the scenes which hold the waking world

      В аэропорт они ехали на двух машинах. Нина везла Каза и Джеспера на «Бентли», а Инеж — Матиаса и Уайлена на черном «Мерседес-Бенц», взятом в гараже Яна Ван Эка. Риск сведется к минимуму, если они прибудут не вместе.       Некоторые ушли с большим сожалением, чем другие; Каз не был уверен кто был ближе к слезам Нина или Джеспер.       Когда Нина подъехала к терминалу, Каз заметил «Мерседес», припаркованный вдалеке у тротуара. Матиас и Уайлен стояли вместе в накрахмаленных черных костюмах, оба держали в руках портфели — портрет респектабельных современных бизнесменов. В портфеле Матиаса располагался PASIV. Уайлен держал обычный дипломат. Провести машину через охрану являлось первым препятствием, и им нужно преодолеть его чисто, прежде чем они даже увидят Кювея.       Инеж передала ключи парковщику и взяла свой чемодан. Она тоже была одета как молодой специалист: черная юбка-карандаш и серо-голубой кардиган с единственной изумрудной брошью для цвета. Волосы собраны в пучок на затылке. Он задумался, сколько времени это заняло, а затем почувствовал раздражение, что тратит время на эту мысль.       Джеспер вытащил свои сумки из машины и захлопнул багажник.       — Знаешь, я думаю, что мы рано, — произнес он. Он оделся, как богатый турист, вернувшийся из отпуска: белые брюки, бледно-розовая рубашкой с воротником и светло-коричневый пиджак с солнечно-желтым нагрудным платком. Он взглянул на камеру наблюдения из-под своих авиаторов.       — Это должен быть какой-то рекорд.        Нина, безукоризненная и привлекающая внимание, в желтом сарафане без бретелек и серьгах-кольцах, швырнула ключи в сторону парковщика, не глядя куда они упали. Ее персонаж должен быть богатым, и она полностью вжилась в роль.       — Было бы быстрее, если бы мы взяли мой Порш.       — Порш слишком бросается в глаза, — рассеянно ответил Каз, просматривая терминал. Пока никаких признаков Кювея. Впрочем, этого и следовало ожидать. Они прибыли рано.       — Порш мой ребенок, и теперь я не получу его в течение месяца, потому что Уайлен должен отправить его.       — Говори тише. — Он не мог поверить, что должен напомнить ей. Какой смысл брать разные машины, если ты собираешься объявить о своей связи с Уайленом всему проклятому аэропорту?       Нина закатила глаза и изобразила, как захлопывает рот.       Каз был в костюме. В качестве уступки просьбам Нины о персонаже он надел серый галстук вместо черного и позволил ей прицепить золотую булавку для галстука. Больше ничего не разрешал. Каждый аксессуар являлся чем-то, что свидетель мог заметить и запомнить, а они не могли этого позволить.        Джеспер предложил Нине руку.       — Пойдем?       Она взяла его и стала обмахивать себя паспортом. Фальшивым, между прочим, поэтому размахивание действовало Казу на нервы.       — Volons, mon amour.       — Oui, allons-y.       — Ты не француз, — пробормотал Каз, следуя за ними на расстоянии.       — Мой персонаж франкоканадец, — ответил Джеспер.       — Нет.       — Уже стал.       — Джеспер…       — Мой персонаж — бельгийка, — радостно произнесла Нина. — Она флорист. Она говорит только по-французски и на суахили, хотя немного английского переняла у мужа, которому она изменяет с чистильщиком бассейна. Хранила этот секрет несколько месяцев, но теперь она беременна, и ей нужно найти способ сказать, что ребенок не его.       — Я бы хотел, чтобы мой персонаж тоже спал с чистильщиком бассейна, — проговорил Джеспер.       —Хорошо. Просто перестань говорить о себе в третьем лице, и ты сможешь быть тем, кем захочешь.       — Entends ca, chérie? — проворковала Нина Джесперу, поглаживая его руку. — Nous sommes dans un mariage raté.       — Как и предсказывал мой папа, — величественно ответил Джеспер и провел ее через двери.       Шестеро из них вошли в терминал.       Джеспер и Нина отделились от Каза и заняли отдельную очередь через охрану. Сквозь комнату он наблюдал, как Матиас и Уайлен сбросили обувь и поставили свои портфели на поддоны для конвейерной ленты. Инеж растворилась в толпе, вероятно, уже находилась на пути к воротам вылета.       Поддон с PASIV закатился в рентген, а затем Каз оказался в начале очереди, вынужденный возиться с унижением поспешного снятия обуви на публике. Сотрудник службы безопасности окинул трость проницательным взглядом и потрогал его перчатки, и это было хуже всего. Каз проковылял внутрь и снова натянул перчатки, подавляя приступ тошноты при мысли, что кто-то их касался.       Когда он закончил, Матиас и Уайлен все еще ждали окончания проверки. Первый портфель прошел без проблем, и Матиас схватил его.       Конвейер пополз вперед и, запищав, остановился. Сотрудник в объемной черной куртке подошел и вынул портфель из рентгеновского туннеля.       — Do pardon me, — вежливым, скучающим, идеальным тоном богача проговорил Уайлен. — Is er een probleem?       Сотрудник посмотрел на рентгеновский снимок и нахмурился:       — Сэр, похоже, у вашего дипломата есть свинцовая подкладка.       — Ja. Это для защиты моих документов.       — Уверен, что да, сэр. Вы не возражаете, если мы посмотрим?       Уайлен скрестил руки на груди и холодно посмотрел на переносицу. Это придавало ему пугающее сходство с отцом.       — Зачем?       — Чтобы убедиться в безопасности.       — Безопасности? Я сказал вам, что внутри. Это документы, частные документы.       — Я уверен, что вы говорите правду, сэр. Но я все равно должен проверить.       Уайлен вскинул голову.       — Очень хорошо! — воскликнул он. — Проводите обыск. Но когда мой отец узнает об этом…       — Конечно, сэр.       Довольно убедительное выступление. Он бы сказал, что парню нравится, если не знал его лучше.       Сотрудник поставил портфель на столик и махнул Уайлену рукой.       — Вы можете вернуться сюда, сэр.       Уайлен и Матиас обошли конвейерную ленту. Другая сотрудница остановил Матиаса раньше.       — Только молодой сэр, — многозначительно произнесла она.       — Он со мной, — поспешно сказал Уайлен.       — Простите, сэр. Это еще одна мера безопасности.       Уайлен посмотрел через комнату на Каз. Каз захотел в него выстрелить. Не смотри на меня, идиот! Что я буду сделаю отсюда? Решай проблему! Думай!       — Он мой телохранитель, — Уайлен явно дико импровизировал. — Без него я никуда не могу. Я не в безопасности.       — С нами вы будете в полной безопасности, сэр.       — Нет, я имею в виду, что не буду чувствовать себя в безопасности, — пробормотал он. — Он мне нужен. Иначе у меня случится паническая атака. О Боже. Я думаю, я чувствую, она приближается, сейчас. Матиас? Где ты, Матиас?       Лицо Матиаса выглядело вымученным:        — Я здесь, — произнес он, демонстрируя, должно быть, самую неутешительную в мире эмоциональную поддержку.       Уайлен сжал его руку.        — Пожалуйста, — слабо попросил он сотрудника. — Не заставляйте его покидать меня.       Сотрудник попятился.       — Хорошо, сэр. Он может вернуться. Только ни один из вас ничего не должен трогать.       — Ничего не трогать? Я на грани нервного срыва! Вы думаете, что я, что? Собираюсь украсть этот чертов рентгеновский аппарат? Вашу дерьмовую фуражку?       Сотрудник привел их обратно, где оставался PASIV. Как только сотрудник повернулся спиной, Уайлен с облегчением обмяк и, в поисках поддержки, оперся на Матиаса. Матиас пожал плечами.       Каз сжал пальцы вокруг своей трости. Сотрудник подергал замок на портфеле и повернулся к Уайлену, чтобы попросить открыть.       С другой стороны охраны завыла сирена.       Раздались крики. Сотрудники задержавшие Уайлена побежали к источнику шума, продираясь сквозь толпу взволнованных путешественников, что не слишком упрощало им работу: как только включилась сирена, ураган торопливых криков и нервного бормотания взорвался раскатом грома. Люди прятались под конвейерные ленты и толкались к выходу.       В центре хаоса стояли Джеспер и Нина, крича друг на друга во все горло.       — Это твоя вина!       — Нет! Я сказала тебе не паковать его! Я говорила и говорила тебе!       — Я взял его только потому, что ты жаловалась!       Нина погрозила пальцем ему в лицо:       — Я не говорила тебе брать его! Это так похоже на тебя, избегать ответственности…       Джеспер вскинул руки и заревел:       — О, конечно, переводи все на меня…       — …теперь мы опоздаем на наш рейс…       — …Боже упаси, тебе придется подождать еще несколько часов, чтобы вернуться домой…       — …потому что ты меня не слушаешь! Ты никогда меня не слушаешь!       — Потому что ты никогда не делаешь ничего полезного! Ноешь, ноешь, это все что ты делаешь!       — Ne me pointez pas du doigt! N'ose pas pointer ce putain de doigt sur moi!       Джеспер яростно огляделся, словно доведенный до предела.       — C'était vraiment bien! — он крикнул. — Maintenant gifle-moi!       — Ça va!       Нина нанесла ему мощную пощечину.       Каз поморщился.       Два сотрудника развели их. Они оба сопротивлялись, и еще два сотрудника подбежали, чтобы помочь их удержать. Одним из них был сотрудник Уайлена       Уйдя от участка Уайлена, PASIV остался без присмотра. Каз подождал, пока все сотрудники будут заняты — или, по крайней мере, отвлечены — дракой между Ниной и Джеспером, затем дал сигнал: подергал себя за мочку правого уха. Уайлен, наблюдавший за ним, быстро схватил PASIV и стащил его со стола, где Матиас заменил его другим портфелем.       Увидев, что подмена совершена, Каз повернулся к Джесперу и потянул за другое ухо. Джеспер увидел и перестал сопротивляться.       — Отпустите меня, — крикнул он. — Отпустите. Отпустите! Я ничего не сделал. Обыщите мой багаж, если хотите. Обыщите меня. Обыщите ее! Мы опаздываем на наш рейс.       — Да сэр. Мы намерены. Что вы упаковали?       Сотрудник расстегнул чемодан Джеспера и отбрасывал ворох за ворохом разноцветную одежду. Джеспер смотрел, как его рубашки летят по воздуху с немного скорбным выражением лица.       — Ну, видите ли, у меня апноэ во сне, — ответил он, как ни в чем не бывало. — Ужасный храп. Врач прописывает мне использование аппарата во время сна, чтобы я мог хорошо отдохнуть. Я бы не принес его, но кто-то никогда не затыкается о том, как храп не дает ей уснуть.       — И эта машина достаточно велика, чтобы включить сигнализацию о бомбе?       — Я не знаю, что вы хотите, чтобы я сказал. Обсудите это с инженерами.       Сотрудник службы безопасности недоверчиво фыркнул. Затем он откинул последний слой одежды и удивленно моргнул, обнаружив: не более и не менее, чем обычный аппарат для апноэ во сне, аккуратно упакованный между набором для бритья и носками Джеспера.       — Я же говорил вам, — Джеспер пожал плечами.       — Fils bâtard d'un enculé, — выплюнула Нина.       Она притворялась, что борется с мужчинами, держащими ее за запястья, хотя Каз знал, что если бы она действительно захотела, то могла бы освободиться из их хватки за считанные секунды.       — Lâchez-moi, ou je vais vous baiser le cul avec le tampon usage de votre sœur.       — Сэр, пожалуйста, успокойте вашу жену, — сказал один из сотрудников Джесперу.       — Это вы держите ее против воли, — злобно ответил Джеспер. — Возможно, она бы успокоилась, если бы все эти большие мужчины не держали ее так близко. Эй! Не трогай ее так!       Сотрудник, чьи руки никогда не прикасались непристойно, тем не менее побледнел и на достаточное время ослабил хватку, чтобы Нина смогла освободиться. Она развернулась и, затравленно глядя, обняла себя. — Как вы смеете, — выдохнула она.       — Что, по-вашему, вы делаете, прикасаясь к ней вот так? — Джеспер рванулся вперед и сжал ее в свои объятия, где она тут же разрыдалась. — Извращенец! Я могу подать в суд!       — Сэр, — ответил сотрудник, поспешно запихивая одежду обратно в сумку. — Все в порядке. Вы можете идти.       — Нет. Мы еще не закончили. Я хочу получить отчет. Я хочу, чтобы кого-нибудь уволили! Кто ваш руководитель?       — Я серьезно. Вам действительно нужно идти, сэр. Вы задерживаете очередь.       — Я задерживаю? Я не вызывался молотить охрану только для того, чтобы полапать вашу жену…       — Сэр, пожалуйста, — произнес сотрудник, на грани слез.       — Дорогой, давай просто пойдем, — всхлипнула Нина. — Я хочу домой. Я хочу свою кровать. Я хочу свою одежду.       — Хорошо, девочка моя. Мы можем идти. Пойдем.       Джеспер, фыркнув, принял свой чемодан от сотрудника службы безопасности. Сотрудник сунул его так, словно ему не терпелось избавиться от него. Он и Нина вышли из зала, не оглянувшись.       Через несколько минут сотрудник Уайлена вернулся к своему столу. — Простите за это, — сказал он извиняющимся тоном. — У нас была ложная тревога.       — Ну, лучше, чем настоящая, я полагаю, — Уайлен потер переносицу с восхитительным видом буржуазного нетерпения. — Можете ли вы обыскать мой портфель сейчас и покончить с этим?       — Конечно, сэр. Я постараюсь побыстрее.       На столе Уайлен открыл портфель и отступил назад. Сотрудник поднял крышку и просмотрел совершенно неинтересное содержимое: несколько предметов аккуратно сложенной одежды, экземпляр Wall Street Journal и стопку папок.       Сотрудник без особого энтузиазма залез внутрь, достаточно глубоко, чтобы убедиться, что там нет спрятанных посылок или неопознанных мест, захлопнул портфель и вернул его Уайлену. —Все в порядке.       — Спасибо, — ехидно ответил Уайлен. — Можно мне идти сейчас? Или вы хотите, чтобы я наклонился и покашлял?       — В этом нет необходимости, сэр. Приятного полета. — Тон сотрудника указывал на то, что он хотел чего угодно, только не этого.       Уайлен взял портфель и праведным рывком поправил галстук. Затем он поспешил из комнаты охраны, двигаясь, на взгляд Каза, лишь на волосок быстрее, но его шаг вполне объяснялся нетерпением, а не беспокойством, и он сомневался, что кто-нибудь заподозрит. Матиас последовал за ним с PASIV. На выходе, проходя мимо Каза, он едва не сбил его с ног.       — Простите меня, — невозмутимо произнес он.       Каз подавил рычание и процедил:       — Нет проблем.       Осторожно, Хельвар. У меня есть человек в американском посольстве, который ждет моего звонка.       Они преодолели первое препятствие. Не время праздновать, как бы им не хотелось. Теперь нужно найти Кювея Юл-Бо, и каждая потраченная секунда — время, потерянное во сне.       Каз сунул руку в карман и вытащил небольшой пластиковый наушник, который вставил в ухо.       — Говори со мной.       — Он в баре напротив ворот, — произнес голос Инеж, ровный и металлический. — Один. Никаких попутчиков.       — Телохранители?       — Ни одного. Китайцы, вероятно, сочли это слишком бросающимся в глаза. Он продолжает смотреть на камеры.       — Дилетантски с его стороны. Он в бейсболке?       — И в солнцезащитных очках.       — Прелестно.       — Все не могут быть мной, — ответила она, и уголки его рта против воли дернулись. — PASIV прошел?       — Он на пути в лаундж. Джеспер и Нина уже в пути. Отправь им его местонахождение, а затем встречаемся на рандеву.       — Принято. Ни траура, — проговорила она и отключилась.       — Ни похорон, — ответил он мертвой линии.       Каз поднял ворот и исчез в толпе.       По пути к терминалу он встретил Нину и Джеспера, которые все еще наслаждались своим выступлением самой адской пары, которая когда-либо жила. Добравшись до ворот вылета, они вдвоем направились в ближайший бар, где Каз мельком увидел маленького китайца в солнцезащитных очках и бейсбольной кепке, сидящего в одиночестве в конце стойки.       — А, bonjour, незнакомец, — услышал он голос Нины. Она скользнула на сиденье рядом с Кювеем, сияя кокетливым очарованием. — Мы можем угостить тебя выпивкой?       — Нет, спасибо.       К ее чести, она не придала значения. Она склонилась к барной стойке, чуть ли не указывая на линию своего декольте. — О, да ладно. Один напиток. Что тебе нравится? Пиво? Виски? Лично я люблю крепкий стакан чего-нибудь сладкого. — Ее нога нашла его ногу и подтолкнула.       Он отстранился.       — Нет, спасибо. Я не пью перед рейсами.       Раздражение Каза вспыхнуло. Давай, ты, маленький засранец. Возьми наживку. Она далеко от твоей лиги, в чем проблема?       — Я уверен, что он не хочет, чтобы мы беспокоили его, Нина, — произнес Джеспер, садясь по другую сторону Кювея.       Кювей повернулся. Его глаза бегали вверх и вниз по Джесперу, медленно и безошибочно.       — Я не против, — наконец проговорил он.       Каз бесконечно расслабился. Это, подумал он, могло бы объяснить некоторую застенчивость.       Нина, безупречно адаптировавшись, отступила и соскользнула со своего места.       — Джес, — произнесла она, — расскажи ему, что случилось с нами в службе безопасности. Это отличная история, ему понравится. А пока я пойду возьму нам выпить. Как обычно, дорогой?       — Спасибо, красавица. И я полагаю… воды для нашего юного друга? Джеспер протянул руку Кювею, и тот немного выпрямился.       — Я буду то же, что и ты, — он не сводил взгляда с Джеспера.       Джеспер улыбнулся.       — Хороший выбор.       Каз оставил их.       VIP-лаундж находился на втором этаже терминала, через экран из тонированного стекла, открывался вид на ворота вылета. Темная стеклянная барная стойка тянулась вдоль задней части комнаты, без присмотра. Ряды кресел с откидной спинкой пустовали и ждали. Он сказал Уайлену, что нет необходимости брать весь зал в аренду — на самом деле, Вороны стали менее заметны, если бы не являлись единственными, кто входит и выходит из лаунджа, — но, из-за своего упрямства и мыслей что это способ помочь, парень все равно добился.       Каз обычно наказывал его за нарушение правил, но сейчас на это не имелось времени. В любом случае, удобно иметь центр операций в аэропорту.       Каз вошел первым. Матиас и Уайлен — вторыми и третьей, вскоре за ними, последовала Инеж, которая сердечно приветствовала их:       — Мои ножи.       — Что?       Она хорошо скрывала, но была на грани. Рассказывала немного, но он знал. Войдя в комнату, двигаясь на цыпочках, готовая бежать, она сразу же прижалась спиной к стене:       — Я хочу вернуть свои ножи.       — Хорошо. Дай нам секунду, — проворчал Матиас. Он поставил PASIV между двумя креслами и открыл его, показывая светящееся ложе из коробок и проводов. Он начал разматывать капельницы. — Не волнуйся, они все целы.       — Я хочу их сейчас. Пожалуйста.       — Я сказал, дай нам секунду, Призрак.       — Дай ей чертовы ножи, — рявкнул Каз, беспричинно злясь на Матиаса. — Это займет не больше секунды.       Матиас мятежно заворчал, но бросил капельницы и вместо этого потянулся к скрытой пружинной пластине в верхней части корпуса PASIV. После нажатия секретный ящик выдвинулся, и открыл отсек, показывая ножи Инеж, а также пистолеты Джеспера.       — Вот, видишь? — передал он, и она тут же принялась их пристегивать. — Не о чем беспокоиться.       — Продолжай настраивать PASIV, — сказал Каз.       — Я пытаюсь, демжин. Дай мне работать.       Инеж закончила настраивать последний быстродействующий спусковой крючок на предплечье, а затем повернулась к Уайлену. — Я слышала, вы хорошо прошли через охрану.       Он пожал плечами:       — Нина и Джеспер устроили настоящее шоу.       — Не будь скромным, — порицала она. — Твое выступление сделало переход возможным. Без тебя у нас не было бы PASIV и вообще работы.       Он порозовел.       — Спасибо, Инеж.       — Если мы закончили держаться за руки, — много значительно произнес Каз.       Инеж скрестила руки на груди, теперь в каждой из них было по лезвию:        — Нет ничего плохого в небольшом положительном подкреплении.       — У нас нет времени вознаграждать базовые компетенции. У нас также нет времени вознаграждать исключительную компетентность, не то чтобы я её видел. — Неправда. Инеж всегда исключительно компетентна, но в сутках не хватало часов, чтобы хвалить ее каждый раз, когда она превосходила. Если бы он попытался, его расписание состояло бы из совсем немногого.       — Каз, — произнесла она. В голосе звучала какая-то грусть.       — Готовься, — резко ответил он.       Матиас сдвинул семь кресел в круг, а кресло с PASIV находилось посередине. Инеж и Уайлен сели рядом. Матиас распутал две капельницы и подошел к ним. Сначала он потянулся к руке Инеж, но она отдернула ее.       — Я сама, — проговорила она.       Он пожал плечами и протянул ей капельницу. Работая эффективно, она сняла колпачок с иглы и без лишнего шума ввела его в вену. Провод вошел без проблем, и она откинулась на спинку кресла, аккуратно положив свободную руку на колени.       Следующим Матиас предложил шприц Уайлену.       — Гм, — парень слегка позеленел. — Я бы не… Я имею в виду, я делал это раньше, но дело в том, что найти вену было… всегда получалось как-то неаккуратно? И мне все равно, но это хороший костюм. Я бы не хотел его испачкать.       Уайлен явно готовился к выговору, но Матиас усмехнулся.       — В спецподразделениях, — он закатал рукав Уайлена, — в первый раз заставляют делать себе капельницу. Должны все новые участники в программе. Таким образом, в этой области ты можешь быть самодостаточными. — Он сжал основание предплечья Уайлена, заставив вены вздуться. — Ты не поверишь, сколько времени нужно взрослому мужчине, чтобы найти собственную плечевую вену. К концу дня мед-центр выглядел как место преступления.       — Действительно?       — Ты становился крутым дерьмом, если мог сделать с первого раза. Ты мог сказать парням, потому что они выходили, у них на руке был только один пластырь. Их называл сперворазниками. — Матиас хлопнул Уайлена по предплечью, призывая кровь. — Противоположностей этих парней, называли килями. Килей не уважали. Худшим, кем ты можешь быть, я имею в виду абсолютное худшем. Они… — рукой он сымитировал падение.       — Ой.       — Да. Худшие. Если парня ловили на киле, остальные собирались и брили его, пока он спал. Все тело, не только волосы — бороду и грудь. Нормально ли это, спросишь ты, может и нет. Но это был вид рекламы. Если парень ходил по комплексу бритым, все знали, что он упал, как сыкун, во время первой капельницы.       — Это ужасно унизительно, — проговорил Уайлен.       Матиас пожал плечами.       — Хороший стимул не быть сыкуном.       — Ты был одним из лучших парней? Я имею в виду, сперворазник?       Матиас улыбнулся.       — Нет.       — Значит, ты был килем?       — Я бы сказал, что нет, — проговорил он с негодованием. — Я остался стоять. Мне потребовалось семнадцать попыток, чтобы найти вену. Но я не был килем.       Уайлен рассмеялся. Матиас похлопал его по руке и встал:       — Готово.       Уайлен удивленно посмотрел вниз и обнаружил, что внутривенная капельница находится у него на запястье, и не пролилось ни капли крови.       — О, — проговорил он. — Спасибо.       — Молодец, — ответил Матиас. — Ты тоже не киль.        Затем он повернулся и пошел искать свое место на другой стороне круга.       Каз остался стоять. Он проигнорировал жест Инеж сесть. Он посмотрел на часы.       — Они опаздывают.       — У них осталось три минуты, — сказала Инеж.       — Мы приехали на пятнадцать минут раньше.       — Это работа. «Опаздывают» означает вовремя. «Вовремя» означает рано. «Рано» означает вернись, ты что-то забыл.       — Я никогда ничего не забываю.       — Объясняет, почему ты никогда не приходишь рано, — произнесла она.       Реплику, готовую сорваться с языка, кто-то прервал стуком в дверь. Матиас встал и пересек комнату, собираясь открыть, но Каз поднял руку.       — Кто там? — спросил он.       — Твоя мать, — натянуто ответил Джеспер, его голос был приглушен стеной, — я решил сбежать с Яном Ван Эком.       Каз стиснул зубы и мотнул головой в сторону двери. Матиас открыл, Нина и Джеспер пошатнулись, удерживая между собой тело Кювея Юл-Бо. Без сознания голова его поникла. С огромным усилием они швырнули его в кресло.       — Что случилось? — рявкнул Каз, подбегая к Филе. Он выглядел невредимым, хотя щеки покраснели, а волосы слегка растрепались. — Он должен был быть сонным, а не в отключке.       — Изменение планов, — ответил Джеспер. — Он свалился от сока быстрее, чем мы думали. — Матиас вручил ему пистолеты, и он просиял. — О, замечательно. Идите к Па.       — Он чуть не рухнул в баре, — Нина тяжело дышала. — Ближе к концу он едва мог ходить сам.       — Вас кто-нибудь видел?       — Я не знаю. Я полагаю, что да, нам практически пришлось протащить его через половину терминала без сознания.       Каз выругался.       — Камеры?       — Пытались их избежать, но с некоторыми ничего не поделаешь.       — Проклятье. Никто не возражал, что вы вынесли его из бара?       — Он добровольно вышел из бара, — ответил Джеспер, и в его голосе прозвучала нотка не-совсем-смущения. — Имел небольшие проблемы с начинанием в уборной.       — Уборной? — Уайлен нахмурился, — что ты делал с ним в уборной?       — В основном старался не пускать руки в мои штаны. Могло бы произойти и с большим успехом, если бы мне не приходилось беспокоиться о том, чтобы сохранить его живым и в вертикальном положении. Каз, я беру с тебя комиссию за обслуживание.       — Чт… — произнес Уайлен.       — Садись и подключайся, — приказал Каз. Сейчас у него нет времени шутить с Джеспером. Не то чтобы оно обычно было, но если нет срочности — если нет значительного риска, что кто-то из службы безопасности заметил Кювея и последовал за ним — тогда он мог бы допустить.       Он разорвал рукав Кювея и глубоко вонзил иглу ему в предплечье, не обращая внимания ни на тампон, ни на жгут. Острие вонзилось точно и глубоко.       Джеспер нашел свое место и вставил капельницу. Нина опустилась на колени у PASIV, возясь с циферблатами. Матиас сел и, бормоча себе под нос, сделал какой-то религиозный жест.       — Тридцать секунд до вливания, — Нина щелкала тремя переключателями. Один за другим PASIV замигал серий огней. Каз сидел между Матиасом и Джеспером, напротив Инеж и Уайлена. Он принял свою трубочку от Нины и вонзил себе в кожу между перчаткой и рукавом.       Нина вставила свою так аккуратно, словно мимоходом.       — Проверка тотема, — произнесла она. Кто-то рылся в вещах и одежде, все тянулись к разным предметам на себе, за исключением, конечно, Кювея, который неподвижно и мирно лежал в своем кресле. Каз согнул пальцы. В перчатках кончики пальцев касались крошечных разрезов, которые он сделал в подкладке. Не сплю.       — Двадцать секунд, — сказала Нина.       — Готов? — тихо спросила Инеж Уайлена. Он кивнул, костяшки его пальцев побелели на подлокотниках.       Джеспер вытащил из кармана розовую маску для сна и надел ее на глаза.       — Спокойной ночи всем, — проговорил он. — Увидимся на другой стороне. Или, наверное, в аду.       — Десять, — продолжала Нина. — Девять. Восемь.       Инеж что-то прошептала Уайлену на ухо. Он снова кивнул. Его кулаки разжались.       — Семь. Шесть. Пять.       Матиас произнес:       — Если ты в чем-то ошибаешься, Бреккер, это будут наши последние минуты бодрствования.       Каз низко опустил поля своей шляпы:       — Тогда я предлагаю тебе найти что-нибудь более приятное для размышлений.       — Четыре. Три. Два.       Нина нажала кнопку распространения. Центральная лампочка PASIV загорелась зеленым. Каз откинулся назад, закрыл глаза и заснул.