Чувства без разума

      Над низменной местностью застыла облачность. Беглое тепло растворялось в воздухе, к горизонту отступали шёлка́ тумана.       Накануне битвы участники похода решили уделить время себе. Группа разбрелась по берегу реки, разделившись по двое. Условившись встретиться на привале, Синдзу и Кимико пошли вдоль воды, а Сукуна с Ураумэ остались напротив привала, скрытого за лесом. Слуга с трепетом принял протянутые вещи господина и сложил их в своих руках. Остальное время Умэ покорно ожидал Сукуну на суше, пока сам Двуликий растирал свои мыщцы руками, стоя по бедра в воде.       Скрывшись за излучиной реки, девочки окунулись в воду. Обжигая кожу прохладой, сестры смывали пот, пыль, даже редкие травинки, прилипшие к рукам во время сна. Стройные бедра облипали светлые юбки, которые девушки застирали в первую очередь. Кимико испытала легкое изумление, когда оглядела торс Синдзу. Выразительные переливы мышц очерчивали живот, бока, но помимо спортивной формы глаза увидели покраснения. Странные следы начинались чуть ниже груди и доставали до самой шеи мага. Кими на секунду задумалась, почему не замечала их раньше. Пожалуй, гораздо важнее было держать все внимание на Короле Проклятий, чтобы не влипнуть в неприятности… и все же, что это такое?       — Синдзу-сан.       Маг медленно повернулась к берегу, выжимая волосы. Кимико перешагнула свои следы и сжала юбку, отжимая кристальную струйку на влажные камни.       — Тебя ночью покусали что ли?       Голос Младшей стал легче. Внезапная мысль о мошкаре, с которой Кимико не раз сталкивалась в Мино, немного расслабила ее.       Бесстрастное выражение Синдзу нахмурилось.       — О чем ты?       — У тебя на коже, — девушка потыкала себя в шею. — Ты тоже чувствительна к этим гадам?       Дзу провела по шее. Молча обернувшись к бегущей воде, она постаралась разглядеть то, о чем говорила Кимико.       — Ты не почувствовала их? Крепко спишь…       Синдзу поняла. Жуткое тепло проступило на ее щеках. Между ног кольнуло, стоило вспомнить ту самую ночь.       — Это… Да. Похоже на то.       Озябнув, Синдзу приобняла себя руками и начала выходить на берег. Кимико шумно вздохнула, надувая юбку быстрыми взмахами рук, чтобы ткань быстрее обсохла.       — Вот бы мне такое тело, как у тебя… Тогда бы не так опасалась Онрё.       — Это ты к чему? — осторожно продолжила Синдзу.       — Ты можешь постоять за себя. И с Онрё… я думаю, ты способна противостоять ему в ближнем бою. Мне кажется, он ценит это в тебе, — Кимико подошла к валуну, на котором была сложена вся одежда. — Просто то, что случилось вчера… Его отношение к тебе… Я до сих пор думаю, что мне это приснилось.       Кто-то мог представить такие действия со стороны Двуликого? Вот Кимико – нет. Ей сложно воспринимать Сукуну иначе, чем из рассказов матери и из собственных наблюдений. Он – тиран, неприкосновенное божество и благодетель ее родины. С этим немногие мирились, но это не рушило статус и влияние Рёмена. Кимико никогда не видела, чтобы он поощрял кого-то за качественную работу… Тем более так. Сукуна всегда был сосредоточен на себе и своем удовольствии, а тем, кто его доставлял, он не уделял много внимания. Кивнет и забудет. Возможно, так он относится только к обычным людям. А к магам, чья сила кажется ему достойной и любопытной, он испытывает больше. Может, даже привязывается. Но для Кимико… Рёмен Сукуна – стихия, которую кроме себя ничего не волнует.       Синдзу взяла косодэ, протягивая руки в рукава.       — Я не знаю, что тебе ответить, Кими-чан, — она отвернулась, скрывая красные щеки. Мужественное лицо Рёмена застыло в ее голове. Дзу почувствовала, что тоскует. — Но мне хочется думать так же.       Сельчанка потупила взгляд. Надев свой косодэ, она прижала полы к груди и замерла в своих мыслях.       — Если честно, сначала мне показалось это наглостью… — маг выжимала юбку, но внимательно слушала сестру. — Бесстыдством. Но потом я спросила его, почему он пощадил нас тогда, ведь он был крайне зол на твой поступок и чуть…       Синдзу подняла голову.       — Что? — она повернулась. — Вы говорили?       — Ну, даа… — Кимико спрятала ладони под мышками. Пришло время ей отворачиваться. — Ты спала-а… А он глаз не смыкал, следил за огнем, наверное…       Рёмен смотрел в темноту бессердечными глазами, могуче вытянувшись рядом с костром. Синдзу сопела у его груди, отвернувшись от света. Одна рука держалась за ее спиной, упершись в землю, другая лежала вдоль тела. Было ли это простым удобством или способом уберечь Синдзу от огня, если она повернется во сне – Кимико не знала. Не знала и его истинных видов на Дзу.       — Можешь не притворяться, девчонка.       Кимико пронизало холодом.       — И потом?       Глаза Младшей забегали по тревожной глади реки. Синдзу ожидала ее позади.       — Потом…       Испытав бурю испуга, Кимико поднялась на руках. Она с усилием проглотила свой страх, когда обернулась к Двуликому, и молчала еще минуту, дожидаясь позволения начать диалог.       — Говори.       Сукуна выслушал ее вопрос. Он ответил, не задумываясь:       — Был разочарован, — прежде поправил Рёмен. — Меня впечатлила ее атака. Я намерен увидеть больше из ее техники. По твоему мнению, мне нужна еще одна причина?       Кимико заподозрила недосказанность в его интонации.       — Я про то, что Синдзу… Она не Ваша. Она не вещь, которую вы захотели держать у себя, чтобы увидеть все, на что она способна. У нее есть чувства к…       — Почему ты пошла за ней?       Вопрос Сукуны ставит в тупик.       — Я-я… Синдзу – моя сестра, я дорожу ею…       Рёмен поморщился. Его лоб дернулся в недовольстве.       — Твоя, — растягивает он. — Инструмент, необходимый тебе для выживания. Где бы ты находилась сейчас, не получи ее привязанность? Если бы не техника, не думаю, что вы смогли бы построить отношения.       Кимико возмутилась:       — Она не…       — Люди пользуются другими для своей выгоды, — с нажимом говорит он. — Человек имеет свое тело, свои желания и причины, но владеет жизнями, землей и прочим. Я не вижу смысла объяснять свои поступки.       Синдзу потеряла все мысли.       — Но почему ты решила, что он ценит меня?       Кимико расслабилась. Мелко тряхнула плечами и обернулась.       — Несмотря на его грубость, его действия говорили за него.       Сельчанка опустила глаза на Синдзу. Маг зашевелилась, чтобы устроиться поудобнее. Внимание Рёмена упало на нее.       — Вопреки своим словам…       Пара глаз провела по спящему лицу.       — …он внимателен к тебе.       Ладонь, прессовавшая землю, мягко придержала Синдзу за спину.       — И это внимание не заканчивается на твоей силе.              Слабая улыбка Младшей окатила мага с головы до ног.       — Ему интересна ты тоже, Дзу.       — Ты же не думаешь, что я… ему… — Синдзу смяла свою одежду. Ее руки уперлись в валун. — Но ведь с Ураумэ он поступает почти также…       Синдзу всегда думала, что Сукуна касается ее лишь потому, что сам этого хочет. Очевидно, так оно и есть. Но памятуя о его невосприимчивости к чувствам… Неужели Рёмен сам не понимает, почему проводит с ней время?       — Ну, с ним он ведет себя сдержаннее… И в Умэ его интересует больше итамяэ и маг, чем человек. Мне тоже тяжело видеть от него… заботу.       Заботу. Синдзу прижала руку к лицу. Предвзятость въелась в ее жизнь, она не задумывалась об ином оправдании действий Рёмена. Получается, он не просто направляет ее к раскрытию сил? Он заинтересован в ее жизни, взглядах?..       — Это тяжело?       — Порой… очень.       — Спасибо, Кими-чан.       Сельчанка сжала напряженные плечи и перегнулась к лицу Синдзу.       — Ты не разочаруешь его, Синдзу-чан. Ты чудесный человек и очень сильная.       Уголки губ потянулись в улыбку. Маг накрыла ладони Младшей и потормошила ее влажные волосы.       — Идем. А то простудимся.       Забрав свои хакама, девочки двинулись обратной дорогой. Погода действительно была прохладнее вчерашней, но после реки слабый ветер казался блаженством для разогретой кожи. Расправив руки, Кимико собирала следы Синдзу под своими и отдыхала. Отныне часть ее была уверена в безопасности сестры. Возможно, она рано доверилась увиденному между магами, но ей стало спокойнее от поступка Онрё.       Умэ провожает девочек спокойными глазами, когда они подтягиваются к огню, где сушатся некоторые вещи. В их числе была накидка Рёмена, таби, к которым присоединились таби Кимико, ее хаори и хакама Синдзу, отмытые в местах, где была видна грязь суточной давности.       Когда девочки обогрелись, Дзу предложила Кимико поискать лесные ягоды. Младшая охотно согласилась. Сукуна проводил их вниманием и сдержал скучающий вздох.       Скитаясь в окрестностях привала, Синдзу тщетно выглядывала ягодные ветви, раздвигала кустики и дергала кустарники, задумчиво растирая в пальцах оторванные листья. В какой-то момент она поднесла руку к лицу, чтобы собрать пряди за ухом, и обоняние задел теплый аромат. Маг вернулась к кустам, которые прошла мимо, и обратила внимание на те, что походили на деревца.       — Синдзууу! Я нашла!.. — раздалось неподалеку.       — Нашла… — бормотнула маг и подошла к растению. — Неужели… — Синдзу подтянула к лицу одну ветвь и принюхалась, замечая несколько синих плодов. — Голубика? Ой…       Несколько ягодок осыпались на землю, стоило Дзу отпустить ветку. Похоже, урожай уже сходил, и это были последние ягоды, оставленные местными дозревать.       Синдзу придержала гроздь и потянулась за плодами. При малейшем шевелении слегка переспелые ягоды грозились упасть, поэтому маг применила всю осторожность, чтобы собрать целую горсть.       Младшая прибежала к ней с полными ладонями ярко-красных капелек.       — Смотри сколько!       Синдзу напела беглое «да да», а когда повернулась к сестре, напряженно застыла перед алой горстью.       — Ты уже ела их?       Кимико не поняла вопроса. Серьезное лицо Синдзу осадило ее радость и вызвало подсознательный страх.       — Пока нет… а что?       Маг прикрыла глаза.       — Обычно плоды с яркой окраской ядовиты. Я могу ошибаться… но давай не будем рисковать? Нам хватит голубики.       Сельчанка без лишних слов высыпала горсть в траву. Синдзу ободряюще улыбнулась и они вернулись к привалу, упиваясь нежным вкусом ягод.       Бóльшую часть времени маги молчали. Рёмен повел глазом на Синдзу и сменил ладонь на щеке. Он заметил, что девочки держались друг за друга не только ночью, но и в течение дня.       Второе наблюдение, которое Рёмен провел в голове, было неожиданным. Несмотря на различие в характерах, девушки… были странно похожи. Некоторые детали внешности, раньше казавшиеся разными, сейчас выглядели общими. Соплячка влияла на мир Синдзу, и Синдзу делала то же. Длительное нахождение рядом с Сукуной тоже преображало ее. Внешнее поведение, привычки; она могла думать как он. Ураумэ передал ей расчетливость и холодный ум. Пожалуй, Дзу отражалась в каждом из присутствующих здесь. Это не было похоже на сравнение себя с другими. Синдзу прислушивается к людям, но… Она познает себя через чувства других?       Рёмен поджал губы. Все эти мысли прозвучали в нем как оправдание себе и самой Синдзу. Ее сомнительная ценность… Подоплёка поступков магов всегда была пустым звуком для него.       Освободившись от размышлений, Сукуна подумал о внешней ситуации.       Им нужно выдвигаться. Сугавара знают его местоположение, их нападение лишь вопрос времени. И пока маги не высказали желание атаковать, Сукуна поднимается с места. Ураумэ следует примеру, за ним – девочки, которые понятливо хватают свою одежду. Слуга вытягивает руку и тушит зашипевший костер ослабленной техникой.              Они покидают привал после полудня. Сукуна высвобождает ауру и дразнит противника величиной своих сил. Сугавара не подступают. Рёмен с издевкой ухмыляется на их осторожность и не спешит врываться в битву. Обойдя стороной незначительные толчки энергии, он миновал первую деревню и уже приближался к следующей, планируя обойти ее с другой стороны. Синдзу и Ураумэ догадывались, что основные силы поджидали его в одном из поселений, на которое Сукуна должен был выйти.       «Он играет?» — Синдзу петляла за его шагом, приглядываясь к округе. Ураумэ шел по правую руку Двуликого и смотрел на все темным взглядом. — «Скорее испытывает…»       Ведь это они бросали ему вызов.       Кимико замутило от невидимой угрозы. Непроизвольное дрожание завладевало телом. Идти становилось труднее… страшнее. Для обычного человека становилось небезопасно здесь находится.       Синдзу сделала несколько шагов и остановилась. Слух щекотнул неприятный звук. Хватило мгновений, чтобы маг ощутила приближение: резко качнув головой, Дзу уклонилась влево и бушующая энергией стрела вонзилась в дерево. Пронзенные белые кончики взмыли за свистящим ветром.       — Синдзу!       Кимико шарахнулась к сестре, но Дзу оттолкнула ее и сама отступила назад. Взгляд мага похолодел, когда выпущенная стрела вошла в пораженную кору до оперения.       — Ну наконец, — сельчанка отлетает назад и падает на мужскую руку, которая ловит ее под поясницу. — Я почти разочаровался в славной силе Сугавара. Милая наглость…       Кимико отпрянула и тут же склонила голову:       — С-спасибо!       Синдзу посмотрела на стрелы суженными зрачками. Рёмен проследил за ней. Новый свист был схвачен одной из его рук и заглушен с характерным хрустом.       «В древко вложена подавляющая доля энергии. А в наконечнике, скорее всего, яд?»       Оглядев вещицу, Рёмен сломал ее и выкинул прочь. Против него, прошедшего не одну купель с различной концентрацией ядов, это отчаянная глупость.       — Сукуна-сама, — на лицо слуги сильнее прежнего надвинулась тень. — Позвольте я покажу лучнику его место.       Рукав Ураумэ окружил блестящий мороз.       — Найдешь его по дороге. Уходите.       Синдзу оборачивается. Рассеянный взгляд падает на Кимико.       — Слушаюсь.              Сельчанка бледнеет. Она не двигается с места от потерянности и испуга. Встретив внимание сестры, ее глаза увлажняются, вспыхивают блеском, но эти искринки нельзя было назвать другими словами кроме…       — С-Синдзу…       …Слез ужаса.       Маг застыла. Кими боялась. Боялась еще сильнее, чем когда-то в лесу перед зловещей аурой проклятия. Люди… маги, стали для нее куда страшнее смерти от клыков монстра, потому что Кимико есть, кого терять.       Голос Сукуны прозвучал мимо. Синдзу сделала два уверенных шага и схватила подругу за голову.       — Кимико, — несокрушимость синего цвета поглотила дыхание Кими; она сжала запястья Синдзу, доверяя каждому ее слову: — Когда ты прибудешь в Хиду, ты должна найти способ быть полезной во всем. Исполняй любые приказы, чтобы тебя не посчитали бесполезной. Я сделаю все, чтобы встретиться с тобой. Я обещала себе, что создам дом, в котором тебе будет удобно и безопасно. Поэтому дождись меня. Поняла, Кими-чан?       — Ураумэ, уходите.       Синдзу не подняла глаз, даже услышав нажим в словах Двуликого. Она смотрела прямо в медовый цвет и ждала ответа. Воспрянув на вздохе, Кимико судорожно закивала.       — Д-да… да…       Маг прижала ее лоб к своему и почти сразу выпустила из рук.       — Я вернусь. Обещаю… Уходи. Сейчас же.       Кимико попятилась к слуге, не отпуская Синдзу из поля зрения. Последний шаг, и Ураумэ хватает ее за руку.       — Шевелись!       Она повторяет кивки, и спустя десятки быстрых шагов белые макушки перестают быть отличимы друг от друга. Синдзу всматривается в них еще некоторое время, пока не вскидывает лицо. Внимание Рёмена приводит ее в тонус.       — Идем.       Ему не пришлось повторять дважды. Он развернулся к северной деревне и Синдзу последовала за ним. Накидка, обернувшая его плечи, развивалась с каждым шагом.       «Прошу тебя, Онрё…»       Двуликий ухмыляется, останавливаясь напротив поселения.       — Только погляди…       Кимико отшатнулась от опасного холода. Ураумэ распял живое тело на дереве, зафиксировав лучника разросшимся льдом. Дыхание мага кружилось в воздухе; он понижал температуру проклятой энергии и высматривал второго противника, для которого уже готовил атаки. Прямо над Кимико воспарили новые ледяные сталагмиты.       «Я-я… я должна быть уверена, что Синдзу сможет пройти этот бой и выйти из него живой. Чтобы вернуться ко мне… и снова взять меня за руку!..»       Синдзу вышла в прилесок. Глубоко вдохнула и напряглась, ощущая, как обилие энергии затрудняет движения. Она впервые чувствует ауру такой силы. Ауру битвы.       — Даже сейчас Сугавара не могут задушить свою гордость. Но их сила всегда отличалась от прочих родов…       Сукуна хрустит пальцами. Дзу вглядывается в отряды и пытается разобрать, кто участвует в битве помимо элит Сугавара.       — Это…       — Местные недоучки.       Количество бойцов за мир и спокойствие росло в силу приспосабляемости людей к суровой эре проклятий и их «короля». Многие из тех, кто оставались один на один со смертью, открывали в себе техники и учились взаимодействовать с ними. Эти же «недоучки»… вставали на защиту своего дома.       — Не буду повторять усвоенное. Покажи, чему обучилась за столько лет.       Пальцы Синдзу зажгло, лицо раскраснелось. Красные пятна были совсем ни к чему: она мотнула головой и решительно кивнула.       — Да… Я убью всех.       Уверенный тон удовлетворяет Двуликого. Он сияет улыбкой, обнажившей линию зубов, и высвобождает руки из под накидки.       Ткань опадает на землю.       — На меньшее не рассчитываю. Разнообразим эту скуку…       Глаза Двуликого воспламенились из подо лба. Большая спина сгорбилась, грудь забугрилась. Широкие плечи нависли над Синдзу бедствием, чье эго не было повержено до сих пор. Ловкими пальцами Рёмен повернул камутокэ лезвием в толпу и перехватил крепким сжатием.       В облаках громыхнуло. Узел белой ленты зареял по ветру. Глубокая вибрация от орудия взбудоражила небо. Темные тучи, подхваченные мощным потоком энергии, погрузились в яркие вспышки и за секунды выпустили вниз смертоносный заряд света.       Грозовой удар попадает в минку и сотрясает деревню оглушительным взрывом. Магов сметает широкой волной и ранит под обломками быта.       Сукуна нанес упреждающую атаку молнией.       — Начнем…