***
– Папа. – Да? Они уже подъезжали к месту назначения, и чем ближе они были, тем больше в Лии возрождалось злобы к этому месту. – Мы же сегодня встречаемся с заведующей? Так вот, она меня не любит. И если будет рассказывать про меня что-то неприятное, пожалуйста, не обращай внимания. Ганнибал даже бровью не повёл. – Я и не собираюсь верить её рассказам, не переживай. Она уже отговаривала нас от процесса удочерения, что противоречит её профессиональному долгу, на секундочку. Такой ответ девушку более чем устроил. Ей показалось, что отцу тоже не нравится зловредная заведующая. – Однако я хотел тебя попросить во время встречи не вступать с ней в конфликт. Просто постарайся игнорировать её выпады. Вопросы и обсуждения я возьму на себя. Лия была не против игнорировать особу, которая отговаривала её родителей от того, чтобы забрать её из приюта. Она была согласна на большее, чем просто игнор, но это, во-первых, противозаконно, во-вторых, не в этом платье. Да и отцу её план не понравился бы. Интеллигенция не творит такой дичи.***
– Мистер Лектер, добрый день, проходите! Ой, Лидия, какая ты куколка, подумать только, наша Лида и в платье! Как вам это удалось, мистер Лектер? Она никогда у нас не соглашалась на платья. Ну вот вам и "здравствуй, Лидия" и "как поживаешь, Лидия", начинаем сразу со шпилек. Как ожидаемо. – Вероятно, платья были не в её стиле. Отец вроде как ответил совершенно серьёзно, но заведующая расценила это как шутку и наигранно рассмеялась. Ох, жуть. Она действительно считает, что делает это абсолютно очаровательно? Они сели перед столом давно уже седой пожилой женщины, и Лия моментально перевела взгляд на свою трость. Она очень надеялась не участвовать в разговоре, как и планировал её отец. Но у мисс Шипс были другие взгляды на ситуацию. – Я вижу, проживание в семье тебе пошло на пользу, Лидия. Совершенно по-другому стала выглядеть, стала хоть на девочку похожа. Лия сдержала свой порыв ответить ей. Лишь поджала губы и подняла на неё глаза, в которых всё читалось без слов. – О, какая интересная у тебя вещица, – кивнула она на трость Лии. – Это какая-то новая мода? – Это её средство мобильности, – оборвал заведующую отец. – Необходимость, не мода. – Средство мобильности? – хмыкнула мисс Шипс. – У молодой девчушки? Что-то не вижу сломанных ног. Господи, как же она бесит. Молчать оказалось сложнее, чем думалось изначально. – У Лидии заболевание, которое приводит к хроническим болям в суставах. Ей было сложно даже выйти из комнаты, не говоря о том, чтобы приехать сюда на встречу. Прошу вас быть более чуткой в этом вопросе. У отца получается отвечать так, чтобы было понятно, что она перегибает палку и одновременно чтобы это звучало вежливо. Когда-нибудь и Лия научится отвечать так складно, а не как черт на душу пошлёт. Заведующая непонимающе нахмурилась и сложила руки в замок на столе. – Простите, но это невозможно. Все наши дети регулярно проходят медицинские осмотры. – И генетический анализ вы тоже им проводите? – едва заметно ухмыльнулся мужчина. По всей видимости он старался не демонстрировать открыто своё отношение ко всей этой системе. – Генетический? Нет, в этом нет необходимости, – быстро проговорила мисс Шипс. – Как и ожидалось. У Лидии генетическое заболевание. Другими анализами его не подтвердить. – Вы хотите сказать, что мы вам отдали бракованного ребёнка? – интонация мисс Шипс набирала обороты, от защиты переходя в нападение. И откуда только дети в её приюте берут эту манеру общаться? – Изначально затратного и болезненного? Это невозможно. Здесь определëнно есть ошибка, мистер Лектер, у нас все дети в отличной форме. Ни одного инвалида. Ни одного инвалида. Ни одного бракованного. Слова выжглись где-то под кожей, оставив шипящее клеймо. Оно отозвалось как удар под дых, выбив последний воздух из лёгких. – Мисс Шипс, вы слишком остры с высказываниями. Никто не предъявляет вам никаких обвинений. И мы с вами не на рынке качество фруктов обсуждаем. Это дети. – Конечно, это дети, и их здоровье наша ответственность, мистер Лектер. Однако, если вы собираетесь засудить приют, то уверяю вас, ничего не выйдет. – Мы не собираемся вас судить, мисс Шипс. Мы приехали подписать окончательный договор удочерения, – Ганнибал достал из своего дипломата несколько файлов с аккуратно подписанными бумагами и оставил их на столе заведующей. – Все документы готовы, сроки подошли. Мы приехали вместе с Лидией, чтобы вы могли засвидетельствовать, что она находится в надёжных руках и готова остаться в семье. – Ах да, у вас вышел срок опекунства... – женщина бегло пробежалась глазами по бумагам. – К сожалению, мы не можем подписать бумаги. Для подписи нужны оба родителя, а я вижу, вы сегодня без супруги. – Супруга, – коротко поправил её мужчина. – Без... супруга, – эта её пауза дала знать о её толерантности больше всяких слов. Лия выпрямилась. Как это, не сегодня? А что тогда будет, что будет с ней? – Простите, мисс Шипс, но здесь ошибка, – Ганнибал был как всегда серьёзен, спокоен и холоден. – На прошлой встрече мисс Норс нам сообщила, что достаточно подписи одного родителя, если представлены полные данные обоих. – Мисс Норс ошиблась, – пожала женщина плечами. – К сожалению, придётся вам назначить ещё одну встречу, когда будете готовы оба подписать договор. До тех пор придётся Лиде остаться с нами, так как ваше опекунство подошло к... Сердце гремит в ушах. На секунду показалось, будто воспалилась кровь в венах. Палящей лавой она гнала по сосудам, сжигая Лию изнутри. Она больше ничего не слышала. Остаться здесь? В приюте? Одна эта мысль стопорила ритм её сердца. – Лия? Лия, дочка, ты в порядке? Ганнибал взял её за руку, будто постелив соломы под её сломленный дух. Девушка растерянно покивала, будто на автомате. Хорошо хоть слова произнесла правильные. – Мне нехорошо, папа. Конечно её отец прекрасно понимал, что ей стало дурно от одного лишь упоминания возможности остаться тут. Однако оставлять дочку в приюте он сегодня не планировал. – Солнышко, подожди в коридоре. Мы пока обсудим с мисс Шипс несколько вопросов. Лия действовала как в тумане: поднялась на ноги, бросила заведующей тихое "до свидания, извините" и покинула кабинет в надежде, что за ним туман рассеется. Ганнибал молча разблокировал телефон, нажал пару раз по экрану и поднёс его к уху, чем заметно переполошил заведующую. – Мистер Лектер, что вы делаете? Куда вы звоните? – Своему адвокату, – спокойно ответил он. – Хочу узнать, на каком основании вы забираете у меня дочь. – Технически она вам не дочь, – начала было мисс Шипс, но когда мужчина поздоровался с адвокатом, та резко повысила голос. – Ладно! Ладно! Положите трубку, давайте обсудим все детали ещё раз. Лия тем временем стояла у окна и смотрела на улицу. Вон там стоит машина отца. Ей очень хотелось верить, что они вместе уедут на ней, как и приехали. Она точно не намерена оставаться тут. Если её оставят, то она сбежит. Сегодня же. Лучше всю ночь идти по трассе, чем снова оказаться в самом несчастном периоде своей жизни. У неё вроде бы даже есть с собой деньги, сможет уехать на автобусе. Девушка нашла место, куда можно присесть, прямо за пышными кустарниками в цветочных горшках. Пожалуйста, пусть никто из знакомых не решит сейчас сходить к заведующей и поздороваться... Не хватало ей ещё и ужасно-неловкого разговора. По одному взгляду на неё можно было понять: взяли бродяжку, отмыли, причесали, теперь это самый благодарный домашний питомец. Ей сказали "ждать", она верно ждёт. Ей велели учиться, она старается. В ней не признать уже ту девчонку, которая отбывала наказания каждый месяц. Она стала домашней, семейной. В приюте таких не любили. А она не любила приют. Мучительные пятнадцать минут. Она успела успокоиться, пересчитать все листья на вон том большом растении, в который раз изучить орнамент плитки на полу. Дверь открылась. – Надеюсь, мы с вами больше не встретимся, мисс Шипс, – произнëс вместо прощания её отец и обернулся к девушке. – Идëм, Лия. – Ку-куда? – спросила она, поднимаясь на ноги. – Домой. Теперь ты официально наша дочь. Уже в который раз самые приятные слова в её жизни говорит этот серьёзный мужчина в костюме, которого она гордо зовёт отцом.