Dirtiest Game

— Я знаю, что ты ещё не думал над этим из-за всех сегодняшних впечатлений, но не могу не предложить тебе выбрать мой медицинский клуб на завтрашней ярмарке внеучебной деятельности. Чонгук резко перевёл взгляд со стакана с джин тоником на вдохновенное лицо Сольби. К вечеру её макияж смазался, из-за чего кожа не сияла так, как на первых парах, и карандаш на нижнем веке растёрся, смешавшись с тенью, что отбрасывали накладные ресницы из-за освещения в баре. Он вглядывался в её лицо несколько секунд, словно сомневался, что она говорит серьёзно. — Хочешь, чтобы я умер от переутомления на первом же курсе? Сольби не сомневалась, что к летней сессии Чонгук успеет вступить в первую стадию ходячих мертвецов, и эта мысль заставила её усмехнуться. — Не драматизируй, — сказала она. — Все студенты числятся в клубах ради дополнительных баллов. Университет позиционирует это как деятельность на добровольной основе, но и дураку понятно, что это принудительно, если от этого зависят оценки и стипендии. Чонгук опустил голову и приподнял плечи, склоняясь над коктейлем и ловя губами трубочку. Его друзья и знакомые очень недооценивали джин тоник, даже не подозревая, насколько это вкусный и лёгкий коктейль, и сколько удовольствия может принести, когда позволено выпить только один бокал чего-то крепче колы. — Я слышал, что футбольная команда может заменить клуб, — он бормотал негромко, в глубине души надеясь, что Сольби не разберёт его слов, но поймёт, что записываться в её клуб он не намерен. — Ты хочешь попасть в университетскую футбольную команду? Она ткнула его локтем в бок, и он вместе с барным стулом сдвинулся на полсантиметра вправо, стараясь убежать от щекотки. Его щёки были надуты после очередного глотка коктейля, и он забавно выпучил глаза, в немом возмущении глядя на Сольби ещё несколько секунд, пока глотал. — Я уже в команде, — сказал он таким тоном, словно это было очевиднее некуда, несмотря на то, что неделю назад он такой вариант и не рассматривал. — Меня декан лично попросил вступить. Это вместо всяких клубов. Как он и ожидал, Сольби была в лёгком потрясении. — И ты рассказываешь мне об этом только сейчас? — Я всё взвесил и принял решение вчера вечером, некогда было рассказать. Но это не отменяло того факта, что он не хотел этим хвастаться. Размышления о тренировках и играх при университете вгоняли его в микс тоски и волнения. В свои девятнадцать он уже несколько раз менял клубы и команды, но почему-то именно университет Ёнсе вызывал у него непреодолимое желание тяжело вздыхать всякий раз, как он задумывался о команде студентов-любителей. — Вот такой вот ты друг, — она фыркнула, заставляя Чонгука гадать, обижается она по-настоящему или просто немного задета тем, что он не посоветовался с ней. — Клуб раз в неделю тебя не убил бы, а дополнительные тренировки ещё как могут. — Их я тоже буду посещать раз в неделю вместо пятничных вечерних, если не будет игр с «Сеулом» или ещё чего-нибудь важного. Сольби не разделяла его фальшивой радости и не отвечала на его натянутую улыбку такой же. Ей идея Чонгука казалась настолько же безумной, насколько и дурацкой. Зачем ему играть в футбол где-то ещё? — Всё равно, что после работы приходить домой и в качестве хобби снова работать, — сказала она. — Ты ведь тоже зазываешь меня в медицинский клуб, хотя мы оба в медицинской школе. — Это не одно и то же. На первом и втором курсах практически ничего интересного не увидишь и не попробуешь, а с клубом даже можно на вскрытие попасть до профессора Кима с его патологической анатомией. Чонгук не знал, что на это сказать. Ему не то чтобы не терпелось попасть в морг. Он был вовсе не против идти к этому постепенно и на первом курсе пробираться через тысячи конспектов, сотни списанных ручек и невыносимую скуку в университетской библиотеке. Это было частью его фантазий о студенческой жизни, и он был к этому готов. Но сказать Сольби твёрдое «нет», когда она смотрела на него не то обиженно, не то разочарованно, он не мог. Она была самым удобным и близким человеком Чонгука. Ему подходила её ненавязчивая забота старшей сестры, подходило её стремление стать в будущем физиотерапевтом и присутствие в его жизни на протяжении многих лет. В то время как родители и господин Ян поддерживали его в футбольной карьере, она поддерживала во всём, пусть иногда и шутила про его отношения или идею получить медицинское образование. Зато она всегда была на его стороне и подставляла своё плечо, когда он в этом нуждался. Их дружба была комфортной и избегала жёстких отказов. Чонгук ценил это больше всего. И Сольби он ценил. — М-м, вскрытие… Хорошо, что ты пошла в медицину, а не в маркетинг. Едва ли ты смогла бы привлечь хоть одного клиента... За свой сарказм он чуть не нарвался на оплеуху, но благодаря отличной реакции уклонился, а обсуждение клуба быстро перешло в совместный хохот. Сольби села к нему вполоборота, а он повернулся к ней, едва соприкасаясь коленями и ощущая, как она покачивает правой ногой. Когда он был на нервах перед важной игрой, его ужасно раздражала эта её привычка, но когда был спокоен, ему даже нравилось ловить взглядом повторяющиеся движения. — Для тебя это, наверное, и правда смешно, — тёмные ямочки в уголках её губ стали глубже, когда она перестала улыбаться, — но в клубе всегда недостаточно желающих, а множество первокурсников и второкурсников отсеиваются как только находят себе друзей и новые клубы по интересам. Мне пришлось уговаривать комитет выделить нам хотя бы помещение, и мне будет очень, очень неловко, если мои старания и их уступки не окупятся. Чонгук за мысль об отказе теперь чувствовал себя виноватым. Он хотел, чтобы их с Сольби студенческие годы были наполнены множеством совместных моментов, чтобы спустя время им было, что вспомнить помимо проведённых в разных аудиториях часов и совместных обедов в столовой. Они и так упустили возможность веселиться вдвоём из-за разных школ и обучения Чонгука за границей. — Ладно, — ответил он со стоном, измученно, — запиши меня в свой клуб, если ты считаешь, что я успею с играми и тренировками. Если бы Сольби не сидела на стуле и не беспокоилась о короткой юбке, что могла задраться в любой момент, наверняка подпрыгнула бы от восторга. Ярмарка ещё даже не началась, а одного студента она уже заполучила. — Встречи по средам сразу после четвёртой пары, так что ты везде успеешь. Первая неделя в университете ещё не закончилась, а расписание Чонгука было практически полностью забито. Мысленно он приказал себе больше ни во что не ввязываться, если он ещё не похоронил идею свиданий с Ри. Это напомнило ему, что неплохо было бы проверить, не писала ли она ему после того, как вернулась домой из академии. — Давай закажем по второму коктейлю? — предложил он. Сольби тоже следовала правилу про отказы и согласно кивнула. — По второму и я отвезу тебя в общежитие. Тебе нужно спать минимум по семь часов с твоими нагрузками. — Спасибо за совет, госпожа Ян, я постараюсь… Судя по тому, как медленно, но верно его внимание поглощал мобильный с открытой перепиской, Чонгук думал о здоровом сне в последнюю очередь.

***

Стараясь лишний раз не крутиться, Чонгук замер, лёжа на спине и удерживая телефон перед лицом. Он понизил яркость до минимума, чтобы голубой отсвет позволял лишь частично видеть очертания вещей, сложенных на столе у кровати, и выдыхал как можно тише, без очевидного ликования.

@jjk03: Всегда мечтал заняться сексом в машине. Хотя говорят, что это неудобно.

Пальцы Чонгука очень быстро летали над буковками, печатая слово за словом.

@jjk03: Знаешь эти кинотеатры под открытым небом? @jjk03: Только представь: ночь, нелепый и даже смешной слэшер 2000-х, вокруг только десятки припаркованных машин, в которых что угодно может твориться, а ты у меня на коленях.

Чонгук считал, что обделён бурной фантазией, потому что ему не снились такие же яркие и сумасшедшие сны, как Ри, при чтении книги он видел только напечатанные на кремовой бумаге буквы, а не созданные воображением миры, и с большим трудом мог представить себе что-нибудь интересное, когда дрочил. Обычно он сосредотачивался на действии, отметая посторонние мысли. Но ночное обсуждение с Ри было очень возбуждающим. @choi_reee: Наверное, чтобы не задеть руль с клаксоном, тебе приходится прижимать меня как можно ближе к себе…

@jjk03: О, да, ты садишься повыше, плотно прижимаясь своими бёдрами к моим, и тогда я, боясь, что тынажмёшьна клаксон, опускаюспинку сидения.

Для Ри это было скорее смешно, нежели сексуально, и она скинула в ответ улыбающийся смайлик. Он должен был сбить Чонгука с толку, а заодно и с настроя. @choi_reee: Ты мог бы написать эротический роман, который с упоением читали бы женщины в метро) Возбуждение не могло отпустить так быстро, как и назревающий стояк, и всё же Чонгук стёр часть предложения с другими деталями из воображаемой машины.

@jjk03: Ты такое не любишь, да? @jjk03: Секстинг.

@choi_reee: Люблю. Очень даже. @choi_reee: Но немного другого характера.

@jjk03: Например?

@choi_reee: Хм… @choi_reee: После твоего фото я только и думаю о твоих руках и груди. @choi_reee: Было бы восхитительно чувствовать твои ладони на моём теле. Чонгук не видел такой уж большой разницы между тем, что придумал он, и тем, что Ри. Пока внизу живота тянуло, а в паху горело, он хотел продолжать переписку.

@jjk03: А что насчёт груди?

@choi_reee: Я бы ласкала её ртом и руками. @choi_reee: Я бы хотела ощущать твой вкус на языке. Три точки появлялись на экране и исчезали, а Чонгук терпеливо ждал продолжения, не смея прервать Ри своим комментарием раньше времени. @choi_reee: И я бы с удовольствием поболтала о тебе в следующие полчаса, но я ужасно устала и мои глаза буквально закрываются. @choi_reee: Не хочешь отложить телефоны и пойти спать? После сообщений Чонгуку пришёл ещё один смайлик, который должен был смягчить её предложение прерваться на самом интересном. Он был разочарован. Хорошо, что она не могла видеть выражение его лица, пока они переписывались.

@jjk03: Окей, мы оба устали из-за учёбы)

@choi_reee: Ты ведь не обижаешься?

@jjk03: А ты писала в надежде, что обижусь? @jjk03: Я просто узнал, что тебе больше нрав

Он торопился ответить до того, как она выйдет из сети, и нечаянно отправил недописанное сообщение.

@jjk03: ится @jjk03: И в следующий раз, когда буду слать фото, выберу другие интересные места, чтобы нам было, о чём поговорить.

@choi_reee: Хорошо, спокойной ночи, JK) Чонгук надеялся, что быстрое прощание не было плохим знаком. Им нужно было потерпеть каких-то три дня до встречи, а после они могли бы попрактиковаться в каком угодно секстинге.

@jjk03: Сладких снов, Ри.

Он убрал мобильный под подушку, лишь раз сотрясая кровать, чтобы перелечь на бок, и снизу донеслось цоканье языком. Не будь Чонгук так вымотан, мог бы про себя возмутиться или цокнуть языком в ответ, раз его сосед предпочитал такой способ общения вместо слов, но сил не было на детские войнушки.

***

— Не расходитесь пока, — голос куратора едва долетал до Чонгука и Хэджи, плетущихся позади всей группы. Они покинули аудиторию в том порядке, в котором сидели: первые ряды, средние и галёрка. Идущие впереди теперь задавали темп, растягиваясь кучкой самых заинтересованных, из середины постоянно кто-то куда-то отлучался, отвлекаясь на что-то любопытное на первый взгляд, а Чонгук не отрывался от телефона, переписываясь с Сольби, чтобы понять, в какой части рядов с палатками она находится, и отправиться как можно скорее туда. Передвигаясь вслед за остальными студентами, он боковым зрением следил за безопасным расстоянием, но эффект домино, спровоцированный резкой остановкой куратора, достиг и его, заставив упереться лбом в спину парня, шагающего впереди, и отступить немного назад, задев кроссовку Хэджи. — Ой, прости, — выпалил он автоматом, и только после озвученного извинения убрал руку с телефоном в сторону и посмотрел на едва заметный серый след, оставшийся на светло-жёлтой тканевой вставке. Он сам терпеть не мог растяп и грязную обувь, и осознание собственной ошибки заставило его полностью отвернуться от толпы и пропустить мимо ушей просьбу куратора взять у неё распечатанные формы. — Я вытру, — озвучил свои планы Чонгук. Хэджи отпустила тонкий и плоский ремешок сумки, вытягивая руки, чтобы сохранить дистанцию между собой и парнем, но он проворно избежал прикосновения, присев перед ней на корточки. Сумка заболталась на плече Хэджи, рискуя вот-вот соскользнуть на землю. — Всё, — девушка запнулась, — в порядке. Чонгук так не считал и принялся вытирать ладонью кроссовку, оттирая грязь настолько хорошо, насколько это было возможно. С его старанием следов практически не осталось. Как и пустых форм у куратора. — Фух, как новенькая, — он запрокинул голову, сталкиваясь взглядом с Хэджи на какую-то долю секунды, прежде чем она поспешно вздёрнула подбородок и покашляла, легонько похлопываясебя ладонью по груди. — Прости ещё раз. Он встал и отряхнул руки о чёрные джинсы, в солнечном свете кажущиеся скорее серыми. В его стиле не было ничего особенного, но Хэджи понравилось то, как он заправил перед футболки в джинсы, выставляя серебристую пряжку ремня напоказ, и какой яркой была его жёлто-синяя куртка. В цветах «Ульсан Хёндэ», чьими фанатами папа с Хэджуном оставались даже после переезда в Сеул. — Ты не собираешься?.. — он кивнул в сторону дожидающегося их двоих куратора. Хэджи кивнула, и они оба, изредка ступая с одной ноги, пошли за бумажками. Шаг у Чонгука был шире и быстрее, а Хэджи не очень-то старалась нагнать его. Он успел снова вырваться вперёд, а заметив это, к её огромному удивлению, сбросил скорость. — Кажется, я забыл вернуть тебе ручку вчера, — сказал он, следя за тем, чтобы её плечо всегда было на пару сантиметров впереди его. — Ничего, если я принесу её на пары завтра? Я оставил её в другой куртке. Хэджи мотнула головой, разглядывая свои и его кроссовки, пока они шли. — До того, как ты сказала «всё в порядке», я успел задаться вопросом, на что ты выменяла у Урсулы свой голос, — он догадался, что это было слишком, когда глаза Хэджи расширились в удивлении. — Не смешно, да? Две пары латинского языка подряд, и мой мозг больше не функционирует так, как прежде… Она всё же улыбнулась. Даже хмыкнула. И позволила Чонгуку услышать ещё несколько слов: — На самом деле, смешно. И всё. — Чонгук! — голос Сольби донёсся откуда-то сзади. — Медицинский клуб здесь! Он остановился посреди временной улочки из палаток, и Хэджи остановилась вместе с ним. Она понятия не имела, кого он выглядывает, но с огромным интересом наблюдала за его поисками. — О, ну конечно, — выдохнул он, обращаясь вроде как к Хэджи, а вроде как ни к кому конкретному, — и как я сразу не догадался, что это будет единственная палатка без очереди на ярмарке?.. Сжимая крепче листок, он унёсся прочь, а Хэджи ещё несколько секунд казалось, что она чувствует запах его одеколона, а может и порошка — с морозными нотками. Она без задней мысли проследила за ним взглядом, тоже замечая палатку, о которой он говорил. В сравнении с другими клубами, желающих заняться медициной при медицинской школе было и вправду немного, но Хэджи удивляло, что с других факультетов никто не подтянулся. Взглянув на пустой лист в руках, она протяжно выдохнула, но засевшее в груди напряжение никуда не делось. Оно застряло между сердцем и лёгкими и значительно усложняло ей жизнь. И люди вокруг не помогали. Они пугали Хэджи. Ей казалось, что на площади перед главным корпусом университета собралось несколько тысяч студентов, и единственное, что она могла предпринять, чтобы тяжесть в груди отпустила — убраться отсюда подальше и оказаться там, где их было меньше всего. Она выбрала длинный путь, пробираясь между палаткой клуба радиотехники и ораторского мастерства на зелёный газон. От толпы её отделяли какие-то металлические палки и тонкие куски ткани, и она гнала эту мысль от себя подальше, чтобы нечаянно не сойти с ума и не сбежать вовсе. Куратор ясно дала понять, что без клуба студенческая жизнь будет неполной, — как и тревожность Хэджи, — а бумажки, подписанные организаторами, должны оказаться на кафедре не позднее следующего понедельника. Дойдя до нужной по подсчётам палатке, она уделила две минуты подготовке к возвращению в люди, рассматривая кроссовки со всех сторон и завязывая хвост по-новому, чуть ниже, чем до этого. Со стороны она наверняка выглядела нелепо, и на всякий случай изредка оглядывалась, всё боясь наткнуться на какого-нибудь тайного наблюдателя, но все студенты варились в адском котле под названием «Ярмарка внеучебной деятельности». — Я уже записала твоё имя. Вот, смотри, ты самый первый в клубе, — при малейшем приближении к палатке, она выхватила из общего гула высокий женский голос. — Какая честь, — без должного уважения ответил Чонгук. — Ты записала ручкой? Даже не дала мне шанса стереть себя отсюда… Хм, что это? Есть и другие любители вскрытий? Хэджи остановилась на бровке, пружиня на носочках и сквозь белое льняное полотно рассматривая силуэты двоих, сгорбившихся над столом с ручками и папкой для записи. — Уже семеро, — не без гордости сообщила девушка. — Тебе стоит переназвать клуб в «Некроманты», — посоветовал Чонгук, — но я не уверен, что это сыграет тебе на руку… Ауч! Как ты можешь бить почётного члена?.. — Оно и видно, что члена. С кем ты там уже флиртовал? У Хэджи пересохло в горле, но она не смогла заставить себя сдвинуться с места и прекратить подслушивать. Ей было немного интересно, что Чонгук о ней думает. Она знала, что Хэджун сказал бы ей «забить», «не обращать внимания» и дал бы ещё несколько бестолковых советов, которые никогда не помогали, зато помогал его голос. Хэджи действительно чувствовала себя лучше, когда он с ней говорил, хотя иногда и просила его заткнуться в грубой форме, чтобы поскорее привести мысли в порядок. Теперь же она поймала себя на мысли, что прислушивается к другому голосу. Даже наклонилась немного к палатке, чтобы другие голоса не отвлекали. — Почему сразу флиртовал? Я испачкал её обувь и извинялся. Ты разве не видела, что я там сидел перед ней?.. — Звучит ещё более грязно, чем я себе представляла. — Тебе определённо не хватает эстрогена, — посмеиваясь, сказал Чонгук. — Хочешь, я подыщу тебе бойфренда в футбольной ко-… Его речь прервалась из-за движения за спиной Сольби и звука рвущейся ткани. Это был такой странный, одновременно резкий и тихий звук, который предшествовал появлению огромной дыры в правом углу палатки, а вместе с ней и вывалившейся на асфальт Хэджи. Она не столько ударилась, сколько перепугалась, и в первые секунды после приземления ладонями и коленями на льняную дорожку могла чувствовать только скорость разогрева собственного лица до неплохо прогретой на плите сковородки. — Не становиться на чёртовы бровки, — свистящим шёпотом она сказала себе. — Никогда не становиться… — Вот блин, — Чонгук не думал, что прервал её монолог, потому что она говорила тихо и незаметно, опустив голову. — Сольби, помоги ей подняться. Сольби и без его подсказок собиралась это сделать. Он находился по ту сторону стола, а она стояла в палатке, поэтому ей было проще подхватить студентку под локоть. — Ты как? Сильно ударилась? — поинтересовалась девушка, мельком оглядывая джинсы, собравшиеся складками на коленях Хэджи. — Нет, не сильно. Совсем не больно. В доказательство Хэджи встряхнула руками, ненавязчиво вырываясь из чужой хватки. — Извините, я вам тут всё порвала, — она была рада повернуться к Чонгуку и другим возможным зрителям спиной и сосредоточиться на дыре в палатке — порталу в мир деревьев и зелёной травы, которые прямо сейчас, кажется, тоже поглядывали на виновницу с осуждением. — Да ерунда, — ответила Сольби, — эти штуки рвутся всё время. Но ты точно не ушиблась? Если что, у меня тут есть аптечка — медицинский клуб, всё-таки… Стыд по-прежнему не отпускал, блокируя некоторые другие ощущения — боль в том числе. Если Хэджи и ушиблась, она наверняка узнает об этом не раньше, чем окажется в пустой аудитории, у папы в раздевалке или ещё где-нибудь не здесь. — Я в-вообще-то хотела записаться, — с немного заплетающимся языком произнесла она. — К вам в клуб ведь можно записаться? Пустая форма улетела куда-то под стол, но Хэджи было плевать, если её уже не найдут и не заполнят. Главное, чтобы никто не подумал, что она стояла и подслушивала. Она подкинула им логичную причину своего нахождения рядом с палаткой. — Конечно! Ты ворвалась очень вовремя, мне как раз нужна новая кровь. Как тебя зовут? Жутко нервничая, Хэджи заставила себя обернуться и взглянуть в первую очередь на Чонгука. Она толком не знала, чего от него ждала — смеха, сочувствующего и болезненного выражения или пристального взгляда, но он был занят тем, что подбирал ручку, что пишет и протягивал её Сольби как куратору клуба. — Её зовут Хэджи, — подсказал он. — Мне нужно полное имя, — подруга ответила ему так, как отвечают вредным детям, влезшим в чужой разговор, — с лёгким напором и поучительными нотками. — Я Сон Хэджи. Первый курс, группа ЛД-138. Сольби закивала, аккуратно записывая всю полученную информацию и не смея допустить ни одной кривой чёрточки или буковки. — Где твоя форма? — поинтересовалась она, всё ещё держа ручку начеку. — Она здесь, — Чонгук снова вмешался, на секундочку исчезая под столом, чтобы поднять улетевший лист. — Заполни и отдай мне, я всё равно уже ухожу, так что могу занести сразу две. — Уходишь? Недавно Сольби раздражалась из-за его присутствия, но узнав, что он её бросает, огорчилась. Она надеялась, что он постоит с ней недолго и привлечёт своей симпатичной мордашкой побольше людей. — Обсуждение стратегии на пять, — объяснил он. — И ты собираешься проторчать там минимум до девяти? Возьми с собой что-нибудь из еды. — У меня куча протеиновых батончиков, а если проголодаюсь до общежития, воспользуюсь доставкой. Хэджи всё так же стояла в углу, понемногу ощущала жжение в ладонях, но что самое худшее — чувствовала себя третьей лишней. Она вновь нечаянно подслушивала их разговоры, а они не обращали на неё никакого внимания. — Всё, до завтра, Сольби, до завтра, Хэджи. Или почти никакого. Она не успела произнести ничего в ответ, потому что Чонгук носился как торнадо, перемещаясь из одной точки в другую очень быстро. — Хэджи, мне неловко тебя просить, — извиняющийся тон Сольби настораживал, — но ты можешь постоять здесь за меня буквально пять минут? Мне нужно кое-куда сбегать… Хэджи не могла, особенно пока сохранялся риск, что кто-то из прогуливающихся ярмаркой видел её падение. — Нет, — выпалила она скорее, чем Сольби успела ей всучить папку и ручку, повесив на новичка свои обязанности. — Я должна идти. Спасибо за запись. Пока. Хэджи юркнула через дыру обратно на газон и припустила к парковой дорожке с другой стороны от входа почти так же быстро, как и Чонгук. Сольби оставалось лишь задаваться вопросом, почему все вокруг такие хорошие бегуны.

***

Чонгук сжимал зубами и губами крекер, исходя слюной от желания поскорее проглотить его и взять ещё один. Между пальцами левой руки он удерживал три разноцветных маркера, довольно часто отвлекаясь от конспекта, который писал, чтобы подвести что-нибудь зелёным или жёлтым цветом. Сольби, подкравшаяся сзади незаметно, оглушительно ахнула, заставив двух других студентов, сидящих за тем же длинным столом, что и Чонгук, только ближе к окну, повернуть головы в её сторону. — Простите, — шёпотом, возвращаясь к соблюдению правил общения в библиотеке, извинилась она, а потом обратилась к другу: — Это что, раскраска, по-твоему? Он подтолкнул крекер в рот тыльной стороной ладони, отвечая, пока жевал: — Мне нуфно внать, фто самое важное, — договорив, он слизнул остатки соли с верхней губы и бросил взгляд на коробку с крекерами. У него было две пары по анатомии человека, и он был так воодушевлён увиденным и услышанным, что решил использовать свободное время до встречи с тренером Соном с пользой и сел писать конспект. Как сказал профессор Чан, первую неделю они будут изучать клетки и ткани, а два следующих месяца — кости и связки. В течение первого курса они хорошенько пройдутся по телу человека, а этот раздел биологии интересовал Чонгука больше всего. Он старательно вычитывал электронную версию лекции, выписывая то, что могли бы вынести на самостоятельные, промежуточные и сессию, и текста выходило прилично за две пары, что он только слушал, а не писал. — Ты разрисовал три четверти листа… — Значит, это важно. Сольби могла бы поспорить, потому что сама увлекалась таким на первом курсе, но она была уверена, что у Чонгука скоро отпадёт желание так стараться и он научится ограничиваться чёрной ручкой. — Ты даже попытался перерисовать клетки. Лучше всего у тебя получились нервные и сперматозоиды, — Сольби звучала так, словно хвалила, хотя Чонгук знал, что она подкалывала. — Зачем ты пришла? Критиковать мои конспекты? До того, как он спросил, она и сама не помнила, зачем проделала весь этот путь от корпуса, в котором у неё были пары, до библиотеки. Просто вид ботана Чонгука в очках и со следами от чернил на пальцах был настолько удивительным и притягательным, что она невольно засмотрелась. — Я принесла тебе домашние треугольные кимпабы с тунцом. Она выложила из сумки два обёрнутых в прозрачную плёнку зелёных треугольника, а чуть позже выставила на стол баночку апельсинового сока. — Это мама приготовила, если что. В последнее время она постоянно интересуется, не похудел ли ты, а я ей должна напоминать, что ты живёшь в общежитии всего неделю… — Спасибо. Чонгук отбросил маркеры, пытаясь стереть зелёное пятнышко с большого пальца, но когда не вышло, забросил попытки и открыл один из кимпабов. Стон удовольствия свидетельствовал о том, что госпожа О ему угодила. Окончательно решая сделать паузу, чтобы насладиться едой, он откинулся на спинку стула и ничего не сказал на то, что Сольби подтянула его тетрадь к себе. Она полистала её, ища другие рисунки, а потом вооружилась ластиком и стала исправлять«клетки» Чонгука. Он со всем усердием выводил их, стараясь повторить в точности то, что было изображено на рисунке в лекции, но выглядело кривовато. Чтобы получалось красиво и без грязи, Сольби едва надавливала стержнем карандаша на бумагу и буквально за минуту перерисовывала то, что не получилось у Чонгука. — Если будет что-то сложное по рисункам, можешь приносить мне. — Что угодно? Сольби ещё не оторвалась от тетради, поэтому пропустила его самодовольную улыбку и влажные от облизываний губы и кивнула. — Тогда, если ты не занята, можешь нарисовать меня. Ты давно меня не рисовала. Он ждал от неё недовольных стонов, сморщенного носика и рассказов о том, как она устала, но сегодня Сольби сразу же полезла в сумку за блокнотом. — Что, нужен новый «фанатский» рисунок, чтобы хвастаться в историях? — с улыбкой предположила она. — Когда это я такие рисунки называл фанатскими? Я всегда указываю твой профиль. — Но больше подписчиков у меня от этого не становится. Сольби не очень-то и хотелось на самом деле. Она сидела в Instagram только для того, чтобы проглядывать фото старших и младших и лайкать публикации в профиле университета. Своим селфи она поделилась лишь раз, и то не без предварительной ретуши, а из всех фото из поездок, которые делала для неё мама, она выбрала только две более-менее симпатичные. — Потому что я добавляю в истории твои рисунки, а не тебя. Чонгук скомкал пустую обёртку и схватил со стола свой телефон. Два лёгких прикосновения и Сольби была под прицелом. — Нет, — запротестовала она, вытягивая руку, чтобы закрыть камеру, но Чонгук поднимал телефон выше и опускалниже её ладони, чтобы делать живые фото. — Удали сейчас же! — Зачем? Ты милашка. — Уродка, — кричащим шёпотом сказала Сольби.— Удали. У меня там прыщи и второй подбородок. — Где ты всё это видишь? — спросил Чонгук, притворяясь, что снова делает фото, хотя остановился на том, что уже снял. — Я вижу только твои милые щёчки… — Вот именно, — Сольби насупилась, — они такие огромные, что занимают весь экран. Чонгук протестующе замотал головой, но его лестные слова перестали что-либо значить,когда из проходящей мимо их стола группки парней донеслось с фырканьем: — Смотрю, прыщавой устроили фотосессию, — и низкий хохот сразу нескольких. Комментарий и смех никоим образом не касались Чонгука, но сильно задели его. Сольби и так слишком часто проявляла неуверенность в себе, потому что её мать не стыдилась делать замечания и акцентировать внимание на незначительных несовершенствах дочери, но Чонгук никогда бы не подумал, что в университете кто-то тоже пытается её обидеть. Он дёрнулся на стуле, намереваясь встать, но Сольби успела окольцевать его кисть, не пуская. — Сиди. — Эти засранцы… — Сиди, пожалуйста, — она перевела взгляд ему за спину, рассматривая студентов. Чонгук тоже поспешил обернуться, мельком изучая каждого и замирая на невысоком парне — единственном без университетской куртки. — Что? Это мой сосед по комнате. Тот, в белом джемпере. — Пак Чимин? — на выдохе спросила Сольби. — Ох, тебе и правда не повезло. Слышала, он придурок. А ещё капитан футбольной команды. Они все футболисты.