Талассофобия

Двадцать пять лет назад.

Рем бежала так быстро, как только могли ее ноги. Далеко от жестокой ликующей толпы, крики которой разносились по ветру. Распространяя свои насмешливые и кровожадные голоса вблизи и вдали. Среди их многочисленных голосов один выделялся больше всех. Это был громкий гулкий голос короля, ее отца. Он звал ее вдогонку. — Рем, дорогая. Почему? Почему ты бежишь? Время праздновать. Последний из наших врагов наконец мертв. Чистка окончена, — крикнул он ей вдогонку.    Вопреки здравому смыслу, Рем повернула голову на его голос. Заставляя себя столкнуться с ужасной сценой, от которой она бежала. Вид вызвал у нее желание снова вырвать. На сцене посреди городской площади стоял ее отец, окруженный многочисленными висящими телами.    Все тела разные. У некоторых были продолговатые уши и эльфийские черты лица, у других были собачьи или кошачьи уши и хвосты, некоторые носили элегантные одежды, которые, казалось, переливались звездным светом, и, наконец, у последних по коже были разбросаны красивые чешуйки, похожие на драгоценные камни. Все мертвецы имели общую характеристику, они не были людьми. От эльфов, полулюдей, волшебников и, наконец, драконов. Теперь все были трупами, качающимися на ветру среди людских возгласов.    Слева и справа от короля были драконы. Приведенные в почти совершенные человеческие формы эльфийскими украшениями, надетыми на их шеи. Она побежала, как только мельком увидела их лица, потому что Рем узнала их обоих. На толстой веревочной петле висели Тесла и ее отец. Лица, которые, как она когда-то знала, были полны доброты и дружелюбия, теперь были синими с постоянным выражением ужаса.    Тесла была ее…была ее лучшим другом. У них было много общих воспоминаний вместе. В отличие от человеческого общества, у драконов не было понятия королевской власти или иерархии. Вместо этого у них было сообщество, построенное на основе уважения и глубокой, иногда вековой дружбы. Род Теслы был древним, всем видам известен как сильный, но добрый. Когда что-то было не так или кому-то нужен был совет, приходили к ним. Хотя у семьи не было никакого интереса к политике, они неохотно оказались в положении власти и влияния.    Как единственный ребенок короля, самой большой человеческой нации, Рем познакомилась с Теслой в молодом возрасте. Девочки были одного возраста, и их семьи, с надеждой сохранить хорошие отношения между расами, оказывали давление на них, чтобы они подружились. Не то чтобы им нужен был толчок. Тесла и Рем прекрасно ладили и почти сразу подружились.    На протяжении всего их совместного детства Тесла подплывала к пляжу, ближайшему к замку отца Рема. Она бывала здесь почти каждую неделю, и они вместе играли на его песчаных берегах. У обоих детство было мирным и спокойным, невежественным к войнам, происходящим по берегам.    Геноцид не начинается в одночасье, а является медленном акклиматизацией множества факторов. Как лягушка в кастрюле с кипящей водой. Температура поднималась медленно, пока лягушка не пришла в себя, но было слишком поздно выпрыгивать. Когда Рем было десять, эльфы наконец проиграли войну с драконами. После двухсот лет и бессчетного количества потерянных жизней, все наконец закончилось.    Эльфы оставили после себя огромные пустынные леса, проклятые украшения и множество драконов, превращенных в камень эльфийской магией. Они также оставили своих союзников – волшебников, сражаться с драконами в одиночку. Целая раса сократилась до горстки выживших. Волшебники начали шептать на уши человечеству, отравляя их разум против драконов.    «Эгоистичные существа. Полностью контролируются своими навязчивыми идеями. Они думают лишь о разрушении целых городов, чтобы защитить свои сокровища. Им нет дела до чужих жизней. Внимательно следите за своей принцессой. Дракон сделает её своей одержимостью и заберет. Хуже всего то, что, если вы посмеете попытаться вернуть ее, они уничтожат вас и ваше королевство. Посмотрите, что они сделали с эльфами. Вы действительно уверены, что человечество не будет следующим?» Сначала никто не обращал внимания на их ядовитые слова, но все, что им потребовалось, это одна смерть. Люди начали прислушиваться. Первыми признаками были законы против драконов. Небольшие изменения привели к тому, что им полностью запретили появляться в человеческих городах. Встречи Рем и Теслы вскоре стали замалчиваемым секретом, а затем полностью прекратились, когда риск стал слишком велик. Несколько недоразумений и потерянных жизней, включая мать Рем, — все, что понадобилось, чтобы отправить людей в полномасштабную войну против драконов.   Но волшебники совершили роковую ошибку.   У каждой расы есть парализующая слабость, у драконов могут быть свои навязчивые идеи, но у человечества был страх. Врожденный страх перед чем-то отличным от них. Люди рождаются с какой-то ужасной тьмой, которая заставляет их бояться тех, кто отличается. Хотя они пытаются бороться с ней, тьма присутствует в каждом человеке, ожидая своего часа.    Волшебники только намеревались отравить разум человечества против драконов. Но страх заставлял большинство терять веру во что-либо не стопроцентно человеческое. Не помогло и то, что некоторые люди ухватились за возможность использовать войну как подтверждение их уже существующего расизма. Вскоре целью стали не только драконы, но и полулюди, оставшиеся эльфы и, наконец, сами волшебники.    Рем умоляла и умоляла отца опомниться, но разум его был затуманен страхом и горем. Каждый день он отправлял свои войска и наемников на охоту на всех выживших. Рем молилась богам, в которых давно разуверилась, чтобы солдаты и наемники не вернулись с ее Теслой. Людей было больше, и они были безжалостны и эффективны. Семья Теслы была последней из драконов, и сегодня их наконец поймали.    Рем побежала к единственному месту, о котором могла думать. Единственное место, где она чувствовала себя в безопасности, чтобы плакать в одиночестве. Пляж, на котором она и Тесла встретились бы. Слезы затуманили ее зрение, а легкие болели из-за быстрого неконтролируемого дыхания. Тем не менее ее тело знало дорогу, и вскоре ее ноги погрузились в теплую мягкость песчаного берега. Запах моря щекотал ей нос, а соленый воздух наполнял легкие, облегчая дыхание.    Рем направилась к океану. Глядя на его просторы и напрасно ожидая, когда из волн появится ее лучшая подруга. Прекрасно зная, что она никогда не вернется. Ее тело, вероятно, все еще висело на городской площади, пока горожане радовались ее смерти. Тело Рем рухнуло на песок. Она поднесла колени к лицу и обхватила их руками, продолжая плакать.    Ее рыдания заглушали уже далекие звуки ужасных возгласов. — Боже, почему? Почему все должно было быть именно так? Когда все пошло не так? — воскликнула она про себя. Но что-то было не так. Ее крики звучали неправильно. К ее плачу примешивался детский плач. Она подняла голову с колен и наклонила голову. Пытаясь выяснить, сошла ли она с ума, или это было дитя или, возможно, дети в бедственном положении.    Ей не потребовалось много времени, чтобы найти звук. Вниз по берегу, еще дальше от человеческого поселения, она могла слышать детские крики. Рем понятия не имела, как описать то, что она чувствовала. Казалось, ее скрытые материнские инстинкты кричали ей, что дети в беде. Импульсивно Рем встала с песка и пошла на крики.    — Привет? Здесь кто-нибудь есть? С вами все в порядке? — крикнула она на пляж, надеясь, что родители ответят. Все, что приветствовало ее — это песня океана и непрекращающийся плач ребенка. Рем продолжал идти по пляжу на звук. Она быстро моргнула и провела рукой по лбу, пытаясь приглушить часть солнечного света и получить лучший обзор на пляж.    Примерно в сотне футов перед ней была массивная фигура. С расстояния можно было сказать, что это водное существо, но ни одна рыба не могла быть такой величины. Рем судорожно вздохнула, форма существа выглядела знакомой. Она побежала, пытаясь добраться до нее как можно быстрее. По мере того, как она подходила ближе, больше черт становились видны. Например, длинный хвост, заканчивающийся крылом, большие плавники, перепончатые лапы с когтями, жабры и лицо рептилии. Перед ней был мертвый водный дракон.    — Боже, — сказала она, глядя на тело. Оно было покрыто ранами, от глубоких порезов до частично окаменевших конечностей. Было так много ран, что она даже не могла точно сказать, что в конце концов убило дракона, или это была комбинация. В конце концов, это не имело значения. Теперь она ничего не могла сделать для дракона, она должна была найти источник плача.    Словно прочитав ее мысли, снова начались крики. Рем осмотрелась и обнаружила, что они исходят откуда-то из-под крыльев дракона, которые были надежно обернуты вокруг источника звука. С большим усилием Рем подняла их, обнажив два маленьких тельца с широко раскрытыми глазами.    Сначала она подумала, что это какие-то гибриды. Детенышей было двое, внешне почти близнецы, за исключением некоторых различий в окраске. У обоих было сочетание человеческих и драконоподобных черт. Например, чешуя, хвост, заканчивающийся крылом, и пальцы с когтями. Рем попыталась рассмотреть их драконоподобные черты лица, но они исчезали прямо у нее на глазах. Пока все, что она видела, было двумя очень похожими на людей младенцами. Рем не знала, что делать, но было неправильно оставлять их в песке в окружении того, что она приняла за их мертвую мать.    Осторожно Рем подняла плачущих детей и прижала их к своей груди. Они сразу же прижались к ней в поисках тепла и утешения, которых не хватало быстро остывающему телу их матери. — Все будет хорошо, — она лгала младенцам и пыталась их убаюкать. Наконец их плач прекратился, и оба младенца прижались к ней. — Вот ты где! Ты знаешь, сколько позора ты принесла нашей семье, убежав? — она вздрогнула, когда позади нее внезапно раздался голос отца.    В панике она повернулась и посмотрела на него. Он был потным и красным, из-за гнева и погони за ней. Она увидела, как его взгляд скользнул к детям в ее руках и снова к ней. — Кто они? — его голос слегка смягчился, глаза обратились к массивному телу позади нее и расширились от тревоги. В мгновение ока он поставил ее и детей позади себя. Ставя себя в защитную позицию между ними.    — Отойди! — закричал он и начал вытаскивать меч из ножен на боку. — Подожди! — сказала Рем, чувствуя тревогу. Она не хотела, чтобы он повредил тело еще больше. Что-то в неуважении к телу казалось крайне неправильным и бесчеловечным. — Она уже мертва. Нет необходимости в дальнейшем насилии, — Рем умоляла его. Отец остановился и целую минуту осматривал тело. Как будто он боялся, что дракон проснется в любую секунду и нападет на них.    Наконец, убедившись, что дракон действительно мертв, он глубоко вздохнул и убрал свой меч. Затем он повернулся лицом к Рем. Его выражение ранило ее еще больше, чем когда он был зол. Ибо в тот момент он выглядел нежным и заботливым. Он был похож на доброго отца, которого она знала, а не на безумного короля, движимого страхом. — Пожалуйста, Рем, ты единственная семья, которая у меня осталась. Что, если бы какой-нибудь монстр заполучил тебя? Я сказал толпе, что чистка окончена для их душевного спокойствия... но по землям все еще скрываются остатки нечеловеческих существ, подобно паразитам. Возможно, потребуются десятилетия, прежде чем мы истребим их всех. Пока каждый из них не будет мертв, ты все еще в большой опасности, — сказал он дрожащим от страха голосом. Затем он крепко обнял ее. Она чувствовала, что он сильно дрожит. Как будто сам образ ее рядом с мертвым драконом воплотил в реальность все его страхи. — Пожалуйста, мне нужно, чтобы ты оставалась в безопасности. Это все, что я хочу. Все, чего я желаю. Ты не должна умереть, как твоя мать. Пожалуйста, Рем, — умолял он ее.    Только когда один из детей заплакал, будучи слегка прижатым между ними, ее отец, казалось, вспомнил о присутствии детей. Он отпустил объятия, и его глаза немного прояснились, теряя сводящий с ума страх, который разрушил его рассудок. Он смотрел на них с нежностью, неподходящей для того, кто пролил кровь тысяч. — Где ты их нашла? — спросил он ее.    Начав волноваться, Рем не подумала солгать. — Я нашла их рядом с драконом, — ответила она. Он посмотрел на них сверху вниз, и его лицо снова стало гневным. — Вероятно, их выкрали из какой-то любящей семьи. Ублюдочные твари. Всегда пытаются оправдать свои злодеяния, утверждая, что это связано с их «навязчивыми идеями». Бьюсь об заклад, навязчивой идеей этого были дети. Вероятно, где-то есть пещера, полная гниющих детских трупов, — сказал он ядовитым тоном.    Он посмотрел на нее и, должно быть, заметил ее испуганное выражение. Он неправильно понял и подумал, что она была в ужасе от дракона. Не обращая внимания на то, что она была в ужасе от того, насколько сумасшедшим он стал. Ее отец попытался охладить свой гнев и положил руку на плечо Рем, которую он, вероятно, выдавал за утешение. — Не волнуйся. Если их родители живы, мы их найдем. Если у этого монстра есть другие жертвы, мы их спасем. Я лично прослежу, чтобы обо всем позаботились. В этом королевстве никто и никогда не пострадает от драконов. Я обещаю тебе, Рем. Мы будем в безопасности. Они будут в безопасности, — он пообещал ей. — Да, отец. Они будут в безопасности, — ответила Рем. В этот момент она приняла решение. Глядя на невинные лица двух младенцев у себя на руках, она пообещала, что сохранит их тайну и защитит их от других людей. Даже если это будет стоить ей жизни.  

Семь лет назад. 

День был тихим. Была осень, а это означало, что большинство людей собирали урожай и готовились к долгой зиме. Воздух был наполнен холодом, и пошел первый снегопад. Найвс сидел в комнате, завернутый в свитер, который Рем связала ему. Он был некрасивый и немного неудобный, но сделан с любовью. Он сидел в большом бархатном кресле, вокруг него стояли многочисленные дубовые полки, до краев наполненные книгами.    Глаз простака заметит, что большая часть книги представляли собой документальную литературу и сосредоточены на истории и биологии. Презрительный взгляд позовет королевскую гвардию, поскольку коллекция Найвса содержала множество книг, запрещенных во всех странах. Единственная причина, по которой он смог их получить, и слуги закрывали на это глаза, была в том, что Найвс имел статус одного из любимых королевских принцев.    В его руках была особенно старая книга. Сделанная из кожи и бумаги, имевших отчетливое мерцание, характерное только для предметов, сделанных из эльфийских деревьев. Книга была сильно повреждена, и найти ее было непросто. В отличие от своего брата Вэша, Найвс хотел узнать больше об их расе и истории. Это было нелегко, любые книги, которые изображали драконов в фактическом или хорошем свете, были запрещены еще до того, как они появились на свет.    Эта книга была среди множества предметов, найденных при аресте ее коллекционера. Среди костей, травяных лекарств, сделанных из нечеловеческих частей, и живых нелюдей в клетках рядом с такими же монстрами, была книга. Брошенная в угол и покрытая пылью, как будто она была забыта и заменена более интересными дополнениями к коллекции.    «Месть принцессы Розвуд». Он прочитал название вслух по-эльфийски. Очень немногие живые еще могли читать на этом языке, и он был одним из них. Он счел необходимым учиться, обнаружив, что любая книга старше ста лет наверняка будет на эльфийском языке. Найвс открыл книгу и начал читать первую страницу. К сожалению, он понял, что часть текста была перечеркнута или в книге, отсутствуют целые страницы. Решив не останавливаться, он попытался продолжить чтение.     «Появился огненный дракон и заявил, что принцесса Розвуд, единственная дочь эльфийского короля, была его навязчивой идеей… У него была черная, как уголь, чешуя, и само его тело горело огнем…он изо всех сил старался жить рядом с эльфами на их деревьях, но его природа огненного дракона и большое тело повреждали леса... он пытался оставаться в человеческой форме, но это было болезненно... утверждая, что нашел решение, король подарил ему ожерелье, сделанное из листьев их священного дерева».    Он сделал перерыв в чтении, чтобы рассмотреть иллюстрации в книге. Они были нарисованы от руки и изображали прекрасную эльфийскую принцессу с розоватыми волосами. Было очевидно, что тот, кто рисовал, очень любил ее. Ее черты были нарисованы с осторожностью. А черный дракон, рядом с ней на картине, выглядел так, будто изо всех сил старался остаться на ветке дерева, что была слишком мала для его огромного тела. И принцесса, и дракон выглядели счастливыми в присутствии друг друга, что было странно видеть. Почти в каждой книге, которую ему удалось найти, изображены эльфы и драконы в кровавой схватке.    Он перевернул страницу и нашел еще один рисунок. Это был эскиз ожерелья, упомянутого ранее. Он выглядел просто по дизайну. Сделанный из листьев и связанных стеблей, как поделка ребенка для друга. Только когда он прочитал дальше, он понял магию, которую оно скрывало.   «Король подарил дракону ожерелье --- объяснив, что это магия, которая работает только в том случае, если ее наденет другой --- без боли трансформирует в человеческую форму. Поначалу он думал, что король дал ему и его возлюбленной возможность счастливо жить вместе на дереве. Но затем эльфийский король --- к тому времени, когда прибыла принцесса Розвуд, дракона было уже не спасти --- попытался снять ожерелье, но оно было проклято, так что снять его мог только тот, кто поместил ожерелье --- только король снимет --- принцесса Розвуд закричала, и дракон ---»    Следующая часть книги была почти нечитаемой. Большинство ее страниц были вырваны или полностью отсутствовали. Он едва смог разобрать хоть одну иллюстрацию, на котором принцесса говорила не с черным драконом, а с другим. Хотя дракон действительно имел некоторое сходство. Принцесса тоже изменилась, выражение ее лица было уже не нежным, а полным ярости. Найвс почувствовал, как по его позвоночнику пробежала дрожь.    Было что-то пугающее в ее выражении лица. Оно было полно убийственности и отчаяния. Она выглядела постаревшей, и на ее лице присутствовал большой шрам. Найвс хотел бы знать, что случилось или о чем она говорила с драконом. Он перевернул последнюю страницу и прочитал последнее предложение, которое смог разобрать. «Драконы сожгли родовое дерево вместе со священным деревом. Непростительный поступок. Так началась война».       Найвс закрыл книгу и встал со стула. Он положил ее под свою кровать, чтобы Рем не нашла. Хотя она поддержала его в том, чтобы узнать больше об их видах, всякий раз, когда речь шла о конфликте, ее глаза наполнялись ужасной печалью. Она смотрела сквозь него, как будто видела кого-то другого на их месте. Затем она становилась невероятно нервной по отношению к нему и Вэшу и не выпускала их за пределы замка до недели, как будто боялась, что кто-то собирается украсть их.    Найвс убедился, что он выглядит презентабельно, и вышел из своей комнаты, намереваясь найти своего брата и рассказать ему, что он выяснил. Хотя он и не понимал этого, Вэш ненавидел свое происхождение. Казалось, он хотел всегда притворяться, что они люди, он также предлагал идея раскрытия себя людям. Как бы он ни любил своего брата, он не понимал его.    Не помогло и то, что они оба достигли половой зрелости. Вэш начал находить, что оставаться в человеческой форме было немного некомфортно. Он пытался доказать и Рем, и ему, что это не имеет большого значения, но Найвс хотел помочь. Ему не нравилась мысль о том, что что-то беспокоит Вэша, даже если это считалось незначительным. Информация об ожерелье может оказаться полезной для решения проблемы.    Найвс почувствовал легкое беспокойство. Существование ожерелья казалось одновременно и благословением, и проклятием. Он не видел никаких проблем, если именно Найвс будет тем, кто наденет ожерелье на Вэша. Он всегда будет рядом с Вэшом и сможет снять с него украшение, если захочет … но, если бы кто-то другой захотел. Найвс покачал головой и попытался отогнать эту тревожную мысль. Ожерелье ведь все равно было редким, это был первый раз, когда он слышал просто упоминание подобного. Не нужно было беспокоиться об украшении, которое они, вероятно, даже не смогли бы найти.    Найвс ходил по замку, приветствуя всех слуг, мимо которых он проходил. Слуги были больше, чем просто помощниками для него и Вэша. Они помогали Рем растить их и были практически семьей. — Вы не видели Вэша поблизости? — спросил он одного из них. К сожалению, он покачал головой из стороны в сторону. — Не могу сказать, что видел, но он должен был быть на уроке истории двадцать минут назад. Най, если он продолжит пропускать уроки, нам придется сказать об этом Королеве Рем. Ты можешь с ним поговорить? — спросил он, нахмурившись. Найвс кивнул в знак согласия, и хмурый взгляд слуги превратился в улыбку. —Вероятно, он снова заигрался с какими-то простолюдинами и потерял счет времени. Ты его знаешь. Решил подружиться со всеми, — сказал он. Найвс снова кивнул в знак согласия. —Спасибо за информацию. Я пойду в город и верну его. Извините, что он снова создает проблемы, — Найвс извинился от имени Вэша и попрощался со слугой. Затем он вышел из главных ворот замка.    Замок был впечатляюще большим и покрытым полированными камнями, синих и оранжевых оттенков. Он смотрел на большой город, который даже в такой холодный день был полон жизни. Когда он вошел в город, его приветствовали простолюдины с улыбками.   «Передайте привет королеве Рем, хорошо, Найвс?»     «Пожалуйста, поблагодарите королеву Рем за то, что она отправила отряд за необходимыми мне ингредиентами. Благодаря ей я могу приготовить лекарства, которые нам понадобятся зимой».      «Думаете, сиротам нужны одеяла так же, как и деньги? Моя бабушка хотела бы пожертвовать несколько ее вязаных одеял. Спросите для меня, хорошо, Найвс?»     Они кричали ему, пока он проходил. Его мать, Королева Рем была любима всеми своими подданными. Она с любовью управляла страной и обеспечивала всех, кто был в ней и за ее пределами. Именно благодаря ее щедрости процветали такие места, как приют Хоупленд.    Была причина, по которой царство Семян считалось самым мирным местом в семи морях. Его столица Июль была ошеломляющим сокровищем среди человеческих поселений. Когда Найвс шел по улицам, он проходил мимо сытых, улыбающихся и одетых в чистую одежду людей. Музыка плыла по воздуху вместе с ароматом цветов.    — Снова ищешь Вэша, Найвс? — человек позвал его по прозвищу. Никто из слуг в замке не осмеливался называть королевского принца по имени, но старому рыбаку было все равно, как и многим простолюдинам. Что делало Найвса счастливыми, хотя дружелюбие не было для него естественным, как для его брата. И все же, он хотел быть в дружеских отношениях с людьми, которыми однажды будет править.    —Да, — Найвс ответили кратко, и рыбак расхохотался голосом, лишенным злобы. — Слава богам, у него есть такой ответственный брат, который заботится о нем. Мы все знаем, что ты будешь хорошим королем, но Вэш ... — захихикал рыбак. Найвс почувствовал всплеск гнева из-за неуверенности в лидерских способностях его брата, но затем успокоился. Он не мог винить рыбака. Хотя давно было решено, что, когда Рем умрет, он и Вэш будут править вместе, Вэш много раз пытался отказаться от этой роли. Он не хотел брать на себя ответственность короля. Если бы это зависело от Вэша, он, вероятно, стал бы пекарем или кем-то в этом роде.   Найвс попытался сменить тему. — Вы не видели Вэша и его… друзей? — спросил он. Радостное лицо рыбака сменилось хмурым взглядом. — Да, на самом деле, он снова тусуется с этим Шаном, — лицо рыбака выглядело так, будто он случайно съел лимон, а глаза забегали. Он огляделся, чтобы убедиться, что его никто не слышит, прежде чем продолжить шепотом. — Между мной и тобой, малыш. Этот Шан - плохая новость. Тебе нужно убедить Вэша перестать приближаться к нему, — сказал он серьезным тоном.    Прежний гнев Найвса по отношению к рыбаку полностью исчез. Его утешало то, что он и Рем были не единственными, кто присматривал за его братом. Слова рыбака также подтвердили его опасения по поводу Шана. Вэш начал тусоваться с ним вскоре после того, как его друг Николас ушел, чтобы продолжить свое обучение роли священника. Он никогда не встречался с Николасом лично, но видел результат дружбы Вэша и Николаса. Их недолгое время, проведенное вместе, сильно повлияло на Вэша.    Иногда Найвс задавался вопросом, вызывает ли Николас более сильную реакцию человеческой одержимости Вэша, чем обычный человек. Он был опустошен, когда Николас ушел и не выходил из своей комнаты целых три дня. Вскоре после этого он встретил Шана, и Найвс подумал, не использует ли он его, чтобы попытаться заполнить дыру, оставленную Николасом. Их дружба быстро развивалась.    Найвс ненавидел Шана. справедливо будет сказать, что тот плохо влиял на Вэша. Он призывал Вэша проводить все больше и больше времени вдали от Найвса и замка. Шан также околачивался среди людей, таких как пираты и наемники. Компания, которую он не хотел видеть рядом с Вэшом.    — Ты видел, куда они пошли? — спросил он рыбака. Рыбак указал на ближайший пляж. — Примерно полчаса назад они пошли туда, — сказал он. — Спасибо, — ответил Найвс и пошел к пляжу. — Удачи! — крикнул ему вслед рыбак. Найвс шел, пока не почувствовал запах морской соли.    Вскоре он добрался до пляжа, тот был полностью заброшен. Рем сказала им, что когда-то пляж был нетронутым, но со временем он пришел в негодность. Листва там разрослась, и теперь к мягкому песку примешивались острые камни.    — Вэш? — крикнул он, не получив ответа. Он вышел на пляж. Осторожно ставя ноги, чтобы случайно не наступить на какой-нибудь из острых камней. — Вэш, ты там? — снова позвал он. Он начал ходить по пляжу, время от времени выкрикивая имя Вэша. Он был на полпути к берегу, когда учуял запах своего брата.    У каждого дракона был свой особый запах, так описывалось в книге по биологии, которую он нашел. Отдельные запахи легче находить, чем отличать их друг друга. Запах Вэша был подобен сахару и черному чаю. В то время как его собственный, по словам брата, был больше похож на травяной чай, смешанный с ароматами сада.   Наряду со сладким запахом Вэша, по пляжу плыл металлический запах крови.   Найвс почувствовал, как вспыхнули его инстинкты. «НАЙТИ ЕГО, ЗАЩИТИТЬ ЕГО, НАЙТИ ЕГО, УБИТЬ ТО, ЧТО ВЫЗЫЛО ЕГО КРОВОТЕЧЕНИЕ, ЗАЩИТИТЬ ЕГО». Его инстинкты кричали, заглушая мысли. Найвсу пришлось использовать каждую унцию своей силы воли, чтобы преодолеть их. Он чувствовал, как его зубы заостряются, а на кончиках пальцев начинают формироваться когти. Он знал, что зрачки его глаз, вероятно, стали узкими, как у рептилии.    Вдох и выдох, вдох и выдох. Он мог порезаться об острый камень. Он в порядке. Вэш в порядке. Повторял он себе снова и снова. Через некоторое время он посмотрел вниз и увидел, что его пальцы больше не переходили в когти. Он провел языком по зубам и почувствовал облегчение от того, что они тупые. Найвс вздохнул и попытался продолжать контролировать свое дыхание, пока искал Вэша.    В юном возрасте он и Вэш разобрались в своих навязчивых идеях. Они узнали, что навязчивые идеи могут быть концептуальными или индивидуалистическими. Вэшу почти повезло в том смысле, что его одержимость оказалась концепцией. Его навязчивой идеей было человечество. Это означало, что инстинкты Вэша заложили в нем глубокое желание защитить других. Он также, естественно, доверял и любил людей. Его навязчивая идея не доставляла ему особых хлопот и была выгодной. Людям Вэш казался исключительно защитником и кем-то, на кого они могли положиться.    У Найвса, с другой стороны, была индивидуалистическая одержимость, полностью сосредоточенная на его брате Вэше. Бедная Рем боролась с ним, когда они были молоды. К его стыду, он даже укусил ее, когда она попыталась разлучить их. У нее все еще был шрам от его зубов на правом плече. За что Найвс чувствовал себя виноватым каждый день. Его плохое поведение не ограничивалось укусами.    Всякий раз, когда Вэша случайно ранили или расстраивали, молодой Найвс реагировал крайне радикально. Примером этого был случай, когда слуга случайно сбил Вэша, в результате чего он издал резкий визг. Слуга оказался со сломанной рукой прежде, чем Вэш и Рем смогли оттащить его от Найвса. Когда они были детьми, он следовал за Вэшом, как агрессивная защищающая тень.    Только после многих лет тренировок и терапии у него и Вэша могли сложиться здоровые отношения. Найвс был бесконечно благодарен за то, что Рем и Вэш относились к нему с пониманием. Они никогда не смотрели на него как на урода, которым он иногда себя чувствовал. Тем не менее, навязчивая идея не исчезла, нравится им это или нет. Это было частью самой его натуры. Большинству он казался просто чрезмерно заботливым братом, но именно в такие моменты он чувствовал себя более чудовищным.    Он понимал, почему люди боялись драконов, без поддержки и любви своей семьи он мог стать опасным. Найвс продолжал ходить по пляжу, пока, наконец, не заметил несколько красных пятен крови, смешанных с песком. Он сделал еще один глубокий вдох и пошел по кровавому следу. Вэш в порядке, Вэш в порядке, Вэш в порядке. Снова и снова бормотал он себе под нос. Найвс изо всех сил старался задержать дыхание игнорировать все запахи.    Он знал, что запах его брата, смешанный с кровью, снова спровоцирует его инстинкты. Однако становилось все труднее контролировать себя, потому что он продолжал идти по кровавому следу. Он был больше и больше, пока не превратился в большую полосу, как будто кто-то гигантской кистью оставил мазок на белом песке пляжа. Он больше не мог обманывать себя, полагая, что простая случайность вызвала ту травму, которая была у Вэша.    Вероятно, прошло лишь пять минут, но Найвсу показалось, что это была вечность. Он последовал за кровью ко входу в пещеру. Найвс посмотрел на кромку воды и увидел пришвартованный неподалеку корабль. К своему удивлению, он заметил, что на его боку был королевский герб его семьи. Это означает, что корабль принадлежал кому-то с высоким статусом из королевства Семян. Но у него не было много времени, чтобы сосредоточиться на возможном значении корабля.    Его легкие кричали, и Найвс больше не мог задерживать дыхание. У него не было выбора, кроме как вдохнуть больше воздуха. Он уловил непреодолимый запах запаха брата, смешанный с кровью. "НАЙТИ ЕГО! ЗАЩИТИТЬ ЕГО», — кричали его инстинкты.    Он чувствовал, как его зубы снова остреют, а пальцы заканчиваются когтями, и на этот раз он даже чувствовал, как на его коже образуются чешуйки. У него появились шишки под линией роста волос и выросли рога. Найвс пытался вдохнуть и выдохнуть, но это привело только к тому, что он вдохнул еще больше запаха крови. Прежде чем он успел начать паниковать, его отвлек звук голосов, доносившийся из глубины пещеры.   — Так мы согласовали цену? Один миллиард дублонов? — сказал голос откуда-то из пещеры. Найвс мгновенно узнал, что он принадлежит Шану, который явно гордился собой.    — Конечно. Я просто не могу поверить, что ты нашел его. — сказал другой властный голос, который он не узнал.   — Пф, это было легко. Этот идиот практически умолял рассказать тайну о которой больше не мог лгать своему другу. Как только он выдал себя, я сразу же отправил тебе письмо. — сказал Шан, его голос был полон жестокости.    Найвс даже не пытался успокоить свои инстинкты, вместо этого он медленно пошел вглубь пещеры. Его больше не заботило, что его тело превращается во что-то гораздо большее. Он упал на пол, теперь передвигаясь на четырех лапах. Он моргнул и обнаружил, что теперь ему легче видеть в темноте, но Найвса это не волновало. Он полностью сосредоточился на том, чтобы двигаться вперед и подслушивать разговор.    — Как ты его поймал? Никто не видел эльфийских украшений уже много лет. Я думал, что Королева Рем уничтожила их всех, — спросил второй голос с любопытством. Шан снова рассмеялся. — Мне даже не нужно было стараться. Все, что мне потребовалось, это пригласить его поплавать и хорошо расставленная ловушка. Боль заставила его трансформироваться и потерять сознание. Самым сложным было запихнуть тело в клетку и в пещеру. Это была настоящая морока, — сказал Шан. — Однако обидно за руку. Возможно, я смогу измельчить ее и продать как лечебное средство на травах, — со вздохом сказал второй мужчина. Каждое слово заставляло кровь Найвса холодеть.    Найвс шел по туннелю пещеры, пока перед ним не открылось большое внутреннее пространство. Перед ним был Шан и толстяк в элегантной одежде. Найвс смутно помнил его с одного из королевских балов, он был третьим братом в побочной ветке семьи. Найвс никогда с ним не разговаривал, но до него доходили слухи о том, что он владеет сомнительной коллекцией экзотических предметов. Он был у Рем в списке подозреваемых в бесчеловечной торговле людьми. Найвс недолго смотрел на них, его взгляд почти прошел мимо них, и его опасения подтвердились. Дальше в пещере был его брат.    Его брат полностью трансформировался в свою настоящую форму. Он был драконом и даже без разговоров людей или запаха крови в воздухе было понятно, что что-то не так. Вэш НИКОГДА не трансформировался в свою истинную сущность. Он сделал бы это только в том случае, если бы испытывал сильную боль или у него не было другого выбора. Его большой красный, черный и желтый хвост, лежал на боку в клетке, которая едва помещала его. Глаза были закрыты, но лицо скривилось от боли. Его грудь поднималась и опускалась, но неестественно медленно. Вэш защитно обернул свои крылья вокруг туловища, но его рана все еще была на виду.    Правая рука Вэша была полностью отрублена по локоть. Ржавый медвежий капкан все еще был зажат вокруг кровоточащей раны. Под его телом образовалась лужа крови, и он мог видеть слезы, текущие по лицу Вэша. Он издавал высокий скулящий звук, походя на умирающую собаку. "УБЕЙ ИХ!' его инстинкты кричали на него, и Найвс слушал.    В этот момент он полностью трансформировался в свое истинное «я». Большой дракон белых и синих оттенков. Чешуя блестела в любом небольшом количестве света, предлагаемом пещерой, сверкая, как бриллианты и сапфиры. Его тело было покрыто множеством кинжальных лезвий, а крылья были широко расправлены.    Как и у Вэша, его крылья были в основном перепончатыми и похожими на плавники. Рем сказала ему, что его линия была водной, и крылья использовались в дополнение к плавникам для передвижения. Теперь же он использовал свои крылья, чтобы заблокировать вход, заточая людей в ловушку. Он открыл рот и издал рев полный боли и ярости.    Они повернулись к нему лицом и увидели его открытый рот, полный множества смертоносных зубов. Острые кинжалы отлетели от его тела, как у дикобраза, и выстрелили в людей, способность, о которой он даже не подозревал. — Какого хрена! — сказал торговец, прежде чем попытаться уклониться от первой атаки Найвса. Ему не следовало тратить время на разговоры. Хотя он избежал смерти, он не был достаточно быстр, чтобы увернуться от большого лезвия. Оно проникло в него, войдя в его левое бедро и прижав его в стену пещеры позади него. По сути, фиксируя его на месте. — Шан, сделай что-нибудь! Больно. Боже, помоги мне, мне больно». — крикнул мужчина Шану, который убежал в другую сторону. — Что, черт возьми, я должен делать? Я, по-твоему, похож на эльфа или волшебника? У меня нет никакой магии!» прокричал он в ответ. Шан пытался доползти до клетки, в которой находился Вэш. Вероятно, чтобы использовать его как большой щит или разменную монету за свою жизнь. Найвс не позволил ему приблизиться. Все, что ему потребовалось, это придавить Шана лапой, вонзая когти. Как кошка ловит мышь.   — Он был твоим другом. Он доверял тебе. Вэш, мой брат, за всю свою жизнь он никому не причинил вреда. Как ты смеешь. КАК ТЫ СМЕЕШЬ, — заорал он на Шана, что тщетно пытался вырваться из его хватки. Найвс даже не был уверен, что говорит. Его разум был полностью поглощен инстинктами и яростью.    — Най? — Сказал Шан, глядя на него широко раскрытыми глазами, полными страха. — Должен был знать, что ты тоже дракон. Сколько вас, нелюдей, проникло к нам, а? — сказал он так же испуганно, как и раньше, но с отвращением. Найвс ответил, позволив своим когтям погрузиться в плоть Шана. Он медленно вонзил когти в каждую его конечность, как нож в теплое масло, легко проходящий сквозь мышцы и кости.    — Я собираюсь оторвать тебе конечности. Я хочу чувствовать твою боль. Я хочу, чтобы ты ВЕЧНО сожалел о том, что причинил ему боль, — пообещал Найвс и начал раздвигать пальцы. Медленно отрывая Шану конечности, Найвс наслаждался пыткой. Его инстинкты кричали на него, и было так приятно наконец потакать им. «Разорви их на части, заставь их чувствовать ту же боль. ЗАЩИТИ ВЭША. ОТМЕСТИ», — закричали они, и Шан закричал в ответ.    — Человечество ААХ разберется в этом. НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ МОЯ РУКА, ПОШЕЛ НАХУЙ НАЙВС. ВЫ НИКОГДА НЕ БУДЕТЕ В БЕЗОПАСНОСТИ, — кричал он, — одним последним движением ему оторвало все четыре конечности. Пока он не стал просто кричащим туловищем, быстро истекающим кровью. Найвс взмахнул лапой, и конечности Шана упали с его когтей на пол пещеры. Затем он обратил свое внимание на человека, прижатого к стене, и медленно начал подходить к нему.    Мужчина побледнел и тщетно пытался вытащить лезвие из плоти и стены. Он посмотрел на Найвса и начал умолять. — Мне жаль. Клянусь, я не хотел навредить, он потерял руку только из-за этого идиота. Я обещаю хорошо с ним обращаться. Я тщательно провел исследования и сделал идеальный корпус, — сказал он. Найвс издал рык и сказал. — Ты все еще думаешь, что можешь завести моего брата в качестве питомца? Кто, по-твоему, ты такой, что имеешь право на его жизнь? Ты что думаешь, мы просто животные? — он сказал. Мужчина, похоже, не понимал, насколько зол Найвс, и продолжал пытаться убедить его, что он не был плохим парнем в этой ситуации. — Он был бы моим любимым питомцем. Возможно, ваш вид похож на морских свинок и нуждается в партнере? Если да, то вы тоже можете прийти! Огромная кровать, которую я сделал, подойдет вам обоим. Вы водные драконы, верно? Каждый день я буду давать вам лучшую рыбу, гребешков или даже лобстеров! О, если вы боитесь заскучать по океану. У меня есть огромный природный источник с подогревом, в котором можно купаться. Было бы неплохо, — мужчина также пытался убедить его стать его домашним животным. Он, казалось, не понимал, что основная концепция владения ими была неправильной. Найвс понял, что на самом деле он не видел ни Вэша, ни его как личностей, а видел нечто причудливое, нечто, чем можно владеть.    — Пожалуйста, мне нужен дракон, — мужчина продолжал умолять. — Зачем? — сказал Найвс, чувствуя легкое любопытство. Он хотел знать, почему этот человек считает, что имеет на них право. — Я третий сын. Моя семья не видит во мне никакой выгоды, но если у меня будет что-то ценное, как дракон, тогда…, — сказал он, прежде чем Найвс прервал его. — Значит, сам по себе ты не несешь никакой либо ценности, и решил использовать моего брата, — Найвс сказал, поняв все правильно. Лицо мужчины покраснело от гнева, и он начал кричать на Найвса. — Я не позволю тебе говорить со мной свысока. По крайней мере, я человек. Ты просто какое-то чудовище, притворяющееся им, — он крикнул.    В ответ Найвс открыл рот и издал еще один рев. Из его спины появились более острые кинжалы, которые выстрелили в человека. На этот раз ему некуда было бежать. Лезвие в ноге удерживало его на месте. Более дюжины кинжалов длиной более двух футов пронзили его тело и вошли в стену позади него. Мужчина закричал, и его тело свело в спазмах.    Найвс отвернулся от людей. Он знал, что они оба умрут, но, как он и предполагал, это будет медленная мучительная смерть. Его убийственные инстинкты угасали, и он возвращался в сознание. — Вэш? — вскрикнул он и подошел к своему источнику беспокойства. Вся ярость покидала его тело, и вместо этого он чувствовал ужас и тревогу. Быстрым движением, используя всю свою силу, он разорвал прутья, которые сковывали его брата. — Вэш. Мне очень жаль. Мне так чертовски жаль. Этого никогда не должно было случиться с тобой, — сначала Найвс пытался разобраться с медвежьим капканом на руке своего брата. К его ужасу, он все еще был зажат. Он обнаружил, что, если он попытается оторвать его, плоть его брата станет больше похожа на гамбургер. Оставлять его тоже не лучший вариант металл был ржавый и грязный, Найвс опасался возможности заражения. Любой вариант в конечном итоге нанесет только больший ущерб. Найвс пришел к ужасному осознанию, когда он понял, что должен был сделать.    — Извини, извини, извини, — умолял он, соединив когти и отрубив кусок. Медвежий капкан упал с руки Вэша вместе с куском, который ему пришлось отрезать. Теперь у Вэша был чистый порез вместо раны, а не изуродованная плоть, смешанная с ржавым металлом. Найвс давил на рану до тех пор, пока кровотечение не уменьшилось. Он осторожно просунул свою длинную шею под тело брата. Слегка напрягшись, ему удалось поднять Вэша и положить его на спину. Он заставил свои лезвия на спине исчезнуть, оставляя мягкое безопасное пространство.    Вэш застонал от боли от внезапного движения, и из его раны потекла свежая кровь. Кровь начала течь по телу Найвса. Окрашивая его яркую бело-голубую чешую и вызывая глубокую скорбь. Найвса не заботила кровь, испачкавшая его. Все, что он хотел сделать, это увести своего брата в безопасное место. Он начал медленно выводить их обоих из пещеры обратно на пляж.    Они оставили плачущих и молящих людей позади, выходя на пляж. Начал идти снег, и небо было полно облаков. Все казалось приглушенным и тихим. На мгновение показалось, что они были единственными живыми существами на планете, и Найвс ощутил момент полного покоя.    Потом Вэш начал приходить в себя. — Най? — спросил он дрожащим голосом. — Да, это я Вэш, — ответил он, чувствуя облегчение, что его брат снова может говорить. — Най больно, — сказал Вэш, и Найвс заплакал. Слышать, как его брат говорит так слабо и больно, ломало его. Слезы катились по его лицу, но он старался говорить уверенно и четко. Он не хотел, чтобы Вэш понял, насколько он расстроен.    — Я знаю, но не волнуйся, Вэш. Теперь ты со мной. Ты в безопасности, — он начал чувствовать, что вес на его спине уменьшился, и когда он оглянулся, то увидел, что Вэш пытается снова превратиться в человека.    Найвс тоже начал трансформироваться обратно. Хотя все, чего он хотел, это схватить Вэша и полететь в больничную палату замка, дракон, летящий через город, вызовет только панику. Прошло совсем немного времени, прежде чем Найвс вернулся в человеческую форму. Он все еще держал Вэша на спине, но что-то было не так. Вэш перестал трансформироваться, и вес был все еще тяжелее, чем должен быть.    — Най… Я не могу трансформироваться. Это больно, — сказал Вэш еще более испуганным голосом. — Что? — спросил Найвс и еще раз оглянулся на брата. К его полному шоку, его брат, казалось, застрял на полпути. Его кожа была покрыта красной и черной чешуей, как у кои. Под его туловищем были не ноги, а большой водяной хвост. Его глаза были неестественно голубыми, а зрачки сузились. Его зубы были острыми клыками, а руки заканчивались когтями. Он не был похож на человека или даже на дракона.   Он был похож на русала.