Клещи

      Утро следующего дня я встретил не в своей роскошной постели — с мягким упругим матрасом и атласной простынёй, и даже не на заднем джипа, в прокуренном узком пространстве приняв анатомически невозможную позу — а в луже из дерьма и грязи. Хотя чёрт знает, было ли там дерьмо, но от сырой земли им не пахло.        Одежда моя промокла насквозь, а поясницу пронзила тянущая боль, стоило зашевелиться.        Я перевалился на спину и уставился на свисающие с сооружённого Яном шалаша листья. С одной из веток соскользнула здоровая капля и плюхнулась мне на веко. Я тут же начал растирать глаза, заодно умылся.        Я помнил, да. Точно помнил, что меня разбудил тонкий высокий голос, почти сопрано, только вместо песни матерный набор.       — Блядский хуй, — ругался человек, сидящий на коряге и повёрнутый ко мне спиной.        Я сразу понял, что этим человеком является Ян. Мне припёрло окликнуть его, но я мгновенно передумал. Воспоминания о прошлой ночи ударили мне в голову вместе с похмельным синдромом. Хоть из горла и вырвался хрип, заговорить я не успел.        Но в лесу было тихо. Так тихо, что даже отлить незаметно не выйдет. Ян уловил моё кряхтение и оглянулся. Я заметил жуткие огромные засосища на его шее и быстро отвёл взгляд.        Он разглядывал меня, пока я неподвижно лежал на спине, прокручивая в голове постыдные сюжеты. Я вспомнил всё за долю секунды, и как мне хуй лизали, и как яйца массировали, даже чужие размеры я успел в башке прикинуть, шевеля пальцами согрешившей руки.       — Твой храп невозможно терпеть, — пожаловался Ян, уже отвернувшись. — Я спал от силы час. Потом ты как-то неудачно повернулся и затарахтел, будто старый раскуроченный мотор.       — Ты пробовал меня переворачивать?       — Что я только не делал, — горько всплеснул руками этот говнюк. — И вертел тебя, и будил, и пятки щекотал. Нихуя. Ты только глаза открыл, и спросил, почему кофе на вкус как кошачья моча.       — И что ты ответил?       — Я сказал, что тебе кажется.       — А я чё?       — А ты нахуй меня послал и дальше задрых, — гудел Ян. Я заметил, как он тычет палкой в костёр. Судя по всему, новый. Земля под моей головой была влажная и рыхлая, значит примерно под утро начался дождь. На траве ещё блестела роса, а в воздухе стояла прохлада и свежесть. — И всё это после того, как я тебе от…       — Не надо, — я поспешил прервать его и уселся рывком. Башка раскалывалась надвое.       Перебравшись поближе к костру, я поднёс руки к огню и начал греться.       Мой желудок издал требовательный вой. Я вытащил корзину из-под нашего укрытия и жадно накинулся на первое, что оказалось в моей руке.       Прожевав несколько кусков мяса и помидор, я смог нормально соображать и функционировать. Даже заметил странности в поведении у моего соседа. Но могу ли я звать его «соседом» после всего того, что между нами произошло? Можно было бы остановиться на одном унизительном прозвище и не штамповать лишние прилагательные, держась конкретного курса. Я так и сделал, небрежно пихнув его локтем.       — Чё раскис, клещ?        Красивые чёрные глаза Яна округлились, когда он, потирая бок, посмотрел на меня.       — Как ты понял?       — Пф, — я вложил максимум иронии в свою усмешку. — Да с первых секунд ясно было. Чёрный, мелкий и отвратительный.       — Ужасно, — сбледнув, Ян приложил ладонь к своему рту и выдохнул сквозь пальцы. — Что мне теперь делать? — в его голосе я уловил нехуёвый такой испуг, из-за чего и сам напрягся.       — Ну… — начал я, ощущая странный коктейль чувств. Вообще-то я должен был радоваться тому, что мои слова так сильно его задели, но улыбка не поддалась, а радости я нихуя не ощутил. — Смириться и жить дальше?       — Ты дебил? — возмутился Ян. — Надо найти какую-нибудь нитку… или что-то ещё, я не знаю. Пинцет? Блядское дерьмище, — сетовал этот парень. И только сейчас я начал потихоньку догадываться о причине его ужаса. — Хули мне так не везёт.       — Погодь, — решил уточнить я. — Тебя что, клещ укусил?       — Ну да, — сходу ответил Ян. — Ты ж догадался, — оттянув край своей футболки, он задрал её высоко-высоко, обнажая рёбра. Как раз под одним из них и присосался этот чёрный, мелкий и отвратительный гад. — Или ты про что-то другое говорил? — раздался голос Яна из-за одежды.       — Я? Э… — у меня не появилось идей, что ему ответить. — О том же, о чём и ты, — протараторил я и схватил его за руку, чтобы лицо Яна не выглянуло из-за футболки. Нельзя было позволить ему увидеть мою странноватую улыбку. — Щас, — пытаясь стереть с лица долбанную ухмылку, я сказал: — Помогу, — и наконец-то расслабил лицо. Ян тут же опустил край верхней одежды.       Вновь заглядывая в корзину, я достал со дна раскладной нож. Но ножом от клеща не избавиться, поэтому я поковырялся ещё: салфетки, упаковки, весь этот хлам и мусор ни к чему. Нужно нечто другое.       Я наконец-то обнаружил хлеб, завернутый в полиэтиленовую упаковку.       Вот оно. Фиксатор-зажим, который я разогнул в прямую полоску.       Заинтересованное лицо Яна мелькнуло в моём поле зрения.       Раскрыв лезвие ножа, я проделал небольшое отверстие в мягкой белой части зажима.       — Давай, — и сразу же повернулся к Яну, который снова задрал футболку. — Это твой первый раз? — хмыкнул я.       — Ага, — ответил он. — Везучий ты.       — Это ещё почему? — пропихнув головку клеща в проделанное отверстие фиксатора, я начал медленно и осторожно выкручивать его.       — Тебе достаются мои первые разы.       К счастью для Яна, моя рука не дрогнула. Я настолько отточил свой навык, что теперь мог делать это буквально с закрытыми глазами. Но до сих пор не мог контролировать собственное тело, так что ощутил, как на кончиках моих ушей начало распространяться предательское тепло.       — Готово, — уведомил его я, удерживая клеща в заложниках. — Поболит сутки, но ничего серьёзного. Сполосни водкой и можешь бегать.       — А энцефалит? — скулил Ян.       — В этих краях нет энцефалитных клещей, — успокоил его я. — Если хочешь, могу присобачить его к себе. Будем оба под прицелом у судьбы, — и широко улыбнулся. Мне смелости не занимать. Я столько раз выкручивал из себя клеща, что уже сбился со счёта. Ничего страшного в этом нет. Но мои слова, по всей видимости, впечатлили Яна. Его лицо приобрело новое, абсолютно неизвестное мне выражение. Он почесал кончик носа и медленно потянулся к водке, чтобы протереть место укуса.       — И не ссыкотно тебе?       — Я не боюсь клещей.       — Понятно, — пробормотал он.       В любом случае, Ян так и не ответил, поэтому я просто отпульнул паразита как можно дальше.       Эта беда была пустяком. На повестке дня у нас имелось более масштабные несчастье.       Машина погрязла в болоте так, что не видно было фары. Чёртова природа продолжала морочить мне голову. А я-то понадеялся, что мне это приснилось.       — Вот срань, — заключил я.       — Внатуре, — Ян проявил солидарность. — Чё делать будем?       Я беззлобно огрызнулся:       — Снимать штаны и бегать.       — Это мы делали вчера.       Я метнул в него испепеляющий взгляд. Говорить о вчерашнем дне не хотелось. Тем более вспоминать события вчерашнего дня. Я чувствовал себя соблазнённым и опороченным, будто пьяная девица, что по незнанию забрела в байкерский клуб. Хотя где-то глубоко внутри теплились сомнения… я переживал, что мне это понравилось.        Вкус горького проспиртованного поцелуя и жар огрубевшей кожи — я и подумать не мог, что подобное могло заставить меня кайфовать.       — Надо сеть поймать, — решил я, задрав ладонь с выключенным телефон. — Я звякну тёте Лене и попрошу пригнать за нами крузак.       — Я заметил вышку по пути сюда, — сообщил Ян. — Примерно в паре километров отсюда. Думаю, за сутки мы сгоняем туда и обратно, так что шмотки можно бросить здесь.       Сомнения в правильности этого решения настигли меня спустя полчаса.       Несмотря на то, что Ян легко ориентировался в лесу и мог соорудить убежище из простых палок и веток, выжить в диких условиях без меня он бы не смог.       — Это паук! Это паук! Твою мать, — вереща и дёргая конечностями, Ян отшатнулся от дерева и начал быстро ерошить свои волосы. — Блять! Блять! Блять!       — Да успокойся ты, — сгребая его за шкирку, я притянул парня к себе и как следует встряхнул. — Это бабочка.       — Пиздишь ведь!       — Зуб даю, — действительно напиздел я, подталкивая Яна дальше, чтобы его соколиное зрение не уловило повисшего на ветке паука крестовика. — Как ты вообще до этого по лесам шарахался?       — Ну, — начал Ян. — Обычно я делал это либо бухой, либо накуренный. В темноте насекомых не видно, а днём я тупо ехал по трассе.       — Ржака, — хохотнул я, прибавив шагу.       Мы проделали длинный путь в поисках связи.       Периодически Ян вскрикивал или вздрагивал, а меня пробивало на лютый ржач. Лицезреть его напуганным или нервным оказалось пиздецки весело. Я не считал себя ублюдком, способным глумиться над чужой бедой и болью, но нелепый вид вечно собранного и ироничного Яна поднимал мне настроение.       Хотя не буду скрывать, в этом походе и со мной случались конфузы.       Во-первых, мне жёстко прижало отлить. Почему-то в качестве подходящего лесного сортира я выбрал самое неподходящее, населённое муравьями дерево. В итоге я вылетел из укромного закутка со спущенными штанами и подарил Яну пять минут безудержного смеха.       Во-вторых, мы старались отмечать свой маршрут. Ян делал зарубы на уровне наших голов на деревьях, а я возмущался, что это несусветная глупость, записывая в голове пройденный путь.       В-третьих, Ян делал слишком много неоднозначных намёков. Я устал бороться и просто пропускал мимо ушей его комментарии. Очевидно, что ему хотелось попиздеть о вчерашнем, но мне — нет.       Во время наших поисков мы совершили две остановки, заточили несколько кусков пирога и допили остатки второй бутылки водки.       Так что когда мы наконец-то обнаружили вышку, в груди прописалось приятное тепло, небо медленно начинало темнеть, а мы перешли на более интимные разговоры.       — То есть… ты никогда не целовался с девчонками? — недоумевал Ян, тыча в меня пальцем на ходу.       — Ну, типа того, — признался я, уже разблокировав телефон и ища знакомый номер в списке контактов. Одним щелчком я набрал номер тёти Лены и прислонил палец ко рту, призывая Яна к тишине. Он приглушённо засмеялся, а я улыбнулся.       «Алло», — послышался голос из трубки.       — Алло! — выпалил я. — Тёть Лен, пизда дрозда! Я в лесу, засадил джип в болото и мне нужна помощь. Докричись до Витали, чтоб он пригнал за мной.       «Что случилось, Сёмушка? Где ты?» — заволновалась тётя.       — Где-то между Дубочками, — Ян неожиданно потянулся ко мне. Его щека скользнула вдоль моей. Он отирался об меня своей острой скулой, будто ласковое животное. Я чувствовал его тёплое дыхание собственным ухом, и это очень щекотно. — Неподалёку от третьей трассы, — мой голос становился тише. Всё из-за руки Яна, прощупывающей моё бедро, и его бесшумных и гадких, сука, поцелуев в шею. Я начал плавиться, как сыр в микроволновке.       «Я сейчас, Сёмушка! Всё сделаю! Ты в порядке?» — мне безумно хотелось успокоить тётю, но мозг быстро перестал соображать.       — Да не, я в шоколаде, — вот и всё, что ответил ей я, прикрывая глаза от удовольствия. — Только зарядка кончается.       «Сёма, экономь! Бегу за Виталей» — она закончила этот разговор и сбросила вызов, хотя я слышал, как её костыль забарабанил по полу.       — Ты чё? — незаметно даже для самого себя, я произнёс это шёпотом.       — Да так, просто, — ответил Ян вполголоса, притираясь носом к моей щеке.       Затем его блядские губы прижались к моему подбородку. А затем… ну, вы и сами всё понимаете. Мы целовались. Долго, вдумчиво и мокро.       Я не сразу заметил, что мокро было не только из-за поцелуя, но и из-за дождя.       — Бля, — улыбаясь, выпалил Ян.       Он схватил мою ладонь и утянул за собой вглубь леса. Ещё через несколько секунд хлынул жуткий ливень. Я наблюдал, как земля подскакивала вместе с тяжёлыми дождевыми каплями, и чувствовал себя так, словно у меня поднялась температура.       Ян сверкал передо мной своими идеальными зубами.       Почему-то я допустил мысль, что он охуеть какой классный.       Пускай у него не было чёрных длинных ногтей и мягкой упругой груди, а ещё от него не пахло ванильным парфюмом и Ян не носил короткие юбки, но целоваться с ним… охуительно. Я побаивался, что переборщу и просто трахну его.       — Поедешь со мной в Батарейную бухту? — спросил он, прервав поцелуй.       — Что? — бормотал я. — Зачем? — и тут же потянулся обратно, чтобы не сотрясать воздух зря. — Нет.       — Почему? — он более настойчиво отстранил меня ладонью. — Ты ведь хотел туда попасть?       — Да, но джипу пиздец. Лучше поехали к нам с тётей? Там хотя бы есть жизнь, тёплая еда, кровать… — размечтался я.       — Но ты же хотел в бухту? — уже хмурился Ян.       — Хотел, но нахуя мне теперь бухта? Говорю же, тачке пиздец. Я чинить её буду ещё месяц.       — Да похуй на тачку, и похуй на твоего Виталю, поехали автостопом, — окончательно испортив атмосферу, Ян совсем отстранился. Он провёл ладонью по своему лицу, стряхивая накапавший дождь. — Или ты ссыкуешь?       — Не бери меня на понт, — огрызнулся я. — Идём к машине. Дождёмся Виталю, а там решишь.       — Нет, — отрицательно вертя головой, протестовал Ян. — Я к тебе в деревню не поеду. Либо ты идёшь со мной, либо чао.       — Да ты охуел?! — не выдержал я, повышая голос. Неожиданно этот дьявольски хороший рот начал произносить до ужаса глупые слова. — Харе выёбываться и просто пошли обратно.       Но Ян демонстративно поджал губы. Он весь насупился и отвёл стеклянные глаза в сторону.       — А я думал, что нравлюсь тебе.       — Если ты гомосек, то это только твои проблемы, — процедил я, скрестив руки. — Так ты поедешь со мной?       — Нет, — рявкнул Ян и шагнул спиной назад. — К чёрту тебя, придурок.       Это были его последние слова. После этого силуэт Яна скрылся за занавесом дождя.       Я хотел последовать за ним, но ноги меня не слушались, как и не слушалась пасть, из которой вылетали отвратительные вещи ему вслед:       — Нахер тебя! Гомосек! Педик! Грёбаный ублюдок! — мне стало физически плохо. То ли невралгия, то ли боли в сердце. — Пошёл ты… мудак ебучий.       Благо, мой надсадный крик утонул в шуме дождя.