НАСЛЕДНИК

***

— Я надеялся, что ты будешь осторожнее. Эдрик поерзал на своем месте, затем схватил свой кубок и с жадностью выпил вино. — Мы осторожны, — сказал он. — Вы послали за мной, лорд Виман, слишком поздно оплакивать это решение. — Я надеялся, что ты не будешь привлекать внимание к моей семье, — Виман стряхнул каплю соуса со своего огромного живота, откинувшись на спинку стула. — Думай, что хочешь. Я на стороне короля. — Разве вы не подарили подарки, которые мы помогли вам достать? — Да, и леди Старк была действительно в восторге, — кивнул Виман Мандерли. — Но король… он другой. Я сомневаюсь, что вы можете дать что-нибудь, чтобы откупиться от него. — И мы не намерены делать ничего подобного. — А что же вы будете делать? — лорд Мандерли совсем не выглядел спокойным. — Я посмотрю, из чего он сделан.

***

— Сколько? — нетерпеливо спросила Дейенерис. — Тридцать шесть, Ваша Милость. К тому времени, когда мы уйдем, у нас может быть целых сорок, а может, и сорок два, — Тирион взглянул на Вариса. В последние недели Паук был тревожно молчалив, и Тирион подумал, не один ли он это заметил. Варис только и делал, что молча сидел на этих собраниях, пока сам он рассказывал о прогрессе в шахтах, подсчете персонала и о деревенских женщинах, шьющих шубы и перчатки. «Это безумие», — твердил он себе. Они должны были взять Королевскую Гавань. Но они направлялись к Стене. — Есть новости от… — голос Дейенерис оборвался. — Нет, с тех пор, как вы в последний раз спрашивали сегодня утром, Ваша Светлость, — сказал Варис. О, Варис все же мог говорить! Тирион пошутил бы на эту тему, если бы не заметил ледяной взгляд, который королева бросила на Паука. — Продолжайте в том же духе, лорд Тирион, — сказала она, вставая, — убедитесь, что вы также подготовили транспорт. Сорок два ящика драконьего стекла нелегко будет перевезти по зимним дорогам. Она почти выбежала из комнаты, и Тирион знал, что она сделала это, чтобы гнев не взял над ней верх. Она знала. — Возможно, тебе следует быть осторожнее, — обратился он к Варису. — Ты прямо оскорбляешь нашу королеву. — Я? Я не хотел, — пожал плечами Варис. — Если и обидел, я извинюсь. — Смотри, что ты делаешь. Я бы предпочел не видеть, как ты превратишся в кучу пепла. Варис одарил его одним из тех взглядов, которые должны были показать полное безразличие, но благодаря проведенным рядом годам, он понял, что Варис что-то скрывает. — Ты что-то замышляешь, — сказал карлик. — На самом деле нет, — покачал головой Варис. — В этом суть. Наша королева решила отказаться от своего дела и вести достойную войну, чтобы спасти людей Севера и, возможно, весь Вестерос. О чем еще я мог просить? — Ты всегда был защитником королевства и народа, не так ли… — Тирион знал, что в этом есть нечто большее, он просто чувствовал это своим нутром. — Я не позволю тебе плести интриги за ее спиной, мой друг. Даже тебе. — Обещаю тебе, мой друг, — Варис оперся на стол, — я просто наблюдаю. Я смотрю и удивляюсь. — Интересно? — Да, интересно, — слегка улыбнулся Варис. — Наша королева вступила в союз с королем Севера. Но нет никаких известий, что он делает то же самое, ни слова. — Вы думаете, что нас разыгрывают. — Не обязательно, но… Вы видите Джона Сноу как игрока? Тирион усмехнулся, на мгновение вспомнив злого, робкого мальчика, с которым он был в пути в Черный замок. — Нет, он слишком прост для этого. Слишком благороден, как его отец, который не мог держать язык за зубами. — Довольно интересно называть Неда Старка благородным в том же предложении, что и его внебрачного сына. Тирион вздохнул и подтащил стул к тому месту, где сидел Варис. — Тогда расскажи мне, — он наклонился ближе, — все это, все, что ты знаешь.

***

      Джон сидел за высоким столом рядом с лордом Виманом Мандерли, слушая очередную жалобу на нехватку зерна. Санса приказала отправить зерновой запас в Винтерфелл, зернохранилища Белой Гавани больше не были приспособлены к зиме, и город жил на строгом пайке. К чести Мандерли, он разрешил вопросы с большим мастерством, объяснив, что он обсуждал с королем, как будут возвращены запасы, как только минует угроза войны, как король дал слово, что Винтерфелл будет помогать им. Он жестом выгнал последнего крестьянина из комнаты, и Джон огляделся: гвардейцы, члены семьи Мандерли, некоторые из его знаменосцев, мечущиеся слуги. — Это оно? — спросил он, его раздражение было ясно слышно в его словах. — Да, Ваша Милость, — повернулся Мандерли. — Я прошу прощения за то, что это было довольно утомительно, я знаю. Ваше присутствие очень много значит для людей, я не могу отблагодарить вас за этот визит. Я боялся, что рано или поздно они взбунтуются, забота, которую вы проявляете к нам, значит больше, чем любое количество зерна в это время. Джон поднял бровь. — Я сидел здесь весь день, слушая противоположное. Народ страдает. Вы должны сообщать о подобных ситуациях в Винтерфелл. — Ваша Светлость, я… — начал Мандерли, но Джон продолжил, перебивая его. — Леди Старк поступила правильно, и я поступил бы так же. Но Белая Гавань отличается тем, что это не просто крепость. Вам следует подумать, лорд Мандерли, и вам следует действовать, когда наши просьбы ложатся слишком тяжелым бременем на плечи здешних простолюдинов. Они не фермеры, и с плохой погодой торговля упадет еще сильнее. Вы должны вдвое сократить количество, которое вы отправляете, и пополнить свой собственный запас. Увеличьте порции как минимум наполовину. Мандерли кивнул с улыбкой. Его король был действительно другим, он видел это в те редкие моменты, когда слышал его речь раньше, и он видел это сейчас. Удачи Эдрику Сноу убедить его короля в чем угодно. Ему нравился Джон Сноу, но еще он боялся Джона Сноу. Мандерли знал, что король, не подчиняющийся требованиям, был королем непредсказуемым. Король, который так заботился о простом народе, был чудом нонконформизма, способным на все, чтобы обеспечить выживание своего народа. Именно это делало короля Джона таким пугающим. — Сытный ужин облегчит ваши мысли, Ваша Светлость, — усмехнулся он, — я знаю, что он наверняка облегчит мои. Ничто так не помогает от забот, как правильный ужин, запитый хорошим северным элем. Кулак Джона врезался в стол прежде, чем он успел взять себя в руки. Он быстро поднялся, его щеки пылали алым от ярости. — Сытный ужин?! — Он повысил голос ровно настолько, чтобы его услышали самые близкие. — Ваш народ голодает, милорд, НАШ народ голодает. И вы говорите о плотном ужине? Он прошел мимо Мандерли, лорд Рид поднялся так быстро, как только мог, чтобы следовать за ним, выходя из зала. На полпути он повернул назад и встал посредине, как раз там, где раньше стояли все те горожане, о бедственном положении которых он весь день слушал. — Забудьте о сытном ужине, лорд Мандерли. Это приказ от вашего короля. Забудь об этом, потому что, если я еще когда-нибудь услышу об этом, я непременно захочу показать вам свое представление о правильном ужине. Он глубоко вздохнул, взглянув на Рида, чтобы успокоиться. — Что бы вы ни приготовили, скормите этим бедным нищим возле вашей крепости, а я буду ужинать с лордом Ридом в моей комнате. Двух мисок из общих кухонь будет достаточно. С этими словами он повернулся и быстро вышел. — Я не могу отделаться от ощущения, что это было сделано не для того, чтобы развлечь короля, — сказал Рид, когда Джон замедлил шаг, чтобы старик мог догнать его, пока они шли по коридору к своим покоям. Джон пожал плечами. — Мы пришли только для того, чтобы послушать бедных, — прошипел он, — по крайней мере, я могу вмешаться.       Рид отреагировал на его слова с легким весельем. Боги, он наслаждался Джоном Сноу. Проходили годы и годы, он старел, утомлялся и мучился приступами, задаваясь вопросом, каким человеком окажется мальчик. Джон продолжал превосходить его ожидания. Теперь еще и защитник бедняков. Из него вышел бы прекрасный король Семи Королевств. Риду не терпелось увидеть, как это сбудется. Он не говорил о таких вещах, видя, что молодой мужчина все еще беспокоился обо всем этом, но кто бы не беспокоился? «Из гадкого утенка вырастает лебедь», — думал он, — «а из ублюдка вышел принц и настоящий вождь». Рид немедленно поблагодарил Старых Богов за то, что они даровали ему долгую жизнь, чтобы увидеть, как это происходит. Он шел рядом с королем, не сомневаясь, что будет также идти рядом с ним до конца своих дней. — Если позволите, — сказал он. Джон остановился и обернулся. — Лорд Рид, не могли бы вы перестать спрашивать разрешения говорить. Сира Давоса здесь нет, я попросил вас сопровождать меня, потому что у вас есть мудрые советы. Говорите, мой лорд. — Тон был суров, но уголок его рта дернулся в легкой полулыбке. — Если бы я пришел во главе группы ссыльных, чтобы добиться аудиенции у единственного человека, который может вернуть мне дом, я бы не стал для этого перед высоким столом. Джон задумался на мгновение, прежде чем поднял брови. Рид продолжил. — Хотел бы я посмотреть, из чего сделан этот человек. — Вы говорите, что Мандерли… подставил меня? Ухмылка Рида была широкой. Король быстро сложил два и два. — Да, и я говорю, что у нас было больше публики, чем знаменосцы и дочери. Джон усмехнулся. — Он выстроил своих дочерей, как будто это были смотрины, не так ли? — спросил он смеясь. — Король не женат… На такую ​​глупость всегда есть надежда, Ваша Милость. — Я даже не помню их имен, — рассмеялся Джон, его гнев теперь был в прошлом, когда он схватил старика за руку и пошел дальше по коридору. — Ваша Милость, — поклонился охранник, когда они повернулись и встали перед ними. Он слишком долго кланялся. Когда он поднялся, его глаза встретились с глазами Джона, и рука Джона быстро нашла навершие в виде белого волка на поясе. — В этом нет необходимости, Ваша Светлость, — мужчина взглянул на руку Джона. — Я слышал, вы лучший мечник Севера. Но вы никогда не сражались с тем, кто живет мечом, и я не хотел бы быть тем, кто покажет вам, что это значит. Хоуленд Рид и Джон оба приподняли бровь, но Джон опустил руку. Он оглянулся, чтобы убедиться, что его окружили, но там никого не было. — Я один, Ваша Милость, — продолжил мужчина. — Я бы не стал начинать наше знакомство с инсценировки нападения на человека, которому я надеюсь служить. — А вы? — спросил Рид. Мужчина еще раз склонил голову. — Эдрик Сноу, командир Дружины Розы. — Сноу, — заметил Рид. — Да, Сноу. Как бастард Севера. Джон усмехнулся. — Разве в Эссосе не другие обычаи? Мне сказали, что бастардов там нет. Улыбка Сноу стала шире. — Вы правы, нет. Мы все носим это имя, мы сами выбрали его. Мы ублюдки Севера. Лицо Джона смягчилось, когда он услышал это от человека перед ним. — Наши предки давно отказались от своих фамилий, Ваша Светлость, если они у них были. Мы выбрали быть бастардами Севера, поскольку мы были изгнаны оттуда. — Те, кто сформировал Роту, сами выбрали изгнание, лорд Сноу, — заметил Рид. — Просто Эдрик, если можно, и да, это правильно. Но они просто предпочли его рабству во всем, кроме названия и ошейника. Джон задумался над его словами, что бы он сделал? Если бы он был с Севера в то время, когда Торрхен Старк преклонил колено перед его предком Эйгоном Таргариеном, что бы он сам сделал? — Итак, вы все называете себя Сноу, вы это имеете в виду? — Рид был удивлен. — Ну, не все. Некоторые в Дружине не являются кровью Первых людей Севера, но столь же лояльны и готовы сражаться за нее. Истории о бывшем королевстве и о Королях Зимы передавались из поколения в поколение. Север помнит. — Должно быть, это сбивает с толку довольно ироничным и восхитительным образом, — с ухмылкой заметил Джон. — Столько Сноу. — Да, Ваша Светлость, может быть. Вот почему мы редко используем это имя в разговоре. Поэтому мне было бы очень приятно, если бы вы звали меня Эдриком. — Вы говорите, что готовы сражаться за Север, — заметил Рид. — За независимый Север, — Эдрик отступил на два шага. — За нами посылали уже однажды. Королем был провозглашен Робб Старк, в открытой войне с югом. Я поспешил в Белую Гавань, но ко времени моего прибытия, Север снова пал. — Робб был моим братом, — мягко сказал Джон, с любовью вспоминая своего ближайшего друга и союзника в детстве. — Да, убит на свадьбе Фреев, которая должна была быть его собственной, после того, как он нарушил свою клятву. Я слышал, Фреям отплатили по заслугам, для них пришла зима. Глаза Джона сузились из-за отвращения, которое он уловил за словами мужчины. — Да, — признал он, не чувствуя необходимости дальше объяснять, что его младшая сестра устроила эту зиму, или останавливаться на том, насколько несправедливой была Красная свадьба. — Хорошо, — усмехнулся Эдрик. — Почему прячешься от меня? — спросил Джон. — Почему не пришел открыто? — Чтобы увидеть, какой вы король, — пожал плечами Эдрик, его взгляд пронзил взгляд Джона. — И? — Джон поднял бровь. — Справедливый. — Итак, давай поговорим. Что ты хочешь? — Джон устал от этой болтовни в коридоре, он обнаружил, что отчаянно ищет подвох. Эдрик Сноу рассмеялся. — Хватит тратить время на пустую болтовню? — Мертвые ждать не будут, — прошипел Джон. — Говорю тебе, Долгая Ночь грядет и если ты чего-то хочешь, это МОЯ цена. Сражайтесь рядом со мной и возможно, я дам вам то, что вы хотите. Я разрешу вам вернуться домой. Эдрик Сноу понимающе улыбнулся. — Я ожидал, что мне не позволят вернуться без платы, Ваша Светлость. Но я не ожидал, что буду сражаться с Дейенерис Таргариен. Джон почти запыхтел при этом. — Вы можете мне не верить, Эдрик Сноу. Но я видел Иных и сражался с мертвыми. Их по меньшей мере сто тысяч, и они маршируют к Стене прямо сейчас. Если вы хотите сражаться за Север, за выживание Севера, тогда вы присоединяетесь к Великой войне против мертвых. Это единственная война, которая имеет значение. Сноу все время изучал Джона. Мандерли рассказал ему о мертвеце, которого король привез в Винтерфелл, чтобы показать им всем. Он вспомнил ужас на лице толстого лорда, когда кивнул Джону. — И, — Джон поднял бровь. — Если ты присоединишься к нам, я рассчитываю на то, что ты сдержишь свое слово. Вы можете в конечном итоге сражаться вместе с Дейенерис Таргариен. Возможно, даже с Серсеей Ланнистер. Эдрик Сноу был искренне удивлен, услышав его слова. — Вы хотите объединить Семь Королевств? Взгляд Джона выдавал его раздражение. — Нет, но я бы объединил вообще всех людей против общего врага, — холодно сказал он. — И даже тогда шансы будут не в нашу пользу. — Не смотри так удивленно, Эдрик, — вмешался лорд Рид. — Король объединил Вольный народ и северян против Болтонов. Если кто-то и может, привести королеву Драконов в свои ряды, то это он. — Уже привел, — тихо сказал Джон, еще раз оценивая командира взглядом. — Сколько людей? — 5000 пехотинцев с мечами, копьями и щитами, еще 5000 всадников, вооруженных мечами и луками, с двумя лошадьми каждый. И 800 волков, — гордо сказал Эдрик, — и, если можно добавить, около 4000 женщин и детей. — Волки? — в унисон спросили Джон и Рид. — Да, лютоволки, — Джон мог поклясться, что мужчина стал на дюйм выше, когда сказал это. — Мы дрессируем лютоволков. Хотя мы редко использовали их раньше, они больше похожи на… домашних животных. Но они ужасные звери, готовые сражаться. — Пришло время Северу приютить больше лютоволков, чем один Призрак, — со смешком сказал Джон, — Мой лютоволк. Но как они выживают в Эссосе? — Мы их разводим, Ваша Милость, — мягко сказал Эдрик, — Холмы Норвоса обеспечивают благоприятный климат, хотя и слишком теплый, на наш вкус. Они сбрасывают зимнюю шкуру навсегда, но они верные звери. Им понравится снова бродить по равнинам Севера. Джон улыбнулся на это. Это было действительно интересно, потому что, когда он позволял себе думать о том, что будет, когда все их войны будут выиграны, если так случится, он всегда представлял летние поля и лютоволков снова в Волчьем лесу и в Северных горах. — Тогда я составлю контракт, — заключил лорд Рид, видя, что его король удовлетворен услышанным. — Не надо, — улыбнулся в ответ Эдрик Сноу, — мы верим слову Старка. Мы будем доверять слову нашего короля, я знаю, что вы будете верны своему слову, Ваша Светлость. — Да, я верен. Или я пытаюсь, — сказал Джон, выбрасывая из головы мысль заявить, что он не Старк. — Сражайтесь вместе с нами, и вы сможете свободно поселиться на землях, достаточных для вашего народа. — Хороших? — Эдрик поднял бровь. — Хороших, — твердо повторил Джон. — Я не буду раскрывать больше, так что не любопытствуй. Будьте уверены, земли хватит. Леди Старк только попросит вас переименовать крепость. Возможно, посадить розы. Она любит розы. Эдрик Сноу рассмеялся. Он знал достаточно, чтобы понять, что король предлагает Дредфорт в качестве их награды. Это было достаточно хорошо, больше, чем просто хорошо, это было лучшее, на что они могли надеяться, если собирались обосноваться. — Сколько? — спросил Джон,. — Они отплывут через две недели после получения сообщения от меня, Ваша Милость. Я хотел немедленно сам отплыть в Браавос, чтобы проследить за этим. — Я надеюсь, что у вас есть капитаны, которые справятся, — прервал его Джон, — Ты и тот, с кем ты прибыл, вернетесь со мной в Винтерфелл. Пошлите ворона. — Не очень заслуживаю доверия, Ваша Светлость? — Эдрик усмехнулся. — Я предпочитаю быть уверенным, чем застигнутым врасплох. Будьте готовы завтра с рассветом отправиться в Винтерфелл. Эдрик поклонился с широкой улыбкой на лице и ушел. «Это было довольно…честно», — подумал он. Он ожидал спора, что придется прибегать к уловкам или угрозам, чтобы получить желаемое. Но оказалось, Старки на самом деле не просто несли честь — они словно ее придумали. Хотя этот молодой король и был бастардом. «Как и все мы», — отметил он про себя. Они ждали этой возможности вернуться больше трехсот лет. Эдрик был рад, что ему не пришлось прибегать к словесным играм. Его отец, и его отец до него, все их старейшины всегда говорили, что однажды Король Севера призовет их, и они вернутся домой. День настал. Лорд Рид закрыл за собой дверь, наблюдая, как Джон опускается в кресло у стола. Для них были приготовлены две миски, но их содержимое уже не дымилось. — Что вы думаете? — спросил Рид, и Джон усмехнулся. — Забавно, — добродушно сказал Джон, — Давос всегда спрашивает тоже самое. Что я думаю? — Трудно давать советы человеку, мыслей которого ты не знаешь. — Я думаю, что это было легко, и это меня беспокоит, — вздохнул Джон. — С другой стороны, я рад, что хоть что-то вышло полегче. Я устал спорить о каждом шаге, что нужно сделать. С этими словами он взял ложку и начал есть тушеное мясо с легким отвращением. — Им нужен настоящий повар на этих кухнях. Завтра скажу Мандерли, чтобы отправил туда своих. Они от души посмеялись.