Связанные обетом

Гермиона вернулась к себе в комнату, оставив Малфоя одного. Ощущение поражения было настолько осязаемым, что засело где-то глубоко в легких, мешая дышать. Она понимала, что зря затеяла все эти поиски. Все, что ей удалось узнать — тайник в комнате у Малфоя. Это не принесло никакой ощутимой пользы, только еще больше дискредитировало ее в глазах Драко. Однако она не готова была покорно ждать своей участи. Нужно было менять тактику. Бастовать и отрицать их скорую свадьбу было бессмысленно и бесполезно. Даже вредно. Необходимо завоевать доверие Малфоя. Чтобы выудить из него как можно больше информации, естественно. Может, если он увидит, что она «влюбляется» в него, то ослабит бдительность? Расслабится, сболтнет чего лишнего, что потом можно будет использовать против него? Совесть почти и не шевельнулась в Гермионе, предпочитая уступить место естественному любопытству. «Черт возьми, Драко Малфой, в кого ты такой скрытный? Что с тобой случилось такого, что ты не начинаешь ныть и жаловаться об этом на каждом углу?» Подушка, как ее ни ворочай, была неудобной и твердой, как камень, а все постельное белье пропахло терпким еловым запахом — гель для душа, который использовал Малфой. Гермиона поморщилась и перевернулась на спину, уставившись в потолок. «Сегодня снова будет жарко, — лениво подумала она, избегая мыслей о Драко. Потом повернула голову набок и уставилась на полосы солнца на стенах, напомнившие расплавленное масло на поджаристом тосте. — Охлаждающие заклинания уже не справляются». Поток мыслей неожиданно иссяк, словно кто-то резко дернул за рубильник. Гермиона прикрыла глаза («Только на минутку») и неожиданно для самой себя провалилась в скомканный сон. Ей снилось, что за тайной дверью Малфоя скрывался раненый Волдеморт в окружении Пожирателей смерти. И как только она открывала тайник и видела эту картину, появлялся Драко, грубо толкал ее внутрь и хладнокровно запирал там, не слыша криков с просьбами о помощи. Гермиона подскакивала, стараясь унять бешеное сердцебиение, прислушивалась. Все было тихо. В коридоре никто не блуждал, никто не кричал, израненный и умирающий. И ее снова клонило в сон, хотя Гермиона совершенно не хотела спать. И она опять видела тревожные сны, смешавшиеся в одно сплошное серое месиво нечетких образов. Девушка проснулась от того, что кто-то трижды постучал в дверь. Гермиона резко села на кровати. Воспоминания вчерашнего вечера и ночи накрыли ее с головой, пройдясь горячей волной от груди к вискам. «Как я могла так долго спать? Я должна была проверить Нотта». Вскочив, она бросилась к двери и выглянула в коридор. И нос к носу столкнулась Малфоем. — Доброе утро! — Он скользнул по ней равнодушным взглядом, чуть дольше, чем следовало, задержавшись на ее шее. Под его глазами темнели синяки от недосыпа, слишком сильно выделяющиеся на бледной коже и только больше подчеркивающие тяжесть серых глаз. Гермиона, почувствовав себя неуютно, отшатнулась и скрестила руки на груди, прикрывая уж слишком глубокое декольте сорочки. — Барлоу уже осмотрел Теодора и ушел. — Как он? — выпалила Гермиона раньше, чем подумала. — Все хорошо, уже в сознании. — Драко устало потер лицо. — Шутит и собирается завтракать. После обеда он будет в состоянии аппарировать отсюда. Гермиона выдохнула от облегчения. Все было не так плохо, как казалось вчера. — А рука? — Узнай у него самого. — Драко, не отрывая взгляда от Гермионы, спросил, чуть повысив голос: — Эй, Нотт, ты как там? — Умира-а-а-аю, — застонал и тут же разразился смехом Теодор. — Он этому у Блейза научился, — себе под нос сказал Драко, внимательно следя за реакцией Гермионы. — Выводят меня из себя, оба. Та улыбнулась, восприняв это как шутку. Вчерашний план об имитации влюбленности окреп и сформировался. Пару раз улыбнуться, может быть, что-то сказать, и Малфой потеряет бдительность. Хотя, конечно, если он не влюблен в нее — это будет бессмысленно… но Гермиона хотя бы попытается. Она, мысленно чертыхаясь своей смелости: «Невероятно! Неужели я действительно делаю это?!» — опустила плечо, позволяя лямке шелковой сорочки легко сползти по ее руке: чуть больше, чем следовало, оголив ключицы и верхнюю часть груди, но недостаточно для того, чтобы вульгарно светить грудью целиком. Драко немигающим взглядом впился в ее плечо. Его губы дрогнули, а челюсти тут же сжались, словно он еле сдерживался от удивленного возгласа. «Сработало?» Нужно было закрепить успех. Гермиона сглотнула: «Мерлин, как это унизительно!» — и уперлась в дверной косяк обеими руками, подаваясь вперед. Она, игнорируя уязвленное чувство собственного достоинства, попыталась придать своему голосу как можно больше загадочности и бархатистости, вытягиваясь вперед и максимально приближаясь к Драко: — У тебя есть минутка для меня? Малфой прищурился и будто бы даже перестал дышать. Сердце забилось чаще. Губы изогнулись в неестественной улыбке. «Я сейчас умру на месте. Либо от его красноречивой реакции, либо от своего стыда». Драко медленно, словно сомневаясь в своих действиях, легко коснулся ее руки, вцепившейся в косяк, и, проведя пальцами от кисти до плеча, поддел и вернул на место лямку сорочки. И тут же отдернул руку и отступил на шаг назад. Вслед за его прикосновением с небольшой задержкой по телу прошлась волна возбуждения вперемешку с разочарованием. Гермиона закусила щеку изнутри, продолжая легко улыбаться, и едва удержалась, чтобы не отшатнуться. Она явно сошла с ума. Ведь как объяснить то, что всего на миг, но она захотела, чтобы он снова коснулся ее. — Давай ты переоденешься и соберешься. — Он встряхнул рукой, будто сбрасывал с пальцев ощущение ее кожи. — Поговорим после завтрака. Малфой развернулся, чтобы уйти, но Гермиона поспешно схватила его за предплечье. — Нет, стой! — она облизала губы, собираясь с мыслями. — Я скажу это быстро. Драко развернулся. Его брови иронично изогнулись, и он распрямил плечи, глядя на нее сверху вниз. «И какой же спектакль ждет меня сейчас?» — читалось в этой позе. Гермиона едва сдержалась, чтобы не фыркнуть в ответ. «Держи себя в руках и говори только продуманные заранее слова, — напомнила она себе. — Иначе опять наткнешься на холодную стену иронии и сарказма». — Я хотела поговорить о том, что ты делаешь для меня. Саркастический смешок вырвался из его рта. В глазах проскользнул едва заметный интерес, и он привалился плечом к стене, ожидая продолжения. Гермиона заправила пару прядей за ухо и высказала крутящуюся на языке мысль: — Мне не нужны подарки. Насколько бы они не были дороги, они не изменят мое отношение к тебе. — Мне это ничего не стоит, — Драко дернул уголком губ. — Мои траты в магловских деньгах не отслеживаются. В отличии от магических. «За его расходами следят? — Гермиона сделала мысленную пометку. — Неужели он на таком коротком поводке?» — Вот именно, — она вздернула подбородок, игнорируя его последнюю фразу. — Как я могу оценить то, что не требует от тебя усилий? — скрестив руки на груди, спросила она. — Прекрати дарить мне глупые магловские подарки. Сделай что-то действительно стоящее. — Поиск крестражей уже не стоит твоего внимания, Грейнджер? — усмехнулся он. Гермиона почувствовала, как злость шевелится внутри, и подавила ее, следуя своему плану. — Сделай что-нибудь, что потребует от тебя хоть сколько-нибудь старания. Как я могу влюбиться в тебя, — она сделала акцент на последнем слове, — если ты не тратишь на меня хоть каких-то усилий? — О, да! Ведь целый коттедж для тебя, возвращение буквально с того света и просто гора подарков — недостаточная причина, чтобы сказать мне простое «спасибо»? Хорошо. Чего ты хочешь? — Он заинтересованно подался вперед. Гермиона заметила, как он смотрит куда-то ниже ее глаз, и смущенно сгорбилась. — Я не прошу тратить на меня деньги. Я прошу уделить мне время. — Время — самый ценный ресурс, — Малфой отвел взгляд. — Ты права, Грейнджер. Я должен уделять тебе больше своего внимания. Так чего конкретно ты хочешь? — Простая прогулка? — сказала она уже не так уверенно. В голове сами собой всплыли слова целителя. «Времени осталось не так много». — Совместный ужин? Обсуждение прочитанных книг? — Хорошо. Она моргнула, не ожидая услышать положительный ответ так быстро. Казалось, что за него нужно сражаться похлеще гладиатора на арене, и она планировала отступить, но… он согласился. Драко шагнул назад, любуясь ее растерянным лицом. — Что… — Если пустая ходьба вокруг леса или обсуждение практик темного мага сделают тебя счастливой, я готов выделить на это пару часов. — Он слегка качнул головой. Его взгляд потемнел и ожесточился. — Если это действительно поможет тебе, Грейнджер. Гермиона кивнула и, считая разговор законченным, захлопнула дверь у него перед носом. Она прижалась спиной к деревянной стене и осела на пол. Сработало? Или она только что зарыла себя еще глубже? Девушка сделала глубокий выдох и привела мысли в порядок. Быстрый душ, шорты и футболка — даже из-за стеснения перед Малфоем и Ноттом Гермиона не готова была терпеть жаркие джинсы, вечно липнущие к ногам — расческа, застрявшая в волосах и едва не сломавшаяся — все это заставляло нервничать. Она в который раз пригладила мокрые пряди, собирая их в косу, и уставилась на свое отражение. Как бы она ни старалась, она не могла забыть, что идет война. Все это спокойствие в коттедже — лишь еще один информационный вакуум, в который она слепо шагнула за надеждой. Гермиона криво улыбнулась. Заключать сделки с дьяволом означало самому стать дьяволом. Примут ли ее друзья в роли миссис Малфой? Смогут ли они общаться с ней, как и раньше, зная, что по ночам она стонет, извиваясь под телом Пожирателя смерти? Пусть даже и не испытывая от этого удовольствия, а лишь имитируя. Простят ли ее за такой обмен — она на крестражи? «Какая разница, — мотнула головой Грейнджер. — Это будут знать только Гарри и Рон. Они поймут. Ради победы». Рука сама собой метнулась к лунному камню на шее. Проверять состояние друзей стало уже чем-то привычным. Каждое утро этот ритуал стоял наравне с душем и чисткой зубов. Гермиона прокрутила украшение у себя в руках. Тот, как обычно, загорелся и погас, оставаясь прозрачным. Все как всегда. Уже месяц… Она застыла. Да, точно, сегодня ровно месяц, как она живет в коттедже Драко. Ее свадьба через две недели. Две недели, и она пойдет к алтарю в белом платье. А потом… Гермиона зажмурилась. Она так и не влюбилась в Малфоя. Она потратила месяц на отрицание и принятие. Время действительно было невероятно важной разменной монетой. И сейчас она просадила целый кошель в никуда. Оставалось только наверстывать. Слишком уж мало времени до обмена клятвами. Четырнадцать дней. Триста тридцать шесть часов. Вычитаем две трети на работу Малфоя, из-за которой он отсутствует пять дней в неделю, и получается всего четыре дня. Влюбить Драко Малфоя в себя за четыре дня? Что может быть сложнее?! Нет, она не должна пытаться влюбить его в себя. Это заведомо ложный путь. Она должна стать тем, кого он возжелает. Телесное проще духовного. Гермиона составила в голове небольшой план действий. Улыбки, фразы из разряда «да» и «нет». Действия, которые будут выгодно выделять ее. Жесты, которые обычно делают влюбленные люди. Она введет все это постепенно. Не совершит больше той глупой ошибки, что сделала, застыв в дверях и пытаясь соблазнить его спустившейся лямкой с плеча. От мысли, что даже для «любви» есть четкий список, стало легче. Она спустилась в столовую. Драко и Теодор уже сидели за накрытым столом. Нотт выглядел довольно свежо и бодро для человека, которого вчера чуть не растерзало зубастое растение. Гермиона расслабилась. Если он уже на ногах, значит, все прошло хорошо, и его организм не отторгнул новую плоть. Она молодец. Осознание собственного успеха прибавило Гермионе храбрости. Она поздоровалась и направилась к своему привычному месту в дальнем конце стола. — Грейнджер, — лениво окликнул ее Малфой. Она замерла, чувствуя спиной его взгляд. — Сядь сегодня рядом со мной. Гермиона обернулась. По левую руку от Драко сидел Теодор и здоровой рукой вертел свою палочку. Место справа пустовало. Драко лениво похлопал по стулу рукой, указывая, куда ей сесть. Она медленно приблизилась, чувствуя себя добычей, которую охотник почему-то решил не убивать, а прикормить. Сегодня всё не так, как обычно. И это пугало. Что еще сегодня пойдет не так? И лишь сев рядом с Драко, Гермиона обратила внимание на отсутствие еще одного жителя коттеджа за столом. — А где Эмили? — Сказала, что не голодна. — Драко потянулся к кувшину с апельсиновым соком и одним четким и выверенным движением наполнил ее стакан. Подал ей. — Я предупредил ее о нашем госте, поэтому она заперлась у себя в комнате и, кажется, устроила мне бойкот. — Он пожал плечами. — Это не первый раз. Тобби уже отнес ей целый поднос еды, не голодает. — Что за Эмили? — заинтересовался Теодор. Драко недолго молчал, подбирая слова. Гермиона отпила из стакана, чувствуя легкую цитрусовую кислинку и неприятное ощущение, какое бывает, когда пьешь такой сок после чистки зубов. Она еле сдержалась, чтобы не скривиться, и отставила напиток. — Тео, помнишь Эмили Гойл? Нотт поморщился, вспоминая, а потом утвердительно кивнул головой: — Да, припоминаю. Такая темненькая младшая сестричка Грегори, бегала за ним на всех этих сборищах. Помню, что она в десять лет заболела и училась на дому. Драко усмехнулся. — Да. Это то, что Гойлы всегда говорили спрашивающим. — И как малышка Эмми сейчас? — После смерти Грега она живет здесь. Теодор нахмурился. — Зачем? Она настолько больна, что нужно было оградить ее от всего мира? — Нет, — Драко сделал паузу, наслаждаясь немым вопросом друга. — Она сквиб. Нотт, не удержавшись, присвистнул: — Хах, дерьмово. Гермиона внимательно слушала каждую фразу. Кажется, известие об Эмили не стало для Нотта чем-то из ряда вон выходящим. Скорее, неприятной деталью. Чем-то обыденным. Возможно, сквибы чаще, чем кажется, рождаются в магических семьях, и даже чистая кровь не в силах предотвратить это. — И я о том же. Надеюсь, мне не нужно объяснять, что в твой Непреложный обет входит и эта тайна? — «Хранить тайну Скрытого места и всех его жителей», помню. — Теодор взмахнул здоровой рукой и повернулся к Гермионе. Прищурился и чуть улыбнулся. — А ты гений, Грейнджер. Барлоу сказал, что ему пришлось исправить лишь незначительные детали. Правда, я еще месяц не смогу поднимать руку вверх или держать ею вещи, но он говорит, что это пройдет. Основную работу ты сделала отлично, сохранив мне мою бренную конечность. Я тебе обязан. Гермиона кивнула, чувствуя, как внутри нее загорается гордость за выполненную задачу. Она смогла! Она вылечила руку Нотта и сохранила ее. Даже лекарь похвалил ее работу. Но вот то, что на восстановление уйдет месяц, здорово расстроило ее. Может… может, она могла бы расширить свои навыки? Целительство всегда полезно. Особенно на войне. Гермиона поставила мысленную галочку поискать побольше справочников. Тот, что она брала с собой в поход с Гарри и Роном, она уже успела вызубрить от корки до корки. — В нашу последнюю встречу ты сказал, что я твоя должница, — сдержанно сказала Гермиона. — Будем считать, что мы квиты. Теодор качнул головой, удивляясь ее словам: — Одно дело — спрятать от так и не зашедшего в комнату Малфоя-старшего, а другое — излечить руку. Не думаю, что это был равноценный обмен. — Что же, — она слабо улыбнулась, — я позволю себе запомнить эти слова. Нотт лишь серьезно кивнул ей в ответ. Драко и Теодор начали шутить о чем-то отвлеченном, и Гермиона перевела взгляд на стол. Жареный цыпленок, тыквенное пюре, овощные салаты и запеканки — стол ломился от количества еды, казалось, что блюд расточительно много. Но как оно выглядело! Желудок тут же свело от нетерпения, а рот наполнился слюной. Что ни говори, а готовил домовой эльф отменно. Гермиона вздохнула и наложила себе на тарелку картофельную запеканку. Тобби кормил их с Драко скорее из чувства благодарности за приют своей госпожи, чем из-за необходимости работать. Если же отказаться от его услуг, эльф воспримет это как личное оскорбление. Поэтому она прекратила свои попытки возмущаться и всегда просто благодарила Тобби за еду. Гермиона хмурилась и то и дело бросала взгляды на Малфоя. Вчерашний поиск тайника не давал ей покоя, как и сегодняшний провал в «соблазнении» Драко. Гермиона разом вспыхнула, вспомнив то, как он провел пальцами по ее руке. «Мерлин, я ужасна!» Костеря себя на различные лады, Гермиона растеряла всю уверенность, и после того, как завтрак закончился, она просто встала из-за стола, бросив недоеденное яблоко, и быстрым шагом вышла из дома, чувствуя на своей спине внимательный взгляд Драко. Ноги сами принесли ее к озеру. В такую жару, когда даже маленький порыв ветра казался невозможным, больше всего хотелось искупаться. Но Гермиона не планировала делать это в присутствии Малфоя и уж тем более его друга Нотта. Девушка села на песок и подставила голые ноги волнам озера в надежде хотя бы так немного освежиться. Волны накатывали и гладили ступни, принося легкую прохладу и настраивая на медитативный лад. Она закрыла глаза и подставила лицо солнцу, жмурясь. Мысли текли как волны, заполняя собой весь разум и надолго не задерживаясь, чтобы принести очередной поток. Гермиона лениво перебирала их, не позволяя себе концентрироваться ни на чем, кроме главного — она должна поразить Драко Малфоя и узнать его как можно ближе. Как бы ей самой ни была противна эта мысль, но иного выбора Драко ей не оставил. «Я не смогу затащить его в постель, да и у меня нет опыта в этом, — думала она, пропуская сквозь пальцы горячий песок. — Значит, нужно «очаровывать» чем-то другим. Может, попросить его научить меня летать на метле? Нет, спасибо, я еще не совсем сошла с ума. Но в чем он может быть лучше меня?» — Пс, Грейнджер! Мысли сбились и разбежались, как напуганные мышата. Гермиона скривилась и резко обернулась в поисках того, кто ее звал. С террасы Эмили, присев за перилами, шепотом звала Гермиону: — Грейнджер! — Чего тебе? Эмили метнула сердитый взгляд, но не спешила подниматься из-за ограждения, прячась невесть от кого. — Подойди сюда! — заявила она командным тоном. — Сама иди сюда, — Гермиона отвернулась. Потакать капризам Гойл у нее не было никакого желания. Она не видела и не слышала, но могла поклясться: Эмили сердито засопела. — А они… сюда не придут? Гермиона снова обернулась. Гойл уже стояла, вцепившись в перила и бросая встревоженные взгляды в сторону. Главный вход отсюда видно не было, но Эмили явно очень боялась обнаружения. Грейнджер тяжело вздохнула и поднялась с песка. Видимо, Гойл не оставит ее в покое, пока не получит все ее внимание. — Кто они? — Гермиона схватилась за балясины террасы и подняла голову вверх. Эмили же присела и, словно сомневаясь, стоит ли обращаться к ней за помощью, смущенно выдавила из себя: — Что происходит? Кто у нас… дома? Гермиона непроизвольно дернула бровью, удивляясь. «Драко не удосужился даже сказать ей, кто именно у нас в гостях. Может, он просто запретил Эмили выходить?» — Что тебе сказал Малфой? Эмили сглотнула и вцепилась в подол платья. Под ним Гермиона заметила желтые сланцы и еле сдержала улыбку. Идеальная в манерах Гойл не чуралась обычной магловской обуви в жару. — Его друг ранен, он скоро уйдет и… — она поморщилась. — У него какие-то планы на вечер. — Какие? — Гермиона хмыкнула. — Он мне ничего не говорил. — Откуда я знаю! — возмутилась Гойл, отворачиваясь. — Я даже не знаю, кто это, могу ли я выходить или мне нужно прятаться… — Теодор Нотт был ранен, Драко доставил его ночью сюда. Я вылечила его руку. — Гермиона в мыслях уже была далеко-далеко, раздумывая, что за дела могут быть у Малфоя вечером в выходной. — Не думаю, что тебе стоит прятаться. Нотт дал Непреложный обет Малфою, он никому не расскажет про тебя. Эмили резко выпрямилась, одернула платье и сжала пальцы в кулаки. По ее виду казалось, что она была готова вот-вот расплакаться. — Теодор! — Гойл шумно выдохнула. — Плевать. Не хочу никого видеть! Она развернулась и быстрым шагом скрылась в доме, громко хлопнув дверью. Гермиона фыркнула и, не сдержавшись, закатила глаза. Она совершенно не понимала Эмили и ее желания сторониться всех. «Если ты вечно одинок, неужели тебе не захочется найти себе компанию?» Грейнджер вернулась к главному входу, на ходу размышляя о Малфое. Увы, найти убедительный повод сблизиться с ним она так и не смогла. Ей срочно нужно было что-то придумать. Что-то такое, что поможет втереться в доверие к Драко. Он чувствует ложь. Чувствует фальшь. Его не провести «сползшей лямкой платья» и внезапным вожделением. «Мне нужно быть собой, но в то же время соблазнять его? — она вздохнула. — Какой кошмар! Я не собираюсь делать вид, что восхищена его хобби или что без ума от его интересов. Это глупо. Кто вообще так делает?» Она дернула за ручку двери и быстрым шагом прошлась к гостиной, на ходу высматривая книгу, которую она могла бы прочесть, чтобы отвлечься. «Я не смогу его соблазнить, — рука скользнула по корешку «Смертельных проклятий». — Я не смогу его заинтересовать как девушка, — она взяла «Историю ядов» и села на диванчик у пустого камина. — Я могу лишь быть максимально тихой и не раздражающей, чтобы вызвать у него хоть какие-то эмоции. Что, — она вздохнула, открывая книгу на случайной странице, — совершенно невыполнимо рядом с Малфоем!» Время тянулось, как прилипшая к подошве жевательная резинка. Гермиона постоянно отвлекалась от книги на свои мысли, вспоминала вчерашнего полуголого Драко, их разговоры, сегодняшний провал, ругалась себе под нос и сгорала со стыда. Невозможно было сосредоточиться на планах, когда она слышала громкие голоса со второго этажа и вздрагивала от особо высоких интонаций Малфоя, рассказывающего что-то Нотту. Если не задумываться, их диалог звучал почти как беседа обычных молодых людей, обсуждающих что-то явно отвлеченное. Не войну, не работу. Возможно, девушек. Возможно, даже ее. Гермионе стало противно, когда она представила, как Теодор дает Драко советы о том, как соблазнять девушек, а Малфой сидит рядом и все прилежно конспектирует. Нет, вряд ли они говорят о ней! Но а о чем еще могут говорить двое парней лет двадцати? Услышав взрыв смеха, Гермиона сжала зубы и вернулась к абзацу, который перечитывала уже трижды. «Напиток живой смерти зело сложный да заковыристый для изготовления в одно мгновенье. Коли ты времени имеешь много да ингредиентов собрал правильных, все одно может не получиться в первый раз, да убьет тебя это варево. Еще мой наставник, умудренный опытом да полный седины в голове, готовил его, говорил мне, подмастерью его худому: «Беда случится, коль полынь не тогда добавишь, да не так ложкой помешаешь!» Коли не боишься и сваришь его ты, можешь использовать и как яд — одна к сорока каплям зелья икоты. Слыхал я, правда, что один маг судачил, что как средство для решения проблем с чумой использовал живую смерть. В тысяча триста сорок восьмом году, когда чума докатилась до самых дальних поселений волшебников в магловских-то кварталах, белые волшебники, чтоб их драконья оспа побрала, поили этим напитком целые деревни магло́вские, чтобы потом отвезти тела в хранилища замудреные и сберечь глупых магла́в от вымирания. Волшебника чума человеческая и не брала, она ему на зуб хворь и не чувствует, а ток вот неприятная штука-то…» Гермиона потеряла нить повествования и, вздохнув, вернулась к началу. Она снова запуталась в рассказе, когда автор книги перепрыгнул с битвы русалок против гриндилоу на рябиновый отвар, утверждая, что чешуя русалок при добавлении может быть отличным афродизиаком. Она хотела уже было бросить это глупое чтиво, когда в гостиную вошел Малфой и внимательно уставился на нее. Гермиона тут же прикрыла лицо книгой, делая вид, что погружена в чтение. Малфой хмыкнул. — Надень что-нибудь, — бросил он, легким ветерком проскальзывая мимо. — Что? — Гермиона непонимающе подняла взгляд. Она отложила книгу в сторону и устало потерла глаза, делая вид, что была очень увлечена невероятным чтивом. — Что-нибудь из той одежды, что я тебе подарил. — Малфой небрежно покрутил в пальцах палочку, вытаскивая из камина кирпич. Гермиона внимательно следила за каждым его движением. «Когда я проверяла гостиную, я не обнаружила тут никаких магических следов. Значит, обманка сделана вручную. Следует запомнить место и проверить его после». Драко достал из фальшивого кирпича наручные часы («Наверное, портал?») и обернулся к ней. — После того, как я разберусь с Тео, мы с тобой прогуляемся. Гермиона поджала губы. «Почему нельзя говорить сразу? Что за игры в угадайку?» Но в ответ на пронзительный взгляд серых глаз она лишь растянула губы в вымученной улыбке. — А как же твое обещание запереть меня в коттедже до скончания веков? — не удержалась она. Драко исподлобья взглянул на нее, оценивая, стоит ли делиться с ней информацией. «Нет, не стоит», — промелькнуло у него во взгляде. — Мы будем недалеко от коттеджа, — наконец усмехнулся он. — Если ты опять будешь несговорчива или устроишь мне истерику, я закину тебя обратно быстрее, чем ты успеешь сказать «Поттер». — Мне нужно знать, куда мы идем, — упрямо настаивала Гермиона. — Чтобы подобрать наряд под «тематику мероприятия». — Как она ни старалась, голос все равно язвительно дрогнул. — Мы идем за грибами? На шопинг? Ты собрался сдать меня Пожирателям? — Ха, — Драко дернул уголком рта, видимо, посчитав ее фразы забавными. — Мимо, Грейнджер! Напомни, что у тебя было по прорицаниям? — Я не ходила на прорицания, — пробурчала Гермиона, демонстративно возвращаясь к чтению книги. — Ох, точно, — Драко ухмыльнулся. — Кажется, на третьем курсе тебя уж очень обидела профессор Трелони, и ты, сбежав с ее занятий, проплакала весь оставшийся час в туалете? Что она тебе предсказала? Богатого жениха? Какой удар для такой помешанной на книгах заучки, как ты. — Странно, что ты, гений прорицаний, не смог предсказать еще кое-что в том же году, — с большим удовольствием кольнула его в ответ Гермиона. — До сих пор помню свой удар. — Ну конечно, единственное, на что ты была способна — ударить мальчика, в которого была влюблена. — Драко застыл в проходе, не спеша уходить. Кажется, ему этот маленький спор доставлял определенное удовольствие. — И к слову, эта книга — одна сплошная графомания. Автор не может сосредоточиться на чем-то одном и просто пересказывает все, что взбредет ему в голову. Если хочешь что-то понятное и интересное, почитай «Смертельное искусство зельеварения» Гидеона Сэллоу. Занимательное чтиво. Гермиона сердито выдохнула. Малфой ухмыльнулся и лениво продолжил: — Девятьсот девяносто девять способов тихого убийства. А сколько вариаций, м-м! От отравления еды — банально! — до распыления яда в воздухе. Гидеон не только описывает, как отправить другого, но ещё и подсказывает, как не умереть самому. Твой враг будет корчиться на полу в судорогах, а ты, выпив из того же бокала, получишь лишь легкое несварение. — Спасибо, сама разберусь, что мне почитать. — Гермиона почувствовала на себе его внимательный взгляд и медленно отложила книгу в сторону. — Я вообще не фанат ядов. Читаю из чисто научного интереса. Тут про использование напитка живой смерти на маглах во время чумы говорилось. Малфой хмыкнул и оперся спиной о стену. Он скрестил руки на груди и посмотрел чуть в сторону от нее. Гермиона неуютно поежилась. «Чего он от меня хочет? Дискуссии на тему ядов?» А потом она вспомнила их утренний разговор, и все стало на свои места. Он лишь выполнял предложенные ею же идеи «свиданий». Глупо. Драко встретил ее взгляд и на секунду прикрыл глаза. Тень от ресниц, затрепетавшая на веках, еще больше подчеркнула его бледность и усталость. Он провел рукой по лицу, словно сбрасывая с себя образ, и, когда их взгляды снова встретились, его глаза были как всегда холодны. — Если бы тебе нужно было убить человека, чтобы ты сделала? — тихо спросил он. Гермиона вздрогнула. «Убийство?» — Я бы никогда не убила человека, — твердо сказала Гермиона, поднимаясь с диванчика. — Я бы нашла способ оглушить или обезвредить его, а потом передать мракоборцам, если это магический преступник. — Давай все же предположим? Просто теоретически, — Драко оживился, его глаза заблестели нездоровым огнем. — У тебя нет выбора. Надо убить. Иначе ты пострадаешь. Что бы ты сделала? «Дамблдор? Он говорит о нем?» Гермиона вспомнила, как весь шестой курс Драко методично пытался убить директора. Ожерелье с проклятием, отравленная медовуха… — Я бы лучше пострадала сама, чем убила ни в чем неповинного человека. Гермиона несмело шагнула к Малфою, вглядываясь в его лицо и всем телом ощущая опасность от этого разговора. Она прошлась по кончикам пальцев, рассыпалась искрами в напряженной спине, тысячью мелких осколков впилась в ноги, едва ли не до судороги. Лицо Малфоя не выражало ни единой эмоции, но этот разговор почему-то казался очень важным. Гермиона чувствовала это на уровне интуиции, шестого чувства, если будет угодно. Хоть она и не любила такое и не верила в предсказания и предчувствия. Она прерывисто выдохнула и заставила себя говорить четко и уверенно, как на экзамене: — Все эти уловки, отравления, проклятия — это все неправильно. Я бы так никогда не сделала. Малфой кивнул, соглашаясь с ее словами, и едва заметно ухмыльнулся: — Я знал, что ты так скажешь, — процедил он. И тут же его глаза потухли, а голос зазвучал, как всегда, лениво и высокомерно. — Чего еще ожидать от гриффиндорки? Готова рисковать собой ради справедливости? — А что, если да? Если готова? — Гермиона горько улыбнулась. — Даже наша сделка… — она оборвала себя на полуфразе. Не стоит Малфою напоминать о том, что свадьба — это лишь сделка. Но тот уже услышал. — Неужели? — Он прищурился и шагнул к ней. Гермиона едва удержалась, чтобы не отскочить назад. От него исходил аромат хвойного леса, он кружил голову, и Гермионе почему-то хотелось вдохнуть его поглубже. Она и не заметила, каким привычным стал этот запах. Запах леса. Запах спокойствия. Запах убежища. — Лишь сделка? Неужели ты так ничего ко мне и не почувствовала? Гермиона открыла рот и тут же закрыла. Нужно тщательно выбирать слова. Любое неправильно сказанное слово ставит крест на ее плане «соблазнения». — Я тебе благодарна, — тихо сказала она, опустив глаза в пол. — За то, что ты делаешь ради нас и нашей победы. — А еще? — Он сделал еще один быстрый шаг вперед. Гермиона, поддавшись импульсу, шагнула назад. Ее бедра коснулись подлокотника дивана. Она сглотнула и схватилась рукой за гладкую спинку. Перед глазами против воли промелькнуло воспоминание о бледном подтянутом торсе Малфоя. Она едва удержалась, чтобы не мотнуть головой, прогоняя этот образ. Нет, о таком она говорить уж точно не будет! Надо выдать ему полуправду. — Я считаю, что ты привлекателен… как среднестатистический мужчина. — Гермиона неестественно вздрогнула, заметив, как блеснули его глаза на слове «привлекательный». — И как много ты видела «среднестатистических» мужчин? — Драко оперся рукой о спинку дивана в дюйме от ее руки. Он почти что нависал над ней, она же буквально прогибалась под ним все ниже и ниже. — Поттер и Уизли — вся твоя выборка? Критически мало, не находишь? — Ты считаешь, что я всю жизнь в лесу прожила? — показательно оскорбилась Гермиона. Но ей уже не было дела до его слов. Ее больше пугало, как он нависает над ней и приближает свое лицо к ее лицу. Так, словно хочет поцеловать. Это все заставляло ее нервничать, отклоняться назад, со всей силы напрягать ноги, цепляясь за диванный подлокотник, и крепче держаться пальцами за скользкую кожу обивки. — К твоему сведению, Малфой, я еще когда-то жила нормальной жизнью. В той, где я могла ходить по улице, не опасаясь за свою жизнь. — Ее голос дрогнул. — Могла смотреть на парней и флиртовать с ними. А сейчас я изгой. И в магловском, и в магическом мире. Она хотела сказать что-то еще, указать на его бестактность или пройтись катком по его внешности, но пальцы соскользнули, заставляя ее прерваться. Гермиона взмахнула свободной рукой, пытаясь удержать равновесие, но не вышло: она слишком отклонилась назад. И Грейнджер упала бы на диван, если бы не Малфой. Он мгновенно среагировал и схватил ее за руку. Несколько секунд они провели в этом положении: откинувшаяся назад, задыхающаяся от внезапно падения Гермиона и Драко, нависающий над ней и держащий ее мертвой хваткой за руку. Их взгляды встретились, и Гермиону затянуло на одинокий айсберг, дрейфующий в открытом океане. Было в его взгляде что-то… Она все никак не могла понять, что он чувствует, касаясь ее. Отвращение? Вожделение? Ненависть? Может быть, он и вовсе ничего не чувствует. Драко все же позволил ей упасть, просто разжав руку. Он резко выпрямился, отряхнул одежду и зачесал волосы назад. Его губы чуть дрогнули в улыбке, когда он осознал, что последнее слово снова остается за ним. — Грейнджер, я вернусь через три часа. Если к этому времени на твоей очаровательной фигуре не будет хоть чего-то, отдаленно напоминающего платье, я сам трансформирую твою одежду по своим вкусам. Не думаю, что тебе это понравится. Гермиона, глядя на него снизу вверх, испуганно вжалась в диван. Она не могла расшифровать, что он чувствует к ней. Это пугало. И что чувствует она. Это пугало ещё больше. Было ли это связано с тем, что им необходимо сблизиться для обета? Или в ней зарождалось что-то… чего она боялась до дрожи. Малфой развернулся на каблуках и быстро покинул гостиную, не бросив в ее сторону даже прощального взгляда. Он поднялся наверх, и первый этаж коттеджа погрузился в неестественную тишину. Гермиона прижала руки к низу живота, чувствуя, как там завязывается крепкий узел. Почему-то этот короткий разговор вызвал у нее столько эмоций, сколько она не испытывала даже… даже тайком целуясь с Виктором Крамом за живыми доспехами рядом с неуправляемой толпой школьников, спешащей на обед в Большом зале. Ее бросило в жар, который, зародившись где-то внизу, охватил бедра, волной прокатился по бокам и животу, опалил легкие и рассыпался сотнями искр в сердце, заставив то тоскливо заныть. Гермиона мотнула головой, не в силах встать. Она едва слышно застонала, не понимая, что с ней происходит. «Возможно, — в конце концов решила она, — мимолетом упомянутые Гарри и Рон заставили меня ухватиться за что-то хорошее, что было у меня до войны. И его прикосновение… наверное… напомнило мне четвертый курс». Она вытеснила из своей головы все мысли и продолжила лежать, не в силах подняться и начать собираться. Не сейчас, когда она в любой момент может столкнуться с Драко и Теодором. Гермиона не хотела снова смотреть на него и проверять, возникнет ли то самое чувство от одного лишь взгляда, или это была простая случайность? Даже не столько не хотела… она боялась, что оно появится снова. «Черт. Черт-черт-черт!» Она услышала, как Драко и Теодор спускаются по лестнице. Ее ноги все еще были перекинуты через подлокотник дивана, но она даже не шевельнулась. Драко вряд ли будет ей что-то говорить, а Теодор пусть решит, что она спит. Гермиона быстро схватила книгу с ядами и прикрыла ей лицо, сделав вид, что задремала. Они задержались ненадолго. Буквально несколько минут. Пара фраз и сетований на руку — Теодор сказал, что будет сложно скрывать слабость, поэтому он попытается сделать вид, что болен, и взять отгул. И входные двери хлопнули, ознаменовав уход внезапного гостя и хозяина убежища. Гермиона выдохнула и подождала еще пару минут для верности. А потом вскочила, едва успев аккуратно отложить книгу, и бросилась наверх. Она забежала в ванную, включила воду и рывком стянула с себя всю одежду, едва не поскользнувшись на разлитом геле для душа, и со всей силы втянула носом воздух. И чуть не разрыдалась: здесь пахло прямо как от Малфоя. Чертов еловый запах преследовал ее повсюду, смолой забиваясь во все рецепторы и запечатлеваясь в памяти. Гермиона мотнула головой и забралась в ванную, направив на себя настолько горячую струю воды, насколько вообще могла выдержать. Она задыхалась от терпкого запаха: пар сделал только хуже. Это ненормально. Невозможно. Это не ее чувства. Драко просто подмешал что-то ей в напиток. Может, любовное зелье? Гермиона вздрогнула, вспомнив его слова: «Еще надеюсь завоевать тебя». Стал бы Малфой травить ее приворотным? Насколько это сработало бы для колец? Гермиона постаралась вспомнить симптомы применения любовного зелья. Но — Годрик! — все это походило и на обычную влюбленность. Пульс, дыхание, мысли… Она мотнула головой. Даже если Драко действительно опоил ее зельем, это была не амортенция. В столовой не пахло скошенной травой или зубной пастой. Понемногу ей стало легче. Она уменьшила напор горячей воды, тщательно вымыла голову и выползла из ванны. Три часа. У нее было три часа на сборы. Гермиона рухнула на кровать. Она не хотела никуда идти. Больше всего ей хотелось сесть за что-нибудь нудное и неинтересное, максимально далекое от человеческих эмоций. Может, задачки по нумерологии. Или древние руны. Или… Вспомнив об одной такой задаче, она рывком поднялась, достала пару свитков и разложила их на столе. Гермиона уже почти две недели, буквально со следующего дня, как они вернулись из Лондона, думала только об одном: как спасти невинных людей, которых казнят в Косом переулке? Она не знала ни частоты казней, ни того, где содержат пленников, кто их охраняет и ведет на эшафот. Все ее размышления и догадки состояли исключительно из предположений. Но как бы она ни пыталась продумать план нападения, все казалось ловушкой. Нельзя в лоб атаковать врага на его же территории в попытках вытащить людей. Кто знает, может из-за миссии по спасению погибнет больше, чем будет спасено? Гермиона не считала себя бездушной, но знать, что ее друзья могут погибнуть, ввязываясь в такую авантюру, заставляло ее искать другой вариант. Она позволила себе потратить на это час, задвинув мысли о Малфое куда-то на самый краешек своего сознания. Придумать план — дело простое. Придумать план без жертв — невыполнимое. Она надеялась, что это возможно. Но только вот такой план требовал помощи извне. А Малфой никогда не согласится помочь им. Он и так делает слишком много, разыскивая сведения о крестражах. Если заставить его еще и вызволять пленных… это может раскрыть его. Крестражи — вот главная задача. Гермиона вздохнула и свернула свитки. Возможно, Орден уже знает о казнях. Может, он что-то планирует на этот счет. Она не знает. Чтобы получить больше пользы от Драко, нужно добиться его расположения. Чтобы он сам вызвался помочь. Гермиона горько усмехнулась. Собственная расчетливость пугала ее. Но она отбросит все чувства и попытается. И первый шаг — сегодняшний вечер. Она должна поразить его. Гермиона никогда не считала себя умелой в области чар красоты. А сейчас еще и оставшись без палочки, оказалась в совершенно незавидном положении. Ей нужно было сделать макияж и уложить волосы самостоятельно. Со стороны это кажется легче легкого. Ну действительно, что такого в том, чтобы подкрасить ресницы и взмахнуть пару раз кисточкой в пудре? Но те, кто хоть раз пробовал рисовать стрелки на глазах, понимают, какое же это мучительное испытание. Да сдать СОВ на наивысшие оценки было и то проще! Первым делом Гермиона перевернула весь шкаф вверх дном в поисках подходящего платья. Слишком короткое, слишком длинное, слишком обтягивающее… в итоге она остановилась на простом черном платье-карандаше без рукавов, длиной до середины бедра. Поверх него надевалась тонкая, с яркими блестками фатиновая накидка, создающая впечатление прикрытых рук и чуть удлиняющая фасон. Гермиона небрежно запихала ненужную одежду обратно в шкаф и задумчиво уставилась на гору подарков, скопившуюся под столом. Если все это было лишь чем-то вроде «универсального подарка для любой девушки», какова вероятность найти там косметику? Решив, что вероятность довольно высока, она принялась распаковывать коробочки. Среди разного глупого, но невероятно дорогого брендированного барахла Гермиона нашла второй том книги «Артефакты, исчезнувшие без следа», издание расширенное и дополненное. Это было внезапным приятным сюрпризом. Гермиона посмотрела на дату подарка, указанную на записке — этот подарок Драко сделал через день после их возвращения из Лондона. А Гермиона тогда, ожидая очередную подлянку в виде кружевных трусов, даже не стала открывать коробку. Забавно, что то, что действительно было ей интересно, затерялось среди трех десятков ненужного тряпья. Гермиона обняла книгу и спустя пару минут нехотя поставила ее на полку. Если за расходами Драко в магическом мире действительно внимательно следили, для него это был невероятно дорогой подарок. Возможно, ему даже пришлось занимать у кого-то деньги. Если он, конечно, не соврал об этом. Косметика нашлась в шестой по счету коробке. Гермиона высыпала все на кровать, оценивая свой «боевой арсенал». Тушь, четырехцветные тени для век и тональный крем. Три тюбика помады. И черный лак для ногтей. «Это будут самые бесполезные два часа моей жизни», — вздохнула Гермиона.

***

Драко появился в коттедже в шесть вечера. Он был в магловском строгом костюме: полностью черном и идеально на нем сидящем. Волосы аккуратно уложены назад, волшебная палочка едва заметно торчит из рукава пиджака, а ботинки начищены до блеска. Едва Гермиона вышла из своей комнаты, он тут же окинул ее оценивающим взглядом. Та чуть поежилась, чувствуя себя неуютно. — Что же, это… неплохо, — наконец признал Драко. — Спасибо, — пробормотала она, опуская взгляд. Она действительно смотрелась красиво, как сама считала, проведя непозволительно много часов у зеркала. Но слышать такое от Малфоя… было чем-то новым и до жути чужеродным. Да и вся эта ситуация — они идут куда-то вдвоем, наряжаясь, словно в самый дорогой и элитный ресторан — ее здорово пугала. Нет, определенно, она не должна только и делать, что сидеть и страдать, думая о своей миссии и друзьях, но ощущение, что она совершает какую-то огромную ошибку, давило тяжким грузом. Драко, не говоря больше ни слова, предложил ей свою руку, и Гермиона приняла ее. Когда они спустились на первый этаж, Гермиона бросила мимолетный взгляд на себя в зеркало. Платье сидело на ней просто превосходно. Только вот блестки с фатина слегка осыпались, когда она его надевала, и теперь сверкали у нее в волосах. Гермиона тогда решила, что вышло вполне неплохо, будто она так и задумывала, и не стала перемывать их. Вьющиеся каштановые локоны свободно падали на плечи, с одной стороны прихваченные тонкой серебряной заколкой, приоткрывая лицо. Макияж дался ей сложнее всего, но даже он не выглядел так, словно она позволила разукрасить себя семилетнему ребенку. Черные, растушеванные в коричневый тени, легкая персиковая помада и румяна делали из нее настоящую элегантную леди. Гермиона уже и забыла, каково это — носить платья и наряжаться для кого-то. Сейчас это было… почти приятно. Они покинули коттедж и едва успели переступить через проход Большой сосны, как Малфой тут же аппарировал их. Когда картинка перед глазами наконец перестала расплываться и застыла в одном положении, Гермиона поняла, что они все еще возле озера Уиндермир. Просто… на острове. Вдалеке, на левом берегу, начинал разгораться вечерними огнями одноименный город. На правом берегу шумел сосновый лес, возможно, тот самый, где стоял коттедж, а сами они стояли на побережье. Гермиона обернулась. Драко как раз заканчивал устанавливать защитные заклинания: последним он прошептал заклинание для отвода глаз. Обернулся и, заметив ее взгляд, шагнул к ней. — Ничего, что мы аппарировали вне зоны леса? — спросила Гермиона, помня об отслеживании магических всплесков. — Я позаботился об этом и на сутки расширил глушащий и распределяющий магические колебания барьер, — Драко, явно красуясь перед ней, вывел в воздухе ряд рун. — Если кто-то следит за этим местом, то решит, что тут просто проплыла парочка гриндилоу. Министерству сейчас не до водных существ. Гермиона хмыкнула в ответ и внимательно огляделась. Совсем рядом с ними на большой деревянной платформе стоял легкий навес от дождя, украшенный разноцветными невесомыми тканями, колышущимися на легком ветру. Под его тенью, накрытый на двоих, стоял круглый стол. Вычурные белые свечи парили в воздухе над ним, горели, огнями бликуя на зеленоватой бутылке вина. «Зачем свечи, если еще не темно?» — Гермиона даже не была уверена, что это ее мысль, ведь если бы она хотела спросить саму себя о чем-то, что ей кажется странным, свечи были бы явно не первой деталью. Она повела плечами и обернулась к Малфою. — Ты заставил меня нарядиться, чтобы мы поели в паре миль от коттеджа? — пробормотала она, чувствуя, как у нее подкашиваются ноги. Это не просто ужин. Не просто попытка «сблизиться». Это что-то другое. — Или ты слишком устал от Эмили и решил от нее спрятаться? — Я планировал, что мы проведем здесь не только ужин. — Драко указал на палатку, стоящую чуть поодаль. Гермиона не смогла сдержать испуганного вздоха. Неужели он хочет… переспать с ней? «Нет, это невозможно! — успокоила она себя. — Первая ночь только после свадьбы». — Но если ты не хочешь, я могу вернуть тебя обратно. Его слова вывели ее из транса. Гермиона отрицательно качнула головой и шагнула вперед, снова осматриваясь и придирчиво изучая обстановку. Драко стоял чуть позади, усмехаясь ее недоверчивым взглядам. Девушка выдохнула и повторила свой изначальный план на вечер. Очаровать Малфоя. Узнать как можно больше. Быть милой и соблазнительной. — Это очень мило… Драко, — пробормотала она. Ощущение его имени на языке было словно горячий уголек или горькая таблетка — хотелось выплюнуть скорее и больше никогда не позволять себе пробовать такое снова. Но она должна. Малфой удивленно поднял брови, услышав свое имя, но тут же ухмыльнулся, принимая игру. Он выдвинул перед ней стул, приглашая сесть. В горле резко пересохло. Гермиона, стараясь не выказывать своего волнения, села на предложенное ей место, сложив руки на коленях и выпрямив спину. Драко сел напротив, не спуская с нее глаз. Он выглядел так, словно собирался вот-вот что-то спросить, но сдерживал себя, предпочитая наблюдать за ее реакцией. — Мы будем… просто ужинать? — спросила Гермиона, глядя на большой стейк в своей тарелке. — Ты любишь эльфийское вино? — увильнул от ответа Драко, откупоривая бутылку. — Лучшее из запасов моего отца, красное сухое, Франция, восемьдесят шестой. — А это… — Она несмело указала на стол. — Стейк, сырная тарелка, фрукты… ты ограбил мишленовский ресторан? Малфой довольно усмехнулся, плеснул вина в ее бокал и протянул ей. — Если мы не можем посетить ресторан, то почему бы и не перенести ресторанные блюда сюда? Гермиона приняла бокал, на секунду коснувшись пальцами его кисти. Руки Драко были холодны даже в летнюю жару. Будь он маглом, она бы предположила, что он болен анемией. Но для волшебников это невозможно. Гермиона отдернула руку и поднесла бокал к губам. Красное вино пахло невероятно приятно, одним только ароматом туманя рассудок, соблазняя себя попробовать. Гермиона решила, что не будет пить слишком много, чтобы сохранить ясность мыслей. Она должна следить за своими манерами и словами. Иначе все рухнет. — Мне приятно, что ты сделал это для меня. — Она легко улыбнулась и приглашающе подняла бокал. «Пусть пьет первый». В голове сам собой всплыл их разговор о ядах, которые могут убить одного и оставить в живых другого. Но Малфой же не будет ей вредить? Он обещал. Лицо Драко оставалось непроницаемым. Он поднял на нее задумчивый взгляд, взял свой бокал и, отсалютовав им, молча отпил. Гермиона быстро прикоснулась губами к своему бокалу, едва пригубив напиток. Она ничего не ела с утра: вино тут же ударило в голову, прокатившись жаром от горла к животу, почти как тогда, когда она думала о голом торсе Драко. Стало нестерпимо жарко. Гермиона отставила бокал. «Он просто красив, как спортсмен, — она заставила себя сосредоточиться. — Это логично, что меня привлекают парни спортивного телосложения. В этом нет ничего… личного. Простая физиология». — Я удивлена, что ты прислушался к моим словам, — медленно сказала она. Драко настороженно уколол вилкой свой стейк, словно боялся, что тот внезапно оживет. Ещё раз наполнил себе бокал. — Осталось не так и много времени, Грейнджер. Я пытаюсь скрасить наше вынужденное общение чем-то… приятным. — Он глотнул вина. Гермиона заметила, как у него дрогнула рука. — О чем бы ты хотела поговорить? Девушка сдержала смешок. Он сказал то, о чем она думала все утро. Неужели их мысли так схожи? — Расскажи мне о себе. Драко поднял бровь. — Не думаю, что ты узнаешь что-то новое. Гермиона вздохнула. Снова тайны. — Чем ты занимался после шестого курса? Малфой покачал головой. «Не та тема», — быстро сообразила она. Гермиона пригубила ещё немного, чтобы заполнить нелепую паузу, пока она лихорадочно искала тему. У нее было столько вопросов, но все они будут запретными. Вино снова прокатилось горячей волной. Скрутило живот. Она неторопливо отставила бокал и потянулась за сыром, чтобы не опьянеть от нескольких глотков. Напиток и вправду был хорош. Пожалуй, даже лучший, что она когда-либо пила. Неужели ей стоит отвлечься на темы, которые нормальные люди затрагивают на первых свиданиях? — Квиддич еще существует? «Любимый спорт вряд ли оставит его равнодушным». Малфой усмехнулся. — Если это еще можно назвать квиддичем, то да. Он аккуратно отрезал себе кусочек. — В ноябре будет Мировой Чемпионат. В Греции. Гермиона заинтересованно подалась вперед. Драко поднял на нее насмешливый взгляд. — Сама-Знаешь-Кто планировал собрать сборную для отвлечения общественного внимания, но Англию отстранили от участия. Говорят, нами правит диктатор, — он ухмыльнулся. — Как необычно для страны, в которой до сих пор царствует монарх. Гермиона хмыкнула, оценив шутку. — Планируешь посетить Чемпионат? — спросила она, следуя его примеру и пытаясь разобраться с мясом на своей тарелке. — За кого болеешь? — М-м-м, нет, — он помрачнел. — Не думаю, что в ноябре я буду интересоваться квиддичем. «Это из-за проклятия». Она покрепче сжала нож в руке, так, что вензеля на рукоятке больно впились в ладонь. Спросить? Или еще рано? Нет, все же еще рано. — А Он… — Грейнджер сделала паузу, — действительно руководит Министерством? Официально появляется на всех мероприятиях? Драко кивнул. Он долго молчал, размышляя о чем-то своем, а потом холодно отчеканил, будто давая ей отчет: — Говорят, что он ищет способ вернуть себе молодость. Он убил с десяток маглов, которых привели к нам в особняк. Наверное, они были недостаточно хорошими пластическим хирургами. Гермиона благодарно кивнула. Это уже зацепка. Стоит поразмыслить над этим. — Не для этого ли он потребовал вернуть чашу? — быстро спросила она. — Возможно, — Драко посерьезнел. — Если Он будет проверять крестраж, то моя подделка быстро вскроется. Там же… — он в отвращении скривился. — Там же его душа. — Мы можем подменить крестраж уже после проверки, — Гермиона подалась вперед. Драко насмешливо фыркнул: — Мы? Не смеши, Грейнджер, но ты ни в чем таком замешана не будешь. Если мне потребуется, мне будет помогать Теодор. Она кивнула, подавляя зародившееся на языке возмущение. — Позволь мне хотя бы принимать участие в разработке плана, — тихо сказала она. — Две головы лучше, чем одна. — Твоя голова действительно лучше, Грейнджер, — протянул он, тяжело глядя на нее. Гермиона улыбнулась, избегая неловкости: — Признаешь, что я лучше училась, чем ты? — Пф, ни в коем случае, — и хотя тон его был как никогда серьезен, он позволил себе усмехнуться. «Работает! Нужно развивать тему». — Не верю. — Она лукаво склонила голову набок и заправила прядь волос за ухо. — Я закончил школу и сдал ЖАБА, — он растянул губы в улыбке, обнажив ряд белоснежных зубов. — Восемь «Превосходно». Гермиона поморщилась. Напоминать ей об учебе в таком ключе было просто неспортивное свинство! — Если бы у меня была возможность сдать ЖАБА, я получила бы «Превосходно» по двенадцати предметам. Драко фыркнул. — Не верю. Гермиона легко пожала плечами, не желая спорить. — Если когда-нибудь у меня получится вернуться на учебу, я приложу для этого все силы, — она вздохнула. — Будет приятно не думать ни о чем, кроме горы домашней работы. Он долго смотрел перед собой, пока осторожно не спросил, отводя взгляд: — Ты уверена, что после всего, что произошло, ты сможешь вернуться? Гермиона вздрогнула и отставила тарелку в сторону, негнущимися пальцами вцепилась в бокал. Действительно. Размышлять о лучшей жизни, когда еще ничего не сделано, было слишком эгоистично с ее стороны. Кто знает, может, она не доживет даже до победы? Она сделала большой глоток. Вино в этот раз ощущалось намного лучше. Уже не таким… обжигающим. Драко, покосившись на часы, встал. — Извини. Конечно, ты закончишь школу. — Он оперся о стол и склонился к ней. Гермиону обдало запахом его одеколона. «Спасибо, Мерлин, что не ель», — промелькнула мысль. В этот раз Драко Малфой пах цитрусом. Она подняла взгляд и споткнулась о свое собственное отражение в его зрачках. Драко был так близко, что Гермиона могла детально разглядеть радужку его глаз. Исключительно серая, как сталь. Он смотрел только на нее, словно ничего вокруг не существовало. Или существовало, но было чем-то настолько незначительным, настолько смехотворно глупым, что не стоило даже крупицы его внимания. — Пройдемся? — Рука Драко легко перехватила ее локоть. Гермиона кивнула, чувствуя легкое головокружение. Она встала, ведомая им, и позволила увлечь себя к берегу озера. Чем ближе они подходили к воде, тем сильнее ее каблуки увязали в песке. Драко сделал легкое движение палочкой, и вот уже ее туфли стали удобными босоножками с плоской подошвой. Он уверенно держал ее под локоть, выглядя так статно, словно за ними наблюдали сотни камер, и Гермионе казалось, что они идут не по безлюдному пляжу острова, а по меньшей мере красной ковровой дорожке. Большой диск солнца почти коснулся холмов, окрашивая безоблачное небо в ярко-оранжевый цвет. «Цвет Гриффиндора, — подумала Гермиона, ступая по мягкому песку. — Цвет храбрости». Еще шаг — и ее ноги встретили волны озера. Гермиона присела, коснулась воды, позволяя ей ласкать ее пальцы. «Наверное, это действительно замечательный вечер, — с грустью подумала она. — Лучший за последний месяц». — Грейнджер! — окликнул ее Малфой. Она обернулась. И удивленно охнула. Драко Малфой стоял перед ней на одном колене, пачкая свой идеальный черный костюм влажным серым песком. Блики солнца золотили его светлые волосы, а легкий ветерок выбил пару прядей из идеальной прически. Он смотрел на нее и протягивал изумрудную бархатную коробочку. Щелкнул замок, и на свет показалось золотое кольцо со сверкающим на закатном солнце бриллиантом. Драко отбросил с лица волосы и взглянул на нее. — Гермиона Джин Грейнджер, — медленно, проговаривая каждый слог, сказал он. — Ты выйдешь за меня замуж?