Сольби на каждое «до следующей среды» отвечала «хорошо поработали». Её лицо светилось от счастья из-за успешного и интересного занятия, а губы растягивались в счастливой улыбке. Никто не изъявил желания перейти в другой клуб, а это был настоящий успех. Не похоже, что она могла полностью расслабиться, но её слишком радовало отсутствие только одного человека на встрече и возбуждённое обсуждение групп крови. Она получила массу удовольствия, пока по несколько раз объясняла, что значит тот или иной результат.
— Ты отлично справилась, — похвала Чонгука последовала сразу за последним покинувшим небольшую аудиторию студентом.
— Правда так думаешь? — ещё шире улыбнулась Сольби, прохаживаясь между рядами и собирая вымытые другими планшеты.
— Конечно, — ответил Чонгук, забирая с письменного стола ключ с номерком аудитории и закрывая двери изнутри. — Ты рассказываешь просто и интересно и у тебя очень приятный голос.
— Поэтому ты почти уснул, пока я помогала другим разобраться с их результатами?
Она не упрекала, лишь говорила о том, что заметила. Чонгук ведь и правда сразу после того, как взял кровь у Хэджи — с первого раза, между прочим, — уткнулся щекой в ладонь, опустил голову и почти задремал. Сидеть и ждать было скучно, поэтому он немного пофантазировал об окончании этих экспериментов, подумал о предстоящей тренировке и попытался разложить по полочкам планы с уборкой в комнате, дежурством на этаже и ужином. Он только недавно обедал во второй раз, но идея заказать на ужин огромную порцию салата с помидорами и печёную в специях форель казалась ему настолько привлекательной, что в животе тихонько урчало.
За этим всем он немного ушёл в себя, из-за чего могло показаться, будто он уснул.
— Я не спал, а думал.
— М-м, — скептически протянула Сольби, — и о чём же?
Она вернулась к столу со стопкой планшетов, отставляя их на край и взамен начиная складывать чистые предметные стёкла. Она была так увлечена этим, что не заметила, как Чонгук подкрался сзади, и замерла, когда его правая рука коснулась её спины. Он нащупал затянутые в хвост волосы, путаясь в них пальцами, приглаживая, а вместе с тем нечаянно оттягивая. Ему эти действия казались достаточно безобидными, чтобы продолжать выводить мысли Сольби из строя.
— О слишком прозрачной блузке и слишком обтягивающей юбке.
Одна рука Чонгука сместилась ниже, касаясь пальцами пояса юбки, и Сольби затаила дыхание. Сложно было держать свою чувствительность при себе, когда его запах и тепло пропитывали воздух вокруг. Ей всегда нравилась лёгкая горчинка в его одеколоне и свежий запах сладких апельсинов, но заставить себя вдохнуть поглубже не получалось.
— Вот как, — пробормотала она тихо, мысленно сходя с ума из-за того, что они так близко, и Чонгук инициатор этого. — Если тебе не нравится моя одежда, не лучше ли будет снять её?
Смешок Чонгука был слышен только в этой части аудитории, но сначала показался оглушительно громким и смущающим.
— Я собирался это предложить, — его весёлый тон всё равно не давал расслабиться. — Ты буквально прочитала мои мысли.
Он просунул указательный палец под чёрный пояс юбки, немного оттягивая ткань в сторону и заставляя Сольби отложить коробку латексных перчаток. Даже не отложить, а отбросить с глухим стуком. После этого не было смысла и дальше стоять к нему спиной, поэтому Сольби обернулась, поднимая голову, чтобы хорошо видеть его лицо. Она надеялась, что его щёки хоть немного покраснеют, но рядом с ней он чувствовал себя достаточно уверенным для того, чтобы кровь приливала к другим местам.
— Тебе лучше поторопиться с этим, — Сольби осмелилась опустить ладошки ему на плечи. — Сюда в любой момент может кто-то ворваться.
Чонгук не хотел спешить. Он рассматривал лицо подруги, её шею и выглядывающие ключицы, и не хотел накидываться на неё немедленно, просто чтобы за несколько минут утолить то, что упрямо взращивал в себе, а потом подавлял полпары. Он уже некоторое время назад пришёл к мысли, что спешка в таком деле не принесёт им должного удовольствия, и пока они только вдвоём заперты в аудитории, а ключ остаётся в замочной скважине, можно и помедлить.
— Просто признайся, что тебе не терпится, — хохотнул Чонгук, поглаживая её рукой по спине и то и дело задевая застёжку лифчика.
— Конечно, — Сольби и не думала отрицать, — но ты принёс то, что нам нужно?..
Чонгук моментально отстранился, убегая от её рук ненадолго, чтобы забрать свой рюкзак с пола у парты, за которой они с Хэджи сидели.
— Если ты про презервативы, то я принёс даже больше, — слегка хвастливо сказал он, расстёгивая молнию маленького отделения и переворачивая рюкзак для того, чтобы высыпать содержимое на стол. — Ультратонкие, влажные салфетки и лубрикант на водной основе.
Сольби забрала со стола баночку на двести миллилитров.
— С экстрактом алоэ, — прочитала она, какое-то время разглядывая этикетку. — Думаешь, он нам пригодится?
Чонгук пожал плечами, считая, что лучше всё же перестраховаться и позаботиться об идеальном скольжении, чем сделать Сольби больно.
— Ладно, — она вернула баночку на стол, теперь рассматривая с десяток презервативов в оранжевых, жёлтых и розовых пакетиках. — А их зачем так много? Они чем-то отличаются?
— Ничем, все из одной упаковки, — Чонгук опять подобрался впритык, опираясь рукой на стол и обдавая щёку Сольби теплом на выдохе. — Я утром торопился, поэтому высыпал все.
— Почему ты всегда торопишься по средам?
Уголки её губ приподнялись, а когда она повернула к нему голову, Чонгук не стал выдерживать её вопросительный взгляд и тратить время на бессмысленные обсуждения Пак Чимина и прочих мелких неприятностей, что не только по средам заставляли его бежать на пару. Не давая Сольби думать о причинах, он стёр улыбку с её лица поцелуем. Его язык в первые же пару секунд скользнул в её рот, а руки вернулись к одежде, которую они договорились снять.
Чонгук расстёгивал пуговку за пуговкой очень медленно, постоянно норовя проскользнуть пальцами под ткань и прикоснуться, погладить, легонько ущипнуть. Ненадолго его левая ладонь задержалась на её груди, ёрзая по кружевной бежевой ткани и задевая набухший сосок. Ему нравилось ощупывать и сжимать пальцами, потому что у Сольби было, за что подержаться, но поскольку уж очень хотелось стянуть с её плеч блузку и заняться юбкой, посвятить много времени изучению он не смог.
Когда он ссутулился, накрывая руками её бёдра, Сольби прервала поцелуй, чтобы сделать глубокий вдох и задрать низ серого пуловера. Под ним показался пояс джинсов и холодная металлическая пряжка ремня, но Сольби гораздо больше интересовали очертания кубиков. Она не удержалась и прикоснулась к животу Чонгука, чувствуя, как он напрягает пресс от того, что её пальцы холодные и от щекочущих прикосновений.
Это был шанс перевести дыхание и в полной мере ощутить последствия возбуждения. Чонгук весь буквально горел, сотрясаясь в какой-то странной лихорадке и отчётливо ощущая, как напрягается, сжимается, жжёт от жара в джинсах.
Секс в пустом классе или аудитории был одной из его фантазий. Изредка кто-то проходил мимо, изредка воображение подкидывало фантомные звуки шагов, и пробуждал страх, что кто-то может подёргать за дверную ручку. Это заводило сильнее.
Чонгук вернулся к блузке, расстёгивая последнюю пуговицу, пока Сольби гладила руками его грудь, выглядя слишком очарованной, чтобы её можно было оторвать от этого занятия. Её увлечённость не помешала Чонгуку стянуть её блузку до локтей, а после он лишил её отличного вида, опускаясь перед ней на корточки.
— Как эта штука расстёгивается? — его раздражённый шёпот донёсся до Сольби снизу.
— Никак, её нужно или стянуть или задрать.
Чонгук рассматривал один из этих вариантов. Продолжая сидеть перед ней, он легонько потянул за низ юбки, но в последний момент передумал, вдруг меняя направление и задирая чёрный край понемногу. Ему нравилось обнажать ноги Сольби по чуть-чуть, вынуждая её слегка пошатываться, не опираясь на стол.
Сегодня она подготовилась лучше, надев красивый комплект белья, хотя не похоже, что Чонгуку было до этого дело. Как только юбка оказалась достаточно высоко, чтобы он смог подцепить пальцами кружевную ткань, он потянул её вниз, почти роняя на пол. Позволяя Сольби опираться на свои плечи, он дождался, пока она переступит через трусики, а тогда сунул их в задний карман джинсов и вновь поднялся.
Он успел соскучиться по ощущению её мягких губ и борьбе языками, поэтому вернулся к поцелуям, подталкивая Сольби обратно к столу и помогая ей усесться на него. Она прекрасно справлялась с пряжкой и ширинкой на штанах, поэтому Чонгук позволил себе отвлечься на ощупывание стола в поисках презерватива.
Работая над этим вместе, Чонгук довольно быстро оказался со спущенными штанами и боксерами, и они с Сольби почти столкнулись лбами, тяжело дыша и поглядывая вниз для того, чтобы без происшествий надеть резинку.
Немного, но Сольби побаивалась, что всё может оказаться даже хуже, чем в её первый раз. Тогда она практически ничего не видела, но почему-то была уверена, что у Чонгука член длиннее и толще. Предлагая ему секс, она была заведомо готова к тому, что может быть больно первое время, но колени всё равно немного дрожали.
— Вау, ты выглядишь напуганной. Я кажусь тебе страшнее анализа крови, да? — он усмехнулся. — Ещё не поздно передумать, если что.
Он так говорил и мило улыбался, но Сольби знала, что если даст Чонгуку хоть малейший повод, он с радостью закончит эти отношения. Он проявлял энтузиазм и первый к ней приставал, но она всё ещё думала, что он оказывал ей услугу.
— Нет, всё в порядке, — она опять вцепилась руками в его плечи. — Я просто нервничаю, что кто-нибудь попробует сюда войти.
— Тебе выделили эту крохотную аудиторию под клуб, и мы закончили со встречей раньше, так зачем кому-то сюда ломиться?
Чонгук открыл крышечку лубриканта, переворачивая баночку и выдавливая буквально одну каплю на обтянутую латексом головку. После он ткнулся членом Сольби между ног, и правда пугая её тем, что войдёт так скоро, но он не собирался торопиться с таким. Помогая себе правой рукой, он стал легонько тереться головкой, двигаясь вверх и вниз и попутно задевая клитор.
Сольби ухватилась за него с новой силой, прикрывая глаза и раздвигая ноги шире. Она бы никогда не подумала, что нечто подобное может быть настолько приятным. Благодаря лубриканту Чонгук быстро скользил, задевая как свои чувствительные места, так и Сольби. Он занимался этим в течение минуты или двух, выуживая из девушки тихие мычания. Она чаще подавала голос, когда он поднимался вверх, а когда опускался ко входу, невольно затаивала дыхание в ожидании чего-то.
— Мне предупредить тебя? — спросил Чонгук негромко, полагая, что она и без дополнительных объяснений поймёт, о чём он.
Сольби отрицательно покачала головой.
— Просто сделай это поскорее, — попросила она шёпотом.
Чонгук ещё раз провёл вверх-вниз, а потом подался вперёд, надавливая головкой на вход, с усилием раздвигая сжатые мышцы и выдыхая со стоном при продвижении вглубь. Сольби даже не пискнула, но смяла ткань пуловера. Она держала пальцы сжатыми, пока Чонгук входил наполовину длины и двигался назад, затем глубже, и опять назад.
Поначалу ощущение давления не позволяло расслабиться, но как только Сольби поняла, что это не так уж и больно и отпустила пуловер, стала получать капельку удовольствия от того, как плавно Чонгук проскальзывал в неё, прижимаясь ближе и касаясь пальцами клитора. Его ласки притупляли боль, и ей особенно нравились моменты, когда она вся сжималась на мгновение, отчётливо ощущая его член внутри.
Чонгук хотел больше интересоваться её самочувствием, не полагаясь только на эмоции на её лице и те тихие стоны, что вырывались у неё, когда он двигался чуть быстрее, но не мог придумать ни одного нормального вопроса и заставить себя что-то сказать из-за того, что его переполняли чувства. Ему было хорошо, просто замечательно. Он пребывал в восторге от того, как просто и удобно было с Сольби. Ему нравилось, что она держалась за него, что немного морщилась, а потом расслаблялась и покусывала губы, нравилось, что он без лишних слов мог догадаться, что она чувствует, потому что чувствовал то же самое.
Чонгук сосредоточился в первую очередь на ней. Он меньше двигался, больше тёр клитор пальцами, стараясь не переусердствовать и иногда снова щёлкая крышечкой лубриканта. Периодически в голову лезли дурные мысли о том, что и с Ри было как-то так, и долгое время она выглядела вполне удовлетворённой, прежде чем дала понять, что он ошибался. Но звуки, что издавала Сольби, не давали утонуть в этих размышлениях. Когда он легонько сжимал клитор между пальцами, двигая ими из стороны в сторону в медленном и в быстром темпе, заставлял её тело выгибаться и вздрагивать, плотно сжимаясь вокруг его члена. Сперва это случалось редко, но вскоре участилось.
Он очень старался, не беспокоясь о немеющей руке, и Сольби старалась тоже, немного двигая бёдрами, если Чонгук останавливался или двигался не в том темпе, который ей нравился. Неудивительно, что они оба выбились из сил и оба немного вспотели к финишу.
Сольби кончила первой: она опять впилась пальцами в плечи Чонгука, выдыхая с протяжным «о-ох» и повторяя это снова и снова, всё более и более эмоционально. Её ноги вдруг крепко сжали его бёдра, а правая туфля свалилась на пол. Это были отличные десять секунд, в которые Чонгук ласкал её и двигался чуть резче, стискивая зубы, потому что сам был близок к тому, чтобы кончить. Он себя сдерживал изо всех сил, но поскольку всё и так получилось, расслабился.
Через несколько мгновений Чонгук оказался в её объятиях. Он прижался к её груди, опустил подбородок на её плечо и хрипло застонал на ухо, решаясь ещё на несколько толчков, пока изливался в презерватив.
— Фух, это было так… — Сольби всё ещё сжимала его руками и ногами, показывая, что не собирается отпускать. — Так жарко, так странно, но так классно!..
— Ты забыла добавить «так больно».
— Нет, не очень, — она тоже уткнулась в его плечо, ещё лучше ощущая запах одеколона, потому что Чонгук сбрызгивал им не только шею и кисти, но и одежду.
— Я начинаю подозревать, что ты мазохистка, — его левая рука опустилась на её затылок, и он пригладил её хвост.
— Это не так, — у неё вырвался тихий смех. — Мне правда было хорошо. Спасибо, Чонгук.
— Всегда пожалуйста и взаимное спасибо. Разрядка посреди недели после всех этих сумасшедших пар и проекта по химии — то, что нужно.
Отстраняясь, он смазано поцеловал Сольби в щёку, а затем заглянул ей в глаза, желая убедиться, что всё правда хорошо.
— Ты переживала, что не справишься с клубом, но посмотри, что ты творишь, — ему очень шла блаженная усмешка. — У нас ещё суббота впереди, а я уже мечтаю о следующей среде… У тебя есть все шансы подсадить меня на свой медицинский клуб.
— А у тебя есть все шансы подсадить меня на секс.
Она была вынуждена опустить руки и голову, чтобы проследить за тем, как он выходит и отстраняется, начиная шуршать упаковкой с салфетками.
— Плюс этой зависимости в том, что у тебя есть я, — ответил Чонгук.
Он достал для себя одну и стал вытирать член от основания, постепенно поднимаясь вверх, пока медленно стягивал заполненный спермой презерватив. Сольби себе тоже взяла пару салфеток, и они приблизительно в одно время закончили.
— Ничего, что я сегодня не помогу тебе с уборкой? — спросил Чонгук, застёгивая ширинку на джинсах. — У меня скоро тренировка…
— Да, конечно, иди.
Сольби не думала, что он воспримет её слова так буквально и быстро смахнёт всё ранее высыпанное на стол обратно в рюкзак, натягивая лямки на плечи и быстрым шагом направляясь к выходу. Он успел провернуть ключ, когда она его окликнула.
— Эй, Чонгук, ты ничего не забыл?
— Забыл? — удивился он, оглядываясь через плечо и удерживая пальцы на дверной ручке.
Сольби насупилась, немного строго напоминая:
— В твоём заднем кармане моя вещь.
— А, — свободной рукой Чонгук коснулся вышеупомянутого кармана, ощущая выпуклость из-за смятых трусиков. — Я решил оставить их себе вместо твоего ночника.
— Что?.. Ты не можешь! Чонгук!
Он быстро распахнул двери, вываливаясь в пустой коридор. Поблизости не было других студентов и соседние аудитории были закрыты, но Сольби об этом не знала и кричать ему вслед ничего не стала, соскакивая со стола, чтобы поскорее опустить юбку. Зато про себя она хорошенько его отругала, чувствуя, как внутренне горит от раздражения и вместе с тем от какой-то глупой радости. Она злилась, что он подставил её таким образом, но испытывала странный восторг от того, как он играл с ней. Истинный игрок.
Нет, это был не просто быстрый секс, это было что-то, у чего точно последует продолжение.
***
— Как тебе вчерашняя дорога домой? Хорошо добралась? Удобно было?
Чонгук явно глумился, спрашивая Сольби перед двумя её одногруппниками, которые не смогли найти свободного столика в столовой и попросились подсесть к ним. Они были рады познакомиться с Чонгуком, ругая одногруппницу за то, что она даже вскользь не обмолвилась, что её друг — футболист. Между делом они упросили его подписаться на них в Instagram и свалили на его поднос свои куриные наггетсы, якобы угощая его. Они обращали внимание на каждое его слово, наверное поэтому Чонгук и попытался заставить Сольби чувствовать себя неловко, вдруг заговорив о вчерашнем.
После его вопроса она слегка прищурила глаза, громко жуя хрустящее кимчи из редьки и оттягивая ответ.
— Неплохо, но было немного нервно на дороге.
— Правда? — Чонгук вскинул брови. — По-моему, ты всегда нервничаешь на дороге.
— Да, — Сольби кивнула, — как идиотка переживаю, что попаду в аварию. А вчера переживала сильнее, поскольку была немного растеряна благодаря кое-кому.
Ему это очень польстило, и он довольно заулыбался, воспринимая кражу её нижнего белья как увлекательную и забавную игру. Для него всё так и было, даже несмотря на тот факт, что он понятия не имел, куда спрятать её вещь подальше от глаз вездесущего Чимина.
— Пара уже через шесть минут, вы ещё не собираетесь идти? — спросил один из второкурсников.
— Да, нам уже пора, — сказала Сольби, откладывая палочки для еды. — У нас же гистология? Нам нельзя опаздывать, а то за опоздание баллы отнимают.
— А у меня латинский, — преувеличенно тяжело вздохнул Чонгук. — Целых две пары на первой парте.
Сольби приободряюще хлопнула его по плечу, самой первой направляясь к выходу с подносом.
Чонгук посидел ещё недолго над едой, засовывая по два наггетса за раз, чтобы доесть всё, а тогда тоже вышел из столовой. Кое-как ему повезло втиснуться в лифт и прийти в аудиторию раньше многих студентов, но не раньше Хэджи. Видимо забыв о требовании профессора Гым, она снова села в самом конце.
Чонгук не собирался ей подсказывать и тем более приглашать сесть рядом. Эта аудитория волшебным образом возвращала его к прошлой неделе и её смешкам. У него были паршивые времена, и он был очень чувствительным ко всему, но считать, что он слишком остро отреагировал, и признавать свою ошибку он не собирался. Что бы там себе Хэджи ни думала, он не планировал переходить с ней границы простых одногруппников, особенно после того как чуть лучше раззнакомился с парнями из группы на физкультуре. Не настолько, чтобы разгуливать с ними по кампусу, но они вроде как договорились как-нибудь вместе выпить пива и посмотреть футбол в баре.
— Привет, Чонгук.
Сумка Хэджи опустилась на пол рядом с партой. Она всё же вспомнила, где их попросили сесть, и пришла.
— Ага, — ответил Чонгук.
Он повернулся в её сторону, убирая ноги, чтобы она смогла пройти ближе к окну. Хэджи такого не ожидала и так и осталась стоять в проходе.
— Садиться не собираешься? — спросил Чонгук.
— А можно я сяду ближе к выходу?
— Я первый тут сел, нужно было раньше.
Он сжимал ручку в правой руке, на полях начав писать сегодняшнюю дату. Он записал только день, без месяца, и торопился закончить с этим. Хэджи его явно задерживала, она ему мешала.
— Да, конечно…
Она опустила голову, подбирая сумку с пола и не зная, как лучше пролезть на своё место. Попробовала пройти боком, но из-за узкого расстояния между скамьёй и столом это было невозможно, так что она сочла лучшим вариантом повернуться к Чонгуку лицом, но когда столкнулась с его пристальным взглядом, успела передумать.
— Как твой палец? Уже не болит? — пролепетала она, стараясь подавить внутреннюю тревогу.
Она всегда трактовала чужие взгляды с худшей стороны. Люди наверняка смотрели потому что с ней было что-то не так, потому что она каким-то образом привлекала их внимание, потому что всегда, когда старалась избежать взглядов, те как назло устремлялись в её сторону. Но взгляд Чонгука, внимательный и без как таковых эмоций, пугал её не то чтобы меньше, но как-то не так, как взгляды других. Поначалу было странно, что он вообще смотрел на неё, а когда он перестал смотреть, стало ещё страннее. Так что какая-то её часть была рада тому, что его взгляд вновь на ней.
— Болит, конечно, — ответил он без тени улыбки.
— Прости, — Хэджи виновато поджала губы, всё ещё ощущая его взгляд на себе даже после того, как села и начала доставать из сумки тетрадь и пенал. Несколько мятных конфеток завалялись между вещами, и поскольку ей срочно нужно было взять одну себе, она решила протянуть конфету и Чонгуку. — Хочешь?
— Чтобы профессор Гым внезапно попросила меня прочитать слова, а у меня за щекой что-то было в это время? — со скепсисом поинтересовался он, но конфету всё же забрал.
— Необязательно есть сейчас, — ответила Хэджи, быстро распечатывая светло-зелёный леденец и засовывая его в рот. Она несколько раз перекатывала его от щеки к щеке и легонько сжимала между зубами, застревая в липком и мятном верхнем слое, что успел подтаять.
До начала пары оставалось менее минуты, а профессор задерживалась. Никто этому особо не расстраивался, пользуясь случаем и не прекращая галдеть. Всеобщий шум действовал Хэджи на нервы. Ей всё время хотелось обернуться, чтобы узнать, как много людей собралось, но она уговаривала себя, что оно того не стоит. Иногда лучше сидеть впереди и даже не думать о том, что кто-то есть сзади.
— Кстати, — чтобы немного отвлечься, она заговорила тихо, будто сама с собой, — папа… То есть тренер Сон хочет с тобой поговорить, поэтому спросил, в какой аудитории у нас латинский. Скорее всего он подойдёт сюда перед этой парой.
Чонгук перестал чёркать в тетради, наклоняясь в сторону Хэджи, чтобы переспросить:
— Что? Тренер Сон хочет поговорить? О чём?
Хэджи знала, но пожала плечами. Она не хотела всё испортить, предупредив Чонгука заранее и взамен подставив папу. Её отношения с одногруппником всё ещё казались какими-то натянутыми, и она боялась прийти к таким же с папой. Да, они ссорились из-за Хэджуна и многих других вещей, но он, по крайней мере, был рядом последние месяцы.
— Это же никак не связано с тем, что я видел вас в кафе? — Чонгук помрачнел. — Профессор Шин ведь не твоя мама, да? А им вообще можно встречаться в таком случае?
Он особо не рассчитывал на ответы. Хэджи обычно делала вид, что набрала в рот воды, и округляла глаза, пялясь в парту или в пол, или куда-нибудь ещё, только не на него. Поймать её взгляд было сложнее, чем поймать Феникса.
— Нет, все уже знают, что они встречаются, — проговорила она, прерываясь, чтобы подтолкнуть конфету языком за щёку. — Они даже собираются пожениться…
— Так значит она не твоя мама, а будущая мачеха, — голос Чонгука был пропитан ещё большей неприязнью. — И ты не смогла спросить у неё насчёт моей оценки? Не похоже, что она к тебе плохо относится. Так нахваливала…
Хэджи догадывалась, что он всё слышал, но не думала, что у него хватит смелости об этом заговорить. Он так легко рассуждал о её семье, о том, что её будущая мачеха ещё и её профессор, велики шансы, что он так же непринуждённо заговорил бы и о том, что она психотерапевта посещает.
— Ты мог бы спросить у неё сам, — предложила она с мучительным стоном.
— Да, но она сказала, что я использовал твою работу, — начал Чонгук немного нервно, но в конечном итоге прервался и выдохнул. — Ладно, забей.
Хэджи кивнула, очень даже не против забить и не возвращаться больше к этой теме. Она со своими проблемами до последнего никуда не ходила, предпочитая оставлять всё как есть, нежели кого-то беспокоить, так что она не понимала, почему Чонгук пытается повесить на неё свои заботы. Если ему был настолько важен тот один балл, он всегда мог разобраться с этим без неё.
А Чонгук в свою очередь не понимал, как можно не решать свои проблемы, всячески избегая их. Из-за своего нежелания помогать другим, Хэджи казалась ему ужасно ленивой и холодной. Для него не было никакой разницы — говорить с ней или со стеной. Она плыла по течению, скрывая за флегматичностью нежелание что-либо делать, иными словами — лень. Возможно, она и вовсе не хотела никем становиться, возможно, её заставили поступить, и теперь она попросту тратила чужое время, место на курсе и каплю крови, которой Чонгук любезно поделился.
Профессор Гым распахнула двери аудитории, врываясь внутрь и раскладывая на столе стопки каких-то листов.
— Простите, — она извинилась перед группой, — открывайте скорее книги. Мы ведь остановились на пятнадцатой странице?..
Чонгук открыл учебник, хмуро глядя на латинские слова и буквы.
Его настроение постоянно менялось из-за Хэджи, и ему это совсем не нравилось.
— Господин Чон, госпожа Сон, как хорошо, что вы сели здесь, — беззлобно заметила профессор. — Готовьтесь в конце занятия отвечать, чтобы получить баллы, ладно?
Чонгук коротко кивнул, а Хэджи лишь тяжело вздохнула, продолжая рассасывать конфету в медленно темпе, чтобы на всю пару хватило.
***
Тренер Сон заглянул в аудиторию сразу после окончания первой пары латинского, чтобы махнуть Хэджи в качестве приветствия и позвать Чонгука к себе жестом. В коридоре было не так уж и много студентов, больше шумели в аудиториях, поэтому тренеру Сону удалось подыскать сравнительно тихое место.
— Извини, что отрываю, — он устало потёр виски, всё ещё отходя после трёх пар физкультуры и вместе с тем беспокоясь за этот разговор. — Я просил Чимина сообщить тебе, но не похоже, что он сделал это…
— Сообщить мне что?
— В понедельник мы с деканом Паком обсуждали ваше поведение, — Чонгук выгнул брови в надежде на разумное и честное решение в виде отстранения от тренировок, матчей и вообще всего. — И поскольку ты такой же ценный игрок, как и Чимин…
Чонгук слегка скривился, чувствуя себя немного оскорблённым из-за приравнивания его ценности к ценности Пак Чимина. Очевидно, что они были на разных уровнях.
— Мы не можем в преддверии первого матча в этом семестре отстранить кого-то из вас. Пусть это и звучит глупо, но мы все немного переживаем за результат. Это действительно важно. Как и отношения в команде. Я надеялся, что вы взрослые парни и сами поладите, но раз у вас не получается, декан Пак предложил дополнительное времяпровождение вместе.
— Мне и Чимину? — непонимающе переспросил Чонгук.
Им что, не хватало того, что они одну комнату делят? Он уже был сыт по горло этим сожительством.
— Нет, всей команде, — уточнил тренер Сон. — Ты не мог не заметить, что первокурсникам в этом году особенно сложно влиться, а как футболист ты знаешь, как важно хорошо понимать и чувствовать других игроков.
Чонгук сложил руки на груди, решительно не понимая, чего от него хотят. Он выкладывался по максимуму, это тренер не давал нормальных тренировок и позволял университетской команде играть как попало. У них и старшекурсники не сыгрались за прошлые годы, так чего они ждали от новеньких? Это команда была безнадёжна, всё, что мог предложить Чонгук — полагаться на себя и как-нибудь забить пару мячей за Ёнсе.
— И причём здесь совместное времяпровождение с командой? Мы и так вместе тренируемся. Или вы хотите, чтобы после вашей разминки мы ещё сидели на поле и задушевно болтали? Или вы нас в бар поведёте для налаживания дружеских связей с помощью соджу?
Последний вариант не был таким уж плохим. Чонгук намного лучше познакомился с коллегами в «Сеуле» после того, как стал совершеннолетним и смог ходить с ними выпивать. Не со всеми игроками у него было что-то общее, но поболтать и назвать себя их другом он запросто мог благодаря их общению вне тренировок и игр.
Тренер Сон никак не отреагировал на резкий тон Чонгука. Он хорошо понимал, что студентам есть, чем заняться, и неугомонность декана Пака многим боком вылезет, но в действительности мог разглядеть и что-то хорошее в его идеях.
— Мы остановились на кэмпинге в Инчхоне, — сказал мужчина. — Я знаю, что у «Сеула» игра в субботу и что ты не играешь, поэтому ничего страшного не случится, если ты поедешь с нами в пятницу, а в субботу утром или днём отправишься в Чонджу поддержать своих на поле.
Звучало гораздо —
гораздо — хуже, чем Чонгук предполагал.
Палатка вместо отельного номера с ванной? Зефиры на костре вместо секса с Сольби? Университетская команда вместо команды «Сеула»?
У него на лице всё было написано. Тренер Сон так и знал, что Чонгуку не понравится. Мало кому из команды понравилось, но поскольку поездку оплачивал университет и любой клуб вне учёбы предполагал минимум два выхода за пределы кампуса в семестр, избежать этого было практически невозможно.
— Тренер Сон, — Чонгук страдальчески застонал, — пожалуйста, скажите, что это на добровольной основе…
— С нами планирует ехать декан Пак, поэтому, к сожалению, ничем добровольным тут и не пахнет, — он развёл руками. — Сегодня на тренировке я буду раздавать форму согласия на выезд и ночёвку вне общежития, но поскольку тебя не будет, ты можешь подписать завтра или зайти ко мне после пар.
Чонгук какое-то время смотрел умоляюще, мысленно перебирая варианты, что позволили бы ему избежать этого всего. Вроде внезапного гриппа, травмы колена или отчисления, которым мог пригрозить декан Пак, но всё указывало на то, что проще смириться и снова уступить. В конце концов, он мог сместить свои планы на день ради кэмпинга и попробовать насладиться ночёвкой на природе.
— Ладно, — процедил Чонгук сквозь зубы, — я зайду подписать всё сегодня.
