***
Джисон весь день был сам не свой. Он не мог думать ни о чём, кроме слов Сынмина, сказанных им пару дней назад. Минхо слишком хладнокровный, чтобы кого-то любить, тем более такого, как Хан. Феликсу надоело видеть Джисона в таком состоянии, поэтому он решил узнать причину и хоть как-то поднять ему настроение. — Ты чего такой кислый? Хана удалось вывести из собственных мыслей и привлечь его внимание. — Да так, ничего. — Опять? — тон Ликса резко сменился, дав понять, что они вновь наступали на те же грабли. — Ты снова что-то скрываешь? — Извини, — улыбнулся Джисон и расслабился в лице, — у меня это как защитная реакция. — Тогда рассказывай, — тоже улыбнулся Феликс. Кажется, тимбилдинг Чанбина прошёл по плану. Ну, почти. В него, конечно, не входили обкуренные и пьяные ребята, сломанная палатка, едва избежавшая Джисона верная смерть и обблёванные ботинки Чонина, но дружеские отношения в команде всё-таки удалось укрепить. Феликс и Хан поговорили на следующий день после того, как один из них протрезвел и отоспался, в итоге придя к выводу, что друзьями у них получается быть гораздо лучше, чем врагами. Они извинились за всё плохое, что сделали и наговорили друг другу, вместе посмеялись с их выходок и решили начать всё с чистого листа. Вроде бы, всё наладилось. Феликс слушал его, раскрыв рот от шока и не зная, как реагировать на полученную им информацию. — Ахуеть… — Я сам в шоке, — вздохнул Джисон, стуча пальцами по парте. — Что делать? — Ну, тут ты уже сам решай. Скажи, он тебе хоть немного-то нравится? — Нет, — уверенно ответил Хан, не задумываясь. — Он, конечно, здорово мне помогал, но как друг. Я боюсь обидеть его, когда придётся сказать, что это не взаимно. — Значит, тебе не насрать на его чувства? — спросил Феликс, вскинув бровями. — Блять, естественно, не насрать. Он же мой друг. — Зато теперь мы знаем, что френдзонщик из тебя то, что надо, — усмехнулся Феликс. — Значит, наш доносчик Ким Сынмин подслушал разговор и передал информацию, а объект кипиша Ли Минхо пока молчит. Интересно получается. Долго ли он сможет молчать? — До нашей сегодняшней встречи, — ответил Хан, — он написал, что нам нужно поговорить после тренировки. Не хочу туда идти. — М-да… — протянул Феликс. — Сегодня ты разобьёшь маленькое сердце холодного, чёрствого, практически бесчувственного Минхо. Грустно. — А разве можно разбить то, чего нет? — Оно есть, просто Минхо мало кому открывается. Можно сказать, что ты избранный. — Как Гарри Потер? — Почти. Только у тебя выбор есть, в отличии от него. Не смотря на то, что Джисон поделился своими переживаниями, выражение его лица не особо поменялось с момента начала разговора. Наверное, тут генерировал ещё один фактор – жёсткий недосып. Из-за того, что Минхо забрал у него наркотики два дня назад, весь последующий день Хан заглушал жажду, в последствии чего не ложился уже вторые сутки. Спать хотелось, но не получалось. Джисон предчувствовал, что на тренировке произойдёт какой-то пиздец.***
Чонин поджидал Минхо около кабинета, не обращая внимания на то, что звонок должны были дать через минуту. Зайти класс он не осмелился, боялся. Старшеклассники ведь, засмеют ещё. Он знал, что Хо всегда опаздывал на информатику, даже специально выходил из кабинета перед уроком, чтобы задержаться. Не нравились ему компьютеры и всякая техника, прям как коту или бабушке, которая верила в восстание машин. Минхо появился, как по расписанию, ровно за тридцать секунд до звонка. — Привет, — схватил его за руку Чонин и до жути напугал старшего. — Блять… — схватился за сердце тот, вздохнув. — Что за приколы? — Извини, — почесал затылок Чонин, неловко улыбнувшись, — я по делу. — Сразу говорю – ничего не дам. — Ну почему?! — застонал он, чуть ли не подпрыгивая. — Хо, я же по дружбе прошу. — Мелкий ещё, — прыснул он, отведя взгляд. — Куда тебе в твои пятнадцать? — Вообще-то мне почти шестнадцать. — Так это меняет дело. — Правда? — Нет, долбаёб. Чонин недовольно топнул ногой и выпятил нижнюю губу, как маленький ребёнок. Минхо каждый раз отказывался продавать ему наркоту. Зачем вообще нужен друг барыга, если он не хочет давать тебе товар? — Ну я же тихонько, да и много не прошу. Пожалуйста, хён. — Вот именно, что я хён. И я не хочу быть причастен к твоей зависимости. Всё, разговор окончен. Минхо хватало и одного ручного наркомана, не дай бог появится ещё один, причём снова по его вине. Сейчас ему нужно было разобраться с Ханом и их дальнейшими взаимоотношениями. Хо решил признаться ему сегодня, потому что был уверен в своих чувствах и тянуть кота за яйца не собирался. Он боялся, что произошедшее между их отцами навечно разлучит его с Джисоном, но Минхо ошибался. Они сблизились, открылись друг другу, стали проводить намного больше времени вместе и Хо сам не заметил, как по уши втрескался в этого щекастого парня с кучей проблем. У самого Минхо проблем, конечно, было не меньше, но он и не знал другой жизни, в отличии от Хана. Даже когда мама жила с ними, Хо приходилось каждый божий день слушать громкие ссоры, звуки побоев и мамины крики, заперевшись в своей комнате и пытаясь отвлечься от этого всего. Но он считал, что Джисону сейчас было намного труднее, чем ему когда-то. У Хо всё в прошлом, а Хан мучается и утопает в проблемах в настоящем. Минхо безумно хотел помочь ему. Настолько сильно, что пообещал самому себе, что даже если его чувства отвергнут, то он всё равно будет прилагать все свои усилия ради того, чтобы Джисону стало хоть немного лучше. Хёнджин: «Ну что, мне ждать сегодня шоу?»Минхо: «Если для тебя признание в любви — это шоу, то да.»
Хёнджин: «Ты ведь после трени ему признаешься? Расскажешь, как всё пройдёт.» Все оставшиеся уроки Минхо просидел не только нервным, так ещё и голодным. Нет, на тренировку в таком состоянии идти нельзя. А признаваться голодным, да и следственно этому, злым, было не очень-то хорошей идеей. Минхо пошёл в столовую, где в это время сидело от силы полтора человека. Он взял два сэндвича с ветчиной, рис с курицей и бутылку воды, так как за одним из столов увидел Сынмина и Хёнджина, которые наверняка сожрут из всего этого больше половины. Минхо пошёл к ним с подносом в руках, у ребят сразу же загорелись глаза при виде еды. — Ура, еда! — крикнул Хван, перехватив поднос. — И тебе привет, — усмехнулся Хо и сел рядом. — И почему же наш богач не смог позволить себе купить обед? — Он деньги забыл, — сказал за жующего Хёнджина Сынмин. — А ты? — спросил Минхо. — А у меня денег на эту мишленовскую кухню отродясь не было. Сынмин начал складывать колоду в коробочку, всё это время лежащую на столе, параллельно смотря на Хвана, набивающего щёки рисом. Хёнджин был похож на белку или же на хомяка, Сынмин не успел определиться, рис закончился раньше. — Проглот, — Сынмин выхватил из его рук сэндвич и положил обратно на поднос. — Минхо оставь. — Было бы славно, — улыбнулся Хо, взяв в руки свой сэндвич. — А это что? — Таро. — Сынмин гадалкой подрабатывает, — сказал Хван, схватив второй сэндвич. — Он сказал, что меня ждёт успех в карьере и что в меня влюблён кто-то из окружения. Возможно, я даже знаком с этим человеком. — Так это ж очевидно, — прыснул Минхо. — По тебе пол школы тащится, а про карьеру вообще молчу. У тебя своя квартира в семнадцать лет. — И что?! — изо рта Хвана вылетел кусочек хлеба. — Пардон. Сынмин, погадай ему. — На что? — На любовь, очевидно, — ответил Сынмин и снова достал карты из колоды, после чего начал их перемешивать. Вот от кого, а от Сынмина таких способностей в раскладах Минхо точно не ожидал. Он просто выполнял его указания, выбирал карты и перекладывал их с места на место, ничего не понимая. Стол превратился в офис гадающей цыганки. — И так, что мы имеем, — сказал Сынмин, ещё разок посмотрев на карты. — Твой суженый… — Почему именно суженый? — удивился Минхо. На нём вроде не было написано, что он голубой. — Потому что мы на Джисона гадали. — Он знает, — улыбнулся Хёнджин. — Сынмин у нас не только всевидящий, он ещё и разведчик. — Разговор ваш подслушал, — отрезал Сынмин и продолжил, оставив Хо в состоянии недоумения. — Короче, про суженого. Будет сложно, но вы в итоге сойдётесь. Вы переживёте вместе много плохих моментов, но и хороших не меньше. — Так у них всё взаимно или нет? — спросил Хёнджин, сгорающий от нетерпения. — Это таро, а не прогноз погоды, — цокнул он. — Скоро узнаем. Точнее, они узнают, а Сынмин и так был в курсе. Но его интерес явно подогрелся из-за того, что сказали карты. А если у Джисона и Минхо в итоге всё получится? Будет весело за этим наблюдать. Хёнджин доел еду, купленную Минхо, Сынмин сложил карты и они отправились в раздевалку. Чанбин обещал, что тренировки станут в разы жёстче, так как до соревнований оставалось меньше недели, а спортивного духа в ребятах было ровно столько же, сколько желания учиться. Где-то на уровне минус восьми. По дороге Сынмин рассказывал Минхо нюансы гадания, говорил свои догадки и всеми силами неосознанно повышал тревожность парня. Хо уже начал сомневаться в своём решении признаться, но отступать всё равно не собирался. В раздевалку они пришли первыми. Сынмин сразу же засел в телефоне, а Хёнджин стал звонить Феликсу, который должен был вскоре придти вместе с Джисоном. Минхо выглядел максимально спокойным, но внутри его разрывало на атомы из-за волнения. Он и не думал, что будет так сильно переживать. — Это пиздец, — было первым, что сказал Ликс, войдя в раздевалку. — Мы сидели на допах, а этот, — он указал взглядом на Сынмина, — съебался, как ни в чём не бывало! — Я своё время ценю и на хуйню всякую не трачу, — прыснул смешок он, не отрываясь от экрана. — И где же вы были? — спросил Хан. — В гостях у давалки, — ответил Хван, посмеявшись с самого себя. — Чё?… — У гадалки, — перефразировал Хо. — Сынмин, как оказалось, шарит за таро. Будущее нам предсказывал. — Ебать, — возмутился Феликс, разведя руками, — теперь у нас допы – это хуйня, зато сеанс связи с космосом через картонки – дело первой необходимости. — Не обращайте внимания, — сказал Джисон, — его заставили идти, так ещё и неуд по физике влепили. — Я назло физичке сделаю атомную бомбу и сброшу на её дом… — Чонин не придёт, — внезапно выдал Сынмин. Это было плохо. Точнее, просто ужасно. Чанбин предупреждал, что сожрёт с костями всех, если хоть один из них не явится. — Почему? Сынмин прокашлялся. Он не знал, как корректнее донести причину до остальных. — Он в обезьяннике. Все пораскрывали рты от шока и одновременно захлопали глазами. Никто из них, будучи на несколько лет старше Чонина, ещё не побывал там. Даже Минхо и Джисон, у которых был неплохой шанс попасть в полноценную колонию. — Чанбин нас трахнет… — безнадёжно протянул Феликс, схватившись за голову руками. — Не уследили за мелким, — дополнил Минхо, вздохнув. — За что хоть? Сынмин снова замолчал. — Ну?! — С наркотой взяли. Минхо и Джисон переглянулись, будто перекинувшись сообщениями, которые после озвучили. — Это не моя, — сказал Хо, подняв руки зайчиком. — И не моя, — подхватил Джисон. — Он ни к кому из вас по этому поводу не обращался? — спросил Хёнджин. — Ну… Чанбин усадил всех пятерых на свой небольшой диванчик, на котором очень любил спать Хан, пока сам ходил по каморке и думал. — Я просто не знаю, с чего, блять, начать, — нервно усмехнулся Чанбин, прикрыв рот рукой. — У вас хоть один день может пройти без наркотиков, пьянки, драки и обезьянника?! — Нет, — уверенно ответил Сынмин. — Давайте лучше думать, как будем вызволять мелкого. — А ты откуда вообще узнал, что его повязали? — спросил Феликс. — Мне написал его одноклассник, с которым они ходили к барыге. Он успел убежать, а Чонина взяли с поличным. — Ты знаешь, где он? — Да, — ответил Ким, — ему дали право на один звонок. Он сказал адрес. — Слава богу, что родителям не позвонил, — облегчённо выдохнул Чанбин. — Так, тренировка переносится на неопределённый срок. Едем забирать мелкого.***
Чанбин велел всем оставаться в машине, чтобы не создавать толкучку в помещении и предотвратить прекрасную возможность вызволить из-за решётки ещё кого-то из них. Со, на всякий случай, запер машину, проверил наличие кошелька в кармане и отправился в отделение. Стоило ему скрыться из вида, как Хёнджин перелез на переднее сиденье и стал проводить досмотр салона. — Сейчас будет обзор. Хван открыл бардачок и стал доставать оттуда по одной вещи, вставляя комментарии к каждой из них. — Документы. Ну, это не интересно. Идём дальше. Опа, шоколадка, — он засунул её в задний карман джинсов, — так, продолжаем. Фанта, — он протянул её Сынмину, который был ярым фанатом этого напитка. — Расчёска, какие-то вонючие духи… Презервативы. Он без задней мысли протянул их Минхо, сидящему рядом с Джисоном. Минхо, сам того не понимая, спокойно взял их в руки и стал рассматривать коробку, словно не зная, что это такое. До него дошло секунд через пять. — Блять! Он бросил их в Хвана со всей силы, попав прямо в глаз. Феликс сразу же вспомнил ситуацию, произошедшую с ним и Джисоном в лесу. Хан до сих пор гонял с синяком. Хёнджин молча закрыл лицо и стал всхлипывать. Минхо потянулся к нему, чтобы проверить, насколько всё было плохо, но сразу же получил шлепок по руке. Ближе всего к Хёнджину сидел Сынмин, который аккуратно отодвинул его ладонь от глаза и ахринел от увиденного. — Пиздец… — Что там? — обеспокоено спросил Ликс, привстав с дальнего сиденья, чтобы улучшить обзор. Хёнджин выдвинул зеркальце и посмотрелся в него. Капилляры лопнули, из-за чего глаз заполнился не только слезами, но ещё и красным цветом. Раздалось синхронное «пиздец». — Да ты снайпер, блять, — возмущённо воскликнул Феликс, ударив Минхо по плечу, — прям краем коробки попал. — А нехуй мне левые презики втюхивать. — Потом разберётесь, надо в аптеку бежать, — сказал Сынмин и стал дёргать за ручку, но не смог открыть дверь. — Блять. Хёнджин ничего не говорил и молча плакал. Ему было ужасно больно. Джисон сказал, что парню срочно были нужны хотя бы обезболивающие капли. Они два раза перерыли аптечку, но ничего подобного не нашли. — Что делать? — Чанбину звоните. Минхо достал телефон и зашёл в контакты. Он набрал ему три раза, но все три раза Чанбин сбрасывал трубку. — Что теперь? — Выламывать окно. К счастью, в багажник можно было пролезть через дальние сиденья. Феликс достал оттуда огнетушитель и передал его Джисону, который вручил его Сынмину. — Готовьтесь, будет громко. Завыла сигналка, от которой все моментально закрыли уши. Сынмин быстро перелез через окно и велел Хёнджину сделать то же самое. Они побежали в ближайшую аптеку, а остальные стали вылезать из машины, чтобы уйти подальше от назойливой сигнализации. Чанбин кое-как смог уговорить полицейского на взятку. Он беседовал с ним пятнадцать минут, тыча деньгами в нос, от которых служивый в итоге не смог отказаться. Чонина выпустили из-за решётки и предупредили, что в следующий раз он так просто не отделается, в ответ на что парень молча кивал головой. — М-да, дорого ты мне обходишься… — протянул Чанбин, смотря в полупустой кошелёк. — Я тебе верну. — Как? — Угадай. Чанбин осмотрелся по сторонам, проверяя, не было ли рядом сотрудников полиции. — Уже по обезьяннику соскучился?? — громко прошептал Чанбин. — Не смей здесь такое говорить. Они услышали вой сигнализации. Чанбин сразу узнал свою машину и помчал к выходу, Чонин побежал за ним. Чанбин, схватившись за голову руками, смотрел, как через выбитое окно его воющей машины вылезали трое парней. Он быстро нажал на кнопку и выключил сигнализацию. Все трое замерли. — Бежим… Они рванули в разные стороны. Чанбин нацелился на Феликса, так как догнать остальных бы не смог. — СТОЙ, СУЧОНЫШ! — кричал Со. — УБЬЮ! — Не надо! — смеясь от страха крикнул Ликс, прибавив темп. Минхо скрылся за аптекой, в которую пошли Хёнджин и Сынмин. Он схватился за сердце и, пытаясь отдышаться, смотрел на то, как Феликса за шкирку вели в машину. Чанбин бросил его на заднее сиденье, словно мешок с говном, и велел оставаться там. Феликс решил не испытывать судьбу и смирно сидел, смотря в окно. Чанбин пошёл искать остальных. — Ну, что там? — подошёл со спины Джисон и закинул руки на плечи Хо. — Блять! — вскрикнул от испуга он, чем привлёк внимание Со. Тот стал оглядываться и заметил торчащую коричневую макушку. — Вам пизда-а-а! — громко сказал Чанбин, уверенно зашагав в их сторону. Это было похоже на фильм ужасов. Минхо схватил Хана за руку и они побежали в сторону отделения. Там Чанбин точно не причинит им вреда, ну, хотя бы не проломит черепа. Хо забежал за забор и усадил Джисона, за руку притянув к земле, а сам выглянул и проверил, не было ли поблизости Чанбина. — Рядом? — Да. Они все знали, как сильно Со любил свою машину. Он буквально сдувал с неё пылинки и вкладывал в неё половину своей зарплаты. Любое повреждение от чужих рук каралось неизбежной смертью. — Слушай, перед тем, как мы умрём, я хочу кое-что тебе сказать, — сказал Хо, посмотрев на него. Джисон услышал голос Чанбина. — Говори быстрее, а то не успеешь. — Ты мне нравишься. Хан, конечно, ожидал получить признание в ближайшее время, но явно не в такой обстановке. Он не успел ничего ответить, Чанбин выпрыгнул из-за угла и схватил обоих за воротники курток. — Позже это обсудим, — сказал Хан, смирившись с их участью. — А ты уверен, что это «позже» настанет?… Чанбин затолкнул всех в машину, а сам стал ждать возвращения Сынмина и Хёнджина на улице, причину отсутствия которых ему не сказали. Его гнев совсем слегка утих, когда он увидел Хвана с повязкой на глазу и маленький пакетик из аптеки в руках Сынмина. — Что случилось? — спросил Со, когда ребята подошли. Хёнджин посмотрел одним зрячим глазом на Кима и замотал головой. Такого позора он не переживёт. — В глаз что-то попало, — ответил Сынмин, — что-то очень большое. — В смысле? — На него совершили покушение упаковкой твоих презервативов, — сказал Феликс, выглянув из выбитого окна. Чанбин начал чаще моргать, с каждой секундой всё сильнее удивляясь скорости наведения пиздеца этими подростками. Его не было всего полчаса, а они успели серьёзно травмировать глаз Хёнджина, засрать всю машину целиком, выбить окно, активировать сигнализацию и поднять на уши весь полицейский участок. Это ещё не считая причину, по которой они здесь оказались. — Я хуею с вас, ребят… Не дети, а сплошной геморрой.***
Чанбин довёз их до школы, всю дорогу читая лекцию о том, насколько они безответственные, проблемные, ненормальные, психически нездоровые пиздюки, от которых неприятностей было больше, чем от создания атомной бомбы. Чанбин велел им расходиться по домам, а сам же помчал в автосервис, чтобы организовать установку нового окна. Парни решили не торопиться и поговорить. — Ты как? — спросил Минхо, посмотрев на повязку на глазу Хёнджина. — Супер, всю жизнь мечтал стать пиратом. — Извини. — Прощу, если дашь слово хранить молчание. Это всех касается. Я не хочу, чтобы другие знали, как это произошло. — Принять на себя атаку презиками — это не стыдно, — с максимально серьёзным лицом произнёс Феликс, положив ладонь на его плечо. — Я так и не понял, как это произошло, — вступил в разговор Чонин. Все моментально перевели взгляды на него, до жути напугав мелкого. Они выглядели как собаки, которые готовы были наброситься на него и сожрать с костями. По сути, так оно и было. — У нас к тебе отдельный разговор, — сказал Хо и закинул руку на его шею, после чего прижал голову Чонина к своей груди. — Ответь мне на один простой вопрос: у тебя мозги есть? — Ты на меня наезжать собираешься?! — прыснул младший, выскользнув из его хватки. — А я не имею права? Ты с какого хрена решил с наркотиками поиграться? Хоть знаешь, насколько это серьёзно? Минхо отчитывал его, словно родитель, всерьёз переживающий за благополучие и здоровье Чонина. В отличии от него, настоящие родители Чонина не особо-то уделяли своё внимание воспитанию сына. Они всегда были на работе, с ребёнком время не проводили, вот и получили готовый продукт соответствующего качества. Минхо знал его ещё двенадцатилеткой, который вечно ходил к директору за прогулы и драил парты в качестве наказания. Однажды и Минхо настигла такая участь, тогда они и познакомились. — Тебе ли говорить про наркотики… — закатил глаза Чонин, цокнув. — Сам ведь недавно мне ботинки обблевал из-за таблеток. Шкала гнева Хо резко поднялась на несколько отметок выше. Он сжал ладонь в кулак и попытался успокоиться, впиваясь ногтями в чувствительную кожу. Это помогало. — Чтоб я тебя больше с этой дурью не видел, понял? Всё, разговор окончен. Всё это время остальные молча наблюдали за ними и курили, не перебивая и не прерывая их. Чонин обиженно фыркнул и направился в сторону своего дома, Феликс и Хёнджин зашагали в другую сторону, а Сынмину стоило лишь перейти дорогу, чтобы оказаться у своего подъезда. Остались только Джисон и Минхо, чему один из них был безмерно счастлив, а второй не знал, куда спрятаться, чтобы избежать серьёзного разговора. — Я провожу тебя? — спросил Минхо, искренне улыбнувшись. — Только если до библиотеки. Первое время они шли в тишине. Минхо выкуривал сигарету, тлеющую на глазах, а Джисон улавливал её аромат, восхищаясь этим запахом всё больше и больше. Хо пользовался какой-то малоизвестной фирмой, сигареты которой пахли вишней и ванилью. Настолько приятного сигаретного запаха Джисон ещё никогда не встречал. — Ты не очень-то удивился моему признанию, — прервав длительное молчание сказал Минхо. — Сынмин проболтался? — Да, — коротко ответил он, — в палатке, когда мы в лесу были. — И какова же была твоя первая реакция? — Я не поверил. Хо решил остановиться. Он замер на месте, чем озадачил Джисона и заставил сделать то же самое. — Почему? Хан засунул замёрзшие руки в карманы куртки и отвёл взгляд в сторону. Он думал над тем, как бы сказать Минхо правду, при этом не обосрав его с ног до головы. — Ты не выглядишь как человек, который способен кого-то любить. Иногда у меня создаётся ощущение, что у тебя в груди не сердце, а сгнивший мандарин. Минхо посмотрел на него так, словно задал вопрос: «Ты действительно так обо мне думаешь?», но решил спросить кое-что другое. — И что же привело тебя к такому ощущению? — Не знаю. И хватит говорить с таким серьёзным еблом. Меня это напрягает. — Когда на вопрос ответишь, тогда стану менее серьёзным. — Ладно, — прыснул неловкий смешок Хан, — как бы это покорректнее объяснить… Ты довольно агрессивно ведёшь себя по отношению к другим людям, живёшь в своём куполе и никого туда не впускаешь. Создаётся ощущение, что ты можешь побить кого-то без причины и… можно я не буду продолжать засирать тебя в твоём же присутствии?… Минхо склонил голову вниз. Слышать такие слова от самого дорогого человека в своей жизни было в разы больнее, чем от кого-либо другого. Хо думал, что Джисон говорил искренне, от чего становилось ещё хуже. — Почему ты замечаешь в людях только плохое? — спросил Минхо, тронувшись с места. Они почти дошли до библиотеки, возле которой всегда внепланово пересекались. — Я ведь ни разу всерьёз не оскорбил тебя, всегда пытался помочь и поддержать. Я бросал все свои дела и со всех ног мчал к тебе, когда с тобой происходило что-то ужасное. И после этого ты говоришь, что у меня нет сердца? Кстати, на заметку, оно только кровь в организме перекачивает, а не за чувства отвечает. Ну как же ещё тебя оттолкнуть? Мне столько отмазок пришлось придумать, а ты ни в какую… Джисон не собирался оскорблять его, но и давать ложные надежды не хотел. Ему было легче заглушить чувства Хо, чем объяснить их невзаимность. — Минхо, ты только не обижайся, — сказал Джисон, увидев его расстроенное лицо. — Ты мой друг, наверное, даже лучший, но не больше. Ты классный, но… — Джисон, я всё понял, — перебил его Хо и натянул улыбку, — ты не обязан отчитываться передо мной. — Но я всё равно чувствую себя виноватым. На этот раз Минхо улыбнулся искренне. Хан выглядел таким потерянным и смущённым, что смотреть на него без улыбки было просто невозможно. — Ты ведь понимаешь, что я буду добиваться тебя до последнего? — Только не больно бей, пожалуйста. — Что, даже кувалдой нельзя? — Дебил. — Ладно, обойдусь молотком. Джисон попрощался с ним и пошёл в сторону своего дома, а Минхо смотрел на него и провожал взглядом. Когда он скрылся за ближайшим поворотом, Хо сделал последнюю тягу и бросил сигарету в лужу, склонил голову и обронил слезу в воду, попав прямиком в окурок. Он знал, что его чувства отвергнут, но не думал, что этот процесс окажется настолько болезненным.***
Феликс в очередной раз остался на ночь у Хёнджина, но на этот раз для того, чтобы проследить за ним и помочь закапать лекарства для глаз перед сном. Повреждение оказалось куда серьёзнее, чем они предполагали. По-хорошему нужно было бы сходить в травмпункт, но страх Хвана перед любыми врачами был сильнее желания избавиться от повязки побыстрее. В аптеке ему посоветовали капли, которые должны были снизить боль и улучшить состояние глаза в ближайшее время. Чтобы не светить этим красным фонарём, Хёнджин также купил повязку и получил от Сынмина прозвище «капитан Джек презерватив», за что тот получил подзатыльник. Юмор у Кима, конечно, был довольно своеобразным, но качественным. — Как я с такой красотой по школе ходить буду? — вздохнул Хёнджин, смотрясь в зеркало. Дома он ходил без повязки. — Одноклассники ведь заебут своими расспросами. — Скажи, что выбрал вилку, — сказал Феликс, отложив учебник по истории в сторону. Он подошёл к Хвану и стал внимательно рассматривать полопавшиеся сосуды. — Всё не так страшно. — Расскажешь, — фыркнул тот. — Я на муху теперь похож. — Почему на муху? — усмехнулся Ликс. — Я ещё видел помойную крысу с красными глазами. — Спасибо за комплимент. Хёнджину надоело смотреть на этот аленький цветочек и он решил отойти от зеркала как можно дальше, плюхнулся на кровать и взял в руки телефон. Феликс сел рядом. — Как думаешь, что завтра будет? — Пиздец, очевидно, — ответил Хван. — Завтра наша последняя тренировка. — Если бы микротанк хотел нас убить, убил бы сегодня. — Он хотел, но не мог, мы же у отделения были, — Хёнджин закончил писать сообщение Минхо и выключил телефон. — Чанбин нам такой мозгосекс устроит, что мы от страха все сляжем. — Как мило, — натянуто улыбнулся Феликс. — У меня до сих пор шея болит. Я и не думал, что он меня за шкирку в тачку кинет. — А у меня глаз болит, — снова упомянул об этом Хван. — Я убью этого снайпера, честное слово. — Не волнуйся, с этим справится микротанк. Уведомления резко зазвенели одно за другим. Хёнджин взял телефон с тумбочки и увидел кучу сообщений от Минхо. — Вспомнишь говно… Он стал быстро листать сообщения, всё шире открывая рот от неприятного шока. Феликс пытался заглянуть в экран, но Хёнджин всё время отворачивался и закрывал его руками. Он недовольно фыркнул и пересел на другой край кровати. Хван заметил это только через минуту. — Ты чего? — Ты мне подсматривать не даёшь. — Да тут такой пиздец, — Хёнджин подполз к нему и показал переписку. Ликс начал листать вниз, пробегаясь по буквам, прочёл до конца и отдал телефон назад. — Пиздец… — Пиздец, — подтвердил Хван. — Джисон такая сука. — Нет, он бы не стал поливать Минхо дерьмом без причины, — задумался Феликс. — Может, он хочет вызвать у него отвращение? — Нахуя? Он же сам сказал Хо, что они лучшие друзья. — Сделаем вид, что я этого не слышал. В своей голове Феликс представлял этих двоих только в виде пары, на что сам очень надеялся, но терять статус лучшего друга Хана не собирался. Надо их свести, причём как можно скорее. И сделать это нужно совместно с Хёнджином, чтобы провести с ним побольше времени вместе. Всё-таки Феликс должен узнать предпочтения Хвана в плане отношений прежде, чем сам соберётся признаться ему. — Надо помочь Минхо, — сказал Ликс. — Мы с тобой берём ответственность за их будущие отношения на себя. — Нихуёвый настрой, — округлил глаза Хван. — Ты хочешь помочь им сойтись из-за сочувствия к Минхо или из-за слов о лучшем друге? — Одно другому не мешает. Феликс взглянул на время. Вставать через четыре часа, в школу он пойдёт без учебников и с грязной головой. Прекрасно. — Ложись, щас капать будем. Хёнджин недовольно застонал. — Ну нет… Это больно. — Если хочешь до конца жизни оставаться помойной крысой, то заставлять не буду. — Ладно, давай. Хван улёгся на спину и стал ждать. Ликс открыл капли и сел рядом, пытался выдавить капельку, но вечное моргание Хёнджина мешало. — Хватит мне подмигивать, — сказал Ликс, ещё раз прицелившись пипеткой. — А что я ещё должен делать, если на меня смотрит эта пластиковая хрень?! — Просто расслабься и закати глаза. Хёнджин так и сделал, но как только капля попала в его глаз, он зажмурился и вылил всё лекарство, вскочив с места. Он чуть ли не кричал. — Ты издеваешься?… — вздохнул Ликс, словно уставшая мать. — Да блять, это пипец неприятно. — Ложись, ещё раз попробуем. Во второй раз всё произошло точно также. Феликс уже устал бороться с ним, поэтому решил взять процесс в свои руки. Он даже хотел связать Хвана, но тот был категорически против игр с цепями. Ликсу пришлось сесть на него верхом и зажать его торс своими ногами, чтобы Хёнджин снова не вскочил. — Ты чё делаешь?! — вскрикнул он, когда Феликс раздвинул его веки пальцами. — Не даю тебе моргать. — Боже, я чувствую себя секс-куклой… Ликс высунул кончик языка, сосредоточившись на процессе, выдавил маленькую капельку и на секунду оглох от крика Хёнджина. — Тихо, тихо! — Блять, больно! — дёргался Хван, считая миллисекунды до того момента, когда можно было моргнуть. К слову, глаз нужно было держать открытым пять секунд. — Три, два, один. Хван зажмурился так, словно ему в глаз влили не капли, а лимонный сок. Когда Феликс слез с него, он начал чесать веко, чтобы снизить жжение. — Не перестарайся, выдавишь, — усмехнулся Ликс, переодевая футболку. — Да поскорее бы. Хёнджин опрокинул голову вверх и открыл глаза, один из них был переполнен слезами. Ликс залез под одеяло, лёг на бок и выключил лампу. — Завтра с утра ещё закапать надо. — НЕ-Е-Е-ЕТ!***
До соревнований оставалось пять дней, вчерашняя тренировка провалилась, Чанбин теперь носил нож в кармане, чтобы поочерёдно насаживать на него парней, Минхо хотелось только плакать все дни напролёт, а Хёнджин ходил по школе в повязке, отмахиваясь придуманным ячменем. Настроем на победу там и не пахло. Это волновало не только Чанбина и ребят, но ещё и Бан Чана, который был наслышан о том, что происходило в команде. Сегодня он решил лично появиться на тренировке, чтобы немного прибодрить будущих чемпионов. К счастью, он не знал про ситуацию, произошедшую с Чонином, но вчерашним вечером всё-таки выслушал трёхэтажный мат Чанбина, адресованный «его пиздюкам». Со сказал, что они выбили окно в тачке, когда дурачились возле его машины после школы, но попросил Чана ничего не предпринимать. Он не хотел делить кайф назначения наказания с кем-то другим, к тому же, Чанбин уже придумал, каким образом будет издеваться над парнями. В раздевалке ребята сидели так, словно знали, что вскоре их всех под ручку поведут в газовую камеру. Хёнджин сложил ладони возле губ и стучал ногой, чем только нагнетал обстановку. — Слышь, Гуль, мотор приглуши, — сказал Минхо, которому уже надоело «наслаждаться» звуками телодвижений Хвана. — У меня нервы. — Радуйся, что они ещё остались, — фыркнул на него Сынмин, сложив руки на груди. — Как думаете, что он сделает? — Не знаю, — протянул Джисон. — Может, опять кросс бежать заставит? — Слишком просто, — ответил Чонин. — Снова будет угрожать своими трусами. — Я лучше утоплюсь в грёбаном тазике, — сказал Хо. — Не думаю, что он вообще станет нас наказывать. Скоро соревнования, тренироваться надо. После этих слов все вышли в спортзал. Чонин резко остановился и уставился в одну точку. Остальные уже построились и стали ждать головореза, который вскоре должен был вылезти из своей каморки. — Мелкий, ты чего? — Там тазик… На всеобщее удивление Чанбин появился не из каморки, а вошёл в зал из коридора. Он встал напротив своих воспитанников и увидел их перепуганные взгляды. — Что с вашими счастливыми лицами? Все, не переставая выпучивать глаза, указали на тазик, стоящий в другом конце помещения. — Чанбин, ты ведь не собираешься заставлять нас это делать?… — спросил Хёнджин, переполненный надеждой на лучшее. — Вы про тазик? Они синхронно закивали головами, а Чанбин засиял злорадствующей улыбкой. — Нет, пожалуйста… — Хочешь, мы замену окна оплатим?! — спросил Феликс, готовый упасть на колени. — Прошу, не делай этого. — Пора, бандиты. — Нет, пожалуйста… — Чонин был готов впасть в истерику от страха перед участью, поджидавшей их. — Я много раз угрожал вам, — Чанбин стал ходить кругами, сложив руки за спиной, — предупреждал об этом, но вы мне не верили. Пришло ваше время познать жизнь, парни. Каждому по паре, стираете на скорость. Бан Чан закончил свои дела как раз в тот момент, когда тренировка должна была начаться. Он шёл по коридору в приподнятом настроении, готовый поделиться им с ребятами. Чан распахнул громадную дверь и замер в ступоре, ахуев от того, что увидел. Чанбин сидел на лавке с секундомером, парни выстроились в ряд, а Чонин что-то намывал в тазике. — Что тут происходит? Все тут же обернулись в сторону двери, где стоял директор. Чанбин довольно ухмыльнулся и решил не прерывать процесс. — Чего остановился? Часики-то тикают. Чонин вскрикнул для придания большей драматичности и продолжил стирку. Бан Чан быстро зашагал в их сторону и стал вглядываться в кусок ткани, который Чонин усердно намывал. — Это… трусы? — Да, — ответил Чанбин, не смотря на него, — недельной выдержки. Чонина едва не стошнило после этих слов. — Мы руки тренируем. Потом будут бежать семь километров, отжиматься, подтягиваться и прыгать. Короче, мы здесь надолго. Бан Чан больше не мог сдерживаться. Чонин выглядел так, словно действительно познал эту жизнь. Его добила шеренга из остальных парней, которые с серьёзными лицами внимательно наблюдали за тем, что в скором времени ожидало и их. Чан заржал в голос. Таких тренировок ему ещё не доводилось встречать.