Fragile heart

Я шепнул: «Друзья сокрылись вот уж многие года, Завтра он меня покинет, как надежды, навсегда». Ворон молвил: «Никогда». Эдгар Аллан По

Офелия вошла в комнату и устало опустилась на пол, прижимаясь спиной к двери. Мысли девушки путались, «сгущались», покидали ее, а потом, как и положено, возвращались назад, приковывая взгляд Лии к каждой детали старинной спальни. Вещи, наполнявшие ее, были пронизаны неуловимыми чарами прошлого и хранили память о событиях, происходивших здесь задолго до появления в доме их с Кейт, Флоры, Майлса и даже мисс Гроуз. В серебряном свете луны, робко прокрадывавшейся в окошко, эти странные размышления казались особенно важными. И, напротив, все то, что раньше имело хоть какое-то значение превращалось в безликого призрака, такого же одинокого, как и все поместье Фэйрчайлдов. Едва голова Офелии коснулась подушки, девушка погрузилась в глубокий сон, чего раньше ей не приходилось за собой наблюдать. Обычно во время путешествий по другому городу или стране, Офелия плохо засыпала на новых местах. Будь то придорожные мотели или съёмные квартиры, Лия по долгу ворочалась в кровати, довольствуясь видом потолка или затерявшегося в темноте узора покрывала: свет бра, служивший для чтения книг, всегда будил родителей. Но здесь все было иначе! Навязчивая дремота радостно приняла Офелию в свои объятия. Ах, как жаждала она этих сантиментов, как хитро усмехалась, наблюдая за прекрасной тьмой, что была уже так близка! Офелия проснулась глубокой ночью. Иссиня-черные облака вытеснили с неба луну, и по комнате, подобно утреннему туману, расстелился непроглядный, безропотный мрак. «Сколько я спала?», - подумала девушка, лениво поднимаясь на локти. Тень. Тень мелькнула в углу около зеркала. Окончательно разбуженная, Лия попыталась включить настольную лампу, но вместо того, чтобы зажечься, та моргнула несколько раз напоследок, а затем предательски погасла. «Черт!» - тихо выругалась Офелия, начав рыться в неразобранных вещах в поисках телефона. Но стоило ей поднять голову, как тень нависла над изголовьем кровати. Девушка замерла, не в силах сдвинуться с места. Было, однако, что-то притягательное, магическое в этой сущности: Офелия раскрыла глаза. Тотчас перед Лией предстала женщина. Взгляд ее был полон отчаяния и безмолвной мольбы, а лицо казалось истощенным и как будто бы… полупрозрачным. В некотором смысле она была напугана ни меньше Офелии. - Помоги мне, - прошептало странное видение сквозь слезы, - найди его. Прошу! А дальше не было ничего кроме пустоты. *** Офелия издала глухой, отрывистый выкрик, когда проснулась … по-настоящему? Такой была ее первая мысль, подлинность которой стояла на грани реальности и вымысла, равно как и недавний ночной кошмар. Он не был похож ни на сон, ни на страстный всплеск воображения. И все-таки, как нечто подобное, обитай оно даже в святилище самой бурной фантазии, могло оказаться правдой? Кончиками пальцев девушка погладила серебряную голубку, висевшую на ее шее вот уже несколько лет. Кулон, подаренный Кейт, стал отличным талисманом и не раз спасал Офелию в трудные минуты от ее собственных домыслов. Все же забавная штука, это предчувствие, оно обманывает лишь тех, кто упрямо не хочет к нему прислушиваться, чего никак нельзя было сказать об Офелии. Только теперь она заметила, что в комнате все это время горел свет. Лия резко развернулась в сторону двери и обнаружила на другой половине кровати юношу, сидящего на краешке покрывала. Он внимательно и при этом совершенно бесстрастно наблюдал за Офелией. Примечательно и то, что незнакомец не был похож на людей, которых Лия когда-либо знала: его отличала худощавая фигура, тонкие запястья, бледное и тем более выразительное лицо с острыми скулами. В темных, точно кофейная гуща глазах мелькали искорки тоски. Их Офелия заметит далеко не сразу. Майлс скрестил руки на груди и спокойно сказал: «Добро пожаловать в поместье».