Багровый закат купался в кленовых листьях

      Страх, подобно тяжелому покрывалу, окутывал тело. Се Ляня било в ознобе, и он никак не мог успокоиться. Размазанные пятна крови не давали отвести взгляд, заставляя комок тошноты скапливаться в горле.       Он с трудом понимал, почему так реагирует, ведь еще ничего не было ясно, но организм словно знал чуть больше. В голове почти не осталось никаких мыслей, только паника, что словно паучья сеть расползалась в сознании.       Кричавшую интуицию заглушали удары сердца по ребрам, заглушал немой крик, заглушали слезы, что безвольно бежали с щек.       Постепенно разум стал возвращаться. «Зачем я вообще привел его домой? Нужно было сразу в организацию!» — отчаяние и слабость, подобно штырям из земли, пронизывали тело, отзываясь ноющей болью в груди. «Кто это сделал? Почему? — самый глупый вопрос, самый простой, ввергающий его душу еще глубже в омут тьмы, стучал по вискам. — Сань Лан, я хотел как лучше…»       Замершее тело от страха наконец-то поддалось владельцу, и он оперся на косяк двери. Глаза с силой сместили свой фокус с багровых отметин. Руки невольно нащупали телефон и сжали его.       Кому можно было позвонить? Кто вообще в этой ситуации может помочь? Держать русалку в неволе — законно наказуемое деяние. Он не боялся предстать перед судом, но прекрасно понимал, что только навлечет на себя гнев правосудия, нежели это как-то поможет в поисках Сань Лана.       Врезавшись в мозг, словно сверло, предчувствие заставило обратить внимание на телефон, что лежал в руке. На включившемся экране тут же появилось уведомление о новом сообщении, в котором отчетливо читался адрес.       Взгляд Се Ляня прожигал знакомые слова и цифры. Он не был уверен, что единожды оброненная фраза Цзюнь У верно отпечаталась в его голове.       Нервно схватив мобильный, он вновь попытался набрать знакомого, но тот же противный голос сообщил о том, что абонент вне зоны действия сети.       Заставив себя с силой встать, он попробовал вспомнить из разговора координаты, и память подсовывала те же самые данные. Однако он с сомнением относился к этому. Между тем события в голове уже рисовались наихудшими вариантами, самыми страшными картинами.       Страх снова охватил тело Се Ляня, сдавливая своей ледяной рукой горло.       Неужели он подставил и Цзюнь У? Вряд ли об этом узнала организация, иначе бы его уже ждала дома полиция, которая не дала бы даже раскрыть рта в свое оправдание. Значит, о Сань Лане как-то узнали люди с черного рынка. Возможно, они признали машину организации и проследили за ней, а позже захотели получить еще информации и похитили Цзюнь У. Быть может, он это заметил и пытался скрыться, попытался попросить помощи у Се Ляня! Только не успел…       У него было не так много людей, которым он мог бы доверять, один из них был Фэн Синь. Он намеревался позвонить ему, но остановил себя, посчитав, что правильнее будет хотя бы проверить адрес, а после наберет, сообщив все, что узнает.       Ему пришлось потратить время на то, чтобы переодеться, так как он постепенно стал приходить в себя, и мокрая одежда доставляла дискомфорт, который до этого Се Лянь совсем не замечал.       Забравшись в машину, он вбил в навигатор адрес.       Он никогда там не был.       Эти координаты были очень похожи на те, что диктовал Цзюнь У, когда приглашал к себе. Се Лянь тогда так и не понял, личный это дом или здание, выделенное организацией для его проживания как руководителю. Тогда его это совсем не интересовало, даже предложение съехать с маленькой съемной квартирки и жить у него юноша воспринял не более чем шутку.       Он совсем не обращал внимания на дорогу, прокручивая возможные варианты и события. Только мозг на автомате управлял машиной, периодически теряя контроль над скоростью, так, что стрелка на спидометре превышала все допустимые нормы.       Небо на горизонте заполнилось серыми тучными облаками, несшими в себе влагу. Казалось, что если не сворачивать с дороги, то где-то точно упрешься прямо в них — в мягкие, но полные воды необъятные подушки. Они так быстро заволакивали еще недавно безоблачное голубое небо, что можно было проследить, как косые лучи солнца скрываются за белой пеленой, и цвета на улице меркли и бледнели прямо на глазах.       Подъезжая к адресу, он оставил машину на обочине, не доезжая до пункта назначения, и пошел искать обходные пути. Территория здания была огорожена высоким забором, однако ворота были настежь открыты, и, стараясь не попадаться в обзор камер, что висели у входа, он заглянул внутрь. Пустой двор, покрытый ровным газоном, и только одинокая машина организации по защите русалок около двухэтажного большого дома.       Сердце Се Ляня бешено забилось.       Он не мог быть уверен на сто процентов, что эта именно та машина, но задернутая шторкой эмблема и похожие номера, которые юноша не особо запомнил, наводили на эти мысли.       Осмотрев двор еще раз, он так никого там и не увидел, но заходить в открытые ворота не рискнул. Вряд ли камера была нерабочая, судя по мигающему огоньку на ней.       Он изучил территорию по периметру забора. Ровный, высокий, без единой возможности туда пролезть между оцинкованных листов. Однако дерево, что росло около заднего входа, было старым и с толстыми ветками, что опускались прямо на него.       Лазить по дереву было не самым любимым занятием Се Ляня в детстве, впрочем, сейчас даже эти скромные навыки пригодились. К собственному удивлению, он достаточно ловко смог забраться по стволу и пройтись аккуратно по ветке, что спокойно выдерживала его вес.       Спрыгнув на территорию дома, он огляделся. Все так же тихо. Ничего не изменилось, кроме туч, что продолжали сгущаться на небе, становясь еще более мрачными и тяжелыми, продолжая все ниже и ниже спускаться к земле.       Он осторожно подошел к дому, заглядывая в каждое окно. Часть из них была завешена плотными шторами, за которыми не было ничего видно, в других комнатах, что хорошо просматривались, никого не было. Се Лянь вряд ли бы смог объяснить, зачем он этим занимается и что ищет, еще больше какой от этого мог быть прок, но продолжал осматривать здание, подгоняемый ощущением, что все не зря.       Обойдя почти весь дом, в одном из окон он увидел Цзюнь У. Мужчина сидел на стуле спиной к нему. Голова лежала на спинке вычурного стула, устремленная в потолок, руки заложены за спинку, которые, наверное, были связаны — за странным растением на подоконнике с лопоухими листьями было не разглядеть. Внимательно осмотрев комнату из своего укрытия, Се Лянь убедился, что его знакомый в помещении совсем один. Вот только попасть туда без шума было невозможно: окно было плотно закрыто.       Пока он еще обдумывал свои действия, рука уже схватила телефон и набрала Фэн Синя. В ответ была тишина.       Озадаченно посмотрев на средство связи в своих руках, он наконец заметил, что сеть тут не ловит. Начиная размышлять о том, что нужно сначала покинуть эту территорию и все же дозвониться до друга, он заметил открытое настежь окно в соседней комнате.       Обвиняя себя в том, что втянул в это знакомого, без особых раздумий Се Лянь, окинув взором комнату и убедившись, что там никого нет, пролез в него. Двигаясь не спеша и осторожно, он подошел к двери.       В коридоре было тихо.       Приоткрыв дверь и посмотрев в щель, он убедился, что коридор был абсолютно пуст. Быстро покинув комнату и подойдя к той, где должен быть Цзюнь У, он вновь прислушался. Тихо.       Тяжелое молчание этого дома резало по ушам, но с другой стороны, сейчас это было на руку Се Ляню, и, набравшись храбрости, он юркнул в помещение.       Тем не менее их встреча вышла не такой, как рисовал юноша у себя в голове секундой ранее.       Немой вопрос и растерянность появились на его лице, что вполне отразились и на его знакомом, уставившись изумленным взглядом в ответ.       Цзюнь У отложил ручку в сторону. — Ты немного задержался, — проговорил он мягким бархатным голосом, поднимаясь со стула. — Ты… Тебя… — слова путались, и в голове был полный бардак от череды мыслей. — Что случилось, Се Лянь? — мужчина плавно приближался, и опасная аура, как затаившийся хищник, была похожа на открытую пасть акулы, что преследовала его. — Я думал… тебе нужна моя помощь, — заикаясь, проговорил юноша, не понимая, как успокоить тело, что вдруг пробрало крупной дрожью. — Так и есть, поэтому я прислал адрес. В кафе не получилось приехать, — во взгляде Цзюнь У что-то было не так, во всяком случае Се Лянь никогда не видел в них этого ядовитого блеска. — Адрес прислал ты? Я пытался дозвониться до тебя... — А кто же еще? — во взгляде мужчины появилось явное раздражение, и он достал телефон из кармана брюк. Взглянув на засветившийся экран, он недолго озадаченно смотрел на него, а потом, тяжело вздохнув, ответил: — действительно, забыл поменять симку. Ты долго прождал меня в кафе? — Больше часа, — неуверенно ответил юноша, пытаясь еще собрать пазл в голове, что никак не хотел складываться. С каждой секундой страх все сильнее овладевал им. — Ты долго сюда добирался, — задумчиво проговорил мужчина, стоящий перед ним. — Я заезжал домой…       Цзюнь У резко схватил Се Ляня за кисть руки, крепко сжав, и глаза знакомого наполнились неприкрытой злобой. — Что ты там забыл? Я же скинул тебе адрес! — спокойный до этого голос был раздражен и повышен сразу на несколько тонов. Руку сводило от крепкого захвата. Юноша попытался аккуратно разжать пальцы знакомого, но было бесполезно. Они только сильнее впились, от чего на его запястье выступили красные полосы между фаланг пальцев Цзюнь У. — Сань Лан… — неуверенно начал гость. — Ты знаешь, где он?       Когда он спрашивал, до последнего надеялся, что мысль, мелькнувшая сейчас в голове, не более чем абсурд, но, заметив на лице Цзюнь У оскал, ощутил себя загнанным в ловушку. — Не то чтобы я думал это долго скрывать, — произнес мужчина, — но хотел преподнести более мягко. Чтобы тебя не травмировать. — Зачем? — Понимаешь, им заинтересовались… Многие. Ставки на него изначально били все мне знакомые цифры… — О чем ты? — голос дрожал, как и все тело Се Ляня, но он продолжал всматриваться в человека перед собой, тепля до последнего осколки надежды, что он все неверно понимает. — Смотрю, что об организации ты знаешь ровно ничего, — Цзюнь У выпустил руку юноши, развернувшись к нему спиной, и подошел к столу у окна. — Я немного удивлен твоей наивностью, потому что, даже не вникая до этого, я предполагал такой расклад. Ты же понимаешь, для того, чтобы содержать центр реабилитации, изучать русалок, нужны деньги. Тем не менее это работает даже не совсем так. Вся эта структура создана только ради того, чтобы у богатых был выбор, — он резко развернулся, смотря прямо в глаза Се Ляню. — Я надеялся оградить тебя от этого, по крайней мере, хотел, чтобы ты в этом не участвовал, но раз ты все знаешь, то я могу поговорить с руководством почти о любой твоей должности. Специалисты, которые в курсе происходящего, нам нужны. — Я не понимаю, о чем ты, — юноша сделал неуверенный шаг назад под внимательным взглядом своего знакомого. Казалось, того весьма устроило такое положение дел. — Верхушка организации держит их для того, чтобы любой богатый человек или тот, у кого есть необходимая сумма денег, могли купить себе русалку. Особо ценные и красивые экземпляры уходят на аукционах. Непримечательные же чаще становятся донорами. Думаешь, все это — чипирование, поддержка их здоровья — просто так? Нет, они просто ждут своего часа, когда они кому-нибудь понравятся, либо их органы послужат кому-то во спасение. — Это неправильно… — тело вновь кинуло в озноб, и ноги непроизвольно шагнули еще назад, уперев Се Ляня спиной в ручку двери. — Почему же? Им спасают жизни — они спасают жизни. Все правильно. Это их обязанность после спасения. — Но организация же ловит таких преступников… — попытался возразить Се Лянь, все еще не веря услышанному. — Конечно, потому что продажа русалок — это их прерогатива. Никто другой не должен этим заниматься, иначе могут быть проблемы с ценами и с самими русалками. — Но… — слова застряли в горле, а грудь сдавило от тяжести сказанного. Хотелось закрыть уши и забыть, не думать о том, что такое и правда существует. — Ладно, раз тебе это так больно осознавать, будешь просто заниматься своими исследованиями. Можешь выбрать любую русалку, что есть в базе данных, я позабочусь о том, чтобы с этим не возникло проблем. — Где Сань Лан?       Мужчина тяжело вздохнул. — Пока еще тут, но ночью за ним приедет его новый хозяин. — Хозяин? — переспросил Се Лянь, чувствуя, как натягивается узел в животе, а ноги начинают слабеть, не выдерживая вес тела. — Да, клиент, который купил его на аукционе. С момента, как тот господин увидел русалку, он оборвал все линии связи организации, лишь бы этот лот вчера обязательно был выставлен. — Откуда… — ответ уже витал в голове, но он был задан на автомате. Возможно, так он смог хоть немного подавить тошноту, что встала в горле от всего происходящего. — Все машины оснащены камерой, поэтому, как только русалка погружается в аквариум, мы начинаем трансляцию. Надо сказать, что ты тоже заинтересовал многих своим умением общаться с ними, но тебя я не отдам никому, — он нежно улыбнулся. Однако Се Ляню от этого стало только противнее. Эта улыбка, похожая на обнаженный кинжал, только убивала в нем остатки веры в человека напротив. — Твоя рыбка очень ценная, я передам ему от тебя "‎спасибо"‎, ведь он решил все твои проблемы за раз, — Цзюнь У обошел стол, взял ручку и, написав что-то на листе, довольный подошел к Се Ляню. — За эту сумму его вчера забрали, я, конечно, возьму свой процент, но тебе…       На какое-то время юноша перестал воспринимать речь своего знакомого, пытаясь разобрать, что написано на листе. Се Лянь долго всматривался, ища в нулях какой-то потайной смысл, пока не понял, что это лишь сумма, а не какой-нибудь шифр. Однако даже поняв это, он так и не смог сосчитать их. Семь? Восемь нулей? А может, девять? Все плыло. — Сань Лан не продается! — крикнул Се Лянь, вырывая из рук листок. — Верни мне его!       Рука Цзюнь У резко легла на плечо, придавив спиной к закрытой двери, и сжала до боли. — Забудь, — сквозь зубы проговорил он. — Нет! — Замолкни! Я сделал все ради тебя! И ты смеешь сейчас мне что-то говорить о нем? Я устроился в эту тупую организацию для тебя, столько сил потратил на место руководителя, чтобы иметь возможность взять тебя к себе. Мне потребовалось много сил, чтобы мне смогли доверять. Я делал столько грязной работы, чтобы занять эту должность. Почти жил там, чтобы только понять, что они скрывают за своей праведной личиной. А все оказалось так банально. Понадобилось всего лишь уметь держать язык за зубами и овладеть клиентской базой в совершенстве, и я мог занять какое угодно положение. Я все это делал для тебя! — Я никогда не просил тебя об этом, — Се Лянь попытался вырвать плечо из цепкого хвата, но пальцы еще сильнее сдавили его. — Знаю. И не попросил бы, — мужчина нежно посмотрел в лицо знакомого и, аккуратно подобрав выбившуюся прядь волос юноши, заправил обратно. — Цзюнь У, давай поговорим. — Я слушаю тебя, — хватка на плече немного ослабла. — Сань Лан не товар, и он не мо… — Сань Лан? Опять он! — взревел мужчина и, оттолкнув от себя юношу еще больше впечатывая в деревянную поверхность за спиной, быстрым шагом прошел к столу. — Забудь ты его! Его нет больше! Нет этого имени! На аукционе его продали как лот «Кровавый дождь». Клиент за него предложил в два раза больше от последней максимальной ставки. За всю историю торгов это был первый такой случай и такая сумма! Так сильно он желал его себе! Я не хотел тебе говорить, но раз ты так настаиваешь и постоянно напоминаешь об этом существе, то открою тебе пару секретов.       Цзюнь У решительно обернулся, в его глазах пылал гнев. — До передачи клиенту заказчик попросил меня избавиться от его глаз. Этот пронизывающий взгляд — словно видящий тебя насквозь, смотрящий в душу — ему тоже не понравился. — Ты не посмеешь! — Знаешь, не то чтобы я хотел это делать, но слова клиента — закон. Однако сейчас я абсолютно не прочь вырвать ему их своими руками по собственной воле, без каких-либо инструментов, чтобы его прекрасное личико исказилось от боли. — Цзюнь У… ты… — давящая слабость ощущалась во всем теле. То, во что он верил, то, кого он знал, оказалось всего лишь миражом. — Ты, наверное, не знаешь, как кричат русалки от боли? Ох, конечно же, нет. Их безмолвный крик и перекошенное от боли лицо ни с чем не сравнить. Можно проводить любые операции даже без анестезии. Нужно всего лишь на полдня оставить их без воды и все. Тела начинают плохо слушаться, кого-то даже почти парализует, а болезненные ощущения становятся более острыми. Я не знаю, почему они кричат без звука, но благодарен им за это.       Холодный пот покрывал Се Ляня от каждой фразы, от каждого слова. — Цзюнь У, прошу, одумайся, сообщи сам органам, и твой срок…       Мужчина в секунду оказался около него и, поймав за волосы, произнес: — Не говори ерунды! Это уже моя жизнь. Так же, как и твоя будущая. Ты же хотел изучать их? Так изучай! — Я не этого желал! — Ты ничего так и не понял. Тогда дам тебе время все хорошо обдумать, — дернув со всей силы дверь, мужчина потащил его за собой. Се Лянь попытался сопротивляться, но бессилие сковывало тело, и он беспомощно перебирал ногами вслед за знакомым под ноющую боль в голове.       Пройдя пару метров по коридору, Цзюнь У открыл какую-то дверь и швырнул в комнату Се Ляня. Юноша даже не успел опомниться, как послышался щелчок закрывающегося замка. Он бросился к ней, судорожно дергая ручку, но она была уже заперта. — Знаешь, если «Кровавый Дождь» просто пустят на экспонат, то ему сказочно повезет. Правда, зная своего клиента, я могу сказать, что твоя русалка будет мечтать о смерти каждую секунду и будет жалеть, что вообще появилась на этот свет. Думаю, ни один человек бы не выдержал то, что с ними делает он. Хотя это глупое существо заслужило. Оно не имело права пытаться забрать тебя у меня. Поэтому… — за дверью раздался странный писк, — извини, у меня не осталось времени, нужно все подготовить для операции. Поговорим, когда ты хорошо все обдумаешь и поймешь, как работает этот прогнивший мир. До встречи!       Послышались удаляющиеся шаги. Се Лянь звал, стучал, кричал, молил и даже пытался выбить дверь, но все было бесполезно. В конечном итоге он опустился на колени, чувствуя, каким стало его тело: тяжелым и непослушным.       Все оказалось зря. Все было неправильным.              Этот выбор был неверный с самого начала.       Прислонившись к стене, он погрузился в беспокойные мысли. Наконец за все это время он смог осознать, как противная горечь жжет его нутро, как тревога сдавливает голову, как тело бьется в ознобе.       Полностью отдав себя на растерзание неспокойным думам, он смог восстановить ход событий. Смог понять, где ошибся и заблуждался. Он так беспокоился о Цзюнь У, что даже не вспомнил его характерную привычку: тот постоянно так расслабляется, когда долго пишет. Закидывает голову на спинку стула, а руки заводит за спину и отдыхает минут пять, после чего с новыми силами приступает к работе.       Время шло, и Се Лянь потерял ему счет.       Юноша хотел воспользоваться мобильником, только тот то ли сел, то ли он его ударил где-то, но он не включался. Убрав его, парень в очередной раз пожалел о всём, что сделал. Только как он ни обдумывал, понимал — у него не было другого выхода. Незнакомое до этих дней чувство жадности и эгоизма брало верх даже сейчас. Се Лянь хотел видеть Сань Лана, знать, где он, и иметь возможность встретиться с ним.       Он должен был рассмотреть иные варианты, не затрагивая эту злосчастную организацию. Он должен был слушать друга, который, по-видимому, знал больше, но не стал рушить его идеалы, потому что тогда для него это было еще важно.       Се Лянь бы так и продолжил искать пути, которые давно уже прошел, к которым нельзя было вернуться, но странный шорох за дверью и негромкие голоса смогли вытащить его из замкнутого круга мыслей. Прислушавшись к ним, он замер, а сердце в груди ускорило ритм. — Фэн Синь, Му Цин, я здесь, — негромко, но настойчиво окликнул Се Лянь тех, кого узнал.       В коридоре воцарилось недолгое молчание, а после он услышал приближающиеся шаги. — Ты тут? — спросил негромко обеспокоенно Му Цин. — Да.       С той стороны попытались открыть дверь, дергая за ручку. — Цзюнь У, скорее всего, закрыл ее на ключ. Выбить ее вряд ли получиться, — говорил юноша, смотря внимательно на крепкую дверь, что разделяла его от друзей. — Понял. Цинсюань, присматривай за лестницей, — приказал Фэн Синь, и после странного шума в замке ручки послышался неприятный скрежет. — Оставь дверь, нужно спасти Сань Лана! — взмолился Се Лянь. — Сань Лан… — задумчиво проговорил друг, продолжая что-то делать с дверью. — Так зовут твою русалку, что ли? — Да, его так зовут, но он мне не принадлежит. Я хотел… Долго объяснять, потом расскажу. Нужно его спасти! К тому же здесь замешана организация! — Знаем. Я уже сообщил отцу. Однако нет никаких доказательств. Сейчас, скорее всего, проходит никому не нужная бюрократическая процедура получения разрешения на обыск. Сложность еще как раз в том, что это здание принадлежит организации и там слишком много мороки, — объяснял Фэн Синь стоя за дверью. Се Ляню хотелось прервать его тихий спокойный голос, хотелось отправить друга на поиски, но он никак не мог вставить и слова в эту речь. — Даже если мы найдем твою русалку, могут возникнуть проблемы, никто из нас ничего о них толком не знает. Да и вытащить тебя отсюда займет не так много времени, — проговаривал он, продолжая махинации с замком, в котором продолжали раздаваться странные звуки. — Фэн Синь, если ты не поторопишься, а твой отец сможет добиться разрешения раньше, чем мы думаем, то есть огромный такой шанс, что нас поймают и привлекут к ответственности за проникновение в чужую собственность. Цинсюаня отмажет брат, тебе поможет отец, а мне что делать? — злился человек рядом. — Даже если признают невиновным, и что это было сделано не просто так, это отразится на моей карьере! Это ее погубит! — Му Цин! Мне стоит напомнить, что ты первый схватил ключи от машины и сказал: "Едем туда". И… — он тяжело вздохнул, — уверяю, отец будем первым, кто скажет, что мне нужно впаять максимальный срок, чтобы неповадно было. Так что даже не знаю… — его речь прервал громкий металлический звук в ручке, и она повернулась.       Дверь открылась, и перед сидящим на пороге юношей показались его друзья. Несмотря на происходящее, оба были хоть и обеспокоены, но сохраняли самообладание. — Как вы вообще нашли меня? — задал логичный вопрос Се Лянь, поднимаясь с пола. — Ши Цинсюань пришел около часа назад к нам в квартиру, — начал Му Цин, смотря в коридор, — он случайно днем услышал разговор Цзюнь У и своего старшего брата о том, что в его руках появился очень ценный экспонат, и он хотел, чтобы Ши Уду помог кое с каким денежным вопросом. Цинсюань не особо слушал, ровно до момента, пока не прозвучало твое имя, — Се Лянь под речь друга покинул комнату и вместе с ними скорым шагом отправился на поиски Сань Лана. — Из разговора он понял, что ты поселил у себя русалку, которую организация приметила и ночью уже провела торги по ней. Зная твою любовь к русалкам, Цзюнь У был уверен, что ты будешь искать ее, поэтому он заранее решил, что на время "приютит" тебя у себя. Сразу после их разговора Цинсюань хотел связаться с нами, но брат, словно заподозрив что-то, забрал его телефон под странным предлогом перепрошивки. Поэтому только спустя время у него получилось ускользнуть из дома незаметно и приехать к нам. — Я до сих пор не понял, откуда он знает, где мы живем, — вклинился в разговор Фэн Синь.       В конце коридора стоял их общий знакомый, который даже в такой атмосфере выглядел слишком ослепительно и притягивал излишнее внимание. При виде Се Ляня Цинсюань слабо улыбнулся, однако чувствовал себя он явно не в своей тарелке. — Я немного осмотрелся тут. Судя по всему, тут никого нет. Как минимум на этом этаже, — проговорил парень, нервно теребя свои пальцы. Фэн Синь прошелся чуть вперед и, задумчиво оглядев две лестницы, произнес: — Давайте разделимся? Двое на верхний этаж, двое на нижний. Предполагаю, что на нижнем может быть Сань Лан, а на верхнем — еще люди. И было бы некстати их встретить. Поэтому я пойду на верхний, — он с сомнением покосился на своих друзей, — а вы на нижний. — Цинсюань, присмотри за Се Лянем, — проговорил Му Цин, делая шаг к Фэн Синю. — Не смотри так. Одному будет тяжело, разберемся быстро там и спустимся к ним.       Фэн Синь явно хотел возразить, но его друг уже проскользнул мимо него и осторожными шагами стал подниматься наверх. Уловив во взгляде Се Ляня, что его все устраивает, он поспешил за Му Цином.       Двое оставшихся парней тоже недолго думая, стали спускаться. — Если что-то случится — беги, — произнес Се Лянь, ощущая, как стук сердца отдается в глотке то ли от страха, то ли от тревоги. Снизу оказался еще один длинный коридор в противных стерильно-белых тонах, напоминающий больничный, от вида которого пробрал озноб. Стараясь не думать о его назначении, Се Лянь шел вперед, пока его ушей не достиг странный подвывающий, довольный звук, который доносился из приоткрытой двери перед ними.       Оба парня переглянулись и очень осторожно подобрались к ней.       Заглянув внутрь, их сковал ужас.       Спиной к ним стоял Цзюнь У в медицинском халате и напевал себе что-то под нос, держа в руке стеклянную банку, в прозрачной жидкости которой плавало что-то круглое и белое. За ним на анатомическом столе, прикованный плотными тугими ремнями, лежал Сань Лан, алый хвост которого ни с чем не перепутаешь, был также прикован к ножкам, а нижний плавник, что стелился по полу, был обмотан в ткань, привязанную уже веревками к металлическому столбу в стороне. На полу у изголовья стола собиралась лужица алой жидкости, стекающая с него по капле.       Оба парня синхронно отстранились, зажав себе рот. Они прекрасно осознавали, что ни кричать, ни говорить нельзя, но боялись, что их сбившееся громкое дыхание и грохот сердца может услышать мужчина в комнате. Тем не менее продолжать бездействовать они не могли, по крайней мере, Се Лянь, чье тело словно горело от увиденного.       Собрав всю волю и храбрость, он вновь приблизился к двери, стараясь не обращать внимание на происходящее там, но пытаясь найти то, что ему поможет спасти друга.       Цзюнь У прошелся по комнате и, поставив баночку на манипуляционный стол, взял инструменты. — И правда, твои глаза такие омерзительные, даже с одним ты до сих пор выворачиваешь душу наружу, — он осторожно провел тыльной стороной кисти по его лицу. — Если бы не нашелся покупатель на твои глаза, то я вырвал бы тебе их сам, не заботясь об их сохранности. Но прошу, в этот раз хотя бы не сдерживай свой бесшумный крик, иначе мне придется… — договорить он не успел, мелькнувшее отражение в скальпеле заставило Цзюнь У обернуться, и металлическая тонкая труба ударила прямо по лицу, вынуждая отступить назад. — Се Лянь! Неблагодарная сволочь! — прорычал он, пытаясь стереть с глаз кровь, что сочилась из раны на лбу и застила их.       Се Лянь откинул холодный металл и кинулся к Сань Лану, чья правая сторона лица была в крови. Забыв о Цзюнь У, что пытался себе помочь, он дрожащими руками расстегивал сковывающие его друга ремни. Голова совсем не хотела соображать, и губы только повторяли: «Живи».       С трудом освободив одну руку русалки и шею из захвата пут, он попытался справиться со следующими, но лежавшая до этого безвольно рука Сань Лана резко схватила Се Ляня за запястье и потянула на себя, заставляя упасть на обнаженную сухую грудь. Тут же выпустив из хватки и прижав к себе.       Вопрос: «Что ты делаешь?» в мгновение застрял в сознании Се Ляня, когда тело под ним выгнулось, а в уши ударил тяжелый выдох. — Эта мразь тебя еще и защищает?! — с усмешкой прозвучал голос Цзюнь У где-то над ними. Что-то теплое и мокрое медленно обжигало спину. Рука Сань Лана все еще крепко держала у себя в объятиях. — Я бы не причинил ему особого вреда, — продолжал мужчина.       Се Лянь не знал, что делать. Голова была совершенно опустошена. Страх, бессилие, отчаяние и запах крови, витавший в воздухе — не давали собрать воедино мысли. — Ох, дорогой мой Се Лянь, сколько же от тебя проблем, — произнес Цзюнь У, и юноша ощутил на своем плече холодные пальцы, что вцепились в него и, с силой дернув, выдернули из обжигающего объятия. — Посмотри, что ты наделал, — проговорил он, хватая грубо лицо парня, что был в его руках. — Если вода не залечит его до ночи, нам придется платить неустойку за повреждение товара.       Се Лянь наконец-то смог сфокусировать взгляд, и он увидел, что так жгло его спину. Из руки Сань Лана торчал скальпель, из-под которого медленно сочилась кровь. — Я даже не знаю, рад ли, что так все обернулось, — задумчиво произнес Цзюнь У. — Я не хотел тебя ранить, но это было бы полезнее. А то пока ты можешь двигаться — мешаешься у меня под ногами, поэтому … — его рука выпустила лицо и потянулась к столу.       Почувствовав опасность, Се Лянь попытался вырваться из захвата, но пальцы впились так сильно, что ноги невольно подогнулись от боли. — Какой же ты проблемный, — прямо перед глазами юноши появилось что-то блестящее и острое, вызывая неконтролируемый ужас из глубин души. — Не тронь его! — прорычал Сань Лан.       Цзюнь У удивленно посмотрел на прикованное существо, и злой оскал украсил его лицо. — О! Так ты еще и говоришь. С тобой я разберусь чуть позже… — он резко замолчал, прислушиваясь к звукам. Лицо в мгновение стало хмурым, и пальцы вжались еще сильнее в плечо юноши, от чего он протяжно замычал. — Еще кто-то? — он рывком отбросил Се Ляня в сторону.       Его откинуло спиной к белой стене, и он замер, надеясь тоже услышать звук, что услышал Цзюнь У, но кроме звона в ушах ничего не было. Голова кружилась. Юноша попытался открыть глаза, но перед ними замелькали мушки. Пришлось обратно зажмуриться, пытаясь успокоить и перевести сбившееся от волнения дыхание.       Через какие-то секунды, сквозь пелену шума в ушах, он услышал крики знакомого и голос Фэн Синя. Следом — звон и лязг. Что-то с металлическим стуком упало на пол и было отброшено куда-то к стене.       Тем не менее он смог открыть глаза только когда его кто-то встряхнул за плечи, помогая выйти из странного состояния, в котором он с трудом держался на ногах. — Се Лянь, ты как? — рядом стоявший Му Цин тревожно продолжал трясти его. Наверное, это было и к лучшему: пятна перед глазами стали рассеиваться, и захватившее тело тревога пропадала вместе с ними.       Юноша положил ладонь на руку друга. — Более-менее. Нужно спасти Сань Лана, — проговаривая это, он глазами нашел стол, около которого уже стояли Ши Цинсюань и Фэн Синь, расстегивающие ремни с русалки. — Уже, — Му Цин помог Се Ляню выпрямиться. — Идти сам можешь? — спросил он с заботой. — Да, просто голова закружилась. — Хорошо, что ты отправил Цинсюаня за нами. Иначе не представляю, что бы тут случилось, — говоря это, друг выпустил из своих рук юношу и пошел куда-то в сторону. — Где ключи от машины организации? — озлобленно спросил он где-то в стороне. Се Лянь невольно вспомнил, что на вид мягкий и утонченный друг мог позволить себе с Фэн Синем и бранную речь, и даже подраться с ним почти на равных. И, судя по всему, не ожидавший такого изменения в поведении Му Цина, Ши Цинсюань невольно вздрогнул и ойкнул. — Цинсюань, поищи воды, пожалуйста. Хоть немного, — проговорил Се Лянь, заменяя его у стола, к которому был прикован Сань Лан. Парень кивнул и быстро скрылся за дверью, прихватив небольшое ведро из угла комнаты. — Ох, вы еще и попытаетесь его вывезти? — прохрипел за спиной знакомый, после того, как откашлялся и что-то сплюнул. Больше всего Се Лянь сейчас не хотел его видеть, поэтому старался не смотреть, с кем общается Му Цин. Хотя это было довольно сложно.       По хлопающим звукам по одежде он догадался, что его друг обыскивает Цзюнь У на наличие ключей. — Тц, тут их нет, — раздраженно произнес Му Цин.       Цзюнь У громко рассмеялся. — Думаю, организация уже прознала о вашей вылазке сюда, поэтому минут через тридцать, а то и раньше, сюда приедут. Видите ли, я должен был отправить отчет о том, что товар, — по замолчавшему мужчине стало понятно, он, скорее всего, кивнул в сторону чего-то или кого-то, — готов, и второй заказчик может забрать его. Но от меня нет вестей, значит… — он усмехнулся, — что-то могло пойти не так, и они приедут сами.       Послышался глухой звук и кряхтение. Наверное, Му Цин его либо ударил, либо пнул. — Думаю, ключи в кабинете, — проговорил Се Лянь. — Даже если вы уедете, камеры по-любому засняли вторжение — организация обратится с этими данными в полицию.       Озноб пробрал Се Ляня. Он совсем не хотел, чтобы еще кто-то пострадал, но они уже были так глубоко впутаны в это, что не оставалось выбора. — Но можем еще договориться, — продолжил мужчина. — Вы оставляете товар и Се Ляня. Не переживайте за него: я гарантирую, что юноша не пострадает. Он мне очень дорог.       Слишком мягко прозвучавшая последняя фраза, резко контрастирующая с предыдущей, отдалась еще противнее в голове парня. — И уходите. Я сам разберусь с организацией и обещаю, все останется так же. Вы и я просто сделаем вид, что ничего не произошло. В противном случае у меня есть доказательство проникновения, которым мне придется воспользоваться. — Да заткнись ты, — проговорил злобно Фэн Синь. — Я твоим словам не верю. Уж прости. И я лично эту вашу организацию буду… — дальше пошла нецензурная речь, от которой Се Ляню хотелось зажать уши. Однако, пока он распутывал ремни, был безмерно рад, что у него такие надежные и верные друзья.       Поток бранной речи прервал вошедший в комнату Ши Цинсюань с парой бутылок воды под мышкой и наполненным ведром. Се Лянь как раз расстегнул последний ремень и, закончив с этим, подбежал к юноше, забирая у него вместе с Му Цином воду.       Он так еще ничего и не смог сказать Сань Лану за это время, боясь даже посмотреть ему в лицо. Сейчас он старался не смотреть на него. Русалка тоже не разговаривала с ним. Возможно, теплое и сухое тело было тому причиной. — Нужно намочить его, — скомандовал Се Лянь Му Цину и Ши Цинсюаню. Фэн Синь как раз закончивал высвобождать хвост. — Давай я с ведра полью туловище и хвост, — предложил Фэн Синь, забирая у Цинсюаня ведро, понимая, что тому от волнения может тяжело даться эта задача.       Му Цин подошел с правой стороны. — Грудь и рука на мне. Тебе нужно обработать раны: так будет безопаснее для всех. С тобой он хотя бы знаком. Цинсюань, подойди ко мне ближе, — юноша вздрогнул, но послушно подошел. — Мало ли чего, — неоднозначно добавил говоривший.       Се Лянь аккуратно коснулся левой руки, где все еще торчал скальпель, который никто из присутствующих не решился вытащить. — Потерпи, — произнес парень и услышал, как сбоку рассмеялся Цзюнь У, приговаривая, что он общается с этой тварью, как с человеком, но старался не обращать на того внимания. Поставив бутылку на пол, он осторожно коснулся холодного металла и прошептал почти неслышно: — Прости, — выдернул его. Он поймал взглядом, как рука Сань Лана дернулась, и мышцы шеи напряглись, возможно, он даже прикусил губу, но посмотреть выше — он все еще не смел.       Се Лянь тонкой струей облил руку и рану, из которой, на удивление, кровь тут же перестала течь, но все еще оставалось открытое поле рассеченных тканей.        Оставалось самое сложное — голова. Словно ощущая, как пытается переступить через себя Се Лянь, Сань Лан коснулся бутылки в его руках и, выхватив ее, вылил себе на голову.       Откинув пустую емкость, он протер правую сторону, где частично уже подсохла кровь, и зажмурил глаз. Сань Лан медленно приподнялся и смог сесть. Посмотрев на всех присутствующих, он остановил взор на Се Ляне. Только встретившись с ним взглядом, юноша тут же отвел его в сторону.       Извиниться? Просить прощения? Это так глупо после всего, что случилось. Умолять остаться — выходило за рамки разумных просьб. — Нужно подняться и отнести его к машине. Кажется, я знаю, где ключи, — проговорил Се Лянь под веселый голос Цзюнь У, который их то поливал грязью, то уговаривал, то вновь в речи вспоминал об организации. — Сань Лан, — неловко проговорил юноша, с трудом произнося это имя, будто язык онемел и губы были обожжены. — Эти парни помогут тебе отсюда сбежать, поэтому доверься им, — старательно избегая упоминать о своей причастности к этой помощи, он заставил себя посмотреть на друга. Сердце тут же замерло от того, как спокойно согласилась русалка, кивнувшая и одарившая его едва заметной легкой улыбкой. Он машинально отступил назад. — Я пойду на поиски ключей на первый этаж. Вы сможете без меня его поднять?       Внутри подобно пламени полыхала боль от нежного и ровного взгляда Сань Лана. Он ожидал увидеть презрение, злость, гнев, боль, но не это. Единственное, что он сейчас хотел: провалиться сквозь землю или хотя бы как можно скорее сбежать отсюда, скрыться от взора того, кто его почему-то не возненавидел.       Друзья уверенно кивнули, и Фэн Синь взял ответственность за командование на себя.       Пока Се Лянь спешно покидал комнату и поднимался по лестнице, грудь сдавливало от чувства, похожее на десятки вонзившихся клинков в самое сердце, скручивая все его нутро. Он старался не думать о Сань Лане, только о ключах, способе спасти своего друга, но в голове возникали совсем ненужные образы, что сейчас впивались в мозг подобно раскаленным прутам железа.       Кабинет, где состоялся их разговор с Цзюнь У, нашелся быстро и бегло осмотрев там стол, он смог отыскать ключи, которые висели на канцелярской подставке. Се Лянь уже хотел покинуть комнату, как заметил на столе договор купли-продажи Сань Лана какому-то лицу. Правда, там он фигурировал как лот «Кровавый Дождь».       Он невольно обошел стол и принялся рассматривать бумаги: протокол аукциона, заверенные документы на итоговую ставку с размашистыми подписями, в которых он опять не смог посчитать нули, письма со счетами и в завершение неподписанный еще договор акт-приема передачи товара, от которого ему стало снова нехорошо. Будто Сань Лан не был живым существом. Единица, штука… Эти слова, словно плиты, стелились на холмах похороненных мечт и идеалов.       Все было ложью.       Он машинально посмотрел на ящик стола, в котором торчал ключ, и открыл его. Се Лянь достал кипу документов оттуда и стал просматривать их.       Ими оказались досье на русалок. Фотографии, описание, номера и заметки. Заметки разнились: одни — в пару слов, а некоторые собирались в длинные столбцы. В основном в графах числилось "умер", "продан", цена или клиентский номер. В некоторых значился только код из цифр, Се Лянь предположил, что это и есть идентификатор чипа. У некоторых значилось еще одно слово — "органы".       Руки тряслись, переворачивая каждый лист.       В коридоре послышались голоса друзей, что тащили Сань Лана. Оставив бумаги, он побежал к ним.       Фэн Синь и Му Цин придерживали верхнюю часть тела русалки, а часть длинного хвоста помогал нести Цинсюань. Се Лянь присоединился к нему, испытывая легкое облегчение, что не видит лица своего друга. — Ключи у меня, — проговорил он, перехватывая более объемную часть хвоста у Цинсюаня. — Отлично, — проговорил Фэн Синь. — Еще бы кто знал, как с той штукой в кузове управлять, а то я только слышал. — Думаю, я вспомню: Цзюнь У при мне это проделывал, — ответил Се Лянь. — Это хорошо.       Вчетвером они смогли быстро миновать длинный коридор и при помощи брелока от машины открыть кузов. Память не подвела Се Ляня, и он смог быстро разобраться в достаточно простом управлении, объясняя попутно друзьям. — Отлично. Это сделано. Что дальше? — спросил строго Му Цин. — Отвезем его к морю и там выпустим, нет времени сейчас искать что-то лучше. Ему нужна вода, а на этой машине нас уже скоро начнут преследовать. — На машине до порта доберемся в считанные минуты, — подметил Цинсюань. — Жаль, что мы не можем ничего сделать с этой организацией. Все наши слова будут пустым звуком, — со вздохом сказал Фэн Синь, садясь за руль. — В кабинете есть документы, но…       Внутри Се Ляня боролись противоречивые чувства и эмоции, что он не мог отдать чему-то предпочтение. Эгоизм или долг? — Может кто дать свой телефон? Мой помер, — проговорил он, принимая тяжелое для себя решение. Фэн Синь достал и протянул свой телефон. — Пароль? — спросил Се Лянь, однако его друг замялся и молчал. Рядом стоявший Му Цин тяжело вздохнул и с легким ехидством произнес: — Дата моего рождения. Быстрый доступ: отец на пятерке, я на двойке. Если будешь слать фото отцу, то лучше через старый мессенджер: в новом он теряется, — продолжал объяснять уже спокойным голосом Му Цин, обходя машину. — Не смотри на меня так, — запрыгнув в салон и пожав плечами, ответил он Фэн Синю. — Я давно знаю его. Ты его как-то особо и не скрывал, — отвечал он, ловя ошеломленный взгляд своего соседа по квартире. — Я поеду в кузове вместе с Сань Ланом, — сообщил Цинсюань, запрыгивая внутрь него. — Впереди не очень много места, да и думаю, русалке будет так чуть спокойнее. — Тогда позвоним, как выпустим его, — добавил Фэн Синь, заводя машину.       Пальцы Се Ляня дрожали, и сердце билось так сильно, словно желало выпрыгнуть. — Да… — произнес он и хотел уже пойти в дом, как неожиданно подбежал к автомобилю обратно. — Прошу, не выпускайте, пока я не прибегу, тут до берега совсем немного, я сфотографирую документы — и к вам. Мне нужно столько ему сказать или хотя бы успеть извиниться… — Хорошо. Тогда поторопись.       Машина тронулась, а юноша бегом вновь отправился в дом.       Только забегая в помещение, он заметил, как потемнело на улице, и то только потому, что на щеку упала холодная капля воды из мрачных серых туч, что нависли над этим местом.       Беспокойство вселилось в тело.       Он боялся шторма, который мог сейчас начаться. Что если Сань Лану станет хуже? Что если его травмы куда серьезнее? Что из прочитанного им правда? Может, все его знания — ложь? Сань Лан же не все мог рассказать ему. Эти мысли кружили в голове и сеяли тревогу в душе, пока он бежал по коридору.       Он в очередной раз открыл дверь и вошел в кабинет Цзюнь У. Разложив документы, он стал фотографировать их и отправлять сразу отцу Фэн Синя. Се Лянь снимал все, что попадалось, боясь, что организация и вправду в любой момент может ворваться и уничтожить их. Снизу нашлись еще какие-то счета и договора. Он уже даже не читал их и только фотографировал.       Когда стопка закончилась, он хотел было уйти, но заметил странную папку с края стола, которая до этого была засыпана другими.       На ней значились только цифры.       Убрав уже телефон в карман, он просто автоматически открыл и стал ее листать. Достав листы, он замер.       В папке значилось имя брата Цинсюаня — Ши Уду. Он пытался сосредоточиться на тексте, но тот плыл, и в словах не прослеживался смысл, ровно до момента, когда он заметил, что под графой "Покупка", было написано: "Хэ Сюань". И приписка — "Органы".       Схватив эти документы из папки и сложив в несколько раз, он сунул их в карман. Почему он взял именно это, почему он вообще взял их — он с трудом понимал. Хотя нет, понимал. Юноша не хотел после всего случившегося подставлять брата Цинсюаня — точнее, он хотел, чтобы его знакомый сам мог решить, что с этим делать. Пусть эта благодарность была и совсем ничтожной в его глазах, но это самое лучшее, что он мог сейчас сделать.        Внутренние часы стали его подгонять, и он, побросав остальные документы на столе, поспешил к выходу. Когда Се Лянь выбежал на улицу, его встретил неприветливый холодный ветер, распалив внутри еще больше пожар тревоги.       Этот огонь, словно топливо, гнал его вперед по улице. Кажется, когда он завернул, послышался шум машин и людские голоса. Но это было совсем не важно. Ему нужно было успеть.       Се Лянь бежал по тротуару со всей скоростью, что была ему доступна. От неровного дыхания через рот грудь болезненно сводило от нехватки кислорода. Нетренированные ноги кололи, с непривычки бег давался очень тяжело.       Только он не обращал внимания. Не чувствовал сбитого дыхания, не ощущал, как сводит икры. Се Лянь продолжал бежать. Нужно было столько сказать, но главное — хотя бы попросить прощения, хотя бы успеть сказать: «Прощай».       Сердце жгло алчным огнем, жадностью, сводящей все его мысли только к тому, что он хочет, чтобы Сань Лан остался с ним.       Хочет его еще видеть рядом.       Видеть его темные глаза, игривую улыбку, чувствовать прикосновение рук, вдыхать аромат свежести от него, и слышать этот низкий успокаивающий голос.       Скорость постепенно замедлялась, но Се Лянь продолжал что есть силы бежать. Стук сердца бил по вискам, горло зудело от сухости, впрочем, он старался не замечать и этого.       Крупные капли дождя падали на плитку дороги и оставляли мокрый след, постепенно окрашивая ее в более темный оттенок. Пока они стремительно падали и множились, знакомый запах свежей влаги заполнял город, возвращая Се Ляня воспоминаниями к Сань Лану.       Над морем раздался гром, и вдали сверкнула молния, осветив своим пронизывающим светом и без того подсвеченный город.       Начиналась гроза. «Это не из-за Сань Лана!» — повторял юноша про себя вновь и вновь.       До морского порта оставалось еще немного, всего минут пятнадцать. Но было ли у него столько времени? Все-таки он мог еще успеть!       Мимо него пролетели машины организации.       Ватные ноги все еще несли хозяина к его цели. Через боль. Через сковывающие ощущения. Они послушно исполняли свой долг.       Но все было бесполезно.       Нет! Он успеет! Если Се Лянь побежит напрямик, он точно успеет! Машинам все равно только через ворота, что находились сбоку можно проехать.       На бегу рука в кармане нащупала телефон Фэн Синя. Набрав пароль, он ткнул по иконке звонка и нажал двойку. Прислонил к уху, ожидая ответа.       Тишина набора заставляла сжимать телефон еще крепче, даже не услышав гудков, ему тут же ответил Му Цин. Его голос врезался в голову подобно раскаленному металлу: — Ты где? — Му Цин, выпускайте Сань Лана! — тяжело дыша и не переставая бежать, с трудом произнес Се Лянь. — В смысле выпускайте? Ты же сказал, что должен сказать ему что-то важное! Где ты? Мы за тобой верн… — Выпускайте! — голос сорвался и задрожал. — Но… — Му Цин, прошу! Они уже едут к вам.       Друг на том конце хотел возразить, но, ощутив горечь, которая пронизывала всю речь Се Ляня, не посмел. — Хорошо, — и он тут же отключился.       Давило. Жгло. Болело.       Мимо пронеслась полицейская машина, освещая своими мигалками улицу, что погрузилась в полумрак от дождя, усиливающийся с каждой минутой. Они даже ревели свою противную сирену, но за шумом дождя, что стал сильнее, ее не было слышно. А может, заложило уши от нового раската грома…       Все нутро словно вывернули наизнанку.       Он еще зачем-то бежал туда, к морю. Все еще гнал сам себя.       Будто услышав, что им больше не нужно спешить, ноги предательски подогнулись, от чего юноша упал на колени и проехался ими по мокрому асфальту.       Тяжелое дыхание, что до тошноты в горле вставало комом, сжало грудь. Это было для него совсем неважно, он ощущал только пустоту, что подобно пятну расплывалось в его душе. Слезы лились из глаз, мешаясь с каплями дождя и рисуя на лице причудливые дорожки рек.       Он больше не увидит Сань Лана. Не сможет объяснить ему. И Сань Лан никогда его не простит. Се Лянь даже не попрощается.       Тело заныло от боли. Душа рвалась от собственной жадности и никчемности.       Колени щипало от влаги, что ласкала стертую кожу. Се Лянь попытался встать: ноги окончательно онемели, юноша рухнул на руки. Силы окончательно покинули его. Дождь хлестал по спине, будто в наказание за содеянное.       В кармане джинсов что-то врезалось в бедро. Опершись на руку, он зачем-то достал из него предмет, который впился в кожу через ткань, и посмотрел. Точно. Это алый полупрозрачный камешек, что он брал на озеро для вызова Сань Лана.       Он закрыл глаза.       В голове туманной дымкой всплыло давно забытое воспоминание, как Се Лянь дома брал эти камешки из вазочки и шел с ними на озеро. Тогда он только узнал о русалках и выпросил у мамы купить эти стекляшки, напоминающие ему мерцание хвоста русалки, что спасла его. При каждом посещении озера он кидал по три штучки со словами благодарности. Юноша старался делать это тайно, но об этом все равно узнали родители и отругали. Они сообщили, что так он портит природу и только навредит, а не отблагодарит. После этого Се Лянь перестал брать их с собой. Впрочем, спускаться к озеру и наблюдать за ним — не было запретом.       Мог ли Сань Лан знать это? Желал ли напомнить об этом?       Заглушающее все одиночество распускалось в нем, стирая краски и перебивая их своим звоном.       Знакомое отчаяние протягивало вновь ему руку, желая утопить в своих холодных объятиях.       С трудом усевшись на колени, он подставил лицо дождю, что путался с его слезами, и спускался уже на землю солеными каплями. Порыв ветра пронизывал до костей. — Эй, ветер, донеси мои слова до Сань Лана, — с печальной улыбкой проговорил юноша, пытаясь не думать, что эти слезы природы могли быть именно из-за Сань Лана. — Я не русалка, но передай ему: «Мне жаль, что так получилось. Я бы действительно хотел быть вечность рядом, но должен сказать прощай. Пожалуйста, живи», — губы шептали это без особой веры, но даже так он чувствовал облегчение.       Он и правда хотел провести с ним куда больше времени, хотел узнать русалок, лучше узнать Сань Лана. Он эгоистично хотел присвоить его себе, спрятав ото всех. И сейчас Се Лянь понимал, что больше его не увидит.       Мрачная пустота глубже проникала в душу.       Капли дождя продолжали стекать ручьем по щекам, смывая собой разбитые надежды, погасшие идеалы и стремления. — Останься… останься, прошу, — шептал юноша. Он знал, что это бессмысленно, но можно же быть честным хотя бы пока один.       И чем он лучше тех, кто покупал русалок, подобных Сань Лану? Чем он лучше их всех? Только тем, что он искренне влюбился в того, кто спас, в того, что помог ему, в того, кто был честен… Но это все равно не делает его достойным.       Около него остановилась какая-то девушка с зонтом, что-то спрашивающая и предлагающая помощь, но Се Лянь не хотел никого видеть и слышать, так что просто игнорировал ее попытки. Еще минута — и в лужах около него засверкали сине-красные проблесковые маячки, и его окружили люди в форме.       Капли дождя барабанили по металлическому кузову машины, застилая небо черными тучами, что на фоне воды выглядели еще массивнее и устрашающе.       Му Цин постучал по двери шофера и, не смотря на Фэн Синя, произнес: — Нужно выпустить русалку. — Се Лянь уже пришел? Где он? — спрыгивая, спросил парень и направился к кузову, где их ждал Цинсюань. — Нет. Он не придет, — мрачно ответил собеседник. — Что значит не придет? — Фэн Синь остановился. — Что случилось? — Он позвонил и сказал, что машины организации уже на подходе, и он не успевает. — Я уверен, у нас есть еще немного времени! — настаивал друг. — Се Лянь сказал сделать именно так! — раздраженно ответил Му Цин и повернулся к своему собеседнику, сдерживая неприятный комок, между тем красные расстроенные глаза выдавали его. — Я понял, — слова противоречия тут же растворились в голове Фэн Синя. Если Му Цин так настойчив, значит, и правда, времени у них было немного. Они не имели права провалить порученное им задание.       Запрыгнув в кузов, Фэн Синь подошел к панели управления куба. Пока они ждали, он даже смог ее слегка изучить. Она и правда была совсем простой, кнопки отчетливо изображали, для чего предназначались. — Где Се Лянь? — обеспокоенно подскочил Цинсюань к парню, когда тот подошел к панели. — Он не успеет прийти, — холодно отозвался знакомый, ощущая странный привкус горечи на языке. — Но он же хотел… — Если будем ждать, то шанс, что русалку снова поймает организация, слишком высок, поэтому действуем, как он сказал, — его палец почти коснулся кнопки, но на его руке повис Цинсюань. — Минуту! Дай мне минуту!        Фэн Синь тяжело вздохнул. — Не знаю зачем, но давай быстро. Му Цин, если увидишь машину, кричи. — Что за хрень вы придумали? — возмутился парень, но, судя по звуку шагов, отошел подальше, чтобы лучше видеть дорогу.       Цинсюань быстро забрался к верху куба и, не придумав ничего лучше, постучал ногой по стеклу. — Сань Лан, — громко крикнул юноша.       К его изумлению, русалка и правда неспешно вынырнула. На секунду в голове возникла мысль, что, возможно, он стал понимать, чем так приглянулось всем это существо. Юноша в воде действительно радовал взор, и даже сейчас: со спутанными волосами, одним закрытым глазом — в нем был шарм, от которого замирало сердце. — Се Лянь не успевает прийти, — говорил он. Только оставалось непонятным, понимает ли его вообще русалка, Сань Лан не подавал никаких признаков этого. Несмотря на все, Цинсюань продолжил: — Он очень хотел увидеть тебя, попросить прощения и сказать последнее прощай, но не может, иначе ты снова окажешься в руках организации.       Сань Лан резко развернулся и, ударив хвостом по воде, уплыл. Парень растерянно смотрел вслед красному силуэту, что исчезал под водой. Он попытался.       Спустившись, Цинсюань неуверенно кивнул Фэн Синю, и тот нажал кнопку. Стеклянный куб выехал из кузова машины на металлических прутах и стал наклоняться. — Машины! — крикнул Му Цин, подбегая к ним, но, видя, что процесс уже запущен, молча наблюдал со всеми, как вода выливается в море с моста под звук дождя по кубу. А вместе с ней через какое-то мгновение и Сань Лан юркнул в море.       Только вместо того, чтобы сразу уплыть, он почти вплотную подплыл к мосту, где стояли его спасители. — Эй, дурак! Плыви отсюда! — выкрикнул Фэн Синь, понимая, что если он будет тут стоять и ждать неизвестно чего, все может оказаться зря. Он хотел уже найти что-то и кинуть в него, но его остановил Му Цин. — Что ты делаешь? Если… — Он не дастся. Дай ему время. Чуда не будет, Сань Лан. Он не придет, — грустно обратился к русалке Му Цин.       Юноша в воде посмотрел на него печальным взглядом, словно больше всего не хотел слышать именно эти слова. И все же он не мог не понимать их, даже если бы хотел. За спинами парней послышались звук тормоза машин и голоса людей.       Окинув еще раз грустным взглядом мост и берег, Сань Лан нырнул под воду. Всего на секунду мелькнул его красный хвост у поверхности, и он словно растворился в море. — И что дальше будем делать? — усмехнувшись, спросил Му Цин, понимая, что им сейчас еще встречаться с организацией и неизвестно, вооружены они или нет. — Видать, принимать бой, — улыбнувшись, ответил ему Фэн Синь. — Цинсюань, спрячься, а лучше беги. — Я останусь с вами! — храбро заявил юноша, хотя голос дрожал. — Глупый поступок, — проговорил Му Цин, — но отважный.       Мысленно приготовившись к самому худшему, они услышали приближающийся вой сирен, после чего с разных сторон стали съезжаться полицейские машины. — Надеюсь, отец меня не прибьет, — с усмешкой и вздохом произнес Фэн Синь. — Я замолвлю за тебя словечко, — опустив ему руку на плечо, ответил Му Цин, но почти тут же со всеми убрал ее за голову, когда к ним стали приближаться люди в форме.       Вдалеке от них, там, где небо соединялось с водой, где гроза уже прошла, всплыла одинокая русалка.       Он еще ощущал боль в руке и на лице, чувствовал жжение в ранах, но печаль, что овладевала его душой, перекрывала это. Он понимал, что ему нельзя к берегу. Знал, что это конец. И все же до последнего надеялся увидеть его.       За спиной русалки садилось солнце, окрашивая небо в багровые цвета, подобно разлитой крови. Остатки туч, что продолжали плыть на небосводе, впитывали эти тона, приобретая малиновый оттенок.       Порыв ветра прошелся по водной глади около Сань Лана. Он словно попытался схватить его рукой, подняв кисть из воды, но знал, что этот поток нельзя поймать и присвоить себе.       Когда ветер вновь прошелся по воде, губы юноши едва слышно что-то шепнули, провожая очередной порыв легкой улыбкой. — Пора сказать прощай, Се Лянь, — он еще немного смотрел на берег, где мерцали маячки служебных машин, и даже, возможно, слышался слабый гул сирен. Он уже понимал: ждать бессмысленно.       Махнув хвостом, словно прощаясь со всеми, он нырнул вглубь моря. Направляясь туда, где морская даль пыталась встретиться с небом, туда, где краски расцветали новыми тонами каждый день.