***
Люмин
Привет, Аяка. Чем занимаешься?
Аяка Конспекты переписываю, их та-а-а-к много!Люмин
О, я тоже. Может в кафешке вместе переписывать будем?
Аяка Там не удобно. Слушай, может ко мне придёшь?Люмин
Я за!
Аяка Сейчас скину геолокацию.***
Люмин была на столько зла на Сяо, что была готова убить его, как физически, так и морально, и чтобы это предотвратить (либо, чтобы предотвратить очередную ссору) ей пришлось уйти на некоторое время из дома, обсудить всё накипевшее с единственным человеком, которому она может доверять. Ей казалось, что Аяка является шикарным психологом, потому та ни раз рассказывала ей о каких-то свои проблемах, и Камисато давала действительно дельные советы, не то, что Сяо, который лезет туда, куда его не звали. Блондинка шла на автобусную остановку, еле шевеля ногами. Как же она ненавидела такую декабрьскую погоду: дождь ежедневно льёт, словно из ведра, лужи остаются на асфальте, образуя чуть ли не океаны, в которых легко утонуть по неосторожности. Листья образуют своеобразную кашу под ногами, смешиваясь с этими бескрайними “океанами” грязной воды. А деревья в свою очередь стояли совершенно голые, без своих прекрасных разноцветных нарядов, которые так их украшали. Обходя очередную лужу, девушка наткнулась на какого-то парня, который шёл в противоположную сторону, но у него также возникла проблема обойти это препятствие. Подняв голову чуть выше и перестав витать в облаках, девушка обнаружила знакомую улыбку, лучезарные глаза и рыжие пакли. Перед ней появился Чайльд — собственной персоной! — Здравствуй, принцесса! — Привет, Тарталья. И как ты тут опять оказался... — Ты не рада меня видеть? Избегаешь? — Нет-нет, ты что... — Ведёшь себя как типичный мужчина, который воспользовался женским телом для своей выгоды, и теперь она ему не нужна. Как так-то... А вроде образцовая студентка... — Да нет же! Тот поцелуй... был ошибкой... — Ты хочешь сказать, те поцелуи? — Поцелуи? — Люминочка напилась и забыла весь вечер... А вдруг мы переспали, а ты не помнишь, — кокетливым тоном выдавал Чайльд, слегка посмеиваясь. — Нет... нет... нет... такого не может быть... Ты врёшь! Нагло врёшь! — на уголках её глаз появлялись слёзы. — Я прикалываюсь. Ты юмора не понимаешь, — он подошёл к ней ближе и вытер слёзы, стекающие по её щекам большим пальцем. — Но знаешь, ты правда начала меня избегать после того случая. У тебя появился парень? — Что? Нет. — Тогда ты не против прогуляться? В ресторан заскочим. — Прямо сейчас? — Ну да, почему нет? — Сейчас не получится. Я в гости к Аяке иду. Может завтра после пар? — Давай я тебя заберу, чтобы вы подольше с ней посидели. — Да я сама как-нибудь. — Мне легче будет убедиться лично, что тебя не убил какой-нибудь маньяк. — Ах, так ты по этому поводу беспокоишься... тогда ладно. Я буду ждать тебя на Фурштатской, там ещё остановка триста пятнадцатого автобуса. — Я знаю, где это. Напиши за полчаса до того, как выйдешь, хорошо, принцесса? — Ладно. — До встречи! Я уже скучаю! — обняв её, он пошёл в том же направлении. Как оказалось, Камисато жила в довольно-таки престижном районе города, где ходило очень большое количеству маршруток, отличался разнообразием магазинов и цен, соответственно. Ну и, конечно, своей безопасностью. Если бы здесь разгуливали гопники и хулиганы, то они были бы пойманы со скоростью света. Значит, возможно, они здесь уже были. Также блондинка подметила, что окружности освещал не один полу погасший фонарь, а большое количество ярких столбов, расставленных по периметру. Люмин глянула в экран телефона, а затем по сторонам, отыскивая табличку с названием улицы. Как только та была замечена, она выдохнула с облегчением и пошла к воротам ближайшего дома. Перед ней возникла огромная, трёхэтажная вилла кофейных и белых тонов, окружённая тёмно-коричневым забором. Девушка нажала на звонок, и через пару минут перед ней возник высокий парень с голубыми волосами и добрыми глазами. — Здравствуйте, вы кто и к кому? — Добрый день. Меня зовут Люмин, я одногруппница, а по совместительству подруга Аяки, пришла к ней в гости. — Хм... она меня не предупреждала... ну ладно, входи, Люмин, — пройдя в помещение, парень крикнул на весь дом: — Сестрёнка, к тебе гости! — Ага! — раздалось в ответ. Внутри было просторно и одновременно уютно, дом имел два корпуса: в первом располагалась гостиная и открытый балкон, а во втором — жилые комнаты. Под балконом был огромный гараж, девушке было тяжело представить, какие машины могут там помещаться, а ещё труднее — сколько же у её семьи денег. Оставив свои туфли и куртку в прихожей, Люмин переместилась по отполированным коридорам в комнату хозяйки этого великолепия. Её комната была выполнена в бело-розовых тонах: в углу находилась двуспальная кровать с черно-белым постельным бельём и картиной в виде отпечатка губ над ней, окна украшали нежно-розовые воздушные шторы, напротив кровати стояло напольное зеркало с подсветкой и розовым креслом-мешком, располагающимся подле, также в комнате был белый шкафчик и такого же цвета стол с двумя стульями. — У тебя тут уютно, — подметила блондинка, проходя в глубь комнаты. — Спасибо, вот недавно перепланировку делали. Присаживайся за стул, не будем тянуть с конспектами, а потом можем поболтать. — Кстати, мило выглядишь. — Ты тоже. На Аяке была домашняя одежда: короткие голубые шорты, которые сидели не вплотную по бёдрам, а свободно, что было очень комфортно для девушки, а верхом служила огромная по сравнению с её обладательницей нежно-голубая оверсайз-футболка с серым котиком, изображенным на ней, носки были также в цвет. Люмин же, в свою очередь, закуталась, как на северный полюс: красный вязанный свитер с оленями и снеговиками, так как она была фанатом подобных вещей, особенно в такое время, как сейчас, когда до Нового года оставалось около двадцати дней, а также чёрные джинсы с начёсом. По ней можно было понять, что она легко заболевает. — Однако ты в домашнем, а я на Гималаи собралась! — Кстати, у меня есть точно такая же пижама, только розового цвета, хочешь примерить? Я её просто так купила, ещё ни разу не надевала. Размер, скорее всего, твой. — Ого, давай! Размер и в правду совпал, в этой ситуации можно сказать: “как на неё сшито”, потому что он действительно сидел как влитой и очень подходил ей по цвету. Теперь девчонки выглядели так, словно они двоюродные сестрёнки, ну очень уж эти костюмы гармонировали между собой. Как оказалось, им нужно было дописывать не так уж и много конспектов, поэтому они справились до шести часов вечера и у них была уйма свободного времени, так как Чайльд любезно согласился подбросить блондинку чуть ли не до постели, в хорошем смысле этого слова. Подруги сели на кровать и продолжили диалог: — Это твой брат? Почему ты мне о нём не рассказывала? — А что, понравился? — Ха-ха, не-е-е! Просто интересно. — Это Аято — мой старший брат, а по совместительству “мать” и “отец”. А не рассказывала, потому что не особо люблю говорить о семье, — девушка пожала плечами. — “Мать”? “Отец”? Камисато, ты бредишь? — Да ну тебя... Я же сказала, что не люблю об этом разговаривать. — Знаешь, не мне решать и слушать, что там у тебя происходит в жизни, но ты всегда выслушиваешь меня и даёшь мне советы, я хотела бы помочь тебе в ответ, насколько это возможно. — Возможно, ты права и мне действительно нужно высказаться. Мы общаемся с тобой уже месяц, думаю, что ты хороший человек. — Делай, как считаешь нужным. Дверь в комнату резко открылась и за ней показался Камисато старший, который держал в руках тарелку с печеньем и два стакана чая. На его лице читалось беспокойство, но как только в поле зрения попали девочки, он натянул на лицо улыбку и произнёс: — А я вам вкусняшки принёс! Угощайтесь! — Аято, я же просила стучаться! — Извини, я... — Уже уходишь! — девушка подскочила к нему, выхватывая тарелку и стаканы, а затем заперла дверь. — Он заботливый... даже чересчур... — Так это же круто. — Ничего крутого. Я даже парней водить не могу. Он не разрешает! А если даже и разрешит, то будет каждые три минуты проверять, в порядке ли я. — А родители что говорят? — У нас нет родителей, — опустив глаза в пол, говорила Камисато. — Они скончались, когда мне было четыре года, а брату десять. Именно тогда он повзрослел. — А как?... — Автокатастрофа. Нас там не было. Как сейчас помню... мы были под опекой тёти, которая живёт в другой части страны. Брат запретил мне с кем-либо общаться и ходить в школу, я была на домашнем обучении. Некоторое время все думали, что я тоже мертва. Наша семья раньше славилась общем бизнесом — продажей одежды. Теперь им занимается брат, как память о родителях. Детство под опекой старшего брата действительно казалось мне самым трудным жизненным испытанием. Я совру, если скажу, что мне не хватало чего-то материально, но буду искренней, если скажу, что мне не хватало общения со сверстниками: простых прогулок во дворе, игр в догонялки и прятки, совместных походов в кино и поедания попкорна из одного стаканчика... Когда я вышла в универ, мне было сложно осваиваться и контактировать с кем-либо. Порой, Аято даже запугивал меня тем, что общение с людьми может привести к таким же плачевным последствиям, как у родителей. Однако я предельна счастлива, что всё-таки имею возможность сейчас сидеть здесь с тобой и разговаривать на свободные от учёбы темы, также как с некоторыми одногруппниками... — Ты вообще ни с кем не общалась?! — Практически... я еле уговорила брата пускать ко мне Тому — друга детства и друга семьи, хоть он и старше меня на четыре года, Аято мне разрешил, но он чётко следил, как мы общаемся, чтобы тот мне не навредил. — И ты всё это пережила?! Ты такая стойкая. — Тома тоже мне так говорит, — девушка пустила слезу. Одну. Втору. Водопад. Блондинка не задумываясь обняла подругу, поглаживая её по спине. Успокаивать она не умела, но умела выслушивать и поддерживать, легко находила подходящие слова и понимала, когда лучше выдержать паузу, а куда вставить действительно дельные советы. Аяке просто нужно было выплеснуть эмоции, поэтому через десять минут она уже пришла в норму. — Ты с таким энтузиазмом говорила про этого друга, он тебе нравится? — Я не уверена, что испытываю к нему какие-либо чувства, но он кажется мне симпатичным. — Фотография есть? — спросила Люмин и после положительного кивка добавила: — Показывай! Немного покопавшись в телефоне, девушка развернула экран к подруге. В центре фотографии располагался зеленоглазый парень среднего телосложения и длинными блондинистыми волосами, собранными чёрной резинкой в хвост, естественно, не таким светлыми, как у Люмин, а чуть темнее, на шее висели оригинальные беспроводные наушники, казалось, от дорогой фирмы. Тома улыбался во все зубы. У него на руках сидел серый котик с голубыми глазами и длинными усами, его милоту было не передать словами. — Оу, ничего такой... Давай тебя сведём с ним? — С-сведём? Ну не знаю... — Дай мне два дня, и я придумаю идеальный план! — Ну попробуй, — улыбнулась Аяка. — Давай сделаем фотографию в зеркале? Я Томе обещала отправить. — Оу... ну хорошо, я тогда своему отправлю. — Кому? Сяо? — Смеёшься? Нет, конечно! — А кому? И почему ты так критично относишься к своему соседу? Он, вроде, красивый. — Сделаем фотографии, и я тебе расскажу. Подруги встали перед светящимся зеркалом, и Люмин положила одну руку Аяке на плечо, а другую поднесла к лицу, показывая два пальца, при этом держа руку в горизонтальном положении. Камисато положила левую руку на бедро, а правой держала телефон, ибо качество её мобильника было раз в десять лучше, чем у блондинки. После того, как девушка отправила фотографии Томе и Люмин, она задала вполне логичный вопрос: — Так кому? — Тарталье. — Чего? Ты же с ним даже не общаешься, зачем отправлять такие фотографии. — Для начала хочу подметить, что в этих фотографиях нет ничего особенного. Это же не интимки. А так... Чайльд довольно красивый... И целуется неплохо... — Тогда на вечеринке у Ёимии... — Мы просто целовались! Не больше. А ещё за нами Сяо следил. — Он не равнодушен к тебе, отвечаю! — Да знаю я, знаю. Сегодня он пытался вывести меня на беседу о мои проблемах. А после вечеринки избегал меня, пока я с ним не поговорила. — Так он тоже красивый и находится в большей доступности. — Мне больше нравятся самоуверенные, самодостаточные и настойчивые мужчины, а этот... так... — Ну дело твоё. — О, Чайльд пишет. — Что там?***
Люмин
Фото
Тарталья Вам идут эти костюмы, девчонки. Мило выглядите. Особенно ты, принцесса. Жду не дождусь нашей встречи. Не забудь написать за полчаса.Люмин
Не волнуйся, куриной памятью не отличаюсь.
Тарталья Целую.***
— Грубо ты с ним, однако. — Я читала, что парням наоборот нравится. Кстати, Сяо тоже написал.***
Сяо Люмин, уже поздно и темно. Как домой планируешь возвращаться? Тебя встретить?Люмин
Сяо, я разберусь сама.
Сяо Не думаю. Сама знаешь, в каком районе мы живём. Кинь геолокацию.Люмин
Меня отвезёт Тарталья.
Сяо Я настаиваю. Ты не можешь быть уверена, что маньяк не он.Люмин
И не могу быть уверена, что маньяк не ты. Дома буду поздно.
***
— Он о тебе беспокоится, зря ты так с ним. — Да ну его. Он меня обидел, а Чайльд не обижал. — Как знаешь. Уже полвосьмого, пиши своему принцу. — Точно! Через полчаса, когда девочки попрощались до следующего дня, прямо к дому Камисато подъехала чёрная машина, за рулём которой был Чайльд. Он любезно вышел оттуда, взял подругу за руку, затем лично открыл ей переднюю дверь. Машина тронулась. — Как посидели, принцесса? По фотографии скажу, что весело. — Я бы не сказала, что весело, но нам понравилось. — Чем занимались? — Обсуждали новую коллекцию сумок, показать? — Кто бы сомневался. Показывать не стоит. Заехать за тобой завтра, принцесса? — А я не против. Чайльд поддерживал разгоряченный разговор с девушкой всю долгую, но не такую уж и скучную поездку. Он узнавал о ней множество нового: вплоть от любимого напитка до типажа парней. Но была единственная вещь, которую она ему не могла ещё рассказать, ведь недостаточно доверяла ему. Как можно догадаться — это факт проживания с Сяо. Подъехав к дому и припарковав машину, парень вышел открыть дверь одногруппнице. Тарталья протянул ей руку, за которую она взялась и без труда вылезла из машины. Ещё пару минут они стояли в таком положении, продолжая зрительный контакт и держась за руки. Лёгкий морозец окутывал девушку с ног до головы, несмотря на утеплённую одежду. — У тебя очень красивые янтарные глаза. Я уже говорил тебе это? — Три раза сегодня и пять раз на вечеринке у Ёимии. — Я готов смотреть в твои глаза вечно. — И это говорил. Похоже кто-то напился тогда больше меня и ни-че-го не помнит, — девушка нелепо улыбалась. — Ты выпила гораздо больше. — Да я согласилась с тобой уединиться только потому, что если бы выпила больше, мне бы стало плохо! — И тебе не понравилось?! — Понравилось всё, кроме твоих приставаний, извращенец! — Разве тебе этого не хотелось? — Переспать с тобой? Ни за что. — Готов поспорить, что ты своё мнение изменишь. — Даже спорить не буду. Этого никогда не случится. — А можно с тобой откровенно поговорить? — Ты конкретно перескакиваешь с темы на тему. Ну ладно, говори. — Я тебе нравлюсь? — Ты? Ну... — Откровенно, принцесса. Девушка решила ничего не отвечать, лишь нежно прикоснулась своими пухлыми губами к его, прикрывая глаза от удовольствия. Их губы сливаются в мягком и плавном движении, гармонично соприкасаясь друг с другом. А тепло и нежность распространяются по их телам и вызывая маленькие дрожи на коже. Поцелуй продолжается, словно время замедлило свой бег. Они наслаждаются этим мгновением безо всякой торопливости, погружаясь в чувства и эмоции, которые передаются через нежное прикосновение губ. В это время мобильник девушки разрывался от сообщений и звонков Сяо, который уже совершенно потерял Люмин, не отвечающую совершенно никому, ведь сосед успел написать её подруге, которая подтвердила отъезд блондинки. Парень сильно переживал, принимая тот факт, что маньяка не существует... то есть существует, только этот убийца ни за что не навредит конкретно этой блондинке. Поэтому на данный момент Сяо находился на улице, стоял прямо у подъезда, наблюдая за разгорячённым поцелуем пары. Внутри всё будто бы сломалось на тысячи мелких осколков. — Станешь моей девушкой, принцесса? — Стану, — Люмин прижалась к парню на столько близко, насколько это возможно. Её дыхание участилось, а щёки покрылись лёгким румянцем. Она была счастлива?...