая ушедшим императорским обозом пыль. Но сверчки молчали, и на юге с гор ползли фиолетовые тучи, громыхая обещанием долгожданного дождя.       Вчерашний кураж ушёл, сменившись похмельем у всех, кроме Шина, который, тем не менее, наряду с остальными успешно изображал жажду и головную боль. В результате два часа пути по жаре прошли в тягостном и немного нервном молчании. У входа, не сговариваясь, остановились. Ворота были закрыты, никто их не охранял. На стенах солдат тоже не видать, только трепетал рваный флаг на сломанном древке. Ветер, предвестник грозы, наконец пришёл, раскачивая травы в полях и бросаясь в глаза сухой пылью. По облезлым зелёным створкам тянулись тёмные полосы засохших бордовых брызг. Это место до сих пор пахло дымом и кровью.       — Что будем делать? — спросил Тэкеши, поправляя на плече тяжёлый колчан и щурясь от ветра.       Все растерянно переглянулись. Кохэку закатил глаза и негромко, но настойчиво постучал по воротам. Ответом была тишина. Затем Шин уловил весёлый серебряный колокольчик смеха, нежный и звонкий.       «Неужели мерещится? — недовольно тряхнул головой змеёныш. — Кто вообще может так смеяться: легко и свободно, словно во всём мире нет никаких испытаний и проблем?»       Кохэку тем временем раздражённо откинул волосы со вспотевшей шеи и снова постучал, куда громче. Ничего. На третий раз наследник Драконьей Колыбели нетерпеливо рявкнул:       — Ну что за дела?!       И долбанул по воротам со всей силы. Так и не открывшись, створки, выбитые с петель ещё при штурме, рухнули плашмя, подняв вокруг завихрения пыли.       — Ой! — ахнул Кохэку.       — Нелоф-кхо выш-кхло, — прокашлял Мэмору, взмахами руки отгоняя пылинки от лица. — Так оставим?       Но красный от смущения мечник уже тянул наверх всю тяжеленную конструкцию, рискуя надорвать себе спину. Монах упёрся с другой стороны, лучник тоже бросился на помощь. Один только Шин не принимал участия в суете, во все глаза глядя на одинокую фигуру, сидящую на большом обгорелом пне посреди двора. Обычно спокойное, его сердце предательски ускорилось.       Одетый в дорогие чёрно-зелёные одежды, с гербами в виде соловья на спине и груди, охотник на демонов сидел, небрежно откинувшись назад и облокотившись о спил. На поясе висели меч и священный кинжал. Выбившиеся из причёски чёрные волосы трепал ветер. Мужчина лишь ненадолго оглянулся на грохот и снова отвернулся, наблюдая, как кто-то с криками и смехом носится по запущенному саду.       Наконец ворота вернулись на место. Делегация направилась к хозяину, и Шин пошёл вместе со всеми, чувствуя, как по мере приближения к цели холодеет где-то в груди. Если человек раскроет его… если хотя бы заподозрит…       Прочих больше интересовали странные салочки в отдалении, среди кустов и беседок, где разодетый в шёлк парень с обрезанными золотыми волосами, растратив всё дыхание и уже не в силах кричать, убегал со всех ног от прекрасного незнакомца в белом кимоно. Под угрозы своего изящного преследователя он в отчаянии полез по резным перилам и опорам на крышу покосившегося декоративного навеса. Обладатель белых одежд следом карабкаться не стал, остался внизу, потрясая кулаком и сыпля вслед удравшей добыче шутливыми угрозами.       — Выкладывайте, — велел охотник, так и не дождавшись, когда гости перестанут глазеть и вспомнят о цели своего визита, его мягкий голос звучал низко и немного хрипло.       — Мастер Хикэру, — опомнившись, пришедшие смущённо опустились на колени и хором произнесли заготовленную фразу: — Возьмите нас в вашу школу!       — Что за бред?! — не ожидавший такого поворота, человек буквально схватился за голову, чем окончательно растрепал себе волосы. — Я не понимаю!       «Проклятье, мы его прогневали! — испугался Шин, стараясь стать ещё незаметнее за спинами более крупных просителей. — Идиоты, зачем ворота на место поставили?! Как теперь ноги уносить?»       — Мы хотим у вас учиться, — упрямо повторил Кохэку, похоже, считавший себя бессмертным.       — Эту часть я услышал, я не услышал: нахрена?! — раздражённо рявкнул охотник на демонов, пальцем ткнув в выпяченную грудь наследника Драконьей Колыбели. — Ты! Ты нужен дома.       — Нет, пока я не могу этот дом защитить! — возразил мечник, с фанатичной решимостью сверкая глазами.       — Ты! — Взгляд нового хозяина долины перепрыгнул на испуганно сжавшегося змеёныша.       «Я здесь никто. К тому же выгляжу как кусок бесполезного дерьма. Он убьёт меня за дерзость!»       Похоже, ужас всё-таки промелькнул на лице юноши, потому что голос охотника едва уловимо потеплел, из гневного став раздражённым и немного растерянным:       — Ты что, недостаточно страдал в своей жизни?!       Шин не смог заставить себя ответить тому, кто до сих пор едва уловимо пах демонической кровью, вместо этого он нырнул дальше за спину Мэмору, зачарованно глядя оттуда на непредсказуемого убийцу.       — А ты вообще монах! — переключился охотник на невольного защитника. — Ты даже меч держать не станешь!       — А я хочу петь научиться… — мирно улыбнулся тот. — Убийц кругом и так достаточно.       — Бездна забери! — Жуткий господин неожиданно уронил голову и закрыл лицо руками.       Похоже, внезапное желание стольких людей вверить ему свои судьбы выбивало хозяина из колеи. Соловей на его спине подпрыгивал в такт прерывистым вдохам. Просители выбрали не самый удачный момент: смертельные бои, императорский суд, едва не приговоривший к смерти за самоуправство, и поспешное вступление в новую должность после помилования отразились на душевном равновесии нового наместника не лучшим образом. А может быть, дело было в чём-то ещё. Но школу для воинов действительно было велено набрать. С императорским приказом не поспоришь.       — Хорошо, — наконец устало вздохнул охотник, поднимая голову и словно покоряясь неизбежному. — Ступайте, снимите того истеричного златовласку с беседки, пока она не рухнула. Потом идите в западное крыло на второй этаж, выбирайте любые комнаты. Только держитесь вместе, на случай, если там остались демоны или злые духи. В таком случае добывайте себе жилище с боем. Брысь!       Новоиспечённые ученики поднялись с колен, с трудом веря в свою подозрительно лёгкую удачу, и, нерешительно потоптавшись, отправились в сторону сада. Навстречу им прошёл загадочный господин в белом кимоно. Кохэку и Тэкеши оба заметно напряглись с его приближением. Даже сильнее, чем перед лицом мастера. Один только Мэмору продолжал беспечно улыбаться, тем не менее он первым опустил голову в вежливом поклоне. Его спутники сочли за лучшее последовать этому примеру.       «Что ещё я не знаю?» — Шин украдкой бросил взгляд на идущего мимо незнакомца.       Струящаяся ткань обнимала стройную фигуру. Ни одного пятна не было видно на её первозданной белизне. Никакого беспорядка в ровном строе складок на широких рукавах и подоле. Можно подумать, не он сейчас бегал среди колючих зарослей и пыльных дорожек.       Молодой мужчина был прекрасен, словно сама луна. С бледного лица лукаво и самодовольно смотрели холодные, как лёд, голубые глаза. Длинные серебряные волосы блестели на солнце драгоценным шлейфом. Проходя мимо, он принёс запахи зимнего леса, подснежников, хвои и талого снега.       «Демон! Демон! Это демон! Люди так не пахнут! — Чувство опасности буквально взвыло, предупреждая об угрозе. Змеёныш ощутил, как все мышцы его тела напряглись, готовые убегать или драться насмерть. — Что в долине делает представитель чужого клана?! Почему он почти не пытается скрываться? Что вообще происходит?!»       Сотни мыслей затопили голову, и Шин, чувствуя, что тонет, протяжно выдохнул сквозь зубы в попытке успокоиться. Он знал, что выглядит и пахнет, как человек, даже его аура в теории должна походить на человеческую. Довольный своим творением отец говорил, что маскировка такого выродка почти безупречна. Что без подсказки даже демоны старших ступеней сходу не отличат его от смертного. Но также Змеиный Князь говорил, что будет править этой провинцией сотни лет. А теперь лежит в земле. И младший сын остался с врагами один на один.       «Насколько достоверную информацию ты мне оставил, отец?»       К счастью, теплокровный чужак не бросил на их напряжённую компанию лишнего взгляда. Танцующей походкой он приблизился к огромному пню и сел возле охотника, фамильярно прижавшись к человеку плечом и бедром и подставив лицо последним лучам ныряющего в тучи солнца.       Группа учеников пошла дальше, и змеёныш не смог понаблюдать за начавшимся разговором.       «Терпение, — сказал он себе. — Я оказался внутри, постепенно всё станет понятно, главное — не сдохнуть раньше времени».       В этот момент не отличавшийся терпением Кохэку уже тряс хлипкую деревянную конструкцию, установленную между засохшими клумбами:       — Спускайся, златовласка, учитель велел идти выбирать себе комнаты!       Мэмору был более доброжелателен:       — Мы будем учиться вместе с вами, Ваше Высочество, спускайтесь, здесь никто не причинит вам зла.       «Говори за себя, — мысленно фыркнул Шин, наблюдая, как загнанный на крышу парень теперь осторожно с неё спускается. — Значит, это и есть отпрыск Императора, брошенный в воспитательных целях на попечение наместника? Настолько лёгкая добыча, что почти неинтересно. Зачем чужак вообще его преследовал? Вряд ли чтобы на самом деле сожрать, скорее, просто развлекался. А охотник спокойно наблюдал за игрой в кошки-мышки. Видимо, благополучие учеников не слишком высоко в списке его приоритетов».       — Что уставились? — одёрнув расшитую золотыми узорами одежду, недовольно спросил спасённый, как только оказался на ровной земле. — Показывайте дорогу!       Он нервным жестом отбросил с лица волосы, затравленно озираясь.       — Отвыкай приказывать, — презрительно хмыкнул мечник, широким плечом легко оттеснив принца с дороги. — Здесь некому подтирать твой драгоценный зад.       — Приятно слышать… — глаза цвета гречишного меда презрительно сверкнули вслед обидчику, — …что даже такой недоумок, как ты, понимает, насколько мой зад ценнее его головы!       Мэмору расхохотался, а Кохэку только скрипнул зубами, но оглядываться не стал. Гром между тем грохотал всё ближе, и небо стремительно темнело, наполняясь фиолетовыми тучами. Ученики направились в сторону зданий, спеша найти укрытие.       Восточное гостевое крыло поместья сильно пострадало от пожара. Центральные здания предназначались в основном для работы, церемоний и отдыха. Как велел мастер, спутники обогнули главный вход и поднялись по внешней лестнице на галерею второго этажа в западной части. Комнаты здесь были довольно просторными и когда-то отводились для знатных гостей и близких друзей. Дверями они выходили на общий балкон, а окнами — на внутренний двор.       Мэмору открыл на пробу ближайшую дверь. Комната за ней оказалась изрезана и изодрана, по полу были разбросаны остатки матраса, а окно выбито вместе с рамой. Возможно, здесь жил один из одержимых, и, когда хозяин пал, он пустился в разнос, утратив остатки разума. Две следующие комнаты были абсолютно пусты и покрыты толстым слоем пыли. Дверь в четвёртую приоткрылась и тут же с грохотом заклинилась чем-то изнутри, не открываясь дальше, сколько принц ни дёргал за ручку.       — Ты что творишь? Отойди в сторону! — потребовал Кохэку.       — Кто сказал, что ты за главного?! — не уступил сын Императора, на пробу пиная дверь ногой.       — Я старший!       — Да? Напомни, что ты рассказал на суде? Что там с твоим последним отрядом случилось? Ах да, все, кто тебе подчинялся, погибли!       — Думаешь, что справишься лучше? Феникс ощипанный!       — Мир, друзья мои, мы все в одной лодке! — вмешался в спор Мэмору.       В этот момент ручка не выдержала надругательств и во время очередного рывка отвалилась. Принц рухнул на пятую точку, опрокинув вставшего за его за спиной монаха. Тэкеши и Кохэку успели вжаться в перила, но Шин, отвлёкшийся на попытку высмотреть с высоты охотника и неизвестного демона, увернуться не успел и был сбит по принципу домино. Ручка прокатилась по галерее и шумно запрыгала вниз по ступенькам.       Бабах-дзынь-хрясь! — завозился кто-то внутри комнаты. И через мгновение громадная пятнистая змея потекла сквозь щель наружу, сонно моргая золотистыми глазами и любопытно трепеща тонким раздвоенным языком.       — Мастер Хикэру! — первым позвал на помощь Мэмору. — Учитель!       — Помогите! — взвизгнул принц, оказавшийся к угрозе ближе всех, и поспешно сдал назад прямо на четвереньках.       Мечник, напротив, решительно перешагнул через отползающего вперёд, извлекая из ножен катану.       — Она не ядовитая! — выскользнув из-под кучи-малы, крикнул Шин. Он выхватил из колчана на спине лучника стрелу и, пробравшись сквозь парней, несколько раз шлёпнул змею пернатым хвостом по носу. — Пшла отседова! Брысь! Кыш, ветошь престарелая!       Гадина обиженно зашипела, но развернулась и уползла на дальний конец балкона, где принялась медленно, виток за витком, спускаться вниз по резной колонне.       — Пристрели её, — велел Кохэку.       — Жизнь следует беречь, — изрёк монах, поднимаясь и ощупывая себя на предмет ушибов.       — Особенно мою жизнь! — поддержал принц, выглядывая из-за плеча нерешительно натянувшего тетиву лучника. — Хочешь, чтобы она вернулась ночью и сожрала нас?! Стреляй!       Тэкеши перегнулся через перила, целясь.       Змеёныш хотел возразить, что Бабушка Хат не являлась демоном или духом, а была всего лишь питомцем, обыкновенной змеёй. Что она просто жила в поместье и не ела людей. Ну, кроме, разве что, парочки бездомных пьяниц, которых всё равно никто не считал.       Но маска бесполезного сиротки была важнее. Сейчас нельзя было вызывать подозрений. Однажды они за это заплатят.       Он заставил себя промолчать.       Тон! Тон! Тон! — затренькала тетива. Три стрелы одна за другой воткнулись в колонну, распяв беглянку со впечатляющей скоростью. Похоже, лучник был мастером своего дела. С перебитым горлом змея не могла шипеть. Её тёмная кровь потекла по дереву, заполняя вырезанные узоры. Чешуйчатый хвост вился и корчился в агонии, но уже ничего не мог поделать.       — Откуда ты знал, что она не ядовитая? — спросил Мэмору у Шина, пока остальные снова принялись воевать с дверью в захламлённую комнату.       — В долине очень много змей, — ответил тот, возвращая заимствованную стрелу. — Люди научились с ними уживаться. Отличать не так уж сложно.       — Больше уживаться с этими тварями не придётся, — Кохэку покровительственно опустил тяжёлую ладонь на плечо младшего товарища. — Я буду защищать тебя, мелкий, пока мы не перебьём их. Всех до единой.       — Я могу только надеяться, — лучезарно улыбнулся в ответ змеёныш, еле сдерживаясь, чтобы не показать в оскале клыки, — что сумею отплатить за такую заботу как можно скорее…       Они продолжили обыск, только чтобы обнаружить всего одну комнату достаточно целую и чистую, чтобы в ней немедленно поселиться. Что делать дальше, никто не знал. Снаружи разразился настоящий ливень. Отряд Ворона стащил в новое жилище самые приличные на вид матрасы и согласно предался безделью под стук и шорох капель по черепичной крыше.       Дождь закончился только ночью. Юный убийца бесшумно приподнялся на постели и окинул взглядом помещение, без труда ориентируясь в полумраке.       Меч и лук висели на стене у двери. Их хозяева беспечно спали: один — разметавшись в позе звезды, рыжие волосы, как кровь, растеклись по простыне, второй, напротив, свернулся, обняв подушку. Вот что значит родиться в богатой семье. Только те, кого всю жизнь защищали, могут спать так безмятежно в незнакомом месте. Как их только не раздели до нитки ещё по дороге сюда?       Принц спал на животе, поджав одну ногу, а руку положив на тяжёлую кочергу, найденную при обыске. Даже во сне его ухоженное лицо сохраняло немного капризное выражение. Пухлые мягкие губы презрительно поджаты, между симметричных бровей залегла драматичная складка.       «Любопытно, — змеёныш облизнулся, — а этот чего такой нервный? Успел хлебнуть издевательств вдалеке от Золотого Дворца?»       Он ещё раз облизнулся и глубоко вдохнул, добавляя в память ещё один запах. Принца звали Акира, и он пах духами с жасмином, перечной мятой и сгоревшей бумагой. Необычный запах. Редчайшая родословная. Если верить легендам, в жилах потомков правящей династии течёт кровь последнего феникса, ушедшего в Колесо около пяти сотен лет назад.       Но этот избалованный красавчик, похоже, имени не оправдывал, недаром отец обрезал ему волосы и бросил на попечение жестокого убийцы демонов. И тем не менее из всех только он спал, держась за оружие.       Четвёртая постель пустовала.       «Куда делся монах? — закрутил головой Шин. — Как сумел уйти, не разбудив меня?»       Он встал и, бесшумно ступая, вышел на улицу. Гроза уходила всё дальше, во влажном ночном воздухе висел аромат мокрой земли. Пора было идти на разведку.       Откуда начать? Кабинет хозяина? Вряд ли новый наместник успел досконально его обшарить. Князь создал множество тайников, что-то могло уцелеть. На внешних стенах виднелись несколько лениво ползущих огней. Значит, какая-то стража у поместья появилась. Нужно быть осторожным.       Шин спустился с галереи и, аккуратно ступая вокруг луж, прошёл через западную дверь во внутренний двор. Здесь был разбит декоративный сад с прудиком и маленькой пагодой в центре. Осталось пересечь его по диагонали, влезть через окно в зал для приёмов, оттуда в коридор и вверх по лестнице к кабинетам.       По опыту змеёныша, пагодой не пользовались, и он в прошлом спокойно срезал путь мимо пустующих ниш для божественных фигурок. Освящённое дерево не беспокоило его так сильно, как полноценных демонов. А от запаха благовоний помогала простая задержка дыхания.       Человек в позе лотоса сидел так неподвижно, что Шин принял его за статую. Если бы не скользнувшие в руке чётки, он прошёл бы мимо, таким ненавязчивым и естественным было присутствие молящегося монаха. Шин сбился с шага и остановился.       «Меня заметили? Стоит повернуть назад?»       Он тихо выдохнул и набрал в лёгкие воздуха с запахом бадьяна и полыни.       — Я знаю, что ты там, — не открывая глаз, сообщил Мэмору. — Чего не спишь, раны беспокоят?       — Есть хочу, — сказал первое, что пришло в голову, змеёныш. — Решил заглянуть на кухню.       — Тебя проводить?       — Я прислуживал здесь и знаю дорогу. Сам справлюсь.       — Хорошо. Возьми что-нибудь для остальных на завтрак.       — Угу, — Шин уже покидал святилище, но всё-таки обернулся под аркой. — А сам чего не спишь?       — Читаю сорок восемь вечерних поклонов, — ответил монах, словно это что-то должно было объяснить.       — А-а-а… — тоном знатока протянул юноша. — И много уже насчитал?       — Семьдесят пять, — признался Мэмору и, чувствуя молчаливое недоумение собеседника, пояснил: — Вчера я пропустил свою норму.       — Ну, это… — растерянно почесал в затылке Шин. — Удачно покланяться.       — Приятного аппетита, — серьёзным тоном пожелал в ответ странный монах.       Пришлось сменить цель и действительно отправиться на кухню. Его видели, рисковать сегодня уже не стоит.       «Проклятый монах! Всю охоту испортил!»       Отец был прав, изведя таких в первую очередь. Сыну следует поступить так же. Человек, способный сливаться с миром, становясь почти невидимкой, опасен одним своим существованием.       На кухне царил беспорядок, слуги, разбегаясь, бросили всё как попало, и с тех пор сюда не раз наведались голодные солдаты. Среди грязной посуды, черепков и объедков удалось найти спелые яблоки и чёрствые, но ещё съедобные лепёшки. Шин повесил на плечо несколько бамбуковых фляжек с водой и уже собирался уходить, когда уловил тихое шипение у задней двери. С-с-ш… С-ш-ш-с…       Он взял узелок с припасами и вышел с чёрного хода. Здесь, в закутке между кухней и внешней стеной, располагались корыта для мытья посуды и поодаль — компостная куча. Жидкая грязь под ногами блестела в лунном свете.       — Где твой хозяин? — спросил юноша, наклоняясь, чтобы подобрать маленькую чёрную гадюку, снующую у порога.       — Я здес-с-сь! — Сильные руки схватили его сверху за волосы и загривок и оторвали от земли.       Хэби, удерживая свою добычу, плавно и почти бесшумно стёк с узкого козырька над дверью. Мускулистый человеческий торс с пояса переходил в длинный чешуйчатый хвост, тёмно-серый, с зелёными ромбами вдоль позвоночника. Екай находился в своей демонической форме.       — Брат? — Шин безрезультатно попытался оглянуться в крепкой хватке чужих когтей. — Так ты жив?       — Я не брат тебе, выродок! — злобно прошипел змей, швырнув мальчишку в стену. — Где ты был, когда нас убивали?!       Тот влетел спиной в доски и рухнул в грязь на четвереньки. Узелок упал, лепёшки нырнули в лужу, яблоки, подпрыгивая, покатились прочь.       — Я был где велено, — зная нрав брата, Шин не стал подниматься. — А теперь я здесь, у вражеского горла, выполняю свою роль и могу быть очень полезен тебе, Садаши.       Хэби к тому моменту целиком был на земле. На обнажённом торсе виднелись не до конца зажившие шрамы. Выбитый в бою глаз тоже не успел вернуться полностью и слепо белел в рассеченной глазнице. Сбритые по бокам, волосы падали со лба на затылок вызывающим зелёным гребнем. Посередине лба друг за другом драгоценными изумрудами блестели три большие чешуйки — каждая несла в себе запас жизненных сил. Ясный признак того, что этот змей уже взошёл на свою третью ступень.       Демон обвил ноги младшего брата хвостом и сквозь липкую грязь и холодную воду подволок его ближе.       — Двое старших мертвы. Ты видел Шайори?       — Нет, — помотал головой змеёныш, утирая испачканное лицо. — Ты первый, кого я встретил.       — Неважно. Теперь я — Князь, и вы будете подчиняться!       «Князь чего? Сгоревшей помойки?» — раздражённо подумал Шин.       — Как скажеш-ш-ш… — выдавил он, чувствуя, что тело нетерпеливо сжимают в чешуйчатых тисках.       — Выкладывай, что успел выяснить.       — Император оставил проклятому охотнику отряд в пятьдесят копий, они патрулируют город и поместье, но на всю долину этого не хватит….       Шпион доложил обо всём, что удалось узнать. Особенно старшему хэби не понравилась новость о теплокровном демоне, разгуливающем, как у себя дома. Под защитой чужака убить человека будет не так просто. Похоже, месть в самом деле придётся отложить. Благо нашлись среди врагов глаза и уши. Как он ни презирал слабого выродка, разведчик из Шина был отменный.       — Я буду посылать за вестями, — распорядился змей прежде, чем слиться с ночными тенями. — Каждую третью ночь, к большому камню в заброшенном винограднике.       Юноша осторожно поднялся, морщась от боли в спине и рёбрах, и молча вернулся на кухню. Он завязывал новый узелок с припасами, когда дверь в коридор приоткрылась, и в помещение заглянул Мэмору.       — Тебя долго не было, и я захотел прове… А что случилось?       — Я упал, — буркнул змеёныш, проходя мимо и направляясь обратно в спальню. — Несколько раз.       — Может быть, это проделки злых духов? — озабоченный монах пошёл следом. — Можем разбудить учителя.       — Ещё чего не хватало, — отмахнулся извалянный в грязи мальчишка. — Я не хочу быть тем, кто доставил неприятности в первый же день!       — Тогда идём к колодцу, наберём воды промыть раны, чтобы не воспалились от грязи. Завтра я соберу тебе свежий тысячелистник…       Худенький сероглазый юноша резко остановился и обернулся к товарищу. Его спокойное лицо внезапно исказилось от ярости.       — Что тебе от меня нужно?! Чего пристал? Твоей жалостью никого не защитить! И сыт ей тоже не будешь! Придурок…       Он закинул поклажу удобнее на плечо и быстрым шагом устремился дальше, оставив монаха в задумчивости стоять посреди душной летней ночи.       «Я коснулся душевной раны и причинил боль, — покачал головой Мэмору. — Он весь состоит из ран, но привык их не замечать. Привык жить, игнорируя боль. И тысячелистник здесь вряд ли поможет…»