***
Прибыв в Небесную столицу, Се Лянь увидел на улице большую трещину, как будто ее расколол огромный молот. Линвэнь молча стояла рядом с трещиной и устало массировала виски. — Линвэнь, это… — Ах, Ваше Высочество. Это последствия того, что генерал Наньян и генерал Сюаньчжэнь сражались и разрушили храмы друг друга… Линвэнь была явно расстроена из-за разрушения улицы. Под глазами у нее залегли черные мешки, а ее лицо выглядело одновременно ошеломленным и разгневанным. Будучи богом войны, Се Лянь никогда не обрабатывал столько документов, как она, но в тот момент он искренне понимал ее разочарование. К сожалению, как бы небожитель ни хотел этого избежать, но в этот раз без помощи Линвэнь ему было не обойтись. Се Лянь поставил старую коробку для пожертвований перед Богиней Литературы. — Линвэнь. Я думаю, что золотые слитки в этой коробке для пожертвований даны Повелителем Вод за помощь его младшему брату. Но это была всего лишь помощь нуждающемуся другу. Я не могу за это принять такой дар. И даже если бы он мне ничего не дал, я бы не сказал ничего такого, чего не следовало говорить. Линвэнь в ответ посоветовала Се Ляню оставить эти слитки себе как небольшой подарок, но бог просто оставил коробку на земле и быстро скрылся с места происшествия. Се Лянь помог Ши Цинсюаню в его деле, но не смог связаться с ним после того, как их пути разошлись накануне вечером. Пользуясь случаем, небожитель решил нанести другу визит, поскольку тот тоже должен был быть на небесах. Но, прибыв во дворец Повелителя Ветра, Се Лянь увидел то, чего действительно не ожидал. Ши Цинсюань был связан в своей собственной постели! Похоже, его держали там не по своей воле, поэтому Се Лянь попытался его спасти. С помощью Мин И им каким-то образом удалось сбежать с небес, однако Пэй Мин заметил их и по горячим следам отправился в погоню. Все трое незаметно спустились в царство смертных и оказались в храме Водных каштанов. Се Лянь открыл дверь и после того, как они вошли, поспешно закрыл ее снова. Хотя на данный момент они скрылись, было ясно, что их поймали бы рано или поздно, если бы они решили остаться в храме надолго. Понимая это, Се Лянь отвернулся от двери и собрался показать Мин И место, где можно было использовать заклинание телепортации, чтобы они спрятались в другом месте. Однако не успел Се Лянь произнести и слова, как замер, сбитый с толку увиденной сценой. Хуа Чэн и Вэй Ин стояли посреди храма без рубашек, демонстрируя на всеобщее обозрение верхнюю часть своих тел. Хуа Чэн был почти на полторы головы выше Вэй Ина, так что его мускулы выглядели намного крупнее. Они были сильными и крепкими, но при этом казались гладкими и безупречными. Вэй Ин, конечно, был хорошо развит для своего возраста, но по сравнению с Хуа Чэном его подростковое тело было похоже на маленькую скалу перед горным массивом. Кожа призрака и изгибы его обнаженной верхней половины были такими чрезвычайно красивыми и привлекательными, что глаза Се Ляня чуть не выпали из орбит. Бледная кожа контрастировала с темными волосами, создавая в сознании небожителя очень чувственную картину. Се Лянь смотрел на это не дольше пары секунд, однако даже этого времени хватило, чтобы стыдливо залиться краской. Он чувствовал, что его голова готова была вот-вот взорваться. Небожитель, не теряя ни минуты, развернулся к Хуа Чэну и Вэй Ину спиной и начал активно выталкивать Ши Цинсюаня и Мин И из храма, не давая им даже взглянуть внутрь святилища. В панике Се Лянь крикнул: — ЗАКРОЙТЕ! ЗАКРОЙТЕ ГЛАЗА! БЫСТРО! НЕ СМОТРИТЕ В ХРАМ! А ВЫ ДВОЕ! Что вы делаете в храме голы-… в таком виде?! Голос Се Ляня звучал почти как визг, но его это не волновало, поскольку он изо всех сил старался сохранить рассудок. — Баба, ты вернулся! — радостно сказал Вэй Ин, совершенно не обращая внимания на состояние отца. Ши Цинсюань и Мин И ошеломленно стояли позади, ничего не понимая, когда Хуа Чэн аккуратно положил руку на плечо Се Ляня и сказал, тихо смеясь: — …Гэгэ. Почему ты так нервничаешь? Только в тот момент Се Лянь вышел из шокового состояния. Хуа Чэн ведь был прав. Из-за чего же он так нервничал? Ни Хуа Чэн, ни Вэй Ин не были женщинами, так что не было ничего предосудительного в том, они оба ходили полуобнаженными, верно? Им, должно быть, просто стало жарко после неутомимой работы под палящим солнцем… Тем не менее, Се Лянь не опустил руки, изо всех сил стараясь прикрыть глаза двум посетителям. — Просто… просто наденьте что-нибудь. Хуа Чэн пожал плечами. — Хм. Как пожелает гэгэ. Хуа Чэн и Вэй Ин начали медленно натягивать на себя рубашки. За все это время мальчик так и не смог произнести ни единого слова, но не упустил этой возможности и крикнул: — Баба. Что с тобой случилось? Ты выглядишь так, будто только что вышел из-под земли! Се Лянь нервно рассмеялся, но у него не было времени объяснить, что он… на самом деле выбрался из-под земли всего пару минут назад. Мужчина устало вытер пыль со своей белой одежды и сказал, обращаясь к сыну: — А-Ин. Бабе нужно кое-куда пойти с Повелителем Ветра, и это может быть немного опасно. — А? Опять? — Да… — Се Лянь посмотрел на Хуа Чэна. Он подумывал о том, чтобы позволить Вэй Ину остаться с Сань Ланом, но призрак определенно выглядел так, будто хотел пойти с ним. — Пожалуйста, будь хорошим мальчиком вместе со своей цзецзе, хорошо? — Хорошо… — тяжело вздохнул Вэй Ин. — Хахаха. Прошу прощения за беспокойство, А-Ин. Но я уверен, что все скоро закончится, — сказал Ши Цинсюань, нервно смеясь. — Цин-шишу… ты сейчас выглядишь таким измученным. Ты вообще спал? — обеспокоенно спросил Вэй Ин, желая подольше пообщаться со своим другом, в то время как Мин И начал быстро рисовать на стене заклинание перемещения. Тем временем Се Лянь подошел к Хуа Чэну и связался с ним через их духовную связь. — Мне очень жаль, Сань Лан. Ты ведь попросил меня держаться подальше от их дел… — Все в порядке, гэгэ. Я знаю, что ты не можешь просто закрывать на это глаза. Кроме того, я уже говорил тебе раньше, не так ли? Гэгэ может делать все, что хочет. Я помогу тебе, несмотря ни на что. Се Лянь какое-то время был ошеломлен. Это правда, что Хуа Чэн и раньше говорил небожителю делать все, что ему заблагорассудится, еще с того момента, когда он решил усыновить Вэй Ина. Внезапно мужчине показалось, что все вокруг него прояснилось. Несмотря на то что весь день его терзало беспокойство и что в данный момент он помогал очень дерзкому побегу, Се Лянь чувствовал, что это был действительно хороший день. Небожитель посмотрел на улыбающегося красивого молодого человека, который стоял напротив него, сложив руки на груди. Се Лянь вдруг заметил, что его левый воротник был заправлен довольно неуклюже, и потянулся к мантии. — …Вот так… — Спасибо, гэгэ, — сказал Хуа Чэн с улыбкой. Только поправив мантию, Се Лянь заметил, что Хуа Чэн был одет в простую темно-синюю одежду, сильно отличавшуюся от той, которую он обычно носил. Призрак выглядел в красном настолько естественно и красиво, что небожитель заметил это только тогда, когда Хуа Чэн сменил стиль. Однако даже в простой крестьянской одежде тот выглядел сногсшибательно. Се Лянь только вздохнул и подумал: «Воистину, Сань Лан хорош во всем».***
Вэй Ин лежал на высоком стоге сена, рядом с одним из многочисленных полей в королевстве Юйши, и со скучающим видом смотрел на небо. Поначалу мальчик думал, что его выгнали из храма, потому что взрослые просто хотели выпить, но он отбросил эту мысль в сторону, вспомнив, насколько срочной казалась ситуация и какое напряжение исходило от его Бабы и Цин-шишу с Мин-шишу. — Но мне все еще так скучно!.. — простонал мальчик. Он хотел попрактиковаться с мечом, но ни Нань Фэн, ни Фу Яо так к нему и не пришли. Се Лянь сказал, что они подрались на небесах и поэтому были вынуждены отложить занятия с Вэй Ином, чтобы восстановить нанесенный ими ущерб. Тогда мальчик подумал, что если он не смог потренироваться в фехтовании, то мог спокойно идти играть или охотиться в ближайший лес. Но с самого его прибытия сестра не выпускала его из виду, поэтому теперь он был вынужден оставаться на месте, пока Баньюэ работала в поле неподалеку. — Если тебе скучно, то ты можешь помочь мне с посадками. Это может быть весело, поверь мне, — мягко сказала девушка. Не имея особого выбора, Вэй Ин согласился и следующие пару дней провел, помогая местным фермерам вспахивать поля. Мальчик подумал, что такими темпами он мог бы с тем же успехом сам стать фермером, начать выращивать редис и жениться на прекраснейшей девушке из ныне живущих, чтобы затем уехать жить на уединенную гору и каждый день проводить там со своей любимой. — Баба все еще занят? А-Ди тоже? Я никогда в жизни не видел их такими занятыми… Надеюсь, с Цин-цзе тоже все в порядке… Вэй Ин заскулил, откусывая запеченный сладкий картофель и садясь поближе к костру. К вечеру погода становилась холоднее, поэтому жители деревни начали разводить костры, чтобы согреться и поесть жареной еды всем вместе. Вэй Ин сидел в кругу сестры, зятя, Юйши Хуан и ее быка. Повелительница Дождя, сочувственно взглянув на мальчика, сказала: — Это может занять некоторое время. Кажется, на Небесах царит настоящий хаос. — Похоже, что там все время царит хаос, — Вэй Ин надулся и собрался было начать жаловаться, как вдруг обеспокоенно посмотрел на сестру, резко схватившуюся за голову. — Цзе? С тобой все в порядке? Тебе плохо? — …со мной все хорошо. Просто немного болит голова… — Баньюэ на секунду зажмурилась от вспышки боли в висках. Пэй Су и Вэй Ин, увидев это, подскочили. — А-Юэ! — Цзецзе! Прежде чем они успели хоть что-то сказать, Баньюэ потеряла сознание, болезненно нахмурившись. Пэй Су немедленно подхватил ее на руки и понес домой, бережно прижимая девушку к себе. Вэй Ин попытался последовать за ним, но его остановила Юйши Хуан. — Почему я не могу пойти? — С ней все будет в порядке, А-Ин. Обещаю. Просто оставь их наедине. — Но… Вэй Ин посмотрел в том направлении, куда они пошли, и подавленно вздохнул, рухнув обратно на землю. Мальчик сильно волновался за сестру, но также понимал, что ничем не мог ей помочь. Если бы Баньюэ была человеком, он, может быть, был бы полезен… но она была призраком, а Вэй Ин ничего не знал о том, как можно было лечить головную боль у призраков. Его зять, Пэй Су, бывший бог, определенно знал об этом больше него, так что Вэй Ин просто сел у костра, позволяя им заботиться друг о друге, как и попросила Юйши Хуан. Спустя время Вэй Ин немного успокоился, но, несмотря на это, ему кусок не лез в горло, поэтому мальчик с сожалением отложил недоеденную картошку в сторону. Он подумал о своем А-Ди, который тоже был призраком, и почему-то забеспокоился. Но Вэй Ин отмахнулся от этой мысли, поскольку Хуа Чэн, непобедимый Собиратель цветов под кровавым дождем и Король Призраков, не мог ни от чего пострадать. Внезапно ему стало интересно, чем в то время занимались его отцы.***
Се Лянь вернулся в храм Водных каштанов с немного подавленным выражением лица и шагами, утомленными от изнеможения. Последние несколько дней были трудными, потому что Се Лянь работал без перерыва. Небожитель слегка толкнул дверь храма и первым делом заметил Хуа Чэна. Сам призрак расслаблено откинулся на спинку стула, пока его скрещенные ноги лежали на столе, но в тот момент, когда он услышал, что Се Лянь пришел, он убрал ноги и поднялся. — Гэгэ! — Где А-Ин? Он все еще с А-Юэ? — Я подумал, что тебе не помешает отдохнуть. Затем Хуа Чэн налил Се Ляню чашку чая, и они начали обсуждать недавние события. — Не хочешь поехать в Призрачный город, чтобы немного сменить обстановку, гэгэ? — спустя время спросил призрак. Хотя вопрос и был внезапным, Се Лянь не стал отказываться. Он чувствовал себя выжатым, как лимон, и не хотел оставаться в одиночестве. Призрачный город был таким же оживленным, как и всегда, и они вдвоем неспешно шли по нему, приветствуя своих знакомых, пока не добрались до храма Тысячи Фонарей прямо в центре города. Се Лянь и Хуа Чэн неторопливо вошли в зал и вскоре увидели алтарь. На нем все еще лежали кисти, чернила и бумага, оставшиеся с их прошлого посещения. Настроение Се Ляня, казалось, немного улучшилось после того, как он увидел эти канцелярские принадлежности. Небожитель пододвинул к алтарю стул и сел, намереваясь немного расслабиться. Се Лянь мягко улыбнулся: — А-Ин значительно улучшил свою каллиграфию. Кстати, Сань Лан, прошло много времени с тех пор, как я тебя учил. Я говорил, что тебе нужно больше практиковаться, но, я полагаю, ты этого не делал в последнее время. Хуа Чэн откашлялся. — А-Ин — талантливый мальчик. Он также преуспевает в фехтовании и стрельбе из лука. Се Лянь, подражая его тону, сказал, слегка приподнимая брови: — Не меняй тему, Сань Лан. — Я могу практиковаться с мечом, но не в каллиграфии, — неловко пробормотал Хуа Чэн. — Если рядом со мной не будет гэгэ, чтобы исправлять мои ошибки, то я, вероятно, собьюсь с пути, и чем больше буду писать, тем хуже будет выглядеть мой почерк. Брови Се Ляня поднялись выше. — Сань Лан ведь такой умный, как может быть что-то, в чем он не силен? Хуа Чэн взял в руку кисть и обмакнул ее в чернила, скромно смотря на небожителя. — Это правда. Молю, гэгэ, научи меня. Таким образом, Хуа Чэн с очень серьезным видом написал два стиха. Се Лянь немного понаблюдал за ним, но спустя пару минуту больше не мог смотреть на это. — …Стоп, стоп. Тебе… лучше все-таки остановиться. «Больше не трать впустую хорошую бумагу и чернила!» — осталось невысказанным, но очень отчетливо угадывалось в царящей в храме атмосфере. — Хорошо… — послушно сказал Хуа Чэн и действительно остановился, убирая кисть. Се Лянь покачал головой. — Сань Лан… не говори никому, что это я научил тебя писать… — Гэгэ, я старался изо всех сил, — надулся Хуа Чэн. Его голос звучал так, будто он был обижен. Гордый Верховный Король Призраков — от одного этого имени все три царства сотрясались от страха и благоговения… однако прямо сейчас он выглядел, как покорный ученик, послушно слушающий критику от своего мастера. Указав еще на несколько важных моментов, Се Лянь взял его за руку. — Давай попробуем еще раз. На этот раз будь серьезен. — Хорошо, — сказал Хуа Чэн. Затем они оба погрузились в работу. Се Лянь и Хуа Чэн решили отработать те же стихи, что призрак писал до этого. В один момент, узнав в непонятных каракулях знакомые строки, небожитель задался вопросом, почему Сань Лан захотел написать именно их. — Мне просто нравится это стихотворение, — будто прочитав мысли Се Ляня небрежно ответил Хуа Чэн, после чего отложил кисть, слегка подул на чернила и улыбнулся. — Если мне что-то нравится, то в моем сердце не будет места ни для чего другого, и я всегда буду дорожить этим. Пусть пройдут десятки, сотни или тысячи лет, это не изменится. С этими стихами то же самое. — … — Се Лянь слегка улыбнулся, в то время как его разум зачем-то вспомнил о той самой «золотой яшмовой ветви». — Это правда? — Да… — … Се Лянь тихо откашлялся. — Тогда очень хорошо. Сань Лан — сентиментальный человек. Это хорошо… о, почему бы тебе не практиковаться немного самостоятельно? По-моему у тебя начинает получаться. Ах, и я недавно слышал от горничных, что Ци Жун плохо себя чувствует. Мне следует пойти проверить его и Гуцзы. Небожитель, погруженный в свои мысли, развернулся к Хуа Чэну спиной и уже собрался уйти, когда в его груди внезапно зародилось дурное предчувствие. Внезапно позади Се Ляня раздался жуткий грохот, похожий на звук упавшего тела. Се Лянь обернулся и вскрикнул: — САНЬ ЛАН?! Кисть, которая была в руке Хуа Чэна, упала на белоснежную бумагу, оставляя на ней длинный беспорядочный мазок чернил. Выражение лица призрака было мрачным, а его тело мелко тряслось. Он едва стоял на ногах, держась одной рукой за край алтаря, а другой закрывая правый глаз. Было похоже, что он испытывал ужасную боль, но пытался скрыть это. Се Лянь немедленно подбежал к нему. — Что с тобой?! Уголок рта Хуа Чэна дернулся, но он заставил себя сдержать слова. В тот же момент серебряный глаз, выгравированный на рукояти Эмина, распахнулся и начал дико вращаться вокруг своей оси, а рука, на которую опирался призрак, болезненно сжалась, будто он готов был перевернуть стол. Се Лянь протянул руку, желая помочь, но Хуа Чэн отшатнулся и прорычал: — Держись подальше! Увидев, как Се Лянь пораженно замер, Хуа Чэн стиснул зубы: — …Ваше Высочество, пожалуйста, поторопитесь и уходите от меня. Я могу… Се Лянь прервал его. — Как ты можешь говорить мне уйти, когда тебе так плохо?! Хуа Чэн ответил ему нежным голосом: — Если ты останешься здесь дольше, я… В это мгновение с улицы раздался нестройный хор криков и визгов других призраков и демонов, безвольно повалившихся на землю. Все они сгрудились на главной улице, зажмуривая глаза, хватаясь за головы и воя, как будто снова были на грани смерти. Среди этого хаоса Се Лянь увидел знакомую фигуру в зеленой мантии, быстро убегающую прочь. Позади нее бежал маленький десятилетний мальчик, крича: — Папа! Папа, подожди меня! Се Лянь хотел погнаться за убегающим Ци Жуном, но в этот момент позади него послышался странный шум. Хуа Чэн, словно внезапно охваченный яростью, смахнул чернильницу и кисть со стола на пол, безвольно схватившись за голову. Опасаясь худшего, Се Лянь не смог позволить себе отвлечься на Лазурного призрака и, немного поколебавшись, обернулся. — Сань Лан… Внезапно Хуа Чэн крепко обнял его со спины. В его голосе слышалась легкая дрожь, когда Верховный Король Призраков прошептал: — Я солгал. Не оставляй меня. — … Се Лянь застыл, как статуя, в плену этих сильных рук. — Сань Лан? Ты меня узнаешь?