НАСЛЕДНИК

***

      Давос стоял на перекрестке, изучая стражников, выстроившихся вдоль дороги. — Итак, мы здесь. Бриенна казалась такой же нервной, как и он сам, то и дело перенося свой вес с одной ноги на другую, и поглядывая на Пода. Оруженосец теребил портупею, как будто ее нужно было поправить, а он все не был доволен результатом.       Наемник с ними не разговаривал. Они въехали в город только на рассвете, решив разбить лагерь за стенами среди холмов у залива, но Давосу было еще хуже от этого. Перед ним было яркое напоминание о том дне, когда он был здесь в последний раз — его сын сгорел в диком огне, пока он смотрел, не в силах помочь. Этот огненный ад был организован Тирионом Ланнистером, Давос знал это. И если сегодня им все удастся, карлик станет их союзником. Если и можно было чему-то научиться у своего короля, так это оставить прошлое в прошлом, и Давос усмехнулся при мысли о том, сколько уроков его король может преподать ему, невзирая на свой юный возраст. Подошла группа дотракийцев, Ланнистер и Миссандея — девушку с Наата Давос был искренне рад видеть. Изгнанный с Севера Мормонт, лорд Варис. Королевы нигде не было видно. — Добро пожаловать, друзья мои, — усмехнулся наемник. Давос отметил говор Блошиного Дна, — ваши друзья прибыли раньше вас. Он взглянул на Клигана, который слегка толкнул аккуратно одетого мальчика Ланнистеров в плечо. — Двигай! — их «подарок», погруженный на маленькую тележку, продолжил движение вперед. За ней последовали Давос, Клиган и Бриенна, а затем свита королевы драконов. — Зачем они его построили? — Давос оглянулся на Миссандею, которая указывала на развалины Драконьего Логова. — Драконы не понимают разницы между своими и чужими. Нельзя было разрешить им свободно жить рядом с большим городом, — Джорах Мормонт говорил мягко и мудро. — Думаю, в конце концов, это было печальное место, — вмешался Тирион, оглядываясь по сторонам. Он жил здесь много лет, но ни разу не был в Драконьей Яме. Странно, как люди обычно не интересуются местом, которое называют домом, пока не потеряют его. — Целая арена для нескольких болезненных существ размером меньше собак. Но в начале, когда это был дом для Балериона Черного Ужаса, это было самое опасное место в мире. — Может быть, это все еще так, — заметил Давос, и Тирион долго смотрел на него с пониманием в глазах. Под встал рядом с Давосом, повернувшись к Тириону, и они поприветствовали друг друга. Слушая, Давос задавался вопросом, сколько родственников, друзей и врагов воссоединяться сегодня. Ему казалось, что все друг друга знают, даже наемник, кажется, раньше выполнял поручения Тириона. Альянсы начали подвергаться сомнению. «Это будет сложно», — подумал Давос про себя. У него было достаточно времени, чтобы понять, что, пока он был рядом со Станнисом, эти люди жили, сражались, любили и переплелись друг с другом, сами того не понимая. Когда Джон спросил его, будет ли он представлять Север на этой встрече, на самом деле это был не вопрос — Давос знал, что это правильный путь. И когда Джон сказал ему, что пошлет Пса, чтобы «помочь с подарком Серсее», он также сразу понял, что нужно искать Бриенну. А Бриенна, умная женщина, разрешила все нерешенные вопросы, которые у нее могли возникнуть с Клиганом, прежде чем они отправились в путь. Их отряд был небольшим среди многотысячных армий, они легко сгинут в перекрестном огне, если две королевы решат, что восхождение на вершину важнее. Но они должны попытаться как-то объединить всех этих игроков. Ради выживания. Мантра Джона Сноу — объединитесь. — Кто прикоснется к нему, того я убью первым.       Давос усмехнулся, услышав, как Клиган инструктирует бедных охранников Ланнистеров в своей обычной манере. Этот человек был груб со всеми, но Давос, путешествуя с ним несколько недель, понял, что это только внешность. Он заботился. Он достаточно заботился о том, чтобы сражаться вместе с живыми, чтобы знать, где он по-настоящему нужен. Давос знал, что Пес когда-то служил Ланнистерам, Джон объяснил, что он имел в виду говоря про мальчика мясника. Но леди Арья, которую Давосу действительно следует перестать называть леди, упомянула, что она путешествовала некоторое время с этим человеком. Действительно интересно, как все эти люди относятся друг к другу. Они переходят на другую сторону, затем снова меняются, друзья становятся врагами, а враги становятся союзниками. Во что превратился мир? Когда он стал таким сложным? Драконье Логово было все теми же руинами, которые он помнил. Посередине был построен помост, над ним натянули три навеса и под каждым поставили стулья. «Серсея, по крайней мере удосужилась притвориться, что мы все на равных здесь», — подумал Давос. Он не был бы очень удивлен, если бы она заставила их явиться в свой тронный зал, как просителей. А когда он услышал, где именно она назначила переговоры, то подумал, что с нее станется притащить в Яму этот уродливый стул, которого так жаждали они обе. Но обстановка была довольно разумной, даже если было ясно, что она оставила среднюю палатку для себя: Бронн жестом указал им направо, а отряду Таргариенов — налево.       Давос не удосужился поискать выходы, где люди Серсеи могли бы устроить им засаду — в этом не было смысла. Он смирился с тем, что сегодня они вполне могут умереть. Вместо этого он изучал лица. Дотракийцы точно были недовольны — они потратили время как раз на то, от чего Давос отказался. Варис выглядел мрачным и, если Давос был прав, скучающим. Необходимость присутствовать на таких встречах и говорить открыто, вместо того, чтобы строить интриги по углам, должна быть скучной для того, кто построил жизнь и карьеру на последнем. Тирион Ланнистер выглядел сосредоточенным, когда сел — забрался — на стул. Он готовился. Их окружила стража Ланнистеров, а они молча сидели. Потом все встали. К центральному навесу шла группа. Впереди выступало чудовище в доспехах, за ним королева Ланнистеров и ее брат. За ними шел какой-то мужчина, он с самодовольной улыбкой на лице смотрел на мальчика Грейджоя, которого Джон избил ранее на пляже Драконьего Камня. И еще охранники Ланнистеров. Клиган подошел к облаченному в доспехи монстру и заговорил, но Давос не разобрал слова. Но он мог видеть под шлемом, вокруг глаз у этого рыцаря была синяя кожа. Это выглядело не слишком хорошо, совсем не хорошо. Они все сели в тишине. — Где она? — спросила Тириона королева Ланнистеров. — Она скоро будет здесь, — Давосу показалось, что Тирион изо всех сил старался говорить как можно спокойнее. Давос не был уверен, но ему показалось, что Тирион боится королевы и своей родной сестры. — Она не приехала с тобой? — Нет.       Тишина опустилась на площадку. Но ее тут же разорвал крик дракона в небе. Несколько человек встали, а Бриенна и Давос остались на своем месте. Шоу было не для них. Конечно, она появится, и если Джон был бы здесь, это предназначалось бы для него почти так же, как и для королевы Ланнистеров. Но Джона здесь не было, а их отряд происходящее не особенно затронуло. Все их попытки самоутвердиться оказались тщетными, чего и добивался Джон, когда попросил Давоса занять его место. Джон был умен. Этот единственный ход превзошел все изощренные попытки показать себя, как теперь ясно видел Давос. Он еще не был уверен в сообщении, которое таким образом отправил его король, но оно будет доставлено совсем скоро. Так думал старый рыцарь, наблюдая, как прибывает королева драконов. Дейнерис с изяществом сошла с крыла черного монстра и не спеша подошла к своему месту. Серсея осталась сидеть. — Мы ожидаем только вас. — зашипела Ланнистерша в сторону королевы драконов, и Давосу захотелось рассмеяться. Неужели она была такой мелочной? — Мои извинения. Хорошо, хоть Таргариен не опустилась до ее уровня. Давос был здесь, чтобы обрести союзников, и было бы не лишним узнать, кто из них более достоин. Хотя, возможно, им будет совсем не до этого, а придется бежать из города, если, конечно их сразу не убьют здесь, в Драконьей Яме. Дейенерис кивнула Тириону, который встал и прочистил горло. Он начал говорить, но тот самодовольный парень прервал его, и на этот раз Давос усмехнулся. О, Джон, какой спектакль ты упускаешь! Итак, самодовольный парень держит в плену сестру Грейджоя и плоско шутит про карликов. Очень непродуктивно. Ланнистеры потребовали, чтобы мужчина сел и замолчал. — Мы те, кто терпеть друг друга не может, как было показано только что, — продолжил Тирион, вставая перед сестрой. — Мы пострадали от рук друг друга, мы потеряли людей, которых любили, все это правда. И если бы мы все хотели одного и того же, не было бы необходимости в этом собрании. Мы вполне способны вести войну, не встречаясь лицом к лицу. — Значит, вместо этого мы должны урегулировать наши разногласия и жить вместе в гармонии до конца наших дней? «Она самодовольная, сестра Тириона. Почти такая же бестолковая, как этот мужик, которому она сказала сесть минуту назад». — Мы все знаем, что этого никогда не произойдет, — ответил Тирион. — Тогда зачем мы здесь? Тирион был не в своей тарелке, выступая против собственной сестры. Если бы Джон был здесь, он бы встал и заговорил — король не любит пустую болтовню. Давос встал. Он знал, что Джон сказал бы на все это. — Простите меня, Ваша Милость, — сказал он. — Речь идет не о том, чтобы жить в мире. Речь о том, чтобы просто жить. Нас всех ждет одно и то же: генерал, с которым нельзя договориться, и армия, которая не оставляет трупов на поле боя. Глаза Серсеи Ланнистер вонзились в него, как будто она вообще не замечала его раньше. Конечно, нет, она была в состоянии войны с Дейенерис, их маленький спектакль отвлекал все внимание от его стороны сцены. — А вы? — спросила она, ее взгляд остановился на значке на груди Давоса. Лютоволк в протянутой руке. — Сир Давос Сиворт, Ваша Милость, — сказал он, — десница короля Севера. — А где же король Севера? — прорычала она, ее глаза прошлись по отведенной северной делегации стороне. — Где Санса? — Леди Винтерфелла, Ваша Светлость, — начал Давос, с торжеством отметив, что его слова произвели впечатление на Серсею, ​​которая сузила глаза и сжала рот, услышав их, — осталась, чтобы продолжать подготовку к зиме, Ваша Милость. — А твой король? Где бастард Неда Старка? Давос взглянул на Дейенерис, которая слегка склонила голову набок, ожидая объяснений с яростью в глазах. — Ваши Милости, мой король шлет свои извинения, — начал Давос. — Однако вы сами увидите, почему его здесь нет. Почему он не мог покинуть Север, чтобы присутствовать на этих переговорах. — Итак, теперь мы знаем, — Тирион прислонился к уху Дейенерис, а Варис наклонился ближе. — Он почуял ловушку, Ваша Милость, вот и все. Дейенерис кивнула, ее лицо смягчилось. Давос глубоко вздохнул. — В этом городе живет миллион человек, — сказал Давос. — Если мой король потерпит поражение, они станут еще миллионом солдат в армии мертвых. — Я полагаю, что для большинства из них это было бы благом. Давос подошел ближе к Серсее Ланнистер. — Да, страдания бедняков в Королевской Гавани — часть жизни, и это хорошо известно. Это то, что я имел несчастье пережить раньше, и то, чему я надеюсь положить конец, как только закончатся все войны и пройдут все сражения. Но не сегодня, мы здесь не для этого. Армия мертвых идет на нас и это реально. — А я думаю, что это лишь плохая шутка. Серсея не обиделась на тонкое замечание Давоса по поводу отсутствия у нее заботы о собственном народе. Ей было плевать. Затем она повернулась к Дейенерис. — Если мой брат Джейме правильно сообщил мне, вы просите меня о перемирии. — Да, это все. — Это все? — Ненависть между этими двумя женщинами была настолько сильна, что была практически осязаема. Давос мог поклясться, что обнажи он меч, мог бы разрубил ее на куски. — Отвести мои армии и подождать, пока вы отправитесь на охоту на монстров или пока вы укрепите и расширите свои позиции? — Нет слов, которые сотрут последние пятьдесят лет, — Тирион встал между ними, повернувшись к Давосу. — Король прислал подарок, Ваша Милость, — сказал тогда Давос Серсее, — тот, который, как он надеялся, объяснит его отсутствие, а также необходимость этого собрания. Краем глаза он заметил, что Дейенерис напряглась, откинувшись на спинку стула. Тирион кивнул, и пара дотракийцев, а также сир Джорах выступили перед королевой. Клиган нес ящик на спине. Он встал на колени, чтобы положить его, и расстегнул крепления, снял крышку и отпрыгнул. Движения не было и Давос задавался вопросом, сохранилось ли это создание до сих пор в том состоянии, какое им было нужно. Он кивнул Бриенне, которая встала, обнажив меч и шагнув вперед. Давосу пора было покинуть сцену, он откинулся на спинку кресла и наблюдал, как взгляд Джейме Ланнистера остановился на Бриенне. Клиган подождал несколько мгновений, но в конце концов пнул ящик. И оттуда разнесся визг, а затем полусгнивший, Боуэн Марш, ставший скоплением костей, болтающейся сгнившей плоти и разорванной одежды, бросился прямо к Серсее. «Как будто оно знает, на кого надо бросаться», — подумал Давос. Джейме Ланнистер вскочил, а Серсея в ужасе схватилась за подлокотники кресла. Тем не менее, умертвие не дотянулось до нее, Клиган натянул его цепи и потащил назад ровно настолько, чтобы между умертвием и Ланнистершей осталось не больше полуметра. Вихт упал, но потом быстро повернулся к Клигану, который просто разрезал его пополам. Но полуразложившееся тело продолжало двигаться, визжать, ползать. Давос ясно видел ужас на лице Джейми Ланнистера. Десница королевы Ланнистеров встал. Клиган отрезал руку, которая упала назад, и Квибернтподнял ее, изучая глазами, полными удивления, уставясь на пальцы, все еще пытающиеся что-то схватить. Половина умертвия подползла к Бриенне. Давос дал ей факел, и она зажгли его. Когда десница южной королевы вернул кусок гнилой руки, Бриенна сожгла ее, затем вытащила кинжал. — Это драконье стекло, — сказала она, подняв его так, чтобы все видели, затем подняла оставшуюся часть мертвеца, которая к тому времени уже доползла до ее сапог, и вонзила кинжал в то место, где когда-то было его сердце. Все было кончено. Наступила тишина. Взгляд Джейми Ланнистера снова остановился на Бриенне, когда она вернулась на свое место. Давос встал и, перешагнув через останки твари, подошел к Серсее Ланнистер. Ужас все еще был виден на ее лице. — Ваши Милости, я знаю, вы обе считаете, что ваша право на Железный трон первично, — сказал Давос, взглянув на Дейенерис, прежде чем снова повернуться к Серсее. — Но есть только одна война, которая имеет значение. Великая война, и она здесь. Так что либо вы продолжаете эти препирательства, пока сотни тысячи таких не дойдут до вас, либо вы присоединяетесь к нашей битве. Мой король мало заботится о Железном Троне. Мой король идет на Север, чтобы защищать Стену, а когда Стена падет, защищать людей Севера. Если мы не победим в этой битве, вот это — он указал на останки твари — судьба, которая ожидает всех нас, и тогда неважно будет, чей труп восседает на Железном троне. Вы все будете мертвы. Я буду мертв, мой король будет мертв, и все наши дети будут мертвы, а у тех, кто еще не родится, никогда не будет шанса родиться. Серсея глубоко вздохнула, услышав его слова, но не ответила. Тяжелая тишина снова повисла на всех. — Я не верила, пока не увидела их, — сказала Дейенерис. — Я видел их всех. — Сколько? — Джейме Ланнистер выглядел по-настоящему потрясенным, его голос сорвался. — Минимум сто тысяч, — Дейенерис была твердой, решительной. Слушая ее сейчас, Давос понял, что у них есть по крайней мере один союзник. Но все зависело от Ланнистеров, он это тоже знал. Дерзкий парень снова встал, подошел к трупу. Прикоснулся. — Они умеют плавать? — Что? — Давос был удивлен. — Мы не знаем точно, — ответил он. — Хорошо. Я увожу свой флот обратно на Железные острова. Я объездил весь мир, я все видел… и это, — мужчина оглянулся на труп, — это единственное, что меня напугало. Он подошел к Дейенерис, дотракийцы потянулись к своим аракхам. — Я возвращаюсь на свой остров, ты должна вернуться на свой. Когда зима закончится, мы будем единственными, кто останется в живых. Давос с отвращением слушал и… неужели он действительно подмигнул Королеве Драконов? Она не была заинтересованной. Затем мужчина ушел, не оглянувшись ни разу. Давос глубоко вздохнул, повернувшись к Серсее, молча прося ее сказать сейчас правильные слова. — Он прав, что боится, и трус, что бежит. Если эти твари придут за нами, не будет королевств, которыми мы будем править, все, что мы пережили, будет напрасно, все, что мы потеряли, будет напрасно, — ее взгляд остановился на Дейенерис. — Корона принимает ваше перемирие, — Давос выдохнул. — Пока мертвые не побеждены, это — настоящий враг. «Хорошо». — подумал Давос, глядя на явно вздохнувшую Бриенну. — Взамен король Севера обеспечит это перемирие, — продолжила она, привлекая внимание Давоса. — Он останется на Севере, где ему и место, он не поднимет оружие против короны, он будет чтить обещание своих предков Железному трону. Нет. — Соблюдать обещание его предков… — повторил Давос. Хитрая формулировка для «преклонить колено». — Ваша Светлость, Король Севера не может выполнить обещание в свое отсутствие. А я не могу выполнить от его имени обещание, которое противоречит самому существованию короля Севера, не посоветовавшись с королем Севера. — Что ты говоришь, сир? — Серсея ухмыльнулась. Это была игра. Это была игра, в которую она играла достаточно хорошо, чтобы создать впечатление, что они стоят на пути того самого союза, на который надеялись заключить. — Я говорю, что я королева Семи Королевств, — твердо продолжила Серсея, взглянув на Дейенерис, а затем снова на Давоса. — Семи Королевств, сир. — Насколько я могу судить, Ваша Светлость, мой король получил Север путем завоевания и был провозглашен королем его народом. Благодаря этому акту, Север стал независимым. Теперь, если вы просите о союзе, это совсем другое дело, но если вы говорите о господстве, это снова противоречит самому провозглашению людей Севера. Они выбрали отсутствие верности. Я всего лишь один человек и я не северянин. Я не имею права заявлять об обратном. — Независимое королевство… — прошипела Серсея, ее зеленые глаза впивались в Давоса. Он знал, что должен говорить как можно дольше, он должен посеять семена, которые дал ему Джон. Он должен убедить ее. Это казалось невозможным, но Джон снова был прав. Все зависело от того, что он сказал дальше. — Мой король мало заботится о вашей битве, мой король заботится о Севере. Только Север и всегда Север. Вы говорите, что Железный Трон будет претендовать на господство над Севером. Она требовала того же… — Давос указал на Дейенерис, — И она сама может сказать вам, что ей не удалось добиться этого, как и вам. Мой король не преклонит колени перед южным правителем, когда враг идет, чтобы стереть с лица земли весь мир и стереть его из памяти. Если мой король поклянется в верности Железному трону, вы потребуете, чтобы мы присоединиться к вашей борьбе против сил Таргариенов. То же самое и для вас, Ваша Милость, — он снова повернулся к Дейенерис, — я думаю, Его Светлость сказал вам тоже самое. Дейенерис кивнула. Он вздохнул еще раз, поворачиваясь к Серсее. — Мы стоим на пути мертвых, это правда. Вы обе можете сидеть сложа руки и ждать и смотреть, как мой король снова сражается в меньшинстве. Мы можем потерпеть неудачу, и тогда они придут к вам с новыми силами со всего Севера. Или мы можем преуспеть, и тогда вы на себе испытаете, что Север всегда помнит. Север запомнит, кто помогал им в их борьбе, Север запомнит тех, кто отказался от своих планов, чтобы сражаться за живых. Север запомнит тех, кто пришел на помощь. Это были слова моего короля, когда он поручил мне прийти сюда. Он сказал: «Скажи им, что мы не станем союзниками правителю, который не сражался на нашей стороне, когда мы в этом нуждались. Я не пролью северную кровь, чтобы сражаться за того, кто не сделал того же для нас». Это были его точные слова, Ваша Светлость. Я могу только передать их вам, чтобы вы рассмотрели их. Я никогда не смог бы встать на колени перед кем-либо из вас и поклясться, Север не принадлежит мне. Это ваш выбор, но прислушайтесь к словам моего короля. Он всегда верен своим словам. Закончив, он глубоко вздохнул. Он сказал все, что мог. «Дай им надежду, Давос. Дай им что-нибудь, за что можно уцепиться, заставь их поверить». Он откинулся на спинку стула, его глаза встретились с глазами Тириона, и он увидел понимание в его глазах. Тирион наклонился к Дейенерис. — Пообещай свою поддержку, сейчас же, — прошептал он, но Дейенерис встала и подошла, чтобы встать перед Давосом. — Это правда, что ваш король отказался преклонить передо мной колено, сир Давос, — твердо сказала она. — И это правда, что я пошла и своими глазами увидела бесчисленное множество мертвых. Я видела Суровый Дом, я стояла там, где твой король сражался с ними, и был побежден ими. Вы попросили у меня драконье стекло и ушли с тем его количеством, которого я полагаю, все еще недостаточно, — продолжила она. — Мы привезли сорок ящиков драконьего стекла, 5000 дотракийских всадников и 8000 Безупречных. Две армии и трех взрослых драконов. Вот мое обещание вашему королю, я буду сражаться на стороне Севера, независимо от того, преклонит он колени или нет. Я БУДУ бороться за жизнь. С этими словами она повернулась и села на свое место. Взгляд Давоса остановился на Серсее, как и взгляды всех остальных. Давос знал, что ее перехитрили. Во имя Богов, Джон перехитрил их всех, отправив его сюда. Они могли бы спорить и требовать, если бы здесь стоял сам король, но они понимали, что Давос — десница, и не может присягнуть. Он мог действовать только по инструкции, слава Богам за это. Итак, Джон переиграл их обоех, и теперь, на виду у всех, они обе должны были принять решение. «Дейенерис превосходно играет свою роль», — подумал Давос. Ему казалось, что королеве драконов не нужен совет ее собственного десницы, чтобы понять, что решить. Даже если она чувствовала горечь из-за того, как разворачивалась встреча, ее лицо не выдавало этого. И опять же, она видела их. Она знала, что угроза реальна. Из этих двух королев она казалась Давосу более разумной, она, казалось, заботилась о людях. Серсея встала. Ее лицо было суровым, лишенным эмоций. Лицо игрока. Джейме Ланнистер наклонился к ней ближе, что-то шепча ей на ухо, и она слушала, качая головой, в ее глазах мелькнула вспышка гнева. Джейме схватил ее за руку и еще что-то прошептал, пока она не оттолкнула его. Затем она посмотрела на Давоса. — Мои армии не отступят. Я не потащу их обратно в столицу. — «Она клюнула?» — Давос задумался, — «иначе она нападет на нас с тыла». «Мы не можем сражаться на два фронта, Давос», — словно наяву он снова услышал голос Джона, наблюдая, как королева Ланнистеров глубоко вздохнула. — Я поведу их на Север, чтобы сражаться вместе с королем Севера в Великой войне. Тьма идет за всеми нами, и мы встретимся с ней вместе. И когда Великая война закончится, возможно, ваш король вспомнит, что я решила помочь. Без каких либо обещаний или заверений с Севера. — Она повернулась к Джейме Ланнистеру. — Назовите наши силы. Все. — Она встала со стула… — Сколько? — поспешно спросил Давос. Джон хотел бы знать, подумал он. Джон не позволил бы ей уйти, Джон хотел бы знать, сколько он получит, или сколько повернутся против него и придут к Перешейку, пока мертвые прижимают его армию к Стене. Серсея взглянула на Джейме Ланнистера и кивнула. — Шесть тысяч могут добраться до Трезубца за две недели, если мы будем идти без провизии, а Север ее обеспечит, — заявил Джейме. — Еще 2000 за луну или около того. Давос не поверил последнему. Но это не имело значения. Серсея была в меньшинстве с самого начала, и это было объявлено здесь и сейчас. — Леди Санса усердно работает, чтобы обеспечить всех продовольствием, сир, — ответил Давос. Это было не совсем так, но сейчас это должно было быть правдой, потому что задержка армии означала бы увеличение угрозы нападения с юга. Джон так и сказал, и теперь Давосу казалось, что Джон всегда прав. Давосу казалось, что Джон планировал это с самого начала, хотя это тоже было неправдой. — Армия Ланнистеров, Безупречные и дотракийцы выступают сейчас. Мы не можем медлить, мертвецы идут к Стене и со дня на день можно ждать атаки. Дейенерис подошла к Серсее и протянула руку. — Я не буду сражаться против вас, пока не будет устранена северная угроза. Даю слово. Она взглянула на Давоса. — На марше не будет никаких проблем, — Давос благодарно кивнул. — Слово потенциального узурпатора, — прошипела Серсея, глядя на протянутую к ней руку Дейенерис. Но она пожала ее. И даже больше ничего не сказала. Давос удивился этому, наблюдая, как уходит королева Ланнистеров. Он встал и повернулся к Бриенне. — Мы должны покинуть это место, как только сможем, — и Бриенна согласно кивнула. — У меня дела в Блошином Конце, жди меня в лагере. Я вернусь к вечеру. — Он повернулся, чтобы уйти. — Сир Давос, — позвал его Тирион и он оглянулся на карлика. — Хорошо сыграно, сир Давос, — сказал тот, — хорошо сыграно.