Deviants

Неделя прошла как в тумане. Тренировки стали еще интенсивнее, требуя выкладываться по полной. Гарри старался не вспоминать события, произошедшие с ним на выходных. Но словно назойливые насекомые, некоторые картинки постоянно лезли в голову, отравляя его существование. Сносный выбор зелий помогал избавиться от боли и, даже частично, от усталости, но не помогал с теми сомнениями и метаниями, которые мешали ему успокоиться. Пытаясь хоть как-то забыться глубоким сном, чтобы успевать восстановиться за ночь, он все-таки взял пару фиалов зелья Сна-без-Сновидений. Долго размышляя над дозой, боясь проспать утром, он выпил половину одного из них. Запоздало подумав, что количество зелья влияет не на глубину сна, а на яркость сновидений, он даже захотел выпить вторую часть, но усталость брала свое — и он просто отрубился. Резко проснувшись, как от будильника, он вскочил, подгоняемый страхом опоздать и снова разозлить Дэвиса. Быстро одевшись, на ходу влезая в спортивные брюки и натягивая куртку поверх простой футболки, он уже был готов бежать в ванную, но решил проверить, как много времени у него осталось. Темпус получился каким-то неправильным — время показывал, но с ошибкой. Вряд ли он мог проснуться в четыре часа утра. Проспать — всегда пожалуйста, но так рано… Повторный Темпус только подтвердил, что до занятий еще далеко. Гарри выругался и, забрасывая в угол быстро скинутую форменную куртку, сел на кровать. Голова гудела. Попытка спокойно выспаться, кажется, вышла ему же боком: вместо того, чтобы спать до утра, он вскочил ни свет, ни заря. Теперь вряд ли удастся уснуть. И все от того, что он пытался убежать от воспоминаний о том разговоре с Джин. Мерлин, помоги, пожалуйста! Честно говоря, они на самом деле выходные получились отличные. В субботу почти весь день провели в «Норе». Летали с ребятами на метлах, обсуждая результаты последних матчей по квиддичу и шансы команды Англии выйти в полуфинал чемпионата мира. Вечером уставшие, они потом еще долго сидели в гостеприимной столовой семейства Уизли, поедая ароматные пироги, приготовленные заботливой Молли. И было на душе как-то радостно и спокойно, как в далекие годы, когда Гарри удавалось провести в тут пару дней до начала учебного года. Счастливые первые курсы… Тогда еще не маячил перед ним образ возродившегося врага, не нужно было прятаться, боясь раньше времени попасть под шальное заклинание, никто не говорил ему о необходимости принести себя в жертву, и тогда еще их сердца не оплакивали погибших друзей и родных. В конце вечера, когда молчаливый Джордж спустился к чаю, Гарри почувствовал, как плечи вновь сковало грузом сожалений. Но тот спокойно подсел к нему, угощаясь яблочной шарлоткой, которую по рецепту Молли наконец научилась печь Гермиона. А когда заботливые родственники засуетились, пытаясь разогреть остывшие пироги и накормить Джорджа ими, он успел шепнуть Гарри: — Не вешай нос, все будет норм. Фред бы не стал грустить, и ты не смей. Улыбнувшись, он легонько стукнул Гарри по плечу, словно возвращая себе образ веселого балагура. Как только Молли и Джини вернулись с новыми порциями угощения, он опять отвернулся, принимаясь за еду. Но Гарри успел заметить в промелькнувшем перед его глазами взгляде тоску. Серую беспросветную тоску, засевшую глубоко внутри прежде искрящихся весельем глаз. Джордж научился жить дальше, но не смог прогнать теперь навсегда поселившуюся в его душе пустоту, вызванную утратой близкого человека. Кажется, нечто подобное Гарри время от времени замечал во взгляде своего соседа. Несмотря на попытки казаться нормальным, Драко также как и он чувствовал пустоту. Также не мог ее заполнить ничем, кроме горькой тоски. Также был девиантом. Молли разогнала всех спать, постелив Гарри в бывшей комнате близнецов, переделанной под гостевую спальню. Джордж сразу предупредил, что ноги его не будет в бывшей комнате, поэтому почти сразу после Битвы перебрался в бывшую комнату Билла. Зайдя в знакомое помещение, Гарри удивился: вроде здесь и ничего не напоминало о Фреде. Но уснуть, несмотря на насыщенный событиями день, так и не получалось. Гарри лежал, пытаясь выравнять дыхание, расслабиться, очистить разум, прислушиваясь к разным звукам. Но почти сразу все разошлись по спальням и стало наоборот чересчур тихо. Ступая как можно менее шумно, Гарри спустился вниз, и, натянув утепленную мантию, которую сегодня одевал для полетов, вышел во двор. Мелодия ночных звуков, шорохов и стрекотаний, пусть и в это время года была не такой яркой, как летом, но он все равно гипнотизировала, как метроном. Стоило признать, что дышалось здесь очень легко, а холодный воздух приятно успокаивал. Даже казалось, что то болезненное ощущение одиночества, уже ни раз накрывавшее его, именно здесь не ранило так сильно, как прежде. Вскоре в темноте мигнул красный огонек сигареты. Должно быть, это был Джордж. Поддавшись порыву, Гарри двинулся в его сторону. — Поделишься? — подходя ближе, спросил он. Джордж усмехнулся, озаренный мягким светом от тлеющего огонька. — Бери, — сказал тот, протягивая сразу пачку. — У меня есть еще. А тебе, судя по всему, пригодятся. Гарри вынул сигарету, прикуривая. Курил он не часто, но сейчас терпкий дым приятно обволакивал глотку, словно подтверждая предположение Джорджа. Украдкой разглядывая его в полутьме, Гарри опять начал думать о том, каким он стал. В близнецах всегда был стержень. Они словно были единым магическим существом. Даже если Фред был его половиной, похожей, точно симметричной ему, то в Джордже должна была остаться половина той стойкости и жизнерадостности, которая была у них двоих. Законы сохранения почему-то отказывались работать. Было все еще не понятно, почему Джордж словно завис в одной точке траектории, упрямо не желая двигаться дальше. — Почему ты не уедешь? — спросил невпопад Гарри. Джордж выкинул окурок, тут же хлопая себя по карманам в поисках новой пачки. — Неверный вопрос. Не «почему», а «когда», — ответил он, снова прикуривая. Затем, усмехнувшись своим мыслям, он спросил: — Ты тоже решил, что я дошел до точки? Гарри хотел было возразить, но Джордж остановил его, приподнимая руку. — Я услышал, как мама говорила с отцом, — сказал он, делая паузу. — И в этот раз жалости в их разговоре было больше, чем я смог вынести. Я сказал об этом, так что скоро я отсюда слиняю. Знаешь, странно воспринимать, что родители поставили на тебе крест. Нет, я не осуждаю их, они волнуются. Но Фред, мы были… Его голос дрогнул. Он остановился, делая паузу и отворачиваясь. В темноте было не видно слез, но он, видимо, все равно стыдился своей слабости. — Мы были целым, понимаешь? Такое чувство полноты и полноценности, и… — Джордж выругался, пытаясь объяснить, но получалось с трудом. — И мы видели, насколько отличаемся от остальных. Людям тяжело найти человека — дополняющего, умеющего стать целым миром… Это так сложно. — Я кажется понимаю, о чем ты, — сказал Гарри. — Не представляю, каково это — чувствовать эту полноту, целостность. Но понимаю, что и мне тоже ее не хватает, остро не хватает… — Гарри, но у тебя еще не все потеряно, — он развел руки. — Ты можешь найти такого человека и быть счастливым. Жениться, жить вместе. — Если ты про нас с Джин, я не знаю… — Гарри попытался разъяснить ему их ситуацию, но Джордж прервал его: — Не надо объяснять. Я вижу. У вас вроде все хорошо, но не так. Понимаешь, мы с Фредом могли быть вместе и нам иногда никто и не был нужен, — он прикурил, продолжил: — Не в том смысле. Конечно, будучи подростками, мы исследовали друг друга, без каких-то далеко заходящих шалостей. Но для занятий любовью мы обычно соблазняли кого-то еще. Но даже в такой ситуации нам надо было делать это вместе. Видеть друг друга. Ты решишь, что мы просто чокнутые, но это было чудом — быть с кем-то и друг с другом. Чаще всего это была девушка, но иногда и парень. И это… это всегда было остро, возбуждающе, наполнено любовью и каким-то живым огнем. А теперь, словно этот огонь погас… — он замолчал, тыльной стороной ладони стирая текущие из глаз слезы. — Джордж, — Гарри положил ему руку на плечо, чуть сжимая. — Я не знаю, как подобрать нужные слова. Ты же знаешь, что я не знаток в таких вопроса. Но мне кажется, ты можешь вновь стать счастливым. Ты видел этот огонь, видел, понимаешь? — Джордж внимательно прислушивался к нему, и это подстегивало Гарри продолжать, — Ты можешь повторить, ты знаешь, каково это, когда он горит. Так что надо только поискать кого-то. А вот я… Я не понимаю, что во мне не так. Не знаю, как сделать так, чтобы увидеть этот огонь. Как найти того человека, который поможет найти эту целостность? — Доверься своему сердцу, — сказал Джордж, усмехаясь над своими же словами. — Да, это звучит приторно-сладкой лабудой, как в песнях Селестины Уорлок [1]. Но я точно знаю, нужно делать не то, что от тебя ждут или то, что почему-то правильно. А только то, что нужно тебе. — Но как понять, что нужно мне? — глухо спросил Гарри. Вопрос в никуда, он понимал, что Джордж вряд ли даст ответ. Но Джордж внезапно посмотрел высоко наверх, вглядываясь в блестящие в прорехах облаков яркие звезды. — Отпусти себя, делай то, что хочется, каким бы безумным тебе бы это не показалось, — сказал он. — Ты поймешь, без чего не можешь жить. И тогда не упускай шанс быть счастливым. Они замолчали, каждый думая о своем. Гарри на мгновение понадеялся услышать какое-то уникальное решение, но вместо этого получил совет отпустить себя. Джордж был прав. Никто кроме него самого не скажет, как жить. И Гарри сам не ждал решений, сделанных за него. Но самым важным было осознание, что ему обязательно надо двигаться дальше. Жить, дыша полной грудью. И искать, продолжать искать этот живой огонек. В воскресенье они с Джин улизнули в Лондон, оставив на прощание записку. Гарри пытался убедить ее дождаться, пока все проснутся, но Джинни отмела все его доводы, сказав, что пока не накормят до отвала, их не отпустят. А мотаться по городу на полный желудок — не самая отличная идея, тем более, что она планировала ему многое показать. Аппарировав в небольшую подворотню неподалеку от Чаринг Кросс, они вышли на оживленную Стрэнд и пошли в сторону Трафальгарской площади. Яркие витрины магазинчиков и кафе еще только просыпались после субботних гуляний. Джинни, раскрасневшаяся от быстрой ходьбы, оживленно рассказывала, как недавно с командой приезжала в Лондон. Она провела их по магической части города, а один из ребят — магглорожденный охотник Стэн — устроил отличную прогулку по маггловской. И теперь она знает много интересных мест. Свернув в небольшое кафе, в котором чудно пахло свежей выпечкой, она поздоровалась с седовласым продавцом по-французски. — Гарри, тот мужчина — месье Жуль — он владелец этой кафе-пекарни, — объяснила она, когда они заняли один из пяти небольших столиков, расположенных дальше по коридору, как будто за пекарней. — Они сами пекут и продают в магазинчике, но можно попробовать их выпечку прямо здесь. Вкусно, пальчики оближешь, — сказала она и сделала характерный жест. — Прости, наш загонщик Тони постоянно так делает. Ну вот, кажется, я понахваталась. Гарри рассмеялся и Джинни за ним. — Ну правда, кто бы подумал, что мне будет достаточно нескольких месяцев. — Да уж, казалось, прошло так немного, но я и сам замечаю, как изменился, — перестав смеяться, серьезно сказал Гарри, взяв чашку с кофе и обхватывая ее теплый бок второй рукой. Готовясь к этому разговору, он крутил в памяти разные фразы. Но сейчас все они словно вылетели из головы. — Ты была права, что дала мне время все обдумать. Спасибо, что не стала давить. И теперь даже не знаю, захочешь ли… — Гарри, — Джинни покраснела, принимаясь всматриваться в свой макиато, будто пытаясь найти там секрет вечной жизни. — Ты впрямь хочешь начать все сначала? Ее голос звучал неуверенно и, Гарри даже показалось, что она сама против этого. — Джин, мне кажется, что пауза была правильной, но только ее недостаточно. — Недостаточно? — Джинни ерзала на стуле, нервничая под его пристальным взглядом. — Что ты имеешь в виду? — Мы остановились тогда, когда ты хотела… — начал было Гарри, но она нетерпеливо перебила его: — Гарри, я помню, на чем мы остановились. Ты не хотел отношений. Нормальных отношений, с в конце концов нормальным желанием заняться сексом. А я, мне… Мне нужны объятья, нужны поцелуи, нужна близость. Как ты не понимаешь? Я не могу по-другому. Меня словно нет, если я не ощущаю прикосновения другого человека. Будто меня забудут сразу, если не будут меня касаться, — она наконец подняла голову, переводя взгляд с кружки. Глаза ее были полны непролитых слез. Гарри положил свою ладонь на ее руку, осторожно сжимая чуть дрожащие пальцы. — Джинни, ты невероятная, — его голос звучал успокаивающе, и она чуть расслабилась, внимательно слушая его слова. — Я счастлив, что пусть и недолго, мы были вместе. И я, не перебивай только, — предупредил ее Гарри, когда она попробовала что-то возразить, — я не собираюсь требовать чего-то или критиковать. Я просто, черт… Я запутался. И очень хотел тебя попросить мне помочь. — Помочь? — Джинни всматривалась в него и от этого пристального взгляда ему было все сложнее и сложнее говорить. Он думал, как предложить ей то, что собирался. Но все слова выглядели глупо. Он тряхнул головой, пытаясь сосредоточится. Сказать прямо в лоб? Выглядеть еще большим идиотом, чем всегда? Вероятно, его замешательство не ускользнула от ее взгляда. — Если ты не хочешь предложить нам опять встречаться, а просишь помощи, — подбирая слова начала говорить Джинни. — Возможно это из-за того, что у тебя появились отношения и ты хочешь, чтобы я тебе с ними помогла? — Нет, — поспешил опровергнуть ее слова Гарри, внезапно останавливаясь. — В смысле, у меня нет отношений, но да, я хотел тебя спросить. Понимаешь, я… Возможно, только возможно, что мне как бы могут нравится не девушки, а… — Парни, — за него закончила Джинни. После этого слова он ощутил невероятную легкость бытия, словно снял с груди тяжелый груз. Признание в сомнениях… Нет ничего проще, чем просто сказать правду. Бросив на нее беглый взгляд, он с удивлением увидел, что она смотрит на него с полуулыбкой. — Как ты догадалась? В смысле, ты думаешь, это правда? — сбивчиво спросил он. — Гарри, не надо быть профессором Прорицаний, чтобы догадаться о логичном предположении. Если у нас все… э-э… двигалось не очень быстро, то, возможно, ты просто не был заинтересован делать это с девушкой. Я думала об этом, когда переезжала во Францию, — призналась она. — Но я не думал об этом, — Гарри услышал свой голос будто со стороны: безысходность в перемешку с болью. Все верно, именно это у него сейчас было на душе. — В смысле тогда. А теперь, понимаешь, я часто думаю. Ночи с тобой и иногда о ночи с парнем. И я не понимаю, когда эти фантазии острее. Так же не должно быть? Джинни успокаивающе накрыла его руку своей, вынуждая Гарри чувствовал тепло ее ладони. — Гарри, что значит должно? Ты никому не «должен». Тебе могут нравится девушки, а могут юноши. Или и те, и другие. Почему только одно? Во Франции очень свободно относятся к отношениям. Знаешь, мне иногда кажется, что во Франции живут самые счастливые люди. Да-да, только не смейся, — она похлопала его по руке. — Они не заморачиваются на такие темы, как правильные предпочтения или нет. Просто не смотрят на пол того, с кем встречаются или строят семьи. Пол партнера это последнее, что их заботит, — Гарри поймал себя на мысли, что ее голос звучит очень убедительно, и ему ужасно хочется ей поверить. — Иногда живут даже не с одним партнером. Ménage à trois — любовь втроем, давно практикуемая у французов, а теперь получила развитие. Ты слышал о полиамории? Свободные отношения, когда у партнеров могут быть разные партнеры, и они строят свою жизнь на полном доверии. Главное, чтобы дорогие тебе люди были счастливы. А только с тобой или нет — это абсолютно не важно. — Джин, ты так об этом говоришь, словно… — Гарри сделал неопределенны жест рукой, пытаясь подобрать слова. Выглядела ли Джинни специалистом по свободным отношениям во Франции? Экспертом любви? Глупые названия, не передающие ее эмоциональный рассказ. — Да, Гарри. У меня были отношения там. Мы пробовали создать отношения с Жульет и Тони. Да, мы были любовниками, — сказала она, разглядывая рисунок на тонкой скатерти, а затем вперила взгляд в него, будто ожидала резкой реакции на свои слова. — Жульет — девушка, а Тони — парень, да? — переспросил Гарри, помогая уложиться полученной информации у себя в голове. — И вы были вместе? Эм-м, втроем вместе? Одновременно? — Одновременно, — подтвердила она. Взгляд Джинни стал тяжелее. Вероятно, она почувствовала осуждение в его вопросах. — Я не критикую тебя, Джин, нет, — Гарри замотал головой, пытаясь убедить ее в своих словах. — Я только хотел разобраться. Но ты же, я правильно понимаю, все-таки предпочитаешь быть с мужчиной? — ступая словно по тонкому льду, осторожно уточнил он. — Да, предпочитаю мужчин. Но иногда, понимаешь, такие эксперименты — они помогают открыть себя. Гарри задумался. Мысли роились в голове. То, о чем рассказывала Джинни, было необычным и невероятным. Как будто параллельный мир, как в маггловской фантастике, в котором творятся необъяснимые чудеса, страшно похожие на то, что происходит в реальной жизни, но совершенно по-другому. Гарри глотнул, собираясь с ответом. — А я не знаю, кого предпочитаю. Ты не могла бы мне помочь? — Гарри наконец решился спросить то, что мучило его. — Ты не могла бы переспать со мной? Вытащив из кармана утепленной мантии пачку, так удачно предложенную ему Джорджем, Гарри вынул одну сигарету, прикуривая от палочки. Он подошел к окну, открывая створку. За прозрачной перегородкой стекла все еще было темно. От воспоминаний разговора с Джинни он только в очередной раз попытался осознать, что он наделал. Прислонив свой горячий лоб к холодной поверхности, Гарри вздохнул. Как Джинни не высмеяла его глупое предложение, он до сих пор не понимал. Она изменилась в лице и, когда он уже почти смирился, что услышит от нее гневную отповедь, вдруг внезапно улыбнулась и предложила: — Если ты не понимаешь, кого хочешь больше, меня или своего знакомого парня, надо провести эксперимент. Я не против заняться любовью с тобой, но только если ты сделаешь так, что в постели с нами будет этот парень, — хитро подмигнув ему, озвучила она свое условие. Он помнил, как покраснел от ее слов, представляя, как станет предлагать Драко разделить ночь с Джинни и с ним. — Только обязательно скажи ему, что хочешь попробовать одновременно с парнем и девушкой, — добавила она, пригвоздив его самым сложной задачей. — Это обязательно? Разве если я предложу… — он пытался понять, зачем в слух говорить такое. — Обязательно, — Джинни была непреклонна. — Иначе он может подумать, что я просто хочу с вами двумя одновременно. — Как это, одновременно? — машинально переспросил он. Она рассмеялась, и глядя на него взглядом полным искреннего веселья, объяснила: — Масса вариантов, например, один из парней занимается ртом, а второй… — Я понял, понял, — поспешно ответил он, чувствуя, что щеки горят от стыда. Он представил картинку того, о чем говорила Джинни. — Ну, раз понял, тогда осознаешь, почему нужно предупредить, что ты хочешь быть одновременно с обоими. Смущение было невыносимым. Но страшнее всего было то, что если он чувствует скованность сейчас, когда они мило беседуют, то во время «процесса», он просто остолбенеет, без применения заклинания. Джинни не понимала, насколько для него эта тема была мучительно опасной, в то же время страшно привлекательной. Внезапно ее теплая ладонь легла ему на щеку, чуть поглаживая покрытую легкой утренней щетиной кожу. — Гарри, по-другому ты скорее всего не поймешь, условия должны быть одинаковые, значит, одновременно. И потом, — чуть тише сказала она, наклоняясь к нему ближе: — Тебе же будет нужна моя поддержка во время первого раза с мужчиной? Он поперхнулся, представляя себя, раскинувшегося, лежащего на кровати, над которым склонился обнаженный Драко, собирающийся взять его, и Джинни, ласково глядящую его по голове, обещая, что больно не будет. — Ну-ну, Гарри, успокойся, — похлопала она по щеке, пытаясь вернуть ему чувство реальности. — Поговори со своим парнем, а потом пришли мне сову. Я, наверное, смогу заскочить к тебе на выходных для проведения эксперимента. Гарри стало трудно дышать. Он поправил внезапно ставший чересчур тугим воротник. — Он не мой парень, мы не встречаемся, — Гарри принялся горячо разубеждать ее. Джинни уставилась на него, непонимающе разглядывая, вызывая еще большую нервозность. — Джин, он меня на дух не переносит. Я даже не знаю, как ему это все сказать. Мне кажется, у нас ничего не получится. — Подожди, а этот парень… — догадка, посетившая Джинни, вызвала у нее удивление. Она наклонилась вперед, ближе к нему и тихим голосом спросила: — Твой сосед? Пауза затянулась, Гарри глядел в ее глаза, не решаясь ни подтвердить, ни опровергнуть. Но лгать сейчас было бы точно полнейшим бредом. Поэтому он только кивнул, выжидающе вглядываясь ей в глаза, как несколькими минутами раннее она смотрела на него, после признания. Лицо Джинни расплылось в улыбке. Не выдержав, она прыснула от смеха себе в кулак: — Гарри, этого следовало ожидать. Больше таскаться друг за другом, пытаясь влезть во все, что связано с другим, чем это делали вы, вряд ли возможно. — Я и не сомневался в твоей поддержке, Джин, — с упреком сказал он. А затем, остывая, неуверенно спросил: — Теперь ты откажешься, да? Хитро прищурившись, она дождалась, пока он перестанет пытаться уйти от ее взгляда и посмотрит наконец ей в глаза. — Гарри Поттер, я готова заняться горячим сексом с тобой и Драко Малфоем, когда тебе, наконец, удастся затащить его в постель. <empty-line> Шаги в общей комнате вывели его из оцепенения. За окном начало светать. Драко протопал в ванную, значит, пора было собираться. Отыскав в углу помятую куртку, он кое-как наложил Разглаживающие чары, хмыкнув, потому что результат, как обычно, был максимум на троечку. Драко скоро выйдет освободит комнату. Чтобы не встречаться с ним сейчас, Гарри прижался спиной к двери своей спальни, ожидая, когда стихнет шум льющейся воды. Прокручивая разговор с Джинни, он опять выпал из реальности, приходя в себя только тогда, когда хлопнула входная дверь. Выругавшись, он наспех посетил уборную и, залетев по дороге в столовую за пирожком, на ходу поглощая его, помчался на плац. Обещанные усложненные две недели перед итоговым испытанием должны были начаться сегодня. Гарри понимал, что его текущий результат, несмотря на относительно высокую позицию, мог быть легко нивелирован, если начнет ошибаться. Не дать Драко посмеяться над его попытками сохранить лидерство сейчас, казалось, было под угрозой. Лучше бы он не думал об этом. Ожидая, что его опять распределят с Тамми и Майком, уже обдумывая, как сегодня выстраивать работу их группы, он разочарованно увидел, что Дэвис их отправляет работать с другими. Да и вообще, после того, как Дэвис распределил почти половину кадетов, он понял сегодняшний принцип: «долой уравниловка». Уоррент-офицер решил разбить их просто по рейтингу. Слабые со слабыми, сильные с сильными. Такой подставы сложно было ожидать даже от привычного своей язвительностью Дэвиса. И если остальные не осознали, в чем его умысел, то Гарри казалось, что он все прекрасно понял. Сильным было сложно договариваться друг с другом, тут каждый захочет сам решать, что делать. Да и со стратегией определиться станет нелегко. А у слабых возникнут проблемы с почти всеми критериями и полоса может стать для них билетом в один конец в лазарет. Гарри уже хотел возмутиться, когда Дэвис подходил к концу распределения и назвал их с Драко фамилии. — Пошли Поттер, — громко позвал Малфой, — буду учить тебя, как правильно проходить полосу. Слова утонули в злости, которая поднималась где-то изнутри, обещая захлестнуть его, если Драко продолжит так себя вести. — Ладно, Поттер, не делай такое лицо, — тот быстро оказался рядом и зашептал, предупреждающе поднимая палец. — С нами Берти, давай попытаемся вести себя, как цивилизованные люди, а то он просто заавадится, не пройдя полосу до конца. — Только если ты перестанешь провоцировать меня, — Гарри сомневался, что тот вообще может прекратить свои любимые провокации. — Хорошо, — прищурившись, сказал Драко. — Ты тогда просто пообещай сначала слушать что, я говорю, а потом уже как. Договорились? Гарри с сомнением посмотрел на него, отмечая, что Малфой выглядел чуть более окрепшим, чем после их разговора. Да и в столовой стал появляться намного чаще. И, если он смог прислушаться к его словам, то и у Гарри самого тоже получится понимать то, что ему будет говорить Драко. — Договорились, — ответил он, пожимая протянутую ему руку. Бледная кожа, испещренная тонкими шрамами после одной из сложных площадок на прошлой неделе, на ощупь оказалась более теплой, чем он ожидал. Гарри захотелось поддержать его руку в своей еще немного, но подошедший к ним Берти явно хотел перейти к обсуждению плана. Они поспешно разомкнули рукопожатие, но когда их группе пришлось стартовать, Гарри готов был поклясться, что его ладонь все еще хранила тепло руки Драко. ——————————————————— [1] — http://ru.harrypotter.wikia.com/wiki/Селестина_Уорлок