Багровый закат купался в кленовых листьях

Яркое солнце слепило, заставляя открыть глаза и выбраться из приятного сна. Се Лянь не сразу осознал, где находится, почему он в родительском доме и как так вышло, что он лег спать в одежде. Вместе с тем события вчерашнего дня вихрем восстанавливались, кидая тело в неприятный озноб. Соскочив с кровати, юноша быстро умылся, спустился на кухню, подогрел свой второй ланч, привезенный из города, который планировал съесть еще на ужин, но забыл про это из-за того, что, вернувшись поздно, сразу лег спать. В голове одна мысль сменяла другую, предложения и желание мешались между собой, пытаясь прийти к какому-то общему знаменателю. Что он мог сделать? Что от него требуется? И имеет ли он право вообще вмешиваться? Возможно, Сань Лан решит это и без него. «Что за вздор! — тут же он остановил этот поток. — Как он может что-то предпринять, не имея возможности покинуть озеро? Я должен ему хотя бы предложить помощь!» Вот только действительность, в которой его друг вчера так и не появился, после того, как братья Ши ушли, иглами колола сердце. Не мог же он предположить, что Се Лянь в этом как-то замешан? А что, если брат Цинсюаня догадался, что на дне озера проживает русалка и уже сейчас его вылавливают? Юноша резко подскочил. Схватив ключи от дома, он быстро помчался к озеру. Внутри все горело от удушающего предчувствия. Жгло нутро до боли. Противный мозг рисовал один неприятный исход за другим, от которых ноги бежали еще быстрее, не обращая внимания на любые преграды.       Путь, который занимал в среднем около пятнадцати минут, был преодолен за пять. Сердце в груди грохотало, легкие болезненно стягивало от сбитого и тяжелого дыхания, в руках чувствовалась дрожь.              Осторожно ступив к выходу на озеро, юноша смог убедиться в том, что там никого нет, только солнце ласкало тихую гладь воды. Беспокойство еще более тугим узлом связало все его существо, и он быстрыми шагами спустился к берегу.              Какое-то время Се Лянь ходил по краю озера в надежде увидеть красные искры, что излучает хвост Сань Лана, но глубокая темная вода скрывала все себе, не отражая сегодня даже деревья, словно черный портал в другое измерение.        — Сань Лан, — тихим голосом позвал юноша, пытаясь мысленно себя успокоить. — Выходи, я же знаю, что ты тут. Прошу, выходи.       Однако вода продолжала безразлично наблюдать за всеми негромкими попытками дозваться друга.              В голову словно вкручивали сверло, раскатываясь звенящей болью и отдавая в уши. Голос с каждой фразой становился громче, пока не перешел на повышенные тона. С каждым словом надежда, что все хорошо, гасла.              Он внимательно осмотрел кромку озера и берег, но ничего странного не заметил. Хотя юноша с трудом мог понять, за что должен был зацепиться взглядом, ища следы борьбы. Кровь? Странные отметины? Се Лянь совсем ничего не смыслил в этом, стараясь даже новости переключать, когда поднимались подобные темы. И вот сейчас, возможно, именно эти самые неприятные для него вещи могли бы ему пригодиться.        — Сань Лан, отзовись ты уже наконец! — кричал юноша, теряя контроль над собой от волны тревоги, что подобно шторму сметала все на своем пути. В голове возникла глупая идея. Не то, чтобы Се Лянь вообще понимал ее смысл, но мозг усиленно не хотел предлагать более надежные варианты, и юноша стал быстро раздеваться. Он неплохо плавал, поэтому надеялся, что, возможно, окунувшись в воду, таким образом сможет дозваться Сань Лана. Абсурдности в этой идеи было куда больше, чем смысла. Мелькала еще одна идея, но она казалось невыполнимой. Он медленно опустил ногу в озеро и тут же выдернул.       Ледяная.              С другой стороны, чего он ожидал? На дворе в самом разгаре весна, еще даже не все отцвело, а часть еще только наливала краски в бутоны. Тем не менее других вариантов не было. И превозмогая колючую боль от холода, что множеством иголок впилась в кожу ног, а потом в бедра и торс, он погрузился в воду. Обжигающая своим холодом жидкость, как зыбучие пески, начала засасывать в себя Се Ляня. Точнее, ему так показалось, это всего лишь было ощущение из-за моментально сбитого дыхания. Проплыв каких-то пару метров, ногу свело мучительной болью в судороге.       Неприятная, болезненная, с пронзающим ледяным дыханием от воды, рожденная паника во всем теле вмиг опустошила легкие от кислорода. Жадно заглатывая воздух в дрожащее нутро, он с трудом держал себя на плаву, пытаясь нащупать мышцу, которую свело, в надежде ее размять. Только озябшие пальцы слушались хозяина едва лучше, чем все тело.       Нужно было возвращаться на берег. Боль становилась только сильнее.              Он отплыл совсем недалеко. Однако, развернувшись, это небольшое расстояние казалось просто огромным.              Страх подбирался к горлу и сдавливал своей невидимой рукой. С каждым вздохом становилось тяжелее дышать, а нога от любого движения замирала от мучительной боли.              Продрогшее тело с трудом двигалось в этой ледяной воде. Се Лянь не раз в голове уже отругал себя за подобную совершённую глупость, но было поздно.              Как юноша не старался приблизиться к берегу, по ощущениям он стоял на месте.              Тело стало медленно уходить под воду.              Такое знакомое чувство.              Когда свет солнца почти не пробивается через водную гладь. Когда вода заполняет легкие. Когда обессиленное тело больше не хочет сопротивляться и беспомощно уходит ко дну.              Вновь.              Сознание меркло.              И только закрывающиеся глаза смогли выцепить блеск вдали, что резво приближался.              Грудь жгло. Тело сводило. Вырывающийся наружу кашель резко прервал туман в голове, заставляя весь организм проснуться от пелены сна.        — Кх, — горло резко сдавило, и комок, застрявший в нем, внезапно устремился наружу. Изо рта стекала вода, и нутро продолжало выталкивать ее из себя. — Ты решил стабильно раз в несколько лет топиться у меня дома? — прогудел возмущенный голос где-то рядом. Се Лянь с трудом разлепил глаза и тут же зажмурил их от яркого солнца, что ударило по ним. Внутри все еще горело и ощущался дискомфорт. Однако сознание медленно стало возвращаться и восстанавливать события произошедшего. — Так с тобой кх… все хорошо, — слабо и хрипло проговорил Се Лянь, еще откашливаясь и прикрывая глаза от солнца рукой. — Что со мной будет за ночь? — раздраженно отвечал его собеседник. — Я не знаю, что ты там начитался, но изловить русалку не так просто. К вам, людям, попадаются только те, кто редко вас видел. И губит их любопытство. Я прожил достаточно, чтобы без особых причин не показываться. — Почему… ты сразу не пришел? — юноша невольно замолчал, собирая силы и стараясь преодолеть боль в груди и горле. — Я звал тебя, — все еще было трудно даже повторно открыть глаза, чтобы увидеть своего спасителя. Сань Лан тяжело вздохнул. — Я живу под водой. И когда я в ней, то не слышу происходящее снаружи. — Вот как. Возможно, стоило над этим подумать, но тогда мысли сбивались, и разум отказывался действовать логически и предлагать умные идеи. Тело свело от дрожи, и, словно пробудившееся от паралича, все заныло. Приложив усилия, он заставил себя приподняться. Однако тут же стукнулся головой обо что-то и опустился обратно на спину. — Я так понимаю, это твоя благодарность? Или мне не нужно было этого делать? — возмутился спаситель.       Се Лянь тер ушибленный лоб и сквозь тупую боль в голове все же смог открыть глаза и увидеть Сань Лана, который сидел совсем рядом и, судя по всему, до этого нависал над ним. — Прости, — вяло извинился юноша, чувствуя горечь обиды от безразличия друга. Однако тут же стер это чувство из своей души, сумев наконец-то внимательно всмотреться в лицо Сань Лана, который с беспокойством и тревогой глядел на него. — Прости, — спешно добавил он совсем другим тоном, — спасибо, что спас. — То-то же!       Он осторожно отнял спину от прохладной земли и сел. Пытаясь в очередной раз справиться с болью груди, комком в горле и пеленой, что еще застилала голову.              Теплый ветер ласково погладил голую спину, напоминая, что юноша почти обнажен. Се Лянь растерянно осмотрелся и после секундного замешательства понял, что все вещи рядом и частью из них он был накрыт.        — Это… — Они слегка промокли, но думаю, даже в них будет лучше, чем без них. Тем более на солнце они высохнут быстро, — будто читая мысли, ответил спаситель. Се Лянь, превозмогая дрожь и неприятные ощущения, что еще присутствовали в организме, неспешно и кое-где при помощи друга оделся. Одежда и правда была слегка влажной, но в горячих лучах дня она быстро сохла, обдуваемая сначала легкой прохладой, а потом и мягким теплом. — Извини, я не подумал, кх… что ты не слышишь то, что происходит над водой… — пробубнил юноша, пытаясь убрать зудящую хрипотцу в голосе покашливанием. — Стоило, прежде чем опуститься в озеро, хотя бы попытаться покричать в воду мое имя. — Я не подумал об этом, — виновато ответил Се Лянь. — И давай заканчивай уже топиться, чтобы увидеть меня. Хорошо? Мне это не нравится, — недовольно пробурчал Сань Лан. — Я не собирался топи… — возмущенно начал юноша, но, вспомнив обеспокоенный взгляд друга, догадался, что тот так старается скрыть волнение. — Не буду, — слегка улыбнувшись, сквозь давящую боль в груди, продолжил он. — Вот и отлично! — уголки губ Сань Лана тоже приподнялись вверх в невесомой ухмылке. — Так чего ты так меня искал? Что аж в воду полез, не умея плавать? — с ехидством спросил друг. — Да умею я плавать! — раздосадовано проговорил Се Лянь, чувствуя, как легкие до сих пор противно колет. — Вода просто ледяная! — Да-да, я так и понял. — Что ты будешь делать? — стирая с лица улыбку и придавая голосу серьезность, спросил Се Лянь. — Ничего. — Точно! Ты, наверное, не слышал вчерашнего разговора, понимаешь… — Я слышал, — прервал его юноша, на лице которого в момент опустилась грусть. — Слышал, — повторил он. — Я спрятался в той тени, — друг кивнул на дальнюю сторону озера от них, где у берега росло большое дерево с густой кроной, отбрасывающее черную тень, а трава свисала к самой воде, создавая зеленый плотный занавес. — Так что я все слышал. — Тогда что ты решил? — Ничего, — повторил свой равнодушный ответ Сань Лан. — Подожди! Что значит ничего? Озеро скоро иссушат, а ты говоришь "ничего"? — В ближайшее время я не смогу заменить хвост на ноги, чтобы найти новый водоем. Переместиться на руках тоже, даже если бы недалеко был хоть еще один. — Тогда я обращусь в организацию по защите русалок! Они тебе помогут, — внутри все еще сдавливало, и неприятное ощущение не хотело проходить, но Се Лянь изо всех сил старался не показывать это своему спасителю. — Нет. — Что значит "нет "? Это организация специально создана, чтобы спасать вас и помогать вам! — Не люди ли создали такие условия сами, чтобы нас спасать? — в глазах Сань Лана на секунду вспыхнул огонь гнева и ненависти, но, заметив растерянный взгляд друга, он тут же отвернулся, скрывая их. — Я понимаю, что мы сами виноваты в том, что так сложилось… — Ты ничего не знаешь. Ты так наивен. — О чем это ты? — Неважно. В любом случае, я никогда не соглашусь на помощь этой вашей организации, — Сань Лан спустил хвост, что все это время лежал на берегу, и сам уже намеревался погрузиться под воду, но Се Лянь вцепился ему в руку. — Стой! Ответь на пару моих вопросов! Оставшись на берегу, юноша, наклонив голову, произнес: — Спрашивай. — Сколько ты можешь продержаться без воды? Бровь Сань Лана слегка вздернулась вверх и тут же опустилась обратно, придав лицу былое спокойствие. — Если вопрос стоит о выживании, то достаточно долго. Дней семь, наверное, но неприятные ощущения начнутся уже через полдня, если кожа и чешуя высохнут полностью. — То есть какое-то время без воды ты можешь продержаться спокойно? — Да, — подтвердил юноша.       Безумная и глупая идея возникла в голове Се Ляня, однако грудь удушающе сдавило, и он закашлялся.        — Позволишь? — спросил Сань Лан, слегка наклоняясь к своему знакомому. Сократившееся резко расстояние и ладонь спасителя, которая накрыла пальцы рук своего соседа, ввергли его в шок и панику одновременно. Язык словно прилип к нёбу, и он ничего не мог сказать. Не успев даже обдумать странное предложение, юноша молча кивнул. Рука Сань Лана нежно прикоснулась к груди знакомого и осторожно провела по ней, в тоже время лицо вплотную приблизилось. Изумление, застывшее в глазах Се Ляня, было подобно бушующему океану, который не знал, куда смотреть и что происходит, отчего расширенные зрачки смотрели на друга, пытаясь разгадать его замысел.       Прижавшаяся к грудной клетке ладонь плавно скользнула вверх, аккуратно и в тоже время плотно прилегая к коже, она прошлась по шее, а после, сжав нижнюю челюсть, от которой непроизвольно открылся рот, то ли от удивления, то ли от давления на нее, что кольнуло по лицу, губы Се Ляня накрыли чужие.              Воздух резко закончился.              Он машинально схватился за плечо своего спасителя и впился в него пальцами. Однако тот, словно не замечая этого, продолжал выкачивать из него кислород, которого, казалось, и так уже больше нет. От тесного контакта дышать через прижатый нос было тяжело, и только он почувствовал, как голову больно сдавливает от нехватки воздуха, из груди поднялся резкий комок, который стремительно пытался покинуть его существо.              Из последних сил он оттолкнул Сань Лана, который на удивление в этот раз не сопротивлялся и, сделав глубокий вдох через нос, зашелся кашлем. Его рот вновь был наполнен озерной водой, которая спешно выливалась из него, словно спасалась от чего-то.              Когда странное ощущение покинуло его организм, а дыхание более-менее восстановилось, вытерев уголок губ кулаком, он вопросительно посмотрел на своего друга, не понимая, как точно он должен на это реагировать.        — В твоих легких еще оставалась вода, она причиняла бы еще какое-то время дискомфорт, поэтому я помог тебе избавиться от нее, — словно ничего и не произошло пояснил Сань Лан, загадочно улыбаясь. — Мог хотя бы спросить, — все еще находясь в некотором замешательстве, ответил Се Лянь. — Я спросил. — Ну да, точно… — Теперь можешь продолжать свои расспросы. Стараясь не замечать, как горят и немеют губы от соприкосновения с чужими, как влажное дыхание чужого рта все еще жжет нёбо, он вернулся к своему безумному замыслу. Хотя ему и было тяжело сейчас что-то объяснять и слова путались, он все же с трудом спросил: — Когда ты сможешь вновь сменить хвост на ноги? — Точно не могу сказать, но, скорее всего, когда начнут опадать листья с деревьев. — Осенью, значит… Се Лянь ненадолго призадумался. Сейчас в самом разгаре весна, до осени в среднем еще четыре-пять месяцев, впрочем, это не сильно останавливало его, чтобы озвучить свое сумасшедшее предложение. — Давай ты временно поживешь у меня? А когда сможешь сменить хвост на ноги, подберем тебе новый дом. У меня дома сейчас есть только ванна… — Ванна? — перебили его. — Ну… это такой предмет, в который можно налить воду. Правда, она будет тебе маловата, но если ты сможешь хотя бы день пережить так, я придумаю что-то другое. Можно купить каркасный бассейн или посмотреть цены на большие аквариумы. К сожалению, сегодня и завтра у банка выходные, и я не смогу решить денежный вопрос быстро. — Мне кажется, я создаю тебе проблемы. — Я не буду отрицать, что есть некоторые сложности, и я на это потрачу много денег, но можешь не переживать, у меня на счете лежит некая сумма, которой должно хватить. — Если в твоей ванне будет вода хотя бы немного, то я согласен. Главное, чтобы мое тело совсем не высохло. — Есть шланг с душевой лейкой, поэтому проблем с тем, чтобы тебя намочить, не будет. Правда, там вряд ли будет удобно… — Думаю, я смогу потерпеть. — Тогда, — глаза Се Ляня ярко блеснули от предвкушения и возбуждения данным согласием, — я сейчас же вернусь домой, все обдумаю и завтра вернусь за тобой. Кстати, чем ты питаешься? — озадаченно поинтересовался он. — В основном водорослями и травами, редко рыбой. В голове Се Ляня возникло слишком много вопросов, но казалось, что с едой они что-то могут порешать и позже. — Понял. Постараюсь что-нибудь придумать. И еще, я вряд ли смогу в одного тебя поднять до машины, я хочу попросить друзей мне с этим помочь. — Я против. — Им можно доверять! Они хорошие люди и не раз мне помогали! — взмолился Се Лянь, мысленно перебирая уже варианты, как в одного тащить Сань Лана на себе. — Ладно, — на удивление просто согласился его знакомый, — только потому, что ты им доверяешь. Се Лянь соскочил с места. — Тогда я поспешу, нужно столько всего подготовить! — Хорошо, — юноша улыбнулся. — Подожди, а как мне тебя в следующий раз позвать? Крикнуть в воду? — неуверенно спросил парень, понимая, что он не хотел бы так близко подходить к воде, после двух случаев на этом озере. Его собеседник лукаво улыбнулся. — А как насчет кинуть что-нибудь в озеро? Трижды? И я буду знать, что это ты. И еще, приходи завтра рано утром, когда будет рассвет. Хочу кое-что показать, — загадочная и легкая улыбка играла на лице Сань Лана. Нежный взгляд больше не выворачивал душу, но все еще смотрел куда глубже, чем обычный человек. — Хорошо, — согласился Се Лянь. — Завтра должно это случиться, — произнес собеседник, словно это были мысли вслух. Он отвел взгляд куда-то в сторону, и тепло на дне его глаз бескрайне колыхалось от предвкушения. — Что? — полюбопытствовал юноша. — Завтра увидишь. — Ладно, — неохотно дал согласие спасенный своему знакомому. — Тогда я пойду. — До встречи. — До встречи. Попрощавшись, Се Лянь поспешил к дому, хотя у него был с собой телефон, все же он хотел сначала все подготовить, а потом уже договариваться. Тем более у него в запасе было пару дней. Поднимаясь, он не раз обернулся, чтобы посмотреть на Сань Лана. В груди ощущались жар и непонятная горечь. По пути он вспомнил про ногу, но только потому, что память решила подсунуть эту картину, кинув тело в дрожь. Уняв сбившееся с ритма сердце, он невольно осмотрел ногу. Словно ничего и не было, даже ощущения не оставалось. Это было немного странно. Даже несмотря на боль в груди, игнорировать стягивающую мышцу ноги было невозможно. Непохоже, чтобы он долго был без сознания. Однако он не стал углубляться в этот вопрос. Возможно, все так и должно быть, и он искал симптомы там, где их не должно быть. К его удивлению, организм чувствовал себя хорошо, хотя Се Лянь переживал, что ему, как в детстве, нужен будет осмотр врача. Он все еще помнил неприятную тяжесть внутри и болезненные ощущения. Однако сейчас словно ничего и не было. Весь день он провел за уборкой оставшихся комнат, уделив особое внимание ванной на первом этаже. Правда, оказалось, что лейка для душа совсем заржавела и не хотела толком пропускать воду, поэтому по завершении уборки пришлось ехать в ближайшие магазины. Неожиданно для него самого ему удалось купить лейку, хоть и достаточно простую. Сейчас главное, чтобы она исполняла свою функцию, не до излишеств. Еще Се Лянь зачем-то прикупил большой тазик, для чего он мог понадобиться, оставалось вопросом, но по цвету таз так напоминал хвост Сань Лана, такой же ярко-красный, что руки сами отнесли его к кассе.       Также он посетил местный рынок, закупившись всем понемногу, набрав больше всего разной зелени. Конечно, водоросли тоже взял, но не факт, что они подойдут, и, возможно, Сань Лан не отказался бы попробовать что-то новое. Еще он прикупил несколько филе разных рыб, так как вкусы его друга были совсем не изучены, юноша взял самых разных на пробу. А на самом выходе не удержался и у старушки купил парочку горячих маньтоу. Одну он съел тут же, вторую же оставил на потом. Вернувшись домой и разложив все продукты и покупки, Се Лянь набрал по телефону номер друга. Какое-то время его знакомый не брал трубку, но Се Лянь привык к этому, человек, которому он звонил, был любителем кидать телефон куда попало, а потом искать по мелодии рингтона. В этот раз ничего не изменилось. Когда юноша уже хотел нажать на экране отмену, в динамике послышался голос: — Алло, — грубовато и запыхавшись, отозвался его собеседник. — Фэн Синь, ты неисправим, — со вздохом ответил Се Лянь. — Если ты позвонил только проверить, буду я искать чертов телефон, то отвали. Мне сейчас не до шуток, — грубо проговорил друг. — Если по делу, то давай сразу к нему. — Что-то случилось? — обеспокоенно поинтересовался звонивший. — Ничего такого. Отец приезжал просто. Ну, я, естественно, получил выговор за успеваемость, поэтому, если я собираюсь все же попасть туда, куда хочу, мне придется подналечь на учебу. В противном случае помощи мне с работой не будет, — поделился Фэн Синь. — Вот как. Скажи, а на днях ты будешь свободен? Мне бы тебя на полдня вытащить, нужно кое с чем помочь… — И чем же? — Перевезти кое-что, — уклончиво ответил юноша. — Прости, Се Лянь, но ближайшую неделю никак. Отец поговорил с моим руководителем, и мне отсыпали еще заданий, и если я их не сдам за семь дней, то, собственно, все. Приплыли. А там их столько, и за месяц-то не факт, что справлюсь… Се Лянь мысленно вздохнул. Фэн Синь, конечно, явно преувеличивал, но, зная его "любовь" к учебе, ему и правда будет сложно. К тому же в такие моменты он старается подойти со всем рвением и ответственностью. — Давай, если я закончу раньше или помру на них, я наберу тебя? Не хочу обещать, а потом подвести. Их действительно очень много. — Все нормально. Не переживай, попробую тогда набрать Му Цина. — Вряд ли дозвонишься, — задумчиво проговорил Фэн Синь. — Это почему? Он опять поздно вернулся и спит? — Не, он сейчас на съемках, только завтра днем должен вернуться. И если не ошибаюсь, то у него и на следующий день после приезда работа. Ему давно так не везло на проекты, чтоб прям один за одним. Он хотел и тебе об этом рассказать, но из-за того, что ты досрочно сдавал экзамены и усиленно готовился, он не стал тебя этим беспокоить. А перед отъездом домой ты не стал особо прощаться, все равно вернешься через две недели. Се Лянь почувствовал болезненный укол в сердце. Теперь его возвращение стояло под вопросом. Не мог же он оставить Сань Лана одного дома. Тем не менее сейчас об этом не хотелось говорить. В любом случае, Фэн Синь и Му Цин смогут его понять, да и встретиться не такая проблема. Всего час езды. — Ох! Он молодец! Тогда не буду беспокоить. Если увидишь, передай привет. — Да, конечно. Как ты думаешь, если я завтра приготовлю обед и оставлю в его квартире, он опять все выкинет или же поест? — Ну, если ты опять приготовишь что-то жаренное или жирное, то да — выкинет. — Ну, еду для козлов я не умею делать! — возмутился человек на другом конце сети. — Можешь сделать на пару. Или хотя бы курицу, а не свинину, — предложил Се Лянь, вспоминая, как его друзья часто ругались, когда они выбирали, в какое кафе пойти. Если Се Ляню было все равно, то между Фэн Синем и Му Цином почти всегда возникал спор. Один предпочитал острое, жирное и мясное, которое потом отрабатывал в спортзале часами. Другой же предпочитал легкие блюда, лучше вообще состоящие из одной зелени, так как из-за съемок в рекламе и на фотосессиях необходимо всегда быть в форме. — Ты посмотри, какая он тонкая натура! — причитал Фэн Синь. — Приготовлю и все! Будет есть — молодец, нет — пусть катится к чертям и ходит голодным! Ты сможешь найти кого-нибудь помочь? — вдруг вернулся к начальному разговору он. — А, да! Конечно! Не волнуйся! — быстро проговорил Се Лянь. — Ну, смотри. Если надо, могу попросить кого-нить из своих знакомых, а если что-то совсем личное или не хочешь показывать, я сам постараю… — Не волнуйся, — перебили его. — У меня есть кого позвать. Если и там не сложится, то наберу тебя повторно. — Договорились. Ладно, тогда я дальше учить законы и решать задачи, которые больше абсурд, чем реальность, — пожаловался он на прощание. — Ты прекрасно знаешь, что иногда самое невероятное может как раз и приключиться, тебе нужно быть готовым ко всему. — Да-да. Ладно, наберешь. — Угу, — и Се Лянь положил трубку. Опустив телефон на стол, он задумчиво потер переносицу, а потом и точку между бровей. Ситуация выходила безвыходная. За время своей учебы у Се Ляня было множество знакомых, но доверить хоть кому-то из них этот секрет — он точно бы не решился. В памяти всплыло предложение Ши Цинсюаня, и будь другие обстоятельства, то, возможно, он и правда бы подумал о нем, но сейчас это было слишком рискованно. Оставался еще Цзюнь У, но можно ли было его так утруждать с учетом работы. Из мыслей, что отдавались тупой болью в голове, его вывел звонок. Не посмотрев на экран, он тут же принял вызов и приложил трубку к уху: — Алло? — Привет! — послышался знакомый голос. — Ты как? Почему даже не сообщил, что уедешь на время? — Ох, прости, — Се Лянь прикрыл ладонью лицо, потирая лоб в надежде, что боль так чуть утихнет. — Я думал, что уеду всего на две недели, и никто меня не хватится. — Думал? Что-то изменилось? — настойчиво спросил голос. — Ты же не забыл о моем предложении? И не вздумай от него отказываться, потому что не достоин! — Давай отложим этот разговор. Но, скорее всего, я откажусь. Обстоятельства изменились, и мне нужно примерно до осени оставаться дома. — Что-то случилось? Тебе нужна помощь? Не молчи! Ты можешь мне доверять! Если могу чем-то помочь, то я к твоим услугам! — наседал собеседник. — Цзюнь У, могу я тебе доверить один секрет? — О чем речь? Конечно! Се Лянь тяжело вздохнул, у него мелькала эта мысль — о том, чтобы попросить старшего знакомого, ведь он не раз выручал Се Ляня и поддерживал его. Например, в момент сессий часто приносил ужин и помогал с заданиями и подготовками к экзаменам. За время их знакомства старший был внимателен, не навязчив и в трудные ситуации всегда рядом. Он был для юноши идеалом, человеком, на которого он хотел равняться и которым восхищался. — У тебя на этой неделе есть свободные дни, мне нужно кое-что перевезти. — Могу завтра освободить день, — спокойно ответил знакомый. — Понимаешь… — и Се Лянь вкратце ввел Цзюнь У в события двух дней, не упоминая про свое прошлое и их разговоры, только то, что встретил вчера русалку и то, что озеро скоро иссушат. Знакомый слушал, не перебивая и очень внимательно. — Поэтому я решил, что он поживет у меня, — завершил свой рассказ Се Лянь. — Зачем у тебя? Организация может предоставить все необходимые для них условия. Они проверят его здоровье, чипируют, чтобы можно было следить за его состоянием… — перечислял бархатный голос. — Нет, он против. — Кто? Русалка? — удивленно спросил мужчина. — Ты с ним общался? Он говорит связно? — Немного, — уклончиво ответил Се Лянь, вспоминая, что большинство русалок либо не могут общаться, либо совсем бессвязно и не понимают человеческую речь. — Тогда не стоит его и слушать. — Цзюнь У, я решил так. Уже приценился к бассейну и аквариуму. — Ты поступаешь безрассудно! — Я знаю, но осенью я смогу подобрать ему новый дом. — Почему осенью? — уцепился за странное предложение друг. — Осенью мне съезжать нужно, — выпалил юноша без особых раздумий первое попавшееся. — Цзюнь У, ты же знаешь, что основная моя цель — это исследование русалок, хочу его изучить за это время, поэтому мне нужно, чтобы организация об этом не прознала. Прошу! Осенью тогда я, возможно, сообщу об этом в компанию. За это время я как раз смогу собрать материал. — Безумец. Ты знаешь, что будет, если узнают? Тебя же посадят, — со вздохом произнес знакомый. — Знаю. — Ладно. Завтра к одиннадцати приеду. Насчет машины не беспокойся, я возьму свою. — Но… — Так будет лучше. — Хорошо, спасибо большое! — рассыпался в благодарностях Се Лянь, ощущая, как тяжелый камень упал с его плеч. — Нужно что-нибудь с города привезти? — поинтересовался как ни в чем не бывало Цзюнь У. — Не, все есть. — Ну, смотри. Тогда до завтра. — До завтра. На другом конце отключились. К облегчению Се Ляня разговор прошел проще, и его собеседник с должным вниманием отнесся к рассказу. Посмотрев на часы, он понял, что есть еще немного времени для дел, так как завтра рано вставать. На всякий случай он убедился через интернет, что рассвет будет в пять утра, как он и предполагал. Позанимавшись еще до темноты уборкой, которой, казалось, нет ни конца, ни края, он пошел готовиться ко сну. Перед тем, как лечь спать, Се Лянь еще немного посидел в телефоне, посмотрев новые выставленные фотографии Му Цина со съемок.       Он искренне был рад за друга.              Му Цина растила одна мать, и они жили небогато, поэтому ему приходилось много и усердно работать для поступления. В выбранном им направлении ему соблаговолила часто удача. Он от природы был красив и утончен, что привлекало внимание, но с такими параметрами был почти весь его курс, и вместе с тем чаще на съемки выбирали именно его. Многие за спиной, а кто-то и в глаза говорили, что Му Цин получает это по блату. Только Се Лянь и Фэн Синь знали, сколько труда он вкладывал. Он каждый свободный час уделял тому, чтобы посмотреть вакансии, составить нужное резюме и портфолио. Му Цин старался на каждый проект подготовить новое, а не копировать одно и тоже. Посещал всевозможные кастинги и держал себя в форме. Из всех вечеринок, который он посещал, это были только дни рождения либо Се Ляня, либо Фэн Синя, и то никогда на них не пил. Этот труд и ограничения со временем все чаще стали оправдываться.              Поставив будильник, Се Лянь лег спать.       Нудный пиликающий звук около изголовья кровати отдавал в голову. Се Лянь на ощупь нашел телефон и, посмотрев на часы, какие-то секунды думал, зачем он так рано поставил. Впрочем, сознание быстро напомнило о вчерашнем разговоре с Сань Ланом. Заставив себя подняться и умыться, он все же пришел более-менее в чувства.              Когда юноша вышел из дома, на улице было еще темно, и только край неба у горизонта терял густоту своих красок, ожидая прихода солнца. Идти в сумерках к озеру было неудобно. Постоянно зевая, он пару раз неудачно ступил на старые сухие ветки: одна из которых, сломавшись, отлетела в ногу, больно ударив, а другой он зацепился и чуть было не встретился лицом с землей.              Добравшись кое-как до озера, он заметил, что Сань Лан уже ждет его у берега. Обменявшись приветствиями и сев рядом, они замолчали. Се Лянь не знал, что говорить и зачем его позвали, а Сань Лан… А что Сань Лан? Он привычно смотрел вдаль.        — Я пришел к рассвету, как и договаривались, — начал юноша, нервничая в странной обстановке. — Подожди немного, — ответил его друг, легонько улыбнувшись. — Хорошо, — неуверенно согласился Се Лянь и направил взор туда же, куда и был направлен взгляд Сань Лана. Он все еще не понимал, чего они ждут, однако продолжал сидеть молча и наблюдать, как ночные краски меркнут, уступая поднимающемуся рассвету этот день.       Горизонт медленно вбирал в себя яркость красок. Розовые оттенки насыщались и становились более яркими. За ними из-за горизонта стали показываться сначала мутные желтые краски, а после и более выраженные, вырисовывая под собой силуэт полукруга. Его еще не было видно, но он уже вытеснял персиковые тона на небе.              Се Лянь встречал не первый рассвет в своей жизни, но этот казался особенным. То ли из-за того, что их было всего двое, то ли из-за предвкушения чего-то неизвестного, а то ли из-за того, что он давно не имел возможности просто наблюдать красоту природы.              Когда первый луч солнца выглянул из-за деревьев, то он словно проложил дорожку на озере. В темной воде выделялась лишь линия от светила, прямо к ним, будто приглашая.              Такое ослепительное, что глаза Се Ляня непроизвольно заслезились, оказавшись на встрече лицом к лицу с первым светом, что разогнал серые краски вокруг них.              Юноша слабо улыбнулся этому. Хоть это и было красиво, в душе он надеялся на что-то другое.              Солнце неторопливо поднималось, и полоса на озере становилась все шире, казалось, что вода от этого света становилась чище и синее. Всего лишь обман зрения, но Се Ляню нравилось наблюдать за игрой цвета в переливах водной глади. Его взгляд был прикован к легкой ряби озера, однако, заметив краем глаза странный яркий всполох сбоку, он невольно отвел взор и изумился.              Вползая неохотно на небо, после непродолжительной ночи и выглянувшее уже наполовину из-за горизонта солнце уже почти полностью освещало водную гладь и прилегающие к нему деревья. Теперь и дереву, что скрывалось в углу озера, достался теплый свет, и оно смогло показаться во всей своей красе.              На тонких ветках яблони распустилось множество алых цветов, что больше походили на пушистые красные облака на закате нанизанные на палочки. — Красиво! — не сдержал восхищения Се Лянь, жадно запоминая цвета, открывшиеся ему в это утро. — Рад, что тебе понравилось, — произнес Сань Лан. — Я хотел показать тебе их. Они и правда восхитительные. В первый день цветения на рассвете их цвет имеет приятный и самый яркий оттенок. На деле цветы этой яблони тусклее, но из-за расположения солнца они приобретают более насыщенный цвет. — Еще вчера я не видел их, неужели они за ночь набрали цвет? — поинтересовался юноша, все еще любуясь цветами. — Не совсем, — спокойно ответил собеседник, — часть распустилась еще вчера, но опять же из-за расположения это дерево почти никто не замечает. Я живу здесь предостаточно, чтобы знать о том, что и как растет около моего дома и что может скрывать тень. — Вот как…       Се Лянь невольно перевел взгляд с прекрасного дерева, что медленно тускнело от поднимающегося солнца, на своего друга и с удивлением обнаружил, что хоть уголки губ и были приподняты, глаза его были наполнены печалью.        — Знаешь, именно тебе я захотел показать, почему мой хвост имеет такой необычный оттенок. Показать, как на закате кленовые листья превращают это озеро в пламя, которое горит до последнего луча солнца. — Наверное, и правда, поистине прекрасное зрелище, — протянул мечтательно юноша, пытаясь представить озеро, усыпанное багровыми листьями, которые, словно языки огня, качаются на легких волнах ряби от ветра. — Может, тогда стоит посадить нов… — он резко прервался, вспомнив, что уже через неделю этого озера не станет. Не станет дома, в котором так долго жил Сань Лан и которым он дорожил. Может, ему грустно было осознавать именно это, а не возможность показывать чудесную картину из прошлого? — Все хорошо. У каждого — свое время. Этому определенно столько. По всем законам мира я должен умереть вместе с ним… — Нет! Ничего не знаю, днем я заберу тебя к себе, тем более ты дал уже согласие! — Это удача, что я могу прожить дольше, чем место, где я родился, не найдя новое.       Се Лянь грустно опустил голову, смотря на темную воду, пронизанную светом. Фразы, сказанные с улыбкой, больно отдавались в его душе, похожие на острие клинка, они резали по самому больному, заставляя сердце сжиматься.        — Я найду для тебя новый дом, обещаю, — тихо произнес юноша. — Не стоит обещать, — теплый ветер коснулся подставленного лица Сань Лана, сдувая с него часть волос и развевая прядь. — Ни нам, ни вам не подвластно будущее. В случае неудачи ты поселишь в своей душе только тяжесть невыполненной обязанности, что сам на себя и возложил. Поэтому давай не будем загадывать, — нежный взгляд русалки устремился на собеседника. — Не нужно делать то, чего не знаешь. Се Лянь хотел было возразить, однако взор, что смотрел вновь в самую душу, вселил в него непонятную тревогу, что колыхалась подобно траве на ветру. Едва заметно, но на это присутствие нельзя было не обратить внимания. Слова противоречия так и остались где-то в голове. Юноша не смог их из себя даже выдавить, в конце концов, с тоской произнес только: — Хорошо, но я приложу все силы. — Так лучше. В это я могу поверить.       Они еще какое-то время сидели на берегу, заведя разговор ни о чем. Просто обсуждая, что здесь растет и какие рассветы и закаты сами по себе необычные.              Се Лянь на какое-то время потерял счет времени и когда вспомнил о нем, понял, что нужно спешить домой. Кое-какие приготовления к переезду Сань Лана он оставил на утро, поэтому до того, как к нему приедет Цзюнь У, нужно было успеть все сделать.              Попрощавшись и договорившись, что Сань Лана он вызовет способом, о котором они разговаривали вчера, он поспешил домой. Поднимаясь наверх с озера, он прекрасно помнил пейзаж, что показал его друг. Впрочем, для Се Ляня эта картина была всего лишь восхитительной, которая на время заставила перехватить дыхание, и да, он запомнит ее в своей голове, но сердце и душу давно присвоил себе Сань Лан. И сейчас юноша понимал, что с момента их первой встречи в детстве, единственным, чего хотел он — это узнать Сань Лана.              Совершая последние приготовления: набирая ванну и таз с водой, делая легкие закуски для Цзюнь У в качестве благодарности и возможный обед для Сань Лана из разной зелени; он постоянно обращался к печальному образу юноши, что смотрел на горизонт. Почему-то сейчас казалось, что он знал заранее, что скоро больше у него не будет дома, не будет рассветов и закатов, что он любил, не будет этой привычной жизни. От этого на душе Се Ляня становилось еще тревожнее.              Цзюнь У приехал ровно к одиннадцати, как и договаривались. К большей неожиданности он приехал не на своем автомобиле, а на машине организации. Этот транспорт не сильно отличался от обычных грузовых машин, но внутри их кузова скрывался большой аквариум и подъемник для возможности опустить туда русалку. Плюс там было небольшое освещение, чтобы при перемещении им было более комфортно.              Сейчас эмблема организации была закрыта небольшой шторкой, поэтому не знающие люди вряд ли бы догадались о специальном назначении авто. Стало понятно, почему Цзюнь У настоял на его машине. Такой способ был куда более практичным, не пришлось думать, как размещать хвост Сань Лана, который был даже для обычной русалки слишком длинный.              Поприветствовав друг друга и обменявшись парой незначащих фраз, его знакомый перешел к делу:        — Ты дома все подготовил? — Да. — Тогда показывай дорогу, — скомандовал Цзюнь У, запрыгивая в машину. Путь к тропинке был недлинный и занимал не так много времени, однако обойтись без машины не представлялось возможным, пусть и народу осталось в этой местности немного, по закону подлости за этот промежуток времени они бы встретили всех, подняв на уши местную власть. Оставив машину максимально близко к тропинке и даже немного въехав в лес, они оба пошли к водной глади. — Так я смотрю, озеро тут глубокое, твоя русалка в сети, что ли, где-то? — растерянно проговорил Цзюнь У, когда они вышли к воде, поставив странный мешок у ног, который он прихватил из машины. — Я позову, и он покажется, — спокойно ответил Се Лянь, спускаясь к берегу. — Позовешь? — переспросил знакомый с сомнением и с усмешкой добавил: — Ты выучил язык русалки? — Все не так, — отвечал юноша, доставая из кармана красные полупрозрачные камешки, что нашел дома в одной из вазочек. Он кинул первый, и странное чувство дежавю посетило его. Казалось, что-то подобное уже было. Давно. Только сейчас Се Лянь не мог копаться в своей пыльной памяти и выуживать бесполезные сведения, поэтому кинул второй, а после и третий. Ничего не происходило. — И где твоя рыбина? И что за странный способ призывать так кого-то? Больше похоже на то, что ты пытался разозлить или задобрить озерное чудовище, — спускаясь к краю, говорил Цзюнь У. — Се Лянь, может, тебе привидило… — он оборвал свою речь, заметив, как от центра воды, подобно движениям змеи, к ним приближается алая длинная полоса. Он хотел схватить Се Ляня за руку и отойти с ним от берега, только юноша уже опустился на колени к воде. Еще мгновение и около берега показался Сань Лан. Он ничего не говорил, но аккуратно протянул руку и прикоснулся к лицу Се Ляня, словно подтверждал, что он тут. — У него красный хвост? — ошарашенно спросил знакомый. — Удивительно! Взгляд Сань Лана переметнулся от Се Ляня к Цзюнь У, и неоднозначные искры появились в его глазах. — Да, — спокойно подтвердил юноша. — Ух, какой взгляд хмурый, — произнес мужчина из организации, ловя на себе недовольный и пронзительный взор, от которому ему хотелось поежиться, но он сдерживался. — Сань Лан, не смотри так на него, это мой знакомый. Он не раз мне помогал и выручал, — Се Лянь осторожно прикоснулся к мокрым пальцам юноши. — Ты ему еще и имя дал? — удивленно спросил Цзюнь У, приподняв брови. — Ты его в качестве объекта исследования домой тащишь или же как соседа? Если тебе скучно, мог переехать ко мне. — Ты все не так понял! — Ладно, раз эта русалка каким-то чудом тебя слушается, давай вытаскивать его. Цзюнь У наклонился к сумке, что прихватил с собой, и вытащил оттуда прорезиненную ткань. — Я думал, нам придется паковать его в это, но так как он вроде что-то понимает, для его же безопасности будет лучше, если мы завернем только хвост. — Хорошо, — согласился Се Лянь, так как этот момент он не обдумал и предполагал, что они возьмут Сань Лана с разных сторон и дотащат до машины так. Только то, что хвост весит достаточно, — он не подумал. — Сань Лан, выбирайся на берег и постарайся уместить хвост сюда, — юноша похлопал по расстеленной материи. Друг кивнул и, подняв себя на руках, стал выбираться на берег. Он ловко перемещался руками по траве, волоча за собой хвост под изумленный взгляд Цзюнь У. Однако еще большим удивлением им послужило то, что хвост весь не поместился. Даже после попыток повернуть ткань по диагонали, нижние плавники все рано не умещались в нее. — Это точно русалка? — с горечью высказался знакомый, стирая со лба капельки пота. — Это угорь какой-то. Давай остановимся на этом варианте. — Но если мы будем волочить его так по земле, его плавник пострадает! — не согласился Се Лянь. — Давай я сбегаю до дома и принесу чего-нибудь? — Мы и так долго разбирались с этим, не стоит тратить еще больше времени. Тут есть веревки, по краям приподнимем хвост, он вроде достаточно эластичный, поэтому не должны причинить вред, если согнем немного. Се Лянь в нерешительности посмотрел на Сань Лана, но тот едва заметно кивнул, подтверждая, что и этот способ его устроит. — Ладно, — смирившись, согласился он. Взяв веревки в руки, юноша попросил друга обхватить их за плечи, и они так стали медленно подниматься. — На удивление спокойный экземпляр, — продолжал поражаться Сань Ланом Цзюнь У. — Я видел многих, но таких послушных. Как ты этого добился? — Не знаю, оно как-то само, — уклончиво ответил Се Лянь, совершенно не собираясь раскрывать свои карты. Да и по взгляду Сань Лана было видно, что к его знакомому он относится крайне скептично. Будь иные обстоятельства, то он точно никогда не положил бы руку ему на плечо. Возможно, Цзюнь У поверил, что Се Лянь не знает, как так вышло, что они с русалкой понимают друг друга слишком хорошо, либо все же решил, что тот своим секретом делиться не хочет. По крайней мере, больше не спрашивал. Нести Сань Лана было тяжело, еще сложнее было с его хвостом, который оказался безумно тяжелым, но даже это меркло с тем, когда плавник цеплялся за какой-нибудь кустарник и приходилось выпутывать. Пусть он был и плотный, однако острые ветки впивались в него так, что однажды им пришлось вытаскивать из него одну такую, которая сумела пробить его насквозь. Се Лянь не видел лица своего друга, однако чувствовал, что тому явно больно, хотя в темных глазах почти ничего не отразилось. К моменту, когда они смогли добраться до машины, плавник имел около трех царапин по всей длине, один прокол насквозь и кучу мелких ссадин. Цзюнь У открыл кузов, и все вместе, осторожно взобравшись по выдвинутым ступенькам, оказались около резервуара с водой. Его знакомый привычным жестом включил неяркий свет и, указав головой, где находится подъемник, повел в нужную сторону. Аккуратно провернув все эти манипуляции, они смогли все же погрузить Сань Лана в куб с водой. — Ты идешь? — бросил на ходу Цзюнь У, когда они закончили. — А как мы его потом оттуда достанем? — спросил юноша. — Внизу есть специальный поддон. Теоретически, если русалка в нем окажется, мы можем его вытащить, особо не проводя действий с водой. Однако я не знаю таких случаев, чтобы русалка оказалась сама на дне этого аквариума, поэтому приходится откачивать воду почти до нуля либо переливать в другой объект. — Вот как… — протянул Се Лянь, смотря на стеклянный куб перед собой. Юноша подошел к резервуару и, приложив руку, стал дожидаться Сань Лана. Он не был уверен, что тот его поймет по губам, но хотя бы попытается объяснить. Его друг почти тут же заметил это и подплыл к стеклу, приложив свою ладонь напротив, внимательно смотря на собеседника. — Чтобы достать тебя, когда мы приедем, нужно, чтобы ты лег вниз, — отчетливо, но негромко произнес Се Лянь, чтобы его не услышал Цзюнь У и не посчитал либо сумасшедшим, либо магом. Сань Лан кивнул. Точно ли он понял, было не совсем ясно, тем не менее юноша хотя бы попытался минимизировать стресс, чтобы не прибегать к откачке воды. Знакомый с интересом наблюдал за странной картиной, но вновь не стал расспрашивать, а молча пошел в кабину. — Наверное, нужно сразу собрать ткань, — садясь, предложил Се Лянь. — Потом сам соберу, не переживай по этому поводу. Тем более нам еще его к тебе домой нести. — Точно… — юноша ощущал себя неловко рядом со старшим, особенно находясь в такой странной ситуации, где он вроде доверил ему секрет, вовлек в противозаконные действия, но рассказал далеко не все. Теперь это грызло его изнутри.       Неужели он не доверяет человеку, который помог ему в трудную минуту? — Ты так и не надумал пойти ко мне в отдел? — после недолгого молчания спросил Цзюнь У. — Нет, я уже тебе сказал, что хочу до осени заняться исследованиями, в которые вложился. — Получается, ты на это и дом заложил. Мог бы сказать, я бы одолжил тебе денег. — Там нужна была очень крупная сумма, сам понимаешь, проводить подобные изучения дома — требует огромных вложений, и я бы не посмел у кого-нибудь из своих знакомых столько занять. — Занять. Ха, — горько усмехнулся мужчина. — Вот, значит, как. Знакомый.       Се Лянь в растерянности наблюдал за непонятными изменениями в лице Цзюнь У.        — Я понял тебя, — произнес участник организации. Почему-то эта фраза показалась Се Ляню достаточно напряженной, что невольно почувствовал от нее холод, пробежавший по коже. — Мне кажется, ты не совсем верно истолковал мои слова… — начал было юноша. — Все нормально. Я всегда забываю, что изучение русалок ты ставил на первое место и университет выбрал только чтобы получить необходимые навыки для организации. — Это и правда так. — Ладно, мы приехали, позже обсудим еще этот вопрос. Выбравшись из машины, они поднялись в кузов, расстелив вновь рядом ткань, чтобы донести хвост, хотя бы таким образом. К изумлению Цзюнь У, как только они вошли, Сань Лан почти тут же опустился на дно куба, ожидая дальнейших их действий. Громко хмыкнув, он нажал на стене управления кнопку, и из прилегающей стены куба к кузову неожиданно выдвинулась ширма, которая покрыла весь периметр резервуара примерно в полуметре от основания, а после дно двинулось в их сторону, словно выдвижной ящик, который неспешно выезжал с Сань Ланом полный воды. Проделав похожие действия, как на берегу с хвостом, они опустились на землю. — И куда его? — спросил Цзюнь У — В дом.       Знакомый с сомнением покосился на здание, потом на говорившего, но последовал за ним. Еще больше его изумило, когда они пришли в ванную комнату, и Се Лянь, кивая в сторону ванны, приказал:        — Сюда. — Ты сейчас шутишь? — спросил ошарашенно Цзюнь У. — Твоя русалка в первые минуты попытается отсюда сбежать. — Я как-нибудь решу этот вопрос. — Цепью если только к ванне привяжешь, и то не факт, — недоверчиво проговорил знакомый, однако все же последовал за Се Лянем, погружая тело юноши в воду. К большому удивлению мужчины, русалка спокойно легла на спину, и даже показалось, что хвостатый парень слегка улыбнулся, когда дотронулся рукой до холодной эмали.       Освободив хвост, который свисал с ванны и стелился по полу, Се Лянь подвинул стоявший у стены большой таз и погрузил нижний плавник туда.        — Знаешь, мне кажется, что я чего-то не понимаю, — произнес Цзюнь У. — Когда закончу исследования, я все тебе расскажу. А сейчас давай оставим это так. Хорошо? — Ладно, — покосившись на Сань Лана ответил Цзюнь У.       Се Лянь еще какое-то время провел со знакомым на кухне, угостив его приготовленным обедом и обсудив пару университетских историй, они попрощались. Правда, Цзюнь У повторно пошел проверить. что Сань Лан никуда не сбежал из ванны и, заметив довольное лицо того, поспешил удалиться.              Оставшийся день Се Лянь провел рядом с Сань Ланом. Сначала он пытался узнать, удобно ли тому, на что юноша сообщил, что вполне подойдет на какое-то время. Главное, есть вода, и он может быть спокоен. Потом Се Лянь учил своего друга включать кран и пользоваться лейкой для душа, чтобы в любое время мог сам полить свой хвост и себя. Дальше он пытался выяснить пристрастия в еде, между тем Сань Лан с удовольствием съел из всего только салат и сказал, что наелся, даже не попробовав остальное.              Они еще какое-то время решали различные бытовые вопросы и сами не заметили, как на улице наступила ночь. Возможно, эти двое дальше бы оставались в неведении, но случайно посмотрев в небольшое окошко над самым потолком, увидели, как ночное небо усыпалось звездами.        — Подожди немного, — проговорил Се Лянь и вышел из комнаты. Какое-то время его не было, и когда он вернулся, в руках держал свернутый матрас, подушки и одеяло.       Сань Лан с непониманием посмотрел на принесенные вещи.        — Хочу сегодня поспать здесь, — заявил юноша, расстилая матрац. — Или ты хотел один? — запоздало поинтересовался он. — Нет, но мне казалось, что люди спять как-то иначе. — Да, только это не столь важно, — заканчивая приготовления ко сну, отвечал Се Лянь, ложась рядом. — Нужна подушка? — он показал на объемный мягкий квадрат около себя. — Все нормально. Мне и так хорошо. — Как хочешь, если что — проси, я прихватил лишнюю. — Спасибо, откажусь. В небольшое окошко был виден островок ночи, наполненный небесными красками: темно-синее, почти уходящее в мрачную темноту, оно расстелило на себе вереницу цветных искр. — Как твой хвост? — спросил Се Лянь. — Не волнуйся, к завтрашнему дню он заживет, — ответил Сань Лан. — У вас быстрая регенерация. — По сравнению с людьми — да, однако мы не можем отращивать потерянные конечности, и заживление происходит только в воде. — Кстати, ты решил, что тебе больше подойдет из того, что я показывал, бассейн или аквариум? — Выбери, что для тебя будет удобнее. Оба варианта подойдут. Се Лянь, смотря на темное покрывало в окне, задумался, бассейн проще и дешевле, но аквариум был бы надежнее. Тяжело так быстро решить. Нужно будет проверить, что у него со счетом и завтра что-то заказать. Лежать в ванной Сань Лан долго точно не сможет, они, конечно, договорились, что Се Лянь будет доставать его и помогать размяться, и его вполне устраивает такие обстоятельства дел, но это было неправильно. — Тебе грустно, что твой дом перестанет существовать? — спросил юноша, тоскливо смотря на мерцающие огоньки вдали и вспоминая рассвет, что они видели. — Наверное, — ответил его друг. — У русалок тесная связь с их домом, но вода никогда нас не удерживала у себя. Она всегда спокойно отпускает каждого в свой путь. Когда рядом какой-то водоем умирает и не заводит русалку, чтобы ожить, он постепенно превращается в болото или просто сохнет. Часто ближайшие воды отправляют к таким местам свою русалку, чтобы оно попыталось его спасти. Только в большинстве случаев умирают все. Водоем, что желал смерти, русалка, что исполняла свою роль, но по какой-то причине не смогла там выжить, и озеро, которое ее отправило. Се Лянь внимательно слушал грустный рассказ. Если немного откинуть знания, которыми он обладал о мире, и перенести новые в другую плоскость, водоемы можно было называть сестрами и братьями, что поддерживали связь, а русалок — их детьми. И как родители, они дарили своим детям самое лучшее, что у них было, отпускали, когда те хотели перемен и ждали возвращения, умирая медленно без них. — Знаешь, Се Лянь, я странно себя ощущаю. Хоть и вдали от дома, но мне спокойно. Я долго думал, с чем это связано, и мне кажется, это потому, что ты рядом. У людей есть слово, которое обозначает это чувство? — задал вопрос Сань Лан, повернув голову к своему соседу. — У меня похожие чувства, но вряд ли они одинаковые. — И как называется твое? — полюбопытствовал юноша, сложив руки на бортике и опустив на них голову. — Секрет, — Се Лянь повернулся к нему и приложил палец к губам. — Мне не нравится этот ответ, — буркнул недовольно собеседник. — Хорошо. Тогда давай расскажу его, когда мы найдем тебе новый дом. — Ладно, пусть будет так, — согласился на это Сань Лан. — Когда мы найдем новое жилище для тебя, я буду приходить туда постоянно. — Когда у тебя появится семья, тебе будет не до меня, — будто имея уже похожий опыт, ответил юноша, откидываясь обратно на спину. — Не уверен, что она будет. Если это то, что может заставить меня приходить реже к тебе, то я не буду заводить ее.       Сань Лан в ванной усмехнулся.        — Я хочу быть всегда рядом с тобой, если ты позволишь. — Мне придется смотреть, как ты стареешь. — Посвятить тебе свою жизнь — это самое малое, что я могу отдать за спасение своей жизни и души. — Я делал это не ради чего-то. — Я знаю, просто прими меня и не отталкивай. — Ты должен знать, что волен распоряжаться своей судьбой, но я всегда буду тебе рад. — Этот ответ меня устраивает. Ночь медленно погружала в сон обитателей дома, даруя им приятные сновидения. Проснувшись, Се Лянь помог размяться Сань Лану и приготовил завтрак. В этот раз он сделал другой салат, добавив немного рыбы. И это блюдо понравилось его сожителю. Предупредив друга, что ему нужно будет уехать в город, возможно, до вечера, чтобы проверить счет и купить бассейн или аквариум, он собрался и покинул дом. Уже подъезжая к городу, ему пришло странное сообщение от Цзюнь У: «Мне нужна твоя помощь, пожалуйста, приезжай в кафе "Феникс", обсудим. Я буду примерно там через два часа». Се Лянь тут же попытался набрать знакомого, но аппарат был вне зоны действия сети. Неприятное предчувствие засосало под ложечкой, сдавливая нутро в тугой узел. Решив, что если бы это было что-то сверх важное, Цзюнь У позвонил бы, а не писал. Он попытался заняться своими делами, но теперь постоянно поглядывал на телефон в надежде, что его знакомый появится в сети. Изучив свой счет и приняв, возможно, не самое правильное решение, он все же заказал большой аквариум, который обещали привезти и установить лично, а также объяснить, как им пользоваться для лучшего качества жизни его рыбок.       Со всем этим оформлением незаметно пролетело два часа, и нужно было спешить в указанное кафе, так как Цзюнь У в сети так и не появился, чтобы хоть немного сдвинуть рамки и попросить подождать его. Се Лянь предположил, что у знакомого сел телефон, и тот не заметил, поэтому не отвечает.              Однако придя на место встречи и не найдя его в кафе, он стал заметно нервничать. Время шло, а его знакомый так и не появился. За час с лишним он выпил стакана три чая и съел салатик, надеясь, что Цзюнь У задерживается. Тревога, подобно волне цунами, поднималась в нем. Ноги нервно потрясывало от ожидания, но с каждой секундой волнение захлестывало все больше. Предупредив официантку, что если его будут искать, то сообщить, что он уехал, а телефон у того, кто будет искать, выключен.       В машине он еще раз судорожно набрал знакомого, но противный голос повторял тоже самое. Еще на телефон пришла странная смс с адресом от неизвестного номера, не став даже вчитываться, он помчался домой.              Се Лянь еще не понимал, что случилось, но интуиция, как зацикленная, шептала, что нужно срочно домой.              Дрожь пронимала тело.              Как он добрался до дома, он почти не помнил, единственное, он пытался хотя бы в потоке мыслей следить за дорогой.        — Сань Лан! — крикнул он, влетев в дом, чуть не поскользнувшись, не обращая на это внимание. Ноги гнали его в ванную, а сердце бешено стучало в груди. Ворвавшись в комнату, Се Лянь вновь позвал друга: — Сань… — но голос в момент застыл.       Все помещение было в воде, а кое-где глаза выцепили капли крови.              Перед глазами вмиг все поплыло, и ноги подкосились. Рухнув прямо в лужу у входа, он попытался привести мысли в порядок.       Он хотел еще раз зачем-то позвать Сань Лана, но рот только хватал воздух, не издавая и звука. Тело било дрожью, а с глаз непроизвольно полились слезы бессилия и непонимания.       Затуманенная голова и дрожащие руки еще не слушались хозяина. Мысли никак не хотели собираться в хоть какую-то картину, и только интуиция внутри кричала:              «Срочно по адресу, что пришло на телефон!»