Научимся.

– Нет, я его точно поджарю!!! – Та… тьфу… Тао! Успокойся! – С какой стати?! Это чудовище сперло мою флешку!!! Знаешь, сколько там всего было??! Да я его..! – Нет, это Я его! Мое право на месть более весомое! Ты видел, что он сделал?! – Видел! Он утащил мою флешечку!!! – Да плевать на твою флешку! Мой плащ!!! – Плевать на твой плащ, ФЛЕШКА!!! – Ты хоть знаешь, сколько он был со мной?! – ОНА была со мной гораздо больше! – Мне его на заказ шили! Этот плащ был последним, что создал тот гениальный портной, его потом как свидетеля убрали!!! – А ты знаешь, сколько информации ОНА пропустила через себя?! Сколько баз данных мы взломали вместе??! – Натуральная кожа! – Платиновое покрытие! М-21 слушал-слушал, смотрел-смотрел, потом не выдержал и рявкнул: – ЗАТКНУЛИСЬ оба! Тао и Такео остановили свой бешеный танец и удивленно уставились на оборотня: – Ты чего? – мирно спросил хакер. – А того! – завопил М-21. – Вы мне сейчас всю комнату разнесете! С какого перепугу вы СЮДА приперлись? Это я, что ли, о плащ Такео когти точил?!! – Э? – товарищи, похоже, действительно не понимали, почему седовласый вдруг рассвирепел. – Что «Э»?!! Полшестого утра!!! Какого ..?! – дальше последовал долго сдерживаемый до этого, очень замысловатый, но не совсем литературный словесный поток. Такео и Тао переглядывались с одинаковыми выражениями на лицах («Чего-это-он», «мы-же-спокойно-пришли-а-он-взъелся» и «полнолуние-наверное-скоро»)… А началось все десять минут назад, когда в комнату беззаботно спящего М-21 неожиданно ворвался Тао, по-петушинному потрясая конечностями, а вслед на ним Такео, усиленно размахивающий какой-то большой тяжелой черной тряпкой. У оборотня бывшие ДАпятовцы продолжили начатую ранее перебранку, затем им, похоже, понравилось, и они там так и остались. Вскоре на шум прибежал Франкенштейн. Уже под градусом, как говорится. Вопил про то, что сам прибьет это мелкое чудовище, про волос на ж… брюках Мастера, потом снова про волос, ДЛИННЫЙ КОШАЧИЙ ВОЛОС, носился по комнате, вместе с парочкой таких же сумасшедших, зашугал бедного М-21 до позеленения, затопил своей темной аурой весь дом, сотрясаясь злодейским хихиканьем, чуть не разбил зеркало на шкафу, четыре раза начинал вызывать Черное копье, два раза почти вызвал, но в конце концов был утихомирен и ревниво выдворен вон: трех психов на такой малый метраж было чересчур… Бедное животное… Если бы оно только слышало, ЧТО с ним собирались сделать эти милые с виду люди… – … и вообще, сам виноват, что брелки всякие к ней цепляешь и разбрасываешь, где вздумается, – закончил шрамованный. – Где вздумается?! В своей комнате, а по совместительству – рабочем кабинете – я имею полное право оставлять свои вещи там, где захочу! Даже на полу! На потолке!!! Выдав последнее, Тао осекся. Потом остыл и загорелся жаждой мести. – М-21, – ехидно протянул он. – У нас ведь только ты серые носки носишь? – Ну… я. И? – А это не они случайно в коридоре лежат? Оборотень насторожился. – Пусть лежат, – со спокойным вызовом ответил он. – А рядом – твой галстук. Любимый. В горошек. М-21 сглотнул. – Мои вещи вправе лежать там, где им пожелается, – невозмутимо парировал он. Голос хакера сделался совсем елейным. – А на всем этом – кучка… В следующую секунду Тао и Такео пришлось удерживать начавшего трансформацию седовласого… – Спокойно, брат, теперь ты в наших рядах. – Каких к черту рядах!!! Галстук!!! Да я...! – Знаем-знаем, мы тоже. Но вот буйство оборотня было остановлено, сам М-21 – усажен на кровать и насильно возвращен в полностью человеческое состояние. Такео и Тао грустно приземлились рядышком. – А теперь – поделитесь с нами, дорогой единомышленник, что бы вы сделали с этим волосатым бесом. М-21 тяжело задумался, медленно поднял руку к лицу, долго рассматривая ладонь, и хищно выдвинул черные когти. – Хм… Что ж, ваша позиция по этому поводу ясна, коллега. Такео встал с кровати, сделал пару шагов и поднял с пола плащ. Выдержавший столько миссий, он был ранен… каким-то котом! Нет, конечно, носить его еще можно, но вид вещица потеряла. Да и… как тяжко – морально! – надевать и знать, что одну битву верный плащ все же проиграл… Снайпер аккуратно свернул предмет одежды. Вспомнил и наклонился, чтобы лучше рассмотреть то, что его заинтересовало ранее. – М-21… У тебя тут это… похоже, заначка. Под столом, в углу. Не твоя? – ухмыльнулся Такео. – Чего? – нахмурился седовласый. – Склад, говорю, этот кошак у тебя устроил, – мужчина внимательно разглядывал так называемую заначку. – Странно, кошки ведь не любят собак… Тихо, не психуй… О, и мой носок… У этого животного какая-то страсть к носкам. – Может, он токсикоман? – на полном серьезе предположил Тао и, глянув на реакцию, хехекнул. – А ты подожди немного, – повернулся к нему снайпер. – Вдруг скоро здесь и твоя флешка окажется… Знал бы Такео, насколько близок он был к истине… Пока М-21 подумывал, как бы повежливее товарищам намекнуть, что погостили, пора бы и честь знать, и не выставить ли их попросту за дверь, в проеме этой самой двери что-то показалось. Троица замерла, глядя на пушистого представителя семейства кошачьих, который, держа в зубах что-то лохматое, по-деловому вытянул мордочку, обнюхал пространство вокруг себя, круглыми умными глазами посмотрел на новоиспеченные предметы мебели и нагло переступил порог. Мужчины переглянулись. Тао тихо процедил сквозь зубы: – Я закрываю дверь… – проводил взглядом целеустремленно шагающего вглубь комнаты кота. – Такео, стой на месте, а ты, – незаметно пихнул седовласого, – окружай. И три ниндзя, заговорщически кивнув друг другу, медленно-медленно сдвинулись с места… … Тао тянет к двери руку… … животное поворачивает на звук голову… … Такео, держа кожаную ткань за самый краешек, отпускает плащ, и его полы, тяжеловесно проскальзывая по воздуху крупными складками, раскрываются… … кот, заподозрив неладное, останавливается и выгибает спину… … Тао касается двери пальцами… … М-21 встает с кровати и, не меняя согнутости спины, шажок за шажком сдвигается вправо, к окну… … дверь, повинуясь рывку, плывет по воздуху… … животинка сощуривает глаза, принимая вызов… … Такео поднимает руки вместе с плащом и приседает… … М-21 продолжает сдвигаться… … кот напружинивает мышцы на сильных задних ногах… … Тао поворачивается, чтобы замкнуть треугольник… … щель, ведущая в спасительный коридор, все уменьшается… … М-21 занимает свою позицию и делает треугольник равносторонним… Животное-камикадзе предприняло отчаянную попытку бегства и с душераздирающим мявом бросилось к двери, выплюнув ради этого свою добычу. Тао был наготове, принимая оборонительную стойку, но кот, долго не думая, промчался у него между ногами. Однако дверь захлопнулась… – Моя флешка! – воскликнул хакер, разглядев, что же выронил Наитин питомец, и только потянулся к ней, забывая обо всем на свете, как волосато-полосатый вихрь выхватил свою добычу у него практически из-под носа. – А-а-а! – закричал опростоволосившийся Тао и кинулся вдогонку. Животное тем временем пронеслось мимо М-21 и вильнуло в сторону; Такео с плащом, очевидно, изображая матадора, грудью метнулся на амбразуру, но кошак пригнулся и повторил с ним тот же фокус, что ранее с Тао. Снайпер запутался в собственных ногах и повалился на пол, чертыхаясь. Кот запрыгнул на стол, сталкивая вниз стаканчик с ручками, и они звонко рассыпались по полу; собрался и яростно взметнулся вверх, намереваясь забраться со стола на шкаф неподалеку, но в полете его схватили: М-21 в громадном лосином прыжке дернулся ему наперерез и поймал за живот. Однако удержать вертлявую и царапающуюся змеюку было нереально, и коллекция отметин на лице оборотня пополнилась. Кошак вырвался из хватки, спрыгнул на бедного, замотавшегося в собственный плащ Такео, и разъяренной осой забегал по комнате. – Держи его! – Стой, паразит!!! – Вытафите мемя! Я не мову мыфать! Кот залез на кровать, выгнул спину, взъерошив загривок, когда увидел, что к нему с определенно недобрыми намерениями приближается Тао, и зашипел через нос. – Попался… Хакер наклонился, протянул к похитителю флешки руки, но животное, решив биться до последнего, прыгнуло Тао на спину, отталкиваясь четырьмя когтистыми лапами, и вырвалось из осады. Парень завопил – длинные когти прекрасно ощущались даже сквозь плотную рубашку. – Ну погоди… – пророкотал он, разворачиваясь, но врезался в несущегося навстречу М-21, они переплелись руками-ногами и вдвоем свалились на слепо ползущего по полу мумифицированного злополучным плащом Такео… – …! – …… ……! – это Тао ткнул снайпера локтем в почки. – Да … …. …. ….. !!! – Ни…. … .. ! … ….. !!!!! – а это Такео пяткой заехал оборотню по носу. – …??!! … куда …, … ….. ….!!!! – М-21 в долгу не остался… Пока куча мала распутывала конечности (больше всего досталось Такео – он был снизу. Зато в коконе…), кот успел куда-то заныкаться. Первым вскочил Тао (из плаща послышался возмущенный вопль). – Где эта будущая консерва??! – забывая все правила русского корейского языка, заорал он. «Консерва», забившись в свободный промежуток между столом и стеной, но пока об этом не сообщая, скромно молчала. – Да флефь ты ф мемя! – возмущался Такео, потому что М-21 никак не мог из него выпутаться. – Вот ты где!!! – победно крикнул хакер и, кряхтя, полез под стол. Там его встретили некоторые трудности. Стол стоял в углу; на оконной стене была батарея, и из-за этого под ней между стеной и боком стола внедрилось небольшое пространство, которое увеличивалось в самом углу за счет того, что батарея кончалась чуть ранее. В этот-то угол и забился кот. Выкурить его оттуда было невозможно: парень просовывал в щель руку, но в нее яростно вонзались все десять когтей передних лап. М-21 наконец отвалился от Такео и, пока не в силах подняться, отполз чуть в сторону. – Ах ты… Ну я тебя сейчас… – Тао встал на коленки, выпятив п… спину, и попытался достать животное с другой стороны. Из-под стола торчали только его ноги и… и да, спина. Такео извивался, безуспешно воюя с собственным плащом. Оборотень пыхтел по соседству. … И в этот момент постучали и в комнату вошла Наита… Лицезрев красочную сцену, она онемела. Все затихло, и в этом согласованном молчании особенно ярко прозвучал глухой чуть дребезжащий стук: это Тао так некстати попытался встать, забыв, что над ним в общем-то предмет мебели, ударился спиной о столешницу, ругнулся, и поспешно подобрал ноги, залезая под стол целиком. Кот, осознав, что путь свободен, выбрался из укрытия, выбежал на середину комнаты, увидел свою хозяйку и ринулся к ней. Наи ошеломленно наклонилась, и кошак быстро запрыгнул на протянутые к нему руки, прижался к девушке и яростно выдохнул, видимо, таким образом жалуясь хозяюшке на «этих монстров». М-21 понял, что предстал перед дамой не в лучшем виде, прекратил вытирать собой пол и неспешно поднялся, пару раз отряхнувшись. Взглянул на Такео, кашлянул, нагнулся, рывком сдернул с того затрещавший по швам плащ, подал руку обалдевшему от атаки кислорода и изрядно облысевшему снайперу и помог встать. Наита, сжимая челюсти, чтобы сохранить каменное лицо, перехватила кота одной рукой и вытащила у него из пасти какой-то обслюнявленный меховой шарик. Несколько секунд тупо таращилась на прикрепленную к нему флешку. Челюсти сжались еще сильнее. Школьница очень медленно выдохнула и подошла к письменному столу. Положила на него брелок. Держась свободной рукой за столешницу, наклонилась, заглядывая под нее – оттуда на девушку покосился забившийся в угол Тао. – Я… – сглотнула, – … флешку… на столе оставила… – «Не ржать, не ржать…». Повернулась. Не поднимая глаз, прошествовала мимо мужчин, опять перехватывая сползающего кота. Дошла до дверного проема. Остановилась. – Спокойной… утра, – выдавила она. Перешагнула через порог. Не оборачиваясь, закрыла за собой дверь. Оставшаяся в комнате троица перевела дух. Снаружи раздался дикий хохот. Такео и М-21 вздрогнули и устало плюхнулись на кровать. – Тао, – позвал оборотень, – вылезай. Из-под стола послышалось сдавленное хихиканье. Хакер выполз на четвереньках, не поднимая головы, потом, наплевав на все, растянулся на полу, перевернувшись на спину, и загоготал. М-21 кинул в него подушкой. Тао принял ее на живот, обнял и продолжил заливаться. Сидящие на кровати мужчины переглянулись… да и присоединились к нему. ___ ... так начался третий день больничного М-21 ... _______________________________________ – Блин... столько времени потратил... Тао мучался с пуговицами на лацканах белоснежной рубашки. Вообще-то, их можно было застегнуть ПРЕЖДЕ, чем надевать пиджак, но настоящие мужчины легких путей не ищут... Из-за кошачьего нашествия пришлось переодеваться – чем и занимался парень: поменять брюки, а следовательно – весь костюм, прилизать вставшую дыбом челочку. Впрочем, никто не заставлял хакера ползать на коленках... Внезапно сработал внутренний радар. Тао зыркнул по сторонам и спрятал глаза, благо предлог имелся – застегивание пуговичек. В гостиную спустилась Наита – уже без своего волосатого злыдня. Она по очереди отыскала каждого члена утренней заварушки (кроме, однако, М-21: тот благополучно дрых, восстанавливаясь после сражения с усатым монстром). Перед каждым извинилась за «неподобающее поведение» питомца, пообещала, что больше такое не повторится. Тао – а его очередь настала первой – энергично покивал, выразил потряхиванием челки, что не сердится, и ушел, отмолчавшись. Спрятался за углом и навострил уши: девушка, выловив Такео и получив от него прощение, зачем-то подобралась к Франкенштейну. – Директор Ли... – А? – обернулся к ней Франки. – Да, Наи. Ты что-то хотела? – Я... да... - у девушки чуть подрагивал голос. – Можно мне выйти на улицу? Ученый замялся. – Зачем? Если тебе что-то нужно, ты только скажи, я... – Нет-нет, дело не в этом! Я хочу... просто подышать свежим воздухом, пройтись... Мужчина насторожился - девочке нежелательно выходить из этого здания. – Наи... – он обдумывал каждое слово, чтобы не сказать лишнего. – Честно, я боюсь отпускать тебя одну. – Почему? – удивилась Наита. – Ты еще не выздоровела... Да-да, мне на тебя донесли. Думаешь, такие раны, как у тебя, заживают в считанные дни? – Но я же хожу у вас по дому... – возразила девушка. – Это другое. Тао следил за разговором затаив дыхание. Франкенштейн пока оставался непреклонен, но... С этой девчонкой ему всегда было сложно спорить, а отказывать ей – учитывая, что девушка редко просила директора о чем-то – совсем тяжко. К тому же, упорства Наите было не занимать. – Да скучно мне... – с неловкостью призналась она, потупив взор. – Я у вас дома словно в раю живу... но... совсем как тепличное растение... – Поясни, – недоуменно попросил мужчина. – Мне заняться нечем. Уроков мало, я все эти темы и так знаю... Только и делаю, что книги из вашей замечательной библиотеки читаю – но уже такая стопка скопилась! – Хм... здесь есть компьютерный зал. – То есть опять сидеть на месте и смотреть в монитор... – огорчилась Наита. Тао вознегодовал от этого высказывания, но «ушей не отвел»... – Директор Ли... – девушка сделала умоляющие глаза. – Отпустите меня... Я до дома схожу... – А дома у тебя веселее? – усмехнулся Франкенштейн. – Я бы прогулялась, передохнула дома – раз вы говорите, что я еще не полностью здорова – и вернулась сюда... Ученый усталым движением потер переносицу. – Ты можешь выйти на улицу в сопровождении... – задумчиво произнес он. – В... чьем? – У моего охранника сейчас как раз больничный. Он может прогуляться с тобой... – Ад...жосси? Тао очень не понравилось, как растерянно поползли вверх Наины брови – и как поспешно она воскликнула: – Нет! Я... – она забегала глазами, – ... я и... сама дойду... – А вдруг не дойдешь? – разумно предположил Франкен. – Вдруг? И что мне с тобой тогда делать? Ты же даже связаться ни с кем не сможешь. – Директор... – взмолилась Наи. – А как бы ты в больнице лежала? Там свободы, которую ты сейчас так требуешь, еще меньше. Одна палата, возможно, перевязочная – и ничего больше. Школьница как-то странно отвела глаза, будто бы беззаботно уставившись в сторону. – Со мной все хорошо, – упрямо повторила она. – Я... я до дома и сразу обратно! Сама. Сама спокойно доберусь... Мужчина не выдержал: – Что – ЧТО – бы ты делала дома такого, без чего не сможешь обойтись несколько дней?! – Дома и стены лечат... – А еще углы калечат... – фыркнул Франкен. – Я... Я бы учебники остальные взяла. – Девочки принесут. – Там мое фортепиано!!! – привела последний аргумент Наита. – ... Фортепиано? – как-то непонятно переспросил мужчина. – Да! – Так... в чем проблема? – он улыбнулся уже искренне. – Здесь оно тоже есть. Наи осеклась. По зажегшемуся огоньку в ее глазах было видно – действительно заинтересовалась. – Здесь? У вас??? – Угу, – кивнул ученый. – Правда... не совсем фортепиано... – Синтезатор? – упала духом девушка. – Рояль. Рыбка заглотила наживку. Рыбак это увидел и стал аккуратно подсекать. – Он давно не используется, – артистично продолжил Франкенштейн, – но еще в хорошем состоянии... – И... – девушка усиленно делала вид, что вполне равнодушна присутствию поблизости сего музыкального инструмента, – ... вы мне разрешите на нем поиграть? – Да хоть круглые сутки! «Только из дома не выходи», – читалось на его лице. Наита терзалась сомнениями. – Раз... здесь есть... рояль... – Он сможет тебя развлечь? Школьница смутилась окончательно. – Да. – Замечательно! – Франкен взял ее под локоток. – Пошли, я покажу тебе, где зал. – Спасибо... директор. Тао внезапно сообразил, что эти двое сейчас пройдут мимо него, и вышел из-за угла. Наита бросила на хакера мимолетный взгляд, но парень быстро промаршировал в противоположном направлении, спиной чувствуя недоумение девушки, уже становившееся привычным. Остановившись в прихожей, поискал ботинки. К нему подполз сонный Такео – чтобы идти на работу вместе. – Всё... – он широко зевнул, - ... нормально? – А что? Снайпер красноречиво кивнул на левый ботинок хакера, который тот упорно пытался надеть на правую ногу. – А... ой, – Тао безнадежно улыбнулся. Такео прислонился к входной двери, ожидая товарища – хакер справился с одним ботинком, – радостно закрыл глаза, посопел, – хакер еще не разогнулся, терзая другую ногу, – начал опасно соскальзывать с гладкой поверхности, грозясь разлечься прямо на полу. Тао, пользуясь тем, что товарищ не видит, замер, думая. Не выходить из дому Франкенштейн Наиту убедил, следовало бы расслабиться. Но на душе парня все равно было неспокойно. Становится все труднее. Но по-другому никак... – Эй, соня! – толкнул хвостатого Тао. – Пошли. – А? – встрепенулся Такео. – Куда? – На работу! – усмехнулся товарищ. – А, ага... – мужчина, подпираемый сзади хакером, толкнул дверь. Еще раз. – Заперто, – подсказал Тао. – Да неужели... – съязвил немного проснувшийся снайпер, выходя. – С каких это пор? – Иди, давай... ________________________________ М-21 умиротворенно дремал в кресле, которое чуть ранее пододвинул к открытому окну. Легкий тюль крупными волнами невесомо колыхался на ветру, будто нимфа, протягивающая к мужчине нежные светлые руки. По всему дому негромко разливались звуки рояля. Наита играла с самого утра. Она прервалась надолго лишь один раз – на обед, «чтобы дать отдохнуть вашим бедным ушам»: так выразилась сама девушка, когда М-21 спросил ее, почему она затихла. Музыка успокаивала. Не только плавная и размеренная – даже буйная и порывистая, она все равно оставляла после себя ощущение безмятежности. Словно заставляла забыть о материальном мире, о его горестях и проблемах, пробуждала что-то более возвышенное, духовное. Болезненное и сладкое одновременно. Мужчина, никогда до этого не слышавший вживую фортепианную игру, интуитивно узнавал некоторые мелодии, мотивы звучащих произведений, внутренне предугадывал, какой аккорд, какая гармония будет дальше. Надо же, он и не подозревал, что обладает музыкальным слухом… Тишина после каждого произведения длилась недолго – как будто исполнительница прислушивалась к себе, раздумывая, что же сыграть дальше. Выбор иногда казался странным – после длинной радостной пьесы, например, звучало что-то небольшое и трагичное, – но какая-то логика, непонятная, возможно потому, что женская, все же присутствовала. Со слушателем Наите (правда, невольным, потому что как только девушка начинала осознавать, КТО ее слушает, сразу же сбивалась. Поэтому предпочитала думать, что играет для себя), несомненно, повезло. Такео, к примеру, столь длительного концерта не выдержит – отсидит треть чисто из вежливости. Единственное, что снайпер согласится слушать хоть вечно – барабанная дробь вылетающих из ствола патронов. А о Тао и речи быть не может – зная о его нелюбви к этому музыкальному инструменту… М-21 же музыке внимал благодушно и с криками: «Остановите эту шарманку, уже уши отваливаются!!!» – еще не бегал… Ветерок ласково шевелил волосы, перебирая светло-серые пряди. Сегодня на улице было прохладно, ощущалось приближение дождя, под которым так давно не мокли местные жители... Прошла череда вальсов (а знание о том, что вот это «раз-два-три, раз-два-три» называется вальсом, почему-то сидело в голове…). Какое-то среднее по размерам шутливое произведение – в нем очень часто раздавались звонкие высокие трели, похожие на птичье чирикание. Неожиданно басовитый «бум» – окончание. Исполнительница как всегда затихла. На этот раз молчание продлилось чуть дольше, чем обычно. Но вот новое начало – негромкий аккорд. За ним последовали размеренные, немного глуховатые шаги аккомпанемента. Еще аккорд – шаги, аккорд – шаги… И после этого краткого вступительного круга полилась основная мелодия… М-21 очнулся ото сна, резко распахивая глаза. В голове что-то вспыхнуло, болезненно, терпко, взорвалось, вгрызаясь осколками в мозговую ткань. Какой-то яркий психоделичный образ из прошлого, никогда не существовавшего, словно отголосок наркотического сна, галлюцинации... …Голос… Размыкающиеся и смыкающиеся накрашенные губы. Из этих уст выплывают слова – и оседают в воздухе, тяжелеют, приобретая материальное воплощение. Смысл не понятен. Единственное, что остается от них – это мелодия. Влекущая, дышащая, трепетная... Женский голос. Приятный низкий тембр. Какая-то песня. Временами похожая на колыбельную, с длинными волнующе-неровными своим ритмом фразами… Зубы. Белые ровные зубы. И голос. Женский, знакомый... ...«Боль». Именно так должна называться песня, именно это чувство колючими ядовитыми розами расцветает после ее поливки… Помада алой струйкой начинает стекать с уголка губ. А губы все еще округляются, соприкасаются, иногда растягиваются в нежной улыбке. Лживой улыбке. Помада течет, осколками граната скапывая на возникшие из ниоткуда красиво очерченные ключицы… Голос – вечный, который, казалось, не замолкнет никогда – затихает. Губы кривятся, подергиваясь, обезображиваются, как будто от какой-то невыносимой пытки. Но песня – нет – не останавливается. Она продолжает изливаться, но уже не этим голосом: появляется будто из глубин подсознания, из широт Вселенной, как маленький смертельный вирус распространяясь повсюду. Капли помады растекаются по женским ключицам, плечам, груди, обволакивая страшным кровавым силуэтом. И расползаются в воздухе, заполоняя собой все перед глазами… Мужчина сжал голову руками. А мелодия все звучала. Она истязала, мучила контрастами, чередуя мажор и минор, свет и тьму, надежду и безнадежность... Каждая нота каплями расплавленного свинца падала в сердце, по сосудам проникая в легкие, в мышцы, в кожу... Хотелось кричать. Кричать так сильно, чтобы порвать голосовые связки. Так, чтобы не слышать ничего более, кроме собственного крика… М-21 не помнил, как оказался на коленях. Какие-то образы раздирали его изнутри. Воспоминания – настоящие ли, фантомные ли – разъяренным лавовым потоком, сломавшим как-то держащийся до сих пор ментальный барьер, хлынули в неготовое к этому сознание чередой непонятных абстрактных кусочков – как видео-фрагменты, обрезки старой, порченой пленки... Мужчина сипло дышал; пряди волос прилипали к намокшему лбу. Потом он вроде бы поднялся, ничего перед собой не видя, и побежал – на зов этой адской мелодии. Сделать что угодно – убить, умереть, – но заставить эти мучительные звуки затихнуть… _________________________________________ Наита с удовлетворением доиграла озорную, но сложную в плане исполнения пьесу – без единой ошибки! Нет, не то, чтобы ее, как закоренелую отличницу, выворачивало от помарок… Были огрехи, были, маленькие, но противные. Все дело в том, что эти гармонические и ритмические неточности – которые нетребовательный слушатель и не заметил бы – ужасно искажали то музыкальное полотно, сотканное из тонких ниточек – нот, сплетающихся в мелодии. «По ушам режет», – как про себя повторяла слова Тари девушка. Эти ошибки иногда до ужаса раздражали. Наита имела обыкновение забываться, растворяться в музыке, а тут – бац! Клякса. И сразу же рисунок не тот, и сразу же ниточка рвется – приходится узелок завязывать. А узелки ткань явно не красят… Но последний час девушка была довольна собой. Она словно нашла какое-то направление, вдохновение. Вдохновение это бродило где-то по дому – наверняка с затычками в ушах. Наи прикрыла глаза. Что же сыграть дальше? Неисполненного осталось не так много, повторяться девушка не хотела. Может… этот? Она попробовала внутренне услышать основную мелодию. Нет, не сейчас. Не подходит. Что же тогда… Школьница взглянула на клавиатуру. Задержала над ней кисти. Коснулась подушечками пальцев чуть блестящих гладких клавиш. Легко, порхающе пробежала по ним пальцами – как паучьими лапками. Тари всегда ругала за это движение. «Что ж ты руки никак успокоить не можешь…» – ворчала она. Под ладонью случайно зазвенел одинокий звук. Наита пробно взяла от него аккорд – тихо, скромно. Вот оно. Вздохнула, отмеривая про себя ритм, повторила аккорд уже увереннее. Ввела партию правой руки… Надо же. Немного забытое, это произведение послушно легло на пальцы. Ведь самое главное – чтобы звучало внутри, а клавиши нажмутся... … Прекрасная мелодия. Изначально, это ведь была песня. Музыка, положенная на стихи. Автор этих стихов – где-то прочитала девушка – взбесился на композитора, утверждая, что тот испортил его чудесные строки. Вот дурак. Эта музыка сама по себе драгоценна. Она превосходно может жить самостоятельно, отдельно от слов, которые легли в основу ее создания. Она в них больше не нуждается. «... ты приди, друг мой...» – мысленно подпела мелодии Наита. На языке оригинала девушка эту песню не воспринимала. Для нее всегда звучали только стихи ее соотечественника. Хм... далекие, в общем-то, от первоначального источника, они, тем не менее, нисколько не теряли своей красоты и осмысленности. Внезапно дверь распахнулась. В зал, судя по топоту, кто-то ворвался. Вот тебе и «... приди, друг мой...» Наита оторопело повернула голову, замедляясь, но не прекращая играть. К ней подбежал вздыбленный и диковатый аджосси, локтем отпихнул ее и с громким гулким стуком захлопнул крышку рояля – Наи едва успела отдернуть руки. Мужчина тяжело выдохнул, устремив расфокусированный и сумасшедший взгляд на пространство перед собой, застыл, словно слушая появившуюся тишину и не до конца веря в ее появление. Потом, пошатываясь, осел прямо на пол, прислоняясь спиной к ножке инструмента, чуть выгнулся, откинул голову назад и, скользнув затылком по черному лакированному дереву, утих. Наита ошалело пошевелила пальцами, проверяя их сохранность, затем ногой отодвинула едва не упавший от этого стул и аккуратно присела на корточки рядышком с седовласым, с тревогой заглядывая ему в лицо. У аджосси часто поднимались плечи в такт шумным вдохам-выдохам; на лбу выступила испарина – чуть влажные волосы прилипали к вискам, но, похоже, он потихоньку успокаивался. Когда мужчина открыл глаза – вздрогнул и попытался отшатнуться: на него со слишком близкого расстояния испуганно смотрела темная синева. Девушка тоже отдернулась, потом незаметно нахмурилась; подождала немного, пристроилась на полу рядом с сидящим и осторожно, ненавязчиво прижалась к его теплому напряженному предплечью. – Я... я не буду больше играть... – прошептала она. – Только... не волнуйтесь... ладно? Дыхание соседа постепенно замедлялось, возвращалось в норму. Наи плечом чувствовала, как его мышцы расслабляются. – Да нет, что ты... – аджосси, оклемавшись, повернул к ней голову, на секунду задержался взглядом на ее лице и снова уставился куда-то вверх, опуская веки. – Прости... – вдруг сказал он. – Я не ударил тебя? – Нет! – поспешно ответила Наита. – Ну и... хорошо... Он успокоился настолько, что с закрытыми глазами стал казаться спящим. Девушка смотрела на его чуть заостренное ухо – обычно уши аджосси полускрывала копна серебряных волос, – на выступающий кадык, от сглатывания ползающий под кожей, на маленькую морщинку между тонкими бровями, на уродливый шрам – да, вблизи он выглядел и правда страшновато, но люди на детальки не делятся. Этот шрам тоже был частью седовласого, частью, уже неотделимой... – и как ни когда прежде ощутила почти физическое желание обнять этого странного замкнутого человека. Хотелось защитить. Защитить, а не чувствовать защищенной себя. Руки сами потянулись к мужчине, но Наита, опомнившись, их отдернула. Так... глупо. Впрочем... наверное, совсем не глупо. «А... в конце концов, гори оно все огнем!» – подумала девушка и плотнее прижалась к сидящему, кончиками пальцев цепляя его за рукав джемпера – так, чтобы не заметил. Что-то ей подсказывало, что сейчас лучше помолчать. И без этого было, о чем поразмыслить... Вряд ли такую реакцию взрослого уравновешенного мужчины вызвала плохая фортепианная игра. Вряд ли он едва не оттяпал девушке пальцы крышкой рояля только потому, что она как-то не так выводила основную мелодию. Что для него эта песня? Какое воспоминание тесно связано с ней? И насколько оно ужасно, что вывело из строя очень спокойного в последнее время аджосси? Нет ответов. Спросить – нельзя. Сомнительно, что мужчина захочет об этом говорить. Скорее всего, позже, возвратившись в свое привычное состояние, он будет раздосадован тем, каким его видела школьница. И – увеличит дистанцию, только-только начавшую сокращаться... Но это же... потом? Потом, а пока... можно просто – вот так – сидеть рядом и ощущать тепло чужого тела... _________________________ Небо имело оттенок спелой сливы. Пока вертолет был в воздухе, виднелась светлеющая розоватая полоска – рассвет только-только занимался, – но теперь линию горизонта скрыли длинные ряды многочисленных высоток. Внизу бегал человечек, размахивающий светящимися в темноте палками. Чуть в стороне стояли два мужчины, один – невысокий, в строгом костюме, другой – с седоватой козлиной бородкой, подтянутый, в темном плаще поверх коричневого пиджака. Позади них располагались спецназовцы, держащие оружие наготове. Их встречали… Вертолет завис над землей; пилот выровнял его относительно центра посадочной площадки и начал постепенно снижаться. Массивные лопасти тяжело проносились по воздуху; от круговых потоков ветра с земли вверх вздымались шлейфы пыли. Выполнив свою работу, человечек-световик спешно отбежал назад, уступая место. Вдруг дверь пассажирского отделения отъехала в сторону, и в проеме показался мужчина в камуфляжной спецовке. Прежде чем главные колеса коснулись земли, он легко спрыгнул вниз и, не обращая внимания на возможную опасность, исходящую от большого ревущего вертолета позади него, неторопливо зашагал к людям, встречающим всю прилетевшую группу. Человек в деловом костюме вежливо улыбнулся и протянул ему ладонь для рукопожатия. Плотный мускулистый мужчина крепко ее пожал, потом так же поприветствовал худощавого человека в плаще. – Добро пожаловать, Вестар, – церемонно сказал «деловой костюм». – Вы полным составом? Названный Вестаром, сухо кивнул, даже не оглядываясь на членов своей группы, которые выбирались из вертолета лишь сейчас, после его окончательной посадки. – Вас ввели в курс дела? – спросил худощавый. – Все подробности нам велели узнать у вас, – мужчина в камуфляжной спецовке был немногословен. – Что ж... Хорошо, – «деловой костюм» дождался, пока все прилетевшие сплоченной группкой дойдут до него. – Следуйте за мной, – негромко приказал он. – Я покажу вам, где вас поселят. Человек повернулся и пошел. Он не мог видеть то, что творится у него за спиной – зато отлично видели спецназовцы и бородатый мужчина в плаще. Ни один из прибывшей команды не сдвинулся с места... Они спокойно стояли на своих позициях и пошевелились лишь тогда, когда Вестар коротко бросил им: – Идем, – и последовал за «деловым костюмом» первым. Члены группы молчаливыми тенями поплыли за командиром. Человек с козлиной бородкой сощурился и, кажется, принял к сведению все то, что заметил. « Они могут доставить мне проблемы...» – пробормотал он, но вслух сказал иное: – Подразделение – вольно! Бойцы перестроились, разделяясь: часть на почтительном расстоянии потрусила за мужчиной в плаще, все остальные – защелкали предохранителями, приводя оружие в нерабочее состояние, и маленькими двухметровыми мышками рассосались по территории. Никто из них слова человека с бородкой не слышал...