утро в лечебнице для персонала – это всегда что-то новое, а в особенности для новоиспеченных психиатров. так и абдрашитов еще не привык к тому, что новый день не с кофе начинается, а с оров особо буйных, которые раздаются на все здание.
сонные глаза нехотя открываются, а шатен раздраженно их потирает, пытаясь отойти и понять, что вообще произошло? базовое состояние с утра, в общем. ничего нового, ничего удивительно.
андрею не привыкать, потому как не высыпается он лет с тринадцати, целую ночь склонившись над тусклым экраном телефона, тыкаясь в него бессмысленно и лишь зрение себе сажая. точнее как... посадил уже, давно. но, благо, умные люди придумали такую хуйню, как линзы. жизнь проще стала. очки мешаются постоянно, спадают, а так... проснулся, в глаз сунул и пошел, ни о чем не паришься. ходишь себе, да и не гнобит никто... идиллия.
андрей глянул на часы – доходило пять утра. шатен уснул в районе трех. выспался? абсолютно и совершенно нет. вероятно, его лучший друг на сегодня – кофе. очень много кофе.
даже подниматься с кровати сложно. голова тяжёлая, а реальность ощущается как-то по-другому. будто бы андрея не существует, и он лишь прибывает в чужом теле, проживая не свою жизнь.
ещё какое-то время он сидит, тупо пялясь в пол прямо напротив себя. будто бы школьник с носком в руке перед началом нового, тяжёлого учебного дня. даже вспоминать время собственной учёбы не хочется. не то, чтобы было плохо, просто... просто школа – это колонизация детей. ни грамма уважения ни к детям, ни к учителям, что, от банального отчаяния, зачастую начинают травлю собственных учеников, обвиняя их во всех смертных грехах.
перед глазами мгновенно предстаёт картина : историчка жалуется ребятам, что пришли переписать контрольную, на то, что нынешнее министерство образования болт кладёт на обучение, и что им только бабки нужны. сейчас, с возрастом, абдрашитов понимает, что она права, и что страна в целом в пизду катится... о том говорить и думать не хочется. и так тошно.
— пиздец блять, че за мысли с утра пораньше, – бурчит недовольно, будто бы старый радиоприемник на кухне у бабушки в деревне шатен, поднимаясь с кровати, пока та скрипит неприятно, по ушам буквально долбя своим омерзительным будто бы визгом. психиатр морщится; никак привыкнуть к этому не может, хоть и работает уже явно больше трех недель в этой чёртовой психушке.
хотя, и тут все не так плохо... выглядит она опрятно, да и туалеты нормальные, что немало важно. хотя бы от того радостно.
да и пациент ему достался совсем не буйный, а как-то наоборот даже... прелестный паренёк. со своими тараканами, но кто тут без них?
на щетинистом лице расползается улыбочка от одного упоминания самим же собой вани. приятно с ним общаться, бесспорно. но, конечно, натерпелся он знатно – не каждый здоровый человек выдержит, а тут шизофреник самый настоящий. но, впрочем, главное, чтобы ему хуже не стало.
от рутины откровенно хочется блевать – водные процедуры, что не отличаются изо дня в день совершенно, завтрак какой-то брехней из столовой и чашка крепкого чёрного кофе. без сахара, без молока – по-мужски, как отец пил.
сигарета, что выкуривается с особым удовольствием, потому как за день первая, кончается даже слишком быстро. на часах тем временем почти восемь – и когда прошло столько времени? хотя, за повседневностью и рутиной ты действительно не в силах заметить то, как быстро прожигаешь свою жизнь на бессмысленную херню а-ля работа или учёба... если задуматься, то это ведь действительно никому не нужно? да, важно, да, без этого никуда, но абсолютно каждому человеку банально лень ходить на работу или учиться. это жизненно необходимо, но абсолютно и совершенно бесполезно. лишь плоды труда приносят то, чего действительно хочется – деньги.
по сути, каждый человек желает купаться в богатстве – это установка общества наравне с природной, настолько она всочилась меж разных классов людей – бедных, богатых... все хотят иметь больше денег, чем могут. люди меркантильны по определению. от того ни плохо, ни хорошо... это просто факт.
***
следующие полтора часа прошли скучно – в толпе коллег, к которым абдрашитов питал откровенную неприязнь, за обсуждением целей и планов на день... а-ля планерка в лагере. хотелось вырваться отсюда поскорее, сбежать от ненавистных людей и просто спокойно отработать день. но нет же... им обязательно надо было, чтобы шатен присутствовал. сплочение коллектива, все дела... в общем, маразматичный бред старых тёток, которые и являлись зачинщиками подобных встреч.
когда терпеть было уже совсем-совсем невозможно, андрей глянул на часы – еле-еле перевалило за девять... ему пора. поднявшись, юноша с громким стуком поставил чашку допитого кофе на стол.
— вынужден удалиться, – бросил небрежно психиатр, покидая ошарашеных такой резкостью и, в какой-то степени даже дерзостью(как-никак, он перебил потрясающий рассказ про комнатное растение, которое отказывается цвести) коллег.
после – недолгий путь до собственного кабинета за нужными таблетками, после до кухни за водой и подносом и, наконец, до комнаты в дальней части лечебницы. ване действительно повезло, потому как ему единственному досталась отдельная комната, в которой он живёт в свое удовольствие... даже завидно в какой-то мере. но подобная зависть лишь веселит, заставляя хмыкнуть перед тем, как постучаться.
***
выйдя из комнаты и оставив марголдина со своими мыслями, андрей выдыхает в унисон с щелчком двери.
ноги сами ведут за очередной кружкой кофе, чтобы банально не уснуть прямо на полу в каком-нибудь коридоре. ни дай боже. да и занять себя чем-то нужно, пока обед не настанет... а на часах тем временем доходит десять – только-только завтрак. вздохнув, абдрашитов направился к себе, чтобы банально заняться чем-то, да пусть рассматриванием старинных документов. но его планам помешала та самая тётка, которую шатен перебил вот, буквально недавно.
— ой, андрюша! – от этого слащавого обращения и хватки за предплечье юноша вздрогнул.
— а я тебя как раз искала, – женщина улыбнулась приторно... схоже с амбридж из гарри поттера.
— правда? и что же вам нужно? – откидывая прядь волос, что упала на глаза интересуется андрей, без особого энтузиазма.
— сходи в столовую, а. последи там за больными, а то надь... кхм, надежда анатольевна одна не справляется, – просит женщина, улыбаясь так, будто бы если психиатр откажется, то она его на органы продаст.
— ага, ладно, – бросает абдрашитов, руку вырывая и разворачиваясь. халат развивается, как в фильмах – одна из причин, по которой юноша его носит; выглядит эффектно – и он удаляется подальше, в след слыша благодарности, что явно были сказаны через силу. аж мерзко стало.
столовая встречает характерным запахом, который заставляет поморщится, но шатен все же входит, чувствуя, как его обволакивает им. не особо приятное ощущение, но надо, иначе главной темой сплетен лечебницы станет именно он. что о нем только не придумают – он и гей, и педофил, и все подряд, так ещё и старшим помогать отказывается! в общем, горе-врач, которого выгнать надо поскорее. прислонившись к дальней стенке, абдрашитов выдыхает тяжко – курить хочется... но тут нельзя. остаётся только по сторонам смотреть. кого тут только нет – и фрики, и нарики, которые будто бы на марафоне крокодила сидели, и нефоры... черти что, в общем. хотя, чего можно ещё ждать от дурки?
краем карих глаз юноша замечает никого иного, как ваню, что стремительно выходит из столовой. картина... странная. ещё более странно то, что за ним увязалось четыре левых личности, что абдрашитову известны слишком мало. подходить он пока не стал – решил подождать. но, в общем-то, долго ждать не пришлось – белобрысая голова скрылась, а четвёрка залилась смехом, который андрею не понравился совершенно. слишком все это странно.
но и подходить сейчас смысла уже не было – лучше сначала у вани узнать, что произошло.
правда, пришлось ждать окончания завтрака, чтобы покинуть помещение столовой. оттуда шатен буквально сразу ринулся к комнате блондина, без стука открыв дверь.
***
ване хорошо. хорошо от осознания того, что андрей
алексеевич выбрал именно его, и никого другого. не положил глаз на девушку какую, а именно на марголдина. это заставляет чувствовать ещё большее наслаждение. но не все ведь длится вечно – его будто бы вырывает из реальности, заставляя на руках подняться с заплаканной подушки. и все из-за прикосновения холодной руки к затылку.
— вань, все хорошо? ты уснул чтоль? и почему лицо заплаканное? – абдрашитов на одно колено опускается, смотря прямо в голубые глаза, в которых тем временем плещется непонимание.
«привидилось...»
осознание пришло мгновенно, вгоняя ваню в ступор. он что, действительно настолько сильно умом тронулся, что видит пошлые... сны? или что это вообще такое? так ещё и с тем, с кем подобного быть не может априори. стало стыдно за самого себя. голубые, заплаканные глаза опускаются куда-то вниз, на пол. сейчас такого с одной стороны близкого, а с другой абсолютно и совершенно чужого взгляда он просто не выдержит – сгорит от стыда, что уже начал прожигать изнутри.
— все хорошо, – нагло лжёт кудрявый, опуская голову обратно и носом зарываясь в подушку. он слышит сдавленный вздох какого-то разочарования со стороны психиатра, и от того ежится. что-что, а огорчать его не хотелось совсем... но и причину слез говорить тоже – мало ли. нет, конечно, он что-то сделает, но вот это неизвестное «что-то» как раз и пугает, становясь комом в горле, что и слова сказать не даёт.
— а если честно? – вновь спрашивает абдрашитов, разглядывая еле-еле видное лицо вани, что, кажется, вот только-только в собственных слезах утонуть готов был. задача – узнать подлинную причину и постараться помочь. это ведь его
работа.
