Два короля: Первая часть

      

***

      Вернувшись на скалу Предков, Витани сразу же поняла, что случилось нечто совершенно исключительное. Прайдовые кошечки, имевшие за правило умолкать при виде старшей дикой львицы, теперь вальсировали языками даже в её присутствии, да с таким беспокойным и взволнованным увлечением, что позавидовала бы и стая истревоженных утренних птиц.       Изловив в их непрестанном трёпе сперва имя правителя прайда, а затем и нечто про его недуг, она тотчас бросилась к нужной пещере, едва на налетев на целый табун других самочек, что с осторожным любопытством поглядывали в слегка присветлённые солнцем королевские покои. Не затрудняя себя излишними уточнениями, она молча проскочила мимо них, оказавшись внутри.       Симба лежал на боку, уложив одну из лап на какую-то странную травянистую подстилку и оперевшись спиною на высившийся позади камень. У его лапок устроилась юная принцесса, что заботливо жалась к его груди да мурлыкала нечто приятное на ушко. Недалеко от них довольно громко и обеспокоенно переговаривались две львицы. Мать короля с тревогою носилась из стороны в сторону, не находя своего места, пока королева прайда силилась сберечь совершенный покой во всяком движении, и лишь хвост выдавал исполнявшее её волнение. Наконец, чуть в сторонке от них озадаченно почёсывал посохом голову старый шаман.       Мордочку алогрива тронула лёгкая и светлая улыбка, едва он заприметил в отдалении свою любимую дикую львицу.       — Пришла меня навестить, моя старшая охотница? — его голос был необычно хрипловат и тих.       Старшие львицы прайда на мгновение удостоили взгляда Витани, но почти сразу же вернулись к своим нервным, куда более важным обсуждениям. Стараясь не нарушить каких-то особых границ в приличии, молодая самочка тихонько приблизилась к королю, желая разделить с ним свои дикие и страстные объятия. По ласковому взгляду глаз, по горячему дыханию, по ответной нежности было очевидно, что алогрив ей весьма рад, и даже немного раздосадован присутствием поблизости совершенно неуместных зрителей. Киара, что лежала рядышком, хоть и оставалась немного потерянной в своих движениях и мыслях, с не меньшим усердием встретила пушистые приветствия своей сестры-львицы. Блестящие глазки блеснули благодарностью: её принцесса желала видеть сейчас рядом так, как не желала никого другого.       — Всё хорошо? — нахмурила носик Витани, пытаясь разобраться в причинах столь странного скопления хвостов вокруг.       — Да… — рассеянно ответила ей Киара, приглаживая плечо папы, но тут же, точно очнувшись, вздрогнула, поджала ушки, воспечалилась сердцем, — Ну то есть, нет… совсем нет… совсем не хорошо, моя Витани.       Только теперь юная охотница заприметила, что лежавшая рядом лапа короля старательно обмотана лианами, перепачканными какой-то темно-бирюзовой жижей.       — Никаких идей, мой старый друг? — раздался со спины всё такой же низкий, но до странного неровный голос старой львицы.       Витани обернулась, поймав на мгновение недобрый желчный взор королевы прайда. Сообразив, что её тайное наблюдение было нечаянно раскрыто, Нала тут же одёрнула мордашку в сторону, старательно изображая всем своим благородным видом, что ей совершенно не интересна эта заботливая близость какой-то наглой дикарки и её собственного льва.       Рафики старательно сжал в руках посох, стараясь найтись с лучшими словами. Медленно покачав головой, стараясь не смотреть в измученную мордочку Сараби, он вновь поделился своими неутешительными выводами:       — Как я уже говорил — слишком глубокий укус, опасно глубокий. Обыкновенно, мне хватает толчёного корня Лизеи, чтобы справиться с несложной раной, но здесь всё выглядит куда… прискорбней, — обезьян снова оказался рядом со львом, внимательно осматривая его изъязвлённую лапу, — Я, конечно, старательно прижёг всё нужным лекарством, но если к вечеру легче не станет, то нам придётся искать иное решение. И вот, боюсь, что у меня его нет.       В пещере воцарилось совершенное молчание. Прайдовые кошки с ужасом посмотрели друг на друга, не имея ни сил ни воли осознать сказанное. Витани непонимающе поджала уши, вопрошая шамана:       — Король сильно захворал?       — Боюсь, что да, — тяжело вздохнул тот, растерянно пригладив гриву льва, — Если корень Лизеи не поможет, у него может случиться чёрная кровь.       Молодая охотница испуганно вздрогнула, не веря своим ушкам. Конечно же, она слышала про такую кровь. На диких просторах сёстры часто её ловили, обычно по причине особо неудачной охоты или весьма серьёзного падения, и исход этого был всегда один: долгие и мучительные боли, а затем быстрый и безрадостный конец.       Сглотнув подступивший к горлу комок, она с ускользающей надеждой переспросила:       — Чёрная кровь?       — Да… — дрожащим голосом ответила лежащая рядом Киара. Алогрив тут же утешающе прижал её к себе здоровой лапкой и лизнул в носик. Рядом с ними, почуяв слабость в лапах и лёгкое головокружение, обессиленно слегла и старшая мать прайда.       — И… он ведь поправится, да? — всё ещё не желала признавать устрашающую правду дикая самочка. Ей казалась странной сама мысль, что в прайде, на этих сытых и богатых землях, кто-то может взять и умереть, да ещё и от столь случайного и нелепого недуга.       — На это и будем надеяться, — шаман хмуро осматривал остальные, уже залеченные порезы на шкуре льва, — И тогда, быть может, небо вновь воздаст нам своей милостью.       — А если нет? — не унималась молодая львица, пытаясь поймать взгляд старого обезьяна, — Должно же быть ещё какое-то лекарство!       Рядом довольно громко хмыкнула королева Нала, уже немало изведённая столь глупыми и неуместными вопросами этой «недалёкой дикарки». Сараби всё так же лежала рядом, уложив подбородочек на шею сына и тихо и мелодично нашёптывая нечто странное, сродни колыбельной, что обычно намурлыкивали мамы своим совсем ещё крошечным львятам.       — Быть может, оно и есть, — меланхолично покачал плечами шаман, — Да вот только старому Рафики оно совсем неизвестно. Такое знание можно найти разве что у львов-шаманов.       — Львов-шаманов, как из Долины, да? — ловкий ум молодой самочки ловко выцепил ещё совсем свежие воспоминания, стараясь ухватиться за всякую, даже самую призрачную возможность что-то исправить, найти подобающий выход.       — Да, такие и там должны быть, — согласился Рафики, внимательно разглядывая свой посох, — Да вот только жаль, что мы совсем не в Долине.       — А что, если… — лапы Витани задрожали от нервного возбуждения, — Что, если мы бы смогли привести такого льва сюда, на земли прайда?       Мордочка Сараби приподнялась с пригретой шерстки сына и с лёгким изумлением обратилась к юной охотнице. Нала тоже недоумённо уставилась на неё, замерев с поджатой лапой. Шаман снова задумчиво почесал затылок.       — Хм… ну, это могло бы иметь смысл… Да только вот такого льва-шамана ещё найти надо, да и убедить его направиться сюда… К слову, и к Долине путь найти нужно, я там был лишь однажды, и очень и очень давно.       — Среди львиц моего круга наверняка есть те, кто уже бывал там, — всё сильнее распалялась Витани, идеи настигали её одна за другой, — Я бы могла отыскать их, уверена, они бы указали нужную дорогу.       — Это правда? — наконец подала свой строгий голос доселе молчавшая Сараби; всё это время она недоверчиво испытывала своими прищуренными глазками молодую самочку, — Среди твоих сестёр есть такие?       — Уверена, что есть, — облизала пересохшие губы Витани, нетерпеливо оглядываясь по сторонам, — Я могу отправиться на их поиски прямо сейчас.       И она действительно уже собралась было умчаться прочь, но её лапку крепко-накрепко схватила королева-мать.       — Найди покой, охотница, — голос Сараби звучал всё так же грозно и властно, но в нём совсем не ощущалось ни злобы, ни даже самой малой капли неодобрения к дикой львице, — Даже если ты и найдёшь такую смелую душу, отпускать её одну в чужие земли мы не посмеем. Нам придётся направить кого-то вместе с нею.       Юная принцесса тотчас оживилась и выскочила из объятий отца в единой мольбе:       — Я! Возьмите меня! Я могу пойти туда! Я хочу помочь папе! Он хотел помочь мне, я должна ему! Я… — она хотела сказать что-то ещё, но была ласково остановлена очень резким, но необычно мягким жестом старой королевы.       — Тут немало тех, у кого тоже отыщутся долги пред своим королём, — её взор неодобрительно скользнул по силуэту Налы, что мрачно отбивала хвостом рядом, — А потому, душа моя, позволь мне самой принять столь непростое решение. Уверена, я сумею найти подходящую нам львицу.       Киара покорно и немного опечалено кивнула, не решаясь перечить воле старой королеве.       — Я бы больше переживал о львах, — мягко вмешался в разговор шаман, — Места в Долине довольно опасные, а нравы там весьма дикие. Пускать, пусть даже и несколько львиц, но без сопровождения сильного льва — дело весьма рискованное.       — Да, со львами выбор у нас не так велик, — согласилась с ним Сараби, — Но кое-кто определённо есть, не правда ли, моя старшая охотница? — её взор вновь устремился к юной самочке, — Как считаешь, готов ли твой молодой брат к столь непростому пути?       Витани на мгновение задумалась, но тут же решилась с ответом:       — Полагаю, да. Он весьма хорош в бою.       — А со мной посоветоваться не желаете? — подал чуть смешливый голос алогрив, досадствуя тем, что из-за него случилось так много лишних неудобств и рассуждений, — Быть может, я и сам доберусь до этой вашей Долины?       — Этого я бы настойчиво не рекомендовал, — тут же покачал головой старый обезьян и с готовностью прижал посохом голову льва так, словно боялся, что тот сейчас и впрямь вскочит и убежит, — Да и вообще посоветовал бы воздержаться от любых прогулок. Моему королю нужно беречь силы: его лечение требует особого внимания, а чёрная кровь невероятно опасна — от небрежных движений лапой она может запросто растечься по всему телу, и тогда смысла куда-то идти уже точно не будет.       Симба недоверчиво хмыкнул, но спорить, тем более под укорительным взором матери, не стал.       — Что ж, тогда у нас есть запасной план, — в несколько отрешённом голосе Сараби почувствовались светлые нотки надежды, — Ты, охотница моя, — она поманила к себе молодую львицу, — Найди мне ту сестру, что знает путь к нашим львам-шаманам, а я найду ей подходящих спутниц. Ты, Киара, хорошая моя, — её лапка мягко пригладила принцессу за ушком, — Тебе нужно найти и привести ко мне своего принца. Ему предстоит непростое испытание. Ну а ты, моя… последовательница, — она смерила строгим взглядом Налу, — Пойди и собери остальных львиц у подножия скалы. Я спущусь к вам чуть позже.       Дочка короля с готовностью кивнула, заботливо лизнула отца в носик, муркнув «поправляйся, папочка», и тут же унеслась прочь из пещеры. За нею, недовольно и крайне недоверчиво косясь на Витани, скрылась и королева прайда.       Юная самочка, однако, не спешила устремляться прочь.       — Что за слова остались у тебя, моя старшая охотница? — терпеливо поинтересовалась у неё мать-львица, заприметив немую просьбу фиалковых глаз.       — Я просто… просто хотела сказать, что если вы будете решать, кому направиться в Долину… На меня тоже можете полагаться, я готова пойти куда угодно… — Витани на мгновение замолчала, раздумывая, говорить ли такое, и нашла в себе смелость продолжить, — Ради него.       Алогрив не без крайнего удовольствия изловил её своим значительным взором, шаман спрятал свою лёгкую улыбку за посохом, а старая королева прайда положила лапу на макушку молодой самочки, чтобы затем мягко провести ею от круглых длинных ушек до гибких кремовых плечиков:       — Хорошо, дочь моя, я буду знать и иметь это в виду.       Её голос пронёсся в голове Витани своим низким раскатистым урчанием. Поклонившись правящим кошкам, она молнией бросилась на поиски своих сестёр. Совершенно увлечённая мыслями о том, как ещё можно помочь своему алогриву, она лишь много позже осознала, сколь важный знак подала ей старая королева. Хоть старшего самца здесь и называли не иначе, как королём, считая его особым ярким украшением всего семейства, сердцем любого прайда всегда являлась именно она, старшая львица, старшая мать, первейшая охотница. Та, что принимала новую жизнь и провожала старую. Та, что давала начало новому кругу или распускала существующий. Та, что признавала очередного короля или прощалась с предыдущим. Самцы в прайде всегда оставались приходящими душами, сестринство самок же в нём существовало всегда, и именно оно становилось его сутью, его глазами и ушами.       И вот, она, старшая мать прайда, назвала её так, как называла лишь тех, кого считала особенно близкими своему сердцу, кого признавала не иначе как родной кровью, родной душой.       Она назвала её своей дочерью.       И значило это для юной самочки куда больше, чем долг старшей охотницы, чем особая обязанность вести Воссоединение, чем даже всякое откровение самого короля. Это значило, что её приняла она, старшая львица королевской семьи. А значит — скоро её неизбежно примет и весь остальной прайд.       Дождавшись, когда хвост Витани скроется во тьме пещеры, а старый шаман, оставив несколько советов по лечению, направится искать новые целебные коренья, мать неспеша вернулась к алогриву, ласково лизнула его в щёку и величаво устроилась напротив него.       — Должна признать, сын мой, я жила в уверенности, что она для тебя лишь очередная прелестная игрушка, — её глазки снова сузились, высматривая смущённую, но весьма довольную, даже гордую морду Симбы, — Но теперь вижу здесь нечто куда большее. Но что же ты решил сам?       Лев невозмутимо пожал плечами:       — Меня это вполне устраивает.       — А как же Нала? — старая королева подогнула лапку и стала разглядывать свои длинные коготки.       — Они хорошо друг на друга влияют, — усмехнулся Симба, поглядывая туда, где ещё недавно скрылись его львицы, — Соревнуются друг с другом за меня. Это интересно, это приятно.       — Это опасно, — покачала головой мать, скорбно обратившись к своему алогриву, — И для них, и для тебя, и для всего прайда. Пожалуйста, будь так добр, сделай наконец свой выбор. Ради нашего, всеобщего блага.       — Ой, мам… — раздражённо отмахнулся лапой сын, — Ну что ты опять начинаешь это? Просто самочьи глупости, какая разница, кем из них я чаще обладаю?       — Да потому что это важно, это предельно важно, сын мой! — морда Сараби приняла столь строгое и суровое выражение, что алогриву и впрямь стало немного не по себе. — Дери хоть всех львиц прайда, хоть каждый день, но королевой среди них должна быть избрана лишь одна! Одна! Ты понимаешь, о чём я?       Лев устало укрыл морду лапой.       — Эти обычаи и ритуалы, сын мой, были придуманы совсем не из глупости и скудности чьего-то ума, они были воссозданы для того, чтобы вершить порядок в прайде, и совсем не из пары мордашек, а из нескольких дюжин хвостов, очень разных хвостов, замечу. И если ты действительно хочешь, чтобы завтра твои львицы не нашли себе какого-то другого короля, более чуткого к таким, как тебе кажется, глупым условностям, то постарайся хоть немного следовать им сам.       — Хорошо, — обречённо вздохнул Симба, сдаваясь под яростным напором матери, — Пусть так. И кого ты предлагаешь выбрать?       — А ты внимательно приглядись, и сумеешь сам изловить ответ на этот вопрос, — тяжёлой тенью укрыла его старшая львица, — Это страшное испытание дано нам небом неслучайно, и, возможно, оно сумеет указать верный путь. А пока набирайся сил, сын мой, я оставлю с тобой пару львиц на случай, если тебе ещё что-нибудь потребуется.       — Только найди кого помоложе, мам, и чтобы лапы у них были постройнее, — фыркнул алогрив, а его мордочку окрасила легкомысленная игривость, — А то в прошлый раз пришли такие опытные и важные, что даже хвост им было немного неудобно задирать.       Привычно строгий, почти окаменелый лик Сараби вдруг содрогнулся в лёгкой улыбке, а её длинный хвост шутливо шлёпнул сына по тёплому носу. Тот попытался было мстительно выхватить столь вознаглевшую золотистую кисточку, а когда это не удалось, демонстративно показал язык.       «Львы и впрямь навсегда остаются львятами», — изнеженная материнским чувством, старая королева в новой ласке коснулась щёки сына.       Ей очень хотелось остаться и сделать что-то ещё для своего любимого, вечно юного львёнка, но впереди ждало ещё немало важных дел, а время… время было абсолютно безжалостным, и с годами оно всё меньше и меньше желало её ждать.