Новые правила

Неожиданно для всех нас произошла эта история с кадетом, который умел обращаться в титана. Эрвин вовремя успел вмешаться в дело и предъявить свои претензии на Эрена (его имя я узнала позже, уже на суде). Микки, Ханджи, я и ещё несколько сержантов стояли тогда на балконе, располагавшемся в верхнем ярусе судебного зала, и видели, как Леви до полусмерти избивает бедного парня. Глухие звуки ударов, вскрики и хрип разносились в гробовой тишине под высоченным потолком. Присутствующие лишь смотрели и слушали. Казалось, капитан не оставит на нём ни одного живого места. Пока наши взгляды были устремлены вниз, моих пальцев мимолётно коснулась чья-то рука. Не повернув головы и не шевельнувшись, я улыбнулась правым уголком губ. Справа стоял Микки. Избиение тем временем прекратилось. Эрен не сопротивлялся и не стал титаном. Все мы поняли, что план сработал и мы его заберём. Леви взял Эрена под личную ответственность и его приняли к нам. Способность капитана мгновенно рассчитывать свои силы и, полагаясь на них, принимать трудные решения, которые могли аукнуться не только ему, но и Эрвину, и всем нам, неизменно вызывала восхищение и уважение. Тем более, что риски он в конечном итоге почти всегда оправдывал. Чтобы разобраться с Эреном, мы перебрались на старую базу Разведкорпуса. Командование заняло здесь одну башню – капитаны теперь жили друг над другом – и одну отдали сержантам. Солдат было решено разместить в длинном основном здании. Леви среди пыли, паутины и разрухи, конечно, дал волю своей чопорности и диктаторским замашкам. Он забрал людей из отрядов Ханджи и Микки (как он выразился тогда – «одолжил»), так что около половины всего разведкорпуса ползали с тряпками по комнатам, свисали с крыши, отмывая окна, и перемещались не иначе как в обнимку с мётлами. Тогда же произошёл забавный случай. На мою долю выпало навести порядок в нескольких комнатах на втором этаже общего здания. За уборкой я всегда входила в своего рода успокаивающий транс. Будучи перфекционисткой и любя чистоту больше, чем её отсутствие, я воспринимала уборку как медитацию, релакс, во время которого можно остаться наедине со своими мыслями. Нередко в такие моменты вспоминалась какая-нибудь мелодия или разные моменты из жизни. Одна комната уже была убрана и я приступила ко второй. Сначала залезла повыше и поснимала отовсюду паутину, затем принялась за мытьё окон. В голове возникали воспоминания о руках Микки, о маминой улыбке и откуда-то с задворок сознания пробивалась приятная музыка, которую я где-то слышала. В такт ей я оттирала пыль со стёкол, снова и снова, пока не видела своё отражение, как в зеркале. Не знаю, сколько времени я их мыла, но вдруг вынырнула из своих мыслей и почувствовала чьё-то присутствие позади. Обернувшись, обнаружила капитана Леви, наблюдавшего за мной. Давно ли он там стоял? И как выглядели со стороны мои ужимки? Лица его не видно было под повязкой. Лишь серые глаза блестели. Он осмотрел комнату и подошёл к окну. Пристально вгляделся в него, потом провёл пальцем. Чёрт, следы же останутся! Я протянула руку и хорошенько протёрла то место, где он касался стекла. — Неплохо. Так держать, – сказал капитан и по чуть заметным лучикам у его глаз я поняла, что он улыбнулся. Пока мы обживали новую базу, подошло время распределения для очередного кадетского выпуска и к нам поступили новые ребята. Оказалось, что большинство из них – товарищи Эрена. Командир понимал необходимость поскорее доказать его пользу и потому через неделю было назначено отправление корпуса в 57-ю экспедицию за стену. В тот день стояла отличная погода, солнце светило, его тёплые лучи нагревали землю, траву, дощатые коновязи и каменные стены казённых построек. Необходимо было хотя бы попытаться подготовить новеньких к выезду. После завтрака у нас стояли по расписанию индивидуальные тренировки. Я и Микаса договорились позаниматься вместе и она пришла в нашу комнату. Мы по очереди поддерживали туго набитый сеном манекен, комментируя технику друг друга. Хотя кадеты недавно вступили в разведку, мне успела понравиться Микаса. Она сильная. С ней не нужно лукавить и можно говорить открыто, без обиняков. У неё отличный пресс – видно, сколько труда она вкладывает в работу над собой. Да и удар поставлен хорошо, я не раз хвалила её. Спустя пару часов, уставшие и вспотевшие, мы наконец закончили и разошлись немного отдохнуть, ведь до обеда ещё стоял настоящий рукопашный бой. Вот где есть возможность показать и отточить навыки. Там участвовали все наравне: и солдаты, и офицеры. Я обтёрлась мокрым полотенцем, переоделась, полежала немного в комнате и отправилась на плац. Мы построились и ждали распоряжений. Обычно сначала младшие офицеры вставали в пары с солдатами, а старшие – наблюдали, затем мы уступали им место и они ещё хлеще натаскивали молодых. А под конец нас самих, сержантов, ставили с капитанами вроде примера. Первым мне попался Армин. Он небольшого роста и старается брать ловкостью, но медленно соображает в ритме драки. Мне ничего не стоило уложить его на лопатки. Следующим был Жан, уже интереснее. Он немного выше меня и ориентируется гораздо быстрее Армина. Мне пришлось напрячься. Пару раз ему чуть не удалось взять меня в захват, но я вывернулась и в конце концов сбила его с ног так, что бедняга дыханием подавился. Ханджи, Микки и Леви прохаживались между парами и комментировали. Микки одобрительно тряхнул головой, пройдя мимо нас и глянув на меня. Мы выпрямились, отряхнулись, отдышались несколько минут. Конечно, от капитанов молодняк быстро и знатно огрёб. Настал наш черёд. Я оправила рубашку, размяла руки и, осмотревшись, увидела, что перед Микки, не успел тот сделать и пары шагов, возник Леви и направился прямо ко мне. Вот дьявол. Он очень быстрый. Подойдя, он снял с плеча куртку и повесил на изгородь. Встал напротив. Глаза в глаза. Мои зелёные и его серые. Я расставила ноги и подняла руки в позицию. Он сделал то же. Удар – я отклонилась. Ещё один – я ударила в ответ, не попала. Он сделал резкое движение, обманув моё внимание, и оказался за моей спиной. Я лишь успела вскинуть руки, чтобы не дать ему захватить мою шею. Тут же ощутила давление в позвоночник, ударила локтем назад: руки меня отпустили и он отошёл. Я тем временем обернулась, быстро присела вниз и описала ногой полукруг, надеясь сбить его с ног. Он успел отскочить. Солдаты повисли на ограждениях, с увлечением глядя на наши фигуры. Их горящие злорадством и любопытством глаза почти прожигали дыры на коже. Увидев отпрыгнувшего Леви, я быстро поднялась, но, приняв вертикальное положение, успела лишь заметить что-то тёмное, метнувшееся вперёд, и тут же получила жуткий удар в солнечное сплетение. В следующее мгновение я даже не понимала, стою ли ещё или зависла в воздухе, тело словно потеряло свой вес. Взгляд затуманило и я рухнула на твёрдую землю. Тупая всепоглощающая боль стрельнула в теле, меня будто пригвоздило книзу. Я лежала на спине – не двинуться, и две злые слезы из уголков глаз стекли по вискам. Сконцентрировав взгляд, я увидела над собой очертания протянутой руки. С трудом вытянула свою и Леви рывком поднял меня на ноги. Я пошатнулась, готовая снова упасть. Голова кружилась. Леви сделал шаг в сторону, оказавшись передо мной, лицом к солдатам. Я опёрлась на его плечо. Его внимание сосредоточилось на молодых. — Слушайте сюда, новобранцы. Даже если вы проигрываете, даже если видите преимущество противника, не сдавайтесь. До последнего вздоха, пока сердце не остановится, деритесь. Иначе предстоящая миссия будет для вас первой и последней. После обеда Микки, видевший моё фиаско, подходил узнать, всё ли со мной в порядке. Ненавязчиво намекнул, что будет рад моему приходу вечером, если позволит самочувствие. Конечно, я чувствовала себя ужасно: голова раскалывалась и все мышцы гудели, но к вечеру я успела худо-бедно прийти в себя. Когда стемнело, я вышла на улицу и долго сидела, вдыхая прохладный ночной воздух. Тот эпизод с Леви на тренировке почему-то не давал покоя, я размышляла, что бы это могло значить. Впрочем, могло не значить и ровным счётом ничего. Капитан был человеком непредсказуемым и своевольным.