Виселица и её последствия

Всё такое белое. Часы показывают пять утра. Итэр снова проснулся, всё в той же белоснежной постели без подушки. Рука очень болела из-за капельницы. Мальчик здесь уже третий день и неизвестно, сколько ещё тут пробудет. В реанимации так скучно, что путешественнику даже надоело спать. Хорошо хоть, что операция прошла успешно и всё самое худшее уже позади. Кость мизинца скоро срастётся, а раны заживут. Хотя шрамы всё же останутся. Да и не только на теле. Для психики мальчика произошедшее это не менее большой удар. Итэр скучал по родителям и отчасти по Альбедо. Что странно, ведь то, как жестоко алхимик Ордо Фавониус с ним обращался должно было убить все чувства. Но этого не произошло. Возможно это фанатичная любовь. Мальчику остаётся лишь ждать когда его переведут в стационар, чтобы увидиться с любимыми людьми. Блондин лежал и смотрел в потолок, когда услышал, как вновь кто-то вошёл. Но ещё слишком рано для ужина. Да и жидкость в капельнице ещё не закончилась. Мальчик преподнял голову, ожидая увидеть очередного врача. Но у двери стоял вовсе не доктор, это был Альбедо. Капюшон снят, поэтому видны мешки под глазами. Интересно сколько он не спал. — Что ты тут делаешь? Тебе сюда нельзя, — произнёс чужеземец. — Знаю. Но что мне мешало надурить врачей? — Альбедо подошёл к кровати мальчика. — Нехорошо так поступать. — Да ладно тебе. Я всего лишь хотел тебя увидеть. Попытайся понять. Я правда сожалею о содеянном. Обещаю такого больше не повториться, я буду любить тебя, как все обычные люди. Ну, если ты ещё этого хочешь, — сказал принц мела. — Конечно хочу. Иначе, я бы уже позвал врачей, чтобы они увели тебя. Альбедо приложил ладонь к щеке Итэра, смотря на белую повязку на глазу. После чего сам не заметил как улыбнулся. — Как же я рад, что вовремя остановился. — произнёс он, — Ты молодец. Если не поцелуй, я бы вряд ли одумался. — как жаль, что это всего лишь ложь. Улыбка была вызвана абсолютно по другой причине. Садистские наклонности Альбедо не могли не дать знать о себе даже в такой момент. Жалкий вид мальчика вызывал у убийцы чувство удовольствия. Да, он не скажет об этом Итэру и вряд ли попытается тому навредить ещё. Но желание не пропадает, оно лишь временно угасает. И Альбедо будет врать путешественнику, что избавился от садистских наклонностей, чтобы тот чувствовал себя в безопасности. Но как долго это продержится? — Я люблю тебя, — тихо произнёс блондин, еле заметно улыбнувшись. Через пару мгновений Альбедо поцеловал Итэра. Сам. Это вышло у него отвратительно, ведь раньше он подобное не делал. Но для защитника Тейвата это не имело значения. Какая разница хорошо человек целуется или нет, если ты его любишь. Итэр, хоть и слабо, с некоторой тяжестью, но ответил. — Эй, что ты здесь делаешь? — вдруг раздался детский голос с соседней кровати. Маленькая девочка, которая всё это время спала, проснулась. Альбедо отошёл от блондина. — Тебе нельзя здесь быть, немедленно уходи, — скомандовала девчонка. В голосе слышны черты будущего лидера и командира. — Хах, а если нет? — вдруг улыбнулся Альбедо. — Я позову врача. И тогда тебе влетит, наглец, — злилась она. — Как страшно, — усмехнулся алхимик Мондштадта. Девочка громко позвала одну из медсестёр. Услышав шаги, Альбедо кратко сказал: — До встречи, Итэр, — поцеловал подростка в щёчку и исчез. Блондину остаётся надеяться, что Альбедо никто не заметит. Как жаль, что мальчик не успел спросить всё то, что хотел. — Что это за дурак? — обратилась девчонка к Итэру. — Это не дурак, — строго произнёс подросток, — он очень дорогой мне человек. — А, извини. Я думала он хочет сделать с тобой что-то плохое. — Вовсе нет. Он больше никогда не сделает мне больно. Я думаю, — смотрел подросток в потолок. — Ясно. А я Сангономия Кокоми. Можно просто Кокоми. — не в тему сказала девочка, — Ты Итэр, верно? Путешественник кивнул. — Что с твоим глазом? — поинтересовалась Кокоми, глядя на лицо Итэра своими розовыми, как весенняя роза, глазами. — Тот мальчик, что приходил. Он сделал это со мной, — с ноткой грусти произнёс подросток. — Кокоми-тян, ты меня звала? — быстро вошла медсестра. Она выглядела уставшей. Походу, сегодня трудный день. — Нет, извините за беспокойство. Просто в окно врезалась птичка, я испугалась и по привычке крикнула ваше имя, — солгала Сангономия. — Ох, ладно. Всё хорошо? — Да. Правда рука очень болит. Когда меня уже выпишут? — Тебе ещё долго, Кокоми-тян. Где-то неделю нужно полежать здесь, пока анализы не станут лучше. Слушай, мне надо идти, — врач поспешно удалилась. — Она много разговаривает со мной, — улыбнулась Сангономия Кокоми. На лице Итэра появилось некоторое недовольство. Он недолюбливает детей. Считает, что им уделяют слишком много внимания. Да, будучи ребёнком это здорово. Но потом всё пропадает. Хотелось бы не взрослеть. — Так ты попал сюда из-за того типа? — вернулась к этой теме девочка. — Именно. Но он хороший. — Какая чушь. Как ты можешь его любить после того, что он с тобой сделал? — Не знаю. Но понимаю, что могу ему доверять, — блондина начинал раздражать этот диалог. — Фу. Отвратительно. Люди не меняются. Можешь верить ему, но это закончится ножом в твоей спине, — недовольно сказала девочка. Итэру стало грустно. Потому что это может оказаться правдой. — Я спать, — кратко произнёс подросток, дабы избежать дальнейшего разговора. В голову полезли негативные мысли. Камень. Ложка. Кипяток. Имя. Ухо. Лезвия. Что если всё повторится? И тогда, Альбедо уже не остановиться. Он будет резать и избивать. Ломать кости и выбивать зубы. Вырывать волосы и ногти. А чужеземец ничего не сможет сделать. Может, не стоит доверять этому садисту?