***
На следующий день большинство придворных стало возвращаться по своим родным местам, оставляя деревню ее жителям. Фэйцы, фэйки и фэйри запрягали лошадей и оленей. Каллиас и Вивана покинули временный дом еще на рассвете, после 50 лет простоя, Верховному правителю не терпелось вернуться за работу. А работы было много: от бумажек до восстановления имущества жителей, чье жилье было разрушено прихвостнями Амаранты. К тому же Вивана еще вечером принялась планировать их свадьбу и торжество по поводу освобождения от самопровозглашенной правительницы. Лотта отказалась ехать с ними на рассвете, аргументировав это тем, что хочет еще 5 минуточек поспать. Проснулась она ближе к полудню. Лениво потянувшись, она свалилась обратно в кровать. Больше всего на свете она любила нежиться в теплой постели по утрам, даже несмотря на то, что утро уже закончилось. Эта привычка появилась лет 20 назад, когда ситуация в деревне стабилизировалась и ей больше не приходилось вставать рано, чтоб помочь Виване поселить новых беженцев из города и окружных деревень. Сейчас бы ей это показалось пыткой, но тогда она еще была закалена тренировками Каллиаса, который заставлял ее вставать в 5 утра и отправляться на пробежку перед тренировкой. Отогнав последние крупицы сна, Лотта все же встала с кровати и стала собираться. Помывшись и почистив зубы, она принялась расчесывать свои непослушные вьющиеся волосы, которые закручивались в объемные локоны и запутывались во сне. Вещей у нее было немного, поэтому она собралась достаточно быстро, побросав в мешок свою одежду. Выйдя в столовую, первым делом, Лотта встретила хозяйку дома, которая корпела над коржами для торта. — Доброе утро. – произнесла девушка, глазами высматривая, что бы можно было перекусить перед дорогой. — Ох, ты проснулась, какой же сейчас утро, дело к закату идет. – не прекращая свое дело откликнулась хозяйка. — Не перебарщивайте. — Голодная небось, я оставила твой завтрак у печи, чтоб не так быстро остыл. — Спасибо, а по какому поводу торт будет? – поинтересовалась Лотта, садясь со своим остывшим завтраком за стол. — Да вот решили с друзьями собраться, хоть выдохнуть сможем, столько лет… Дальше Лотта не слушала, напоминание про друзей, с которыми она даже при большом желании не смогла бы уже собраться за одним столом, больно резануло по сердцу. События того дня уже успели забыться, а душевные раны затянуться. Ее больше не мучили сны, теперь она спокойно засыпала и прекрасно проводила ночь в плену морфея. Она все помнила, но память эта затянулась бледной дымкой. Она и раньше вспоминала друзей в разных, окружающих ее, мелочах, однако, осознание того, что они не дождались падения Амаранты, болезненно скреблось по ране. — Хорошо провести вам время. – ответила Лотта на монолог хозяйки. Вымыв посуду, она распрощалась с хозяевами дома и направилась к стойлу, где ее ожидал олень. Только сейчас она вспомнила, что вчера бросила его на входе в деревню. Подойдя к оленю, Лотта потрепала его за ухом, на что тот недовольно фыркнул. — Обиделся? – спросила девушка, поглаживая друга по шее. – А я тебе ягель принесла. Услышав название любимого лакомства, Элунар оживился и стал тянуться шеей к корзинке с ягелем. Пока олень довольно пожевывал угощение, Лотта принялась цеплять на него свои сумки. — Вот так вот, – сказала она, погрузив на спину Элунара последний мешочек. – понесешь мои вещи, а я рядом пойду Дорога от деревни пролегала через лес и заснеженные пустоши. Погода со вчерашнего дня не поменялась и солнце по-прежнему светило на небосводе, согревая зимний воздух. Лотта разговаривала с оленем, обсуждая вслух свои мысли, на что Элунар отвечал ей фырканьем и мычанием. Солнце согревало и шли они неспеша, ведя свои незамысловатые диалоги. Светло-серая шерсть Элунара поблескивала в лучах солнца. Он был слегка выше Лотты, чем отличался от большинства других. Во дворе зимы специально вывели породу ездовых оленей, которых можно было не только запрягать в сани, но и ездить верхом. Такие олени более расположены к зиме, чем лошади из-за структуры их копыт, позволяющей им не проваливаться на снегу. Лошадей придворные Двора зимы тоже использовали, но чаще всего для поездки в другие дворы. Дорога заняла около двух часов неторопливого шага. По пути им встречались жители города, спешившие наконец оказаться в родном доме. Но вот спустя одно небольшое путешествие по протоптанному тракту, они наконец дошли. Небеса плавно покрывались молочной плёнкой предшествующего снега, а город сделал свой первый вдох спустя десятилетия. Кто-то возвращался в свой дом, а кто-то с объятиями встречал соседей; радость от победы над Амарантой улыбкой расползалась по лицам фэйцев. Солнечные лучи проскальзывали сквозь облака, освещая белоснежные фасады зданий. Лотта и Элунар держали путь прямиком к замку, минуя лабиринты улиц и суетящихся на них фэйцев. Выйдя к главной площади, Лотта остановилась, рассматривая дворец, который когда-то была вынуждена покинуть. Волны ностальгии по детству отдавали тянущей болью в районе живота, а сердце норовило выскочить из груди. За все годы замок ничуть не изменился: его белые стены, обвитые вечнозеленым плющом, и высокие шпили со всем своим величием возвышались над городом. Отправив оленя к его собратьям по виду, Лотта направилась к ступеням ведущим к замку. Несмотря на их широту и массивность, подниматься по ним было легко к тому же, перед замком располагался чарующий зимний сад. Это место, где холод в объятиях снега превращается в благородство и изящество. Ледяные фигуры, высеченные искусными руками художников, привлекали взгляды всех, кто решил его посетить. Там, среди снежных бугров и кружевных ветвей, расцветала невероятная красота зимних растений. Ели сияли своей зеленью, жимолость дарила ветки, украшенные яркими ягодами, а кипарисы возвышались, словно стражи, провожающие гостей к замку. Пихты и можжевельники величественно раскинули свои ветви, украшенные кристаллическими сосульками. В саду также располагалась оранжерея – излюбленное Лоттой место, куда она сбегала, чтоб побыть наедине. Теплые стекла пропускают лучи солнца, позволяя растениям из соседних дворов процветать в этом зимнем уединении, наполняя воздух ароматами и яркими красками, бросающими вызов холоду за ее стеклами. Перед входом в замок Лотту встретили три стрельчатые арки, служащие проходом через ворота и охраняющиеся стражами из гвардии Верховного правителя. Не проронив ни слова Лотта прошла вглубь, приближаясь к центральным дверям. Холл замка ослеплял богатым убранством и суетящимися слугами, которыми заправляла Вивана. Она пристально всматривалась в список дел и отдавала поручения слугам. Одни надраивал мраморные полы, другие мыли окна, уходящие в пол, кто-то протирал люстры, хрустальные призмы которых напоминали свисающие сосульки и оставляли радужные следы на стенах. Приятные воспоминания теплой волной накрыли Лотту, это место пахло детством, из которого ее нагло вырвали когтистые лапы Амаранты. Здесь она провела 15 лет жизни и, несмотря на то, что в скрытой деревне она жила гораздо дольше, к ней Лотта так и не прикипела. Разглядывая главный холл замка, перед глазами мелькали эпизоды прошлой жизни: вот она спускается по центральным ступеням за руку с Каллиасом, пообещавшим прогуляться с ней по заснеженному саду; на ней новое вельветовое бордовое платье, обшитое шелковыми цветами. Его Лотте подарила старая фэйри Янэс, присматривающая за ней, она всегда восхищалась черными, как ночь, волосами девочки: во Дворе Зимы такие кудри были большой редкостью. Янэс всегда пыталась подобрать для нее самые изысканные платья, подчеркивающие красоту волос Лотты. Из воспоминаний ее вырвала Вивана и жестом подозвала к себе. — С возвращением. – кратко поприветствовала ее Вивана, не отрываясь от листа. — Тебе помочь? – поинтересовалась Лотта, заглядывая в бесконечный список. — Да, хотела с тобой кое-то обсудить. Во-первых, ты должна убрать у себя в комнате, там все покрылось толстым слоем пыли, – Вивана наконец оторвалась от бумаги, взглянув на Лотту и улыбнулась, смягчив строгий тон. – Во-вторых, Каллиас сказал, что тебе пора возвращаться к тренировкам и завтра он пришлет кого-то из гвардейцев, поэтому будь готова к 5 утра. Лотту эта информация нисколько не порадовала, она и так уже давно отвыкла от столь ранних подъемов, а тут еще и тренировка не с Каллиасом, а с каким-то гвардейцем. Она, конечно, понимала, что Каллиас занят и не будет сейчас тратить на нее время, но все равно огорчилась. — Вот так сразу? Я думала, он даст мне хотя бы пару дней. – вздохнула Лотта. — Будет тебе, и так большой перерыв был. Раз в неделю он будет тренировать тебя контролировать магию. Возражения не принимаются, – ответила Вивана и, сделав какую-то пометку на бумаге, направилась в сторону кухни, – На ужин не опоздай. – напоследок бросила она, лучезарно улыбаясь. Лотта не стала долго задерживаться и направилась в свою комнату, находившуюся в северном крыле замка. Преодолев пять этажей, она была полностью уверена, что ее тело вовсе забыло про физические нагрузки и перестало их воспринимать, нет, у нее болели мышцы и отдышка была не такой уж сильной, но общая усталость заставляла тут же прилечь и не обязательно на кровать. Распахнув дверь в комнату, она увидела трех женщин, убирающихся в ее комнате, в одной из них она узнала свою воспитательницу. — Янэс! – восторженно вскрикнула Лотта и прошла в комнату. — Лотта! Как же я рада видеть тебя, - служанка тут же отложила стопку постельного белья, подходя к девушке. – Ты посмотри на себя, такой красивой девушкой выросла, придется полностью поменять твой гардероб. Янэс взяла руки Лотты в свои, с интересом разглядывая изменившиеся параметры тела. — Рада, что с тобой все в порядке. Почему ты тогда не поехала с нами? — Да что бы со мной стало, кому-то надо было присматривать за домом. Янэс отпустила Лотту и вернулась к смене постельного белья на ее кровати. — Я сейчас уже закончу, сможешь отдохнуть. – сказала служанка, натягивая на постель сатиновую простынь. — Вообще, Вивана сказала мне самой убраться здесь. У вас, наверное, и так дел по горло. — Правда? Тогда не скажем ей ничего. – удивилась Янэс и накрыла кровать пуховым одеялом. — Балуешь меня. – усмехнулась Лотта. Она расхаживала по комнате, рассматривая свои старые, забытые вещи. На письменном столе лежали пожелтевшие листы, на которых она когда-то пыталась писать стихи. Сейчас каждая строчка вызывала неподдельный стыд. «Надеюсь, их никто никогда не читал» Подумала Лотта и перевернула верхний листок, вчитываясь в строки, написанные неразборчивым почерком. Одиночество - вечный спутник мой, Скрывается в уголке сердца, мой гость. И в грусти моей есть нежный покой, В мир одиночества я убегаю прочь. Там, где тишина, себя я нахожу, Со своими мыслями в обнимку сижу. Одиночество - не горе, но дар, Не превратит оно мою жизнь в кошмар. «Глупый ребенок. У тебя было все, кроме понимания этой истины.» Положив листок на место, Лотта улеглась на чистую постель, погружаясь в свои размышления. Служанки уже покинули ее комнату, торопясь закончить свои дела к вечеру. Остаток дня она провела в своей комнате, перебирая старые вещи, часть из которых решила отдать в приют, который пополнился детьми, потерявшими своих родителей. Поужинав с Виваной и Каллиасом, Лотта приняла ванну и, решив лечь пораньше, провалилась в глубокий сон.ɪɪ ᴘᴀʀᴛ. ᴄʀᴀᴅʟᴇ ᴏꜰ ꜰʀᴏᴢᴇɴ ʜᴇᴀʀᴛs
23 июня 2023 г. в 22:22
Рванув с места, Лотта в мгновение ока пересекла главную улицу деревни, остановившись только у порога дома. Она не могла поверить, что стоит ей открыть дверь и она снова увидит его, человека которым она безмерно восхищалась, кого считала своим отцом и лучшим другом, кого уже не надеялась увидеть. Да, она и правда не надеялась, что царствование Амаранты закончится хотя бы в ближайшие сто лет, а потому и не ждала. Когда ты бессмертное существо и старость тебе не знакома - года измеряются только в опыте и количестве шрамов, временами появляющимися на сердце. Черные, как вороново крыло, волосы прилипали к вискам девушки из-за пота - на улице стало теплее.
Опираясь о перила на крыльце, Лотта пыталась отдышаться, бег – явно не ее сильная сторона. Услышав о прибытии Каллиаса, она не то, что забыла следить за дыханием, ноги несли ее в сторону дома, не замечая ни льда, ни грязи от подтаявшего снега. Это, конечно же, не единственная причина, по которой Лотта не стремилась зайти в дом. Она бы никогда не призналась себе, что боится. Боится встречи, боится неизвестности. Мысли роились в голове как голодные мухи, грозящие больно укусить.
Когда Каллиас ее последний раз видел она была совсем ребенком – 15 лет, для фэйцев как мгновение, но вот ей 65, ее внешность наконец закончила свои метаморфозы. Приняв облик взрослой фэйки ее лицо обрело, присущие фэйцам, изящные черты, сочетающие в себе нежность и строгость. Никто из фэйцев никогда не жаловался на внешность, дарованную Матерью, но Лотта всегда очень любила свой слегка курносый нос и не лишала себя возможности, в очередной раз проходя мимо зеркала, быстро провести по нему пальцем, естественно пока никто не видит.
Собравшись с силами, Лотта сделала глубокий вдох и поднялась по ступеням. Слегка помедлив, она открыла дубовую дверь.
В центре комнаты Каллиас и Вивана стояли друг перед другом на коленях, крепко, словно боясь снова потерять, боясь еще раз прочувствовать горечь длительной разлуки, слились в объятиях. Перед ними расстилается океан эмоций, долгожданная встреча после десятилетий разлуки. В сердцах пробуждался вихрь волнующих ощущений, неподдельной радости и тоски, переплетенных в неразрывную паутину эмоций. Любовь, давно затаившаяся в их душах, распространялась сквозь каждую клеточку их существа. Воздух наполнился сладким ароматом счастья, создавая магическую атмосферу, где время и пространство теряют свое значение. Каллиас сжимал в кулаке плащ Виваны, уткнувшись лицом в ее плечо, пока она нежно поглаживала его по серебристым волосам. Приглядевшись, Лотта увидела слезы, катящиеся по лицу ее подруги.
Слова становятся лишними, поскольку все, что нужно сказать, уже изложено в молчании их взглядов, касаний и тепла. Сейчас они вместе, и ни одна секунда не потеряна зря. Воссоединение дарит им силу исцеления, возрождает в них надежду и веру.
Они стоят на коленях перед собой, перед своим прошлым и перед будущим, которое они собираются строить вместе. В этот момент они понимали, что несмотря на разлуку и время, любовь всегда была, есть и будет магическим силой, способной преодолеть все преграды и воссоединить их снова и снова.
В какой-то момент Лотта подумала, что забыла как дышать, она не смела пошевелиться, так и продолжая стоять с распахнутой дверью. Ей казалось, что любое ее движение сейчас сможет разрушить воцарившуюся идиллию слившихся в одно сердец. Лотта давно догадывалась, что Каллиас и Вивана являются истинной парой, но сейчас у нее развеялись все сомнение: их сердца изначально были переплетены нитью судьбы.
Спустя несколько мгновений Вивана отстранилась от Каллиаса, в душе она понимала, что теперь у них есть целая вечность, чтоб насладиться своими чувствами, которые бывают только у истинных пар.
— Лотта пришла. – Сказала она, нежно поглаживая Каллиаса своими тонкими пальцами по его лицу.
От этих слов девушке буквально захотелось провалиться под землю, казалось, она никогда себя не простит за то, что нарушила этот момент. Но так думала только она, Каллиас же просто молча встал на ноги, подавая руку возлюбленной и с еле заметной улыбкой повернулся к ней.
— Здравствуй, Лотта. – Обратился Каллиас, приглашая свою названную дочь в объятия.
За все то время, что она была знакома с Верховным правителем, они никогда не обнимались, разве что, когда она была совсем маленькой, Каллиас брал ее на руки. Более того она почти никогда не видела, чтоб он улыбался. Жители двора иногда поговаривали, что у него ледяная кровь, ибо сам Верховный правитель словно был соткан из снега, настолько бледна была его кожа. А голубые глаза, обрамленные белоснежным веером ресниц, казались кусками чистейшего льда и всегда заглядывали в саму суть. Вивана тоже не уступала ему по красоте, серебро ее волос всегда переливалось голубыми оттенками на солнце, а ее небесного цвета глаза отражали ее доброту, за которую ее все любили.
Наконец придя в себя, Лотта сделала шаг на встречу Верховному правителю, оказываясь в его объятиях.
— Я уже и не надеялась, что ты вернешься оттуда.
Лотта отстранилась от Каллиаса, заглядывая ему в глаза. Она первый раз за последние 50 лет наконец чувствовала себя счастливой.
— Даже не думай, мы от него так просто не отделаемся, - смеясь, подошла к ним Вивана. – Он теперь еще и привязать меня к себе решил – продемонстрировала она кольцо, сверкающее на пальце.
— Будто ты сама этого не хотела, – отрезал Каллиас.
Лотта смотрела на дурашливую перепалку тех, кого по воле судьбы ей подарила сама Мать, тех, кого она считала самыми близкими и родными. Каллиас и Вивана продолжали дразнить друг друга, а в душе Лотты разливались теплые чувства. Она не чувствовала себя лишней, она чувствовала, что заново обрела семью. Вивана заливалась смехом, пока Каллиас сохранял свой холодный вид, одна лишь еле заметная улыбка на лице выдавала его.