***
Из сна вырывают монотонные звуки вибрации, доносящиеся из-под подушки. Юнги лениво открывает глаза и вздыхает, нащупывая мобильный телефон. На экране высвечивается красноречивое «Ким Сокджин», и Юнги моментально подрывается, осторожно метнув взгляд на другую сторону кровати. Чимин безмятежно спит, не реагируя на посторонний шум и движения. Юнги чертыхается под нос и, даже не удосуживаясь натянуть на себя штаны или футболку, идёт в коридор. — Ты как всегда вовремя, — с каменным лицом произносит Мин, открывая входную дверь и впуская друга внутрь. — А что такое? Поздно вернулся? Выглядишь помятым и сонным. — Сокджин внимательно рассматривает молчаливого друга, снимая ботинки и засовывая ноги в тапочки, приготовленные, как он думает, специально для него. — Я тебя не ждал, — невнятно бубнит Юнги, зачесывая рукой волосы назад. — Я уже вижу, — деловито заявляет Сокджин, — зато вот я успел пообщаться вчера с адвокатом Тэхёна, созвониться с его матерью и пересечься с отцом. — Поздравляю, не мог бы ты не шуметь? — Просит Юнги, отчего Джин на секунду зависает в коридоре. Не шуметь? Это шутка что ли такая? Джин протягивает другу пакет из кафетерия со свежими круассанами и кофе, потому что кто, если не Ким Сокджин накормит друзей? Парень медленно стягивает с плеч узкое пальто, вешает его на крючок, напрочь забыв про вешалку в шкафу, и рассматривает обувь. Мин вздыхает, предвкушая множество вопросов и подколов. Он ещё не отошёл от вчерашнего. Джин усмехается, глядя на чужие белые кроссовки, которые явно не вписываются в интерьер. Он бы ещё мог предположить, что это очередная новая покупка Тэхёна, вот только Тэхён в больнице, и ему явно не до обновок. — Ты не один? — Расплывается в улыбке и, сдерживая себя, затыкает рот ладонью. Ну, точно как ребенок. Юнги не успевает опомниться, как Джин крадётся на носочках через коридор в комнату, заглядывая на кровать. — Матерь божья, — шепчет друг, на что получает пинок по заднице от Юнги. — Джин, это уже слишком, свали отсюда. Юнги пихает пакет обратно в руки Сокджина, выталкивая того из спальни. Друг не сопротивляется, но слишком бурно проявляет свои эмоции: смеётся, уже не сдерживаясь, и даже сам не понимает, это из-за комичности ситуации или из-за выражения лица Юнги. — Джин, блядь, заткнись. Какого чёрта ты припёрся так рано? — Рано? Сейчас 11. Видимо, ночь была жаркой? — Подмигивает друг, за что получает очередной лёгкий подзатыльник. Юнги чертыхается, убегая в комнату, а возвращается уже в футболке и джинсах, засовывая ремень в шлёвки. — Куда ты так спешишь? В универ? — Джин делает глоток из своего стакана и вальяжно усаживается на стул. Кажется, в последнее время кофе стал его постоянным спутником и допингом. — К Тэхёну. — Ты что серьёзно? — Улыбка слетает с лица в один миг, стоит Юнги назвать имя друга. — Похоже, что я шучу? — Юнги, ты…что ты творишь? — Переходит на шёпот Джин, перехватывая руку Юнги и вынуждая посмотреть на себя. Ким, может, и строгий со стороны, но Мин слишком хорошо его знает, чтобы пугаться. — У тебя за стенкой спит парень, который тебе вроде как нравится, а ты сейчас собираешься сбежать к другому? — Вот именно, Джин, — одёргивает руку, — за стенкой парень, а в больнице мой друг. — Как остроумно. Наш вчерашний разговор вылетел из твоей головы? Зачем тебе к Тэхёну? — Вчера в бар припёрся Шин. — Серьёзно? — Да, пока я был в больнице, он что-то успел наплести Чимину. Когда я пришёл, он уже уходил. — Что рассказал Чимин? — Мы не успели нормально поговорить, — отводит глаза, не желая делиться с Джином подробностями вчерашней ночи. Но тот, кажется, как назло всё понимает и расплывается в ехидной ухмылке. — Понятное дело, были заняты чем-то более приятным, — хихикает друг, а после поправляет очки, — но это всё лирика. Юнги, остановись, — уже тише произносит Джин. — Слушай, меня начинает это раздражать. Хватит оберегать Тэхёна так, словно я хищник, а он добыча. — Тогда не веди себя как безумный пёс, сорвавшийся с цепи. Хочешь бросить здесь его одного? — Кивает в стену Джин, хмуря лоб. — Всем привет, — сонным голосом звучит откуда-то сбоку, и Юнги с Сокджином вынужденно поворачиваются на звук и распрямляются. — Доброе утро, — улыбается Джин, умиляясь тому, как выглядит Чимин, и добавляет уже тише, чтобы услышал только друг, — какой ты щедрый, Юнги, и одежду ему свою дал. — Отъебись, — толкает в плечо, но Джин ловко уворачивается и ничуть не злится на друга. Достать Юнги — святое. Когда ещё выпадет такой шанс? Он привык брать от жизни по максимуму. — Прости, Чимин, если бы я знал, что ты тут, я бы взял ещё кофе, — виновато разводит руками Джин. — Всё нормально, — мнётся на месте Пак. Видно, что ему некомфортно. Но когда рядом оказывается Юнги и уверенно кладет ему руку на поясницу, волнение отступает. — Я вообще заехал за Юнги. Не хотел бы прерывать вот этот ваш романтический настрой, но вам бы сегодня обоим не помешало явиться в свои деканаты. Подождать вас в машине? Юнги смотрит на Чимина, и тот пожимает плечами. — Минут 20 дашь? — Разумеется. Успеется даже пообжиматься, — шутит Джин, выбегая из кухни под отборный мат Юнги. Дверь захлопывается, погружая квартиру в тишину. Чимин одевается в комнате, не проронив ни слова. — Вчера ты был поразговорчивее. Наговорился? — Без злобы шутит Юнги, подходя к парню со спину и укладывая руки на бедрах. — Я…просто не при Джине же. — Уши краснеют, и Чимин пытается увернуться от пристального взгляда Мина, но тот поднимает руку и аккуратно поддевает пальцами подбородок, заставляя повернуться к себе лицом. — Что не так? — Я просто, блин, честно переживал, как ты себя будешь вести с утра. Думал, что вчера было… — И что? — Перебивает Юнги. — Думал, что я сделаю что-то? Ну, честно говоря, да. Именно так он и думал. В этом смысле Чимину потребовалось несколько лет, чтобы усмирить эмоционального Чонгука. Он не привык к таким размеренным чувствам. — Если бы мы оба не хотели, вчера ничего бы не было, так? — Но я вроде как настоял, — тушуется Чимин, опуская взгляд, а сам ластится к теплой руке. — Но ты ведь не насиловал меня, — смеётся Юнги, крепко удерживая подбородок. — Послушай, хватит сомневаться. Окей? Если мы оба будем рефлексировать постоянно, то ничего не получится. — Мне нужно время, — честно признаётся Чимин. — Мне тоже, поэтому не надумывай, хорошо? Чимин кивает головой, заправляя в джинсы футболку и застегивая молнию. — Ты не отделаешься от разговора и не выйдешь отсюда, пока не расскажешь. — Что? — Чимин удивленно смотрит на парня, поправляя свою толстовку. Они уже стоят в коридоре, обуваясь, как Юнги складывает руки на груди и внимательно следит за Чимином. — Чимин, рассказывай. Парень вздыхает. Настойчивости Юнги можно позавидовать. Как и его напору. Чимин не против откровенной беседы, тем более, что он вчера вообще-то сам порывался рассказать Юнги всю правду. Только всё пошло не по его плану. Перед тем, как закрыть глаза, он дал себе обещание, что точно расскажет всё с утра. И уже будь что будет. Почему-то Чимин уверен, что Юнги сможет его понять. — То, что я рассказывал тебе, это не всё, — как на духу выдает Пак, засовывая руки в карманы толстовки. Он стоит, опустив голову, будто провинившийся ребёнок. — Я догадался. О чём именно: наркотики или? — Нет, нет, не об этом. Это про Тэхёна. Чимин осторожно поднимает глаза, тут же сталкиваясь с пристальным взглядом Юнги. Опять этот Тэхён. Он не даёт покоя, не даёт возможности просто спокойно жить. Но имеет ли сейчас право Чимин злиться на этого парня? Юнги молчит. Ни единой эмоции на лице, и всё то же размеренное дыхание. Чимин, не успев ещё толком ничего сказать, уже прокручивает в голове варианты развития событий. Сейчас Юнги всё узнает и просто вышвырнет его на лестничную клетку. Но и это не так страшно. Дальше — больше. «Он с тобой даже за один стол не сядет», — врезаются в память неприятные слова. Чимин пытается сдерживать дрожь в руках, сильнее кутаясь в безразмерную кофту и утыкаясь в ворот. — Ну? — Не выдерживает Юнги, подходя ближе и упираясь ладонью в дверь позади Пака. Кажется, на таком расстоянии даже слышно, как бешено бьется сердце. — Ты имеешь отношение к аварии? — Делает предположение Юнги. На самом деле просто говорит первое, что приходит в голову. Просто пальцем в небо. Но этот вопрос вызывает странную реакцию. Чимин замирает, вжимаясь в дверь, и округляет глаза. — Что? Откуда… — Что? Правда? — Сам себе не верит Юнги, делая пару глубоких вдохов. Кому сейчас будет легче от ругани? Да и потом, глядя на Чимина, Мин точно не хочет выяснять отношения. Ещё немного, и этот парень перед ним сольётся со стеной — стоит весь белый и трясётся. — Юнги, я так виноват перед ним. Но я не знал, что это он. Клянусь. — Как именно ты замешан в этом? — Я купил у непроверенного парня дурь, продавал всем подряд. Я не должен был так поступать, но мне тогда нужны были деньги, и я… — Достаточно, — спокойным тоном произносит Юнги, отводя взгляд в сторону. Чимин пользуется моментом и рассматривает своего линчевателя. Всё. Это точно: Юнги такое не простит. Чимин пытается считать любую эмоцию, любое малейшие движение. Но Юнги и бровью не ведёт. — Юнги… — Хорошо, — наконец произносит парень, — хорошо ты сказал. — Аккуратно кладёт свободную руку на щеку, поглаживая. — Ты сам догадался, — лепечет Чимин, заметно расслабляясь и всё ещё не понимая до конца реакцию Юнги. Он поседеет раньше, чем они начнут официально встречаться. Ведь начнут? Юнги вроде не выставляет его за пределы дома, не кричит. Он не делает ничего, просто невесомо гладит по щеке. Это хороший знак? — Пойдём, нас ждёт Джин, — без особого энтузиазма говорит Мин, забирая с полки ключи и открывая замок. Чимину кажется, что теперь Юнги отстранён. Или он снова надумывает?***
Тренировка совсем не складывается. Ребята пропускают мячи и буквально клюют носом под ноги, то и дело спотыкаясь. Тренер орёт благим матом, искренне полагая, что мотивирует своих бойцов на победу. Но нет, это ни хрена не мотивация. Такое только злит. Чонгук и так на взводе, ему не нужны дополнительные стимуляторы в виде нервного спортивного руководителя и сонных членов команды. — Блядь, что с вами? — Орёт Чон, закидывая мяч в корзину. — У нас полная задница с игрой, вы хотите продуть? — Чонгук, ты заебал, мы выжимаем из себя все соки! Тренировки каждый день по пять часов. Нам нужен отдых! — Зачем тогда ты попёрся на спортивный факультет? — Выплёвывает прямо в лицо капитан команды. Сейчас очень не хватает Чимина, который мог бы успокоить каждого из присутствующих, в том числе и Чона. Господи, дай ему сил пережить эту игру. — Чон, мы точно не справимся. У нас на позиции дыра, мы не сможем закрыть это место. — Да, и потом Чимина тоже отстранили. — Может, вообще откажемся от этой игры? Ну, серьезно, что за бред? — Звучит откуда-то сбоку, и Чонгук моментально оборачивается. — Ты совсем охренел? Я такие ставки делаю на эту игру! — И зачем? Чтобы получить очередную галочку от университета и показать мамочке диплом? — Язвит однокурсник. Очень зря они затеяли этот разговор. Очень зря! Чонгук едва держится, чтобы не врезать всем сомневающимся. Он притягивает к себе парня за ворот футболки, заставляя расступиться остальных в стороны. — Хёнджин, ты стал бессмертным? Тебе самому не будет обидно проиграть или просто так сдаться этим уродам? — Почему сразу уродам? — Отталкивает чужую руку и отходит на безопасное расстояние, — это олимпийский резерв. Там не просто сборная команда спортивного факультета, там спортивный институт. Чонгук, очнись, разуй глаза, у нас вся команда сыплется. Признавать очевидное не хочется, но и проигрывать просто так Чон не собирается. Какие же слабаки собрались в его команде. А ведь это и его вина — он сам их тщательно отбирал в своё время. Отобрал на свою голову, как же. — Вы собираетесь играть? Или вы тренируетесь языками, чёрт бы вас побрал, — выходит из себя тренер, оглушая всех противным звуком свистка. — Нам нужен перерыв, — кричит ему в ответ Чон, сам не желая признавать поражение. Зал медленно пустеет: вся команда скрывается в раздевалке, только Чон устало разминает шею, усаживаясь на скамейку. — Скачки напряжения можно увидеть невооруженным глазом, — знакомый голос вырывает из раздумий. — Чимин, как ты тут? — Ногами, — улыбается парень, проходя в зал и усаживаясь рядом. — Совсем всё плохо? — Ну, могло бы быть и лучше. — Сухо отвечает Чон, делая глоток воды из бутылки. — Прости, Чонгук, мне искренне жаль, что я так тебя подвожу. Я знаю, что это всё значит для тебя. — Да брось, — перебивает Чонгук, смахивая со лба пару капель пота. — Всё не так уж смертельно. Смирение приходит, но не сразу, — пытается шутить, но голос дрожит. Кажется ещё немного, и он сам расплачется от безысходности. Сидеть, сложа руки, невозможно. Не в его правилах, но он вынужден подчиняться обстоятельствам, которые сейчас складываются не в его пользу. — Как там Юнги? — Пытается перевести тему Чон. — Слушай, — игнорирует вопрос Чимин, — вчера в бар заходил Шин. Держись подальше от него. Юнги тебя предупреждал ведь? — О да, и не только. Мы пообщались очень мило с Хан Шином. Поэтому я, можно сказать, прошёл боевое крещение, — смеётся парень, поднимаясь со скамейки и направляясь в раздевалку. — Чонгук, я сейчас без шуток. — Спасибо за предупреждение. Я в курсе, правда. — Ты не знаешь, на что он… — Знаю-знаю, — буднично отвечает Чонгук, доставая из своего ящика спортивную сумку. Стягивает влажную футболку, закидывая её в пакет. — Меня не напугать. — Чонгук, он очень умело давит на слабые места, поверь мне. Эта игра. Он точно узнает, что для тебя это важно. Я боюсь, он может повлиять на это. — И что он сделает? Отменит игру? — Вовсю смеётся Чонгук, обнажая клыки. Чимин хочет возразить, но его прерывает звонок мобильного. Чон выжидающе смотрит на парня, пока тот проводит пальцем по экрану и отвечает: — Да?..Прямо сейчас? Я ведь могу приехать, помочь… Но?..Хорошо, да. — Быстрый разговор, — усмехается Чон, протирая кожу влажными салфетками. На душ сейчас нет времени. — Это Юнги, в баре какие-то проблемы. — Что-то серьёзное? — Не знаю, Юнги сам ушёл с пар, потому что его вызвали. Говорит, что там приехали из налоговой. Полиция. — Что-то звучит не очень хорошо. — Да, я поеду к нему. — Стой, — Чонгук резко делает шаг вперед, хватая Чимина за рукав, — ты в своём уме? Зачем тебе лезть в пекло? — Я же сказал, что там Юнги, — пытается донести свою мысль Чимин. Он не говорит что-то вроде «я волнуюсь», но Чон не дурак, видит по выражению лица: Чимин нервничает. А ещё маленькая деталь в виде вчерашней одежды на Паке убеждает Чонгука в своей правоте. — Уверен, он тебе звонил с целью сказать, чтобы ты не появлялся на пороге. Чимин отводит взгляд, недовольно выдёргивая из хватки руку, а Чонгук криво улыбается: угадал, зараза. — Чонгук, хватит, — Чимину совсем не смешно. Он совсем не понимает приподнятого настроения бывшего молодого человека. Вокруг происходит много неприятного, а Чон от этого только веселится. Может быть, так работает защитная реакция? Или он просто сошёл с ума? Кризис после расставания. — Ладно, извини, — Чонгук моментально успокаивается, тяжело вздыхая и убирая со лба надоедливые пряди, — я немного не в себе эти дни. Как ты вообще? — Нормально. Но я волнуюсь, что всё это, — не уточняет, что именно это, — может отразиться на тебе. — Давай будем решать проблемы по мере поступления, хорошо? И в бар не вздумай ходить, — предостерегает Чон, хотя сам до конца не уверен в том, что там происходит что-то плохое. — Ты разобрался с Юнги? — Что ты имеешь в виду? — Ты же понимаешь, — облизывает губы Чон, наблюдая за Чимином. — У меня не было с ним проблем, чтобы разбираться. Но, — делает паузу Чимин, обдумывая свои слова. Стоит ли ему говорить? — Вроде как мы ночевали вместе. — Вроде как? Быстрые какие, — отшучивается Чонгук, поправляя кофту. И Чимин не понимает, слышит ли в голосе раздражение или Чонгуку вовсе плевать на такие откровения. — А как ты с Тэхёном? — Всё нормально, — не вдаётся в подробности Чонгук. Просто он ещё и сам до конца не уверен, на какой стадии они с Тэхёном находятся. — Что ж, тогда я рад. И вы наконец-то вместе? — Что-то вроде того. — Тогда Шин точно тебя в покое не оставит, — усмехается Чимин, качая головой. — Слушай, ты как повёлся с Мином, стал каким-то забитым. Где ты похоронил сучку-Чимина? — Эй, — на миг возмущается парень, хмуря брови, — может, дело не в Юнги, а в тебе? С тобой я был таким. У тебя это вакантное место уже занято одним, — намекает на Кима, но не говорит вслух. — Я не заменял тебя Тэхёном, если ты об этом. — А я не заменял тебя Юнги. Не надо сравнивать, каким я был до, каким после. — Да ладно-ладно, не возмущайся, — усмехается Чонгук, заканчивая с переодеваниями и захлопывая дверцу. — Пойми меня, мои самые длинные и серьезные отношения были с тобой. Я понятия не имею, как себя вести, что говорить. Я чувствую себя дураком, — честно признаётся Чонгук. — Я тоже, Чонгук. Тоже чувствую себя странно, когда вижу, как ты смотришь на Тэхёна. И в то же время понимаю, что наша история закончена. Я говорю это тебе сейчас, глядя в глаза, и не верю тому, что спокойно произношу это. — Наверное, это хорошо? — Будем считать, что так. Давай просто попытаемся всё это перевести в дружбу? — Как у Юнги и Тэхёна? — Глупо шутит Чонгук, но тут же прекращает, когда видит укорительный взгляд. — Ты даже не представляешь, какая у них дружба, а говоришь, — недовольно шипит Чимин и, задевая плечом Чона, ускоряет шаг. — Чимин! — Кричит Чонгук вслед, а после уже тише себе под нос, — ну, каким же обидчивым стал, как только с Мином повёлся, вот же блядь! Чонгук ворчит, расталкивая студентов, идущих напротив. И с какой стати он должен догонять эту истеричку? — Чимин, погоди.***
— Я Вам уже не в первый раз объясняю, что документы все в налоговой. Все отчеты мы закрыли в прошлом месяце. — И не может быть ошибки? — Не может. Вы же сами видите, — усмехается Юнги, потирая переносицу. Они сидят в маленьком кабинете уже полтора часа и разбирают каждый документ, который хранится в этом заведении. И самое главное, что Юнги понятия не имеет, в чём заключается проблема. Мужчина, что сидит напротив, одет явно не так, как офисные работники или сотрудники налоговой: брендовый винтажный пиджак песочного цвета, часы, которые стоят, наверное, как всё это заведение. Разве у налоговиков большие зарплаты? Юнги тяжело дышит, дергая ногой под столом. Он периодически бросает взгляд на свой телефон, ожидая звонка от друга. Полицейский сидит в углу дивана, заканчивая что-то писать на своём листе. Посторонние звуки и шаги заставляют всех отвлечься от своих дел и перевести взгляд на дверь, которая через секунду открывается, впуская знакомые лица. — Наконец-то, — вздыхает Мин, откидываясь на спинку стула. — Что тут происходит, господин полицейский? Юрист к таким встречам со стороны налоговой и полиции привык. Не в баре у Юнги, конечно, но у других клиентов такие встречи были регулярными. Это стандартная процедура досмотра в том случае, если поступает какая-то жалоба. Мистер Чхве Ёнсон и Сокджин проходят вглубь кабинета, раздеваются и занимают свободные места. Джин садится ближе к Юнги, наклоняясь к уху и доставая из сумки документы: — Совпадение? — Сказать, как зовут совпадение? — Шепчет свою догадку в ответ Юнги, — Хан Шин. — И чего добивается? — Тут я не волшебник, в голову к нему не залезу. Думаю, появится тут, вот увидишь. — Решил поменять правила игры? — Не верю, что говорю это, но набери Чонгуку, как будет время, ладно? Пусть побудет рядом с Тэхёном. Джин кивает и уже собирается выйти, как дверь снова распахивается, впуская ещё одного человека. Юнги глухо хмыкает, переглядываясь с Джином и играя бровями. — Добрый вечер, простите, я задержался. — Господин Хан, да, ничего страшного. Мы посмотрели документы по бару, всё в порядке. Тут, действительно оплачены счета. — Вы уверены? — Настойчиво переспрашивает мужчина, наклоняясь над сотрудником налоговой службы и вчитываясь в документ. — Простите, разве посторонние имеют право находиться здесь? — Обращается к полицейскому Сокджин. Он, конечно, не полноправный юрист, но кое-что знает и умеет. Тем более, что его, как одного из подающих надежды, сразу определяют на практику в юридическое бюро. Намного лучше проходить практику и набираться опыта, когда ты работаешь с реальными делами: настоящими бумагами, органами власти и людьми, а не фиктивными и подставными документами. — Посторонние, конечно, нет, но господин Хан владелец бара, — деловито заявляет полицейский, протягивая заполненный лист пришедшему мужчину, — вот тут надо поставить подпись. — Какой ещё владелец бара? — Удивляется Ёнсон. — Владелец этого заведения Ли Дже. — Был, — прерывает юриста Хан Шин, расписываясь в документе полицейского, — до вчерашнего вечера. А потом я купил этот бар. Это ведь не запрещено? — Сука, — не выдерживает Юнги, резко вскакивая, чем пугает сотрудника налоговой, заставляя того отпрянуть от стола. — Тихо, — тут же встревает Джин, укладывая руки на плечи Мина и заставляя того сесть обратно. — Юнги, держи себя в руках. Мы разберёмся. Было бы хорошо понимать, с чем им придётся разбираться. Пока что перед ним, Сокджином, белый лист. Ему нужна тишина и отсутствие каких-то телодвижений со стороны Юнги, потому что таким активным и возбудимым он раньше не был. Может, это нервы дают о себе знать. Может, эта долгая и неопределённая ситуация с Тэхёном накладывает отпечаток. Джин об этом не знает, да и разбираться сейчас времени нет. — Допустим, но зачем тут полицейский? Есть проблемы с документами? — Нет, с документами всё в порядке, — выносит вердикт мужчина в костюме, — никаких проблем. Все налоги организация платит исправно и вовремя. — Тогда в чём проблема? — Сжимает кулаки Юнги. — В организации работы, — любезно поясняет Шин, засовывая руки в карманы пальто. — Мой бар, и мне не нравится, что сотрудники позволяют себе употреблять наркотики. — Что? Что за бред вообще? — Юнги опять вскакивает, еле держа язык за зубами, чтобы не высказать в лицо всё новому владельцу. — Юнги, — на помощь Джину приходит Ёнсон, — тут полицейский, не зарой сам себя. Не ведись на провокации. Юнги делает пару глубоких вдохов, опускаясь обратно в кресло. В конце концов, у него есть хорошие юристы, которые могут разобраться. Что ещё за новоиспеченный владелец? Этот бар — всё, что у него есть. Он сюда вложил столько сил и энергии, что это практически его дело жизни. — Вы всё проверили? — Не обращает внимания на возгласы Мина Хан Шин. — Да, камеры и показания. — Какие ещё показания? — Недоумевает Юнги. Он в общем-то и не ждёт, что ему ответят, потому что прекрасно понимает, что все показания могут быть подстроены, как и записи с камеры. — Мы с вами вынуждены проехать в отдел для выяснения всех деталей. — Вы можете объяснить, что случилось? — Интересуется Ёхан у полицейского. — Господин Хан Шин заявил в полицию о том, что в его заведении употребляют запрещенные вещества. Поступила наводка, мы приехали по запросу вместе с налоговой. — С каких пор налоговая ездит в паре с полицией? — Не удерживается от справедливого вопроса Сокджин, на что офицер полиции просто вздыхает, поправляя форму. — Так совпало. Ну, конечно же, простое совпадение. Дверь в кабинет снова открывается, ударяя Шина, и Юнги усмехается. Так ему и надо. Улыбка быстро сползает с лица, как только он видит Чимина. — Блядь, — шёпотом ругается Мин, тяжело вздыхая и закрывая лицо ладонями. — Вы кто, молодой человек? — В лоб спрашивает сотрудник полиции. — Я тут работаю, — моментально отвечает Чимин, даже не пытаясь приукрасить историю или соврать. «Вот же дебил», — так и хочется сказать Юнги, но он пытается успокоиться, считая про себя до ста. — Офицер, это как раз тот самый парень, — криво улыбается Шин, с ног до головы осматривая Чимина. От такого пристального взгляда не по себе, и Пак переводит взгляд на Юнги, но тот лишь устало качает головой. Чимин сделал что-то не то? Господи, он и правда слишком много сомневается. — Замечательно, тогда поедем в участок вместе с… — Пак Чимин, — любезно подсказывает Шин, а офицер даже не уточняет, откуда гражданскому лицу известно о таких подробностях. — Да, спасибо, и господин Пак проедет вместе с господином Мином в участок. — Что? Какой участок? — Возмущается Чимин, сверкая глазами в сторону Шина. Кабинет постепенно пустеет, и пока все идут к выходу, Сокджин дёргает Юнги на себя, чуть отставая. — Знаю, что сейчас у всех нервы на пределе. Столько событий произошло за последние дни, но я тебя прошу, нет, даже умоляю, Юнги, не вытвори какую-нибудь фигню. — Я не Тэхён. — Да я уж надеюсь, что ты не перенял у него подобные привычки к приключениям. Я серьезно, Юнги. — Джин крепко удерживает друга под локоть, не давая двигаться, — мы с Ёнсоном всё уладим, но не подпорть нам, пожалуйста ничего. Я понимаю, что это всё провокация. — Вот именно. Я в порядке, — успокаивает Сокджина Мин, коротко усмехаясь. Ну, подумаешь, ночь посидеть в участке. Романтика. Вот только… — Руки от меня убрал, — повышает голос Чимин. В отличие от Юнги он даже не собирается брать себя в руки, не на шутку распыляясь в выражениях и кидаясь на Шина. — Ты, мразь, как ты вообще смеешь это делать?! Юнги переглядывается с Джином, срываясь с места и, расталкивая Минхо и Ёнсона, оттаскивают от Шина парня. — Видите, я же говорю, наркотики творят с людьми такое, — причитает Шин. — Ты прекрасно знаешь, что я не употребляю! — Чимин орёт, срывая связки, и вырывается из рук Юнги. Но тот обвивает его за талию, сцепляя в замок руки — так надёжнее. — Тише, тшшш, Чимин, — пытается достучаться Мин. — Бывших наркоманов не бывает, — словно кнутом бьет в ответ мужчина. Знает слабые стороны. Прекрасно знает и так умело дергает за них. Чимин буквально в невменяемом состоянии сыплет проклятия в сторону «преподавателя», но тот и бровью не ведёт, едва сдерживая уродливую ухмылку и поправляя длинные волосы. Юнги оттаскивает парня дальше, и Пак, уставая барахтаться, прекращает попытки вырваться. — Всё? Успокоился? — Шепчут в затылок, обжигая горячим дыханием. — Я ведь сказал тебе не приходить. «А Чонгук даже поддержал тебя», — крутится в мыслях Чимина. — Прости, — так же шёпотом отвечает Чимин, укладывая свои холодные пальцы поверх чужих рук, — прости. Я хотел поддержать тебя, думал, что нужна моя помощь. — А теперь помощь нужна тебе, — Юнги отпускает его, разворачивая к себе лицом и обнимает. Он не очень хорош в тактильных контактах, но Чимина трясёт от злости и непонимания ситуации, а в крепких и уверенных объятиях он немного расслабляется. — Всё будет хорошо, успокойся. — Я не наркоман, — зачем-то поясняет Чимин. — Я знаю, успокойся. Просто слушай меня, ладно? Говорит так уверенно и спокойно, будто они едут не в полицейский участок, а в спа-отель, который Юнги специально выбирал для Чимина. — Молодые люди, истерика закончена, мы можем ехать? У Юнги язык чешется: очень хочется ответить офицеру, но строгий взгляд Джина останавливает его от опрометчивого поступка. Полицейский указывает рукой на дверь, предлагая следовать добровольно. Служебная машина уезжает, забирая с собой Юнги и Чимина, оставляя юристов и новоиспечённого владельца этого места. — И чего ты добиваешься? — Я? Прокладываю себе дорогу к цели. Под целью, надо понимать, подразумевается Тэхён. Сокджин усмехается, наблюдая за слишком довольным лицом мужчины. Неужели он отчаялся настолько, что пошёл по головам? — Придётся тебя огорчить: ты только что закрыл единственный путь. Джин не хочет слушать дальше мужчину, обходя его стороной и покидая бар. Холодный воздух моментально забирается в легкие, вызывая приступ кашля. На улице зажигаются фонари, освещая вечерние улицы. Люди проходят мимо бара и даже не знают, что за вопиющая несправедливость произошла только что в этом неприметном на первый взгляд месте. Не знает об этом и Тэхён.***
Ким пытается дотянуться до пола, на котором благополучно расположился его мобильный телефон. Он корчится от боли, пытаясь удержаться за перила кровати и не свалиться. — Да блядь, — возмущается парень, тяжело вздыхая. — Помочь, красавчик? — Звучит с другой стороны от его кушетки, и Чонгук ловко наклоняется, поднимая мобильный телефон. Тэхён устало вздыхает, но расслабляется, поправляя волосы и понимая, что его миссия под названием «достань телефон» окончена. — Как тебя впустили? Уже шесть часов, время для посещения закрыто. — Я прокрался сюда, пока никто не видел, — пожимает плечами Чон, отдавая телефон в руки его законного владельца. Тэхён слабо улыбается, откладывая мобильный и устраиваясь поудобнее. — Эй, — Чон замечает, что парень чем-то расстроен. Он подходит ближе, коротко целуя его в лоб. Тэхён улыбается, но по-прежнему сдержанно. — Что случилось, Тэ? Это ласковое «Тэ» даже греет душу. — Скажи честно, ты взял их в плен? — Кого? — Хмурится Чон, не сразу понимая, о ком речь. — Джин и Юнги. Ты приходишь сюда уже второй день, а они мне даже не позвонили. — А, так всё дело в этом? — Расплывается в улыбке Чонгук, слабо пощекотав парня по шее. — Ну, эту ответственную миссию они доверили мне. — Я серьезно, Чонгук. — Кхм, я не знаю, почему они не звонили. Я был уверен, что Джин приедет к тебе. — А Юнги? — Не унимается Тэхён, предчувствуя что-то нехорошее. — И Юнги, конечно же, куда же мы без него, — язвит Чонгук, усаживаясь на стул около кровати Тэхёна и складывая руки на груди. Ему не очень нравятся эти частые упоминания о Мине. Но, видимо, в этой жизни ничто не даётся просто так. Чонгук сдаваться не привык, поэтому не планирует отступать из-за какого-то там Мин Юнги. Он просто вздыхает, в очередной раз делая пометку в своём мысленном блокноте смерти. — У твоего Юнги какие-то проблемы в баре, — вспоминает сегодняшнюю беседу с Чимином. — Что случилось? — Я не знаю, просто он позвонил Чимину и попросил его не приходить. Что-то такое. — Даже так? — Тэхён тянется рукой к тумбочке, на которую положил телефон, но чужая рука накрывает мобильный. Этот жест вынуждает Тэхёна посмотреть на Чона. От былой улыбки не осталось и следа. Ну, здравствуй, тот самый Чон Чонгук. Смотрит исподлобья, выжидая. — Я пришёл к тебе, а ты собрался звонить ему? — Ревнуешь? — Да, — не скрывает Чонгук, — делай это хотя бы в моё отсутствие, — не просит, а требует, забирая чужой телефон и засовывая его в карман своей куртки. — Хорошо, — неуверенно тянет Ким, — ты прав, прости. Просто и Джин не звонил, я волнуюсь. — Я завтра встречусь с ними и устрою разнос. Видимо, они передали тебя в мои руки и совсем забыли, — пытается отшутиться Чонгук, переплетая пальцы с чужими. — Врачи хотят выписать меня завтра. — Уже? Почему так быстро? — Амортизация палаты, — шутит Тэхён, поднимая глаза на Чона. — Я могу забрать тебя, — предлагает Чонгук, на что Тэхён реагирует удивленным взглядом. Мог ли он вообще предположить, что Чонгук будет таким…заботливым? Это вообще можно считать заботой? Чонгук в своих действиях достаточно прямолинейный. В отличие от Юнги… Тэхён вздыхает, облизывая губы. Он не может не сравнивать! Что тут сделать? Юнги с ним постоянно: 24/7. Всё, что связано с Тэхёном, связано и с Юнги. Это Мин всякий раз готовил ему куриный бульон, когда Ким с температурой лежал дома, причём даже не у себя. Это Мин постоянно забирал его из разных баров и клубов, а однажды сорвался ночью в Инчхон за нерадивым другом. Это Юнги всегда рядом, когда Тэхён ругается с отцом. Разве может Тэхён вот так просто забыть о том, кто такой Мин Юнги? — Можно тебя поцеловать? — Осторожно просит Тэхён в надежде, что это хотя бы на время уберёт из его головы мысли о лучшем друге. — Об этом не спрашивают, детка. Чонгук расплывается в улыбке, словно чеширский кот. И почему-то расправляет плечи, будто его объявили победителем в конкурсе красоты. — Детка у тебя знаешь где? — Тэхён выгибает бровь, сдерживая смех и притягивая парня за ворот куртки к себе. До дрожи в пальцах он, оказывается, хотел поцеловать Чонгука. Так скучал эти дни. Чонгук не напирает, целует осторожно, поддевая кончиком языка чужой и, играясь, забирается глубже: будто через поцелуй планирует передать все эмоции. Тэхён обвивает шею, заставляя парня буквально лечь на себя, и Чон, едва удерживая равновесие, крепко сжимает пальцами бедра, сминая больничную рубашку. Он ведет пальцами вверх, касаясь чувствительных сосков. Тэхён тихо шипит, ощущая волну возбуждения во всём теле. Чонгук резко отрывается от Тэхёна. Тот расслаблен и едва замечает, как Чон в два шага преодолевает расстояние до стены и хлопает по выключателю. Маленькие шалости так веселят. Тэхён не успевает хихикнуть, как его рот снова затыкают поцелуем — уже более настойчивым и мокрым. Чонгук возбужденно рычит и тяжело дышит, но старается держаться на своих двух, пока Тэхён постепенно покидает землю и отправляется в другую вселенную. Чонгук бесстыдно ласкает его тело, и Тэхён даже не сразу замечает, как чужие руки хаотично блуждают под его единственной одеждой, прикрывающей голое тело. Так даже лучше. Ничего лишнего. Чонгук облизывает чужие губы, и Тэхён протяжно выстанывает, ощущая запах сигарет и теплые пальцы вокруг возбужденного члена. Сюда может в любой момент кто-то войти и застать их за этим необычным занятием. Ким снова лениво улыбается, пытаясь сморгнуть наваждение. Голова так сильно кружится, что Тэхён хочет на воздух — сделать вздох полной грудью. — Чонгук, — переходит на шёпот, цепляясь за его волосы и оставляя на чужой голове беспорядок, — ты хочешь…? Он и сам не знает, о чём спрашивает. Но Чонгук хочет, да. Блядь, чертовски хочет сейчас его. Вот только обстоятельства не располагают, а потому он довольствуется самыми крохами, задирая легкую ткань и размазывая по члену выделившуюся вязкую жидкость. Тэхён такой чувствительный, что у Чонгука срывает все тормоза. Он с большим трудом разрывает поцелуй, наблюдая за собственными действиями. Чужой возбужденный орган реагирует на каждое прикосновение. В палату попадает лишь тусклый свет от жёлтых фонарей с улицы, создавая блики на мокрой головке члена. У Чонгука даже выделяется слюна от такого манящего зрелища и мускусного запаха. Собственный член неприятно давит на джинсы, и Чон, закусывая губы, упирается пахом в койку. — Я узнал. — Шепчет в приоткрытые губы, продолжая водить пальцами по члену, — узнал, что значили твои слова, — расплывается в довольной улыбке и облегченно вздыхает, когда длинные прохладные пальцы расстёгивают ремень штанов и тянут за ширинку вниз. Чонгук сжимает в кулаке горячую головку, круговыми движениями размазывая смазку. Её бы сейчас использовать по назначению, но Тэхён своими действиями заставляет все мысли путаться. Он задаёт свой темп, настойчиво сжимая член Чонгука в своей ладони. — Молодец… — подначивает Тэхён, касаясь своим языком пересохших губ напротив, и Чонгук ловит его язык, не отпуская и углубляя поцелуй. Они стараются двигаться одинаково, подстраиваясь периодически друг под друга. Всё происходит быстро, за какие-то несчастные несколько минут. Чонгук бы под землю провалился от того, что быстро кончил, но горячая сперма в своей руке и закатывающиеся глаза напротив напрочь избавляют его от стыда. Перед ним такой развратный, мать его, Ким Тэхён, что Чонгук готов взвыть и кончить снова через минуту. — Возьми себе с полки пирожок, — заканчивает свою мысль Тэхён, облизывая губы и подглядывая за парнем из-под темных ресниц. Он размазывает чужую сперму по члену, разгоняя по телу Чонгука мурашки. — Сука, — смеётся Чон, — не говори так. Не язви. Как чертов Мин Юнги. Не озвучивает, но Тэхён как будто бы знает, почему не стоит говорить именно так. Как будто проверяет на прочность. Ким закрывает глаза, проваливаясь ненадолго сладкую дрёму, пока Чонгук возится с салфетками и убирает следы преступления, а после, особо не церемонясь, стаскивает с себя куртку с ботинками и забирается на койку. — Я не извинился перед тобой. — Разве? Они лежат в темноте, слушая рваное дыхание друг друга. — Наш первый раз. Он был неправильным, — поясняет Чон, вырисовывая пальцем узоры на забинтованном колене Тэхёна. Прикосновения уже такие привычные и знакомые, как и запах Чонгука. Вместе с его сильным одеколоном, забивающим ноздри, и прокуренными волосами. Тэхён теперь может узнать его даже по сиплому и шумному дыханию. Этот вдох-выдох не перепутать ни с чем. — Жалеешь? — Жалею, что сделал этот против твоей воли. — Голос и правда поникший. Жалеет. Тэхён прикусывает нижнюю губу, не совсем понимая, радует ли его это признание или огорчает? — Видимо, я был не против, раз плохо сопротивлялся, — пытается пошутить Тэхён, но вот Чонгуку совсем не весело. — Уверен, когда ты узнал, у тебя корона ещё больше выросла. — Я… — не знает, что ответить, — я почему-то ахуеть как горд собой. Что именно я твой первый мужчина, — серьезно заявляет Чонгук, а Тэхён не может удержаться от смеха. — Ага, альфа-самец, — хихикает парень, за что получает слабый шлепок по ягодице. — Но это не должно было быть так. Я… мне сложно признавать, что я не прав. Можно, мы обойдёмся без этого? — Сдаётся Чонгук. — Так это ты затеял чистосердечное признание. — Тэхён, ты просто провокатор. Такая сука, если честно. — Говорит на одном дыхании и нервно сглатывает, опасаясь реакции. — Но я же сразу тебе понравился. — Сразу, — признаётся Чонгук, утыкаясь носом в теплую шею и касаясь кожи губами. — Но я тугодум, ты ведь знаешь, что мы, спортсмены, не очень умные. — Не прибедняйся, Чонгук. Будь ты тупым качком, ничего бы этого не было, — кивает на сцепленные руки Тэхён, и Чон глупо улыбается, продолжая глубоко вдыхать чужой запах. — Но я тоже не прав, думаю. — Это в чём? — Чимин. Я всё ещё думаю, что увёл тебя от него. Чонгук глухо смеётся, пряча идиотскую улыбку за чужими волосами. А что ему сказать? Что Чимин там не теряет времени зря и проводит ночи с Юнги? Именно поэтому тот забыл о лучшем друге? — Не бери в голову. С Чимином сейчас всё хорошо. Даже прекрасно, — обобщённо говорит Чонгук, поглаживая Тэхёна. В конце концов, пусть Юнги сам ему всё объясняет. — Все на своих местах, — шепчет в ухо Чон и наблюдает, как чужие руки покрываются мелкими мурашками. Чон вдруг вспоминает о той самой медсестре — грозе всего медицинского персонала. Мать порядка. Блюститель чистоты. Сегодня её смена или она уже давно дома и видит пятый сон? Чонгук гипнотизирует взглядом блёклую луну, что отражается в окне и слушает размеренное дыхание Тэхёна. Так спокойно и хорошо. Это всё выглядит как сон. Не может быть, чтобы в жизни было так. Его личное блаженство нарушает вибрация в кармане куртки, и Чонгук, чертыхаясь, осторожно выпускает спящего Тэ из своих рук, обувается и отходит к окну, отвечая на звонок. — И какого хуя ты так поздно названиваешь? — Шепчет в трубку Чон. — И какого хуя ты так поздно делаешь в больнице? — Пытается скопировать интонацию Юнги. — Успокаиваю своего мальчика, потому что друзья забыли о нём, — пытается побольнее уколоть Чон, оборачиваясь, чтобы убедиться, что не разбудил Тэхёна своим шёпотом. Юнги театрально закатывает глаза. Послал же бог придурка. — Короче, нет времени пререкаться с тобой. Мы с Чимином в полиции. У меня в баре проблемы. Шин вчера купил его у бывшего владельца и наплел полиции хуйни с три короба о том, что у нас там наркота. — Блядь, — ругается Чонгук, хмурясь, — а Чимин как там оказался? — Пришёл ногами. — Твою мать, я же сказал ему не ходить. — Вы что общались? — А что мы не можем общаться? — Хм, да можете, конечно. Не об этом сейчас! Шин точно попрётся к Тэхёну завтра. — Не найдет, завтра Тэхёна выписывают, я заберу его к себе. — У тебя хоть есть, где жить? — Недоверчиво интересуются на том конце провода. — Нет, блядь, я в спортивном зале живу, — Чонгук поправляет пряди волос и хмурится. За кого его принимают вообще? — Как там Чимин? — Нормально. Поистерил немного, но сейчас уснул. Не самое удобное место, конечно, но у нас вариантов не так много. — У него бывают панические атаки, — зачем-то начинает откровенничать Чонгук. Чимин ему не чужой, и Чон как никто знает, как тяжело приходилось им справляться с такими припадками. Они хорошо это научились скрывать и бороться. Потому что были вместе. — У Тэхёна тоже, — чуть тише произносит Юнги, и Чон кивает, будто Мин видит его. Оба молчат, обмениваясь шумными вздохами. — Чонгук, надеюсь, что ты не поведёшься на глупые россказни Шина, потому что если так, то, клянусь богом, я тебя просто убью, как выйду. — Расслабься, Отелло. Кажется, у тебя есть тот, кому нужна твоя помощь. А я тут разберусь сам.