***
После двенадцати начиналось самое интересное. Феликс и Хёнджин уже ждали парней, которые должны были прийти где-то через полчаса. Ликс достал всё, что готовил на протяжении нескольких часов, а после сел на диван к Хвану, который разговаривал с кем-то по телефону. — Алло. И вас с Новым годом. Нет, мам, не приду. Да, точно не приду. Мгм… Ладно, мам, отдыхайте. Папе привет. Всё, давай, пока. Хёнджин вздохнул и убрал телефон в карман, после повернул голову на Феликса и увидел его шокированное лицо. — Тебе на Мальдивы предлагали пешком идти? — спросил Ликс, прыснув смешок. — Нет, чуть-чуть поближе. Они дома. — В смысле? Ты же сказал, что они улетели. — Ну сказал и сказал. — Ничего не понимаю… Почему ты тогда не с ними? — А как бы я тебя одного оставил? Да и к тому же, между компанией моих родителей и твоей, я сразу же выбрал твою. Не хотел с ними обсуждать отцовский бизнес и деньги, с тобой гораздо интереснее. А звать тебя к нам… это опасно, в первую очередь для тебя. Они бы тебя загрызли заживо. Родаки, конечно, упрашивали меня отпраздновать с ними, даже какой-то ахуенный подарок за это обещали, но из-за него я и отказался. Опять купить моё внимание собирались. — А что за подарок? — Мотоцикл. — И ты не согласился?! Хёнджин, ты бошкой где-то ёбнулся? Кто вообще от мотоцикла отказывается? Учитывая, что нужно было всего лишь один вечер с семьёй провести, чтобы его заполучить. — Да я с семьёй как-то не очень… А с тобой — очень даже очень. Короче, я ни о чём не жалею. И я рад, что под куранты пил шампанское с тобой, а не с кучкой родительских друзей, которые бы снова обсуждали меня и других наследников своих сраных предприятий. — Хёнджин, знаешь кое-что? — Что? — Ты самый ахуенный человек в этом мире. Сказал Феликс и налетел на него с объятиями. Он был безумно счастлив услышать, что Хван предпочитал его компанию куче подарков, вниманию со стороны богатеньких людей и их детей, которые в будущем должны были стать его партнёрами по бизнесу, который тот унаследует от отца. Хёнджин не заботился о будущем, которого не хотел, он хотел проводить время с друзьями и жить настоящим. Ликс так сильно растрогался, что не заметил, как на эмоциях поцеловал Хвана в щёку. Он тут же отодвинулся от него и прикрыл рот рукой, но Хёнджин лишь заулыбался. — Прости… — Да ладно, всё хорошо. — Нет, правда, прости. Тебе неприятно, наверное… — С чего ты взял? — Так это… ты же мне… Да ты сам всё знаешь. — Ну да, знаю. — Это на тебя так шампанское влияет? — пустил нервный смешок Ликс. — Нет, я пока трезвый. Или ты предлагаешь нам дистанцию два метра сохранять, потому что я тебе нравлюсь? Никто из нас этого не хочет. Хёнджин был из тех людей, которым нужно было признаться в чувствах, чтобы они поняли свои. После признания Феликса он и вправду стал замечать внезапное появление желания сблизиться с ним. Хван был простым человеком, и после получения очередного признания в любви он выбирал между двумя вариантами дальнейших развитий событий: либо он напрямую слал нахуй, либо отвечал взаимностью. Феликс, очевидно, относился ко второму варианту. Хван не привык делить свои чувства на симпатию, влюблённость, интерес, недомутки и другое. Он либо любил человека, либо ненавидел его. — Давай ещё выпьем? — предложил Хёнджин, чтобы рассеять появившееся смущение Ликса. — Всё равно эти долбаёбы ещё не пришли. — Давай. Хван налил в бокалы ещё шампанского, взял их в руки и понёс в гостиную, но Феликса там не увидел. — Ау, Ликс! Ты где? — Я здесь! — крикнул он из комнаты Хвана. — Глаза закрой! — Ладно. Он поставил бокалы на кофейный столик, сел на диван и сделал то, что ему велели. Хёнджин слышал, как Феликс быстро перебирал ногами и бежал к нему, из-за чего не смог сдержать улыбку. — Смотри. Хван открыл глаза и увидел в руках Ликса подарок, завёрнутый в голубую бумагу и перевязанный атласной ленточкой. — Тебя, конечно, сложно удивить, но я очень старался. — Спасибо, — снова улыбнулся он. — Я чуть позже посмотрю. Теперь ты глаза закрывай. Феликс тоже получил подарок, точно также завёрнутый в красивую упаковку и перевязанный ленточкой. Они решили открыть вместе. Ликс и Хёнджин переглянулись, ещё разок посмотрели на подарки и начали синхронно смеяться. Феликс получил расписанную красками кожанку, а Хвану достались джинсы, на которых тоже был кастомный рисунок. — Блять, мы как так смогли? — не переставал смеяться Хёнджин. — Миндальная связь? — А что ещё могут подарить друг другу люди, у которых есть всё? — Тоже верно. Блин, так красиво, мне очень нравится. Не знал, что ты рисовать умеешь. — Пришлось научиться. Но у тебя всё равно лучше вышло. — Не забывай про тот шедевр, который я написал в доме Чонина. — Кстати, где он? — Стоит в кладовке, чтобы ты не смущался. Хотя, Феликса вообще не смущал факт того, что в квартире Хвана находился его голый портрет. В этом даже был некий шарм. По крайней мере, Ликс убеждал себя в этом, чтобы не так сильно волноваться по этому поводу. Они надели на себя новые вещи и стали делать фотографии на память, поставив телефон на пол, чтобы джинсы Хёнджина вмещались в кадр. Раздался звонок в дверь, означавший, что сейчас должно было начаться веселье. Они радостно побежали открывать, Феликс провернул замок и увидел на пороге всех пацанов, которые заранее собрались и решили прийти вместе. — С НОВЫМ ГОДОМ, НАХУЙ! Крикнул Сынмин и взорвал хлопушку прямо в лицо Ликсу. Он упал прямиком на жопу и начал стонать от боли, безмолвно проклиная Сынмина. — Ебать… — протянул Джисон, вошедший в квартиру. — Ты живой? — Частично. — Это как? — спросил Минхо. — Это без нижней части. Чонин помог старшему подняться на ноги, после чего все стали снимать с себя верхнюю одежду. Хо, который отвечал за алкоголь, начал греметь бутылками в рюкзаке, из-за чего вся квартира залилась радостными воплями. Он закупился ещё перед приходом к Джисону, Бан Чан, естественно, услышал звон стекла и лишь громко посмеялся, а после сказал, чтобы парни вернулись по домам на следующий день хотя бы живыми. Большего от них не требовалось. — Что за шмот? — спросил Чонин, усевшись на диван. — Не видел такого. — Он кастомный, — ответил Хёнджин и приподнял толстовку, чтобы парни смогли получше рассмотреть рисунок. — Феликс рисовал. — Нихуя имба… — восхищённо протянул Джисон и подошёл поближе к Хвану. Он сел перед ним на корточки и начал детально разглядывать верхнюю часть правой штанины, на которой красовалось это произведение искусства. — Можно мне такие же? Я хочу в них умереть. — Стоять, — сказал Хо и силой оттащил его назад, притянув за плечи. — Хёнджин, снимай штаны, у них аура какая-то плохая. — Феликс, а свой рисунок покажи, — попросил Сынмин. Он развернулся к ним спиной и выпрямился, чтобы расправить складки. На кожанке было множество надписей, мелких деталей и мазков краской, которые были выполнены в розовых, белых и фиолетовых оттенках. Выглядело безумно круто. — Пиздато, — кивнул Хо, любуясь принтом. — Долго рисовал? — Дня два, — ответил Хёнджин. — Даже Феликса сюда не пускал, чтобы случайно не спалиться. — Да я и не просился, сам же художничал, — сказал Ликс и сел на диван к остальным. — И что мы сидим? — А что не так? — То, что мы до сих пор не бухаем. — Тогда разбирайте, — сказал Минхо и раскрыл рюкзак, в котором алкоголя было больше, чем в любом ближайшем магазине у дома.***
Пьянка была в самом разгаре. Хёнджин и Чонин мешали коктейли на кухне, Феликс и Джисон курили кальян, который нашли на балконе, запивая всё это виски, а Минхо и Сынмин пели караоке в микрофоны, которые с божьей помощью подключили к приёмнику, так как не попадали в отсеки для проводов. Хан стал первым, кто осмелился попробовать чудо-коктейли от Хвана и Чонина. Все столпились возле стола, Джисон встал в центр и стал смотреть на множество рюмок, стаканов и бокалов, переполненных разноцветными жидкостями. — Это что? — Это классика, — улыбнулся Чонин, сложив руки на груди. — Пиво с водкой. — Ахуенно. Хан схватил стакан и, выдохнув, опрокинул его над собой. Он думал, что смешивание градусов произойдёт чуть позже, но отказываться не стал. Далее он взял в руки бокал с красной мешаниной. — А это из чего? — А хуй знает, — пожал плечами Хван, — пей. — Хорошо, — прыснул смешок он и начал опустошать бокал. Когда в Джисоне уже было четыре авторских коктейля и он сел на стул, чтобы не навернуть сальтуху от разнообразия градусов, следующими дегустаторами вызвались быть Минхо и Феликс. Они хватали всё, даже не спрашивая о составляющих того, что пили. Хотя, на самом деле, тайну ингредиентов не знали даже создатели, которые ориентировались только на цвет. Точно так же, как на уроке химии, где идентичная тактика привела к взрыву. Они просто надеялись, что фонтаны польются из них хотя бы через несколько часов, но аварийный тазик всё равно стоял возле дивана. — Хёнджин, Чонин, ваша очередь, — уже в довольно опьянённой манере протянул Хо. — Ебашьте. — Ноу проблем, — улыбаясь сказал Хван и схватил бутылку текилы. — Месье, что предпочитаете? — А я пожалуй возьму… — начал думать Чонин, смотря на бутылки, — вот это. Он взял коньяк. Вот в чём в чём, а в пьянках Чонин был лучшим. Даже старшие не осмеливались хуярить коньяк из горла, пока он пил его, как воду. Хван и Чонин скрестили свои руки в локтях и опрокинули бутылки над головами, начали глотать алкоголь и слышать восторженные вскрики остальных. Хёнджин уже опустил текилу и начал жадно глотать кислород, а вот младший продолжал пить, выставив вперёд указательный палец. — Пиздюк, куда хуяришь?! — вытаращил глаза Минхо и хотел выхватить у него бутылку, но Чонин отстал от неё раньше. Он начал искать закуску, выпучив глаза так сильно, что их нужно было придерживать, чтобы не выпали. Джисон быстро сориентировался и протянул ему тарелку с нарезанным лимоном, Чонин съел все пять долек. — Ух, ебать… — протянул он, уперевшись руками в стол. — Вот это меня раскумарило. — Так ты полбутылки въебал, — поднял её вверх Хан, показывая всем. — Мы тебя откачать не сможем. — А я и не прошу. Знаете ведь, что я вас всех перепить на изи могу. — Верим, поэтому проверять не будем. — Чонин, ты предупреди, когда соберёшься пересадку печени делать, мы донора подыщем. — Не дождётесь. Коктейли оказались не только вкусными, но ещё и оправдали своё предназначение через каких-то пятнадцать минут. Всем так сильно снесло крышу, что квартира Хвана уже не надеялась пережить эту ночь. Как минимум, это доказывала разбитая статуэтка за дохулион долларов и подожжённое полотенце, которое стало таким благодаря фокусу с горящими рюмками, который хотел продемонстрировать Минхо. Рюмки с алкоголем, конечно, загорелись, но вместе с ними едва не начался пожар, который пришлось тушить тем самым полотенцем, которое первым попалось под руку Чонину. Не смотря на то, что фаер-шоу прошло не совсем по плану, содержимое стопок пропало через считаные секунды после поджога. Ну а дальше начался полный пиздец. Больше всех накрыло именно Хана, который первым осмелился попробовать волшебные коктейли двух алхимиков. Подобного эффекта на него не оказывал даже героин. — Ты что делаешь? — спросил Сынмин, смотря на Джисона, который тыкал пальцем себе в живот. — Сынмин, сядь… Он так и сделал. Ким продолжал смотреть на это тыканье разъехавшимися глазами, сведя брови к переносице и не понимая, чего Джисон добивался. — Сынмин, а если я беременный? У него глаза на лоб полезли от услышанного. — И как ты себе это представляешь? — Очень просто, — сказал Хан, закрыл голый живот футболкой, перевернулся на диване и сел перед Сынмином, сложив ноги бабочкой. В общем, сделал кувырок. — Я же трахался, а это значит, что могу забеременеть. — Погоди, с кем ты трахался? — Вот с ним, — он не глядя указал пальцем на Минхо, но случайно попал на Чонина. — С ЧОНИНОМ?! Джисон посмотрел на свою руку и понял, что промахнулся. — Ой, блять, не с ним, — в этот раз он нацелился более точно и указал на Минхо, который стоял рядом с Чонином, — а с этим. — Пиздец, не пугай так больше. — Так что мне делать? Он говорил максимально серьёзно, а Сынмин также серьёзно воспринимал его слова. Стало понятно одно — Чонин и Хёнджин были хуёвыми барменами. — А ты уверен? — Да сто процентов! — воскликнул Джисон и стукнул кулаком по дивану. — Я прям чувствую. — А, так ты омежка? — Чё?… — Это мужики, которые рожать умеют. Или ты вообще не шаришь? — А, вспомнил! — щёлкнул пальцами Хан. — Меня так Минхо один раз назвал. — Тогда он альфа. — Угол? — Ну типа. Джисон приложил ладонь к животу и прищурился, чтобы сконцентрироваться. Сынмин внимательно наблюдал за ним и анализировал каждое движение друга. — Дай потрогаю. — Валяй. Сынмин приложил руку к животу Хана и начал интенсивно сжимать его, возомнив себя гинекологом. — Ты щас ребёнка сплющишь! — Да и похуй на него. Эту странную процедуру заметил Феликс, который уже едва стоял на ногах. Он поплёлся к дивану, держа в руках почти допитую бутылку виски, плюхнулся на него и закинул ногу на ногу. — Что делаете? — Мы думаем, беременный ли Джисон, — ответил Сынмин, продолжая щупать его торс. — Так-так… Всё ясно. — И что там? — Неделя. Хан не на шутку испугался из-за того, что Сынмин так точно попал в дату. — А ты как беременным стал? — спросил Ликс, после чего сделал глоток виски. — Я поебался. — В жопу? — А куда ещё? — Тогда не парься, это невозможно. — Так Сынмин же сказал, что я омега. Феликс резко повернулся на Кима и посмотрел на него, нахмурив брови. — Это правда? — Определённо, — ответил он, медленно кивнув. — Так в Википедии написано. Сынмин показал им экран телефона с открытым сайтом, где буквы казались для них максимально размытыми и непонятными. Но разобрать парочку слов им всё-таки удалось. — Пиздец… — протянул Феликс, раскрыв рот. — Джисон, поздравляю, ты скоро станешь папой. Ну, или же мамой. — Я стану мапой?… — Можно и так. — Кто тут станет папой? — спросил Хёнджин, подойдя к ним с бокалом коньяка. — Вот он, — Сынмин указал пальцем на Хана, который уже был готов заплакать. — Ага… А как? — А вот они с Минхо почебурекались и на тебе, — выдерживая паузы между словами протянул Феликс, — готовый продукт. — Минхо, сюда иди! — крикнул Хёнджин. — И Чонина прихвати, он соображает ещё! Они пришли к ним через пару секунд, оставив стаканы на столе. — Что случилось? — Ты в биологии шаришь? — спросил Хван, положив руку на плечо Хо. — Немного. — Скажи, мужики забеременеть могут? Я бы сам ответил, но щас нихуя не понимаю. — Не могут. А что? — А мы тут выяснили, что Джисон залетел, — сказал Сынмин, медленно моргнув. — От тебя, между прочим. Хо молча застыл в одном положении, посмотрел на Чонина, который точно также замер, а после тихо произнёс: — Вы ебанулись?… — Да я серьёзно! — прокричал Хан, переведя взгляд на Минхо. — У нас проблема. — У тебя с головой проблема! Какая нахуй беременность, Джисон?! У тебя даже матки нет! — А вдруг выросла? — Мозги бы у тебя сначала выросли! Боже-е-е… — простонал он, закрыв лицо руками. — А ты чё ревёшь?… — Я рожать не хочу… — прохныкал Хан, опустив глаза в пол, — это больно. — Блять, Хёнджин, ты что ему подсыпал?! — спросил Хо, посмотрев на друга разъярёнными глазами. — Подожди… Джисон, ты рюмку с голубой водичкой брал? — Брал. — Ну пиздец, — вздохнул он, хлопнув себя рукой по лбу. — Она для меня стояла. Я туда бросил… Короче, неважно, что я туда бросил, но тебе это нельзя! — Так мы вдвоём пили, — вступил Сынмин, — напополам разделили. Взгляд Хо стал ещё злее, чем до этого. Он медленно перевёл его на Хвана и стал отрывисто дышать, словно бык. — Минхо, Минхо, тихо… — Я ТЕБЯ УБЬЮ, АМЁБА, БЛЯТЬ! Хван тут же рванул из гостиной и побежал в туалет, чтобы спрятаться от Хо, который схватился за дверную ручку и начал ломиться внутрь. В это время все смотрели на них, хлопая глазами, а после перевели взгляды на Хана, который снова тыкал пальцем себе в живот. — Ну что опять? — Так я не беременный? — НЕТ! — хором проорали все, кроме Сынмина. — А я бы поспорил, — протянул он, продолжая смотреть на Джисона. — Завали ебало… — цокнул Чонин, не зная, что делать с этими накуренными.***
Когда Сынмин и Джисон более-менее отошли от действия порошка, а Хёнджин отхватил словесных пиздюлей, то всё встало на свои места. На тот момент было уже три часа ночи и парни решили прогуляться по улице, кишащей такими же пьяными людьми, как и они. Все надели первые попавшиеся куртки и вывалились из квартиры, Хван стал целиться ключами в замочную скважину, а Сынмин проверял наличие салютов и взрывашек, после дав команду пацанам выходить на улицу. Они пошли к лестнице, по дороге громко смеясь с ничего и едва не навернувшись на ступеньках, спустились на первый этаж и вывалились из подъезда. На улице они поздравляли всех прохожих, пожимали им руки и обнимались с какими-то мужиками, а к Феликсу даже подошла маленькая девочка и подарила ему пару мандаринок, из-за чего он еле сдержал слёзы, безумно растрогавшись от милоты. Они нашли какой-то пустырь, где уже валялись пустые коробки из-под салютов и решили остаться здесь. Джисон предложил начать с петард и жучков, на что получил общее согласие. — Поджигай! — крикнул Чонин, спрятавшись за Минхо. — Сейчас! — в ответ крикнул Хёнджин, возившийся с фитилём. Он отбежал на несколько метров и петарда взорвалась с таким грохотом, что некоторых из них даже оглушило. — Круто! — прокричал Джисон и запрыгал на месте от восторга. — Ещё! Ещё! — Сейчас будет, — улыбнулся Хван и начал подготавливать новую петарду. Они взорвали ещё несколько таких же искрящихся бомб, запустили кучу жучков, ракеты и какой-то мини-салют, который стрелял вверх и рассеивался высоко в небе. Основной салют из тридцати залпов оказался самым эффектным. Все смотрели на него, опрокинув головы, широко раскрыли рты и восхищённо улыбались. Всё, казалось бы, было выпущено в небо, но Чонин достал из кармана ещё одну припрятанную петарду. — Заначка, — сказал он и начал поджигать её, как-то сумасшедше смотря на горящий фитиль. — Чонин, с ней что-то не так… — протянул Джисон, поняв, что петарда слишком странно дымилась. — БЛЯТЬ, БРОСАЙ ЕЁ, НАХУЙ! — Чего? — БРОСАЙ ЕЁ, НАХУЙ, БЛЯТЬ! — в этот раз проорал Феликс. Чонин так и не успел среагировать, петарда сильно заискрилась и взорвалась прямо в его руке. Ему повезло, что она была довольно маломощной и посчастливилось отделаться слабым ожогом, а вот Хёнджину досталось куда больше. До взрыва он подбежал к младшему, который не слышал их слов, чтобы выбить её из руки Чонина, но в итоге искра попала в его глаз и заставила Хвана корчиться от боли. — СУКА, В ТОТ ЖЕ! — проорал он, приложив ладонь к тому самому глазу, куда по вине Минхо однажды прилетела упаковка презервативов. Все тут же рванули с мест и разбежались в разные стороны, по которым были разбросаны Хван и Чонин. Феликс и Минхо помчали к Хёнджину, а Джисон и Сынмин сели на корточки перед Чонином, который смотрел на свою ладонь, покрытую чем-то чёрным. — Больно… — простонал он, дуя на ожог. — Конечно больно, — сказал Хан, на некоторе время перестав дуть на руку младшего. — Мы же тебе говорили бросать. — Так я не слышал. — Пацаны, тут пиздец… — сказал Феликс, закончив осматривать глаз Хёнджина. — Не вытек? — спросил Сынмин. — Нет, но опух и покраснел, — ответил Минхо, вновь посмотрев на травмированный глаз друга. — Видишь им хоть что-то? — Да, но размыто. И болит сильно. — У тебя дома капли остались? — спросил Феликс. — Было немного. — Хёнджин, да ты счастливчик, — сказал Сынмин, когда они соорудили компресс для Чонина из снега. — Я бы на твоём месте уже застраховал этот глаз. — Ладно, пошлите, — сказал Минхо и подал Хвану руку, чтобы помочь подняться. Они вернулись в квартиру и все сразу же побежали на поиски аптечки. Джисон велел раненым садиться на диван и ждать, пока они будут искать мази для Чонина и капли для Хёнджина. Сынмин нашёл какой-то тюбик, на котором разглядел надпись «от ожогов», прихватил бинт и пошёл вязать младшего. Феликс же нашёл те самые капли, которые закапывал в глаз Хёнджину несколько месяцев назад и вспомнил, что эта процедура казалась тому вообще неприятной. — Ложись, — велел Ликс, подойдя к нему с каплями для глаз. — Блять… — Ложись, говорю, контуженый. Хван недовольно застонал и сделал то, что ему велели. Феликс помнил, как нужно было действовать, чтобы Хёнджин не выливал всё лекарство раз за разом, поэтому сразу сел на него и сжал ногами его бёдра, оттянул веко травмированного глаза и сказал закатить его. — БОЛЬНО, СУКА, БОЛЬНО! — Терпи, боец, — подбадривал его Ликс, отсчитывая про себя пять секунд. Когда это время прошло, он отпустил пальцы, закрыл веко Хвана и из его глаза тут же полилась слеза. — Всё, молодец. — Ебать система, — прыснул смешок Чонин, который внимательно наблюдал за каждым движением Феликса. — Всё нормально? — спросил Минхо и протянул Хёнджину повязку, которую нашёл в аптечке. — Если не считать, что у меня едва не вытек глаз и я снова стал пиратом, то нормально. — Хён, прости… — виновато протянул Чонин, склонив голову вниз. — Я не специально. — Да ладно, пиздюк, всё окей. Будешь моим ручным попугаем, прямо как у настоящего пирата. — Тогда предлагаю продолжить, — сказал Сынмин, схватил со столика бутылку водки и поднял её вверх. Все тут же радостно закричали и решили, что медицинская пауза слишком сильно затянулась. Надо было возвращаться в алко-строй.***
Джисон проснулся с ужасной головной болью и непониманием, что произошло вчера. Точнее, сегодня, первое января — вообще какой-то бесконечный день. Он стал осматриваться по сторонам и понял, что находился в гостевой комнате, где когда-то жил некоторое время. Рядом с ним лежал спящий Хо, это уже радовало. В комнате невыносимо воняло перегаром, поэтому Хан подошёл к окну, чтобы приоткрыть форточку, потянул за ручку и вернулся к кровати. Он накрыл Минхо одеялом, которое поднял с пола, чтобы его не продуло, потёр глаза и направился на кухню. Ужасно хотелось пить. Джисон вышел из комнаты и сразу же увидел остальных, которые сидели за столом с банками пива и минералками. Они все поголовно выглядели, как бомжи. Ну, среди них также был один бомж-пират. — С добрым утром, — протянул осипшим голосом Джисон и подошёл к парням. — Тогда уж днём, — улыбнулся Феликс, который придвинул стул для Хана, — уже четыре часа. — Ебать. Он сел за стол, нашёл глазами уже подготовленную для него минералку и тут же схватил стеклянную бутылку. — Кто-нибудь… — Не помним, — сразу же ответил Хёнджин. — Мы уже двадцать минут хоть что-то вспомнить пытаемся. — А что у тебя с глазом? — Пиздюк петарду так профессионально запустил, — сказал Сынмин, — сам с бинтом на руке гоняет. — Это единственное, что мы смогли вспомнить, — добавил Чонин и сделал глоток пива. — Джисон… — протянул Феликс, выпучив глаза. — Что? — Вы с Минхо ебались ночью? — Чего?! — прыснул смешок он. — Ты с чего взял? — Ну, во-первых, мы все слышали стоны ночью, — начал объяснять Чонин, улыбаясь, — а во-вторых, на ногу свою посмотри. Хан поднялся со стула и испуганно стал разглядывать ляжку. Он увидел на ней какой-то красный след, выглядывающий из-под шорт, а потом заметил царапину. — Он тебя либо бил, либо смачно ебал, — засмеялся Сынмин, схватив в руки минералку. — Поздравляю со вторым разом. — Блять… — протянул Джисон и закрыл лицо руками от стыда. — Это ещё не точно, — успокаивал его Чонин, — надо у второго источника спросить. Как только он это сказал, из комнаты вывалился полуживой Минхо. — О, вспомнишь говно, — произнёс Хёнджин. — Хо, ты опять? Хуй в штанах удержать не можешь? — Кто бы говорил, — ухмыльнулся он и подошёл к Джисону. Минхо выглядел максимально спокойно, а вот у Хана глаза бегали от растерянности. — На, — отрезал Хо, вытащил из своего кармана трусы и отдал их Джисону, — ты забыл. Все моментально начали ржать в голос, Минхо ушёл в душ, а вот Хан сел на корточки и начал сгорать от стыда. И самым обидным было то, что он абсолютно ничего не помнил. — Как прошло-то хоть? — не переставая смеяться спросил Феликс. — Да не помню я! — Ну ничего, главное, что это не первый раз, — пытался подбодрить его Сынмин. — А то впервые поебаться по пьяни это позор. Но по этому поводу можешь не париться. — Блять, я же не дома. Как я могу не париться? — Просто бельё поменяйте и всё, — сказал Хёнджин, схвативший бутерброд из тарелки. — Я не сержусь, если что. — Я щас вскроюсь от стыда. — Да ладно тебе, все мы люди, — сказал Феликс, — и все любим трахаться. — ХВАТИТ! — дрожащим голосом проорал Хан, готовый зарыдать. — Ладно, перегнули… — пробубнил Феликс, поднялся со стула и помог Джисону подняться. — Ты так сильно стесняешься? Он молча кивнул. — Впервые такое вижу, — сказал Хёнджин, посмотрев на Хана, который уже сидел за столом. — Я первому встречному готов про всю свою половую жизнь рассказать, а ты даже друзьям открыться не можешь. — Потому что это личное. — Хорошо, поняли, больше никаких расспросов, — сказал Чонин, сделав глоток пива. Ну, для тебя точно. У нас ещё есть Минхо. Они продолжили восстанавливать вчерашние события. Пока выяснилась только причина ранений Хёнджина и Чонина и отсутствия на Хане трусов. Остальное оставалось в тайне опьянённых разумов. — Пацаны, я считаю, что нам нужно перестать игнорировать две вещи, — сказал Сынмин, вздохнув. — Какие? — спросил Джисон. — Первое — это отсутствие двери в комнату Хёнджина. Все разом повернули головы на проход, где остались только петли. — Так, а второе? — Твои синие волосы, — ответил Феликс. — В смысле… Джисон тут же схватил телефон Чонина, открыл камеру и стал рассматривать себя, широко раскрыв рот. — Так… — прокашлялся он, вернув телефон владельцу. — Хёнджин. — Не я это. Наверное. — А у кого ещё синяя краска в шкафу может лежать? — Так у него же голубые волосы, — сказал Чонин, сведя брови. — Или я чего-то не понимаю? — Так я в краску много бальзама добавляю, чтобы цвет более нежным получался. — А мне ты нахуя всю банку на волосы вылил?! — Решил, что тебе тёмно-синий больше пойдёт. — Это просто пиздец… — Да ладно тебе, — закинул руку на его плечо Ликс, — зато ты теперь в рядах нефоров. У нас, получается, позиции только Сынмин и Чонин держат? Все трое тут же перевели взгляды на них. — Э-э-э, я девственность своих волос не отдам! — проорал Сынмин, выставив ладони вперёд. — Минхо тоже так говорил, — ухмыльнулся Хван. — Кстати, я хочу что-нибудь новенькое попробовать. Варианты? — Чёрный, — предложил Джисон. — У тебя как раз волосы отросли, а чёрный маллет выглядит ахуенно. По Феликсу знаем. — Я подумаю. Из душа вышел Минхо с одним лишь полотенцем на поясе. — Почему у меня на груди какая-то краска? — спросил он, продолжая идти в парням. Хо поднял голову и только сейчас понял, что Джисон всё это время ходил с синими волосами. — Ты давно смурфик? — Вчера покрасили, видимо. — Я и не заметил, — Минхо схватил прядку его волос и начал внимательнее рассматривать цвет. — Блин, слушай, прикольно так. И необычно. Мне очень нравится, тебе идёт. Хо отпустил его волосы и случайно заметил проход в комнату Хёнджина. — А где дверь?… — Сами не знаем, — ответил Хван, вздохнув. — Погодите-ка… — протянул Чонин, после чего прикрыл лицо ладонью и начал ржать. — Сука, я вспомнил… — И где она? — Она где-то в парке. Мы её брали, потому что захотели на горке покататься, а ледянок не было. У всех в голове будто перемкнуло. Они детально вспомнили всё, что происходило в парке. Хёнджин и Минхо шли сзади, взвалив дверь на плечи с обеих сторон, и несли её, словно грузчики. Она была безумно массивной, так ещё и из-за того, что Хо был ниже Хвана, ему было гораздо тяжелее. Парни дошли до парка и начали всей оравой тащить дверь на верхушку горки, ловя на себе удивлённые взгляды людей и слыша их громкий смех. — Феликса и Джисона вперёд, — скомандовал Чонин, — они самые лёгкие. Они сели в таком порядке: Джисон, Феликс, Чонин, Сынмин, Минхо и Хёнджин сзади. Хван толкнул их сымпровизированные санки и они поехали вниз, громко закричали и подняли руки вверх, из-за чего Джисон и Сынмин вылетели на середине пути. Все начали смеяться, рассыпавшись по разным местам горки, а Чонин, который единственный смог удержаться на двери, начал толкать её обратно наверх. Они повторили заезд полным составом ещё несколько раз, а потом решили разбиться на тройки, чтобы спускаться вниз немного быстрее. Минхо и Джисон взяли Чонина, а Сынмин пристроился к Хёнджину и Феликсу. — Готовы? — спросил Сынмин, положивший руки на спину Чонина. — Да. — Раз, два… Погнали, нахуй! Он толкнул Чонина и дверь поехала вниз по горе. Минхо пришлось придерживать Джисона, чтобы тот снова не вывалился и не получил новые синяки, а Чонин схватился за старшего, чтобы не навернуться во время спуска. Но избежать этого всё равно не удалось. Чонин случайно отпустил руки с талии Хо и улетел назад, Джисон заметил это и резко повернулся, из-за чего и они слетели с двери возле подножья горы. — Блять, ну и дебилы… Сынмин побежал к Чонину, а Феликс и Хёнджин начали спускаться вниз, но не смогли удержать равновесие и покатились кубарем, параллельно вываливая весь свой запас матных слов. Несмотря на кучу полученных синяков, парни решили продолжить кататься и делали это вплоть до момента, пока дверь не раскололась на две половинки. — Теперь всё ясно, — сказал Минхо, взяв бутылку минералки со стола. — Хёнджин, тебе ведь родители деньги переводили? — Да. — Отлично, врубай ноут. — Зачем? — Дверь тебе новую выбирать будем, — прыснул смешок Чонин. — Кстати, можешь потом мне помочь краску выбрать? Я тоже хочу вступить в ряды нефоров. — Тогда я и себе закажу, — сказал Хёнджин, улыбнувшись. — Только не хочу чёрный. Может, красный? — О-о-о, — протянул Чонин, — смело. Тогда меня в розовый. — А меня в тёплый блонд, — сказал Сынмин. Все тут же повернулись на него и начали хлопать глазами. От Сынмина они точно такого не ожидали. — Ты же не хотел. — Сначала не хотел, а теперь не собираюсь один со своим цветом гонять. Феликс с холодным блондом ходит, а я с тёплым буду. — Тогда давайте сначала дверь выберем, а потом краску закажем, — сказал Хван и начал искать сайт мебельного магазина. Они подвели итоги празднования этого Нового года и, вспомнив фразу: «как Новый год встретишь, так его и проведёшь», единогласно пришли к выводу, что до следующего года они точно не доживут.