Forget Where We Were

В его доме сидел пустынник. Аль-Хайтам только вернулся с работы в надежде провести ещё один спокойный вечер без своего соседа — тот был занят планами Властительницы Кусанали по восстановлению основных локаций в пустыне, чтобы сделать её более пригодной для жизни сумерцев. Кавеха, как светоча Кшахревара, назначили руководить исследованием и перестройкой домов и других построек в деревнях и лагерях. Во время планирования проекта аль-Хайтам слышал, что на осмотр каждого места уйдет примерно по несколько недель. Сейчас они находились на третьем — на окраине лагеря Танит у горы Дамаванд. Аль-Хайтаму это дало довольно много времени побыть одному в доме, и большую часть этого времени он им наслаждался. Однако, когда он открыл входную дверь, все его планы рухнули как карточный домик. На диване, прямо посреди гостиной, прямо в его доме, сидел пустынник. Огромный как гора, полуголый мужчина смотрел на него молчаливо и не моргая. Аль-Хайтам порывался спросить, не отрезали ли незнакомцу язык, когда его сосед внезапно выскочил из их общего кабинета. Он помрачнел при виде аль-Хайтама. — А, отлично, вот и он, — пробормотал Кавех, зажимая рукой бумаги и материалы. Он жестом подозвал пустынника следовать за ним. Тот немедленно поднялся, послушный и покорный, превышая аль-Хайтама в высоте и в ширине. То, как он его проигнорировал, не отрывая взгляда от Кавеха, тут же привело его в ярость. Прежде, чем аль-Хайтам успел заговорить и выразить внезапное жжение в груди единственным известным ему способом, его старший открыл рот: — Что бы ты ни хотел сказать, давай потом, — отрезал Кавех. — Нам ещё нужно встретиться с подрядчиками и поставщиками, а они уже ждут у Ламбада. Отчитаешь меня позже, когда захочешь. Обратился к пустыннику: — Пойдём, Замир, не обращай внимания на моего надоедливого соседа. А потом они ушли, оставив аль-Хайтама одного посреди дома, прямо как он изначально и хотел. Однако теперь он ощутил эмоцию, которую едва ли мог принять, и тем более назвать. Возможно, время подскажет, что именно он чувствовал, так что он решил ждать. *** В следующий раз он увидел Кавеха почти в полночь, когда уже собирался выключить свет в кабинете и пойти спать. Светоч Кшахревара пронёсся по дому, всё ещё пышущий энергией, будто зашёл в только что открывшуюся таверну. Когда их взгляды встретились, аль-Хайтам вспомнил о произошедшем ранее и больше не смог сдерживать язык: — Выглядишь радостным. Этот твой пустынник хорошо тебя развлёк? Он добился желанной реакции: Кавех вскинул голову в его сторону с обиженным видом: — Чтобы ты знал: Замир очень помог мне в пустыне, так что ты не имеешь никакого права так неуважительно к нему относиться. Уверен, Дэхье тоже бы не понравилось, как ты отзываешься о её дорогом друге. Аль-Хайтам скрестил руки на груди: — Неуважительно? Как насчёт неуважительного притаскивания в мой дом совершенно незнакомого человека без моего согласия? — Это и мой дом тоже, и я не просрочивал оплату аренды последние несколько месяцев, — возразил архитектор. — Это вовсе не неуважение. Я просто использовал своё право, как человек, тоже живущий в этом доме и исправно выплачивающий аренду. — Это не оправдание того, почему ты завёл его внутрь, — ответил аль-Хайтам, очевидно, не желая менять тему. Кавех застонал: — На улице было жарко! Мы пришли прямо из пустыни! Я просто был гостеприимным и предложил ему воды, пока забирал оставленные чертежи. — Чертежи? — Да, чертежи. Поставщики хотели посмотреть на них. — Я думал, вы просто проводите осмотр, — нахмурился аль-Хайтам. Он не получал никакой информации о стройке, завтра утром нужно первым делом поговорить с генералом махаматрой, отвечающим за наблюдение за проектом. — Не знал, что ты безрассудно берёшься за строительство без надлежащих данных. — У нас достаточно данных. Поселение у горы Дамаванд в опасности, песчаные бури с каждым днём становятся опаснее, Путешественник и Паймон это подтвердили. Плюс, я уже поговорил с Сайно о том, можем ли мы продолжать, он обсудит этот вопрос с Властительницей Кусанали, как только мы закончим с отчётом для неё. Кавех выглядел мрачным. — Люди в этих лагерях могут умереть, если мы не поторопимся, аль-Хайтам. Не то чтобы ты заботился о том, что происходит в мире, ты можешь просто включить наушники, и все исчезнут. Кавех развернулся, чтобы уйти, но аль-Хайтам, естественно, не желал сдаваться без боя. — Конечно, люди могут умереть. И твоя команда тоже умрёт, если ты отнесёшься к этому бездумно. Не спеши только потому, что снова действуешь из-за своих чувств. Если ты по-настоящему заботишься о своей маленькой команде и людях, чьи дома собираешься укреплять, ты не тронешься с места, пока не будет утверждён надлежащий план действий при непредвиденных обстоятельствах. Конечно, всё, чего ты хотел, это чтобы люди смотрели на тебя с благоговением. Ты оказался в серьезных долгах, когда гнался за удовольствием от похвалы и комплиментов, помнишь? — Эти долги я уже почти выплатил, — прошипел Кавех сквозь зубы. — И я не делаю это ради похвалы. Ха, почему я вообще разговариваю с тем, кто никогда в своей жизни не делал ничего без собственной выгоды? День, когда ты осознаешь, что тебе есть что терять, будет днём, когда я наконец смогу спокойно умереть. — Тогда удачи с этим, — пробормотал аль-Хайтам, уже слишком раздраженный, чтобы говорить что-то ещё. — Хм! — Кавех взмахнул волосами, уходя в свою комнату с высоко поднятым подбородком. — Я знал, что это была плохая идея, провести ночь здесь перед возвращением в пустыню завтра утром. Аль-Хайтам, несмотря на предпочтение подавлять любые шумы, уловил то, что сказал Кавех себе под нос. — И где бы ты тогда остановился? Кавех глубоко вздохнул с так и сочившимся из него раздражением. — Пустынники, сопровождающие нас в город, сняли комнаты на улице Сокровищ. Если бы знал, что ты будешь сегодня придираться ко мне, остался бы с ними! — Почему не стал? — продолжал провоцировать аль-Хайтам. — Ты, кажется, особенно близок с тем пустынником, которого впустил в мой дом днём. И мне бы обеспечил спокойный вечер. — Потому что я думал, что… — Кавех глубоко вздохнул, словно стараясь не взорваться. — Архонты, почему я вообще пытаюсь? Он посмотрел на аль-Хайтама с чем-то таким во взгляде, чего он не мог понять, но если бы попытался, то определил бы как усталость и поражение. Кавех покачал головой: — Давай просто закончим этот разговор. — Ты не можешь самостоятельно закончить разговор, — сказал аль-Хайтам. — Ответь мне, мастер-архитектор Кавех, ты хоть думал, где разбить лагерь? Где твоя команда будет есть, спать и мыться? — Ты!.. — Кавех выглядел раздраженным, но и поражённым тому, что его сосед продолжает эту тему. — Я ещё не решил, ладно? Но решу. Я не позволю упасть ни волосу с их голов, пока я рядом. Знаю, ты не особо озабочен тем, чтобы узнать меня, но должен понимать, что я не тот человек, который подвергнет опасности людей ради выполнения цели. — Сопутствующий ущерб неизбежен, Кавех. Он был очень близок к тому, чтобы взорваться — аль-Хайтам видел, — уже почти на грани. Если бы Кавех сейчас сдался и позволил помочь с планированием, он бы даже купил ему бутылку вина в качестве извинения. — Нет, если я могу помочь, — Кавех взорвался, когда слёзы наконец собрались заструиться по щекам. — Нет, если я сделаю всё возможное. Спасибо тебе больше за оказанное доверие, аль-Хайтам, ты всегда знал, как подобрать правильные слова, чтобы принизить мои способности. Спасибо, что дал знать, что чувствуешь ко мне, пока я здесь чахну, задумываясь, был ли у меня… у нас… когда-либо шанс. Он с силой утёр глаза рукавом. — Хотел бы я никогда не любить тебя так, как уже люблю. Моё сердце, по-видимому, и есть сопутствующий ущерб. Не волнуйся, я не буду больше беспокоить тебя своим существованием. Надеюсь, ты хорошо выспишься, исполняющий обязанности Великого Мудреца. *** Как и обещал, Кавеха уже не было в тот момент, как аль-Хайтам проснулся. Полупустой кофейник на кухонном столе был ещё тёплый — должно быть, намеренно ушёл аккурат до его обычного времени пробуждения. Если он так решил — ладно. У аль-Хайтама, как исполняющего обязанности Великого Мудреца, всё равно были кое-какие возможности принимать решения по проекту. Даже если Кавех собирался в пустыню со своими планами, ему всё равно нужна куча разрешений для работы: он не получит команду, финансирование или припасы без подписанного одобрения. Кофе он решил допить как можно быстрее и направился в академию. Там его мозг начал анализировать, почему ему нужно стоять у Кавеха над душой и разорвать на части его проект. Решил, что плана безопасности по-прежнему не хватает, как и некоторых планов на случай непредвиденных обстоятельств и факторов, несмотря на то, что аль-Хайтам просмотрел весь сорокастраничный документ о ходе проекта, полный запасных вариантов и альтернативных планов на случай, если что-то пойдёт не так. Проект был чёткий и почти идеальный, но аль-Хайтам отказывался просто так сдаться. Причина почему — ускользала от него, ровно как и причина, почему он не мог вынести, что Кавех привёл в их общий дом мужчину. Возможно, ему просто нужно поразмышлять ещё немного, пока правда сама не явится ему. Сперва нужно поговорить с махаматрой, потом обсудить осуществимость проекта с другими мудрецами и как-то убедить Нахиду либо растянуть ориентированную продолжительность работы над проектом, либо предоставить им лучшую поддержку. Если аль-Хайтам предоставит им более надёжную защиту или хотя бы замедлит проект, чтобы не торопить события — только тогда он успокоится. Он исполняющий обязанности Великого Мудреца, в конце концов, и просто хочет убедиться, что проект не потратит впустую ресурсы. По крайней мере, именно к такому выводу аль-Хайтам пришёл: принял это как причину, почему тратит все свои силы, чтобы убедиться, что всё пройдёт хорошо. Но конечно, ничего не пошло хорошо. Потребовался всего месяц, чтобы всё пошло наперекосяк. Но хотя бы этот месяц результаты было отличными: чертежи домов превосходного качества, всё на своих местах, ни один голем руин в округе не сможет снести до основания эти здания. Всё чётко спланировано и тщательно продумано, как и ожидалось от светоча Кшахревара. Ничего не должно было пойти не так, поэтому когда аль-Хайтам услышал, что в пустыне произошёл несчастный случай, он был абсолютно уверен: это не связано со строительством. Кавех всегда был очень осторожным и придирчивым в отношении того, как идёт постройка каждого здания. Аль-Хайтам однажды сравнил его работу с работой фонтейнского дирижёра: всегда на месте, удостоверяется, что все ноты и инструменты работают в идеальной гармонии. Аль-Хайтам был готов списать это на небольшую неприятность, естественно возникшую из-за опасной местности, пока несколько дней спустя академии не достигли другие новости. Что Кавеха нигде не могут найти после того, как обвалилась воронкой земля. Что они случайно добрались до цепочки туннелей унутов со сложными древними руинными загадками. Что поиски длились почти семьдесят два часа, но до сих пор не обнаружили ни следа мастера-архитектора. Команда сообщила, что обнаружила ещё больше унутов, бродячих фатуи и даже похитителей сокровищ, но ни следа их уважаемого лидера. Аль-Хайтам решил сам отправиться к горе Дамаванд. Может быть шанс, что Кавех попал в ловушку древних загадок и не в состоянии выбраться. Или что в неисследованных туннелях оказалось ещё больше воронок. Или что Кавех обнаружил заброшенное чудо архитектуры, построенное цивилизацией Царя Дешрета где-то в глубине, и слишком увлёкся, забыв про время. Что бы это ни было — аль-Хайтам услышит от него сам, когда притащит обратно домой. Спросит у него о словах, брошенных им той ночью. Он найдёт Кавеха вместе с ответами, которые наконец приведут к такой ожидаемой правде.